Фрагменты

За окнами — надсадно-воющий пронизывающий ветер. На кухне — сквозняки. На столе — вчерашний коньяк.       — Значит, уходишь? Кот смотрит без укора, без обвинения — но в его южно-небесных столько тоски, что захлебнуться впору. Наверное, только яркая синь его глаз в этом насквозь простуженном городе напоминает о теплом, ласковом, согревающем.       — Я эгоистка, да? Осуждаешь? Рита хмуро смотрит на бликующие в безжалостном электрическом свете стеклянные грани. Ничего крепче вина не пила, наверное, со времен «Тайфуна» — теперь только успокоительные горстями после особо изматывающих операций. Время, наверное, прошло безвозвратно. Нервы уже не те. И силы тоже. Устала. Устала бояться, переживать, привязываться. Только сердце по-прежнему за своих болит невыносимо каждый раз. Каждый провал, каждое ранение, каждая утрата — как свои собственные. Кот усмехается чуть заметно, устало, бесконечно-горько. А ведь он тоже давно не тот легкомысленный, горячечный, сумасбродный Котенок. Давно уже…       — Багир, ну я же не Батя. Ему дай волю, он тебя в КТЦ запрет и даже на руководство операциями перестанет допускать. Собственник наш командир. Хотя и я, наверно, не лучше. У меня внутри все переворачивается, как только подумаю, что ты от нас уйдешь. Кто с Бизоном будет ругаться? Утешать ревущую Умку? Следить, чтобы Батя не хлестал кофе без меры? Кто еще скажет «Возвращайтесь, мы вас ждем» — так скажет, что всегда хочется возвращаться, несмотря ни на что? Зачем ты сбегаешь, Рит? От кого?       — Наверное, от себя. Багира поднимает взгляд — и глаза у нее холодные, стылые, теперь не ласковое Аравийское море — Ледовитый океан, закованный льдами.       — Ты знаешь, каково это — отправлять на смерть тех, кого считаешь родными? Каково это — не знать, кто из них вернется, а кто останется там? Каково сидеть у монитора, пока другие рискуют жизнью? А ты ничем, ничем не можешь помочь? Устала я, Вась. Я здесь замерзаю. Здесь мне чужое все. И я здесь чужая.       — А мы? Не вопрос — едва слышный выдох. В котором так отчетливо-ясно читается растерянно-беспомощное «а я?». Рита слишком хорошо его знает. А он не знает, как он без нее. Пример. Кумир. Идеал. Легенда. Та, ради кого хотелось становиться лучше. Та, кому хотелось подражать. Та, без которой все разом потеряет свой смысл. Та, за которой в огонь и воду.       — А я поеду с тобой, — с обреченно-безумной решимостью. Багира смеется хрипловато-измученно.       — Думаю, Бизон не оценит.       — А пусть остановит, — Кот усмехается тоже. Не зря же она говорила, что он упрямый? — Куда ты там собираешься?       — На Черное море, — теплеет Рита. — Там даже в январе плюсовые температуры. А еще там дельфины.       — Значит, к дельфинам, — улыбается снова. С ней рядом хочется улыбаться. С ней рядом светло. С ней рядом не холодно даже в этом застывше-зимнем ветреном городе. Оттаивают.