За пределами ненависти

      Встал не с той ноги — так можно описать утро понедельника у Ивановых. Катя, не зная, что ребят перевели на дистанционное обучение, около пяти минут стучалась к ним в комнату (хорошо, что ночью Ваня её закрыл), пока Данил, через силу сползший с кровати, не разбудил брата, не без опаски, конечно, и не уговорил его всё объяснить. Сам он ей на глаза не хотел попадаться. Для женщины мальчик придумал легенду о школьной драке из-за Яны и слёзно попросил не говорить об этом родителям. Катя вроде бы поверила и даже согласилась молчать, но если она сейчас увидит, что его состояние ухудшилось, то точно заподозрит Даню во лжи. Кстати, о Яне. Девушка прислала утром странное сообщение, в котором настаивала на встрече и разговоре. Младший проигнорировал его, как и остальные тридцать. Он понимал, что поступает ужасно, но ему сейчас только Яниных истерик и не хватало. Убедившись, что Ваня встал, Данил ушёл в ванну. Ни сил, ни желания что-то делать у него не было. Растирая глаза, мальчик зевнул и почувствовал колющую боль в горле.       «Наорался вчера, идиот»       Умывшись и почистив зубы, Даня прислушался. Заметив, что Катя больше не ломиться к ним, он пошёл в комнату и, не обнаружив там брата, облегчённо выдохнул. Постояв немного, он снова забрался под одеяло. Вставать так рано не было смысла, так почему бы не побаловать себя лишними часами сна? Но его планы, кажется, собирались нарушить. Ваня бесшумно вошёл в комнату, принеся с собой запах жареных тостов. «Притащил завтрак в комнату» — догадался младший. Очень предусмотрительно с его стороны. Мальчик только сообразил, что проснулся в постели один, обнаружив Ваню у себя. Но зацикливаться на этом не стал и упорно продолжал делать вид, что спит, однако протяжный звук урчания живота всё-таки сорвал его план. Данил недовольно цокнул и отвернулся к стенке, не открывая глаз и давая понять, что хочет ещё поспать. Хотя от запаха еды сна не было ни в одном глазу. Но меньше чем через минуту младшему всё же пришлось проснуться окончательно. — Решил притвориться спящим, котёнок? — прошептал Ваня, забираясь к нему в кровать.       Его рука своевольно залезла под одеяло, к талии, и медленно начала спускать вниз к бедру. Данил резко перевернулся на спину и моментально об этом пожалел. Ванина рука оказалась прямо на пахе. Парень непроизвольно дёрнулся. Напряжение отдалось в мышцах колющей болью, и младший поморщился, стараясь снова расслабиться. Увы, сделать этого не удалось. Ваня, ухмыляясь, начал массировать член брата. Ткань одежды неприятно тёрлась об орган, но Данил понимал, что не может попросить старшего остановиться. Таковы были условия их вчерашнего уговора. И пусть Ваня ничего ему не говорил, мальчик знал, что даже его молчаливые действия — приказ не сопротивляться. Он вжался всем телом в кровать, будто был способен провалиться сквозь неё, и, закрыв глаза, молча терпел. Данил мысленно считал до десяти, чтобы хотя бы попытаться отвлечься. — Я слегка притронулся, а у тебя уже встал? — Ваня приподнялся, кусая брата за мочку уха.       Данил резко втянул воздух. Он не мог вымолвить ни слова. Ему было ужасно стыдно из-за слов брата и реакции своего тела. Кожа покрылось мурашками, когда мальчик ощутил дыхание на своей шее. Ваня едва-едва касался губами, будто поддразнивая младшего. Даня ещё сильнее сжал кулаки. Сердце бешено колотилось, щёки и уши пылали, внизу живота ощущалось тянущее покалывание. Казалось, ещё секунду и мальчик взорвётся от напряжения. Но Ваня также внезапно, как забрался к нему, встал с кровати, довольным взглядом пробегая по брату, и, пожелав Данилу продуктивного дня, удалился. — Блять… Что б тебя… Бляяяяять!       Данил вскочил и резким шагом направился в ванную комнату. Несколько раз убедившись, что дверь закрыта, юноша решил, что лучше не тянуть и быстро разобраться с неожиданно возникшей «проблемой». Конечно, он делал это не в первый раз. Но мастурбировать после того, как его возбудил брат, было в новинку. И самое пугающее в этом — Данил не чувствовал отвращения. Лёжа рядом с ним, мальчик хотел сбежать, потому что понимал, если они зайдут дальше — он достигнет личной точки невозврата. Младший не хотел это признавать и оправдывал себя чувством стыда и ненависти. Поэтому пытался и будет продолжать пытаться прятаться за страхом и отвращением, не показывая свою слабость, которую ещё не мог осознать.       