WARMAGE Online

Лучи утреннего солнца прошлись по лицу девушки. Она сладко потянулась, улыбаясь во сне. Несколькими минутами позже она открыла глаза. Оглядела окружающий её мирок комнаты. Таков был заведённый ею порядок: проснуться полностью, осмысленно, и первым делом твёрдо повторить себе, чего она уже достигла и чего желает, кто она и кем хочет стать. Зарядить себя на весь долгий день уверенностью в своих силах. Обычно мысли о препятствиях к достижению цели, словно кофеиновый удар, прочищали сонные мозги, однако в этот раз сон развеялся сам по себе, а препятствия оплыли восковой лужицей куда-то вбок, слепившись в образ… симпатичного парня. Это было настолько ново, что Уния оторопела. А перед глазами плавал туда-сюда молодой человек, невысокий и довольно субтильный (нет, стройный!), в протёртых чёрных джинсах и длинном кожаном плаще. И чёрные глаза, большие, добрые… с густыми ресницами… Ой! Уния рывком села. Вчера, после окончания Совета Семьи, она вернулась и обнаружила на мобильном пропущенный звонок от отца. Через внутреннюю сеть она связалась с его личным секретарём и попросила передать свои извинения и сообщить, что будет ждать разговора с отцом. Через полчаса её старенький мобильник армейского образца, напоминающий «рожок» для АК-47, ожил и на экране возник глава японского отделения ПанЛайн, Дай Сато. Её отец. Оптика видеокамеры давала достаточный обзор, поэтому обычно Уния ставила телефон на полку, и, включив беспроводную гарнитуру, занималась своими делами, слушая отца. В тот раз она собиралась сделать так же, однако… - Дочь, трудности с проектом, о которых я предупреждал тебя, подталкивают всех, кому небезразлично будущее AURO и Warmage online, к решительным действиям. Девушка, просматривавшая деловую почту, удивлённо подняла глаза. - Нет, ты знаешь, - поспешно поднял руку Сато-сан, - вопрос о твоём пребывании в игре мы решили уже давно. Дело в другом. Вчера от … от него … поступила информация об инциденте в GunGale online. И досье на человека, сыгравшего ключевую роль в разрешении тяжелейшей ситуации в этом проекте. Робин возлагает на этого человека свои главные надежды. В ближайшее время я постараюсь с ним встретиться. Я буду просить о помощи, и если он согласится… я, вне всяких сомнений, упомяну о моей личной заинтересованности – то есть… о дочери, за которую я так волнуюсь. Поэтому, прошу… Его участие в наших делах и пристальное внимание к тебе ты не должна воспринимать, как мою попытку влезть в твою личную жизнь. Мой секретарь привезёт тебе копию досье. Спрячь понадёжней – до разрешения проблем неизвестно, кому мы можем доверять. Так… ты обещаешь, что не станешь вести себя с ним, как с моим шпионом? - Да, папочка, - кивнула девушка, слушавшая отца с весёлой улыбкой. – Я уже давно разгадала твой фокус и поняла, что все твои страшные сказки и шпионы – это очередная попытка выдать меня замуж. - Умница, - улыбнулся Сато-сан. – Ты всегда видела меня насквозь. Будь смелой. Уния послала экранчику телефона воздушный поцелуй, потом церемонно поклонилась. «Интересно, - размышляла она чуть позже, распечатывая плотный конверт. – Какой он? Судя по тому, что я слышала о GGO, это должен быть Клинт Иствуд и Миямото Мусаси в одном лице. Такие холодные голубые глаза стрелка, худые щёки, губы как две железные скобы, мечи растут прямо из рук, ну вот и он…» - ??? … - !!! С крупного чёткого снимка на неё глядел восемнадцатилетний мальчишка. От спокойного, совершенно чистого взгляда больших чёрных глаз вспомнилась поездка в Никко к водопаду Кэгон вместе с отцом и матерью. Одно из дорогих воспоминаний детства. В тот раз она, пятилетняя пухленькая малышка, стёрла себе все ноги, пока бегала туда и сюда. Но ведь ей так хотелось всё посмотреть и потрогать! Под конец долгого летнего дня они устроились в беседке на речном берегу. Уния блаженно поглощала какую-то сладкую шипучку и объедалась бутербродами, глядя на спокойное движение реки. Почти у самых её ножек течение совсем замедлялось, и русло поворачивало в сторону, оставляя полукруглый тёмный затон. Это видение поднялось из памяти, на мгновение согрев теплом. Кадзуто Киригая. 