Gebrochene Herzen

      Людям свойственно делить жизнь на отрезки, у каждого они свои личные, но есть, безусловно, и общие: длинные будни и короткие выходные. Залесских не был исключением, он и раньше ждал выходных, как глоток свежего воздуха, несмотря на то, что любил работу. Но теперь это ожидание стало вдвойне нестерпимее и в то же время слаще. Как бы он не бил себя мысленно по рукам, какие бы громкие обещания себе не давал, но стоило Роберту переступить порог дома, как перехватывало дыхание, совсем на немного, на пару мгновений, но этого всегда хватало, чтобы сердце начинало спешно перегонять кровь. Роман всегда находил неотложные дела, лишь бы не оставаться с ним наедине как можно дольше, или звал с собой Еву, как гарант безопасности. Ее присутствие заставляло думать головой, а не тем, что ниже, и он мог вполне себе общаться с парнем без каких-либо последствий для себя или, что хуже, для него. Но вот вечер субботы стал неожиданно новой приятной традицией. Когда девчушку укладывали спать, и на дом опускалась тишина, они вдвоем выбирались на веранду, чтобы посидеть в сгущающихся сумерках, которые стирали внешние грани, обостряя чувства.       Им необязательно было даже говорить, но отчего-то они всегда разговаривали. Иногда на серьезные темы, иногда о полной ерунде, иногда о прошлом, иногда о будущем. И всегда эти вечерние беседы текли медленно: с неизменной ленцой и большими паузами, которые, впрочем, получались уютными. Роман пил кофе и курил, а Роберт отгонял от себя дым, но уже не выдвигал жестких требований, как в самом начале знакомства.       - Вован пригласил в клуб после сдачи сессии. Отметить второй курс, - произнес парень с соседнего кресла, заставив Залесских приоткрыть глаза.       Во дворе стало совсем темно. В последние дни жара заметно спала, прогноз погоды обещал резкое понижение температуры и затяжные дожди. Оттого с леса веяло пробирающей до мурашек прохладой. Но после удушающего мая холодный июнь был уже привычным, повторяющимся из года и год.       - Сходи, почему бы и нет? - ответил он, раздумывая, сбегать ли в дом за толстовкой или остаться на веранде, куда через открытые окна проникал ветер, продолжая мерзнуть. - Молодость одна, и нужно иногда позволять себе расслабляться и быть безрассудным.       - Не мое это, - без сожаления отмахнулся Роберт. - Да и компания сомнительная.       - Чем же? Если не ошибаюсь, Вован твой сосед по общежитию и друг.       - А у него есть еще один друг, а у этого друга есть парень. Короче, ты понял…       - Идеологическая несовместимость, - хмыкнул Роман, уже свыкшийся с психологическими вывертами парня.       Да, Беккер сложный. В нем столько всего намешано, что порой казалось, ему и самому трудно с собой справляться. Он до краев был заполнен искренностью, нежностью, любовью, заботой, незаурядным умом, интеллигентностью, широким кругозором, и в то же время все это было покрыто толстым слоем грубости, упертости, агрессивности, жестокости. Залесских понимал, что это защитная броня, которую парень выработал за годы пребывания в интернате - там по-другому было не выжить. А теперь, когда та жизнь осталась позади, оказалось не так-то просто сбросить ее с себя.       Но тем было интереснее, тем захватывающе, словно разгадываешь хитрую головоломку. Романа больше не пугал прямой взгляд светло-голубых глаз, которые в первую встречу показались глазами убийцы. Теперь они чаще смотрели изучающе, иногда благодарно, бывало и зло. Залесских замечал, какую серьезную работу внутри себя ведет Роберт, как борется с собой, как идет на уступки. Пусть это все давалось ему тяжело, но постепенно Беккер оттаивал, все чаще улыбался, шутил, по-доброму, а не цинично, как раньше.       - Теперь нужно придумать, что сказать Вовану, чтобы не надулся, - подал голос Роберт. - А то он как нежная фиалка, чуть что - смертная обида.       - Скажи правду.       - Правда его не устроит.       - Тогда правдиво соври, - засмеялся Залесских, поднимаясь с кресла. - Пожалуй, пойду в дом. Замерз.       - Посмотрим какой-нибудь фильм? Выбираю я, - подорвался следом парень, чтобы сдвинуть окна веранды на ночь на случай дождя.       - Можно, - согласился Роман, заходя в холл.       Блики от работающего в неосвещенной гостиной телевизора отражались от тонкого стекла бокала с вином, ножку которого крутил в пальцах Залесских. Кажущийся черным, терпкий напиток слегка хмелил голову и согревал нутро, отвлекая от просмотра и увлекая совсем уж не в ту сторону. Хотелось смотреть не фильм, пусть и достаточно интересный, а неотрывно на парня, сидящего всего в метре от него, вальяжно закинув босые ноги на журнальный столик. Вот только он не позволял себе поднимать взгляд, чтобы не нарваться на насмешку, а то и пренебрежение.       Но как же было приятно находиться просто рядом, с каждым разом открывая что-то новое для себя. То новое, что делало Роберта еще более притягательным и желанным. Его непредсказуемость и необузданность, словно заставляли самого Романа сбрасывать с себя шкуру солидности и серьезности, и возвращаться хотя бы ощущениями в безвозвратно ушедшую молодость, когда он дышал полной грудью.       - Неинтересно? - от неожиданного вопроса Залесских вздрогнул, настолько глубоко закопался в мысли, что забыл обо всем на свете.       - Интересно, просто задумался, - он виновато улыбнулся и вернулся к просмотру, пытаясь разобраться в том, что уже упустил.       Не стоило ему пить вина. Хотелось согреться после вечерней прохлады, а теперь буквально сгорал от желания прикоснуться к запретному плоду. И даже пальцы рук ощутимо покалывало, но тяжеловесное «нельзя» висело над головой дамокловым мечом. Пожалуй, пока он в подходящем настроении, нужно зарегистрироваться на «Хорнет» или «Гриндр», иначе никогда не соберется. Хватит пускать слюни, тут ему никогда и ничего не обломится, как бы его не раздирало.       - Пойду-ка я ложиться. Что-то меня в сон потянуло с вина, - Роман нехотя встал с дивана. - Доброй ночи, Роберт.       - Не сваришь с тобой каши, Залесских. Давай тогда дрыхни, снов тебе там всяких, - парень махнул на него рукой и снова вернулся к фильму.       Кинув еще один тоскливый взгляд на увлеченного фильмом Роберта, он с недопитым бокалом вина в руке стал подниматься по лестнице на второй этаж. Наскоро приняв душ, Роман забрался с телефоном в постель. Однажды, сделав осознанный выбор в пользу семьи и предопределенного будущего, он не позволял себе сомнительных связей с кем бы то ни было, чтобы не запятнать репутацию примерного мужа и сына, однако жил не в пузыре и информация так или иначе до него доходила. Иногда Залесских сам что-то намерено узнавал, благо интернет давно был безлимитным и всегда под рукой. Поэтому примерно представлял, что за приложения для знакомств устанавливает на смартфон. Не откладывая дело в долгий ящик и не предаваясь излишним сомнениям, пока еще в нем теплилась решимость что-то изменить, он зарегистрировался в «Гриндр».       Большой любви Роман не искал, ему нужно было именно то, что предлагал сервис - секс без обязательств. Возможно, на постоянной основе, чтобы не собирать грязь случайных связей, но определенно точно без мозгоебства. И никаких малолеток, ему и дома хватало взрывного коктейля из гормонов и максимализма. Поэтому, заполнив данные своего профиля, он листал анкеты ровесников, которые знали, чего хотели и не строили понапрасну никаких иллюзий.       