Ваня всегда спокойно и открыто рассказывал о своей личной жизни и способах самоудовлетворения. «Как часто дрочешь, малой?» — это было чуть ли ни первое, о чём спросил старший, когда они впервые остались наедине. Данил хорошо помнил тот момент: ступор и полная растерянность. Ваня тогда рассмеялся и сказал, что обычно делает это в ванной и всё прекрасно понимает. А также предупредил, что лубрикант стоит на третей полке, за шампунями. В ответ на такой подробный рассказ Даня одарил брата недоверчиво — презрительным взглядом. Кажется, именно с того момента со стороны Вани и начались шутки про девственность и невинность младшего.       Включив воду, парень прикусил ткань футболки, и, стараясь быть максимально тихим, медленно начал двигать рукой. Обычно Данил мастурбировал, когда точно знал, что дома никого нет или же будучи уверенным, что их комната закрыта и никто ему не помешает. Сейчас возбуждение смешивалось с чувством тревоги и стыда. Мальчик попытался вспомнить последнее, что он смотрел из порно, но в голове были лишь мысли о том, как сейчас войдёт брат или Катя и ему придётся провалиться сквозь пол. Да, у мальчика в последнее время были явные проблемы с концентрацией. Начиная наращивать темп, второй рукой Данил слегка надавливал на головку, пытаясь ускорить процесс возбуждения. Он даже не пытался насладиться моментом, желая лишь побыстрее закончить и забыть об утреннем происшествии. Всё быстрее и резче. В момент эякуляции из горла вырвался сдавленный полустон. Данил тут же уткнулся в плечо и замер, боясь, что издал слишком громкий звук. Он продолжал сжимать член, хватаясь за последние нотки удовольствия, ощущать которое в такой ситуации стоило ему немалых усилий. Ноги сводила приятная дрожь. Капелька пота стремительно скатилась по виску. Откинув голову назад, Данил прислушался. Лишь звук льющийся воды и его собственное дыхание. Осознание того, что он только что сделал, не заставило себя ждать. У мальчика проскользнуло чувство отвращения. Данил попытался отмахнуться от него, убеждая себя, что всему виной стресс и утро. Но навязчивые мысли никак не покидали голову. «Холодный душ» — подумал Данил. И не без труда залез в ванну, стараясь игнорировать неприятные боли в теле. Младший стоял, не шевелясь, пока у него не застучали зубы. «Блять… Не помогает». — И чем это мы там занимались, котёнок? — Данил чуть не подпрыгнул на месте, услышав голос брата. Мальчик только вышел из ванной, и, вытирая волосы, не заметил, что Ваня в комнате. — Помылся, — Даня чувствовал, как уши снова начинают гореть.       Старший прищурился, слегка наклоняя голову. — Я не люблю, когда мне врут, — шаг вперёд.       Данил резко поднял руки в защищающемся жесте. Но Ваня не стал подходить ближе. Он терпеливо выжидал ответа. «Он знает, всё знает». — Ты… Слышал меня? — Данил решил пойти в обход. Брат продолжал молчать, но сделал ещё один шаг.       «Неверный ответ — шаг ко мне. Бля. Как ему сказать…» Видимо, Данил слишком долго размышлял над тем, как правильно преподнести информацию, потому что Ваня приблизился снова. Заметив, младший испугался. — Я дрочил, — выпалил он, мысленно проклиная себя и свою физиологию. — Я знаю.       Данил открыл рот и сразу закрыл, клацнув зубами. Мальчик ощущал себя клоуном или даже цирковой обезьянкой. Не хватало только публики. Хотя пара проницательных карих глаз, казалось, заменяла целую сотню. Что кроется в этой затуманенной ненавистью темноте? Даня, наверное, так и продолжал бы молча таращиться на довольное лицо брата, но зазвонил телефон. Мальчик кинулся к нему, как утопающий к спасательному кругу. На экране отображался номер его девушки. — Яна? — Данил сел на кровать, надеясь, что они проговорят весь день и Ваня не будет его донимать. — Я около твоего дома. Выходи.       Девушка сбросила. Парень посмотрел на горящий дисплей телефона, понимая, что в ближайшие десять минут ему придётся объяснять Яне, почему он игнорировал её всё это время. — Яна звонила. Она внизу. Я… Могу я выйти к ней? — Данил жалостливо посмотрел на брата.       Даже если встреча не предвещала ничего хорошего, он не хотел упускать возможность погулять без надзора. — Конечно. — Ваня подошёл к Дане, запустив руку в его волосы. — Ещё мокрые. Поговорите дома, котёнок.       Младший весь сжался. По спине пробежали мурашки. Ваня всё ещё трогал его волосы, медленно накручивая мокрые пряди. — Хорошо, спасибо.       Данил быстро переоделся. Он не хотел, чтобы Яна знала о синяках. Уже собираясь открыть, мальчик услышал тихий, но приказной тон: — Расстанься с ней. Я не люблю делиться.

