за смерть под дождем весенним за то, что не стал спасеньем ты прости, сестра моя
♫ Тату — Югославия
— Неджи, — прошептала Хината, падая на колени. Наруто уже сидел на земле, поддерживая раненого и не позволяя ему обрушиться на землю. Хината не видела лица Узумаки и была этому рада — к тому же ей хотелось видеть сейчас только брата, не волнуясь более ни о ком. Наруто не мешал им — он молчал, и вся его роль заключалась лишь в том, чтобы держать Неджи. Хината сидела на коленях напротив него и смотрела в лицо брата, и дрожь пронзала все ее тело — холодная дрожь липкого ужаса. Потому что Неджи тоже пронзило насквозь. Потому что умереть вместо него должна была она, Хината. Потому что Неджи закрыл ее своим телом. Защищая Наруто, Хината не думала о себе. Она и о нем, как о любимом человеке, не думала — она хотела закрыть его собой из соображений военной тактики. Тактика Хинате давалась из рук вон плохо, но одно она себе уяснила: жизнями тех, кто слабее, можно пожертвовать ради жизней тех, кто сильнее. Наруто был сильнее, а значит, важнее для победы, и жизнь его ценилась выше. Его не должны были убить, а вот Хината могла умереть, и Коноха бы от этого не пострадала. Хината не то чтобы была действительно готова, она поступила так на эмоциях, но не ожидала, что вместо нее будет умирать ее брат. — Нет, — проговорила Хината, оглядываясь вокруг. Нужны медики! Нужны ирьенины! Где Сакура? Или хотя бы Ино? Хината немного изучала ирьениндзюцу, но не успела стать в этом достаточно опытной — снова она была полностью бесполезна, и какое же это отвратительное, мерзкое чувство — беспомощность. Бессилие. Отчаянное желание помочь, спасти, защитить, удержать — и полная неспособность это сделать. Все из-за нее. Из-за ее слабости Неджи… Как же Хината ненавидела себя в этот момент. Она часто себя ненавидела, но настолько сильно — впервые. Она бы тоже ринулась под град атак, уже специально, уже не ради защиты, а именно ради смерти, но Неджи хотел говорить с ней, и Хината сидела на земле, оцепеневшая и дрожащая. — Хината-сама, — слова давались Неджи с усилием, из уголков его губ стекали струйки крови. — Хината-сама, я должен сказать вам кое-что. Прошу вас, не перебивайте меня… Я умру, — услышав это, Хината громко всхлипнула, но затихла под укоризненным взглядом брата. — Я умру, — спокойно продолжил Неджи. — Но я рад… Я защитил вас. Я умираю, чтобы вы жили… И, Хината-сама… у меня есть последнее желание. Не считайте себя ничтожеством… Не считайте себя никчемной. Не думайте, что вы слабая и бесполезная, что вы чего-то недостойны… Вы достойны всего самого лучшего. Ради ничтожеств никто не умирает, — усмехнулся Неджи из последних сил. — Нет! — повторила Хината, замотав головой. — Нет! Неджи! Зачем? Я не просила… я не хотела… Неджи! Неджи… Его глаза — такие же лунно-белые, как и у нее — остекленели, глядя в пустоту и видя вечность. Проклятая печать побочной ветви клана Хьюга осыпалась с открывшегося во время битвы лба, растворялась и исчезала, что явно свидетельствовало о смерти. По лицу Хинаты текли слезы. Она протянула руку и погладила брата по щеке, но он не отреагировал на прикосновение ее ладони. — Скорее, надо уходить отсюда! — словно издалека, до нее донесся голос Кибы. Или Шино, или и вовсе Рок Ли или даже Тентен — Хината ничего не разбирала в потоке слез. Кто-то подхватил ее, заставляя подняться с земли, ее куда-то потащили, кто-то кричал ей в ухо, что нужно сражаться, кто-то тряс ее за плечи и хлопал по щекам, но Хината была ко всему безразлична, впав в полный ступор. Ей казалось, что она умирает вместе с Неджи. И, когда темнота сгустилась вокруг нее окончательно, Хината испытала странное облегчение и даже некоторую радость, решив, что это конец.***
