detruis moi;

«Chaque baiser est une fleur dont la racine est le Coeur...»

марк расшнуровывает кроссовки и подтягивает ноги к груди, устраиваясь поудобнее. за окном не прекращающийся дождь размывает улицы, нагоняя меланхоличное настроение на всех жителей города. подросток делает погромче музыку после того, как ему наконец удаётся остановить свой выбор на чём-то более подходящем всей атмосфере. из динамиков претенциозно доносится первый альбом чейзов и марк, постукивая в бит пальцами по обнажённым коленкам, подпевает:   — Girl, just scream it out, tell me what you're thinking… Oh, I wanna see you undress now, I wanna hear you confess now… Oh, oh…We only met each other just the other day, but you already got me feeling some type of way. Now, if I could figure it out, I'd take you back to my house, so we could meddle about… джено молча сворачивает на светофоре, думая о чём-то своём. из его головы всё никак не могло вылететь одно очень противоречивое воспоминание: поцелуй марка и лукаса. они не обсуждали произошедшее: просто молча взглянули в глаза друг друга и сели в машину. весь прошлый вечер оба провели в тишине, изредка перекидываясь какими-то бытовыми фразами из разряда: «передай, пожалуйста, соль» и «не забудь помыть посуду». иногда мотивацию и сами действия марка было трудно объяснить, ещё сложнее – убедить свой мозг не думать слишком много о подобном и не скатываться по итогу в самокопания самоанализ. ни один из ребят не смог найти в себе силы, чтобы заговорить первым. даже вечно такой мудрый и терпеливый чон джено попросту растерялся. он элементарно не знал с чего начать. когда именно всё розовое, тёплое и уютное, что было между ними, резко почернело и обесценилось? в тот момент, когда они столкнулись пьяным взглядом на вечеринке у общего знакомого и решили уединиться? или тогда, когда джено впервые осознал своё иррациональное влечение к марку? а, может быть, в тот вечер, когда чон услышал от тэна о зависимости минхёна и понял, что всё это время его водили за нос? что может подтвердить серьёзность слов и действий марка по отношению к джено? как понять, играли ли с его чувствами или же в действительности раскрыли душу и были искренне? джено ловит себя на мысли, когда понимает, что сходит с ума, ощущая как сомнения сжирают его изнутри. он вслушивается в звенящую тишину, в которой ни намёка на откровенность, открытость и честность. может быть, джэхён был прав? может быть, марку действительно не стоит себя обременять отношениями, а лучше разобраться с зависимостью и наладить собственную жизнь? это ведь будет правильнее? но джено его любит, души в нём не чает и не представляет свою жизнь без утренних поцелуев и ворчливого: «если ещё раз во сне закинешь на меня ногу, я тебе её отрежу». марк хмурится, заметив обеспокоенность на лице старшего. плэйлист, как назло, масла в огонь подливает и подкидывает старенький альбом тейлор свифт с вишенкой на торте: «look what you made me do». подросток убавляет звук, предпочитая не фокусироваться на тексте песни, который как не кстати подходит в качестве оста для последних двадцати четырёх часов их жизни. этот день не может стать ещё хуже, однако у телефона минхёна явно на него свои планы. в заднем кармане джинс резко начинает вибрировать гаджет, оповещая сразу о нескольких уведомлениях. нехотя марк всё же достаёт телефон из кармана, громко вздыхая, когда видит отправителя и краткое содержание в окне уведомлений: папа пытается снова узнать, как у него дела и когда он собирается возвращаться домой. — всё хорошо? – уточняет джено, отвлёкшись на звук очередного уведомления.  — смотря, о чём именно ты беспокоишься: о нас или о моём телефоне, – саркастично подмечает минхён и складывает руки на груди. — папа просит меня вернуться домой. — думаю, тебе стоит выполнить его просьбу, – не отвлекаясь от дороги, парирует чон.   — то есть ты меня уже выгоняешь? – марк раздражённо тыкает на кнопки, чтобы выключить ведьму-тейлор, которая своей глупой композицией и неумением отпускать бывших разрушает очередные отношения, по мнению подростка. — я не выгоняю тебя. просто не хочу стоять между тобой и твоей семьёй, заставляя делать выбор, – джено всё также сосредоточен на дороге, изредка постукивая по рулю. — раньше тебя это меньше волновало, – минхён, сжав собственное худи, впервые за последние двадцать четыре часа смотрит джено в глаза. небольшая остановка на светофоре даёт им пару минут, чтобы обменяться потерянными взглядами и вновь неловко поджать губы, боясь сболтнуть лишнего на эмоциях. — давай, выскажи мне в лицо. накричи на меня, скажи, что я придурок, эгоист, ребёнок, который не умеет отвечать за свои поступки и вечно делает всё назло. — я не хочу на тебя кричать и тем более провоцировать ссору. мне кажется, что нам обоим нужно разобраться в себе и дать друг другу немного времени, как взрослые люди, – поняв, что за рулём лучше не выяснять отношения, чон сворачивает на обочину. до офиса джэхёна рукой подать, поэтому он не особо переживает, что они опоздают к назначенному времени. в целом, минут десять у них в запасе на «поругаться» ещё есть. — что за чушь ты несёшь? разобраться с чем?! какое время? – вдохнув полной грудью, минхён чувствует, как внутри прямо сейчас взрывается вулкан, обжигая стенки горла. он ощущает, как его начинает трясти от обиды, и вместе с тем учащается пульс. — не ты ли мне обещал, что будешь рядом и не бросишь?! не из твоих ли уст я слышал о грёбаном доверии и бесконечной любви? и что теперь, ты переобулся? — я не изменил своего мнения, я всё также... – джено старается остудить пыл марка, но разве это возможно, когда подростковое сердце едва выдерживает такой накал страстей и чувств, живьём сжигая стенки? — ты даже не можешь сказать мне, что любишь, – минхён, пару мгновений назад  выдвинувший челюсть вперёд, чтобы нападать, внезапно ощущает тупую боль в районе рёбер, словно стая бабочек с поломанными крыльями истошно бьётся о кожу, зная, что далеко им не улететь, но всё равно не прекращает попыток сбежать. — мне больно, марк. ваш поцелуй причинил мне сильную боль, потому что я не хочу ни с кем тебя делить. ты всё ещё его любишь и не можешь отпустить. я не виню тебя, но в то же время не могу это принять. может, через какое-то время всё изменится и я буду смотреть на сложившиеся обстоятельства под другим углом, но сейчас мне сложно справляться со своими эмоциями. я благодарю тебя за то, что ты мне открылся и потому хочу, чтобы мы сохранили честность в отношениях. марк, сжавшись до размеров автомобильного кресла, на котором сидит, опускает взгляд, сосредоточившись на своих коленях с дырками и свисающих нитках. он ничего не говорит и лишь чувствует, как обычно, весь спектр эмоций, начиная от «боже, как хочу тебя обнять и больше не отпускать», заканчивая «больше никогда не притрагивайся ко мне и не проси поверить вновь». в уголках глаз начинает жечь и марк поспешно пытается сморгнуть непрошенные слёзы, но проваливается, шмыгая носом. джено чувствует себя последним куском дерьма, видя, как собственными словами довёл любимого человека до слёз. он порывается вытереть чужие щёки, но марк его опережает, когда отворачивается в сторону и дважды дёргает за ручку двери. позабыв о кроссовках, подросток выходит из машины, шлёпая в белых носках по лужам. в ушах звенит, но нет никакого желания остановиться, чтобы перевести дух и подумать над дальнейшим планом действий. надев капюшон и спрятав нос в воротник худи, подросток сворачивает в переулок. он знает, что джено так просто не оставит его и обязательно последует за ним, поэтому старается затеряться во дворах. бездумно петляя по улицам, минхён переваривает услышанное. он наделяет каждое слово, озвученное чоном, своим смыслом, словно читает между строк: «ты мне не нужен. ты грязный и бракованный. мне надоело играть в хорошего парня, так что спасибо лукасу за повод расстаться с тобой». он не знает, что делать дальше и как смотреть джено в глаза. не знает, что из того, что говорил старший было правдой,  а что ложью. марк в принципе не уверен в том, что джено что-то испытывал к нему. на самом деле, где-то в глубине души он ожидал такого конца: чувствовал, что рано или поздно «великие» чувства иссякнут, розовые очки разобьются, а грязная и жестокая реальность вновь ощутимо ударит по лицу. марк вдруг понимает, что всё это время неосознанно отдавал себя джено, по частям. он был