***
Оставшись в одиночестве, Ивар нырнул ещё несколько раз, пытаясь не думать, о чём могла решить поговорить мать с Софией. Это выглядело как-то подозрительно… Однако Лодброк всё же выждал немного и, спустя некоторое время, обернув вокруг бёдер полотенце, двинулся в галерею. Даже если Аслауг и желала что-то узнать от Софи, он ведь, как настоящий её молодой человек, имел право находиться рядом? Перед самым входом Ивар внезапно для себя остановился. Что-то заставило его прислушаться, приблизившись к приоткрытой двери.***
Уббе приблизился к Софи лицом, и она ощутила резкий запах алкоголя — бывший был изрядно пьян. — Иди проспись, завтра ты пожалеешь обо всем, что наговорил тут. — Уббе не слышал. Плотнее сомкнув руки, он уничтожил то маленькое пространство, что разделяло их, и в грубом пьяном поцелуе впился в её губы, не желая замечать попытки вырваться. Он никогда не был с ней таким, это обескураживало, даже пугало. Дальше Ивар уже совсем не помнил, что делал. Флэшбеки взрывались в его голове грёбаным фейерверком, застилая красноватой пеленой глаза. Всё произошло настолько стремительно, что только саднящие костяшки пальцев, встретившиеся со скулой Уббе, вывели Ивара из состояния концентрированного гнева, да горячее и бешеное дыхание Софии в область шеи. Он прижимал её к себе настолько крепко, как только мог, и не держи он её так, только боги знали, что сотворил бы Ивар с лицом брата. — Он… — Губы Ивара дёргались, обнажая зубы. Он уткнулся в макушку Софи, пытаясь восстановить дыхание. — Ничего не успел? Картинки так быстро промелькнули перед глазами, что Софи едва ли могла их разобрать, но стоило Ивару заключить её в объятия, она спрятала лицо на его груди в поисках защиты — и нашла эту защиту, слушая, как колотилось его сердце. — Всё нормально. Он просто пьян и не знает, что творит. Завтра самому будет стыдно. — Слова давались ей не легко, дрожь во всём теле никак не проходила. Софи крепче прижалась к Ивару, но вдруг поняла, что искала спасения вовсе не у Ивара, а от боли — невидимые руки ломали её ребра изнутри. Раздались тяжелые шаги, а затем хлопнула дверь — очевидно, это Уббе ушёл, оставив их одних. Громкий звук заставил Софию вздрогнуть. Она осознала весь его символизм. То, что было важно для неё последние два года, любовь, на которую она променяла семью, — всё это осталось в прошлом, позади. Что будет дальше, Софи не знала, и неизвестность пугала её. Только после ухода Уббе Ивар наклонился и взглянул в глаза Софи. Он пристально изучал каждую черточку на её лице, выискивая, не осталось ли на ней следа от братца. Убедившись, что всё в порядке, Ивар вздохнул. — Кажется, ситуация вышла из-под контроля. Не уверен, что безопасно будет оставаться здесь. — Ивар застыл. Он что, волновался за Софи настолько, что готов был сорваться вот так вот с места? Да нет. Дело же было совсем не в этом. Слишком сложными были взаимоотношения между братьями. Ничего нового. — Нет, сейчас нам нельзя уезжать, иначе всё зря. Поступок Уббе лишь доказывает, что мы в правильном направлении. — Софи вглядывалась в лицо Ивара, но сосредоточена была на своих собственных мыслях. — Я знаю, как именно тебе вернуть Марго. Либо Уббе сам бросит её, либо она его — поняв, что он её не любит. А я помогу им с этим. И поэтому нам надо остаться. — Да ты реально безбашенная, куколка! — Сердце хоть и отбивало удары неравномерно, но в груди уже не пекло от ненависти. Ивар усмехнулся, выпуская Софию как-то нехотя. Со всей своей вспыльчивостью Ивар достаточно быстро отходил. Но ничего не забывал. — Они ещё говорят, что мы с тобой полные противоположности! — Сдержанно рассмеявшись, Лодброк поправил полотенце, отчего мышцы груди напряглись. — И почему же я верю сейчас тебе? — Ну… — протянула София, едва заметно поежившись — стоило Ивару её отпустить, и сразу стало как-то зябко, прохладно. — Они не знают меня, — усмехнулась она с оттенком дерзости, игриво опустив ладони на его ещё влажный от воды торс. — Я очень целеустремлённая. Особенно, когда хочу помочь другу. Или если меня разозлить. А уж когда два в одном — берегись! — Напускной настрой подействовал и на неё саму, Софи ощутила, как нервное напряжение уходило, оставляя место усталости. — Принцесса с зубками? Как любопытно. — Ивар взъерошил волосы на макушке Софии и ухмыльнулся. Всякий раз с ней было тепло и уютно. И незаметно он понимал, что мог и привыкнуть к такому. — Обещай, что