Глазами Феаноринга

Тэльво с удивлением посмотрел на брата: война войной, нос девушками он привык обращаться осторожно. Младший Феаноринг взглянул в глаза Ваны и увидел в них неподдельный испуг. Тэльво попытался было что-то сказать в защиту девушки, но его остановил холодный взгляд брата. — Дорогой брат, я прошу тебя выйти из моего рабочего кабинета, — сказал лорд Питьяфинвэ, не терпящим возражения тоном. — Мы будем говорить наедине. — Слушаюсь и повинуюсь, о мой господин, — не скрывая издёвки в голосе, ответил Тэльво и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью. Младшего Феаноринга всегда бесило, что старший брат считает его неразумным ребёнком. Питьо никогда не доверял ему свои тайны и секреты. Они много времени проводили вместе, как в детстве, так и сейчас, но Тэльво до сих пор не понимал старшего брата. Слишком разные были двое сыновей Феанора, хоть и походили друг на друга лицом. Питьо не вывела из себя ребяческая выходка младшего брата. Он предпочитал принципиально не обращать внимание на поведение Тэльво. Брата нужно было приводить в порядок, но Питьо всегда делал это наедине, без лишних ушей, чтобы не дискредитировать лорда Тэлуфинвэ перед верными. — Тебе зовут Вана, да? — спросил лорд Питьяфинвэ, обратив немигающий взгляд на девушку. — Прошу тебя, садись. И расскажи мне, что ты знаешь о судьбе лорда Морифинвэ. Девушка искоса посмотрела на старшего брата и решила не испытывать его терпение. Она села напротив лорда на предложенный ей стул. Вана вгляделась в лицо одного из сыновей Феанора и поняла, что он может выполнить свою угрозу, если её ответ не удовлетворит его. Поэтому девушке нужно было постараться и сделать всё, чтобы лорд остался ей доволен. От той информации, которой она располагала, теперь зависела её жизнь. Ване несколько раз приходилось видеть настоящих эльфийских владык, но только издалека. Хотя, в своих романтических, девичьих мечтах она часто видела себя рядом с одним из них. Эти Феаноринги, которые захватили её в плен, были не только прекрасны, но и опасны одновременно. Но Вану необъяснимо тянуло к ним. Или к одному из них. Да, лорд Тэлуфинвэ и лорд Питьяфинвэ были почти на одно лицо, но существовала между ними неуловимая разница. Они были непохожи, словно ледяное зимнее вино Нолфингов и обжигающее пламя гномьего спирта. Вана заметила их отличие друг от друга и сохранила его в своей памяти. — Я знаю, что накануне взятия замка к лорду Морифинвэ приехали его братья, — начала девушка свой рассказ. — Их называли лорд Куруфинвэ и лорд Тьелкормо. Вместе они защищали замок от войск проклятого Моргота. После того, как истерлингам отдали владения нашего лорда, ходили разные слухи. Кто говорил, что Феанорингов убили; кто утвержал, что взяли в плен; а некоторые болтали, что сбежали они, переодевшись в орков. Но та информация, которой я располагаю, надёжна и проверена. Мой брат работал в замке помощником повара и, спрятавшись под потолком тронного зала, он видел всё своими глазами. Ваши братья, лорд Питьяфинвэ, сняли с себя все знаки различия и стали неотличимы от обычных воинов. Орки взяли их в плен вместе с другими эльфами и повезли в Ангбанд, чтобы отдать в рабство Морготу. — Словам твоего брата можно доверять? — уточнил лорд Питьяфинвэ, не изменившись в лице. Его волновала судьба Морьо, Тьелко и Курво, но он привык не проявлять своих чувств в присутствии малознакомых существ. Не к чему этой девушке было знать о чувствах Питьо к братьям. Никто не посмеет больше угрожать Феанорингу жизнью его родственников. Но как могли братья поступить так опрометчиво? Не лучше ли было им сразу бежать из крепости, когда они поняли, что её уже не спасти? Эти вопросы мучили Питьо и не давали ему покоя. Девушка смотрела на эльфийского лорда и восхищалась его самообладанием. По слухам, Феаноринги были сильно привязаны друг к другу и для лорда Питьяфинвэ потерять сразу троих братьев, было огромным горем. Она сочувствовала ему, хотела чем-нибудь помочь, утешить. Но как разговаривать с бездушной маской, которую он на себя надел? Интересно, а у него есть женщина? Справившись со своими чувствами, Феаноринг снова заговорил. — Мне понравился твой доклад, — сказал он, обворожительно улыбнувшись девушке. — Ты очень толковая. Мне бы хотелось видеть тебя среди тех, кто служит мне. Понимаешь, что это значит? — Да, — ответила Вана, догадавшись, куда клонит чарующе красивый эльфийский лорд. — Я буду докладывать вам обо всех действиях орков и истерлингов в крепости вашего брата. Только… мне, наверное, нужно будет принести вассальную клятву? Питьо искренне рассмеялся, услышав последние слова девушки. — Это вовсе необязательно, — ответил он. — Вассальную клятву дают только воины. А ты была и останешься подданной моего брата лорда Морифинвэ. Однако мы договорились с тобой. Ты будешь каждый месяц приходить ко мне и рассказывать обо всём, что творится в крепости. Если тебе станет известно что-то важное, то можешь прийти и в другое время. Тэльво покажет тебе дорогу сюда и ты будешь знать наши пароли на месяц вперёд. Но берегись! Если ты обманешь меня, то твоей участи не позавидуют даже орки. — Я буду верна вам, мой лорд, — скромно ответила девушка, опустив глаза. — Тэльво! — крикнул лорд Питьяфинвэ, зная, что брат подслушивает под дверью. — Войди! Тэльво поспешил на зов брата. Ему больно услышать такие новости про братьев, однако, радость не покидала его душу — он знал, что девушке ничего не грозит. — Отведи нашу гостью в место, где ты её нашёл, — сказал брат, указывая на Вану. — Она будет часто приходить сюда. Я желаю, чтобы ты показал ей дорогу и назвал пароли на следующий месяц. Лицо Тэльво озарила улыбка радостного идиота. Он будет видеть девушку каждый месяц! Его сердце часто забилось, когда он понял, что сможет разговаривать с ней, касаться её руки, видеть её улыбку, слышать заливистый смех и печальные людские песни. Это чувство было настолько странным и необычным для эльфа, что он сам бесконечно удивился ему. — Ну, чего застыл? — окликнул его брат. — Или не слышал меня? Выполняй приказ! — Да, мой лорд, — радостно произнёс Тэльво и, обратившись к девушке в своём обычном шутовском тоне, сказал: — Ну пойдём, красавица! Девушка пошла вслед за Тэльво, но, обернувшись к Питьо, произнесла: — А вы совершенно не похожи на брата, — и, густо покраснев, добавила: — У вас ямочка на щеке. С правой стороны.