***

— Я только из душа, поговорим внутри. Заходи, — Данил слабо улыбнулся.       Девушка молниеносно пронеслась в дом, ни слова не сказав своему парню. Да, очевидно, что сегодня всё закончится плохо. Яна села на диван, сложив руки на груди. Выглядела она шикарно. Обтягивающая белая водолазка, поверх накинут серый вязаный кардиган. Кудрявые волосы, собранные в высокий хвост. Ярко-красная помада и вызывающий взгляд. Но Даня не обратил внимания ни на одну из деталей. В голове крутилась лишь одна мысль: «Сегодня мы расстанемся. Кто будет первый?» — Я жду, — девушка сурово уставилась на юношу. — Послушай… — Данил не стал прикидываться дураком. Он прекрасно понимал, что проебался в роли парня, — прости, что так себя повёл и игнорировал тебя. Я знаю, что это просто слова и ничего уже не исправить. Точной причины, наверное, нет. Мы долго не общались летом, — парень думал, что будет сочинять на ходу, но неожиданно для себя действительно говорил правду. Почти, — и я отвык от наших отношений. И сейчас, кажется, больше не чувствую того, что раньше. Мне нужно было сказать это сразу, но я не находил времени и слов. Прости. Это моя вина. — Да. Ты прав. А знаешь, что хуже всего? Ты понял, что всё похерил, но даже не пытался исправить. И мне сказал об этом только сейчас, когда я лично пришла и заставила тебя говорить, — Яна держалась спокойно. Слишком спокойно. — С начала учебного года что-то пошло не так. Так что я была готова к тому, что мы расстанемся. И это было тяжёло для меня.       Девушка говорила уверенно. Рассказала о том, как справлялась с этим. Как приняла это решение. Говорило недолго и по делу. Было видно, что она уже успела привести себя и свои мысли в порядок, чего не скажешь о Дане. — И пусть ты поступил как мудак, мы одноклассники. И не можем просто прекратить общаться, — уже бывшая девушка Дани встала и заключила его в объятья. И совсем тихо зашептала, — я не знаю, что у тебя сейчас происходит. Но мы с Элей думаем, что что-то случилось. И мы обе можем тебя выслушать.       Яна отстранилась. Данил был в шоке. Он ожидал истерик и крики, но никак не поддержку. Вместе с шоком пришёл и страх. Они что-то знают? Просто подозревают? За спиной послышались хлопки. — Горько! Какая трогательная сцена. Когда свадьба? — Пошёл нахуй, Иванов.       «Блять, нет. Он видел. Нужно выгнать Яну. Быстро. Блять». Даня замешкался, и Яна это заметила. — Ты побил его? Почему он такой зашуганный? — она подошла к Ване на расстоянии вытянутой руки. Близко. Слишком близко. — Могу ошибаться, но мои отношения с братом тебя не касаются, Яна. — опасно.       Пассивная агрессия так и витала в воздухе. Ребята прожигали друг друга взглядами. Можно подумать, что они играли в гляделки. — Эли тебе было мало? Решил и над ним поиздеваться? Весело тебе, Иванов? — Пора… — Ваня не успел договорить. Данил, внезапно очнувшийся от ступора, слегка сжал его запястье, вставая между одноклассниками. Спиной к брату. — Ты его защищаешь? — Яна шагнул назад. На лице появилось непонимание. — Спасибо за заботу, Ян. И за… Ну ты поняла. У меня с Ваней всё хорошо. Он меня не бил. И я в любом случае смогу сам дать отпор. У нас сегодня были планы, так что… — Данил заволновался, не зная, как заставить девушку уйти, не обидев её. — Ладно. Я поняла. Увидимся в школе, — сказала, как отрезала.       