Niemand

      Копенгаген встретил Софи пушистыми белоснежными хлопьями снега. Отвыкшая от таких зим, она радовалась как ребёнок, глядя в окно машины на город, укутанный белой пеленой. Может, надо было привезти и детей, они были бы рады снегу, а маленький Джино его вообще никогда не видел. Ну, ничего, ещё успеется. В этой поездке было бы слишком мало времени для детей, а в доме матери им хорошо.       В мэрии Софию уже ждали. Вежливая помощница проводила в светлый кабинет, приняв у Борромео пальто, и отправилась за кофе. После перелёта его не хватало. Присев на пустой стул, Софи достала планшет, чтобы скоротать время. Она разрывалась между бизнесом и семьей, но глядя на неё, отдохнувшую и загоревшую, никто бы и не предположил подобного. София и сама не понимала, как ей удавалось всё успевать.       — Привет, принцесса. — Дверь не успела открыться, как раздалась фраза, и в кабинет сперва ввалилось нахальство, а после — харизма и обаяние. Всё это, объединившись с ослепительной улыбкой, рухнуло на диван, держа в руках бумажный стаканчик с кофе и цифрами на этикетке, украшенными сердечком.       — Привет, Марко. — Софи подняла голову от планшета, а на губах невольно промелькнула улыбка. Что-то в этой жизни не менялось никогда.       — Ваш кофе, синьора. — Одна из помощниц Лодброка принесла для Софии ароматный кофе и тут же скрылась.       — А что ты здесь делаешь? — Не то, чтобы Софи возражала, но она думала, что разговор с Иваром пройдет один на один.       — Узнал, что прилетела, и не смог удержаться, чтобы не встретиться. Вон, даже сюда пришёл — обитель тщеславия. — Марко обвёл рукой кабинет и вобрал воздух. — Чуешь, как пахнет отмытыми деньгами, ложью и высокомерием? А ты как? Не страшно было возвращаться в нашу северную страну, полную скучных интровертов?       — Конечно. — Софи улыбнулась, грея руки о горячую чашку, не то чтобы ей было холодно, но так уютнее. Она догадалась, что Ивар пригласил Марко для участия в обсуждении, это было не сложно. — Страшно? Уволь. — Усмехнувшись, она подняла чашку к лицу и бриллиант на фамильном кольце Борромео сверкнул в лучах полуденного солнца — удивительно ясный день выдался для скандинавской зимы.       — Слышала, что в новостях мелят? — Марко хмыкнул, заприметив кольцо, и приосанился. Семейный символ слишком бросался в глаза, что невольно вызвало укол раздражения. — Наш мэр в поисках супруги за спиной у своей девушки. Драма с Борромео разбила ему сердце. Кстати, он не признается, но именно по этой причине не приезжал к этому вашему. У вас же сын? — К детям Хансен до сих пор был равнодушен.       — Я не читаю новости жёлтой прессы. Марко. — Софи подалась вперёд, опустив чашку на стол, и широко улыбнулась. — Моя личная жизнь никого, кроме меня, не касается. Я здесь, чтобы говорить о делах. — Она не перестала быть дружелюбной, но чётко очертила границу.       — Твоё право. Я не лезу. — Марко сделал глоток из стакана и поднял одну руку. — Просто хотел сказать, что рад, если у тебя всё сложилось.       — Мир. — Улыбка Софи стала теплее. — У меня всё хорошо, надеюсь, у тебя тоже.       — Привычно. — Хансен дёрнул плечами. В его жизни ничего особо и не изменилось. Хорошо это было или плохо — непонятно. Но Марко не жаловался. — От дружбы с мэром свои плюсы. Но минусов больше. Ты бы видела это надменное лицо.       — Простите, собрание затянулось. — Поправив лацканы пиджака и расстегнув одну пуговицу, быстро вошёл Ивар, принося с собой шлейф из лимона и мяты. Быстро пожав руку Хансену, Лодброк опустился в своё кресло, переложил парочку бумаг и, переплетя пальцы, коротко улыбнулся Софии. — Так понимаю, хочешь разделить всё без судов?       — У меня к тебе другое предложение. — Софи легко перешла на деловой тон, а в её настроении осталась только серьезность. — На дом я не претендую, мне достаточно своей недвижимости здесь. И я хочу так же предложить тебе выкупить мою долю в общем бизнесе. Я хочу вложиться в одно дело и для этого мне нужен капитал.       — Отказываешься от «Люкс»? — Брови Ивара поползли вверх, но он довольно быстро вернул самообладание. — Твоё право. Люди уже знают? — Лодброк склонил голову поочерёдно с одной стороны на другую и, дёрнув плечами, сел поудобнее. Лязгнул ящик, и в пальцах Ивара сверкнула зиппо, а следом на столе возникли и пачка сигарет с пепельницей.       — Да, и от него тоже. — Это решение было самым сложным, но Софи желала оставить прошлое в прошлом и начать всё с нуля. — Давно знают. Они остаются со мной.       — Значит, — произнес Ивар, затянувшись, — нужно финансирование на вырученные деньги. Только вот… — Он задумался, блуждая взглядом по Софии, хоть и с теплом, но без прежней слепой страсти. Откашлявшись, Лодброк с каким-то раздражением потушил сигарету, так и не докурив. — Я не могу выкупить твою долю. Мне она не нужна. Сама понимаешь, мэру ни к чему такие затраты. Меня возьмут за яйца быстрее, чем я перечислю тебе деньги.       — Я понимаю. — Софи кивнула, сдержанно, по-деловому. Взгляд Ивара не остался незамеченным для неё, но не нашел никакого отклика внутри. — Полагаю, сейчас твоя доля оформлена на Марко?       — Именно так, — вступил Хансен, отсалютовав стаканом. — Хотя я и не хочу выкупать твою долю. Мне хватает доходов. А пустой «Люкс» без людей — сомнительная…       — Деньги будут, — отрубил Ивар и поправил окурок в пепельнице. — Готова подписать всё сейчас? Я вызову юриста.       — Ивар. — Марко заёрзал на диване, едва поймав свою же челюсть. Тот, кто отвечал за каждую копейку и не позволял лишние траты, вдруг настолько расщедрился? Но, поймав осаживающий взгляд Лодброка, замолчал.       — Марко, — Софи взглянула на Хансена, — я ведь всё равно продам свою часть, может даже дороже. Но не лучше ли, если всё будет в одних руках? Мне будет приятно, если всё останется у вас, а не перейдёт к посторонним.       — Всё нормально, Соф, — кивнул Ивар, зажав в зубах сигарету, — оформим всё на него. Деньги я переведу, думаю, к завтрашнему утру. Если тебя это устроит. Когда готова будешь подписать документы?       — Вполне устроит завтра, критичной спешки нет. — Отвечая Ивару, Софи бросила быстрый взгляд на Хансна, пытаясь понять его реакцию и, собственно, мотивы.       — Значит, завтра ставлю в планы наш тройничок, — щёлкая в телефоне, протянул Хансен.       Ивар покачал головой. Идеально выбритый, с аккуратно уложенной причёской он даже выглядел моложе. О прошлом напоминали только тонкие белые шрамы возле подбородка, да те, что скрывались под одеждой и ещё глубже.       — Джино с тобой? — Было заметно, что вопрос дался Лодброку не так просто. Он ведь почти не видел своего сына, не имея возможности принять его так, как он того был достоин. Это давило на Ивара, но иногда обстоятельства складывались так, что выбора просто не оставалось.       — Я не беру детей с собой в деловые поездки. — Софи качнула головой, понимая, что Ивару её ответ, возможно, не понравится. — Напряжённый график.       Но он сам так решил, не особо интересуясь сыном, а Софи оставалось принять это как факт. Впрочем, что уж греха таить, так ей было намного проще.       — Могла бы взять. Наверное. — Сигарета вновь сверкнула, и дым вылетел изо рта Ивара резче обычного. — Я не могу часто ездить в Италию. Моя команда хоть и хорошая, но всё скрывать не получится. Да и мама твоя меня на порог не пустит. — Ивар поёжился, вспоминая один из визитов, чем вызвал нервный смешок у Хансена, который он даже не попытался скрыть.       — Не могу её в этом винить. — Софи пожала плечами, оставаясь такой же спокойной. — Но я забочусь о комфорте детей в первую очередь.       — Она не взлюбила меня с первой встречи, давай честно. — Он улыбнулся и, откашлявшись, добавил: — не пустить мэра Копенгагена на порог — немыслимо! Что за женщина? — Откинувшись в кресле, Лодброк покачал головой.       — Чёрт, я её уже люблю! — рассмеялся Хансен, подавившись всё-таки глотком кофе. — Мировая женщина! А если я как-нибудь соберусь посетить Италию, мне сыграет на руку, что я не заделал тебе ребёнка, а подарил лучший секс?       Кашель Ивара усилился, что он едва ли успел поместить сигарету в пепельницу. Что это сейчас было? Шутка? С полнейшим непониманием, но слишком открытым требованием Лодброк уставился на Хансена.       Марко так разрядил обстановку, что Софи едва не подавилась остывающим кофе.       — Ты главное при ней побольше своих шуточек ниже пояса отпускай, — хмыкнула София, но взгляд от Марко отвела и на Ивара посмотреть не сумела.       — Ой, да брось, она оценит, — равнодушно отмахнулся Марко.       — Я… чего-то, видимо не знаю? — Ивар стиснул зубы, что они аж скрипнули. София уже не принадлежала ему, но понимание, что она как-то успела пересечься с Хансеном, жгло изнутри синим пламенем приобретённую выдержку.       — Больше кодексы свои читать надо, — хмыкнул Хансен. — Ну, думаю, меня в клубе ждут. — Поднявшись с дивана, Марко подмигнул Софии.       — Стоять. Когда? — Один вопрос, ответ на который мог разрушить слишком многое. А главное — спокойствие Лодброка, сменив чем-то устрашающим.       — После того, как мы расстались, — прохладно ответила Софи, поднимаясь на ноги, дела они обсудили, задерживаться в мэрии не было никакого смысла. — Остальное тебя не касается. Да и говорить здесь не о чем. Сообщи мне, когда будут готовы документы.       — Я подброшу. — Хансен быстро потянул Софию за руку из кабинета. Оставаться один на один с Иваром сейчас было сродни самоубийству. — Пусть остынет без моего участия, — уже в коридоре прошептал Хансен.       — Пусть смирится, что это не его дело, — почти прошипела Борромео, позволяя Марко увести себя.

***

      — Как прошла твоя встреча с Борромео? — Николь спросила буднично, как бы невзначай, расставляя тарелки на стол. Это занятие помогало скрыть внутреннюю тревогу. — Что она хотела? — Не нравилось Мортенсен появление бывшей, ох не нравилось. Её статус подруги Ивара и так затянулся, и это не могло не напрягать. А появление Софии спокойствия не прибавляло.       — Переписываем её доли на Хансена. — Ивар наслаждался обычной домашней одеждой, развалившись в кресле. В руке дымилась сигарета, к которой он так и не притронулся. Мысль о том, что София успела переспать с Марко уже остыла, хоть и оставила весьма неприятный осадок. — Скоро уезжает обратно. — Ивар сощурился, взглянув на Николь. — Зачем интересуешься?       — Любопытно. — Она небрежно пожала плечами, не выдавая истинных мотивов. — Два года её не было, а тут… Всё прошло хорошо?       — Значит понадобилось сейчас. Ничего удивительного. — Ивар нахмурился. — Она сама не рада приезду. Её дети остались в Италии. Или думаешь, что решит соблазнить меня? — с раздражением и нервной улыбкой проговорил Лодброк. Одни только такие допущения начинали портить настроение. Все точки уже были расставлены. И если кого и могло тянуть из них двоих к другому, то только Ивара, но напоминать себе об этом совсем уж не хотелось.       — Вряд ли ей это интересно, — ответила Николь немного осторожнее. Она ведь ничего такого не имела в виду, но заслужила нервозность Ивара. Не желая больше возвращаться к этой теме, Николь молча продолжила заниматься ужином и прервала паузу, когда закончила раскладывать ему:       — Позови Киру к столу, пожалуйста.       — Вот именно. — Раздавив так и не тронутую сигарету, Ивар поднялся и, быстро поцеловав в губы Мортенсен, хотел было идти за дочерью.       — Соф здесь? — Кирстен сияла от одного только её имени. Конечно она скучала по той, что почти заменила ей родную мать.       Кира любила Софию и никак не могла понять, как отец мог так легко её отпустить, выбрав… Николь. Кира ни разу не высказывала своё отношение к ней, да его и не было. Было только желание чаще видеть Софию, Виктора и близняшек. Они столько жили рядом, что разлука тяготила Киру. Но она бы не была дочерью своих родителей, не сумев вынести всё с поднятой головой.       — Да, родная, но она уезжает уже завтра. Ты не успеешь с ней увидеться. — Ивар потрепал Киру по голове и занял своё место за столом. — Вилли с няней? — Получив короткий кивок Николь, Ивар вновь нахмурился. Сын так же отдалился от всех, чувствуя отсутствие Софии. Ивару всё сильнее ощущалось, насколько опустел без неё дом. Но это всё следовало пережить, перетерпеть.       — Пап, я хочу её видеть. — Кира сжала пальцы Ивара, в её глазах блестели крохотные слёзы. И Ивар растерялся, не зная, что ответить.       — Ивар, может, ты позвонишь Софии? Вряд ли она откажется встретиться с Кирой. Насколько я помню, они всегда были близки. — Как бы сильно не хотелось Николь держать Борромео подальше от Ивара, всё же она не могла не попытаться наладить отношения с Кирой. Та всегда была безупречно вежлива, но её настороженное отношение к Николь всё никак не проходило.       — Я… Спрошу у неё завтра. — Кивнул Лодброк. Получив тёплое «спасибо» и поцелуй в щёку, Ивар расплылся в улыбке.

