---
Сармат любит свою жену. Сармат любит Дану. У магнита два полюса — и каждый тянет на свою сторону. Жена — самый родной, самый близкий и дорогой человек. С которым почему-то в последнее время не клеится ничего. Дана — незнакомая, отчаянная, чужая. И его к ней влечет совершенно неудержимо — так, как должно тянуть к любимой жене. Только, стоя на пороге больничной палаты и сжимая от бессилия кулаки, Сармат понимает с опозданием: это нечто большее, чем просто желание.---
Это больше, чем просто желание. Это безумие, сумасшествие, страсть. Захудалые провинциальные гостиницы и вымокшие палатки. Сумрачные казармы и съемные квартиры в чужих городах. Скрученные горячие простыни. Северный ветер в раскрытую форточку. Ее волосы по плечам водопадом. Его руки под ее камуфляжем. В ее шепоте — самозабвенность безумия, в его шепоте — нестерпимо-горькая мука. Через два месяца он разводится с женой. Только почему-то все равно чувствует себя самым последним предателем.---
По отряду змеями ползают смутные слухи. Жалят куда-то в самое сердце. Стоя навытяжку перед Булатовым, они клятвенно заверяют, что между ними никогда-ничего-личного. А перед глазами вспышками: как он вчера подвозил ее до дома и остался на целую ночь. А три дня назад она ночевала в его казарме, шифруясь от своих не хуже, чем диверсант на вражеской территории. Это все меньше похоже на историю о любви. А вот на историю о предательстве — более чем. С платой в тридцать поцелуев каждую ночь.---
В ее лице — ни кровинки. В его лице — неподдельная радость. Еще бы. Повод-то просто на зависть. Его недоразведенная жена наконец-то беременна. — Я с ней разведусь… обязательно, — виновато бормочет Сармат, цепко удерживая Дану за локоть и твердя что-то о том, что как только их ребенок чуть-чуть подрастет… Дана смотрит на него взглядом опытного снайпера — прицельно и холодно. Обрывает на полуслове. — Не надо. — Что — не надо? — Мне чужого не надо.---
Сармат до последнего верит, что все еще можно исправить. Объяснить, пообещать, убедить… Она же любит, она поймет… Верит, торопливо выбегая утром из квартиры, пока жена еще спит. Верит, выжимая из машины максимум на полупустом шоссе и проскакивая на светофорах. Верит, отчаянно ища Дану взглядом в камуфляжной толпе. Верит до тех пор, пока на него не падает обухом: — Капитан-лейтенант Лазарева еще вчера подала рапорт о переводе.