Она явно знала, что что-то было в этой ситуации не так. Что-то неправильное, неестественное. Но решила промолчать. У неё не было чёткой уверенности и каких-либо доказательств своих слов. Яна не хотела вот так всё оставлять, но выбора не оставалось. Старший Иванов ей не соперник. Может… Если бы она продолжила стоять на своём, то смогла бы спасти Даню? Вряд ли. Девушка, ещё раз попрощавшись, ушла. Окинув дом тревожным взглядом, она достала телефон и решительно застучала по экрану, набирая сообщение. Ну вот и всё. Они снова одни. Данил снова один. — Эй, мне больно, — Ваня потряс рукой.       Мальчик отпрыгнул. Он снова неосознанно вцепился в брата. Откуда у него такая привычка? — Ты надеялся, что я разрешу тебе погулять, котёнок? — провокация. — Нет. Но я бы хотел прогуляться, — Данил не стал притворяться. Очевидно, что Ваня читает его, как открытую книгу. — Хочу сходить в магазин. Можно? — Конечно. Ты же сам сказал Яне. У нас с тобой сегодня… планы, вроде? Так было? Высуши волосы и собирайся. Сходим в магазин. И ещё кое — куда. — Кое-куда… — пробормотал Данил, разыгрывая в голове различные окончания их прогулки. От простого возвращения до избиения в каком-то подвале.

***

      Данил медленно толкал тележку, осматривая стеллажи. Зачем ему тележка и на кой чёрт он уже минут десять наворачивает круги вокруг полок с бытовыми средствами было понятно только ему. В последнее время выпадать из реальности стало для младшего обыденным делом. Вот и сейчас парень бесцельно таращился на цены, не воспринимая всё происходящее вокруг. Но шлёпнувшиеся в тележку пачки чипсов заставили его очнуться. «Наши любимые вкусы…» Данил тоскливо посмотрел на брата, удаляющегося в сторону отдела со сладостями. Не думаю, что это странно, но Ваня действительно был сладкоежкой. Когда братья ссорились, Даня частенько закупался всякой всячиной и уверенно шёл мириться. Буквально закидывая старшего сладким, парень автоматически объявлялся прощёным. И это всегда работало. После обстрела конфетами, ребята вместе съедали их. Правда, Дане всегда доставалось меньше. Но он не жаловался. Ему было приятно видеть Ваню, измазанного в шоколаде, с набитым мармеладками ртом, усердно пытающегося не засмеяться с совершенно несмешной шутки младшего. Наверное, тогда он был счастлив. Это было лучшее время. Это было их время. Но ведь всё имеет свойство заканчиваться? — Обычно люди ходят в магазин, чтобы что-то купить, — парировал Иванов, вываливая всё набранное в тележку. — Мне нужна мазь и тональник, — Данил слегка оттянул ворот толстовки, обнажая усыпанную синяками кожу.       «Он же не хочет, чтобы все увидели». Ваня довольно хмыкнул и, потрепав брата по голове, направился в косметический отдел. Как ни странно, опыта в выборе косметики у младшего не было. Он долго осматривал тюбики и флакончики, пытаясь понять, какой ему выбрать. — Здравствуйте. Вам что-то подсказать? — девушка в форме сотрудника сдержанно улыбнулась.       Данил поспешно замотал головой, но Ваня, стоявший позади, громко озвучил просьбу. Консультанта это ничуть не смутило, в отличие от нашего мальчика. Девушка, уточнив бюджет парней на покупку, подобрала Дане несколько пробников и помогла выбрать наиболее подходящий. — Самый последний подстраивается под тон вашей кожи, практически не заметно. Но лучше ещё выбрать пудру, чтобы кожа не блестела. — Да… Спасибо, — младший готов был провалиться от стыда. — Может, мы тебе и помадку подберём? — Иванов зацепил брата за локоть и потащил к следующему стеллажу.       