обеспокоен, что однажды от него мало что останется. вот почему сейчас минхён наконец решает, что может забрать обратно своё тело, сердце и душу. он больше не притронется к губам чона, потому что рискует вновь рассыпаться пылью в чужие ладони. окончательно потерявшись, марк садится на какую-то мокрую скамейку и принимается искать в карманах телефон. к своему несчастью, он обнаруживает, что в них пусто и вспоминает как ещё в машине выложил гаджет на кресло. что ж, этот день может стать ещё дерьмовее. чувствуя озноб во всём теле, подросток проклинает себя за вспыльчивость, потому что хотя бы надеть кроссовки, прежде чем красиво психануть и уйти, ему явно не помешало. и вот когда надежда на спасение с каждой секундой, проведённой на улице без средств связи и обуви, постепенно начинает угасать, над головой марка вдруг перестаёт капать дождь. он поднимает взгляд и видит над собой чужой зонтик, а затем и его владельца. — в следующий раз возьми с собой хотя бы телефон, чтобы мой брат не сходил с ума, пытаясь дозвониться до всех и узнать, где ты можешь быть, – джэхён молча ставит какой-то пакет на скамейку и, передав зонт подростку, достаёт коробку. открыв её, джэ присаживается на корточки, чтобы снять с чужих замёрзших ступней грязные носки и надеть чистые, а следом кеды. марк молча наблюдает за сердобольностью чона-старшего и неосознанно проводит параллель: видимо, у них в крови быть до жути чуткими, внимательными и заботливыми. сняв с себя пальто, джэхён накидывает его на чужие плечи и помогает марку подняться. он не пытается разговорить подростка и вынуть его душу, напротив, поддерживает молчание и, взяв обратно зонт, приобнимает свободной рукой за плечо. — как ты узнал, что я здесь? – первым подаёт голос марк и прячет руки в тёплые карманы. — ты не дошёл до моего офиса всего ничего, поэтому я даже не успел выехать на твои поиски, как приметил тебя тут, – юно показывает на здание в конце улицы, где находился его офис. — джено позвонил мне, в красках описал как ты оставил телефон, ушёл без обуви в непонятном направлении. он битый час разъезжает по району и ищет хоть какой-нибудь признак твоего недавнего нахождения, что укажет путь к тебе.     — я не хочу его видеть, – марк, резко остановившись, прячет взгляд, вновь ощущая текущие по щекам слёзы. его голос дрожит, когда он говорит следующее: — пожалуйста, как только я проверю твой компьютер и базу данных, отвези меня к другу и не выдавай моё местонахождение «ему»... — к чёрту компьютер, к чёрту базу данных, марк. ты не в состоянии сейчас этим заниматься. это моя проблема и я её сам решу, слышишь? я хотел немного отогреть тебя, купить по дороге кофе и отвезти, куда захочешь. юно, сочувственно вздохнув, касается чужой щеки, чтобы вытереть слёзы. откровенно говоря, он и сам сейчас не в лучшем состоянии, потому что последние несколько дней всё валится из рук и мысли витают явно в другом месте. сначала ордер, потом грязные статьи и заголовки, ухудшающееся состояние беременного мужа на фоне переживаний, сорванная свадьба друзей (в тот роковой вечер джонни с чону приняли решение, что пока что повременят с церемонией и сосредоточатся на помощи своим друзьям), а теперь ещё личная драма младших братьев. джэхёна явно засосало в ураган неудач. разве он может злиться на марка за то, что и у него в жизни не всё спокойно, а нынешние волнения мешают абстрагироваться и сосредоточиться на чём-то другом? было бы слишком эгоистично думать иначе. марк, сам того не ожидая, тянется к старшему, ударяясь лбом в его плечо. опустив руки вниз, он позволяет себе побыть слабым ещё какое-то время. юно обнимает его и шепчет на ушко, что всё обязательно будет хорошо и изменится к лучшему. он намеренно не уточняет, к какому «лучшему» жизнь должна стремиться, ведь всё закономерно и, если расставание будет лучшем решением для марка и джено, то им придётся это сделать. — я люблю этого дурака, а он... – минхён не уточняет, какого конкретно дурака он любит, но оно и не требует пояснений, ведь дальше следует тихое: — говорит, что ему нужно время...     а ведь джэхён даже не подозревает, что только что стал свидетелем первого признания марка. как жаль, что это услышал он, а не джено.

