Я очень боюсь, что я буду тонуть и никто не протянет руки
Я очень боюсь, и поэтому я управляю течением реки.
Тени свободы «Контроль»
Этой ночью мне снился странный сон. — Ненавижу тебя! Всю твою семью ненавижу! — почти рычала девушка, почти девочка, лежащая у моих ног и вытирающая кровь, пошедшую у неё носом. Я же тёр пальцами длинную рану на щеке, ею оставленную. С каждым прикосновением боль понемногу уходила. — Да что мы тебе сделали? — спросил я, но не совсем своим голосом. Он звучал младше и звонче. — Вы украли у моей семьи всё. Втянули в разработку, а потом украли. — Никто у тебя ничего не крал, — я скривился, — моя семья слишком богата и гениальна для такого. Что мы можем взять у таких, как вы? Вы лишь тень, от нашего света. — Ублюдок, — её рычащий голос перешёл в стон, когда она попыталась подняться с выжженной дочерна земли. Стало даже немного жаль её. Ровно до тех пор, пока я не вспомнил, что она задирала мою сестру. — Вы ничего не знаете о Моркете, у вас никогда не получится им управлять! — О Моркете? — переспросил я, повторяя незнакомое, но интуитивно неприятное слово. — Что это? — Ты узнаешь, — она хрипло засмеялась, и в этом смехе мне почудились отзвуки чужих голосов, плачущих, кричащих. — Что происходит? Кто ты? — я невольно отступил на несколько шагов, но дальше ноги не двигались. Она продолжала смеяться, но смех этот заглушался воем, уже не человеческим. Так выли сирены, сигналя о надвигающейся беде. От её же ног росла тень, укрывая собою землю. Девушка рухнула в неё, точно в воду. Я обернулся, ища её, чувствуя давящую угрозу. За спиной была лаборатория, залитая алым светом сигналов тревоги. На полу, рядом с моими ногами лежал человек, держа окровавленную руку на ещё не погасшем экране планшета, мелькавшем уведомлением об отправленном сообщении. — Когда ты придёшь, никого уже не будет, — раздался голос рядом со мной, куда менее эмоциональный, но ещё узнаваемый. Тело лежащего на полу мужчины начало покрываться чёрными трещинами, выцветать до серой тени на белых плитах пола. Я не хотел смотреть и не мог отвернуться, потому что она хотела, чтобы я видел. Сон не заканчивался. — Я говорила, что вам не справиться с Моркетом. Я верну себе своё. — Кто ты? — Правда, кто же я? — произнесла она безэмоционально, но хор голосов засмеялся и зарыдал, вторя ей. Я знал её имя, когда-то очень давно знал его, но никогда не утруждал себя тем, чтобы запомнить. А теперь мучительно не мог отыскать его в памяти. — Я не Эрна и не Абелоун, не божество и не человек, не тьма и не свет. Третья. Её черные глаза с прорезями белых зрачков и третий алый глаз посмотрели на меня, посмотрели в меня. — Я лишь тень от твоего света. Тень, которая поглотит тебя. И я отпрянул, теряя под ногами опору, падая, падая, падая. Сон никак не заканчивался. Я захотел проснуться, но кто-то дёрнул меня вверх, и я упал на серый растрескавшийся асфальт. Я смотрел на него, на то, как от моих рук разбегаются глубокие трещины. Они сияли золотом. Золото текло из них словно кровь из открытой раны. — Хватит, я хочу помочь! Я уже проиграла тебе и знаю, что ты сильный. Не сопротивляйся, я не наврежу. Асфальт продолжал трескаться. Трещины разбегались всё дальше и дальше, словно я стоял на тонком льду, только под ним была не вода, а лава. Или сжиженный солнечный свет. Мне не нравился этот сон. — Это не сон! Ты ничего не понимаешь, ты в большой беде. Трещины разбежались до самого горизонта и будто подожгли своим светом край серого неба. Оно тоже стало наливаться золотым, высвечивая чёрный силуэт башни. Из-за неё раздался оглушительный вой и скрежет. — Отлично, ты разбудил её. Меня бы кто разбудил. — Это не сон! Дальнейшие слова потонули в рокоте и гуле, от которого затряслась земля. Что-то чёрное летело по небу. Оно было похоже на огромную стальную птицу, настолько тяжёлую, что её острые крылья рвали собой небо, оставляя чёрные полосы на ярком золоте. Она летела к башне. Я стоял под этой башней, глядя на неё снизу вверх. Мне нужно было бежать, но я знал, что не успею. — Ты дурак, ты делаешь то, что тебе сказали делать, но не пытаешься понять сказанного. Ты бросаешься на то, что больше и древнее тебя, надеясь, что тебе хватит сил, но ты проиграешь. Ты не смог убить даже меня, ведь я суть этого мира, я и есть этот мир, но она суть того, что было до мира. А ты лишь камень, брошенный в воду, и от тебя расходятся круги. Но она океан, и какое океану дело до камня? Огромная железная птица распахнула клюв. Я видел, как её горло наливается огнём, как отсветы пляшут на её крыльях. Ослепительное раскалённое золото хлынуло вниз, пожирая чёрную башню. — Думай не о водной ряби. Думай об океане и о руке, которая бросает тебя. И о том, как не уйти на дно. — Кто ты? Как твоё имя? — я с трудом выдохнул золотой дым вместе со словами, и они опалили мне губы. На языке остался вкус пепла и копоти. — Хороший вопрос. Я помогу тебе в следующий раз, если назовёшь правильное имя. А если назовёшь истинное… — голос усмехнулся, — в общем, попытайся. — Почему не помочь мне сейчас? — воздух сгорал стремительнее, чем я успевал сделать вдох. Чёрная башня оплавилась почти до основания. — Потому что сейчас я должна умереть снова. Сильный толчок в спину заставил меня сесть и с минуту тупо смотреть в стену. Роскатт всполошённо носился по моей кровати, отдавив мне все ноги. По комнате летали золотистые искры. Они медленно затухали в темноте. Анс сонно приоткрыл один глаз, посмотрел на всё это и сказал только: — Убери. Я послушался и заставил все искры угаснуть. Давно мне такого не снилось. С чего бы это? «Это не сон!» — вспомнил я смутно знакомый голос. Кажется, я в беде. И мне нужен чертовски хитрый план.***
Начинать стоило с очевидного. Но очевидное, к несчастью, не всегда значит простое. Нарро чуть не выругался, в очередной раз обжёгшись о формулу магического замка. Он ненавидел магические замки. Вскрывать их не сложнее, чем обычные, была бы сноровка, но он постоянно жёгся о магию. Давно стоило сделать себе специальные перчатки, но беда в том, что большинство вещей, не пропускающих определённую магию, пропитаны контр-магией, которая тоже — демоны её возьми — жжётся. Приходилось терпеть и держать себя в руках. После восьми часов поиска магических печатей по всему кораблю получалось не очень. Проверить магические печати, поддерживающие баланс энергии на корабле — было самым очевидным решением. Но с ним было связано две огромные проблемы. Первая — обычно на кораблях есть две небольшие комнаты в носовой и хвостовой части корабля. В них размещают печати и радиуса их действия хватает на весь корабль. Но «Морская лисица» была специально подготовленным судном. Поэтому у неё были эти самые две комнаты с двумя большими печатями, а ещё сотня маленьких печатей, хаотично раскиданных по всему кораблю. На палубе, в кухне, в трюме, в пассажирских каютах. На то, чтобы проверить около половины из них, ушли остаток ночи и утро. «Остаток», потому что часть ночи Нарро всё же проспал, а вторую часть — большую — потратил на взлом замков в первой комнате. И это была вторая проблема — проклятые замки. Обычно, взламываешь один, и со вторым дело уже идёт быстрее. Но Эгил — местный маг — решил озаботиться вопросом безопасности и установить разные. Разные высокоуровневые замки. Да в артефактории Соколиного замка они были попроще! Нарро знал, что Эгил довольно талантливый маг, но не настолько же. Явно кого-то со стороны нанимали. И все эти мучения только для того, чтобы убедиться в своей догадке. Большая часть проверенных Нарро печатей была либо сломана, либо переписана так, чтобы не поддерживать баланс, а нарушать его. Формула наконец разомкнулась, напоследок мстительно хлестнув Нарро по пальцам. Он сдавленно зашипел, проглатывая длинную тираду ругательств на трёх языках. Магический замок истрепал все нервы, так что обычный уже хотелось просто выбить ногой. Но нужно было сделать всё так, чтобы взлом остался незамеченным. Потому что это, вообще-то, незаконно. Дверь открылась беззвучно, и Нарро тут же проскользнул внутрь. Удушающе-сладкий аромат чуть не сбил его с ног, заставив оторопело вжаться в стену. На полу прямо в центре слабо светящейся круговой магической формулы стояла большая курильница, ещё несколько поменьше были расставлены по периметру внешнего круга. Некоторые маги использовали определённые ароматические масла и травы, чтобы усиливать свои чары. В первой комнате тоже была курильница. Одна. Еле тлеющая. Здесь же их оказалось восемь. Чаши курильниц в форме цветочных бутонов были накрыты куполообразными решётчатыми крышечками. Из них тонкими струйками стекал на пол белёсый дым. Он извивался как сотни маленьких змей, полз по доскам и обвивал горло Нарро ядовитой лозой. Он запоздало понял, что уже не стоит, а сидит у стены, привалившись к какому-то ящику. По углам и без того тесной тёмной комнаты почему-то был раскидан всякий хлам. От приторно-сладкого запаха жжёных трав голова шла кругом. В начищенных до зеркального блеска серебряных лепестках курильниц Нарро видел отражение своих лихорадочно-жёлтых глаз. Сквозь мутное марево сладкой гари Нарро видел формулу. Видел, что с ней, как и с первой основной, всё в порядке. Но… Он схватился рукой за ящик, попробовал подняться, забыл, зачем вообще пытается это сделать, снова рухнул в туман. Голова болела сильнее обычного, кожу кололо, будто дым обжигал её. Нет, не дым. Магия, это точно была магия. Вредоносная, болезненная, ещё более ядовитая, чем дым. Нарро вслепую зашарил руками по полу, сам не зная, что собирается найти. Он чуть не опрокинул одну из курильниц, обжёгся о нагревшийся металл. Но Нарро почти не различил этой боли на фоне той, что причиняла чужая магия. Сейчас он точно настроился на неё, и его «болезнь» теперь служила прекрасным компасом. Ведомый болью, он расшвырял какие-то ящики, мешки и верёвки в одном из углов. Кажется, всё же опрокинул курильницу. Снова зашарил руками. Пол под пальцами извивался, словно гибкое змеиное тело, стены сужались. Дерево царапало кожу как битое стекло. Наконец пальцы нащупали какое-то углубление в полу, потянули вверх. Нарро не понимал, что он ищет, просто следовал за болью, как слепец за поводырём. Углубление оказалось выдолбленной в полу ручкой люка. Видимо, из комнаты мага был свой личный спуск в трюм. Или в какую-то его часть. Всё это стало неважным, как только Нарро откинул крышку. В нос ударил новый запах — тоже сладковатый и тошнотворно-противный. Тот запах, который ты пытаешься забыть, но вспоминаешь, стоит только едва учуять. Запах несвежей, гниющей крови. Пальцы сами собой сжались на крышке люка. Голова закружилась сильнее. Запах жжёных трав мешался с запахом крови. Стены должны были вот-вот упасть. Пол утопал в мутно-белом болоте. Нарро должен был спуститься туда. Он не помнил зачем, но знал, что должен.***
