Глазами Феаноринга

Ангфауглит кончился. Жестокий жар чёрной пустыни остался позади. Путешествие продолжалось по широкому, людному тракту. Мирные жители, которые встречались им на пути, опускали глаза при виде пленных эльфов. Никто из них не желал связываться с истерлингами. Все знали их горячий нрав и несдержанный характер. Эльфы, скованные друг за другом, шли вслед за конём вождя. Многие из них изнывали от жажды и тягот пути. Видимо, их хозяева решили проверить своих рабов на выносливость. Пить им давали редко. Питались они необглоданными костями, которые им кидали как собакам, охранники. Всё это задевало гордость Келегорма и Куруфина. Сначала они отказывались от костей, но внезапно ставший рассудительным Тьелко, решил, что лучше такая пища, чем ничего. Если они совсем не будут питаться, то умрут и, тем самым, не исполнят Клятву, данную отцу на смертном одре. Кости всегда были грязные. Келегорму и Куруфину приходилось мыть их в миске с водой, которую им наливали охранники. Остатки мяса становились чистыми, но нужно было ждать, пока песок не осядет на дно, чтобы можно было пить живительную влагу. Когда у тебя есть всё, ты не замечаешь многих простых вещей. К этому выводу пришли Феаноринги за несколько дней своего пребывания в рабстве. Раньше они устраивали весёлые пирушки, на которых вино текло рекой, а еда не переводилась. Теперь им приходилось терпеть жестокие лишения, и даже капля воды и небольшой кусок мяса, могли порадовать их больше, чем бутылка хорошего вина. Хуан больше не связывался со своим хозяином. Он лишь сообщил Келегорму, что нашёл Маэдроса и Кано, и постарается привести их к пленным братьям. Но где сейчас его пёс, и удалось ли ему провести старших тайными тропами, Тьелко не знал. Курво очень обрадовался, когда брат сообщил ему о том, что Нельо и Кано не попали в плен. Искусник считал, что братья очень скоро освободят их, и каждый день ждал их появления. Однако у Келегорма имелись свои мысли на этот счёт. Нельо и Кано, конечно, хороши в бою, но, чтобы освободить братьев им нужен будет хотя бы небольшой отряд. Истерлингов много. Двоим победить их невозможно. Значит, их освобождение откладывается на неопределённый срок. Но делиться этими мыслями Тьелко с братом не спешил, чтобы не убивать в нём надежду. Они с Курво вторую неделю общались жестами. Охранники ничего не подозревали, а братья эту систему придумали ещё в Валиноре, поэтому им не составляло труда заново её вспомнить. Использовать осанвэ братья всё ещё опасались. В один из дней дорога вывела их к истерлингскому лагерю. Феанорингам показалось, что они, наконец, на месте и им не придётся идти дальше. Рагнар спешился, что-то сказал своим людям, и направился к самому большому шатру в центре лагеря. Рабы подумали, что смогут, наконец, отдохнуть, но охранники заставили выстроиться их в шеренгу. Они были вынуждены стоять на палящем солнце и ждать приказа относительно своей судьбы. Спустя некоторое время, которое показалось Феанорингам вечностью, из шатра вышел Рагнар в сопровождении высокого, седого старика в одежде воина. Они подошли к рабам, и старик принялся их внимательно разглядывать. Цокая языком, он о чём-то говорил Рагнару. — Раздевайтесь! — коротко приказал вождь на синдарине. Эти слова были сказаны рабам. Эльфы зашевелились. Каждый смотрел на своего соседа, не желал первым снимать с себя одежду, пусть она и превратилась в лохмотья и не прикрывала практически ничего. Келегорм тоже посмотрел на Куруфина. Тьелко, хоть и гордился своим стройным телом, но не спешил показывать его красоту каким-то жалким эдайн, ибо