•••

тэён измеряет джэхёновский кабинет шагами, не в силах успокоить свои нервы. он уже знает о ссоре марка и джено, а потому взволнованно бросает взгляд на часы и отсчитывает двадцать минут с момента, как юно выбежал из офиса как ошпаренный после звонка брата. на сегодняшний вечер запланирована встреча с новым адвокатом, который согласился взять дело и позволить студентам проявить себя, – они должны на неё успеть, потому что в противном случае рискуют потерять все шансы и проиграть уже на слушании. беспокойное хождение кругами по кабинету прерывает настойчивый стук по двери и тэён поспешно прочищает горло, чтобы разрешить войти. сомён с надменной ухмылкой кладёт какую-то цветную папку на стол юно, а после сообщает о важном посетителе. не успев толком спросить, кто именно ожидает аудиенции с джэхёном, омега возвращает всё своё внимание к двери, ведь на пороге стоял никто иной как обвинитель по делу её мужа. — ну надо же, какой неожиданный сюрприз, а я надеялся застать директора чона за его рабочим местом, – прокурор соль закрывает за собой дверь и, не дождавшись разрешения, садится на кожаный диван. — руководитель ан, вы свободны, – не спуская глаз с прокурора, холодно командует тэён, после чего опирается спиной о стол и по привычке накрывает живот рукой. — не помню, чтобы директор назначал с вами встречу. — к сожалению, директор чон, по всей видимости, пока не осознаёт серьёзность выдвинутых против него обвинений, – дождавшись, пока бета покинет кабинет, мужчина закидывает ногу на ногу, приготовившись к словесной атаке. — забавно, ведь совсем скоро ваш обожаемый директор максимум будет назначать встречи в комнате для свиданий и делить передачки со своими сокамерниками. омега чувствует сильный толчок в районе ребра, но вновь предпочитает игнорировать притуплённую боль, чтобы быть готовой к отражению атаки. она точно не знает, когда и в каком состоянии вернётся юно, поэтому всеми силами старается защитить тыл в его отсутствие. — меня веселит ваша напускная уверенность в победе, господин прокурор. вы всегда предпочитаете уничтожать людей, что мешают вам по жизни, посредством их уязвимостей? – ёни надевает маску хладнокровности, нащупывая в кармане телефон, чтобы на всякий случай включить диктофон. кто знает, куда заведёт этот опасный диалог?    — так вы признаёте, что являетесь уязвимым местом директора чона, не так ли, господин чон тэён? – прокурор пятернёй зачёсывает отросшую чёлку назад, расположившись на диване так, чтобы визуально занимать много места и продемонстрировать свою уверенность и уравновешенность. — а что? осознание этого факта подпитывает ваше самолюбие? вы ведь не умеете честно играть и всегда идёте по пути наименьшего сопротивления, даже если ради победы придётся уничтожить чью-то жизнь, – тэён едва сдерживает себя, чтобы не расцарапать чужое лицо и не превратить его в кровавое месиво. — на вашем месте я бы не раскидывался столь громкими и ничем не аргументированными предположениями, господин тэён. не мне вам рассказывать, что каждое слово может быть использовано против вас в суде, – голос мужчины не дрогнул даже тогда, когда тэён рассмеялся ему прямо в лицо. — о, что вы, я ведь ещё даже не начал, – обойдя стол, омега пододвигает стул поближе к дивану, облокачиваясь локтями о спинку и тем самым оказывая психологическое давление на собеседника. — как далеко вы готовы зайти, чтобы нажиться на чужом горе? вы сможете жить с мыслью, что посадите человека, у которого есть семья и через два месяца на свет появятся дети, нуждающиеся в своём отце и его внимании? — не я делал этот выбор, господин тэён. это вы вышли замуж за преступника и добровольно согласились разделить с ним участь. государство позаботится о вас и ваших детях, потому что оно всегда на стороне граждан, в отличие от них самих, – прокурор, сложив руки домиком, наклоняет голову вбок, даже не удосужившись стереть эту наглую улыбку с лица. он насмехается и тэ обязательно вернёт ему этот должок. — вы то же самое говорили моему папе, когда он рассказал о беременности? тоже разглагольствовали о государстве и пособиях, которые могут покрыть расходы шестнадцатилетнего