18 лет. Адрес… Родственники… Родители…погибли... Уния ощутила движение в горле, как будто лопасти гребного винта прошлись туда-сюда. Быстро открыла заглавную страницу с фотографией. Углубилась в рябящие строчки онлайн игр с его участием. Перелистнула пару страниц. Надпись бирюзово-белыми угловатыми буквами с чёрным контуром словно влепила ей пощёчину, от которой прервалось дыхание. «Мастера меча онлайн». « Имя: Кирито. Уровень: 91. …» И в самом низу «Статус на момент завершения игры: Уничтожен.» - Н-невозможно! Страшная ловушка SAO заключалась именно в том, что выжить с таким статусом в реальном мире было абсолютно невозможно! Что-то вспыхнуло в её голове, и Уния вцепилась взглядом в игровые характеристики. - Одноручник… навык «два клинка»… чёрный плащ… без доспехов… уровень… дата вступления в клан… участие в бета-тесте… Чёрный Проходчик! Неужели?!!! Уния ещё раз, уже совершенно по-новому, взглянула на фото. И с предельным вниманием углубилась в чтение, одновременно делая пометки на полях и в своём дневнике. И вот… скоро восемь утра, а на потоке, словно на листе манги, вычерчены эти большие детские глаза… Девушка улыбнулась, а затем глянула в настенное зеркало и недовольно проворчала: - Эй… Великая магесса всех Архипелагов! С каких пор ты стала ждать, что парень свалится на тебя с неба? Иди и завоюй его! И подними, наконец, с пола свой толстый зад! * * * Он окунулся в осенний сон коротких старых улочек, неспешно шагая по брусчатке. С тех пор, как он живёт здесь, в маленьком городке на побережье Балтийского моря, он прошёл этим путём бессчётное число раз. До угла с красивой полукруглой башенкой, огибая древний православный храм, куда он ходил на исповедь и причастие. Затем направо, к старинному магазину часов, налево и вдоль двух-трёхэтажных многоквартирок на окраине. К железнодорожной насыпи, откуда уже слышен шорох галечного пляжа и запах выброшенных штормами водорослей. И дальше, сквозь редкий подлесок, по песчаной тропинке ещё час или полтора. Всё так же, но осенью сердце особенно щемит. А если с моря наползает туман, то с ним случается… странное Его звали по-старому – Линн. Это слово значило «город», но ему было приятно думать, что когда-то оно обозначало и «крепость». Скрип цепей в тумане. Он знал, так раскачиваются и трутся о камень цепи подъёмного моста. Это уже близко. Из паутины холодных капель выступают базальтовые угловатые плечи старого друга. Он стоит в одиночестве, давно покинутый, не приносящий защиты, не обогреваемый огнём очагов и весёлыми застольными песнями, затаивший дыхание в пучине времён. Двуногие теплокровные приходят поглазеть на него, непонятного их воображению, увековечить себя рядом на клочках бумаги, дотронуться и отковырять частичку, обрядиться в шутовские наряды, чтобы возомнить себя на несколько мгновений равными тем, кто жил здесь тысячу лет назад. Хмурый старик терпит их, молчит и отвечает только вот этому, и правда, чем-то схожему с его былыми хозяевами. В сырые холодные дни осени, когда известковые рёбра начинает ломить по-особому, эта крохотная пылинка слышит отчего-то лучше, и, услышав… - Ха-а-а! - алебарда снесла рог вместе с куском черепа. Гипербореец широким взмахом крутанул своё оружие, размолачивая какую-то слизь за спиной. Лимбийцы отступали. Четвёртый легион креста теснил их на правом фланге, не давая опомниться. - Граф! – взревел огромный алебардщик. Воин в кольчуге шагнул вперёд, отражая роговую атаку щитом и снизу-вверх вкалывая меч в грудь зверолюду. Движение ногой, удар щитом – вервольфы отлетают в сторону с переломанными челюстями – и меч начинает разбег. С боков также рубятся люди – огненные шары, как факела, парят