останешься моим другом и после всей этой дерьмовой ситуации. — Ивар улыбнулся мягко и по-детски доверчиво. — Я обещаю, — она ответила ему открыто и искренне, уже ничего не изображая. — А теперь идём в кроватку. — Он шлёпнул Софи по ягодице, придавая вектор, услышав в ответ лишь короткий смешок. В спальне Лодброк сразу после посещения ванной комнаты, оставшись в одних боксерах, скинул на пол подушку и покрывало. Приоткрыв окно, Ивар уже зашелестел упаковкой сигарет, но поймал взгляд Софи. — Да ладно тебе! Успеет же проветриться. — Ага, как же. — Софи скептически изогнула бровь. — Всю ночь вонять будет. — Недовольно сморщив носик, она покосилась на пол. — И чтобы этого тут к моему возвращению тоже не было. Если кто-то увидит это, нам сложно будет объяснить. Ну разве что… скажу, что прогнала тебя на пол за курение в комнате. Но серьезно. — Шутливый тон исчез. — Лучше не рисковать. Ивар закатил глаза, с сожалением выплевывая сигарету, уже успев представить наслаждение от пробирающегося к лёгким никотина. — Изверг, — заворчал Лодброк, слезая с подоконника, — связался с отшибленной фурией. Что ни сделаешь ради любви. — Делать вид, что отказ от курения был совсем не из-за Софи, а чисто его собственным желанием, оказалось не так сложно. — А ты приставать точно не будешь? — Напрягшиеся мышцы плавно перекатывались, привлекая внимание. Софи не собиралась скрывать, что смотрит на него. Бугристые мышцы, сильные руки, кубики пресса — всё это не могло не привлечь внимание. Её бойфренд-понарошку был идеально сложен. Как греческий бог. Нет — как викинг. Софи понравилась эта мысль и сравнение. Она задумчиво прикусила губу, окинув Лодброка изучающим взглядом: от босых ног до растрёпанных тёмных волос. — Я подумаю над этим, — ответила она дерзко. В зелёных глазах плясали хитрые огоньки, и лишь только порозовевшие щеки выдавали её смущение. Ивар рассмеялся, подмигнув. Новая мысль оказалась настолько ошеломляющей, что пригвоздила к полу, заставив покраснеть ещё больше. Они вдвоём в одной постели. Ничего не значившее развлечение. Очень горячее развлечение. Софи тряхнула головой, отгоняя наваждение, и поспешила скрыться в ванной, чтобы быстрее оказаться под струями прохладного душа, что смоют все глупости в её блондинистой голове. Шутки на грани были излюбленным блюдом Ивара. Однако сейчас он либо был слишком вымотан напряженными дневными событиями, либо просто предпочёл проигнорировать смущение и фразы Софии, но, рухнув на кровать, он залез под одеяло. — Двух подушек должно хватить, чтобы отбиться от тебя в случае домогательства? — выкрикнул Ивар вслед Софии, пока вода ещё не зашумела. Она наверняка не слышала его, но Лодброку стало немного легче. Когда София вернулась, Ивар уже спал. По-детски обняв одеяло и вторую подушку. Эта милая картина вызвала улыбку, правда ровно до того момента, пока не пришлось эту самую подушку из его объятий вызволять. Даже во сне Ивар был упорным, но Софи справилась. Стоило голове коснуться отвоёванной подушки, она тут же погрузилась в сон. Размеренный стук в дверь методично разрывал путы сна, и Ивар недовольно потянулся. Он действительно не хотел смущать Софию, поэтому устроил стену целомудрия из подушек между ними. — Если не откроете через минуту, я вхожу сам и вытаскиваю вас из кровати, даже если вы там голые! — Голос Хвитсерка окончательно заставил Ивара открыть глаза, но всё же сознание ещё не подключилось к реальности до конца. Лодброк небрежно толкнул Софи в плечо, перевешиваясь через «стену». Отчего-то ему не хотелось, чтобы Софию видели в полусонном состоянии. — Блять! — выругался Ивар, откидывая в сторону подушки одну за другой. — Что… — Сонно протянула София, без охоты открывая глаза, но голос одного из братьев Ивара заставил её окончательно проснуться. — Можно я убью твоего брата? — Оценив обстановку быстрее, чем сама успела сообразить, Софи стянула одеяло на пол — под кровать, а сама нырнула в объятия Ивара, поймав его руки и смыкая на своей спине. — Скажи, пусть заходит. — В ту же минуту, когда дверь отворилась после разрешения, София отпрянула от «своего парня» и натянула одеяло до подбородка, с недовольством поглядывая на того, что посмел из разбудить. — Мать твою, только не ёрзай! — прошипел Ивар, сжимая объятия и изо всех сил пытаясь думать о мёртвых крысах, уродливых старухах, но только не о молодом и до невозможности горячем теле Софии. — Хвитсерк, я четвертую