подростка, оставшегося одному с грудным ребёнком на руках? – и вот тэён решает, что настало время тяжёлой артиллерии: неизвестно, через сколько вернётся джэхён и прервёт их светскую беседу. — о чём вы вообще говорите? какой ребёнок и папа? – на лице обвинителя на секунду отражается неподдельное удивление и замешательство. — ли юльбом, тринадцатое мая тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года рождения, кванмён, провинция кёнгидо, – тэён, пристально разглядывая чужое лицо, чтобы мысленно отметить малейшие изменения в мимике, продолжает наседать: — ноябрь две тысячи второго года ломает его окончательно, когда мужчина, в которого он был безумно влюблён, вдруг отталкивает и требует аборта, на что получает отказ и потому решает применить кардинальные меры: добивается исключения из школы, очерняет репутацию и делает всё возможное, лишь бы никто не узнал об этом грязном секрете и порочной связи взрослого успешного на тот момент адвоката и ребёнка. ты лишил моего папу будущего и пытался убить меня, а теперь жизнь вновь сталкивает нас и я вынужден защищать своего мужа, порываясь в бой с пузом наперевес. всё ещё не припоминаешь? не видишь знакомых черт? прокурор изумлённо раскрывает рот. конечно, он всё помнит. соль минджэ ни на секунду не забывал этот взгляд и большие, по-детски любопытствующие глаза, которые он отметил ещё в первую встречу с юльбомом. омега была невероятно красива и в его воспоминаниях всё ещё живёт её безупречный профиль ослепительная улыбка, бархатистый голос. разве можно такое забыть? бом был слишком чистым, невинным и наивным для этого жестокого мира, словно белое полотно, которое кто-то вдруг решил присвоить себе и вылить на него грязную воду из-под кистей, высушенных спиртом и десятком слоёв не вымывающихся красок. — я ненавидел тебя всю свою жизнь, потому что столько боли нужно умудриться причинить. в глубине души ещё с детства я хотел однажды взглянуть тебе в глаза и спросить, почему ты так с нами поступил... но мне уже не восемь и я больше не нуждаюсь в ответах. неосознанно ты только что сам мне их дал, – ёни кусает губу, чувствуя как накопившаяся агрессия постепенно начинает превращаться в желание выплеснуть эмоции прямо сейчас и разреветься, но он скорее умрёт, чем покажет свою слабость, тем более человеку, сидящему перед ним. — что бы ты знал, я не позволю тебе разрушить мою семью. мой муж невиновен и мы оба это знаем. я заставлю тебя пожалеть о том, что ты вообще с нами связался, потому что в зале суда наручники защёлкнут на твоих запястьях. — и всё-таки  характером и упёртостью ты пошёл в меня, сколько не отрицай, – прокурор, усмехнувшись напоследок, встаёт с дивана, молча покидая кабинет. ему срочно нужно пересмотреть линию обвинения. тэён с облегчением выдыхает: только что он добился чего хотел и запись с признанием сохранилась в телефоне под кодовым названием дорожки «судный день».

•••

прижимая телефон ко лбу и в очередной раз переслушивая аудиодорожку на диктофоне, тэён прикрывает глаза. перед ним на столе разбросаны бумаги и какие-то заметки, которые он тщательно расписывал в процессе изучения документов. джэхён должен вот вот вернуться домой и рассказать о том, как прошла встреча с адвокатом. тэён ломает голову битый час над тем, как прикрепить запись к делу, учитывая её незаконное происхождение: нельзя вот так просто взять и заявить, что без предупреждения записал разговор с государственным обвинителем. все его попытки придумать хорошую легенду проиллюстрированы на скомканных листах бумаги с кое где перечёркнутыми предложениями, а иногда и целыми абзацами. ёни очень устал, в первую очередь, чувствуя моральное истощение, но уснуть он сможет только тогда, когда у них будет готова линия защиты. решив всё-таки отвлечься, тэён укладывает голову на сложенные руки, растекаясь лужицей по столу и устремляя отсутствующий взгляд в окно. тяжело вздыхая, он вдруг обращает внимание на подоконник, на котором стояло несколько семейных фотографий в белоснежных рамках. джэхён на всех из них улыбается  трепетно обнимает омегу: где то целует в лоб, касается носом чужого, укладывает подбородок на макушку мужа. тэён скучает