Она не умерла — первое, что поняла Хината, открыв глаза и увидев белизну больничной палаты. Знакомой палаты — она часто попадала в госпиталь, и успела изучить здесь все. Дважды, конечно, не часто, но для обладателя Бьякугана, чья наблюдательность максимально развита вследствие использования техники — вполне достаточно, чтобы запомнить все до мелочей. На тумбочке у кровати Хинаты стояла ваза с букетом белых лилий, и еще — блюдо с яблоками и апельсинами. Хината не знала, кто их принес, но ей стало все равно, стоило вспомнить события, из-за которых она оказалась здесь. Война. Битва. Неджи. О боги, Неджи. Хината села — на сей раз ей не мешал двигаться ни катетер капельницы в сгибе локтя, ни бинты, сковывающие тело. Она была цела — на удивление, но цела и невредима. Видимо, ее забрали в больницу потому, что она упала в обморок. Подтянув колени к груди, Хината уткнулась в них лицом и разрыдалась. И тут же скрипнула дверь, словно кто-то ждал, пока она заплачет, чтобы сразу поспешить ее утешить. На миг Хината подумала, что это Неджи — что он выжил, что ей во сне почудилось, что он умер, а на самом деле он здесь и сейчас успокоит сестру. Но, подняв глаза, Хината увидела всего лишь Наруто. Тот тоже выглядел так, как будто вот-вот расплачется. Он сел на кровать Хинаты и взял ее похолодевшие ладони в свои, как обычно, теплые, пытаясь хоть как-то утешить ее горе, но Хината отняла свои руки и покачала головой. — Наруто… Неджи… он… — только и смогла выговорить Хината, и вдруг вспомнила слова брата перед смертью «не считайте себя ничтожеством». Он был прав. Она не ничтожество. Хината выпрямила спину и устремила на Наруто пристальный взгляд серебристо-лунных глаз. Тот опасливо поежился, увидев ее лицо. — Где тело Неджи? — твердо и строго спросила Хината. Если человек умирает, его следует похоронить, а если он погиб в бою, то его нужно похоронить с должными почестями, как героя. Хината хотела положить Неджи туда, где испокон веков покоились все члены клана Хьюга… кроме Хизаши, чье тело отдали деревне Скрытого Облака. — Хината, понимаешь, — замялся Наруто, неловко почесывая в затылке. — Он жив? — неверяще выдохнула Хината, подавшись вперед. — Нет, — убитым голосом ответил Наруто. — Точнее… Тела Неджи не нашли. — Что?! — ахнула Хината, подскакивая на постели. — Как не нашли? Почему? Он же там был… Он был… — Прости, — пробормотал Наруто, протягивая руки и прижимая Хинату к своей груди. И, удивительно, но Хината, ранее мечтавшая о его объятиях, не почувствовала ничего. Она закрыла глаза, прижавшись к Наруто крепче, но думала не о нем, а о том, что они с Неджи повторили судьбы своих отцов. Неджи тоже пожертвовал собой ради Хинаты, и его тела тоже не было возможности похоронить — как и Хизаши умер вместо Хиаши. И оба сделали это добровольно. Отдали свои жизни ради родных. Ради брата-близнеца. Ради двоюродной сестры. Колесо Сансары снова сделало оборот, змей-уроборос продолжал кусать собственный хвост. Хината надеялась, что Неджи умер за нее не потому, что она — представительница главной ветви клана Хьюга. — Тихо, — растерянно шептал Наруто, гладя Хинату по волосам. — Война закончилась, мы победили, мы живы, не плачь, Хината-чан… — Я не плачу, — спокойно ответила Хината, и сама удивилась своему спокойствию. Наруто отпустил ее, заглянул ей в глаза и действительно не увидел ни капли слез. Хината, что раньше постоянно краснела и плакала, сейчас была так сдержанна и непоколебима, словно не потеряла дорогого ей человека. Может, она и не любила Неджи, подумал Наруто. В детстве они не ладили, после старший Хьюга избил ее до полусмерти на экзамене чуунина, так с чего бы Хинате его любить? — Вот и не плачь, — неуклюже похлопал ее по плечу Узумаки. «Я никогда больше не буду плакать», — подумала Хината, сурово поджимая губы.***
— Хината, — обратился к ней Хиаши через месяц после войны, когда они всей семьей сидели за столом и ужинали. — Я должен с тобой серьезно поговорить. Я уже не молод, и, возможно, скоро место главы клана придется занять кому-то другому. Ты не годишься на эту роль, но ты — первенец, и без твоего согласия, увы, мы не можем выбрать наследницей Ханаби… Поэтому я прошу тебя, дочь моя — уступи первенство Ханаби. Откажись от притязаний на место главы клана Хьюга. Хината не ответила отцу сразу — демонстративно отправила в рот немного риса и запила его глотком чая. Положила палочки рядом с тарелкой, нарочито медленно промокнула губы салфеткой и коротко сказала: — Нет. — Что? — пораженно переспросил Хиаши, не поверив своим ушам. Чтобы его тихая и застенчивая старшая дочь вздумала ему перечить? — Что ты сказала? — Я не откажусь от первенства ни за что, — твердо произнесла Хината. — Я стану