над каждым, разгоняя тьму. Слышатся сигналы труб, и волны нечисти начинают откатываться назад, в ночь. Призрачные солдаты, державшие левый бок, разбредаются по округе. Легионеры боевым строем отходят к лагерю. А их фронт – несколько десятков бойцов – собирается вместе у костра, рассаживаясь прямо на изрубленные тела зверолюдов, виверн и земляных осьминогов. - Граф, - ворчит верзила с алебардой. – Ты нам так нужен. Почему ты не можешь остаться здесь? Совсем. Воин в кольчуге пинает тушу иглокрыла. - Не могу. Там… ещё много чего не сделано… наверное. - Ты всегда говоришь так, а сам не веришь. - Обычно верю. Но в такие дни я не прихожу сюда. Из котелка над костром тянет вкусным, ароматным. Зачерпывают ложками, шлемами, руками, просят добавки. - Сегодня что там? - Рыба. - Это, у которого семь пальцев было и выпученные глаза? - Я видел жабры, и от него воняло рыбой. Там много картошки и лука, ешь, давай. Воин, к которому многие обращались «Граф», ел вместе со всеми, вытягивая ноги поближе к костру. - Вы отбили уже восьмую атаку? - Двенадцатую, чтоб тебе кишки в этот суп. Двенадцатую! А парни всё уходят… Понемногу, но уходят туда… Я… я всё никак. Наевшись, они закурили, и зеленовато-сизые дымки окутали лагерь. Через некоторое время рога затрубили вновь, и ровный строй солдат в кожаных туниках занял свою часть поля. Чёрный ночной океан кидал в них комки пены. Отсюда и далеко вглубь суши в лунном свете цвета плесени виднелась пустошь, на которой, подобно кочкам, на десять-пятнадцать метров возвышались островки, поросшие деревьями. А здесь, на прибрежной полосе, шли навстречу друг другу две армии. Мужчина в кольчуге, носивший то ли имя, то ли титул графа, взмахнул мечом, врубаясь в ряды кошмарных созданий. С каждым вбитым в землю предсмертным хрипом, с каждым срубленным оскалом он переживал редкое, только здесь доступное чувство. Чувство правильности бытия. Вновь тесня лимбийских тварей, разномастный отряд пошёл в наступление. Боевые крики оглушили Графа и, подобно раскалённому камню, брошенному в воду, проникли в кровь и наполнили её безумием. Уход. Раскрут. Восьмёрка. Щит. Подминание. Ногой в пах. Или что там у них. С чмокающим звуком в тело зверомага врезается алебарда. Шаг вперёд. Удар. Щит. Шаг. Шаг. Шаг. Неудержимо. Пьяняще. - Боже! Это что?!!! – молодой человек в ночной сорочке вылезает из песка прямо у них под ногами. - Меч в руки, сынок, и за нами! – орёт гипербореец, разваливая драколича. - Я… я не умею! – в голосе новичка паника. - Советую научиться быстрее! Граф краем глаза видит, как юноша неловко махает мечом. Через три взмаха вервольф запускает когти ему в грудь, так, что они выходят из спины. Новичок закатывает глаза и падает. - Недотёпа, - вздыхает ещё один ветеран, «успокаивая» оборотня. Юноша в сорочке открывает глаза, судорожно выдирает из себя лапу и, поднявшись, бежит к передней линии, пытаясь прикрыть дыру в груди. - Это что?! Это что было?! – паника за гранью истерики. - Это наше Чистилище, сынок, - ворчит гипербореец, древком раскалывая щит, и вместе с ним голову волчьему наезднику. - А где у вас рай? – кричит новенький, уже более уверенно колотя монстров. Алебардщик останавливается, пинает какую-то мелюзгу и задумчиво смотрит вверх. Потом на Ночную Сорочку. - Не знаю, но говорят, что на небе. А первая ступенька вон там. Новичок, а за ним и Граф, смотрят в ночное небо, где над океаном, в нескольких сотнях метров что-то медленно движется. Это похоже на огромный слоёный пирог, сброшенный Богом вниз, но так и не долетевший до земли. Между слоёв виден рыже-золотистый свет – такой же, как огненные клубки над их головами. Слышен звон мечей, и Граф даже различает лица… - Хааааа-а! – воздух вламывается в грудь. Линн сидит у костерка, грея озябшие руки, а грудь саднит, развороченная изнутри чем-то солёным. Режущим. Холодный ветер гонит свинцовые облака прямо к нему Холодный ветер...