Во втором часу ночи, когда глаза слипались от усталости, Залесских отбросил телефон. Искать в стоге сена нужную иголку, оказалось делом утомительным. От смазливых лиц, голых торсов и прочих прелестей ломило в затылке. Вечернее возбуждение, замешанное на близости Роберта, сменилось раздражением, в том числе и на себя. Оттого он, зарывшись лицом в подушку, решил отложить несостоявшуюся личную жизнь на потом. До очередного подстегивающего момента.       Утро началось неожиданно, вернее даже не утро, а практически полдень. Потому как Залесских разбудила ворвавшаяся в спальню Ева с вопросом, долго ли дядя Рома будет еще спать? Он еле разлепил тяжелые веки и через силу улыбнулся, чувствуя, как правую ногу пронзило сотнями острых иголок, от которых Роман зажмурился и громко зашипел. Ночное бдение с телефоном не прошло бесследно, часы показывали начало одиннадцатого. И в это время он уже обычно, накормив всех завтраком, возился с делами по дому или во дворе.       - Да, детка, сейчас встану, - сонно прохрипел Залеских, ища глазами халат, который вчера после душа куда-то закинул. - А брат твой уже встал?       - Роберт убежал на озеро, - подпрыгивая на матрасе, прокричала девчушка. - Но он меня накормил. Там и тебе осталась каша и бутерброды.       - Это замечательно. Тогда беги быстренько чистить зубки и переодеваться. А я сейчас спущусь, - как только Ева вприпрыжку скрылась за дверью, Роман, потянувшись и размяв затекшие после сна мышцы, сполз с кровати и поплелся в ванную.       Да, не стоило сбивать привычный за много лет режим. Такое чувство, что его переехал «Белаз» - собрать себя в кучу никак не получалось. Не помог даже контрастный душ, заставивший клацать от холода зубами. И только после пары чашек эспрессо, которые Залесских влил в себя на кухне после сваренной Робертом овсянки, он ощутил некую бодрость, правда, не принёсшую ясность ума.       Выйдя на веранду, Роман упал в кресло, стоящее у панорамного окна. Первая сигарета принесла легкое головокружение и еще большую слабость, но он все равно втягивал в себя дым с какой-то жадностью, словно не побежит курить еще одну через час. Погода окончательно испортилась. Северный ветер нагнал тяжелых лиловых туч, которые обещали проливные дожди, но пока отчего-то просто неповоротливо клубились над головами. Оттого вокруг было сумрачно и безрадостно, и ощутимо прохладно даже в толстовке. Выходить во двор совершенно не хотелось, как и браться за дела, поэтому Залесских решил, что сегодняшнее воскресенье проведет, отдохновенно разлагаясь. Может быть, почитает книгу или зависнет в каком-нибудь сериале, просмотр которых всегда откладывал «на потом».       И пока эти мысли разрозненно всплывали в сознании, он крутил в руке телефон, не решаясь снова открыть приложение. Но любопытство, в конце концов, взяло верх и, покусав в раздумье губы, Роман все-таки открыл «Гриндр». Несколько полученных сообщений заставили удивленно приподнять бровь, не то, чтобы он не ожидал, но такая активность заставила изрядно напрячься. Бегло пробежавшись глазами по банальным, попахивающим пошлостями фразам чатов, Залесских, криво усмехнувшись, выбрал самое адекватное и, по его мнению, скромное. Да и фотография в аккаунте «собеседника» оставляла весьма приятное впечатление, заставляя не на шутку увлечься общением.       - Смотрю, нормально ты тут устроился, - неожиданно раздалось над ухом и, дернувшись, Роман, бросил через плечо испуганный взгляд на раздраженного Беккера, который угрожающе возвышался над ним. - Я тут уже десять минут стою, а ты еще ни разу не оторвался от телефона. Ева там одна смотрит какую-то херню по телевизору. С кем ты трепишься? Женька пишет?       - Так, ерунда, - отмахнулся Залесских, убирая смартфон в карман домашних штанов. - По работе. Ты уже закончил с бегом?       - Да как видишь, - недовольно буркнул Роберт. - Чем займемся? Площадку будем доделывать? Там немного осталось…       - Не сегодня. Я что-то себя не очень хорошо чувствую, - Роман поднялся из кресла, к которому, казалось, прирос, и кинул взгляд в окно. - Да и дождь вот-вот начнется.       - Ладно, тогда я пошел к сеструхе. Почитаю с ней или порисую.       - А я тогда займусь обедом, - попытался сгладить нелепую ситуацию Роман, искренне улыбнувшись. - Есть пожелания?       - Неа, сам придумай. Это твоя головная боль.       Залесских недоуменно пожал плечами, смотря вслед вышедшему в холл парню. То ли ему показалось, то ли Роберт действительно на него был обижен. Но докапываться до правды и лезть в душу сейчас не хотелось. И он, как и обещал, выкурив еще одну сигарету, выдвинулся на кухню. Тем более что время приближалось к обеду, и пора было кормить, пусть и странное, но семейство. Проходя через холл, Залесских слышал, как в гостиной Ева о чем-то живо рассказывала брату и это не могло не вызвать улыбку умиления. Удивительно, но он находил, что детский смех на самом деле оживил дом, который раньше казался пустым, даже когда в нем находилась Женька.       О жене Роман старался вовсе не вспоминать, да и та не баловала вниманием. За две недели звонила раза три и то без особого желания, ссылаясь на дороговизну связи и занятость начала сезона. Это было слышно по тону, которым она через силу цедила слова. Впрочем, Залесских такая пренебрежительность ничуть не расстраивала. Возможно, оттого, что он уже все решил, почувствовав себя, наконец-то, полноправным хозяином в собственном доме.       На кухне Роман быстро нашинковал овощей на суп, и пока варилось мясо, снова уткнулся в телефон. Ни к чему не обязывающее легкое общение, перемеженное нехитрым флиртом, отлично поднимало настроение. Нашлись даже общие интересы и темы для разговоров, что заставляло возвращаться к чату, несмотря на готовящийся обед. Парня звали Сергей, возможно, это было далеко от правды, но Романа вполне себе устраивало. Почти ровесник, всего на два года моложе его самого, оставлял впечатление остроумного и начитанного человека. Конечно, он не был тем, от кого можно потерять голову или, не дай Бог, в кого можно влюбиться, но на короткую связь подходил как никто другой. И Залесских уже на полном серьезе задумался о скорой встрече, тем более теперь ничто не могло ему помешать наладить личную жизнь.       - Что у нас на обед? - спросил Роберт, входя в столовую, где Роман накрывал стол. - Пахнет вкусно.       Ева уже восседала на своем месте и строила рожицы в отражении ложки. Залесских только посмеивался, смотря на маленькую обезьянку, которая всегда находила себе развлечения.       - На обед у нас суп и курица с овощами, а потом чай с печеньем и конфетами, - ответил он, ставя дымящуюся тарелку перед девчушкой. - И не нужно морщить свой очаровательный носик, юная мисс, а то появятся преждевременные морщины, и твой принц проскачет в свое время мимо. Всем приятного аппетита.       - Так что на работе какие-то серьезные проблемы? - спросил Беккер с явственным подозрением в голосе, с аппетитом поедая суп.       - Обычные рабочие моменты. Иногда такое бывает.       - Ага, понимаю, - хмыкнул Роберт. - Но ты тогда бери за переработку с них, глядишь, и кредит быстрее погасишь.       - Обязательно. Во сколько тебя везти в Сельхоз? - меняя тему, спросил Залесских, которого такая заинтересованность нервировала. Не хватало только сцен по поводу его общения с потенциальным любовником, а то с Беккера станется отбить всякое желание заводить романы на стороне.       - Часа через два. Нужно пораньше приехать, чтобы еще раз просмотреть конспекты перед экзаменом.       - Хорошо, через два, значит, через два.       