главой клана Хьюга. Я — старшая. По праву рождения наследница — я. — Что ты несешь? — рассердился отец. — Ты слабее Ханаби в десять раз! Ты понимаешь это? Или ты настолько глупа? Ханаби, тоже сидящая за столом, недовольно и сердито глянула на сестру. — Ради ничтожеств никто не умирает, — тихо проговорила Хината. — Что? — снова переспросил Хиаши. — О чем ты? Хината вскочила, опрокинув тарелку с рисом на пол. — Ради ничтожеств никто не умирает! — выкрикнула она. — А Неджи умер, чтобы я жила! И я стану главой клана Хьюга, неважно, что я слабее Ханаби… да, я слабее Ханаби! Как ниндзя! Но глава клана — не обязательно сильный воин. Глава клана в первую очередь должен быть мудрым лидером, грамотным политиком, дипломатом, стратегом… Одна лишь сила ничего не решает. Ум важнее силы — для главы клана. А я совсем не такая глупая, как тебе кажется! — Значит, я, по-твоему, дура? — взвилась Ханаби, но Хиаши жестом заставил младшую дочь замолчать. — Почему ты так думаешь? — спросил отец у Хинаты. В его интонации ей почудилось искреннее любопытство. — Потому что я изучала историю клана Хьюга, — ответила Хината. — И далеко не все главы были великими воинами, но все они были умными политиками. — Значит, ты считаешь себя политиком? — усмехнулся Хиаши. — Пока нет, — пожала плечами Хината. — Но я учусь. Все когда-то учились… даже вы, отец. Она думала, что Хиаши накричит на нее и отругает за дерзость, но он лишь посмотрел на дочь так, как никогда раньше — без уважения, но и без презрения. — Ну что ж, — ответил Хиаши. — Заставить тебя силой я не могу… Но знай, Хината — я тобой недоволен. «Ничего удивительного», — подумала Хината, выходя из-за стола.***
После ужина Хинату перехватила в саду Ханаби. Сестра сердито сверкала серебряными глазами, и Хинате показалось, что Ханаби готова вцепиться ногтями ей в лицо, но нашла в себе силы улыбнуться младшей. Политика и дипломатия — нужно с чего-то начинать. — Отдай мне место главы! — без лишних слов потребовала Ханаби. — Ты не сможешь ничем управлять! И никем! Я тебя даже в детстве побеждала! Ты — ничтожество! Что бы ты там ни говорила! — Я никогда не была ничтожеством, — процедила Хината, снова вспомнив Неджи, и, не сдержавшись, сгребла сестру за воротник, один раз встряхнув. — Слышишь меня? Никогда! Я родилась первой! Я стану главой! И меня не интересует твое мнение! Все! — Нет, не все! — заупрямилась Ханаби. — Я сильнее тебя! Я больше достойна! Если ты меня сейчас ударишь — я тебя так отделаю, что в больницу обратно загремишь! — Хорошо, — устало вздохнула Хината, отпуская ее. — Ты сильнее меня. Ну и что дальше? Допустим, в клане начнутся ссоры. Распри. Начнется раскол. Что ты будешь делать? — Какой раскол? — непонимающе спросила Ханаби. — Две ветви клана Хьюга, — объяснила Хината. — Главная и побочная. Что, если они поссорятся? Представь себе ситуацию, когда развяжется гражданская война. Что ты будешь делать? — повторила она. — Да это же просто, — усмехнулась Ханаби. — У нас есть техника проклятой печати. Сложим печать и усмирим всех недовольных через боль. — Через боль… — протянула Хината. — Допустим. Сложим печати, причиним боль, и что дальше? Мы не сможем складывать печати вечно. Доведенные до отчаяния и ослепленные ненавистью люди начнут убивать врагов во сне. Нападать со спины. Нападать группами на одного, потому что один человек не активирует сразу много проклятых печатей… — Казнить тех, кто против, и дело с концом, — отмахнулась Ханаби. — Что здесь сложного? Убить тех, кто представляет угрозу, только и всего. — Только и всего, — в тон ей усмехнулась Хината. — Значит, ты согласна проливать кровь своих людей? Убивать их? Причинять им мучительную боль только потому, что они чем-то недовольны? Так, по-твоему, поступает глава клана? Если раньше Хината сомневалась и думала, что, возможно, ее решение отстранить Ханаби неправильно, что сестра могла бы стать гораздо лучшим лидером, что ее упрямство сделает только хуже клану Хьюга, то теперь она поняла — Ханаби не стать главой клана. Более того — ей нельзя быть главой клана. Просто нельзя. — Глава как хочет, так и поступает! — заявила Ханаби. Хината нежно улыбнулась сестре. — Поэтому ты станешь главой клана только через мой труп.