Бездна твоя течёт у меня внутри

      Первый раз Гэвин увидел эту тварь в порту. Отлип от инфопанели, с которой ревниво следил за диагностикой «Лиззи», и увидел, как на соседней площадке из подъехавшего грузовоза выкатывается гравиплатформа, сияя радужными бликами поля Геллера.       Он бы не преминул подойти поближе и полюбопытствовать — поле Геллера таких размеров стоило целое состояние, и за это любопытство его никто бы не осудил, народу возле загадочного груза и так толпилось немерено — но время поджимало, а опозданий Фаулер не любил.       Гэвин уже почти отвёл взгляд от мерцающих разноцветных бликов, как за опалесцирующей радужной преградой что-то шевельнулось, и в тончайшую стенку, напоминающую плёнку мыльного пузыря, врезалась чёрная когтистая ладонь.       В толпе ахнули и невольно попятились. Гэвин и сам едва не отшатнулся от неожиданности, хотя знал, что запрограммированное поле Геллера — непреодолимое препятствие для всего, что должно находиться внутри.       Блестящие антрацитовые когти царапнули по полю, и ладонь соскользнула вниз, оставляя за собой смазанный ярко-голубой след, быстро испаряющийся на воздухе.       Гэвин успел заметить на жилистом запястье массивный браслет магнитных фиксаторов и дёрнул бровью — чтобы сдвинуть их с места, сила нужна была чудовищная.       Правда, мысли о том, кого именно везут в этом аквариуме, быстро сменились куда менее забавными рассуждениями: «Лиззи» — единственный грузовой корабль в доках воздушной пристани. Оставался, конечно, шанс, что рядом пришвартуется ещё один грузовоз, но если нет, и капитан собирается впарить Гэвину живой груз — то нахуй пойдёт и он, и его груз.       К счастью, капитан Фаулер испытывать судьбу не стал, новый заказ был всего лишь экспериментальным корабельным оборудованием. Гэвин уже почти потянулся за стилусом, чтобы оставить подпись, даже не читая контракт, но увидел сумму — и решил, что ему мерещится.       — Не понял, — он развернул голографический лист на всю длину, но оплата оставалась по-прежнему запредельной. — Это что такое я повезу?!       — Образец бортового оборудования, — Фаулер процитировал строчку из договора на память. — Он влезет в твой трюм, я проверил. В сектор серебра летать, конечно, неприятно, но не за каждый заказ тебе дадут кредитов на новые маневровые.       — Блядь.       Это был удар ниже пояса. Гэвин Рид обожал своё корыто. Вот и сейчас он заскрипел зубами и впился взглядом в договор о перевозке. Даже с учетом вычета всех процентов, налогов и процентов с налогов, выходило столько, что можно поставить не только новые маневровые.       Новый корабль купить можно было. И далеко не подержанный корвет, наспех переоборудованный под перевозку грузов, а полноценный джамп-фрейтер. Или свеженький фрегат, на котором можно послать в Бездну службу перевозки и уйти патрулировать какой-нибудь сектор сияющего изумруда или даже пылающей сирени.       Гэвин уставился на количество нулей. Нули смотрели в ответ и давили на жадность.       — Серебро — это же ёбаная дыра. Какая там конкретно часть, дай угадаю — тёмный сектор тусклого серебра, да? Я без страховки к этой срани на пушечный выстрел не подойду.       — Контракт и страховка А-класса, — Фаулер вздохнул и укоризненно посмотрел на Гэвина. — У нас, вообще-то, репутация и лицензии.       Гэвин почти осязаемо заколебался.       — До сектора серебра три прыжка туда, три обратно, — увещевал Фаулер, почуявший слабину. — А потом поставишь себе новые маневровые и перестанешь проедать мне плешь надбавкой к премии.       — Кэп, — Гэвин почти потянулся за договором, но на середине движения замер. — Ты же знаешь, я никогда не против жирного контракта. Чем жирнее, тем лучше, но это уже перебор. Это ведь нелегальный груз, да? Проблемный? Не будут платить такие деньжищи за оборудование.       — Рид, — Фаулер наклонился поближе, грузно навалившись на локти, и понизил голос. — Послушай. Это экспериментальное оборудование. Из-за недавних поправок в законодательстве его нельзя испытывать в нашем секторе, а у тебя самый быстрый корабль из пришвартованных сейчас на воздушной пристани. «Киберлайф» платит не столько за перевозку, сколько за срочность, если их возьмут за жопу — закроют к херам.       — А хули мы-то? — Гэвин ушел с головой в договор и бубнил почти неразборчиво. — С такими деньжищами своих специалистов должно быть до жопы во всех областях.       Фаулер пожал плечами, но переспрашивать Гэвин не стал. Дочитал до конца, просмотрел приложенную страховку, повторно охуев от количества нулей, и, нервно почесав переносицу со старым шрамом, поставил личную электронную подпись.       За почти полмиллиона кредитов он готов был рискнуть.       До отправления было восемнадцать часов, и чтобы отвлечься от параноидального ощущения случившегося наебалова, Гэвин вернулся на корабль и зарылся в документацию. С контрактом шло столько ведомостей, накладных и инструкций, что в глазах рябило от зубодробительных формулировок, но он не сдавался. Лучше поебаться сейчас, чем на гейте одного из секторов зависнуть из-за недооформленной лицензии или банальной недостающей бумажки.       И, перебирая прилагающиеся к контракту документы, увидел, наконец-то, ожидаемую ложку дёгтя в золотом, во всех смыслах, контракте. На одном из бланков мелькнула незнакомая маркировка, Гэвин всмотрелся в обозначение вензеля под помпезным заголовком «Проект RK900», и по спине скользнули холодные, колючие мурашки. Как только раньше в голову не пришло, из бортового оборудования самое дорогое — это пушки, и одна экспериментальная биологическая пушка сейчас стоит в его трюме.       Бегать по потолку рубки, орать и расторгать договор было поздно, неустойка сожрёт «Лиззи», а остаться без корабля Гэвин был не готов даже будучи очень хорошим и опытным пилотом. К тому же, он уже считал своей эту неприлично огромную сумму оплаты, и расставаться с мечтой о новом фрегате жадность не позволяла. Поэтому Гэвин только отложил документы в сторону, сжал пальцами переносицу и глубоко подышал, успокаиваясь.       Биологические пушки вывели относительно недавно, и только глухой не слышал дифирамбов, поющихся новой системе вооружения. Они не мажут, не перегреваются, защищают стрелка от эманаций Бездны и вражеского десанта, на новое оружие пересаживались все экипажи, которые могли позволить себе эту роскошь… Гэвин не верил, для него все слухи звучали слишком неправдоподобно, чтобы воспринимать их всерьёз. Да и не было ничего проще и надёжнее механической импульсной пушки, которую можно разобрать по винтику, смазать и собрать обратно, а новомодное увлечение биологией вызывало только брезгливую судорогу лицевых мышц. Выращивать оборудование — брррр, мерзость какая.       Сейчас эта мерзость занимала трюм. Гэвин отнял ладонь от лица, решительно отодвинул документы в сторону и поднялся. Прогресс не остановить. Рано или поздно механика устареет, а врага было бы неплохо знать в лицо. Шагая к трюму, он думал о том, что понятия не имеет, на что вообще похоже биологическое оружие, и был готов увидеть буквально что угодно…       Но не массивную гравиплатформу и знакомые радужные блики. Даже решил, что ему закинули чужой груз, и поморщился, предвкушая проведённое без сна время до отправления и волокиту с документами, но потом заметил табличку с логотипом «Киберлайф», вензелем, обозначающим биологическое оружие, и отметающей все сомнения надписью «RK900». Это была не тварь. Это было оружие.       Гэвин присел возле мерцающего края поля Геллера. Опалесцирующая дымка неравномерно цвела, истончаясь до абсолютной прозрачности, и тогда биологическую пушку можно было кое-как рассмотреть.       Фантастически гладкий, блестящий угольно-чёрный хитин вздымался шипами. Оружие тяжело дышало, шипы мерно поднимались и опускались в такт дыханию. Матово блестели магнитные фиксаторы — на жилистых запястьях всех четырёх… рук?.. На рельефных, нечеловечески изогнутых лодыжках. Хвост топорщился гребнями, острыми даже на вид, обвивался вокруг сухощавого тела, и фиксаторов на нём было десятка два. На мощной шее обнаружился ещё один, плотно прижимающий вытянутую голову к платформе, в центре лба крутился голубым диод. Гэвин подался вперед, рассматривая страшенную шипастую башку с удлинённым затылком — и тут оружие вздохнуло и открыло глаза.       