---
Женька возвращается из командировки спустя полтора месяца. Какая-то странная — притихшая, задумчивая, рассеянная. Когда рано утром в пустом коридоре возле кофейного автомата Тарасов неслышно подходит к ней со спины, вздрагивает, едва не расплескав горячий американо. — Борь, напугал! — Что-то совсем ты без нас одичала с этими «циклонами», — смеется Бизон, дружески приобнимая ее за плечи. Предусмотрительно оглядевшись по сторонам, понижает голос: — Батя нам парочку выходных обещал, поедем на дачу? Для шашлыков не сезон, конечно, а в остальном… — и многозначительно умолкает, давая Женьке возможность самой додумать варианты совместного времяпрепровождения. На пушистом ковре перед камином, на просторной двуспальной кровати, а может быть, на кухонном столе, отвлекаясь от готовки в самый неподходящий момент… — Слушай, Борь… — как-то вдруг заминается Женька, отводя глаза. — Ты только не обижайся, ладно?.. Может, нам больше не стоит?.. Просто я же вижу, как ты на Уму смотришь… Да и… Упоминание Леськи отзывается уже привычным болезненным жжением в груди. Но внешне Тарасов остается беззаботно-добродушным, легко усмехаясь и шутливо толкая подругу в плечо. — Что «и»? Давай колись, ты чего, влюбилась? Ухажера себе нашла? Ну и кто этот счастливчик? Кто-то из бравых парней Астанина? И как это Батя не уследил… — Ну почему сразу ухажера? — протестует Мура, но как-то неубедительно. Вмиг запунцовевшие щеки выдают и без чистосердечного. — Давай-давай, рассказывай, —не сдается Бизон. — Не могу же я тебя поручить неизвестно кому, — подмигивает задорно, не убирая руку с ее плеч. — Ну? Кто? Колись уже! — Астанин, — выпаливает Мура на одном дыхании, будто устав хранить эту тайну. — Оп-па! — только и выдает Тарасов, озадаченно потирая затылок. — Неожиданный поворот… Хотя подполковник мужик хороший, не обидит… — Это ты меня так в хорошие руки отдаешь? — смеется Женя, пихая его локтем в бок. — Точно, — с усмешкой подтверждает Бизон, нисколько не смущаясь. — Мурку в хорошие руки… На свадьбу-то пригласишь? — Да ну тебя, — отмахивается Мурашова с улыбкой. — Так далеко я пока не загадываю. — Ключевое слово «пока»? — понимающе усмехается командир. — Ключевое слово «отстань», — поддразнивает Женька беззлобно. Бизон, сдаваясь, примирительно поднимает руки. — Понял, принял, заткнулся. Мура благодарно улыбается, подавая ему из аппарата стаканчик с двойным эспрессо. — Борь, ты настоящий друг. Бизон и правда хороший друг. Пусть теперь и без привилегий.На три не делится (Четвертый угол) (Мура/Бизон/Ума)
11 июня 2023 г. в 20:41
Мирятся так, что стены в номере ходуном. По итогу у Бизона — расцарапанная спина, у Женьки — красноречивые синяки на шее. Благо на дворе самый разгар зимы, «следы преступления» можно спрятать высоким воротом свитера.
— Мир? — хрипит Тарасов ей на ухо, бесцеремонно скользя настойчивой ладонью под тонкую простыню, едва прикрывающую соблазнительные бедра.
— Мир, — сдавленно выдыхает Мура, теснее прижимаясь взмокшей спиной к его тяжело вздымающейся груди. Когда вторая рука собственнически накрывает ее грудь, сдержать бесстыдно-порнографический стон не получается — и по тому, как напружинивается Тарасов, становится ясно: второго круга не избежать. Мура, впрочем, совсем не против…
В обшарпанном, насквозь простуженном номере дешевой кое-как отапливаемой гостиницы согреться можно только одним доступным способом. Да и после сложнейшей изматывающей операции просто необходимо снять стресс чем-то покрепче. За неимением алкоголя — бурным крышесносительным сексом…
Но почему-то когда Женька довольной кошкой засыпает у него на груди, Бизон, расслабленный и приятно измотанный «примирением», сомкнуть глаз не может. И настойчивые мысли зудят осенними мухами. Мысли о том, что там, в снежном Питере, осталась Уманова. Вместе с Котом. В таком же гостиничном номере. Под прикрытием молодой семейной пары…
И от понимания, что Котяра уж точно не упустит удобного случая охмурить и соблазнить симпатичную коллегу, в груди что-то рвется. Идет по швам.
Может быть, выдержка?..