Gebrochene Herzen

      Вечер накрывал поселок акварельной палитрой небосклона: яркой и сочной, навевая долгожданную свежесть со стороны соснового бора и озера. Тени медленно ползли по стриженному влажному газону, захватывая в свой плен цветущие клумбы и дорожки. Тихо и отдохновенно щебетали птахи где-то в кустарнике у забора, готовясь ко сну. Роман, закинув ноги на низкий пуфик, расслаблялся в мягком кресле на веранде, скользя спокойным взглядом по внутреннему двору. Дым от сигареты вился кольцами и медленно уплывал куда-то вверх, чашка с кофе болезненно обжигала пальцы, не давая захлебнуться в мыслях.       Он не ожидал спонтанного приезда Роберта, который застал его врасплох. Скомканный разговор запутал еще больше и не принес никакого облегчения, хотя вроде бы они достигли каких-то договоренностей. Залесских мог понять первопричину его поступков - все ради сестры, но отчего-то думалось, что были в том и другие глубинные мотивы. Например, желание жить в семье, желание иметь определенное будущее, а не размытое неизвестностью. Все это понятно, более того весьма рационально. Отъезд Женьки и новая няня Евы запустили в парне какие-то сложные реакции, которые позволили поступиться своими, казалось бы, железобетонными принципами.       Что ж, только время теперь покажет, смогут ли они ужиться под одной крышей. На самом деле Роберту для счастья нужно всего ничего, Залесских прекрасно осознавал это и готов был дать если не все, то многое. Вот только кто даст Залесских то, что нужно для счастья ему? И не превратится ли совместное проживание для него в одну сплошную изощренную пытку?       - Я думал ты спать ушел, а ты тут кофе глушишь, - Роберт неожиданным приходом на веранду сбил с мыслей, в которые его все-таки утянуло.       - Нет, еще рано, - бросив короткий взгляд на парня, он снова вернулся к созерцанию двора. - К тому же завтра воскресенье. Можно посидеть подольше.       - Ева отрубилась, даже сказку не дослушала, - усмехнулся Беккер и, постояв еще пару минут у раздвинутого окна, упал в соседнее кресло. - Хорошо здесь. С городом не сравнить.       - Да.       - И в доме стало спокойнее с отъездом Женьки.       - Есть такое дело, - тут же улыбнулся Роман. - Как подготовка к сессии?       - Нормально. В понедельник зачетная неделя начинается. Но мне два зачета и один экзамен поставят автоматом, - не без гордости заявил Роберт. - А остальное сдам.       - Это замечательно. Будешь здесь жить или пока останешься в общаге?       - Пока там, удобнее мотаться на консультации. В выходные буду приезжать.       Беседа была пропитана ленцой, но это ничуть не раздражало. После дневного изнуряющего пекла сил хватало только на то, чтобы просто сидеть и молчать, наслаждаясь тишиной и покоем. Роман затушил окурок в пепельнице и прикрыл глаза. Но даже так он ощущал присутствие еще одного человека, от которого будто бы веяло приятным теплом, хотя кресла стояли в полутора метрах друг от друга. И как же хотелось протянуть руку, чтобы дотронуться, хотя бы кончиками пальцев, до источника этого тепла. Вот только после этого ему, скорее всего, оторвут эту самую руку. Не стоит переступать грани дозволенного, даже мысленно. Потому что ни к чему хорошему это не приведет. Нужно научиться воспринимать Роберта как брата Евы. Но, черт возьми, как же сложно это сделать.       - Ева сказала, что ты хочешь что-то строить во дворе? - спросил минут через десять блаженной тишины Роберт. - И зачем портить такой вид?       - Хотел залить площадку и облицевать ее камнем, - поделился давней задумкой Залесских. - Выставить садовую мебель. Присмотрел неплохой вариант, когда был в «Леруа Мерлен». Вон там под соснами как раз хорошее место, - указал он рукой в дальний угол участка.       - Вот тебе денег некуда девать. Есть же веранда, с мебелью - сиди и кайфуй.       - Я хотел туда еще камин купить, круглый кованый - тебе понравится, - улыбнулся Роман на ребяческие возмущения Беккера.       - Мне и так охренительно, но если хочешь морочиться, то, пожалуйста. Ничего против не имею.       - Завтра с утра хочу подготовить место, чтобы залить раствором. Сегодня разметку сделал.       - Не проще ли нанять специалистов?       - У меня отец строитель. Я с детства руками работаю. Или ты думаешь, что этот дом отстраивали специалисты?       - Да ладно? - от неподдельного удивления парень даже привстал в кресле. - Реально сам?       - Отец с братом помогали. Но в основном сам.       - А я думал, ты только бумажки перебирать можешь в офисе, - посмеиваясь, подначивал Роберт.       - Иногда устаешь от бумажек, и хочется поработать руками. Отлично прочищает мозги, рекомендую.       Сумерки постепенно сгущались, с востока наползала синева, высыпая на небо крупные бусины звезд. Лимонно-желтый месяц висел прямо над головой, золотя верхушки сосен. Автоматически включилась подсветка двора, развеивая таинство подступающей ночи. Откуда-то издалека доносился едва слышимый гомон голосов с соседних участков и шум двигателя проезжающей мимо машины.       - Ты ломаешь стереотипы, - через какое-то время и уже совершенно серьезно продолжил парень. - И я даже не знаю, хорошо это или плохо. По идее, я должен тебя презирать, и внутри все вопит об этом, но у меня нихрена не получается. Мне, конечно, сложно понять, как могут два мужика елозить друг по другу. Неее, - раздался едкий злой смешок, - технически я представление имею, как это происходит, но чтобы вставляло… Хуй его знает, чот сомнительно.       - Не знаю, что тебе на это ответить, - откровенно признался Залесских, который никак не ожидал подобного разговора. - Я ведь тоже не сразу понял, что меня привлекают люди своего пола, и я тоже был весь на понятиях, прям как ты сейчас: пидорас, значит, не человек. Рос как все в обычной семье, бегал с девчонками на свидание в старших классах. А в институте, там, знаешь, начинается совсем другая жизнь, словно горизонты раздвигаются, познакомился с одним парнем, сначала дружили, а потом как-то само так получилось, что…       - … что вы оказались в койке? - ехидно вставил Беккер.       - Нет, - засмеялся Роман, - в койке мы оказались не сразу, и шли к этому постепенно. И, в конце концов, да, все случилось и получилось. При этом я понял, что секс с девушкой это полная ерунда, в сравнении с сексом с парнем.       - Да блядь! Никогда в это не поверю, вот ты хоть тресни, - в досаде стукнул кулаком по подлокотнику парень. - С женой ты же спал?       - Технически я могу заняться сексом с женщиной, вопрос-то в другом, получу ли я удовольствие? А оно как после сочного стейка, жрать только черствый плесневелый хлеб. Можно подобрать любое другое сравнение, дело вкуса, но, уверен, суть ты уловил.       - То есть, если меня не особо вставляет трахаться с бабами, я значит, тоже того? Из ваших, что ли? Да полная хуйня… - задумчиво, и скорее сам себе, задал вопрос Роберт. - И жрать одни стейки тоже заебет, рано или поздно.       - А тебя не вставляет?       - Да ваще как-то похуй, если честно. Что есть, что нет. Ровно.       - Может быть, ты из тех, кого называют асексуалами, - предположил Залесских, несколько удивленный подобной откровенностью.       - Ну, я ж дрочу. И чота там даже чувствую при этом, - ничуть не смущаясь, подкинул парень дровишек и в без того полыхающий внутри Романа костер.       - Потребности растущего организма?       - Может быть. А что было потом? Как ты женился, если у тебя на баб не стоит толком? Тем более на такой суке.       - Поставили перед выбором. Да и не была она тогда сукой. Просто продуманной девахой из деревни, раз согласилась на предложение, зная о моей подпорченной репутации на тот момент в институте. Слухи они быстро расползаются.       - Жалеешь?       - Раньше жалел, - закуривая сигарету, ответил Залесских. - Потом перестал, потому что многого добился в жизни. Кто его знает, где бы я сейчас был и кем, если бы остался тогда с тем парнем? Одно могу сказать точно, семьи бы у меня не было: ни брата, ни родителей.       Разговор был странным до невозможности. Они все так же сидели в креслах и все так же смотрели во двор, лениво перебрасываясь словами, будто говорили о чем-то постороннем, а не сокровенном. В таких ситуациях Роман еще никогда не был, поэтому отвечал на вопросы по возможности открыто, без прикрас. И наверное, удачнее время было не найти, потому как на веранде было темно, они не смотрели друг другу в глаза, что позволяло заглянуть внутрь себя и откопать в памяти давно похороненные воспоминания.       - И часто ты по парням хаживаешь от благоверной?       - Ни разу не хаживал. Сам себе когда-то дал установку. Но так как благоверная свалила, можно позволить себе уже начхать на супружескую верность. Почему бы и нет?       - То есть, - напустив в голос холода, вскинулся Беккер, - ты сейчас мне тут сидишь и спокойно заявляешь о том, что будешь поебывать кого-то?       - Вполне возможно. Так что можешь спать спокойно.       - Да я так-то и не переживаю, - хмыкнул парень, снова расслабленно откидываясь на спинку кресла. - Если хочешь жить, то не полезешь. Я тебя самого в бараний рог скручу и даже не запыхаюсь.       - Охотно верю.       Залесских не мог толком вспомнить, что ему снилось, но просыпаться совсем не хотелось, настолько был прекрасен этот реалистичный сон. Образы казались смазанными и туманными, но возбуждение воспринималось как никогда остро. Именно из-за него пришлось подорваться и уединиться в ванной. Скорее по привычке, нежели в стеснении делать нечто подобное в кровати спальни, которую не так давно он делил с женой. Стоя под колкими струями горячего душа с услужливо подкинутыми памятью обрывками вчерашнего вечера, Роман, наплевав на данные самому себе обещания, видел под сомкнутыми веками Роберта, который никак не хотел восприниматься исключительно братом Евы. И как бы Залесских не ругал себя после и как бы ни было ему стыдно, сделанного не воротить. Да и полученное удовольствие, пусть и неполноценное, все еще сводило приятной судорогой мышцы.       Наскоро закончив в ванной, он спустился на кухню, чтобы приготовить завтрак. В доме было тихо и прохладно, несмотря на залитые солнцем комнаты - система подачи воздуха работала исправно даже в такие жаркие дни. Поэтому можно было спокойно выстоять полчаса у плиты, чтобы напечь гору оладий и сварить на быструю руку кашу для Евы. Теперь, когда в семье появился ребенок, Роману приходилось изворачиваться и усовершенствовать свои поварские навыки, чтобы разнообразить меню.       - Доброе утро, дядя Рома! - вбежала в кухню девчушка в пижаме с рассыпанными по плечам волосами. - А Роберт еще спит?       - Привет, детка, - целуя ее в лохматую макушку, поздоровался Роман. - Наверное, спит. Пусть отсыпается студент. Не будем его будить.       - Ладно, - взбираясь на высокий стул, потянула Ева. - Включишь мультики? Пожалуйста…       Роман кивнул и поискал глазами пульт от телевизора. Просмотр мультфильмов за завтраком стал уже традицией. Скорее всего, воспитатели и прочие знатоки от педагогики сочли бы подобное вредным, но отказать ребенку он был не в силах. Лишь бы хорошо, без капризов, кушала. А то последние периодически случались: это я не хочу, это я не буду… Но сегодняшнее утро выдалось без эксцессов, накормленный досыта ребенок умчался в детскую переодеваться и чистить зубы, а Залесских, наскоро выпив кофе и поставив посуду в посудомойку, вышел через веранду во внутренний двор, покурить и прикинуть фронт работ.       Он заканчивал снимать верхний слой дерна будущей площадки, когда из дома показался Роберт. Парень щурился от яркого солнца, что уже в утренние часы ощутимо припекало и сверкало в каплях воды, которые в разные стороны по клумбам и газонам распыляли поливалки. Вчерашняя помятая свободная футболка и гавайской расцветки бермуды, которые когда-то Роману купила жена и которые он ни разу не надевал, смотрелись весьма специфично на предпочитающем черный цвет парне, делая его похожим на заспанного всклокоченного попугая.       - Привет. Смотрю ты уже весь в делах. Слушай, - почесал затылок Беккер, - у тебя какой размер обуви?       - Доброе утро. Сорок третий. А что? - утирая со лба пот рабочей перчаткой, Роман воткнул в землю лопату.       - Бля, у меня сорок четвертый. Хотел одолжить какие-нибудь старые кроссовки, чтобы пробежаться до озера. Свои новые убивать не хочу. Послушал тебя и купил белые, теперь приходится летать, чтобы не засрать.       - Войдешь в мою спальню, - махнул Залесских, - там будет гардеробная. С правой стороны внизу на полках стоит обувь. Подбери что-нибудь подходящее, у меня вроде бы была пара, которая мне великовата.       - Не, давай ты сам. Не хочу рыться в чужих вещах, - поморщился парень.       - Мне некогда, - вынимая лопату и подхватывая ей новый кусок дерна, сказал он. - Взрослый уже, разберешься. Да и пора бы уже начать осваиваться в доме. Если нужна чистая футболка или еще что-то, тоже бери.       