по этим беззаботным временам, жалея о том, что не ценил мгновения безусловного счастья. очередной толчок приходится с левого бока и ёни поспешно ловит пяточку малыша, пытаясь успокоить то ли себя, то ли жемчужинку фразой о том, что всё обязательно будет хорошо. приходится какое-то время круговыми движениями наглаживать живот, чтобы не позволить пузожителям не на шутку разойтись, вновь расталкивая внутренние органы для большего удобства. звук открывающийся входной двери вовремя приводит тэёна в чувства. он подрывается с места, как в детстве, когда папа возвращался с работы или магазина и звал своих мальчиков из коридора, гадая над тем, кто первее снесёт его с ног: вечно не вписывающийся в повороты старший или шустрый младший. да, омега в силу своего состояния уже не такая быстрая, но от желания поскорее обнять родное тело до сих пор не избавилась. прижимаясь к джэхёну со спины, тэён концентрируется на родном запахе, сгорая от желания вдохнуть полной грудью и пустить его по венам, потому что только юно способен поддерживать жизнь в организме. они стоят так молча ещё какое-то время, наслаждаясь прикосновениями и дыханием друг друга. чон кладёт свои ладони поверх чужих и с трепетом поглаживает. бесценные моменты умиротворения дома выглядят именно так. когда юно всё же удаётся повернуться к тэёну лицом, он укладывает чужую голову на своё плечо. им необязательно говорить что-то друг другу, чтобы рассказать, как прошёл день или какой именно камень грузом висит на душе в настоящий момент: достаточно уткнуться лбом в плечо и накрыть щёки прохладными ладонями, считывая морально состояние. джэхён целует омегу в макушку, опускаясь ниже и по итогу задерживаясь губами у виска. он чувствует подрагивающие плечи и потому спешит успокоить: оставляет поцелуи по всему лицу. — прости меня, родной, что я заставляю тебя так волноваться... мы обязательно со всем справимся. я обещаю, слышишь? – сцеловывая слёзы, юно обхватывает чужие щёки, устанавливая зрительный контакт. — прости меня, тэён-и, за то, что у меня пока ещё не получается подарить тебе спокойную супружескую жизнь, которую я обещал. мне жаль, правда, жаль, я хочу делать тебя счастливее с каждым днём, хочу дарить только хорошее и не становиться причиной твоих слёз... потерпи ещё немного и всё обязательно станет лучше... — н-нет, пожалуйста, не говори так. тебе не за чем просить у меня прощения, – ёни утирает слёзы рукавом вязаной кофты, шмыгая носом. — я верю тебе и знаю, что ни один человек в мире не сделает меня таким же счастливым, как это умеешь делать ты. я люблю тебя, юно, и с тобой до конца, даже если придётся спуститься в ад. юно притягивает тэёна к себе за подбородок, целуя. именно в этот момент он осознаёт, насколько ценно то, что имеет сейчас: эти кофейные глаза с плескающимися на дне зрачков звёздами, вечно прохладные ладони и ступни, прижимающиеся по ночам в попытках согреться, звонкий смех на выдохе, круглый животик с выпуклым пупком... разве можно взять и сдаться, даже не попытавшись защитить своё сокровище? проскользнув языком меж приоткрытых губ, юно углубляет поцелуй, плавно поглаживая щёки и наклоняя голову для большего удобства. два ярких огня встречаются в отчаянном танце, сливаясь друг с другом и заливая светом помещение – сердца тэёна и джэхёна вновь воссоединяются. это чувство не спутать ни с чем: оно витает в комнате, проникает под кожу, всасывается в кровь. юно обнимает своё сокровище за талию, скользит ладонями ниже, плавно очерчивая изгиб тазобедренных косточек. он отдаёт всего себя, из раза в раз протягивая руку вперёд, чтобы коснуться груди и согреть сквозь кожу сердце. тэён перехватывает ладонь мужа и тянет за собой вглубь комнаты. усадив джэхёна на диван, омега взбирается сверху, чтобы обездвижить и пресечь любые попытки альфы в будущем отвлечься на что-то, кроме него и их малышей. юно накрывает животик ладонью, ловя пяточки жемчужинок и улыбаясь так тепло, что на душе становится спокойнее. тэ кладёт голову мужу на плечо, вслушиваясь в размеренное дыхание над ухом. — как прошла встреча? что сказал адвокат? – омега всё же решается первой прервать драгоценную тишину, зная, что