Данил обречённо посмотрел на консультанта. Но девушка молча ушла относить выбранные продукты на кассу. Ваня наугад взял первый попавшийся пробник и небрежно намазал младшему губы. — Красный. Слишком вульгарно для тебя, но мне нравится, — Ваня довольно хмыкнул.       Парни вышли из магазина, под удивлённые взгляды незнакомцев. Данил размазал всю помаду по лицу. Это было похоже на запущенный случай аллергии. Консультантка умело продала не только тональник, но и пудру, и спонж, и даже консилер. Младший, понятия не имевший, как этим пользоваться, и впервые услышавший названия всех этих средств, уже тысячу раз пожалел о своём желании сходить в магазин. По дороге домой братья зашли в аптеку. Здесь обошлось без происшествий. Почти. Пока Ваня расплачивался, ему на телефон начали приходить уведомления. Первое. Второе. Третье. Кто-то решил завалить старшего смс-сками. На выходе из магазина, телефон зазвонил. Выражение Ваниного лица говорило, что звонку он не обрадовался. — Слушаю. — … — Понял. Короткий разговор явно испортил ему настроение. — Увы, наши планы сегодня отменяются, котёнок. — Ваня передал брату пакет и сунул в карман ключи от дома. — Напиши, как доберёшься, — Иванов всего на секунду задержал свой взгляд на Даниных губах. — В шкафу на верхней полке есть тональник. Катя передела. — отсалютовав двумя пальцами, направился в противоположную сторону. Ничего не понимающий Данил таращился ему вслед.       Вместе с косметически средством Данил обнаружил бинты, новую баночку с обезболивающим и тюбик мази. Зачем они купили всё, что и так у них был, парень не знал. Возможно, Ване понравилось наблюдать за реакцией младшего, которому выбор косметики не хило потрепал нервы.       «Ну, много — не мало» — пробормотал Данил. Он сразу отписался брату, но ответа не получил. Ни через час, ни через два, ни в обед. Писать снова он не собирался. Да и вообще, младший должен был радоваться его отсутствию. Но почему-то не мог. Ежеминутно проверяя телефон, мальчик надеялся увидеть новое сообщение. «А вдруг…» Даня порылся в ящике, достал аккуратно сложенный листок и начал набирать цифры. Он обнаружил его в воскресенье, в заднем кармане штанов. Номер с подписью «К». Не сложно было догадаться, кому принадлежала записка. Казалось, что гудки шли гораздо дольше, чем обычно. — Да? — ответил женский голос.       Данил молчал. Он даже не был уверен, что ему ответят. Поэтому не знал, как правильно сформулировать вопрос. — Я слушаю.       И снова тишина. Мальчик уже хотел сбросить. — Данил? — Да. Да, это я. Прости, просто… Ваня ушёл утром. Ему позвонили. Мне так-то всё равно, просто… Ну просто его долго нет. Я не знаю, я… Блять, забудь, — парень отключился, швырнув телефон на кровать. И через десять секунд кинулся к нему, услышав мелодию звонка. — Не волнуйся, Дань. Ваня сейчас в штабе. На совещании. Там нельзя пользоваться телефоном. — А ты почему не там? — Яяяя тоже там. Точнее тут. Мне пришлось выйти. И, кстати, совещание уже почти закончилось. Ваня скоро приедет. — А… Спасибо. — У тебя всё нормально? Как ты себя чувствуешь? — Хорошо. Всё хорошо. Кать, можешь не говорить ему, что я звонил? — Ладно.       Данил облегчённо выдохнул. Если Ваня поехал на совещание с Александром, значит ли это, что речь шла о его отношениях с младшим? Стоит ли сегодня опасаться брата? Глупый вопрос. С ним постоянно нужно быть на чеку. Поход в магазин — прямое тому доказательство. Даня решил отвлечься и не придумал ничего лучше, чем заняться обработкой ран. Их количество, честно говоря, пугало. На это ушло почти двадцать минут.