Второй пункт плана непосредственно вытекал из первого. После того, как Сейлан убедилась, что с балансом энергии на корабле что-то не так — что-то очень, очень не так — она собиралась поговорить с корабельным магом. Поговорить и спросить, какого демона здесь творится, и почему он, Моркет его забери, никак не пытается это исправить? Разговор мог закончиться уже в каюте Сейлан допросом без пристрастия, но с применением фамильного холодного оружия. Не самое желательное развитие событий. Но Сейлан всё же его не исключала. Поиск корабельного мага не заладился с самого начала. Точнее, с самого утра, когда Сейлан приковал к кровати очередной приступ морской болезни. Ей было так плохо, что даже встать оказалось непосильной задачей, не то что идти кого-то искать. Лейси и корабельный лекарь Уна суетились над ней, приносили какие-то снадобья, которые надо было то нюхать, то пить. В какой-то момент Сейлан начало казаться, что с помощью этой морской болезни её хотят как минимум убить. Но потом одно из зелий всё же подействовало, и Сейлан снова обрела способность ходить и думать связно. Ближе к полудню она выбралась из каюты и тут же столкнулась со второй проблемой — маг не сидел и не ждал её. Более того — он успел куда-то деться. В пропаже Эгила не было ничего странного — корабельные маги вечно носятся по всему судну. Странно было, что его никто не видел. Точнее — не помнил, что видел. Несколько матросов после вопроса Сейлан вообще посмотрели на неё пустым бессмысленным взглядом и переспросили: «А Эгил — это кто? Корабельный маг? Он у нас есть?» Вот это по-настоящему странно. Не то чтобы Сейлан часто общалась с матросами, но быть уж настолько неосведомлёнными они не могли. Не могли же? В конце концов могли бы узнать его по описанию. Насколько Сейлан знала, только у Эгила была повязка на глазу. Уж не заметить такого приметного человека в своей команде довольно сложно. — Когда я спросила, как дойти до лекаря, мне тоже только с пятой попытки ответили, — добавила Лейси. А Сейлан решила, что ситуация из «здесь происходит что-то странное» переросла в «здесь происходит что-то опасное». С этим нужно было разобраться. И быстро. Мага она нашла в жилой части корабля. Буквально наткнулась на него в одном из коридоров между кают. Первым порывом было — прижать его к стене, приставить к горлу лезвие кинжала и сказать «говори». Это был действенный, но всё же радикальный метод. Впрочем, Сейлан не стала его отметать. Просто отложила на потом. — У меня к вам несколько вопросов, — сказала Сейлан вместо приветствия. Эгил замер, сбившись с шага, и обернулся к ней. Его единственный красновато-карий глаз смотрел на неё скорее удивлённо и заинтересованно, чем испуганно. Хотя ему стоило бояться. Сейлан могла предъявить ему как минимум халатность в выполнении рабочих обязанностей. — Чем могу быть полезен, леди Стормланн? — Эгил поприветствовал её вежливым поклоном. Сейлан поняла, что вся её лихая уверенность начала таять. И дело было даже не в полном отсутствии угрозы от Эгила, а в коридоре. В смысле он всегда был таким узким и тёмным? Сейлан явственно чувствовала, как судно покачивается на волнах, и ей казалось, что с каждым новым плавным толчком тёмно-бордовые деревянные панели стен немного сужаются, а небольшие светильники в потолке дают всё меньше и меньше света. У леди Сейлан Стормланн не было клаустрофобии. Был всего лишь небольшой страх замкнутых пространств. Ничего серьёзного. Просто вдруг слегка закружилась голова и ноги стали какими-то нетвёрдыми. Сейлан потянулась к силе кинжала. Или сила кинжала потянулась к ней? Фамильная реликвия Стормланнов заключала в себе не только собственную магию, но и часть воли нынешнего владельца. Часть воли матери. В Рейнгардском замке Сейлан обращалась к ней, когда чувствовала себя неуверенно, когда сомневалась. Теперь ей стоило поступить также. Вдруг рука Лейси едва ощутимо коснулась её руки, и по коже от запястья до самого сердца пробежало тепло. Сейлан вспомнила: если что, её есть кому подхватить. Она отстранила от себя силу кинжала, и показалось, что напоследок та обожгла Сейлан холодом. — Я хотела поговорить о балансе энергии на этом корабле, — начала Сейлан, собравшись с мыслями. — Вам не кажется, что с ним не всё в порядке? — Нет, не кажется, — качнул головой Эгил, и его светлые волосы упали на повязку. Сейлан насторожилась. Сейчас он начнёт всё отрицать? Изворачиваться? Врать? — Я имею в виду, что я в этом уверен, — пояснил Эгил всё тем же ровным тоном. — И я крайне сожалею о том, что благородная леди заметила это. Прошу простить меня за причинённое вам беспокойство. Он пристыженно потупил взгляд в пол. Сейлан немного растерялась. Кажется, кинжал ей сегодня не понадобится. И она ни капли об этом не сожалела. Ну ладно, может, одну капельку. Совсем маленькую. — Тогда не соблаговолите ли вы объясниться передо мной в качестве извинений, — Сейлан окинула его очень строгим взглядом. Ей явно не хватало роста матери, чтобы смотреть на людей сверху вниз. «В качестве извинений» — очень важная оговорка. Потому что, вообще-то, корабельный маг не обязан отчитываться ни перед кем, кроме своего капитана. Эгил огляделся, как показалось Сейлан, опасливо. Потом внимательно осмотрел её саму. Взгляд у него был неприятно цепкий. — Я не обязан отчитываться ни перед кем, кроме капитана, — сказал Эгил после недолгих раздумий. «Ну вот, оно самое», — подумала Сейлан. Сейчас если она начнёт настаивать, снова будет выглядеть истеричной дурой, лезущей не в своей дело. — Но… — вдруг продолжил Эгил. «Но?» — Вы дочь леди Йарн и её наследница, поэтому, полагаю, вам можно доверять. Сейлан кивнула и чуть подалась вперёд. Хищно. Наверняка она выглядела как гончая, почуявшая добычу. «Свою заинтересованность выдают лишь дилетанты», — прозвучал в голове голос матери. — Только вот… — Эгил выразительно посмотрел на Лейси. — Она — мой человек, я доверяю ей, как себе, — тут же ответила Сейлан. «Иногда я доверяю ей даже немножко больше». Теперь кивнул уже Эгил. Снова опасливо огляделся и наконец заговорил: — Мне неловко в этом признаваться, но кто-то портит магические печати, поддерживающие баланс энергии. Либо ломает, либо вовсе переписывает формулы, придавая им противоположное значение. Я восстанавливаю их, как могу… Или мне только кажется, что восстанавливаю, — Эгил вдруг замялся и потупил глаза в пол. — Я сказал об этом капитану, но… Или я сказал её помощнику. Или не сказал… — он снова замолк. Вид у него был виноватый и задумчивый одновременно. — В последнее время я начал страдать странными провалами в памяти… В общем, я делаю всё возможное, но мне никак не удаётся изловить злоумышленника. Но с главными печатями всё в порядке, я как раз направляюсь в одну из комнат, чтобы проверить их. Можете пойти со мной, если хотите. Сейлан качнула головой. Она неплохо научилась определять ложь, и Эгил точно не врал. Но это значило, что по кораблю бродит некто, специально разрушающий магический баланс. Кто? Зачем? У Сейлан сразу же возникла добрая сотня вариантов. — Я окажу вам посильное содействие, — сказала Сейлан с интонацией «я решу все ваши проблемы». — Буду премного благодарен, миледи, — Эгил снова поклонился. — Даже интересно, за что, — женский голос раздался за спиной Эгила так неожиданно, что он вздрогнул. Да Сейлан сама с трудом удержалась от того, чтобы выхватить кинжал. Эгил резко обернулся, за ним, чуть дальше по коридору, стояла невысокая девушка-анималистка. Сейлан смутно помнила её. Орехового цвета коротко стриженные и торчащие в разные стороны волосы, большие круглые глаза и гибкий обезьяний хвост. Вторая помощница капитана. Сейлан с трудом выловила из памяти её имя — Лалит. — Ой, леди Сейлан! — воскликнула она с удивлением. — Простите, я не заметила вас. Добрый день. Или вечер? Что там наверху сейчас? Она задумчиво уставилась в потолок, будто могла сквозь него разглядеть небо. Сейлан же хотелось проломить этот самый потолок к демонам. Ей не хватало воздуха, а коридор качался всё сильнее. — О чём вы разговаривали? Неужели Эгил выбалтвал вам все секреты нашего корабля? Как невежливо! — Лалит укоризненно посмотрела на корабельного мага. — Если ты не забыл, я всё ещё твоя начальница и не слишком хорошо отношусь к разглашению информации. А если учесть, что в последнее время ты так часто пропадаешь куда-то… Ох, такая печальная картина выходит. — Я не… — начал было Эгил, но замолк. Глаза Лалит нехорошо сузились. Её хвост ритмично качался из стороны в сторону. У Сейлан из-за этого рябило в глазах. — Я приказала Эгилу рассказать мне о происходящем на корабле, — твёрдо сказала Сейлан. — Вы, простите, что? — взгляд Лалит обратился на неё. — Приказали? А на каком основании? Стормланны не могут захватить власть в Вольном городе, так решили взять хотя бы «Лисицу». О нет, миледи, вы не можете здесь никому приказывать. — Лалит, оставь её, если у тебя есть претензии ко мне, так и говори со мной, — вмешался Эгил. — И поговорю! Если опять не забуду. Что-то я стала такой рассеянной в последнее время. Иначе бы давно с тобой разобралась. Сейлан всё же не единственная, кто заметил ухудшение магического баланса? Но эти странные провалы в памяти. Мог ли это быть своеобразный способ защиты для преступника? Сейчас Сейлан ощущала эти скачки особенно сильно. Энергию качало. Светлая то сильно перевешивала, то резко вдруг почти пропадала, растворяясь в тёмной. А уже в следующую минуту грозилась выжечь всё дотла. — В любом