не выдержит, если не услышит сейчас что-нибудь хорошее. — он возьмётся за дело, – юно целует мужа в висок, параллельно накручивая свободной рукой каштановые волосы любимого на палец. — но это ещё не всё. адвокату мину понравились ваши с тэном мысли насчёт поиска нового подозреваемого. он считает, что эта линия защиты может сработать, если собрать достаточно доказательств причастности другого лица. беда в том, что слушание нам всё равно не выиграть и дело дойдёт до суда. — я добился его признания, джэхён. остаётся дело за малым: найти достаточные основания для прикрепления записи к делу, – нервно сглотнув, омега поднимает голову. — сегодня днём прокурор соль заглядывал в офис и встретил меня. я записал наш разговор, во время которого пытался  вывести его на эмоции. теперь он знает о нашей особой связи. я застал его врасплох. — стой, ты о чём? ты оставался с ним один на один в кабинете? – юно, приподняв в изумлении брови, перестаёт гладить живот. — я не знал, когда ты придёшь и не мог упустить такой возможности, – тэён, закусив губу, опускает виноватый взгляд вниз. он догадывался, что юно не будет в восторге. — родной, пообещай мне, что такого больше не повторится. я очень ценю твою помощь, но не забывай, что мы команда и должны действовать сообща. кто даст тебе гарантию того, что и он не пытался что-то скомпрометировать? ему плевать, по чьим головам идти. прокурор и без того слишком многое знает и обязательно использует информацию против меня, так что не давай ему лишнего повода, – чон прижимает мужа к груди, поглаживая по голове. — я переживаю за вас... тэён, наслаждаясь моментом, прикрывает глаза. он знает, что всё скоро наладится – нужно лишь запастись терпением. вслушиваясь в размеренный стук сердца мужа, ёни прокручивает в воспоминаниях самые яркие моменты своей жизни и так получается, что все они связаны с джэхёном, словно до их встречи омега и не жила вовсе. она помнит всё: пьяные танцы на столе, заинтересованный и наполненный похотью взгляд юно, первое свидание и букет пионов, тёплые объятия и нежное «если у нас будет ребёнок, то он будет», трепетное прикосновение к ещё маленькому животу и обещания о вечности... тэён нашёл своё счастье и намерен защитить его любой ценой, даже если придётся пойти ко дну. положив подбородок на макушку омеги, юно скрепляет руки в замок, обнимая любимого за плечи. ему бы очень хотелось щёлкнуть пальцем и, сотворив магию, заставить исчезнуть главную причину их тяжёлого семейного периода. однако всё не так просто: юно не владеет магическими способностями и не является главой сицилийской мафии, чтобы заставить человека исчезнуть. в такие моменты он очень жалеет, что жизнь не фильм или книга: нельзя перелистнуть непонравившуюся страницу или  удалить сцену, прикрываясь желанием уложиться в хронометраж. у джэхёна всё ещё недостаточно власти, чтобы противостоять государственным органам. — расскажешь, что случилось у марка с джено? и где сейчас мой брат? – вопрошает омега, разглаживая складочку на переносице мужа. — джено мне толком ничего не объяснил. насколько я понял, они поссорились по дороге к нам и марк сгоряча хлопнул дверью с той стороны, отправившись успокаиваться на улице. выбежал босиком и пропал. я нашёл его достаточно быстро, обул, отогрел, так что сейчас не о чем беспокоиться. он в безопасности, – намеренно проигнорировав второй вопрос омеги, джэхён усаживается поудобнее, помогая тэёну вытянуть ноги и положить их на свои колени. — извини, но я обещал марку не раскрывать его местоположение. он напишет тебе завтра, поэтому не переживай. у марка есть человек, который о нём позаботится. — и это не твой брат? — и это не мой брат. тэён проваливается в активные размышления вновь. он думает над тем, что именно могло послужить такой крупной ссоре. джено кажется терпеливым, целеустремлённым и понимающим, так что же спровоцировало конфликт? омега склоняется к тому, что марк снова погорячился и в сердцах бросил какую-нибудь режущую, словно осколок по горлу, фразу. его горячий нрав всегда был самым главным врагом, по нескромному мнению тэёна. а может быть, дело в том, что тэ отчасти завидует брату временами: в его жизни не так много ответственности, да и существовать проще, не копя эмоции, которые позже, концентрируясь, выливаются в аутоагрессию. ёни отгоняет от себя эти мысли. да, он устал, но это был осознанный выбор, о котором ни капли не жалеет. — они помирятся, вот увидишь, – заметив потерянный взгляд мужа, делится позитивными мыслями юно и целует в висок. — как дела у тэна? ты мне вчера толком так ничего и не рассказал. — кажется, они снова вместе... – задумчиво протягивает тэ, по привычке положив руку под живот. — вчера, когда я себя не очень хорошо чувствовал, тэн уложил меня в кровать, пока сам спустился вниз за продуктами. сквозь сон я слышал голоса и плач, а открыв глаза, понял, что звуки доносятся из-за двери. янян снова пришёл просить прощения и вроде как смог донести свою точку зрения, потому что тэн на какое-то время замолчал, а потом спокойно открыл дверь и вошёл как ни в чём ни бывало. — вы не обсуждали с ним это? – интересуется юно, накрыв ладонь мужа и сразу же почувствовав несколько пиночков. — нет, не хочу лезть не в своё дело. пусть сам разберётся со своими чувствами и примет решение, – опустив взгляд на свой живот, омега задумчиво продолжает: — с одной стороны, я могу понять его: тэну одиноко, он борется, как ему кажется, в одиночку и спит на холодных простынях, но с другой... не думаю, что я бы осмелился дать ещё один шанс. и тем не менее нет смысла кого-то винить во всей ситуации, поэтому к яняну у меня абсолютно адекватное отношение и, если тэн всё же простит его, нам остаётся лишь поддержать. — с ёнхо у яняна, очевидно, будут проблемы, – усмехнувшись, подмечает джэхён. он прекрасно помнит, как ревностно относится джон по отношению к тем, о ком всем сердцем заботится и, не дай бог, человек, причинивший много боли в прошлом его близкому, решит вернуться и дать о себе знать. — предупреди его, чтобы был наготове. — даже так? не думал, что джонни способен так агрессивно защищать то, что ему дорого... хотя кого я обманываю? если бы не моё положение, уверен, в нашу первую встречу, я бы тоже получил от него угрозы, – ёни, рассмеявшись, с теплотой вспоминает первый ужин с джонни и чону, их разговоры про маньяков и дикий взгляд альфы. — когда мы ещё учились в университете, джон узнал, что к чону приставал кто-то из преподавателей. напомню, на тот момент они ещё даже не встречались. чону тогда завалил экзамен, потому что сопротивлялся и угрожал рассказать деканату о домогательствах. но джон был быстрее и решил проблему по-своему: налетел на мужичка в переулке и избил до такой степени, что тот потом несколько недель в больнице восстанавливался, – вспоминая с теплотой былые времена, юно не упускает возможности рассказать всё в деталях: — как думаешь, кто потом ему разбитые костяшки обрабатывал? — чону? — если бы... ёнхо, как обычно, устраивал спектакль, а я улаживал всё после, потому что, естественно, на него написали заявление в полицию и мне пришлось очень упорно убеждать участкового не принимать дело к производству. весёлые были времена... – джэхён, украв поцелуй с чужих губ, хитро улыбается. — что насчёт тебя? у тебя был такой человек? — мне приходилось защищать себя самому долгое время, пока в моей жизни не появился тэн. думаю, именно он был первым, кто заступился и не попросил чего-то взамен, – тэён с любовью во взгляде нежно улыбается, вспоминая их первую встречу. — хоть я и считаю тэна временами несамостоятельным и инфантильным, всё же в трудные периоды моей жизни, он находился рядом и помогал подмечать те моменты, которые в упор не видел я. знаешь, мы как кошка с собакой: то ругаемся, то миримся, но по итогу всё равно готовы стать опорой друг для друга. вот почему его готовность защищать тебя в суде восхищает меня до сих пор. это очень много значит для нашей семьи и я, безусловно, благодарен за такую самоотверженность, но... тем не менее не могу избавиться от тревожности. тэн говорит, что я бы поступил точно также, попади он в такую ситуацию... не могу утверждать. — ты бы это сделал, – запечатлев ещё парочку поцелуев на розовых щеках любимого, юно упирается своим лбом в чужой. —  мы со всем справимся, я тебе обещаю, тэён-и.