они недостойны. Курво, который раздевался только в кузнице и при жене, покраснел от мучительного стыда. Будь он при своём мече, показал бы этим охвостья Моргота гнев сына Феанора. Но они сами загнали себя в тупик. Теперь выхода не было. — Чего стоишь, собака? — крикнул надсмотрщик Куруфину, и без жалости ударил его хлыстом по спине. Курвол чуть не взвыл от прошившей его тело боли. Он сейчас же сдёрнул рубашку, чтобы она не пропиталась выступившей кровью; стянул с себя штаны и скинул сапоги. Келегорм поспешил последовать его примеру. Ему не хотелось видеть следов от удара на своём прекрасном теле. — Они мне не нравятся! Они все мне не нравятся! — произнёс старик на синдарине, хмурясь. — Кроме… Старик указал скрюченным пальцем на Куруфина. Рагнар и его спутник подошли к братьям. Старик пощупал мускулы Курво и одобрительно покачал головой. Феаноринг злобно посмотрел на зарвавшегося нахала и скрипнул зубами. Ему сейчас очень хотелось ударить наглеца, который посмел к нему прикоснуться, но его руки были скованы. — Он бы пригодился мне здесь, — заметил старик снова на синдарине. — В качестве грузчика. — Я — кузнец, — прошипел Куруфин и, не сдержавшись, плюнул старику под ноги. Надсмотрщик тут же стал бить его кнутом, но старик сделал ему знак, чтобы он не слишком старался. Спустя три удара, он оставил в покое Куруфина. Курво хотел выдержать эти удары достойно, но упал на колени после второго удара, глухо простонав от боли. Но ещё невыносимее была мысль, что он показал свою слабость перед всеми. Все видели, что его били эдайн, и что он стонал. Курво не должен был позорить отца! Он должен был не произнести ни звука, как истинный сын Феанора. Курво закусил губу, сдерживая злые слёзы. Келегорм сжал руки в кулаки так, что на них остались следы от ногтей. Как он сейчас желал помочь брату! И до чего же он был беспомощен! Тьелко много раз разговаривал сКурво по поводу его буйного нрава. А теперь это было совершенно ни к чему. Неужели его разлучат с братом? Этого нельзя было допустить! Рагнар что-то сказал старику и улыбнулся, а старик ещё больше нахмурился. Вождь подозвал своих воинов и чо приказал им на своём языке. В это время старик остановился напротив Келегорма. Он потрогал волосы Тьелко, пытаясь очистить их от крови, а потом удивлённо посмотрел на эльфа. Келегорм не только не отвёл глаз, но и выдержал его взгляд. Старик приподнял голову Тьелко за подбородок, повернул вправо, затем — влево, и кивнул Рагнару. Вождь подошёл к надсмотрщику, что-то ему приказал и покосился на Келегорма. Старик продолжил осмотр рабов, приглядываясь к каждому. В это время к Келегорму и Куруфину подошли двое воинов. Один из них расковал Курво, пинками помогая ему подняться с колен. Оба подхватили его под руки, и повели в сторону одного из шатров. Куруфин успел лишь обернуться и жалобно посмотреть на брата Келегорм не мог спокойно наблюдать за этой сценой. Ему нужно было знать, куда и зачем эти истерлинги уводят его брата. Неужели они решили жестоко наказать его? Или они хотят убить непокорного раба? — Куда вы его ведёте? — крикнул Тьелко на синдарине, тщетно дёргая цепь, в бесплодных попытках вырваться из оков. Рагнар, услышав его голос, обернулся и заинтересованно посмотрел на него. Шепнув что-то старику, он подошёл к Келегорму. — Почему тебя так волнует его судьба? — сл вождь, вглядываясь в лицо Тьелко. Не долго думая, Келегорм выпалил в отчаянии: — Он — мой брат! — Брат, значит, — улыбнулся Рагнар холодно. — Это — хорошо. Это — очень хорошо. Если не хочешь, чтобы мы убили его, слвшай меня внимательно, красавчик!