случае леди Стормлан, — продолжила Лалит с лёгкой улыбкой, — вам здесь не рады. «Впрочем, как и почти везде». — Вы говорите с леди Сейлан, а не с её матерью. Если у вас есть претензии к леди Йарн, нечего вымещать их сейчас! — Лейси вдруг вспыхнула и вышла вперёд, встав между Сейлан и Лалит. — Ой, а кто это? — перебила её Лалит. Подойдя ближе, она привстала на цыпочки, будто хотела посмотреть на Лейси сверху вниз. — Говорящая грелка для кровати? Лейси вспыхнула. Она хотела что-то возразить, но подавилась воздухом от возмущения. — У миледи и её брата до ужаса похожие вкусы. Но не мне вас осуждать, — Лалит пожала плечами и, махнув хвостом, развернулась и пошла туда же, откуда пришла, тихо повторяя под нос: — Так что же я хотела сделать? Что же я хотела?.. — Простите её, миледи, она всегда была очень резкой, — Эгил коротко поклонился и бросился вслед за Лалит. — Она не имела права так говорить! — щёки Лейси всё ещё пылали. Она была довольно милой, когда злилась. — Каждый может говорить всё что хочет, — Сейлан попыталась сказать это равнодушно, но вышло не слишком убедительно. Ей правда было обидно. За то, что Лейси оскорбили только из-за работы на их семью. За то, что саму Сейлан многие ненавидели уже заранее. Многие анималисты относились к ней особенно плохо из-за слухов о том, что леди Йарн ненавидит их и не считает за людей. «Абсолютно беспочвенных слухов, — прозвучало в голове беззаботным голосом брата, — леди Йарн одинаково ненавидит всех, вне зависимости от расы и прочих факторов. Ну кроме тех, кто вылизывает её ботинки. Их она просто презирает».***
Третий пункт «Не-то-чтобы-очень-хитрого-но-всё-таки плана» — осмыслить всё, то что удалось собрать на предыдущих двух этапах. Ну или не удалось. Я вздохнул и, сощурившись, оглядел палубу. Послеобеденное солнце било мне прямо в глаза, ветер трепал волосы. На палубе было людно: с одной стороны — не лучшее место для обсуждения хитрых планов, с другой — подслушать кому-нибудь наш разговор было куда сложнее. Народ вокруг занимался своими делами, не обращая на нас никакого внимания. Но самое главное — в какой-то момент я осознал, что если не вылезу из корабельного нутра, моя кукуха уже никогда ко мне не вернётся. А я по ней скучаю, вообще-то. — Итак, — протянул я, — что мы имеем? — Сильнейший дисбаланс магии на корабле, — начала Аин, — такой, что здесь в любую минуту может открыться разлом. С утра пораньше они с Ансом вычертили какие-то дико сложные формулы, которые показали, что нам конец. К несчастью, близнецы были уже больше похожи на бодреньких зомби, чем на живых существ, поэтому процесс вычерчивания формул подзатянулся. В любом случае это значило, что все или как минимум большая часть балансирующих печатей «Лисицы» выведены из строя. Логично было бы сходить потрясти корабельного мага. Но он, видимо, тоже парень проницательный, поэтому где-то прятался. Расспрашивать команду оказалось совершенно бесполезно, как и самому метаться по кораблю. Поэтому я делегировал это задание роскатту — магия магией, а запах всё же постоянный. До этого мы один раз случайно пересекались, так что Рейнеке должен был его запомнить. Оставалось надеяться, что роскатт не отвлечётся на мелкие кражи. Потому что если красть, то по-крупному. — Знаете, я вот о чём думаю… На лицах Фреи, Аин и Анса появилось выражение «о нет, опять». Да сколько можно уже? Я откинулся назад, упёршись локтями в балюстраду и запрокинул голову, глядя в небо. Только бы не видеть этого выражения. — Так вот, мне интересно, почему разлом ещё не открылся? Молчание стало напряжённым. Судя по всему, мои «лучшие на свете друзья» поняли, что я — вот чудо, вот неожиданность — задал правильный вопрос. — Если бы я хотел перебить здесь всех, то открыл разлом длиной во всю палубу, выпустил какую-нибудь неописуемо-монструозную жуть, и пусть жрёт всё, что движется. И пожалуй, сделал бы пару пробоин в днище, — рассуждал я. — Если уж совсем разойтись, то можно и в каждой каюте по разлому открыть. — Хорошо, что ты на нашей стороне, — усмехнулась Фрея. Ну да, неплохо. — Но если разлома нет, значит, моя цель в чём-то другом. Или время не то. Или место. Или всё сразу. Мда, гениально, Шерлок. — Ещё вопрос — зачем тебе сводить с ума всю команду? Зачем все эти манипуляции с памятью? — подхватила Фрея. Теперь я официально выбран на роль гипотетического главного злодея — придётся отдуваться. — Потому что я хочу проворачивать свои чёрные дела у них под носом? Пассажиры перед посадкой проходят кучу всяких проверок, поэтому мне проще заранее внедриться в команду, так я смогу получить большую свободу передвижений по кораблю. — Команду тоже проверяют, — заметил Анс. — Хм, — я задумался, — я какой-нибудь совершенно не подозрительный тип, на которого ты не обратишь внимания? Какой-нибудь матрос. — Мы выбрали этот корабль не так давно, — сказала Аин, — если бы прямо перед нашим отплытием на последнем в году рейсе в команде появился новичок, это было бы подозрительно. Капитан Эс Фаэр не дура. К тому же люди леди Йарн явно прошерстили весь корабль. — Так, может, я и есть человек леди Йарн? Может, она хочет убрать нас по-тихому и свалить вину на кого-то другого, чтобы не развязывать войны? Все трое синхронно прыснули. О ладно, если бы леди Йарн решила меня убить, она уже давно пила вино из моего черепа. Подобные сложные ухищрения были не в её вкусе. — Но убить тебя, ослабив этим Сторград, и самой не замарать рук — это возможно, — сказал Анс. — Всё же, когда совершаешь убийство Избранного в открытую, твоя популярность неминуемо падает. А Йарн хочет, чтобы народ был от неё в восторге. — Допустим, Йарн правда решила нас прикончить, — Аин задумчиво приложила палец подбородку. — Но вопрос о том, как её человек проник на корабль, остаётся открытым. Капитан эс Фаэр не в восторге от Йарн. — Ладно, допустим, я человек Йарн и хочу проникнуть на корабль… — Я наклонил голову, перестав пялиться в небо, и потёр затёкшую шею. — Могу ли я замаскироваться под кого-то из действующих членов экипажа? Так качественно, чтобы ни одна проверка ничего не показала. — Даже если вы внешне абсолютные близнецы, ауры всё равно выдадут, — качнула головой Аин, — а создать идеальный морок невозможно. В любом случае будет какой-то изъян. — Если ты этого не можешь, это не значит, что не может кто-то другой, — хмыкнул Анс. — Значит. — Аин легонько толкнула его локтем. Анс скривился, будто ему правда больно. — Кажется, в меня только что врезалось твоё раздувшееся самомнение. Они затеяли шуточную перепалку, в процессе которой Аин пыталась доказать, что она — величайший на свете маг. Бессмысленные попытки, все же знают, что величайший на свете маг — Фэй. Но Фэй смог создать дверь, которую сам не мог открыть. Почему какой-то другой талантливый маг не в силах создать морок, который обманет даже обнаруживающее заклятье? Или взломать само это заклятье? — Почему мы исключаем самый простой вариант с предателем среди команды? — спросил голос разума в лице Фреи. Действительно, почему? — Потому что я склонен всё усложнять. — Я развёл руками. — Ты как злодей? — Нет, я как я. Но всё же, если предатель, предположительно член секты Третьей, изначально часть команды — это либо чертовская удача, либо часть длинной многоходовочки. Но тогда получится, что Третья и Абелоун действуют вместе, а этот вариант я уже отмёл. У Йарн тоже не было шансов внедрить кого-то сильно заранее. Разве что переманить на свою сторону того, кто изначально ей симпатизировал. Это уже звучало реальнее. В конце концов магический дисбаланс как способ нейтрализации противника описывался в некоторых магических трактатах, никак не связанных с Маркетом и сектой. Возможно, не стоило винить во всём их. — Если предатель изначально часть команды, зачем ему вообще все эти манипуляции с памятью? Можно было придумать что-то попроще. — Анс тоже решил подключиться к задаванию правильных вопросов, на которые у нас нет правильных ответов. — Ладно, — выдохнул я, — допустим, я крыса, проникшая извне. Я создал идеальный морок, — Аин тут же насупилась, но я поднял руки и продолжил, — замаскировался под одного из членов экипажа и творю недоброе… И мы снова упираемся в цель. — И в морок! — снова возразила Аин. — Не смотрите на меня так, чтобы создать такой морок, понадобиться не один месяц. А я специально выбрала корабль в последний момент. Это правда, пока мы были в Рейнгарде, Аин регулярно покупала нам места на разных кораблях. А в итоге выбрала «Лисицу» за неделю до отъезда, да и то, потому что Сивиз и так собирался отплывать на ней. Собственно, поэтому отдельной каюты для каждого уже не нашлось. Самому Сивизу пришлось пожертвовать своей каютой в пользу Сейлан и Лейси и переселиться к Нарро. Так что о нашем выборе знали только капитан Фарел и леди Йарн. И снова мы вернулись к ней. Хотя постойте… Я щёлкнул пальцами, и все тут же посмотрели на меня. — Мы жалкие эгоисты, — сообщил я. — Я хочу убить не нас. В смысле, скит, убийца хочет убить не нас. Леди Йарн послала его избавиться от Сивиза. Тогда всё сходилось. Как я понял, Сивиз постоянно плавал на «Лисице». У нашего-не-нашего убийцы было время подготовиться и внедриться. Но, возможно, добраться до Сивиза оказалось чуть сложнее, чем он предполагал. И сейчас он просто ждёт момента, чтобы сделать всё тихо. — Тогда соболезную, — загробным голосом сказал Анс. — Сивизу? — Убийце.***
