Плюшевый Мишка

— До сих пор не могу поверить! Это скандальное расследование Эмили Вонг, находка на Иден Прайм и вот – мы уже летим на Нормандии на Иден Прайм, чтобы найти настоящего живого протеанина! — сказала Тали. — Все так быстро и неожиданно… — Разумеется, Искорка, никто и подумать не мог, что найдут живых протеан, — Гарусс уже перенял привычку Джеймса называть кварианку «Искоркой». — Но теперь мы снова возвращаемся на нашу уже почти родную Нормандию и летим раскапывать этих самых протеан, — он щелкнул мандибулами, усмехаясь. — Все же непривычно возвращаться на Нормандию, но уже без Джеймса. Даже немного жаль, что клон…. Джейн, не отправится с нами, — вздохнула Джек. — Зато моим ребят понравится исследовать протеанские руины. Эдакая экскурсия. Все-таки Лиара молодец, что потребовала в сопровождение экспедиции «Нормандию». Пока команда негромко обсуждала предстоящий полет и раскопки на Иден Прайм, капитан и лейтенант прощались. Они тоже переговаривались вполголоса. — Лейтенант, значит все же N7? — спросила Долорес. — Да, Лола, так уж вышло. Мне кажется, что так правильно. А когда закончу обучение… там уже посмотрим, — ответил Джеймс и улыбнулся, понимая, что его «Лола» уже вовсе не раздражает капитана. — Это правильно, Джеймс, — согласилась Шепард. — Но после того как программа обучения закончится и ты будешь решать, куда же пойти дальше, хотя для такого бойца всегда найдется куча предложений, знай, что у меня на корабле всегда найдется место. И что я всегда буду тебя ждать. — Я вернусь, Лола. Обязательно вернусь. Это-то я тебе могу обещать. Возможно, я могу обещать это кому-то первый раз в жизни. — И когда вернешься… мы попробуем все выстроить сначала, — уверенно сказала Лора, как будто бы и не могло быть иначе. — Выстроим все с самого начала, — не стал спорить Джеймс. С самого чертового начала. Они перекроят себя и свои жизни заново, и у них обязательно получится. В конце концов, растоптать прошлое ради светлого будущего не такая уж и большая цена. Только они всю жизнь сражались за светлое будущее и безжалостно стирали в пыль собственное прошлое, в котором были их желания и мечты… И вот пришло оно, их светлое будущее? Веге и Шепард хотелось верить, что это и есть тот самый момент, когда наконец-то будущее пришло и стало настоящим. В настоящем не будет обид и глупых упреков. Настоящее будет таким, каким они себе его представляли всю свою сознательную жизнь. — Твое имя на моем языке означает «грустная», — улыбнулся лейтенант. — Жаль, что сегодня оно соответствует истине. Но я вернусь, и тебе больше никогда не придется грустить. Обещаю. — Хватит философии, Джеймс, — усмехнулась капитан. Потом встала на цыпочки и поцеловала его в щеку, прижалась щекой к щеке, шепнула: — Ну, давай уже, иди, Вега. Я ненавижу долгие прощания, ведь они всегда нагоняют ту самую грусть, — капитан печально улыбнулась. Ей потребовалась вся стойкость и выдержка, чтобы отойти от лейтенанта и направиться к Джейн. И не обернуться ни разу. Еще не время для самого прощания и она знала, что они обязательно увидятся вновь Та безразлично наблюдала за всем происходящим. Все же большинство находящихся здесь людей были для нее чужаками, не смотря на память о некоторых из них. — За тобой присмотрят, — сказала Лора. — И с тобой все будет хорошо. А потом, если захочешь, сможешь присоединиться к нашей команде. И мы будем бороздить моря, возможно, станем космическими пиратами, — капитан усмехнулась. — Я бы предпочла, чтобы за мной присматривал Вега. — А я бы предпочла, чтобы нет, — среагировала Долорес. — Джейн, будет здорово, если у тебя, что-нибудь получится с Кайденом, но… как говорила одна моя русская знакомая: «На чужой каравай роток не разевай»… — Джейн усмехнулась. — И у меня есть для тебя подарок, почти сестринский, так сказать. Касуми! — окликнула воровку Лора. Гото появилась словно из воздуха, сбросив невидимость, передала капитану потрепанного плюшевого медведя, а та в свою очередь отдала его другой Шепард. — Это… тот самый, которого папа… — тихо сказала Джейн, бережно сжимая плюшевую игрушку. — Он самый. Тот самый злополучный плюшевый мишка. Теперь он твой. Надеюсь, что оставлю о себе теплую память, пока буду в отъезде. А потом, когда вернусь… В любом случае, теперь он твой. Береги его, как бы глупо это не звучало из уст взрослой женщины. — Сберегу, Долорес, я обещаю. Я бы хотела пойти по той стезе, от которой ты сейчас отказалась, и стать все-таки ученой… И если я открою какую-нибудь болезнь или эффект, или синдром, обещаю назвать его в честь этого плюшевого медведя, — Джейн улыбнулась. — И приезжай на Землю. Мама будет ждать. — Да, Ханна будет ждать, — улыбнулась в ответ Долорес. — Удачи тебе. Удачи тебе, Джейн. — И уже всей команде: — Поднимаемся на борт! — Как в старые времена, — сказала Уильямс. — Совсем как в старые добрые времена. Шепард оставляла позади самого дорого для неё человека, который совершенно беспардонно ворвался в её жизнь. Но теперь она могла сказать, что оно того стоило. Стоило когда-то пойти наперекор желанию матери и поступить в вооруженные силы Альянса, стоило умереть и воскреснуть, чтобы встретить Вегу, чтобы забыть свои детские обиды. Оно того стоило. И она знала, что он вернется к ней. Очень скоро вернется. И тогда они создадут идеальный мир на двоих. Иначе и быть не могло. Перед самым входом на Нормандию Долорес обернулась и посмотрела на Вегу: тот стоял, словно на параде, и отдавал честь. Это дань уважения своему капитану, и она значила для Лоры куда больше, чем все клятвы и заверения. Джейн, которая стояла рядом с лейтенантом, бережно держа игрушку, громко спросила: — А как же ты теперь без плюшевого мишки? А Шепард счастливо рассмеялась, вспомнив, что в каюте её ждет еще один плюшевый медведь. Игрушка, подаренная Вегой в качестве извинения. И он, судя по его лицу, тоже об это вспомнил. И Долорес с улыбкой ответила: — Не переживай. У меня есть другой плюшевый мишка, не менее дорогой моему сердцу.