У биологической пушки были совершенно человеческие глаза, серо-голубые, слегка подсвеченные изнутри. Умные. Живые. И очень уставший тяжёлый взгляд. От плёнки поля Геллера Гэвин отшатнулся, словно получив удар под дых — на мгновение ему показалось, что оружие разумно. Что это вообще не оружие, даже не животное, а человекоподобная страшная тварь из забытых Господом секторов Бездны.       Тварь ещё раз вздохнула и прикрыла глаза. Наваждение тут же спало, и Гэвин выдохнул, обозлившись на себя за неуместные фантазии. Захотелось тут же найти подтверждение — перед ним предмет. Оборудование. Умное, возможно, очень умное, но никак не живое.       Недолго думая, Гэвин сунул руку сквозь плёнку поля. Тварь даже не дёрнулась, поле на мгновение обожгло кожу холодом, и он коснулся широкого плеча. Чёрный хитин оказался твёрдым, немного шершавым и тёплым, это тепло щекотно толкнулось в пальцы, и Гэвин с удовольствием пощупал его ещё раз.       Тварь прищурилась, ленивым, медленным жестом повела плечом, и Гэвин порезался — у хитиновых пластин оказался острый край. Идея потрепать оружие за плечо или холку, словно домашнюю кошку, сразу перестала казаться удачной. Он решил убрать руку, оружие проводило удаляющуюся ладонь пристальным взглядом, и в голову пришла ещё более удачная идея. Гэвин задержал пальцы у самого края поля Геллера.       Тварь тяжело мотнула вытянутой башкой, с усилием приподняла голову над платформой — он представил преодолеваемую силу магнитного фиксатора и внутренне поёжился, но руку не убрал. Треугольные хелицеры нижней челюсти дрогнули, разъезжаясь вниз и в стороны, между ними мелькнул неожиданно розовый язык. Гэвин даже дыхание затаил.       И оружие лизнуло его руку. Язык оказался влажно-бархатистым, чуть скользким; проехался по ладони, и Гэвин едва сдержался, чтобы не вцепиться пальцами в упругую псевдоплоть. Язык старательно зализал царапину, ранку тут же чувствительно защипало, и тогда Гэвин полностью опомнился: хрен знает, из чего состояла слюна биологической пушки. Руку он спешно убрал.       Тварь нехорошо прищурилась — аж мурашки побежали по спине — и резко вскинула голову, будто фиксатора на шее вовсе не существовало. Гэвин шарахнулся подальше — он-то полагал, что оружие надёжно упаковано и не откусит ему руку по плечо, резко вздёрнув башку. Ошибиться оказалось неуютно, но на человека, замершего за плёнкой поля, тварь внимания не обратила. Она широко раззявила пасть, завела голову ещё выше, словно позвонков в шее совсем не было — и впилась в собственное плечо.       — Ебать!       Ярко-голубая кровь забрызгала поле Геллера изнутри, и какое-то время Гэвин ничего не видел, только слышал, и от звуков, с которыми хелицеры скребли о хитин, у него в животе все скручивалось. Кровь быстро испарялась, поле мерцало, и от этого заполошного мерцания сперва заломило виски — а потом, когда картинка перед глазами прояснилась, срочно захотелось сблевать.       Тварь отгрызла себе верхнюю конечность вместе с куском плеча. Ту самую, за которую Гэвин её потрогал. Мощные челюсти обглодали хитин, вывернув пластины с ошмётками странной сероватой плоти, кровь стекала тонкими ручейками, слишком яркая на чёрном. Из раны торчала желтоватая, неровно обкусанная кость.       Он поискал откушенную конечность взглядом, и замутило с удвоенной силой. Из фиксатора торчала только скукоженная кисть с огрызком запястья.       Остальное тварь сожрала.       На нетвёрдых ногах Гэвин выбрался из трюма, закрыл за собой шлюз, заблокировал, два раза проверил статус блокировки и привалился спиной к переборке. Колени подрагивали, и он поклялся до конца маршрута не заглядывать в чёртов грузовой отсек. А ещё — что на «Лиззи» хотя бы одна такая срань появится только через его труп.       И только потом подумал о том, что, скорее всего, испортил ценное экспериментальное оборудование, и за эту отгрызенную конечность из оплаты наверняка вычтут приличный кусок. Если, конечно, биологическая пушка вообще доедет до пункта назначения и не загнётся по дороге. Настроение упало совсем в ноль.       Заниматься документами желания больше не было. Вообще не хотелось хоть чем-то заниматься. Хотелось забыть всё, что было связано с оружием, как страшный сон и перестать уже сглатывать вязкий, кислый привкус во рту. Поэтому Гэвин наскоро набросал маршрут, принял душ и упал спать.