***

      Софи уверенно лавировала на высоких каблуках среди людей разной степени не трезвости, пока администратор не увидела гостью, чьё лицо ей было известно, и сразу поспешила проводить до вип-зоны, заодно дав знак бармену. Не успела Борромео устроиться на уютном диванчике, перед ней уже появился «попсовый» виски. Клуб и выпивка не то, чтобы были её любимыми развлечениями, вовсе нет, но в Италии были недоступны по многим причинам, оттого казались более привлекательными здесь, в Копенгагене. Ведь всё, что происходило в этом клубе, оставалось внутри его стен.       — Не согласитесь пройти в закрытую зону? — Обратилась к Софии миленькая молодая девушка. На вид ей нельзя было бы дать и шестнадцати, но, зная правила клуба, она точно была совершеннолетней.       — Конечно. — Софи подхватила бокал и проследовала за девушкой. Её лицо было незнакомо Борромео, но что удивительного, за два года многое меняется.       Девушка кивнула и, быстро улыбнувшись, поправила выбившуюся ярко-рыжую прядь за ухо.       — Прошу за мной.       Комнату, куда привели Софию, она помнила очень хорошо. Девушка открылась дверь и закрыла её, когда Софи оказалась внутри.       — Решил воспользоваться моим присутствием и поднять выручку? — спросила она насмешливо, глядя сверху вниз на Хансена, который развалился на бордовом диване, обложившись документами.       — Я же должен купить твоей матушке виллу на берегу океана. — Ухмылка блуждала на губах Хансена. Откинув парочку папок, он закинул руки за голову.       — У неё есть парочка, тебе придётся как следует постараться. — Потягивая виски, Софи опустилась на свободную часть дивана. — Расскажи мне лучше вот что, зачем посвятил Ивара в то, что его не касается? Да ещё и приукрасил.       — Ну, да. Погорячился. До любви к твоей маме ещё далеко. Но я ничуть не приукрасил насчёт Италии. Могу сорваться в любой момент. Могу даже сообщить. Вдруг соскучиться успеешь без меня? — Хансен подал вверх бёдра и изогнул бровь. Но, не выдержав, всё же смешок сорвался с его губ.       — Прости нет, — хмыкнула Софи, — по тебе я точно не скучала. — Она не насмехалась, скорее дружески подтрунивала. — Как и по лучшему сексу в моей жизни. — Виски, от которого она успела отвыкнуть, развязал язык.       — Правильно. Лучше постараться напоминать себе об этом чаще. И… — Хансен самодовольно облизнул губы. — Ты это всё же признала. Я знал. Но я прощаю тебя за такое долгое промедление с признанием. Принять это сложно. Знаю.       — Ох, это же была ирония. — Софи рассмеялась. — Боюсь, тут я вынуждена тебя разочаровать. Ты технику выучил на «отлично», но лучший секс — он совсем другой…       — Если сейчас скажешь, что с Иваром было лучше, твоя матушка лишится новой виллы. Так и скажу ей при встрече, что в этом виновата её дочь. — Хансен наконец поднялся и, достав из-за дивана бокал и бутылку, наполнил его виски.       — Я не хочу никого ни с кем сравнивать. — Софи пододвинула к бутылке и свой бокал, предлагая Марко его наполнить. — Но лучший секс, он чувственный, эмоциональный, в нём присутствует не только техническая сторона, будь она сто раз безупречной.       — Так я безупречный. — Хансен уловил ход мысли Софии, но оставил его на полпути. Вместо этого он осушил бокал и втянул в себя воздух. — Чуешь? Пахнет признанием. — Он прикрыл один глаз и расплылся в победной улыбке.       — Ты безупречный, — внезапно согласилась Софи. — Как отличник, который идеально вызубрил материал. — И вдруг задала вопрос, которого от себя сама не ожидала. — У тебя хоть раз в жизни было по-настоящему?       — С одноклассником в машине; с официанткой в подсобке. После меня уволили, но зато мы потом трахнулись в кабинете начальника и разнесли его. — Хансен осушил ещё бокал. — Один клиент из Вьетнама научил любопытным фишкам. А ещё была девушка из Бразилии. Чёрт, такой задницы я больше ни у кого не встречал! А женщина из парламента каждый месяц готова выкладывать огромную сумму после одного раза, когда только открывали клуб. Но меня она не интересует. Мне продолжать список? Выбирай любой. Всё было. Стеки, вибраторы, массажёры, шибари, ролевые… — Марко мотнул головой и внимательно взглянул на Софию. — К чему тебе эта информация? Всё так плохо у твоего жениха? Хочешь, чтобы я провёл мастер-класс?       — Значит, не было, — подытожила Софи и внезапно улыбнулась. — У жениха? Нет у меня жениха. — Она дёрнула плечиком, будто услышала глупость, которая была столь нелепой, что только позабавила, и сделала глоток виски. Если быть честной, вопрос Марко вызвал смешанные чувства. Жених — последнее, что её интересовало.       — Вот как… Ты удивляешь. Столько времени одна, и никто не нарисовался? — Марко сощурился, ухмыляясь. — Обычно ведь ты никогда не остаёшься одна. Или причина в другом?       — Семейный бизнес, дети… — Софи не закончила фразу, погрузившись в свои мысли. Задумчиво покрутив в руках бокал, так и не притронулась к нему и взглянула на Хансена. Рядом с ним не было смысла приукрашивать или изображать что-то. Достаточно было быть собой. — Хватит с меня отношений, — бросила она небрежно и осушила наконец бокал.       — Серьёзное заявление от всегда Борромео. — Очередной глоток уже из бутылки, и Марко небрежно плюхнулся с ногами на диван, делая вид, что ужасно увлечён содержимым — переливающимся шампанским. — Скучно. Я уж рассчитывал выдать индивидуальную лекцию о здоровом сексе. Ну, или послушать рассказы о твоих похождениях.       Он непонятно хмыкнул, словно именно это его и волновало.       — Тебя мне всё равно не переплюнуть. — Усмехнулась Софи, но по-доброму, не вкладывая в эту фразу никаких подколок. — Лучше расскажи, что интересного здесь происходит. Хочется развеяться и повеселиться. — Вдалеке от дома, где всем плевать на её фамилию и её семью, добавила Софи мысленно.       Задумчиво уставившись в потолок, Хансен замолчал на некоторое время. Уголок его рта дрогнул, когда он бросил хитрый взгляд на Софию.       — Какую же часть своей жизни ты решила вспомнить? До моего в ней появления или после? — Он смотрел пристально, будто мог считать, как детектор, скажет она правду или соврёт.       — Попробуй, угадай. — Софи встретилась с ним взглядом, глаз не отводила, но хитрила. Хитринка заблестела в глазах. Она не заметила, как вступила на дорожку флирта, уходя от прямого ответа. Вопрос Марко застал врасплох.       — Знаешь, я слишком люблю себя, чтобы мой вариант был каким-то банальным, скучным… Как все, где я не появлялся. — Несколько глотков шампанского, Марко облизал губы, постукивая ладонью по ноге. — Здесь вот всегда весело. Всегда полно людей…       — Я соскучилась по этой атмосфере, — призналась София. — В Италии всё совсем иначе. Шаг вправо, шаг влево, ты всегда под прицелом, репутация семьи. — Она невольно поморщилась, выдавая своё истинное отношение к нынешнему укладу жизни.       — Я так и знал. Просто признайся, что я в твоей жизни оказался тем самым человеком, без которого теперь всё стало скучно. Да можешь и не озвучивать, я прекрасно это понимаю. И ничуть не виню тебя. Мне и самому было бы скучно без себя. Если хочешь, оставайся, сегодня будет неплохая программа. Развлечёшься. Напитки за мой счёт. — Великодушный жест рукой, широкая улыбка, и Марко сел ровно, отпивая из бутылки.       — Неисправим. — Софи покачала головой, но на её губах играла улыбка. — Ну, тогда, — она поднялась на ноги, протягивая Марко руку, — пойдём веселиться.       Но ответ Марко опередила трель её мобильного. Увидев на экране имя Ганса, Борромео поспешила ответить.       — Ганс, звонишь отругать, что я ещё не заявилась в «Люкс»… Что? Я поняла. — Разговор оборвался так же быстро, как и начался. София перевела взгляд на Марко, сжимая в руке телефон. — В другой раз повеселимся, мне нужно ехать.       — Неужели не хочешь поделиться? Ты ведь не думаешь, что я ничего не понял, что что-то произошло? Не разочаровывай меня ещё больше, София. — Хансен осуждающе покачал головой, буравя Соф взглядом.       — Я сама толком не знаю. Ганс сказал, что в «Люксе» обыск. Хочу поскорее поехать туда и во всем разобраться.       — Хорошо. Поехали. — Марко прихватил пиджак и быстро набрал сообщение в телефоне. — Нас отвезут, машина уже ждёт.       Не прошло и двадцати минут, как Софи уже входила в помещение, где все было знакомо до боли. Но не было времени ностальгировать — навстречу уже шёл Ганс, а за ним незнакомый мужчина примерно её возраста. Она бросила быстрый взгляд на Марко и решительно шагнула вперёд.       — Ганс, в чём дело? — Короткий обмен взглядами вместо нормального приветствия.       — Я поясню. — Незнакомец не дал Вульфу ответить. — Для начала представьтесь, хочу знать, с кем говорю.       — Представиться? — Софи вскинула брови в наигранном удивлении: она нуждалась в представлении, правда? — Я София Борромео, — бросила она, словно вызов. — А кто вы такой?       — Капитан Райли Болтон. У вас неприятности, София Борромео. — Имя, произнесенное с чувством собственного достоинства, капитан Райли Болтон бросил ей, как грязную тряпку — брезгливо. — В вашем клубе идет торговля запрещёнными веществами.       — Неправда. — Она не усомнилась ни на минуту.       — Со всем уважением, дорогие присутствующие, синьора очень желает убедиться в достоверности данного озвученного «факта». — Марко едва сдержался, чтобы не изобразить воздушные кавычки, но только вежливо улыбнулся. — Ведь у вас должны присутствовать материалы, доказывающие такое ужасное нарушение законодательства нашей горячо любимой страны. В противном случае даже слова сторонних людей могут быть рассчитаны как обычная и грязная клевета. О, надо же, а вот про это есть точно статья! Но не будем отвлекаться. Что же у нас с фактами, капитан?       Хансен нагловато прислонился в стене одним плечом, смотря на Болтона с вызывающей ухмылкой.       — Конечно, у нас есть все доказательства, — раздраженно бросил Болтон, едва взглянув в сторону Марко. — Но кто вы такой, чтобы обсуждать их с вами. Я буду говорить с Софией Борромео, прошу пойти со мной. — В тоне Болтона было всё, что угодно, но только не просьба. Что-то в нём настораживало. Фамилия… Она должна была что-то подсказать, дать зацепку. Софи рылась в закоулках памяти, но безуспешно.       — Хорошо, капитан. Раз вы настаиваете. — Жестом Болтон велел идти за ним и направился к выходу. Борромео, не теряя времени, вышла на улицу. Болтон ждал её у машины, припаркованной перед входом в Люкс, дверь была распахнута, намекая на приглашение, и тут же захлопнулась, стоило Софи сесть в автомобиль. Что-то было не так. Интуиция трубила тревогу.       Она ожидала, что машина тронется с места, такое развитие событий не удивило. Всматриваясь в холодное лицо Болтона, Софи пыталась понять, кого же он ей напоминает.       — Не можете вспомнить?       — Что? — Вопрос прозвучал так неожиданно, что застал врасплох.       — Кого я вам напоминаю.       — Ближе к делу, капитан, — бросила Софи холодно, ощущая растущее напряжение.       — На складе «Люкса» нашли пакетик с весьма интересным содержимым. — Капитан медлил и тянул слова, как будто нарочно. — Все зафиксировано при свидетелях. Так же мы отправили на анализы содержимое пары коктейлей. Поверьте, там тоже найдут нечто очень неприятное… — Джип нёсся всё быстрее, а пейзаж вокруг становился все темнее — они приближались к окраине. Ещё немного и Болтон вырулил на шоссе. — Вы будете нести за это ответственность. Ваши помощники. Сотрудники клуба. Все до единого. — Болтон бросил взгляд на зеркало заднего вида — Софи не смогла разглядеть, что он там увидел — и вдруг резко вжал педаль тормоза в пол. С неприятным визгом джип остановился посреди трассы. Болтон вышел из машины и открыл пассажирскую дверь. Теперь уже София понятия не имела, что последует дальше, однозначно, ничего хорошего.       — Вы все сядете, — продолжил Болтон, приближаясь к ней едва ли не вплотную. Захотелось отшатнуться, но Софи не пошевелилась. — А в тюрьме выжить бывает очень сложно… Твоё хорошенькое личико там быстро разукрасят.       — Что тебе нужно? — Она не отводила взгляда от его напряжённого лица, улавливая малейшее изменение. Но в поисках ответов это не помогало.       — Умница. Правильные вопросы задаёшь. Перепишешь «Люкс» на меня, и все закончится, не начавшись. Не перепишешь, проблемы с законом покажутся тебе цветочками. — Болтон так же резко обошёл Софию, едва задев плечом, и сел в машину. Джип рванул с места, развернулся с визгом шин. Она осталась одна посреди пустой трассы. Только одинокий фонарь освещал дорожный знак: «Шоссе 22, до Зеркального озера 3 километра».       Шоссе 22.       