***

      Данил спросонья, ничего не понимая, пробубнил что-то невнятное, скинув с себя чьи-то холодные руки. — Не толкайся, — прохрипел Ваня.       Даня приоткрыл глаза. Мальчик почувствовал запах алкоголя. — Ты пил? — Много будешь знать, плохо будешь спать, котёнок, — Ваня снова закинул свою руку, прижимая младшего к себе. Полежав так ещё пару минут, Данил выбрался из цепких пут под предлогом похода в туалет. Украдкой взяв телефон, мальчик на цыпочках зашёл в ванную, закрывая дверь. Его била дрожь. Просыпаться в объятиях зверя — не то, на что он может спокойно реагировать. На часах ровно восемь. Сообщения о завтрашнем расписании уроков, ссылки, споры одноклассников, уведомления из инстаграмма, который Данил не вёл, и два пропущенных звонка от Кати. Перезванивать было опасно, поскольку Ваня легко мог услышать, поэтому Даня отправил девушке сообщение, ответ на который пришёл на удивление быстро.       «Ваня в плохом настроении. Аккуратнее с ним сегодня. Если будет совсем плохо, звони. Я тебя заберу»       Парень часто заморгал, снова и снова перечитывая текст смс-ки. Ваня напивался в трёх случаях: либо ему было очень весело и для выпивки есть повод, либо нужно пить за компанию, либо что-то случалось и старшему необходимо было отвлечься. При последнем варианте Ваня напивался и творил всё, что душе хотелось и что потом с чистой совестью можно бы было списать на переизбыток в крови алкоголя. И обычно все разы заканчивались банально, как и у всех нормальных людей — Иванов приходил домой отсыпаться. Если предположить, что Ваня уже выпустил пар, то волноваться не о чем. Но никаких гарантий не было. Даже их уговор не остановит его, если Ваня пьяный и не в лучшем расположении духа.       Данил тихо вышел. Брат мирно посапывал на его кровати. Мальчик накинул на брата упавшее одеяло и спустился вниз. Стакан воды и анальгин для брата и чашка кофе для себя. Вернувшись, мальчик заметил, что у Вани разбита губа. В самом уголке рта красовалась капелька засохшей крови. Левая скула покраснела и опухла. «Подрался?». Младший сходил за льдом. Но не решался подходить к брату. Это всё навевало воспоминания с их первого совместного дня рождения.

***

— Мне здесь не нравится, — пробормотал младший, пробираясь через толпу незнакомых ему людей.       Данил удивлённо таращился по сторонам, еле поспевая за братом. Мальчику были не по душе большие и шумные компани и уж тем более вечеринки. Но сегодня вроде как особенный день. Его день рождения. Его и Вани. И старший притащил его в какой-то коттедж, где праздник, по всей видимости, продолжался уже не первый час. Иванов тащил брата в самый центр толпы, бесцеремонно расталкивая танцующихся ребят и на ходу принимая поздравления. — Эээээй, народ! Минутку внимания, — Ваня ловко запрыгнул на стол, уронив бутылку и пару стаканов. — УБАВЬ МУЗЫКУ!       Данил предпочёл остаться на полу, хотя брат усердно пытался затащить на стол и его. Мальчик уже был готов испариться от стыда. Но, кажется, это было своеобразным подарком. «Я покажу тебе, как нужно развлекаться, малой» — сказал ему вчера Ваня. — Спасибо всем. Но сегодня праздник не только у меня. Вам уже известно о моём сводном брате, у него тоже день рождения, — раздались гулкие хлопки и визги. Люди наперебой стали выкрикивать поздравления. Ребята, стоящие рядом, хлопали младшего по спине и трепали ему волосы. — Итак, Данил. Я надеюсь, ты рад здесь быть и послушать мои пьяные бредни. Буду краток! Я… Я блять счастлив, что ты появился в моей жизни и ценю тебя, с нашим днём, братишкааааа… — и снова крики и поздравление.       