тебя, воскрешу и вспомню все древние пытки, чтобы испробовать на тебе каждую! — рычал сквозь зубы Ивар. Чёртово мужское «доброе утро» слишком уж рьяно давало о себе знать, а каждое движение Софи лишь усугубляло ситуацию. Он хоть и пытался держать бёдра подальше от Софии, но на всякий случай молился всем известным богам, чтобы она не чувствовала нарастающего возбуждения. — Я не собираюсь торчать здесь долго и хочу свалить после завтрака. А слушать трескотню этой Марго, пока ждём вас, тоже не горю желанием. — Хвитсерк точным взглядом обвёл комнату и не мог не заметить красного лица Софи и напряженного, на грани гнева, Ивара. — Я помешал утреннему сексу, да? — Ивар точно сейчас хотел убить брата, но не мог отстраниться по известным причинам. Софи пробормотала что-то, совсем не подходящее для уст леди благородного происхождения, и ещё больше натянула одеяло, искренне желая слиться с кроватью — до неё дошло, в чём причина странного поведения Ивара. — Дорогой возможно-будущий-родственничек, просто закрой дверь с той стороны. — Да ладно-ладно! — Подозрительная улыбка Хвитсерка разозлила Ивара окончательно. Ловко отправленную подушку брат не смог отбить, и она прилетела точно в лицо. — Но даю не больше, чем пятнадцать минут! Да, я польстил тебе, братец. Как только дверь захлопнулась, Ивар отлетел от Софи шустрее самого быстрого болида, перевернувшись на спину и накрыв пах подушкой. — Пожалуй, я уступлю тебе очередь в душ. — Софи пыталась спрятать улыбку. Утреннее состояние Ивара её забавляло и смущало одновременно. — Просто не будь такой сексуальной по утрам в следующий раз, — хмыкнул Лодброк. Приподняв подушку, он выдохнул. — Всё нормально. Не требуется. Мы договоримся. Софи зарделась ещё больше, но сумела справиться со смущением. — Значит, я отзываю своё предложение, — хмыкнула она и поспешила в душ первой. Радуясь, что кроме ночнушки взяла с собой ещё пару вещей, Софи надела легкое платье-сарафан, подходящее для неформального завтрака, уложила волосы, просто высушив их феном, и не стала утруждаться макияжем, подкрасив только ресницы. Она выглядела естественной и свежей. Когда они спустились к завтраку, остальные уже были в сборе, и не смотря на довольно тёплое приветствие, напряжение всё ещё витало в воздухе. Скользнув мимолетным взглядом по Уббе, Софи отметила, что он выглядел немного помятым. — Всем доброго. И, надеюсь, оно у всех было похожим на наше. Разве что никто не прерывал никого. — Ивар оставил лёгкий поцелуй на внешней стороне ладони Софи. Краем глаза он заметил, как фыркнула Маргрета и надула губки. — Ивар. — Софи улыбнулась уголками губ. — Давай не будем смущать твою семью этими деталями. — О, итальянский завтрак, — заметила она, заняв свое место за столом, — Аслауг, благодарю. Это очень мило. — Такой жест искренне тронул Софи. — У тебя замечательная мать, — повернувшись к Ивару, она переплела его пальцы со своими. Впервые за долгое время Ивар не чувствовал напряжения за семейным столом. Если не считать сотни попыток не ловить взгляд Марго. Ивар понимал, что в такой момент сдержать эмоции было бы почти нереально. — Могу ошибаться, но вроде в высшем обществе не особо ратуют за такое выпячивание чувств. Не так ли? — Маргрет изучающе смотрела на Софию, изящно управляясь с пищей. — Влюбленность бывает несдержанной. — София широко и открыто улыбнулась. — Но мы вовсе не хотели смутить тебя. Моя семья придерживается довольно строгих правил, но отец был более демократичных взглядов, у меня это от него. — Ну, а я просто не вижу смысла скрывать ничего. Если есть чувства, то зачем от них бежать? — Ивар даже не посмотрел на Марго, но всеми фибрами души жаждал лишь остаться с ней наедине, объясниться. Он ощущал, как менялся в её присутствии, и надеялся, что никто этого не замечал. — А вот вы, похоже, тоже ведь такие помятые. Но почему-то не очень счастливые. — Хвитсерк откинулся на стуле и с хитрой улыбкой покосился на Уббе. — Ты лучше за собой следи, братец, — огрызнулся тот, едва взглянув на брата. Уббе предпочитал избегать взглядом всех, кроме своей тарелки, но даже завтрак не вызывал интереса. — У меня пропал аппетит, — бросил он Марго, поднявшись из-за стола. — София, можно тебя на пару слов? — Нельзя, — молниеносно среагировал Ивар, приподнявшись из-за стола. Ему даже стало плевать, что это явно показывало его неуверенность, ревность, но разве он мог позволить Уббе вновь причинить боль Софии?