В-четвёртых, нужно было встать. Что было во-вторых, в-третьих и даже во-первых — Нарро не помнил. Не помнил, выполнил ли он эти пункты или пропустил, перемешал, превратив свой чёткий план в хаос и метания. Но, в-четвёртых, нужно было встать. Оторвать голову от мутной темноты и идти глубже в эту же темноту. Словно он бродит глубоко на дне моря, и чёрные воды смыкаются над его головой, не пропуская и капли света. Он не помнил, как здесь оказался. Не помнил, где вообще это «здесь». Слабо представлял, как выберется. Но Нарро шёл вперёд на нетвёрдых ногах, ведомый своей болью, ведь единственное, что знал — он должен идти. Потеряв зрение, ему приходилось ориентироваться только на звуки и запахи. Пахло трюмом — сырой древесиной, смолой и затхлостью, ещё сильнее был удушливый аромат жжёных трав, от которого перехватывало дыхание и скребло в горле. Но сквозь них пробился всего один запах, который Нарро не смог бы ни с чем спутать — крови. Свернувшейся уже немного подгнившей крови. Так же пахнет от ножа, которым не так давно кого-то зарезали и не удосужились стереть кровь. Огромная рука ложится на шею сзади, легко обхватывая её. Только в такие моменты отчётливо понимаешь, какая она у тебя тонкая. Как просто чужие пальцы могут переломить её, точно сухую ветку. Сильный толчок вниз, и лицо утыкается в стол. На нём остатки еды, пролитая дешёвая выпивка, такой же дешёвый ты. И нож. Рот наполнился солоноватым привкусом крови. Нарро опять прокусил себе губу. Тогда? Сейчас? Рука сжалась на горле сильнее. Пальцы болезненно надавили на ямку между ключиц, впившись в кожу ногтями. Нарро задыхался. Захлёбывался в чёрной воде и гнилой крови. В отражении на испачканном кровью лезвии он увидел собственные глаза. Испуганные и жёлто-зелёные. Нужно лишь высвободить собственную руку. Дотянуться. Пальцы сомкнулись на рукояти. Когда? Сейчас или в прошлом? Где ты сейчас? Почему ты здесь? Вопросы, вопросы, вопросы. Они звучали в голове голосом Сивиза. Си любит задавать проклятые вопросы больше, чем давать на них ответы. Он говорит, что задать правильный вопрос — всё равно что получить большую часть ответа. Даже если задать такой вопрос самому себе. Пальцы скользнули по тусклому жёлтому кусочку янтаря в навершии ножа, почти любовно огладили каждую грань. Это был не тот нож из прошлого — другой. Тот, который был с Нарро столько, сколько он себя помнил. Нужно было сосредоточиться. Отделить неприятные воспоминания и страхи от себя самого. Отрезать точно ножом. Сердце стало биться ровнее, даже вязкий сероватый туман в голове начал расходится. Нарро вдруг понял, что темнота в комнате, в которой он оказался, была неабсолютной. Здесь, как и там, откуда он спустился, стояли курильницы. Их слабого тлеющего света едва хватало, чтобы выхватить из тьмы крохотный кусочек пространства вокруг. Но Нарро хватило этого, чтобы увидеть очертания предметов. Нет, не предметов. Тел. Десятки маленьких крысиных трупов лежали между серебряными курильницами, окутанные сероватым дымом словно миазмами разложения. Весь пол был залит их кровью, казавшейся чёрной. А в центре, в кругу, выложенном из тел, едва виднелся контур магической сигиллы, начертанный кровью. Нарро был уверен, что видел эту формулу впервые. Но в то же время она казалась ему знакомой. Он сделал несколько шагов вперёд, стараясь не скользить на крови, не раздавить ногой крысиный труп, не задохнуться от запаха гнилья и гари. Нарро вгляделся в формулу, и ему показалось, что пол под ней уходит вниз, выгибается куполом. Комната медленно переворачивалась, туман тёк за ней, как песок в часах. Пол становился потолком огромного тёмного зала. Нарро стоял посреди него и смотрел вверх. В слабом свете белого огня в чашах светильников у стен он видел формулу. Он видел огромное великое колдовство, запечатлённое на потолке подземного зала под чёрной пустыней. Эту формулу нельзя было повторить, можно было создать лишь бледную тень её, лишь жалкое подобие, но никогда не приблизиться к ней. Из темноты туннеля сбоку раздались шаги. Едва слышные, но Нарро знал их, как знал и то, что они не сулят ничего хорошего. Потому что он не должен быть здесь. Ему нужно бежать. Опасность вот-вот настигнет его. Но он не успевает. Ему приказывают стоять, и он стоит и ждёт, когда холодные пальцы вопьются в его подбородок и вздёрнут голову, заставив посмотреть вверх в разноцветные глаза — серый и грязно-жёлтый. Когда? Нарро попытался вырваться из дурмана нахлынувших воспоминаний, но это не принесло спасения. Прошлое и настоящее сомкнулись в один миг, так же, как чужие пальцы на его плече. Его держали некрепко, почти нежно, будто играли с ним. То ли захват, то ли объятье. Нужно было найти нож, но ядовитый дым снова обвился вокруг, сковывая движения точно цепи. Голова сделалась тяжёлой. Чернота хлынула со всех сторон, словно открылись сдерживавшие её шлюзы. Нарро упрямо потянулся к ножу, но чья-то рука накрыла его ладонь, скользнула едва ощутимым касанием от предплечья к кончикам пальцев. И ногтями впилась в кожу. «Не в этот раз». — Голос тягучий, как дым. От него тоже тянуло гарью и сладковатой гнилью. Где-то у самого уха. Может быть, внутри собственной головы. «Не оборачивайся. — Голос почти весёлый, но Нарро слышал в нём затаённую злость. — Ненавижу твои глаза. Ненавижу глаза всей твоей семейки. Не хочу видеть их лишний раз». «Так не смотри», — хотел прорычать Нарро, но горло сковало внезапной немотой. Он попытался пошевелить пальцами, схватиться за рукоять ножа, словно это помогло бы вытащить себя из болота, скинуть оцепенение. «Твоё упрямство я тоже ненавижу. Почему ты никогда не можешь просто сдаться? Разве так сложно было остаться мёртвым? У меня из-за тебя столько проблем». — Голос чуть растягивал слова, будто его обладателю лень даже говорить с Нарро. Одна рука всё ещё впивалась ногтями в его ладонь, другая — царапала шею, оставляя длинные кровоточащие полосы. Нарро хотел заставить свою магию спасти его, приказать невидимому врагу отпустить. Но ему зажали рот раньше. «Не в этот раз». Нарро со злости впился зубами в чужую руку. Кровь на вкус казалась гнилой. Комната обернулась серовато-белым болотом с качающимися на нём серебряными лотосами. А под ним — чёрные, пропахшие смертью воды. И ниже, глубже начинались чёрные коридоры, где чужие пальцы вздёргивают подбородок так резко, будто хотят свернуть челюсть. И серые улицы, где чужие руки держат за шею, вдавливая лицом в пахнущий гнилью стол. Всё смешивалось и плыло. Гнилые травы. Жжёная кровь. Чёрный туман. И белёсо-серые воды. Окружённая светом рука, за которую Нарро никак не может схватиться, вдруг потянулась вперёд, смыкаясь на его горле. Тепло чужих губ обожгло висок. Голос, похожий на змеиное шипение, голос того, кто отнял у него память, повторил: «Не в этот раз».***
Мой план стремительно обрастал пунктами. Сейчас я дошёл уже до пятого. Причём дошёл — в самом прямом смысле слова. Четвёртый же пункт плана сидел и смотрел на пятый, и у них там происходила какая-то безмолвная коммуникация. В общем, отправив Рейнеке на поиски корабельного мага, я слегка не учёл, что потом надо будет найти самого Рейнеке. Это и стало четвёртым пунктом. К счастью, самым простым из всех. А вот пятый пункт — сам корабельный маг — мог принести мне некоторое количество трудностей. Мы поймали его прямо на выходе из комнаты, в которой — как мне объяснила Аин — находилась одна из главных балансирующих печатей. Первым, что Эгил увидел, открыв дверь, был роскатт. Он сидел посреди коридора, по-кошачьи укрыв лапки хвостом и чуть наклонив заострённую мордочку. Эгил попятился, захлопнув спиной дверь, потом махнул на роскатта рукой в надежде, что тот уйдёт. Не ушёл. Они с полминуты молча смотрели друг другу в глаза, и только потом Эгил заметил меня. — Неудачный вышел заказ, — сказал я вместо приветствия. — Проблемный. Эгил посмотрел на меня своим единственным глазом слегка удивлённо. — Рейс, вы хотели сказать? — Да нет же, — я качнул головой, — заказ. У меня заказ на доставку особо ценного груза, который я и сопровождаю. Не будем уточнять, что «особо ценный правительственный груз», который по документам перевозит «Лисица» — это, собственно, я. — Ах вот о чём вы. — Если я и хотел уловить в голосе Эгил облегчение, то он явно не собирался так просто себя выдавать. — Да, я об этом. И ещё о том, что моему грузу крайне вредит то, что баланс энергии на этом корабле похож на штормящее море. Эгил замялся. Рейнеке воспользовался этим, чтобы забраться ему на плечо. Мага это почему-то повергло в глубокий шок. Он потянулся, чтобы убрать роскатта, но тот ловко перескочил с одного плеча на другое и угрожающе рыкнул Эгилу в ухо. Маленькому чудовищу явно было весело. — Снимите это с меня, — потребовал Эгил, — пожалуйста. — Сначала объясните, что происходит на корабле. А потом я подумаю над вашей просьбой. Вот так и берут людей в заложники. Эгил снова попробовал снять Рейнеке и чуть не лишился пальцев. Роскатт скакал по его плечам, яростно размахивая хвостом. Потом спрыгивал, но только затем, чтобы через мгновение уже снова забраться на плечи, цепляясь когтями за одежду. За то время, что мы были вместе, Рейнеке здорово наловчился лазать по людям, используя меня в качестве личного скалодрома. Эгил был пониже меня и пошире в плечах, так что лазать по нему наверняка даже удобнее. — Я не могу вам ничего объяснить. — Эгил вдруг громко чихнул, закрыв нос рукой. — Это внутренняя информация, не подлежащая разглашению. За эту фразу он чихнул трижды. Теперь же он закрывал нос рукавом и злобно смотрел на Рейнеке. Кажется, мы нарвались на аллергика. Рогатое чудовище было в восторге. — Резонно, — протянул я, — только вот многим пассажирам кажется, что их приступы морской болезни несколько странные. Возможно, мне стоит рассказать им, в чём же причина их недомоганий. На самом деле я действительно частенько слышал, как пассажиры жалуются друг другу на головные боли или приступы тошноты, но никто не считал это чем-то из ряда вон. Тем не менее Эгил напрягся. — Хорошо, я скажу. — Эгил снова несколько раз зло чихнул. Рейнеке тем временем пробовал забраться ему на голову. — Но сначала объясните, кто вы, морские демоны вас возьмите вместе с вашим роскаттом, такой? На кого вы работаете? Кому служите? — Моя госпожа Всесветлая Эрна, и лишь ей я и служу, — ответил я со всей возможной искренностью. — Уклончиво. — Эгил снова чихнул. Каким-то образом у него получилось сделать это с недовольной интонацией. — Да нет, вполне прямо. — Стало быть, вы наёмник? — Эгил пытался найти в моих словах какую-то логику. Ох, сочувствую ему. — В каком-то плане, — согласился я. Я, можно сказать, трудовой мигрант. Релокант. По неволе. — Кто-то намеренно портит печати — вот, что происходит, — сказал Эгил, видимо, решив, что самый простой способ отвязаться от нас — рассказать нам то, чего мы хотим. — Я пытаюсь чинить их, но… Но тут одна лапа роскатта, почти залезшего