Все поднимали бокалы. Слишком много торжественности, но… Это же не плохо? Мальчик неуверенно принимал пожелания незнакомцев, активно кивал головой, широко улыбаясь, даже, когда не понимал, что ему говорят. И снова возвращался глазами к брату, который довольно улыбался в ответ на его милую растерянную улыбку. Ему было непривычно, он никогда не получал столько внимания. Но почему-то чувствовал себя комфортно. Как только толпа пьяных подростков поутихла, и музыка снова перекрыла все голоса, Ваня вплотную приблизился к младшему, утыкаясь ему в плечо. — Я надеюсь, тебе понравится. Нет… Я ХОЧУ, чтобы тебе понравилось, — старший выпрямился, посмотрев Дане в глаза.       Мальчик только заметил, что старший смущённо прячет руки за спиной. На его вопросительный взгляд, Ваня, будто упрекая себя, покачал головой и протянул брату подарочный пакет. Моменты, когда Ваня показывал такие искренние эмоции, пока были редкостью в семье Ивановых. Данил привык к шуткам, зная, что брат не пытается его обидеть, привык к неожиданной агрессии, за которую Ваня часто себя ругает и будто бы невзначай после очередного резко ответа интересуется, всё ли у младшего в порядке. Привык к его напущенной гордости и самолюбованию, привык к образу дерзкого и бесстрашного оборванца. И видеть сейчас Ваню, смущённо пытавшегося вручить ему пакет, — вот, что было настоящим подарком. — Я… Я просто в восторге. Это нереально. Вань. Спасибо. — мальчик не понимал, отчего так потеют ладони и так быстро колотиться сердце. Но всё это до невозможности будоражило его. Он не желал останавливаться. Неловкие, первые объятья в тот день скрепили их дружбу.       После завершения грандиозной попойки, а иначе это и не назовёшь, Данил тащил пьяного брата домой. Ну, как тащил. Пытался? Всё — таки веса в Вани было побольше. И старший точно так же тогда развалился на кровати. И брат точно так же пытался ему помочь. Только лёд понадобился для разбитой руки. Праздник не обошёлся без драк. И в тот вечер в голове продолжали крутиться слова: «...я блять счастлив, что ты появился в моей жизни…».       «Да что со мной не так? Того Вани уже нет». Данил развернулся. Посмотрел на дверь. Снова на брата. Ему хотелось со всей силы швырнул лёд об стену. Он сжимал кулаки, ногти впивались в кожу. Скулы сводил от напряжения. Как поступить? Какой в этом смысл? Проявление силы или слабости? Помочь или проигнорировать? Правильно или неправильно? Борьба. Борьба, борьба, борьба... Проигрыш. Данил устало вздохнул, качая головой. Аккуратно и тихо, словно невесомый пух, опустился на кровать, протягивая дрожащую руку к лицу своего мучителя. Лёд таял, просачиваясь через ткань, оставлял мокрые следы на бледной коже. Вани недовольно отмахнулся, приоткрывая глаза. Данил замер. Глаза стеклянные, но, очевидно, что он всё понимает. Старший привстал, хватая Даню за шиворот и притягивая его к себе. Время остановилось. Они были так близко, но оставались неподвижны. По Даниной руке стекали холодные тонкие струйки, попадая на кровать. Но, казалось, даже они замедлились. Воздух вокруг стал неимоверно тяжёлым и горячим. Тишина будто обволакивала их тела, покрывала каждый сантиметр тонкой плёнкой робкого молчания. Знаете, тот момент, когда тебе кажется, будто ты не дышишь? Ты настолько сконцентрирован и напряжён, что твой мозг просто не воспринимает ничего вокруг. Ни один не пытался нарушить этот покой. Данил смотрел брату прямо в глаза. Ждал, надеялся. Ваня же просто испытывал его. Ведь тот пообещал помочь. Глупый, испуганный мальчик, не знающий, что его ждёт и что ему предстоит пережить. Но сможет ли он пережить? Ваня медленно опустил голову, уткнувшись в плечо брата. Он рядом. Он всё ещё здесь. Данил удивлённо таращился в стену. Старший оставался в том же положении. Парень огляделся, ища место для мокрой тряпки. И просто кинул её на пол. В голове снова пронеслись воспоминания той вечеринки. Когда-то он радовался таким прикосновениям, таким моментам. Когда-то это не казалось чем-то странным и пугающим. — Ты дрожишь, — Ваня повалил младшего назад, на спину, придавливая его всем весом. — помнишь наш уговор, да? Пора воплощать мечты в реальность, котёнок.