София вспомнила. Картинки хлынули в сознание, словно всё случилось только вчера.       Она прошла несколько шагов вперёд и присела на корточки, коснувшись ладонью холодного асфальта. Много лет назад примерно на этом месте она сидела на земле и держала на коленях голову Винса, умоляя его не умирать.       Болтон. Должно быть, его сын…       Тишину снова нарушил звук мотора, и Софи обернулась. Свет фар на мгновение ослепил, но машина была другая.       — Слушай, ну и друзья у тебя. Ивар сказал, чтобы приготовился убить урода, а не пришлось. Скажи честно, он так меня испугался? Хотя, нет. Скорее моего водителя. Ты посмотри, какой суровый мужик. — Хансен вышел из машины и поправил пиджак.       — Марко! — Волна облегчения роем мурашек прошлась по телу от макушки до пяток. Софи выпрямилась и шагнула ему навстречу. Попытка улыбнуться шутке Хансена не увенчалась успехом. — Друзья, да… — протянула она неопределённо.       Упоминание Ивара заставило задуматься о нём самом. Болтон-младший решил мстить ей. А ему? Ведь Джонни убил именно Лодброк. Сказать Ивару или не говорить? Мысли стали путаться, превратившись в кашу. Напряжение не отпускало. День оказался длинным, даже слишком.       — Так что он тебе сказал? И, видимо, стоит поднапрячься, чтобы достойно решить эту проблему… Какого цвета ткань ты бы хотела видеть в его гробу? Думаю, коричневая ему подойдет. — Скрестив руки на груди, Марко усмехнулся, но в каждом его слове была точно не только шутка.       Софи усмехнулась, но внимательный взгляд голубых глаз, остановившийся на лице Марко, шёл вразрез с этой усмешкой. В каждой шутке есть лишь доля шутки, ей ли не знать.       — Поехали отсюда. — Оставаться на шоссе тяготило. — Я жаловалась на скуку? Беру свои слова обратно. Мне бы выпить чего покрепче, и расскажу, что это был за друг…       — Без проблем. Надо бы сообщить Ивару полный твой рассказ, — протянул Марко, открывая дверь и пропуская Борромео в салон. — Как считаешь?       — Считаю… — Соф шумно выдохнула. Оказавшись в салоне, тепло окутало её, в воздухе витал аромат туалетной воды Хансена. Стало спокойнее. — Надо сказать ему. — Стрелка на часах вещала о том, что уже наступила глубокая ночь. Звонить Ивару сейчас? Сомнения мучили её, но Борромео всё же набрала номер, который всё ещё оставался в её записной книжке.       Удивительно бодрый голос Лодброка раздался из динамика крайне быстро, но он не успел и поздороваться, как Марко перехватил смартфон.       — Тебе нужно срочно приехать в наш клуб. Это стоит того, чтобы бросить все. Ну, или мы можем заявиться к тебе. Что не очень хорошо… Приезжай ко мне в квартиру, так будет спокойнее и удобнее для всех. — Сбросив вызов, Хансен махнул водителю, давая добро на маршрут. — Он ведь не отстанет, правильно? Этот Болтон.       — Не отстанет. — До приезда на место встречи еще оставалось время взять себя в руки и собраться с мыслями. Софи откинулась на мягкую спинку и на мгновение прикрыла глаза, а потом повернулась к Хансену. — Его отец был врагом Винсента Пауло. Работал на Винса, но предал и пытался нас убить. — Ее голос звучал ровно, но мысли не были столь спокойны. События, казалось бы, оставшиеся далеко в прошлом, многое изменили для Софии. А теперь мёртвые поднимались из могил. — Ивар убрал его. Этот капитан, очевидно, его сын. Он намерен отомстить. Потребовал у меня «Люкс» в обмен на спокойствие, но я уверена, это блеф.       — Да я сразу понял, что это за уродец. Ну, кто еще будет говорить с таким омерзительным акцентом? — Марко вздохнул и пригладил волосы, смотря четко перед собой. — Убрать бы его… Но нужно, чтобы Ивар дал добро на это. С другой стороны — Болтон ничего не сделает. Камеры все фиксируют. Наркотики наверняка были подброшены. Доказать это — легче легкого. Я бы не волновался. Но вот как-то попытаться испоганить вам жизнь иным способом он может попытаться.       — Нужно чтобы Ивар дал добро… — протянула Софи, повторяя. — Конечно. — Всегда решали мужчины. Дед и отец. Винс. Ивар. — Ганс наверняка уже занимается камерами. Посмотрим, глуп ли он настолько или нет. А там решу, что делать. — Испуганная девочка, которую можно было разглядеть в Софи, если присмотреться, окончательно исчезла, уступив место спокойной и собранной синьоре Борромео.       — Не в том смысле. Я же по твоему лицу все читаю, забыла? — Марко хмыкнул, но всё же накрыл ладонью пальцы Софии. — Он — мэр. Если я хочу кого-то убрать, то он должен быть в курсе.       — Да нет, я поняла тебя. Это правильно. — Тепло ладони Марко приносило успокоение, и Софи сжала его пальцы в ответ. — Спасибо. — Одно короткое слово оказалось очень емким и вместило в себя ее чувства. Меньше всего Борромео хотела бы оказаться на старом шоссе одна. В конфликте с Болтоном она одна уже не будет. — Помню тот день, как будто это было вчера… — раздался ее негромкий ровный голос, — я была у врача, вышла из клиники, Винс меня встретил. Сказала ему, что жду ребенка… Мы знали, что Болтон близко, но были так счастливы, что это не имело значения. А потом Винс едва не умер у меня на руках. Болтон ненавидел меня за то, что женщина заняла место рядом с Пауло, оттеснив всех остальных. Все началось с моего с ним конфликта. Он сказал тогда: «Ты променял нашу дружбу на девчонку, Винс». А Пауло ответил: «Эта девчонка стоит десятерых».       Хансен на удивление промолчал, пожав плечами. Тишина в машине расслабляла, а отпускать руку Софии он как-то и не торопился. То ли чувствуя её некое напряжение, то ли просто по доброте душевной… Второй вариант — смешно.       Знакомый дом, всё та же квартира… Простая и уютная. И Софи даже немного её помнила, хотя прошло почти три года, с тех пор, как она была здесь. При обстоятельствах весьма… Борромео прогнала мысль, не позволив себе закончить. Молчаливая компания Марко или дорогой алкоголь, что согревал изнутри, но липкие щупальца тревоги отпустили её, осталась только усталость. Только в этот раз молчание не прерывалось ничем, кроме алкоголя. Софи забралась с ногами в мягкое кресло у окна, из которого открывался вид на спящий город. Рассматривая огоньки и вслушиваясь в мелодичные звуки, она погрузилась в свои мысли. Ночное происшествие осталось за их пределами       Дорогой коньяк, дольки лимона и тихая музыка. Марко не мог иначе. Разговаривать не хотелось. Пока что. Ровно до приезда Ивара, который сразу отправил пальто на вешалку и прошёл уверенно в комнату.       — Какого хрена вы оба сразу не набрали меня? Этот ублюдок что вообще о себе возомнил?! — Его раздражение выливалось в ярость, и он залпом осушил бокал Марко, даже не поморщившись.       — Всё произошло очень быстро. — Спокойный мелодичный голос Софии контрастировал с эмоциями Ивара, прочесть которые ей не стоило большого труда. — Неужели этот капитан и правда сын Джонни Болтона? Как мы это упустили? Или нет? — Её прямой взгляд устремился к Ивару. — Ты знал о нём?       — Нет. Я не интересовался настолько семьей Болтона, когда убивал его. Было достаточно других проблем. — Ивар чуть смягчился, но недовольно фыркнул. — Какие у тебя мысли?       — Не вижу других вариантов, как просто исключить его. — Марко пожали плечами, словно говорил об игре в покер или о погоде.       — У тебя всегда всё просто. А мне что делать? Ты хоть понимаешь, что это повлечёт за собой? Это не просто какой-то там одинокий уёбок. Это капитан, мать вашу, полиции! — Ивар вспылил, сжав бокал в руке до треска, но остановился. — Если его убрать, будет много вопросов, проблем. Я не могу… Нет, я не хочу покрывать такое. Даже учитывая, что он последний обмудок. Хорошо. Так. Отлично. Ругаться можем ещё долго. Нужно решать, как поступить. Замять дело о наркотиках — единственный вариант. Учитывая, что все сфабрикованные доказательства окажутся пустышками…       — Ты можешь разрушить его карьеру. — Хансен наполнил бокал и сделал пару глотков. — Полностью.       — Я не… — Ивар сощурился, глядя на Марко. — Могу. Это неплохая идея…       — Только это не решит конфликт между вами и Болтоном. Такие вот дела…       — И всё опять ведёт к тому, что его нужно убрать. Замкнутый круг! — Ивар хлопнул себя по бокам и, забрав у Хансена бокал, плюхнулся в кресло, накрывая глаза ладонью.       Софи некоторое время наблюдала за разговором двух мужчин, не торопясь вмешиваться. Мысли по ситуации пока не были однозначными. Понятно было одно — что ничего не понятно.       — В наше время, — задумчиво протянула она, поглаживая пальчиком тонкий край бокала, — убить человека и не привлечь к этому внимание, не составит труда. Вам ли не знать. — Её прохладный тон, словно рассуждала о погоде, а не об убийстве человека, мог бы поразить. — Замять дело с наркотиками не составит труда. Но, во-первых, на мэра могут лечь подозрения в этом. А во-вторых, с Болтоном мы этим не покончим. Он требует «Люкс» и наверняка скоро свяжется со мной. Отвечу отказом, а там останется только наблюдать. — Изящно отправив в рот остатки янтарной жидкости, Софи опустила пустой бокал на маленький столик. С Болтоном точно не могло быть так просто. Есть подвох, и важно его не упустить.       — Убрать — легко. Да, Соф, легко. Только если это не капитан полиции, получивший эту должность, выстраивая свою карьеру кристально чисто. Думаешь, не начнется шумиха? Ты слишком наивна, если решила, что до сих все так просто. — Отмахнувшись, Лодброк нервно постукивал пальцами по бокалу. — Ну, уберём мы его, и что? Сама же отвечаешь на это. Пойдёшь с ним на переговоры сама? Смешно. Видимо, Болтон не знает, что «Люкс» принадлежит и Марко.       — Не горячись. Она всего лишь размышляет на эту тему. Впрочем, если он хочет «Люкс», пусть забирает. Пустое здание. Без людей. Без техники… Этих помещений в городе полно. Переведём всех на новое место. По сути — он ничего не получит, кроме голых стен. Ну а дальше уже — думать, как испортить ему всё. Хотя, и думать не придётся. Капитан полиции стал обладателем ночного клуба с дурной репутацией… Подходит для заголовка с первой полосы?       Нет, Софи наивной не была. Но все люди смертны, как и капитан полиции. Борромео поднялась на ноги, — стоило сделать это и они налились свинцовой тяжестью. Ужасно хотелось спать. Сколько она уже не спала? Почти сутки. Прилечь бы на воздушную подушку в номере отеля, а не разговоры о старом враге посреди ночи…       — Не будет переговоров. Я не веду переговоров с террористами. — Неприкрытый сарказм был легко узнаваем, когда она повторила фразу своего премьера. — Люкс он не получит. — Да, она не была единственной владелицей и не могла решать одна, но глядя на в окно на ночной Копенгаген, Софи предпочла об этом забыть.       — И что ты предлагаешь? — Устало переведя взгляд на Борромео, Ивар теперь смотрел на неё иначе. Оставалось ещё тепло, но оно на фоне строгости казалось совсем никчёмным. — Давай, суровая женщина, жаждущая крови, выкладывай свой шикарный план. Это ведь не твоими руками будет всё делаться, так что, я послушаю твою фантазию.       Марко лишь хмыкнул, сделав лишь один глоток из бутылки и отставив её в сторону.       — Я уже озвучила свои действия, — ответила Софи суховато. В другой ситуации слова Ивара о том, что всё будет исполнено не её руками, не пролетели бы мимо, вызвали бы бурю возмущения. Но она слишком устала. Или стало абсолютно ровно на чужие слова. Она знала, что имела шансы решить эту ситуацию, не прибегая к помощи Лодброка или Хансена. Но так же знала, что бесполезно говорить им об этом или просить не вмешиваться, эти двое поступят по-своему. Так зачем же тратить энергию на споры. Сейчас остатки её ресурсов были направлены на другое. — Но может Марко и прав. Болтон не знает о его роли в Люксе. Если я подпишу документы на передачу собственности, минуя Марко, они будут не действительными. Конечно, Болтон все узнает. Но какое-то время мы выиграем.       — И что тебе даст время, которое он потратит на поездку до юриста и его базы данных, чтобы оформить окончательно всю документацию? Это если он не притащит его с собой или не потребует от тебя сразу ехать оформлять всё официально, а не верить твоим договорам. София. Ты слишком давно уехала из этой страны. Не знаю, чем ты там занимаешься, но отойди уже в сторону. Отдадим ему «Люкс». Пусть подавится. Или ты настолько сентиментальна, что даже с посещением расстаться не в состоянии? Но напомни, кто приехал сюда с целью продать его? Внезапно. Ты. Я всё сделаю сам. А ты не мешайся, езжай обратно — греться на солнышке. — Ивар не нервничал, он знал, что говорил. Он хотел решить всё быстро, чтобы уже замять эту ситуацию и дышать вновь свободно. — Если тебе хочется возиться, это твои проблемы. А у меня — семья. Я не в праве ни медлить, ни рисковать.       — Соф, — вступил Марко намного мягче. — Если у тебя есть конкретный план, что тебе даст отстрочка с продажей «Люкса», то мы выслушаем. Оба. И не пыхти, Лодброк, попробуй её выслушать.       — У меня нет плана. — Софи улыбнулась Марко, лишь на мгновение приподняв уголки губ в немой благодарности. — Я не верю, что Болтон успокоится после того, как получит «Люкс» вот и всё. — Ивар был прав во всём, хоть ей это и не нравилось. Во всём кроме одного. Софи не держалась за «Люкс», как он решил. Всё, за что стоило держаться, оставалось в сердце и в памяти. Софи помедлила, отвлекшись на оживший экран мобильного, и ответила. — Поступай так, как считаешь нужным. — Ее глаза не выражали никаких эмоций, кроме усталости. — Я всё подпишу и уеду домой. У меня тоже семья.       — Конечно не успокоится, — фыркнул Ивар, заметно расслабившись. — Но я оформлю ему похороны карьеры. А самоубийство нынче не редкость.       — Последняя мысль мне определённо нравится. — Марко провёл пальцем по ручке кресла, словно он вообще так и оставался вне всего происходящего.       — Порочный круг мести, — тихо фыркнула Софи, не заботясь, услышат её или нет. — Вот и повеселились. — Несколько манипуляции в приложении такси. — Вернусь в отель. День был слишком длинный, — сказала она уже громче, не обращаясь ни к кому конкретно, и снова покосилась в телефон: поиск машины ещё длился, и это начинало раздражать. — Сейчас такси вообще ездит?       — Не факт, — бросил Ивар. — Но…       — Не переживай, она останется у меня, мы еще обсудим некоторые моменты передачи и прочей бумажной волокиты. — Марко поднялся, доставая из холодильника аккуратные контейнеры. — С ней ничего не случится, Лодброк.       — Как хотите. — Взглянув на Софию, Ивар хмыкнул, поджав губы. — Хорошей ночи. Завтра я позвоню, скажу, что могу предложить.       — Иди уже. Привет Николь и детям. — Улыбка на губах Марко выглядела совсем довольной. Стоило двери захлопнуться, как Хансен повернулся к Софии. — Ну, что ты будешь? Стейк?       Марко снова удивил её. Когда-то Софи считала его самой настоящей занозой в заднице, а теперь уже который раз за сегодня Хансен повёл себя как её друг — единственный. Те, кто мог бы быть друзьями Софи в Италии, с кем она выросла вместе, таковыми точно не являлись. Кто-то ещё помнил судьбу семейства Галлиани и сторонился её, а кого-то не интересовало ничего, кроме светских забав. Софи же светская жизнь претила. В бизнес брата она лезть не собиралась. Предпочла закрытую жизнь на винодельне Борромео в окружении своих детей. Большего она и желать не могла.       — Стейк — это замечательно. — Улыбнулась Софи, заметно расслабившись. Только сейчас она поняла две вещи: как сильно не хотела оказаться одна в номере отеля, и как сильно проголодалась. — Хочешь, я помогу, сделаю салат?       — Не обязательно. У меня в холодильнике и салат есть, если хочешь. Всё свежее. — Вздохнув, Марко провел ладонью по волосам и взъерошил их. Пооткрывав контейнеры, он достал нужные и поставил в микроволновую печь. — А вы с Иваром не особо ладите, как я смотрю. Или мне показалось?       — Спасибо. — Софи присела на высокий стул и устало улыбнулась. Вот только вопрос Марко не воодушевлял. — А что нам ладить? Мы не особо общаемся. У него своя жизнь, у меня своя, ничего не связывает. — Она хотела бы удержать усмешку, но не удалось. «Ничего не связывает» — это общий ребенок. Но так даже проще.       — Раньше всё было иначе. Все эти ваши чувства, вселенская любовь… Не хотел бы я настолько тонуть в человеке. Я хочу ощущать себя, а не быть зависимым от кого-то. Если отношения, то с человеком, который меня понимает, ценит, но никогда не ущемляет в свободе. Я хочу, чтобы мы любили друг друга, но без страсти, которая туманит разум. Видел, что с Иваром делала эта страсть, мне хватило этого примера. — Хмыкнув, Марко достал контейнеры и разложил их содержимое на тарелки, сразу принимаясь есть. — Минута откровений.       — Ты описываешь нормальные здоровые отношения. — Минутка откровений вынудила Софи залпом осушить свой бокал. Тарелка с едой появилась перед ней очень вовремя. — Не знаю, почему у нас так вышло. Но стоило только отойти в сторону… — Софи повела рукой, описывая город вокруг себя и значение Ивара в этом городе. Ещё Пауло говорил ей об этом. Только поздно поняла. — Мне жаль только одного. Джино рано или поздно задаст свой вопрос. А я не знаю, что ему ответить. Он чудесный мальчик и заслуживает отцовскую любовь. Такая странная штука жизнь… — Надо было есть, а не пить, но стейк оставался нетронутым, а в бокал плеснулась янтарная жидкость. — Я не знала, что такое отцовская любовь, и мои дети тоже. — Софи ощутила, как коньяк туманит разум и поспешила заняться содержимым своей тарелки. Не хватало ещё напиться.       — Здоровых отношений не бывает. Люди слишком глупы для этого. — Марко водил вилкой по тарелке. — Да и Ивар… Мы как-то выпивали с ним недавно. Не знаю, стоит ли говорить тебе об этом, конечно. Но… Он жалеет, что не вышло всё так, как ему бы хотелось. Мне кажется, он любит вашего этого мелкого. А ради его лучшей жизни он решил, что не станет появляться в вашей жизни. Как-то так.       — Ну, почему, бывают… — Софи пожала плечами, вспомнив что-то, но решила не озвучивать. — Люди разные. А Ивар и Джино… Я не знаю, что тут будет лучше. Наверное, никто не знает. Как вышло, так вышло. — Кусочек стейка остался на тарелке, есть больше не хотелось. Усталость давила на плечи невидимым грузом. — Найдется для меня футболка? — София неосознанно перевела тему, но спать действительно уже хотелось слишком сильно. Едва она успела задать вопрос, как пришлось прятать зевок за ладошкой.       — До осознанного возраста ему еще далековато. И я сейчас не про Ивара. Этот всегда будет в своем специфичном состоянии. Ну а разве есть разница, кого ребенку называть отцом? — Футболка из шкафа оказалась в руках Марко, и он протянул её Борромео. — Чистая.       — Отец тот, кто воспитал. — Эту простую истину Софи знала. Она давно решила, что им с детьми никто не нужен. Только незачем Марко знать такие подробности, этим она не делилась ни с кем. — Спасибо.       Вместе с футболкой Софи скрылась в ванной, а вскоре оттуда вышла совсем другая женщина. Вместо делового костюма — футболка, едва доходившая до середины бёдра; вместо собранных в строгую причёску волос — золотистый каскад и полное отсутствие макияжа. Ни намека на леди Боромео, девчонка девчонкой.       — И каково это — сидеть в одной стране? Тебе нравится? — Хансен уже избавился от рубашки и теперь расстегивал ремень. Он делал всё настолько просто, будто был один.       — Пока что да. — Софи спокойно смотрела на Марко. Смущаться было бы глупо. Остановившись у кровати, она присела на краешек. — Мне нужна была передышка. Мы с детьми уехали на одну из семейных виноделен. Это моё единственное занятие сейчас. Так что я больше не бизнес леди и даже не леди, — усмехнулась она, но легко, даже весело. Текущий расклад Софи полностью устраивал.       — Я бы не смог так. Жить где-то так спокойно. Я бы летал туда-сюда… Это интереснее, чем торчать на месте, если не управляешь каким-нибудь клубом. Дорогим и ведущим. — Он забрался под одеяло и заложил руки за голову. — Просто без меня скучно, и это знаешь даже ты.       — Да, такая жизнь не для тебя, — улыбнулась Софи, — а мне нравится. Лежи так, не двигайся, — внезапно попросила она, потянувшись к своей сумке. Порывшись немного, выудила на свет небольшой блокнот, клячку и карандаш. Марко казался таким непринужденным и расслабленным — свободным, что захотелось нарисовать его. Чем Софи и занялась. Устроилась поудобнее, легла на живот, согнув ноги в коленях, а блокнот положила на подушку, чтобы было удобнее. Черту за чертой, штрих за штрихом она запечатлела то, что видели её глаза.       — Я, конечно, знал, что шикарен… Но неужели так боишься соскучиться, когда уедешь, что решила даже зарисовать? Это неожиданно. Правда, я бы предпочел фотографию. Я там обычно лучше получаюсь, знаешь ли. Но ты можешь просто попросить. — Он усмехнулся, но всё же не двинулся.       Софи рассмеялась, но от своего дела не отвлеклась, она была сосредоточена на размеренных движениях карандаша, пока не получила результат, в который вложила то, что видела.       — Вот, возьми. — Отделив лист блокнота, она протянула его Марко. — Я люблю рисунки куда больше, чем фото, у них есть душа.       -Что ж… Есть куда стремиться, но все же неплохо. — Пристально изучив рисунок, он убрал его в тумбу. — Но без оформления это никуда не годиться. Я привык, чтобы все было правильно и эстетично. Безупречно. Если искусство, то в рамке. Единственные ограничения, которые я принимаю, если говорить откровенно. Но я не соглашусь насчет бездушных фото. Плохой, конечно, пример, я не особо верю в свою душевность… Но вот если я с тобой сделаю селфи после секса. Оно будет нести нашу энергетику. Это и будет душой фотографии.       — Я погорячилась, пожалуй. Любое изображение несёт свою энергетику, вопрос в том, кто его делает, — ответила Софи, ощущая, как сонливость всё больше охватывала её. Забралась под воздушное одеяло и устроила голов на подушке, ощутив приятное расслабление. — Спокойной ночи, — пробормотала она, погружаясь в сон.       Марко не спал ещё какое-то время. Смотря на Борромео, он задумался, насколько она изменилась, оставаясь всё той же. Она была в чем-то забавной, немного непонятной, но чаще всего ему удавалось разгадать её. И это не отбивало интереса общаться с ней. Удивительно, как это вообще пришло ему в голову этой ночью после всех событий. Особенно удивляло его то, что он всерьез начал размышлять над ничего сперва не обещающим собственным вопросом: смог бы он начать с такой, как она, отношения? Возможно.       И это «возможно» как-то непривычно покалывало изнутри, оставляя странное послевкусие. Марко был слишком проницательным, чтобы не заметить симпатию со стороны Софии. И это льстило ему, давало какой-то шанс, коим он ещё размышлял, как и когда воспользоваться. Возможно. Всегда это слово. Вся его жизнь состояла из этих самых возможностей. Стоило ли упускать сейчас одну из них?       Тяжело вздохнув, словно смиряясь с чем-то, Хансен устроился рядом и обнял Софи, вдыхая запах ее волос. Он обязательно спросит, что бы она сказала, если бы купленных из Копенгагена билетов оказалось два. Клубом можно какое-то время ведь руководить и из другой страны — все налажено до автоматизма. Да и авиасообщение никто не закрывал. Свою свободу Марко никогда бы и ни на что не обменял, но вот попытаться дать себе шанс испытать далекое и незнакомое счастье быть любимым… Хотя бы немного и недолго — почему нет?       Ивар не обманул, позвонив на следующий день и расписав в подробностях весь предстоящий план для каждого в этой опасной игре. И каждый знал, что ошибок допускать нельзя. Всё четко и без колебаний.       «Люкс» — это не помещение, которых великое множество. «Люкс» — это люди. Это наследие Винсента Пауло, Ивара Бескостного, Софии Борромео и теперь Марко Хансена. Болтон никогда не будет способен вписаться в эту империю. Получив голые стены, он получил только проблемы. А его ярость была погашена более мощным взрывом — как столкновение двух взрывов. Оба потухают, но догорать остается один. Ивар Бескостный сделал всё, чтобы Болтон сгорел до пепла. Сгорел без воспоминаний о нем.       Слёзы поверженных врагов всегда высыхали от полыхающих трупов тех, кого они отправляли сражаться против Бескостного.       Те, кто жаждал покоя, получили его. Каждый свой. София наконец получила от Ивара свободу. Как и он сам. Он не стал обременять их ребенка своим редким присутствием в его жизни, чтобы не терзать ничью душу. Так было лучше для всех, хоть и непросто. Этот покой дался нелегко, но был желанным и приносящим умиротворение.       Наблюдая со стороны, даже не опуская тонированные стекла дорогого черного автомобиля, Ивар ухмылялся. Возможно, Болтон стал не последним врагом, похороненным здесь. Но хотелось в это верить. Как и хотелось верить в то, что хоть у кого-то из его детей получится вырваться из вечной петли. Хотелось бы, но здравый смысл брал верх. Те, в ком текла кровь Лодброка, кто был связан с Винсентом Пауло, никогда не сможет получить типичную жизнь обычных людей. Ивар пытался. Не вышло. Так, может, смириться и наслаждаться тем, какая власть брошена к их ногам? Они обязательно смогут усмирить судьбу и повернуть её в нужном направлении. В этом и была их сила — творить свою жизнь своими руками. Жить по собственным правилам. Ивар не боялся больше за свою семью, он был счастлив, что смог дать им все, чтобы они не стыдились быть теми, кем являлись.