В остальном обед прошел без происшествий и переругиваний. Парень даже вызвался убрать со стола и сунуть посуду в мойку, пока Роман, увлеченный Евой, придумывал развлечения на вечер. Сошлись на том, что они все вместе будут раскладывать пазл с Белоснежкой и гномами на полу в гостиной, куда девчушка тут же кинулась, радостно вереща. И настолько они увязли в мелких разноцветных кусочках, коих насчитывалось аж полторы тысячи, что едва не упустили время ехать в Сельхоз.       Еву пришлось брать с собой, Залесских опасался оставлять девчушку одну в огромном доме. Мало ли что могло случиться, а тут и помощи позвать неоткуда, соседи, конечно же, были, но до них не докричишься, даже если очень захочешь. Люди настолько отмежевались высокими заборами, боясь поползновений на свою частную собственность, что, даже живя в одном поселке, не знали друг друга в лицо. Это было и плюсом, и минусом жизни за городом. К тебе никто не лезет, но и ты не имеешь права лезть, что уж говорить о соли, которая могла кончиться в любое неурочное время, вот тогда и вспоминаешь с ностальгией о жизни в многоквартирном доме, где на площадке по нескольку квартир, и жизнь соседей, что протекла за тонкими стенами, казалась, твоей собственной жизнью с ее скандалами и бурными примирениями.       С наступлением лета в воскресенье вечером в город стало не пробиться. Все дачники, у которых случился острый приступ грядок и посадок, ринулись со своих садовых участков в цивилизацию. Особенно ретивыми были так называемые «подснежники», которые зимой предпочитали общественный транспорт, а по весне выводили из проржавевших гаражей не менее проржавевшие «Жигули», щетинистые граблями и лопатами. Залесских, застряв в пробке на въезде, только закатил глаза, и чтобы убить время ожидания достал из кармана телефон, который не брал в руки с самого обеда. А Сергей наверняка уже заждался его ответа.       Искоса кинув взгляд на притихшего, смотрящего в окно Беккера, Роман быстро набрал ответ на шутку, которую счел довольно-таки забавной, оттого поневоле улыбнулся.       - Только не пизди, что опять по работе, - с леденящими душу интонациями сказал парень, когда Залесских откинул телефон на приборную панель.       - Не скажу, но уверен, сейчас не время и не место говорить об этом.       - Значит, это именно то, о чем я думаю? - не мог успокоиться Беккер и продолжал гнуть свое.       - Мы это уже обсуждали, - трогаясь на светофоре, отрезал Роман, не собираясь вступать в прения. - Личная жизнь на то и личная жизнь.       - Твоя личная жизнь, - не менее твердо ответил Роберт, - это я и Ева. Поэтому ты хорошо подумай, прежде чем лезть туда, куда лезть не стоит. Я тоже уже говорил, что не позволю тебе приводить в дом своих подстилок.       - Моя интимная жизнь это тоже ты?       - Нахуй иди, - тут же послал парень.       - В таком случае, не стоит выдвигать мне невыполнимых условий. Я сам могу решить, стоит мне лезть или не стоит.       - Еще посмотрим.       Как же для Роберта было важно оставить последнее слово за собой. Но смотреть было не на что, Залесских все для себя уже решил. Нет, он никогда не поставит секс на первое место, первое место всегда будет за благополучием его семьи, которая сейчас сводилась к Еве и ее брату. Вот только идти на поводу у непримиримого с настоящим положением вещей парня, он был не намерен. Достаточно было и того, что последние десять лет Роман ходил как телок на поводу желаний своей жены.       - Приехали, - сказал Залесских, когда через сорок минут припарковался у входа в общагу.       - Спасибо. Завтра позвоню после экзамена, - распахивая дверь, буркнул парень. - И поменьше пялься в телефон и больше занимайся Евой. Поговорим об этом, когда я приеду.       - Я думаю, - придержав за локоть Роберта, сказал он, - что тебе стоит принять некоторые вещи. Я такой, какой есть. И у меня есть потребности, так же как и у тебя, вот только они разные. Но я не буду смешивать одно с другим, даю слово. И на вас с Евой это никак не отразится.       - Поживем-увидим.