Эгилу на голову, случайно соскользнула. Рейнеке неловко дёрнул ей, ухватившись за что смог, но всё равно грохнулся вниз. Утянув с собой сорванную с лица Эгила повязку. Если до этого в моей голове крутилось некоторое количество очень дурацких шуток про вилку, то сейчас все они отпали. Глаз Эгила был на месте, но его перекрывал большой ожог. Широкая повязка и падавшие на лицо пряди хорошо скрывали его. Но теперь я видел и понимал — это было чертовски больно. Часть века буквально прикипела к коже под ним, так что глаз мог открыться лишь чуть-чуть. В этом просвете виднелся пустой сероватый белок. Местная медицина была довольно продвинутой за счёт магии, но некоторые раны оказывались слишком глубоки даже для неё. — Простите, — сказал я, подавая Эгилу повязку, — это животное совершенно неуправляемо. — А разве роскатты бывают другими? — спросил он, снова скрывая свой шрам. — Мне говорили, они поддаются дрессировке. — Вам безбожно врали. Я усмехнулся. Эгил снова чихнул, но уже не так недовольно. — Так вот, что касается печатей, — продолжил я, но… — Кто-нибудь! Помогите! Есть тут кто?! Ну хоть кто-то?! Мы втроём синхронно обернулись на звук. Из-за поворота на полной скорости выскочила Лалит и чуть не снесла меня, а Рейнеке едва не отдавила хвост. Вторая помощница капитана выглядела ещё более взъерошенной, чем обычно. Она была из анималистов, так здесь называли зверолюдей. Капитан тоже принадлежала к этой расе. Но если Фаррел эс Фаэр была лисицей, то в Лалит явно было что-то от обезьянки. Это прослеживалось в чертах лица — больших круглых глазах, широком чуть приплюснутом носе и забавных торчащих ушах. Но самой заметной особенностью был тонкий гибкий хвост такого же орехового цвета, как и коротко стриженные взъерошенные волосы. Сейчас этот хвост бешено метался из стороны в сторону, так что на него было невозможно смотреть. — Срочно! Очень срочно! Там такое! Ужас что такое! — затараторила Лалит, давясь воздухом и словами. — Где? Что? — Я смотрел на неё, она смотрела на меня. Глаза у неё были огромные, почти идеально круглые и такие перепуганные, будто она увидела как минимум труп. — Ну там! Это! Этот! Того! — В дополнение к хвосту она замахала ещё и руками. Я бросила взгляд на Эгила, но он лишь пожал плечами. Кажется, мне нужен был переводчик. Она продолжила махать руками, что-то бессвязно бормоча и вскрикивая, а потом неожиданно тихо всхлипнула и потянула: — Я не помню, — её глаза мгновенно заполнились слезами, — но там где-то… что-то… Она тихо завыла. Я держал её за плечи и не знал, что делать. Моя магия в теории могла выследить любое живое существо. Но не найти «что-то» и «где-то». Мог ли я коснуться своей аурой каждого на корабле и найти того, кому грозит опасность? Возможно. Взорвёт ли мне это голову? Однозначно. Но стоять на месте было ещё более бесполезно. Я потащил Лалит в ту сторону, откуда она выбежала, но мы быстро остановились у развилки. — Нам туда, — сказала Лалит, продолжая всхлипывать, и указала вправо. Эгил тут же пошёл туда, но я остался. Вспоминала ли она? Или просто ткнула наугад? Роскатт крутился рядом и взволнованно нюхал воздух. Я всё ещё не знал, что делать. Или знал. Я снова забыл, что мне необязательно делать всё самому. У меня же есть мой деловой партнёр. «Ищи её след, — сказал я Рейнеке, — ищи, откуда она пришла». Он бросил на меня быстрый взгляд, фыркнул, как бы говоря, что уже и сам догадался, и принялся обнюхивать пол и стены в два раза усиленнее. И наконец напал на след, уводя нас в левый коридор. Мы все побежали за ним, не зная куда, не зная, что нас ждёт в конце. Эгил всю дорогу не переставал чихать. Это добавляло абсурдности ситуации, но я всё же будто вернул над ней контроль. Итак, шестой пункт нового плана: разобраться с тем, что здесь происходит. Мы свернули наверно с десяток раз. Лалит наворачивала по кораблю заячьи петли, видимо, ища помощь. Но каким-то чудом всё же нашли то, что так её напугало. — Вот он! — Лалит то ли зарыдала, то ли заскулила. — Он мёртвый! Я выпустил Лалит и опустился рядом с лежащим на полу телом. «Никакое это к чёрту не тело», — мысленно одёрнул я себя. Лежащий на полу без движения Нарро никак не мог быть просто «телом». Я не верил, что этого парня можно так просто убить. Но выглядело всё и правда паршиво. Кожа на шее и руках посерела и покрылась белёсыми трещинками. До него страшно было дотронуться. Он походил на фарфоровую куклу, у которой вот-вот отколется голова. — Он не дышит! — завывала Лалит за моей спиной. — Молчи! — приказал я ей, и она принялась завывать без слов. Это дико мешало думать. Вообще-то, Нарро дышал, но коротко и неглубоко. Будто тоже боялся, что его шея расколется от слишком резкого вдоха. Я впервые видел такую магию и очень боялся навредить. — Приведи лекаря! — Я? — переспросила Лалит, вытирая с щёк крупные слёзы. — Может, лучше Эгил? В глазах Эгила читалось: «Она забудет, лучше мне пойти». — Не лучше, — отрезал я и добавил, глядя на Лалит: — От тебя больше помощи никакой. Она обиженно поджала губы. Шмыгнула носом. — Почему это от меня никакой помощи? «О Эрна, если ты существуешь, помоги». — За лекарем, быстро! — Кто? Я? — снова удивлённо переспросила Лалит, будто забыла, что здесь вообще происходит. — Нет, роскатт! — разозлился я. — Я серьёзно! — Я бросил взгляд на Рейнеке. — Иди с ней и посмотри, чтобы она привела врача. Быстро! Вид у меня был такой угрожающий, что они рванулись с места почти мгновенно. Лалит я не доверял совершенно, но вот на Рейнеке можно было положиться, поэтому я почувствовал себя чуть-чуть спокойнее. Но сможет ли местный лекарь помочь Нарро? Она, в конце концов, не Уртика. Нужно было бежать и искать Аин. Но я не мог заставить себя просто бросить Нарро здесь. Мне казалась, что, если я отвернусь хотя бы на секунду, он тотчас умрёт. Серость расползалась по коже, как огонь по краю бумаги — всё выше и выше, пока пламя наконец не лизнёт твои пальцы. Пока весь лист не осыплется пеплом. Нарро вдохнул чуть глубже, дёрнулся, сжимая пальцы. Его кожа хрустнула словно стекло. Белые трещины углубились. На шее одна из глубоких трещин почти добралась до артерии. Что будет, когда скол дойдёт до неё? — У него откалываются пальцы, — заметил Эгил со странной смесью удивления и страха. Я сдавленно выругался. Глядя на шею, я упускал из внимания руки. Нарро то расслаблял их, то снова стискивал, будто пытаясь поймать что-то невидимое. Из-за этого все его пальцы покрылись крупными трещинами. Несколько были такими глубокими, что уже явно перерезали кости. — Ты знаешь, что это за магия? — спросил я, глядя на Эгила. — Откуда мне? — удивился он. — Я не лекарь. Ну мало ли. Вдруг ты чисто случайно увлекаешься редкими убивающими заклинаниями. Хобби у тебя такое. Вдруг губы Нарро зашевелились, он едва слышно выдохнул: — Сукр… — последний звук перешёл в глухое полушипение-полурычание. Я вопросительно посмотрел на Эгила. — Просто ругается, — пояснил он, — но если нужен дословный перевод… — Обойдусь. Нарро нахмурился и с трудом приоткрыл глаза. Взгляд его был рассеянным, и я сомневался, что он меня вообще видит. — Не говори ничего и дыши аккуратно, — сказал я. — Ты умираешь. «О молодец, Дей, ты умеешь подбадривать и успокаивать». Нарро не испугался, но меня он явно услышал. Взгляд его стал чётче и теперь совершенно явно выражал глубочайшую усталость от этого всего. Его глаза будто говорили: «Боги, серьёзно, опять?» — И руки расслабь, — добавил я. Нарро послушался. Но хруст раздался снова. Серость уже расползалась по его щекам. Пара трещин на шее были такими глубокими, что казалось через них вот-вот начнёт вылетать воздух. Лекаря не было. Что если Лалит забыла, зачем шла, а лекарь не понимает, чего от неё хочет роскатт? «Не думай об этом». Я растёр ладони одну об другую. Просто от нервов. Между ними сверкали золотые искры. Нарро посмотрел на них, а потом скосил глаза ниже. — Да не буду я ничего делать, это опасно, — возразил я. Нарро закатил глаза. — Веди себя как нормальный умирающий! Глаза он тут закатывает. До этого я не знал, что одним взглядом можно кого-то послать, но Нарро справился. Кажется, местные театры сейчас теряли гениального актёра. Допустить такого было нельзя. — Если оставлю тебя без пальцев, не жалуйся потом. По его глазам я понял, что жаловаться он не будет. Без всяких жалоб убьёт. Кожа снова тихонько хрустнула. Трещина на шее провалилась вовнутрь. Крови не было. Только тонкая чёрная полоса, из которой с едва слышным свистом вырвался воздух. Нарро судорожно вдохнул. Кожа захрустела ещё сильнее. Седьмой пункт нового плана: не дать Нарро умереть. Я принялся колдовать. Лекарь из меня был «за неимением лучшего». Я знал пару исцеляющих заклинаний, которые сейчас, конечно, вылетели из головы. Так что я сделал всё, как обычно — просто влил в раны светлой энергии и позволил регенерации вывозить дальше самой. Я торопился и паниковал. Но в то же время пытался быть очень осторожным и аккуратным, потому что не знал, как эта магия отреагирует на мою энергию. До этого я лечил только обычные раны. Реакция была странной. Трещины заполнились золотым свечением. Нарро едва заметно скривился от боли, но наконец вдохнул нормально. И всё же серость не исчезала. Она просто поглощала мою энергию, будто через эти трещины она текла в бездонную пропасть. Одна моя рука едва касалась кожи на шее, другая — на ладони. Энергия текла, заполняя собою трещины. Теперь оставалось надеяться, что истощение не накроет меня раньше, чем придёт помощь. Эгил помогал, пытаясь стабилизировать энергию вокруг нас, но выходило у него с переменным успехом. Я всё равно чувствовал, как светлая энергия то накатывает, то отступает, словно волны прибоя. — Получше? — с надеждой спросил я. — Да, — выдохнул Нарро. Тон его был ровным, взгляд — спокойным. Он будто говорил: «Ты всё делаешь правильно, не волнуйся». Почему вообще он меня успокаивает? Спасать кого-то так нервно. Умирать самому куда легче, я к этому уже привык. А тут… у меня всё немного плыло перед глазами. Я перестал обращать внимание на что-либо кроме своей энергии и энергии Нарро. Я не столько увидел, сколько ощутил его ауру, странную, двухцветную, будто