…4 года спустя
1
— Лили, ну быстрее, пожалуйста! Как всегда, через-чур суетливая Энджи не дает мне расслабиться даже в свой день рождения. 22. Мне сегодня 22. Поправляю красную помаду и откидываю прямой волос за плечи. Нет, нежно-золотые тени на глазах не слишком блестят. Мое отражение именно такое, каким я его представляла последнюю неделю. Именно тогда, когда купила эти замечательные красные туфли. Я, наконец, окончательно признаю свою зависимость от красивой обуви и больше не спорю, что этого нет. Выключаю свет. Цвет туфель превращается в темно-огненный, как глубокой ночью у костра. — Красивая, Лили, — мама пугает меня, стоя на пороге в мою комнату, и мой взгляд резко открывается от туфель и перепрыгивает на нее. — Мам, — напряженно улыбаюсь. — Тебя уже Энджи ждет внизу. — Господи, праздник не начнется без нас. Я целую ее в щеку и убегаю в свою ночь, стуча по плитке шпилькой, оставляя за собой шлейф сладких духов. Почему она не могла дождаться меня на пороге? Еду в лифте одна, не упускаю возможность еще раз полюбоваться собой в зеркало, но скорее для того, чтобы проверить — все ли в порядке с моей внешностью, нигде ли нет косяков. Теперь каждый мой выход оборачивается тем, что фото с бешеной скоростью разлетаются по интернету. Я же дочь Джека Белла, успешного продюсера. За последние годы с нуля поднявшего «какую-то» австралийскую группу до вершин мировых чартов. Но я не хочу обесценивать себя тем, что только пользуюсь положениям отца. В определенный период моей жизни мне поступило очень интересное предложение сняться в клипе. Это дало мне большой толчок к развитию собственной карьеры, чему я чрезмерно благодарна. Влага вечера обдала мои голые плечи в мелких блестках, и я улыбнулась еще шире. Смотрю на яркие звезды. — Ну, Лили! Энджи сидит на заднем сидении моего черного CLS, с открытой дверью и ждет меня. Иногда я хочу ее задушить, но потом я понимаю, что она — мой идеальный баланс. Улыбаюсь, запрыгивая к ней. — Я тебя покусаю, Энж! Смеюсь. Андре — мой водитель, кинул на нас улыбчивый и теплый взгляд в зеркало заднего вида. Он часто жалуется мне в шутку, что ему приходится слушать поток тревожных и беспорядочных мыслей Энджи, когда он забирает ее одну. Открываю окно и пускаю в салон теплую ночную Калифорнию. Это мой дом. И я безумно рада, что каждый раз стараюсь отмечать свой день здесь. Конечно, за исключением того рокового раза, который оставил огромную дыру где-то в области сердца и сознания. Все же, с годами боль притуплялась, но мне приходится вспоминать каждый день рождения о той ошибке — отметить в «другой стране». Вспоминать, как, например, сейчас. Но 2 — мое счастливое число, поэтому ничто не спугнет мой положительный и яркий настрой на эту ночь и этот год. 22. Я восстановила свою жизнь до самой последней песчинки. И этой ночью я отмечаю не просто свое рождение, а, скорее, перерождение. Я справилась год без походов по врачам и без таблеток. Прекрасно это осознавать. Я справилась. Мир может быть замечательным, каким и был раньше. До той поездки. Ярко-красная вывеска «Road» бьет по глазам, и мы заходим внутрь. Мы не меняем это место больше ни на что. Это заведение стало моим вторым домом. Место, где мы можем отдыхать, и это исключительно наше место. Папарацци тоже это прекрасно знают, что наша тусовка может быть только тут. Нас это пока устраивает. В тот момент моего времени, для меня никого не существовало, кроме него. Но сейчас все по-другому. Мою жизнь наполняют замечательные люди. И именно к ним сейчас я и уверенно шагаю, держась за руки с Энджи. — Уже все тут, Лилс! — шепчет она мне, с никуда не уходящей тревожностью. Я лишь улыбаюсь. И ей и всем, кто за вип-столиком уже действительно нас ожидает. Дженна, моя коллега в модельном бизнесе. Как и любая крепкая связь — наша началась с недовольства друг другом и с оценивающих взглядов в место приветствия. Но как только мы поняли, что общего у нас больше, чем жажды конкуренции — мы сошлись. Эта рыжая бестия целует меня и крепко обнимает, передавая из своих объятий в объятия своего парня Мэтта. Они уже больше года вместе, и конечно, хотелось бы последовать их примеру. Николь оставляет на моей щеке след от ее бордовой помады, и задерживает меня рядом с собой еще на пару секунд, чтобы замести следы преступления. С ней нас связывает невероятная идея, которая маленькими шагами превращается в общую цель. Мы горим одной мечтой. И я знаю, что сейчас это кажется слишком далеким, и впереди нам предстоят невероятные усилия, но нашим светом в пути является брэнд собственной одежды. И мы непременно к этому движемся. Я падаю на черный кожаный диван в такт музыке. Энджи не дает мне расслабиться. — Лилс, он не пришел все-таки? — Я же тебе говорила, что Кейн в отъезде. — Да, но я думала, он специально так сказал, чтобы сделать сюрприз. Ее лицо освещает то розовый, то красный мерцающий свет, и эта ее серьезность совершенно не подходит сегодняшнему вечеру. Я осуждающе мотаю головой. — Что, Лили? — Нам надо уже скорее выпить! — обращаюсь ко всем. Да, сегодняшний вечер я провожу в узком кругу, но мне этого и хочется. Слишком много общения в повседневной жизни просто выматывает, и я хотела видеть только самых. И один из них, с опозданием, направляется за наш столик. Я отпиваю виски и встаю ему навстречу. Марка практически не видно за большой охапкой белых роз. Я улыбаюсь этому прекрасному брюнету, который выше и больше меня в миллион раз. Поднимаюсь на своих, и так высоких, каблуках, чтобы ощутить вкус его теплых губ. Приятный парфюм бьет мне в нос, и я попадаю в энерго-поле его спокойствия, серьезности, неторопливости и рассудительности. — С твоим днем, малыш. И так странно, что от него мне совершенно не хочется защищаться и отбиваться уже как 3 месяца. Мою грубость и недоверие к жизни унесло слишком далеко отсюда. Да, это первый человек, которого я допустила к себе, после всего произошедшего со мной. Но я не жалею, пока что или уже. Мне нравится моя внутренняя женская мягкость, о существовании которой я не знала с самого рождения.