Роберт еще повыступал, бормоча что-то явно нецензурное себе под нос, потом ретировался. Залесских усмехнулся, укладывая ровные квадратные куски снятого газона в ряд. Площадку он сделал, осталось метров семь дорожки и можно разводить раствор. А там, когда затвердеет, выкладывать облицовочный камень. Возни дня на три с его занятостью, но к следующим выходным успеет, а там можно за мебелью ехать и приглашать каменщика, чтобы выложил основание для камина.       Время за работой летело незаметно. Ева играла в куклы у своего мелкого бассейна, устроив им банный день. Солнце нещадно жарило, и хотелось уже принять душ, а потом растянуться в тенечке на веранде. Но Роман только сдернул через голову майку и, отбросив ее на шезлонг, стал добивать последние метры лопатой.       - Дядя Рома, а когда к нам приедут мальчишки? - крикнула Ева, спрашивая о сыновьях Левки, с которыми она успела познакомиться и сдружиться на майских праздниках.       - Не знаю, детка. Надо позвонить и узнать. Но мы можем как-нибудь сами к ним съездить после садика. Или в выходные.       - Да, я хочу. А Роберт где?       - Решил удариться в спорт, - со смешком ответил Залесских, у которого от лопаты уже руки отваливались.       Возможно, при других обстоятельствах он бы с удовольствием составил парню компанию, из всех видов физических нагрузок он предпочитал именно бег. Да только сегодня Роману выпало потягать железо. И честно сказать, он уже порядком подустал, но на переправе коней не меняют. Поэтому, хлебнув успевшей нагреться минералки из бутылки, Залесских снова принялся за дело.       Беккер появился через минут двадцать. Голый по пояс, потный, с улыбкой на лице, что само по себе можно было расценивать как маленькое чудо. Он чмокнул сестру в щеку, скинул кроссовки, обтерся свисающей из-за пояса шорт футболкой и, окинув прищуренными глазами двор, подошел к месту работ.       - Блядь, кажется, все-таки натер мозоль.       - Значит, нужно купить обувь для бега. Если ты решил им всерьез заняться, и это не единоразовая акция, - Залесских старался не поднимать головы, чтобы не утыкаться взглядом в обнаженный торс стоящего совсем рядом Роберта. Для своих лет парень был удивительно гармонично сложен, в нем уже не угадывалось подростковой нескладности и ломкости, развитые мышцы красиво перекатывались под кожей, что говорило об интенсивных занятиях спортом, пусть не сейчас, а несколько лет назад, да и парочку килограммов не помешало бы набрать. Но в целом зрелище было впечатляющим, по крайней мере, для него.       - Помочь? - подал голос Беккер, не давая унестись фантазиям Романа совсем уж в заоблачные дали. - Я, правда, не особо умею, но если покажешь, то думаю, справлюсь.       - Отлично. Разметку видишь? - с облегчением выдыхая, спросил он и парень кивнул. - Поддеваешь аккуратно верхний слой газона, вот так, - показал Залесских, - и откладываешь в ту кучку. Тут немного осталось, до того места, где дорожка. Потом сделаем раствор и зальем. Давай, принимай орудие пыток, я пока в дом схожу.       Ему требовалось побыть несколько минут наедине с собой, чтобы та удушающая волна внутреннего жара, которая стала подниматься от близости почти обнаженного тела, не могла иметь катастрофических последствий. Если такая ерунда будет происходить все лето, к концу августа Роман точно поедет крышей. Нужно срочно кого-то поискать для удовлетворения низменных потребностей, пока Роберт не догадался о том, что у Залесских в штанах становится тесно каждый раз, когда он подходит к нему ближе, чем на метр. Да, раньше он о подобном никогда не задумывался, но что-то нужно делать, потому что на кону целостность семьи и ее покой. Никакие внутренние установки не работали, никакие обещания себе не могли удержать его в узде, поэтому сегодня же вечером он зарегистрируется на каком-нибудь сраном сайте знакомств, а потом поедет и просто потрахается.       Площадку и ведущую к ней дорожку они залили споро, в четыре руки работалось много легче и быстрее, чем одному. Роберт схватывал на ходу, что от него требовалась, и усердно помогал, хотя мог забить и заниматься своими делами, а то и вовсе сидеть в тенечке или плескаться в бассейне. Но Залесских это пришлось по душе, потому что так парень показывал причастность к семье, причастность к дому, ведь он здесь не просто гость, по крайней мере, на это очень хотелось надеяться. Однако даже так Роман изрядно вымотался и в комнату скорее заполз, нежели зашел. Но, пожалуй, эти выходные для него все равно стали одними из лучших за последнее время.