сшитую кем-то из не подходящих друг к другу кусков ткани. Яркий, почти кислотный жёлто-зелёный и безжизненно серый. Я чувствовал, как эта вторая часть ауры наползает на первую, стараясь уничтожить цвет. Нарро одной силой воли заставлял её отползать обратно. Но серость была ненасытна. И мы оба не знали, как заставить её успокоиться. Перед глазами мелькали странные образы-вспышки. То ли воспоминания, то ли галлюцинации. Тёмная душная комната. Запах крови и жжёных трав. Контуры магической формулы, которую я не мог ни понять, ни забыть. Рука, ложащаяся на шею. Мне казалось, что я тоже начинаю задыхаться. — Идут, — сказал Эгил, глянув куда-то мне за спину. Я так сосредоточился на магии, что не услышал шагов. А их было много. Чьи-то руки опустились рядом с моими. Чей-то голос сказал: — Ты молодец, хорошо продержался, а теперь дай взрослым разобраться. Аин. Я бы расцеловал её на радостях, но момент не позволял. — Взрослые могли быть чуть-чуть быстрее, — ответил я, отстраняясь и передавая управление ей. — Я долго переводила с роскаттского. Фрея. Она потянула меня за рукав рубашки, и мы отошли в сторону, дальше по коридору. Здесь становилось тесно. Я яростно потёр глаза, «отключая» магическое восприятие, на которое случайно перешёл. Вокруг Нарро собралась целая толпа. Аин, Анс, Сивиз и Уна, корабельный лекарь. Теперь вроде как можно было успокоиться, но тревога всё никак не отпускала. — Знаете, что это такое? — расслышал я тихий вопрос Аин. — Нет, — ответили ей сразу три голоса. Серьёзно? — Немного похоже на то, что было у Фриг, — сказала Фрея едва слышно. О том, что было с Фриг, я знал только с чужих слов, но да, что-то общее было. Впрочем, вряд ли это сейчас чем-то поможет. — Это проклятие, — наконец сказала Уна, после нескольких минут напряжённого молчания. — Растворённая в чём-то проклятая энергия, — добавил Сивиз, — она уже стала частью крови. — Ты ведь можешь вывести её? — Аин посмотрела на него. — Да, — кивнул он, — но это его убьёт. Остановит сердце. — Но… — Поверь. Я впервые увидел Сивиза таким — растерянным и не знающим, что делать. Вот тогда мне стало действительно страшно. Я почувствовал, как пальцы Фреи сжались на рукаве моей рубашки. Я накрыл её руку своей. — Скит! — выругалась Аин. — Тогда просто сделай это, а я заведу ему сердце. Брату твоему ненормальному завела и тут справлюсь. — Для этого тебе придётся перестать вливать в него свою энергию. Ты не сможешь делать всё сразу. Только сейчас я заметил, какую сложную систему образовывало сплетение чужих энергий. Тончайшие нити Анса стягивали края трещин, не давая им расползаться. Уна и Аин вместе вливали в проклятие энергию, чтобы оно не выпивало её из тела Нарро. А Сивиз, судя по всему, искал источник этого проклятия, чтобы уничтожить саму формулу. Эгил отошёл дальше, чтобы не мешать, но всё ещё стабилизировал энергетический фон. — Я отпущу всего на секунду, — сказала Аин. — И за эту секунду у него переломится позвоночник. У него все позвонки в трещинах. — Я могу усилить поток своей энергии, — предложила Уна. — Ты истощена, — сказал ей Сивиз, — не уверен, что у тебя хватит сил дотянуть даже до момента, когда я вычищу ему кровь. Глаза у Уны были грустные, виноватые и безумно усталые. Всё её лицо уже сделалось сероватым, даже разноцветные волосы, казалось, потускнели. — Я помогу. Это были мои слова, но меня опередили. Посреди коридора стояла Сейлан. Наверняка она хотела сказать это решительно, появиться эффектно в самый последний момент. Но голос её дрогнул, тон вышел полувопросительным, а на лице вместо непоколебимой уверенности отражалась тревога, почти паника. Лейси тоже была с ней, но осталась поодаль, чтобы не мешать. — Я могла бы помочь с энергией, наверное, — добавила Сейлан уже тише. — Так не стой там и помоги! — скомандовала Аин. Сейлан вздрогнула и за мгновение преодолела расстояние, отделяющее её от Нарро. Очень осторожно она заняла место Аин, вливая свою энергию в общий поток. Чистая, нежно-васильковая, она была такой же холодной, как родниковая вода. Аин освободила руки, распрямила спину, лицо её выражало настолько глубокую концентрацию, что я знал — даже если под ней сейчас провалится пол, она всё равно сотворит заклинание без единой ошибки. К Сивизу тоже вернулись его привычное выражение и взгляд хищной птицы, готовой камнем рухнуть на добычу с недосягаемой высоты. — Будет больно, — сказал он Нарро и усмехнулся невидимому для меня ответу. Я был уверен, что Нарро и его послал своим этим совершенно невероятным взглядом. Затем рука Сивиза, судя по всему, накрыла Нарро рот. Анс едва заметно пошевелил пальцами, и нити плотно обхватили тело Нарро, пришивая его к полу. Я понял, что у меня холодеют руки. Фрея неосознанно отступила назад, придвинувшись ко мне ближе. Я обнял её за плечи. Лалит отвернулась и, уткнувшись в рубашку Эгила, снова заплакала. Ей было совершенно плевать, что она ему мешает. Даже Рейнеке догадался уйти от Эгила подальше, так что я лишь едва слышал его тихий скулёж. А потом началось. Короткие сине-зелёные вспышки, похожие на разряды молний, мелькали то тут, то там, вгрызаясь в кожу Нарро, разъедая серость. С каждым разрядом тело Нарро вздрагивало. Сквозь просветы между собравшимися вокруг него я видел, как натягиваются нити. Через болезненные стоны и задушенные крики я слышал, как хрустит его кожа. Новые трещины быстро заполняли энергией, но их всё равно становилось только больше. — Почти всё, — сказал Сивиз, не отрывая взгляда от Нарро. Это был совершенно неописуемый взгляд. Казалось, только им одним можно удержать кого-то в этой жизни. Ударила молния. Настоящая, невыносимо яркая. Я слышал её электрический треск. Или это трещала ломающаяся кожа Нарро? Лалит вскрикнула. Фрея вздрогнула, и я крепче прижал её к себе. Кто-то что-то сказал, кто-то другой что-то ему ответил. После стало темно и тихо. Все на мгновение замерли, глядя на неподвижное тело Нарро. Я смотрел на его руку. Пальцы, до этого царапавшие пол, расслабились, но не распрямились, так и остались полусогнутыми. Безвольными. Кожа больше не была серой. Теперь уже кровоточащие раны заживали под действием чужой энергии, но регенерация шла неохотно. Будто само тело уже поняло, что оно… Аин резко щёлкнула пальцами и оцепенение спало. Новая янтарная вспышка куда слабее предыдущей окрасила коридор. Но ничего не случилось. Пальцы Нарро даже не дрогнули. В глазах Аин отразилось удивление, а потом осознание. Я тоже всё понял. Чёртовы перепады энергии вымотали и её. Да и после Рейнгарда она не восстановилась до конца. В прошлый раз она не смогла заживить порез на собственном пальце, а теперь пыталась завести кому-то сердце. — Дей. Я оказался рядом с ней раньше, чем она успела договорить моё имя. В их тесном кругу мне едва хватило места. Аин протянула руку, и я схватил её ладонь. Это было то же ощущение, что и тогда — давно, в саду около Сторградского замка. Её пальцы будто вошли мне под кожу, коснувшись сплетения вен. Я видел цель, очерченную магией Сивиза, видел путь, проложенный магией Аин. От меня требовался только импульс. Очень точный импульс. «Не сожги ему сердце», — сказал голос Аин в моей голове. О да, проклятый филигранный контроль энергии. Это же прямо ко мне. Я не дал себе времени запаниковать. Чёртова магия, всё ещё была моей чёртовой магией. Была частью меня. И в последнее время я училися самоконтролю и доверию. Я знал, сколько силы нужно вложить в удар, и я поверил своему знанию, я поверил себе, поверил, что не позволю силе вырваться из проложенного для неё пути. Коридор вспыхнул в третий раз. Золото, не ослепительное, но яркое. И тишина. Одну секунду, две, три… А потом что-то с силой ударило по нам с Аин, заставив разомкнуть руки. — Скит, — простонал Нарро. Нити Анса сгорели во вспышке моей энергии, и рука Нарро, освободившись, рефлекторно дёрнулась вверх. Или замахнулась для удара. Чёрт его знает. Но ему от этого было больнее, чем нам. — Я предупреждал, что будет больно, — заметил Сивиз, и в его голосе до непривычного явно слышалось облегчение. Нарро посмотрел на него таким взглядом, в котором не менее явно читалось: «Катись со своими предупреждениями туда, откуда я только что вылез». С умением смотреть настолько выразительно, наверно, нужно просто родиться. — Насколько плохо? — Теперь тоне его слышались тревога, хоть он и пытался её скрыть. Выражение лица Нарро неожиданно смягчилось. Он прикрыл глаза, вдохнул, медленно, будто на пробу. Потом открыл глаза, посмотрев на Сивиза с усталым спокойствием. — Всё болит и спать хочу, — ответил он. — Ничего страшного. Интересно, те, кто его спасает, всегда переживают за него больше, чем он сам? Нарро выглядел так, будто едва не умереть для него — рядовое событие. Сивиз же пытался выглядеть спокойным, но его напряжение так явно чувствовалось в воздухе, что казалось: любого, кто хотя бы посмотрит не так в сторону Нарро, разорвёт на месте. — Я не умру, — тихо сказал он, но отчего-то никаких сомнений в его словах не возникало. Сивиз успокоенно кивнул. Дальше моя помощь была уже не нужна. Аин, правда, напоследок забрала себе, как она выразилась, «немного» моей энергии. Это «немного» заставило меня сесть около стеночки, чтобы никому не мешать, и смотреть зелёные круги перед глазами. Но в целом ничего. Жить можно. Анс сходил за рефренантемом и ещё каким-то тонизирующим зельем для Уны, и дело пошло быстрее. Настолько быстрее, насколько это в принципе возможно, если мы говорим о сшивании тела, которое чуть не развалилось на куски. Первую помощь оказывали тут же, в коридоре, потому что Нарро в таком состоянии переносить куда-то было просто нельзя. Мы с Фреей почему-то всё не могли взять и уйти, хотя от нас ничего не требовалось. В итоге занялись тем, что отгоняли от импровизированной операционной случайных пассажиров и членов экипажа. Сам по себе коридор был довольно безлюдный, но массовое скопление магов в одной точке явно привлекало внимание. Хотя все мимо проходящие не особо мешали. Мешала в основном Лалит. — Ты чего всё время чихаешь? Простыл? — Лалит крутилась около него, уже начав скучать. — У меня аллергия, — Эгил снова чихнул, — на шерсть. Рейнеке, высунувшийся, чтобы посмотреть, как у нас тут дела, снова, виновато поджав уши, ушёл за угол. — Да? Всегда была? Что-то не припомню, — Лалит приложила палец к подбородку и задумчиво уставилась куда-то в низкий потолок. — Всегда, — вздохнул Эгил, — просто раньше я пил лекарство, а сейчас я его потерял куда-то. — Так давно бы попросил что-то у Уны. Уж дала бы. А то чего мучаться-то? — Я забываю, — Эгил раздражённо потёр рукавом нос. — Я тебе напомню потом, у меня отличная память! Я вообще никогда ничего не забываю! — Лалит размашисто хлопнула его по плечу, а потом вспомнила про меня. — А хорошо, что ты рядом оказался. Не помню, что ты сделал, но ты же что-то сделал. Или я путаю? В общем, неважно. Ты лекарь? — В крайних случаях, — уклончиво ответил я. — А во всех остальных? Во всех остальных случаях я не исцеляю, а наношу травмы. Чаще всего себе. Но ей это знать незачем. Лалит наступала на меня всё ближе, внимательно тараща глаза, просвечивающие меня как два рентгена. Но я выжил под взглядами великого лорда и всех чёртовых Стормланнов, так что, если Лалит хотела вывести меня из равновесия, ей придётся обломаться. Фрею, как назло, втянули в разговор какие-то то ли торговцы, то ли ещё демоны их знают, кто. Она всё пыталась от них отделаться, но не выходило. Защитить от расспросов Лалит мой доблестный рыцарь не могла. — Во всех остальных случаях я действую по обстоятельствам, — ответил я, самой интонацией давая понять, что разговор окончен. Но Лалит намёков не понимала. — Уклончиво, — ответила она, приглядываясь ко мне ещё внимательней, будто могла разглядеть досье прямо на моём лице. — Не люблю, когда так говорят. Увиливают. Ты вообще подозрительный. Расхаживаешь по кораблю будто что-то вынюхиваешь. С Эгилом вот о чём-то говорил. С капитаном до этого. Я всё вижу. — Хвост Лалит теперь двигался медленно из стороны в сторону, плавно, с равной амплитудой. Я понял, что невольно слежу за ним глазами и улавливаю смысл её слов с опозданием. То есть она забывает то, что было минуту назад, но про меня помнит? Да как так? — Общаешься со всякими важными, — быстрый взгляд в сторону Фреи, — будто они тебе друзья. Кто ты такой вообще? Почему я о тебе ничего не знаю? — Может, потому что тебе не положено знать? Это был плохой ответ. Хвост Лалит на мгновение замер, а глазах отразилось что-то такое неясное, но неприятное. Среднее между живейшим интересом, приятным удивлением и хищническим азартом. — О, — протянула она. Её хвост качнулся вправо-влево. Я снова проследил за ним взглядом. У меня начинала болеть голова. — Так значит, ты один из тех людей, о которых все знают, но никто не говорит? Вот чего у тебя взгляд такой… необычный. Леди служишь. — Леди? — переспросил я с совершенно искренним непониманием. Вокруг меня развелось многовато леди, что меня в целом устраивало, но тут стоило уточнить. — Йарн Урадернской, — пояснила Лалит тоном «я знаю, что на самом деле ты понял, просто косишь под дурочка». Она меня переоценивает. — Как, по-твоему, Эгил, похож он на человека леди? Эгил, не особо наблюдавший за нашей беседой, тут задумался. А потом кивнул. — Она таких любит, — вынес вердикт он. А я-то думал, что мы почти поладили. — Ага, — кивнула Лалит. — Таких смазливеньких, которые улыбаются миленько, треплются с тобой, а как что не так, четвертуют тебя на месте во имя её. О, да ладно? Я правда так выгляжу? — Так что я слежу за тобой, — в лице Лалит появилось нечто крайне неприятное. Неприкрытая угроза завсегдатая уличных драк. — На корабле что-то дурное делается. И если я узнаю, что это ты… — Вряд ли ты сможешь что-то сделать человеку леди, — спокойно, даже с некоторой обречённостью заметил Эгил. — Посмотрим, — фыркнула Лалит. — В любом случае послежу. Чего бы за таким не последить? Нравишься ты мне. — Гнев совершенно неожиданно сменился на милость. Я окончательно перестал поспевать за Лалит на поворотах. — Ну, зачем тебе эти леди. Пойдём ко мне, а? — Прошу простить, но я верен только одной леди. Я посмотрел на Фрею. В этот момент она, попрощавшись со своим собеседником, обернулась ко мне. Она вряд ли слышала мои слова, но всё равно улыбнулась. Я улыбнулся в ответ. Фрея скользнула по мне привычным немного обеспокоенным и внимательным взглядом. Тем самым, каким всегда смотрела, когда хотела убедиться, что со мной всё было хорошо и я не собираюсь умереть вот прямо сейчас. От одного этого взгляда мне всегда становилось лучше. — У тебя ни шанса, — заметил Эгил. — Пф, — Лалит снова фыркнула, — всё равно желтоглазых не люблю. Она ещё что-то сказала Эгилу перед уходом так тихо, что я толком не расслышал. Но моя паранойя твердила, что это было: «Не доверяй ему». А потом развернулась и ушла. Одной проблемой меньше. В итоге мы проторчали в коридоре ещё несколько часов, пока Нарро не склеили до транспортабельного состояния. За это время он успел снова отключиться. Или же кто-то его отключил. Так что судить о его состоянии мы могли только по тому, как измотанная Аин неопределённо махнула рукой. Вроде как жить будет. Дальше поглядим. Это вроде утешало. Но не обнадёживало.***
Всё пошло не по плану, а теперь ещё и стремительно выходило из-под контроля. — Может, тебя к кровати привязать? — спросил Сивиз тоном человека, который всё для себя решил и уже подыскивает верёвку покрепче. — Может, тебе пойти и утопиться? — ответил Нарро тоном эльфа, который уже слишком устал от этого всего. — Только если от этого тебе станет лучше, — миролюбиво согласился Сивиз. О, если бы ему от этого стало лучше, Нарро бы уже собственными руками скинул его за борт с камнем на шее. Но станет лишь хуже. А Нарро и без того было паршиво. Зрелище он собой представлял жалкое. Его с ног до головы стянули бинтами, будто боялись, что без них он развалится на куски. Под бинтами был, наверно, метровый слой лечебных мазей. В довершение в него влили пару литров зелий и оставили лежать. Нарро всерьёз предполагал, что все запасы корабельного лекаря ушли на него. Смесь лекарств ударила по сознанию сильнее, чем по источнику боли, так что у Нарро болело всё, но ему было на это в целом плевать. Он бессмысленным взглядом смотрел в потолок каюты и который час пытался понять, что с ним произошло. Всё, что он знал: его нашла Лалит, лежащим без сознания в одном из коридоров. Он, видимо, ненадолго приходил в сознание, потому что помнил её размытый силуэт. Потом же его дружно вытаскивали из царства Моры. И вот это он бы предпочёл забыть. Даже на мимолётное воспоминание тело отвечало режущей болью. Но как он оказался в этом проклятом коридоре? Что делал до этого? Почему просто валялся там без сознания? Нарро помнил, что проверял печати, помнил, что последней проверил вторую комнату корабельного мага. Но с формулой всё оказалось в порядке. А вот что было дальше? Всегда существовал вариант, что кто-то сзади атаковал его мощной магией, и он просто отключился. Но Нарро в это не верил. Он был уверен, что понял что-то важное, нашёл что-то важное. — Мне просто нужно пойти и проверить, — Нарро решительно сел на кровати, каюту снова заштормило. Он никогда не страдал от морской болезни, но вот теперь понял, как это ощущается. — Ты выглядишь так, будто пойти можешь разве что на свидание с Морой, — хмыкнул Сивиз, критично осмотрев его с головы до ног. Он сидел на кровати напротив и явно не собирался помогать, впрочем, и не препятствовал. Всё как всегда. — Ревнуешь? — огрызнулся Нарро. Он попытался встать, но ноги разъезжались, как у щенка. Тело в принципе его не слушалось, спину нещадно ломило. Но инстинкт, выработанный за годы жизни на улице, говорил, что нельзя поддаваться слабости. — Конечно. Да и рановато тебе к ней ещё, — Сивиз нахмурился, наблюдая за попытками Нарро подняться. Довольно жалкими попытками. — Если не прекратишь над собой издеваться, я правда тебя свяжу. — Это, по-твоему, мне поможет? — вышло скорее устало, чем зло. — Не факт, но будет весело. — Только попробуй, и от тебя останется так мало, что Сирин сможет доставить останки твоего тела в Вольный город в конверте. — Нарро устало потёр переносицу. Пальцы так занемели, что даже это вышло с трудом. — Кстати, где она? Насест Сирин действительно пустовал. Нарро бы решил, что она отправилась полетать, но её не было с самого утра. Он начинал волноваться о своей любимице. — Уже летит в Вольный город, так что моё тело туда всё же придётся доставить на корабле. — Какая жалость. Нарро не стал спрашивать, зачем Сивиз отправил сокола в Вольный город. Хотел бы — рассказал сразу. Морские соколы умели находить в воздухе магические коридоры и использовать энергию ветра для подпитки собственных сил, так что пересечь океан для Сирин не было проблемой. Она будет в городе на несколько дней раньше них. Но зачем? — Что с тобой случилось? — тон Сивиза был непроницаемым, нечитаемым. Нарро уставился в круг иллюминатора на медленно темнеющее небо, вдохнул поглубже, выдохнул: — Я не помню. Произнёс чётко, почти по слогам. Но на последнем слове голос всё равно отчётливо дрогнул. Не помнить было так же неестественно, как не дышать. Нарро почти чувствовал, как по его телу расползается уродливый шрам. Прямо рядом с предыдущим, оставшимся вместо забытого прошлого. Это значило лишь одно — кто-то посмел влезть в его голову и покопаться там. Вернее способа обеспечить себе медленную и мучительную смерть не существовало. «Я поймаю его и выволоку из тени, — подумал Нарро, — вот что мне действительно поможет». Но кого его? Сначала нужно было вспомнить. Не тыкать же во всех подряд ножом в надежде, что попадёт. Кстати о ноже. Они лежали на столе. Все, кроме одного. — Где? — Нарро не нужно было пояснять, они с Сивизом прекрасно друг друга поняли. — Его при тебе не было. Нарро сам не понял, как подорвался с места. Будто неведомая сила подбросила его вверх, толкнула на несколько шагов вперёд и иссякла. Спина отозвалась такой сильной болью, словно у Нарро раскалывался позвоночник. Снова. Он почувствовал, что заваливается вперёд, и флегматично отметил, что из-за боли от падения вряд ли станет намного хуже. Хуже не стало совсем. Он уткнулся носом Сивизу в ключицу и почти повис на руках, которые его поймали. — Мне даже интересно, — дыхание Сивиза шевелило волосы у Нарро над ухом, — что и кому в таком состоянии ты собираешься сделать. — Вот и узнаем, — вяло отозвался Нарро, бесстрастно глядя в стену поверх чужого плеча. — Это вряд ли. За волной гнева снова пришла апатия. Проклятые побочные эффекты от зелий. Нарро ненавидел, когда его вот так качало. Впрочем, это всё равно лучше панических атак, которые вызывали некоторые другие… вещества. Во время одной из таких атак Нарро чуть не рассёк Сивизу сонную артерию. После этого он решил, что лучше собственная боль, чем риск для Сивиза, ведь он отказывался оставлять Нарро одного во время приступов. Почему Сивиз не выкинул его до сих пор? Он точно ненормальный. Они оба ненормальные. Нарро позволил отвести себя обратно и уложить на кровать. В принципе он бы даже за борт себя выбросить позволил, вот настолько ему стало плевать. Он не язвил и не огрызался, когда Сивиз остался рядом, устроившись на самом краю так, чтобы быть близко, но не мешать. — Я думал, что в этот раз правда потеряю тебя, а ты волнуешься о проклятом ноже, — в словах не слышалось осуждения, только горечь. Нарро хотелось свернуться клубком, уткнувшись лицом в колени, но его спина этого не перенесёт. — Проклятый нож важен, — возразил он. — Но не важнее тебя. Нарро фыркнул и отвёл глаза. Глупые слова. Лживые слова. Почти всё что угодно в этом мире важнее него. Даже этот нож. Он был единственной вещью, связывавшей Нарро с прошлым. Единственным доказательством того, что это прошлое у него было. Защита и нападение. Прошлое и настоящее. Самоконтроль и возможность отстоять свои интересы. Всё это сходилось на пересечении двух остро отточены граней. И это если забыть о том, что нож выглядит дороже, чем Нарро себя ощущает. Стащил ли Нарро его у какого-то аристократа? Кто знает? — Тебе не стоит больше вмешиваться в это, — голос Сивиза был твёрд и холоден, как сталь. Ещё не приказ, но уже не просьба. Ещё одна тонкая грань. Нарро нравилось это чувство. Так ты вслепую ведёшь рукой вдоль дола меча, не зная, когда из-за неверного движения лезвие порежет тебе пальцы. — Потому что всё это связано с твоей семьёй, — не вопрос. На этом этапе вопросы уже не нужны, Нарро всё равно не получит от Сивиза ответов. — Всё, что исходит из Урадерна, так или иначе связано с моей семьёй. Все треклятые проблемы связаны с треклятыми Стормланнами. — Да, но в этот раз леди Йарн действительно решилась тебя убить. Слово «решилась» рядом с именем Йарн звучало странно. Не живи Нарро со Стормланнами так долго, не изучи он их, он думал бы, что Йарн не способна колебаться в своих решениях. Она и не была. Но Сивиз каждый раз заставлял её совершать невозможное. От мыслей о том, что Йарн снова потянула руки к Сивизу, всё внутри закипало от гнева. Это злило даже больше, чем то, что кто-то посмел копаться в его памяти, и кража ножа. Йарн не смеет. Никто не смеет. Проклятый Сивиз Стормланн может рисковать своей жизнью сколько захочет, сколько захочет подставляться под удар, но обязанность Нарро сделать так, чтобы каждый раз он оставался цел. Потому что Нарро ему обещал. В тот чёрный день в белом городе Альбисе. — Ты заранее знал, как всё будет. Можно было бы покончить с этим сразу, но у тебя другие планы. — Слова лились сами собой, и Нарро уже не мог замолчать. Он должен был проговорить то, о чём думал, проверяя каждую печать, вскрывая замок на двери комнаты мага, даже лёжа в коридоре и слушая, как затихает его сердце, он не мог перестать думать об этом. — Ты знал — Сейлан почувствует, что что-то не так. Ты решил дать ей поиграть в детектива и самой понять, какими методами пользуется ваша мать. Нарро повернул голову и поймал взгляд Сивиза. В его зеленовато-синих глазах было нечто такое, что ты видишь в спокойном море и вдруг понимаешь, что вот-вот грянет шторм. — Но кое-что пошло не по плану. Твой убийца не должен был добраться до меня. Но добрался. И теперь ты очень зол. Сивиз спокойно улыбнулся, но край его идеальной улыбки едва заметно дрогнул. Холодные тёмно-синие глаза хищной птицы смотрели на Нарро неотрывно, и от этого мороз пробегал по коже. — Но ты не тронешь его, — Нарро почему-то понизил голос, будто они обсуждали что-то очень личное, касающееся только их двоих. — Хотел бы, но это помешает плану. Об этом Нарро тоже думал пока магия, которая должна была его исцелить, раздирала его нервы на части. План. У Сивиза всегда был план. Открыть глаза сестре — поступок благородный, но это лишь побочное действие. В чём основная цель? Нарро ненавидел все эти планы. Каждый раз ты будто несёшься по лестнице сломя голову, чтобы в конце, задыхаясь от бега, едва коснуться рукава Сивиза. За мгновение до того, как он откроет дверь и шагнёт на новый лестничный пролёт, оставив тебя позади. Решил ли Сивиз публично обвинить леди Йарн в покушении? Она будет отрицать. Но глава Совета поверит. Может ли это послужить причиной войны? Войны начинались и по менее веским поводам. Но глава Совета Аргентис ан Альбара всегда был благоразумен. Зато вот леди Йарн Стормланн легко пойдёт войной на того, кто посмел её «оклеветать». — Нам не нужна война. — Голос снова окреп, приобретя приказные интонации. Наверно, странно пытаться приказывать тому, кто смотрит на тебя сверху вниз, пока ты лежишь без возможности даже руку поднять. Но Нарро особый случай. Его магия скреблась где-то на кончике языка и говорила, что он может не просто пытаться, он может приказывать. — Не нужна, — легко согласился Сивиз, — но она всё равно вот-вот начнётся, и ни ты, ни я не сможем её остановить. — Я не верю, что в этом мире есть что-то, чего ты не можешь остановить. Лёгкая усмешка и такое же лёгкое касание, когда Сивиз убрал отросшие пряди, лезущие Нарро в глаза. — Останавливать тебя у меня не слишком хорошо выходит. — Так, может, стоит перестать пытаться? Нарро прикрыл глаза, прислоняясь щекой к прохладной ладони. — Я собираюсь вернуть свой нож, — уверенно сказал он. «И обезвредить того, кто собирается убить тебя. Даже если мне придётся убить его. Даже если это сломает все твои проклятые планы. Особенно, если сломает».***
— Ты знаешь, что твоего брата хотят убить? Довольно необычное начало для разговора, происходящего приятным, но прохладным осенним вечером на палубе корабля. Довольно необычное, если бы братом Сейлан не был Сивиз Стормланн. — Его хотят убить последние лет десять, думаю, — спокойно ответила Сейлан. А вот Лейси немного встревожилась. — Я не о том, — протянул Дей, глядя куда-то в сторону и вверх, будто придумывая, как лучше выразиться. — Имею в виду, что его хотят убить конкретно сейчас конкретно здесь. — В эту самую минуту? — педантично уточнила Сейлан. — В эту и ещё в некоторое количество предыдущих и некоторое количество следующих. Всё-таки у Дея была странноватая манера выражаться. Не такая странная, как можно ожидать от человека из другого мира, но всё же. — То есть, ты хочешь сказать, что по кораблю бродит настоящий убийца? — Лейси выглянула из-за плеча Сейлан с некоторой опаской. Она, судя по всему, немного побаивалась Дея. Но почему-то они всё равно были на «ты». — Может, он фальшивый, — Дей пожал плечами, — я пока не проверял. Честно сказать, Сейлан тоже думала об этом. Не о фальшивости убийцы, а о его существовании и о том, что он нацелен на Сивиза. Но она понятия не имела, кто это может быть. И дело не в отсутствии кандидатов, а в явном их избытке. Чтобы попытаться убить Сивиза Стормланна, нужно было занять очередь и простоять в ней не один год. Казалось, Сивиз успел перебежать дорогу всем, включая мёртвых богов. Но был и ещё один нюанс. Из всех, кто желал убить её брата, почти никто не отваживался попытаться. У кого же могло хватить ресурсов и смелости? Навязчивый голосок в голове подсказывал один вариант, но Сейлан гнала от себя эти мысли. — Почему тебя вообще вдруг обеспокоила безопасность моего брата? — Не пойми меня неправильно, — начал Дей. Закатное солнце делало его волосы почти алыми, а в глазах будто плясали отсветы далёкого огня. — Конкретно его безопасность меня не волнует. Думаю, если бы Сивизу правда что-то угрожало, он бы уже с этим разобрался. Но всё, что здесь происходит, сильно мешает всем остальным. Капитан попросила меня разобраться. Она мне нравится, так что не хотелось бы её разочаровывать. Ну и да, ещё мне дико скучно, хотелось бы чем-то себя занять. Глаза Лейси удивлённо округлились, в них читалось: «Он правда решил охотиться на настоящего убийцу просто со скуки?!» «Почему бы и нет? — подумала Сейлан. — У всех свои представления о досуге». — Значит, от меня ты хочешь содействия? — Будет лучше, если ты примешь участие. — Сейлан показалось, что он что-то недоговаривает. Но она не стала расспрашивать. Узнает всё потом. — Если ты ещё, конечно, не. — Я уже, конечно, да, — она гордо вскинула голову. Дей улыбнулся, и в его улыбке слишком явно читалось: «Молодец. Действуешь так, как я ожидаю». Вся её гордость вмиг поугасла. Но Сейлан всё равно деловито и важно изложила все свои действия. Оказалось, сам Дей и его компания действовали примерно таким же образом. Проверили баланс энергии. Поговорили с корабельным магом (Дей особенно подробно расспросил Сейлан об этом разговоре, включая момент, когда появилась Лалит). Дей ещё каким-то образом ухитрился стребовать с Эгила карту расположения всех балансирующих печатей. — Как ты вообще?.. — В вопросе Лейси недоумение мешалось с удивлением. — Свои методы. — Дей почесал за ухом роскатта, сидевшего у него на плече. Всё же до чего странный фамильяр. — Карта печатей может находиться только у корабельного мага и капитана, — угрюмо сказала Сейлан. — Так что это незаконно. — Если я не знаю закона, он не может меня остановить, — развёл руками Дей. Вот он, достойнейший из достойных. Но ладно Дей, Эгил-то чем руководствовался? Это же секретная информация! Хотя ладно, Сейлан, вероятно, не хотела знать, что Дей — забери его Эрна туда, откуда привела, — имеет в виду под «своими методами». — Так что ты собираешься делать? Сейлан посмотрела на Дея самым строгим взглядом, какой только смогла изобразить, но он лишь беззаботно улыбнулся и ответил: — Открыть разлом.