Сватовство знатного оленя

Еще давным-давно, когда ему было всего-то лет десять или одиннадцать, Роберт Баратеон понял, что тщательно продуманные длинные планы это не его. Совсем не его. И годы, проведенные в Орлином Гнезде под крылом Мудрого Сокола этой уверенности ничуть не поколебали, а, наоборот, только укрепили. Нет, сами по себе планы и размышления, конечно, штука хорошая и полезная. Но только в руках у того, кто умеет ими пользоваться. Лорд Джон Аррен умел. Но самый хитроумный его план мало чего стоил без контроля и руководства самого Джона Аррена. Какие бы подробные наставления он не оставлял другому человеку, малейшая непредусмотренная заминка легко могла стать причиной крушения грандиозного замысла. Причем сам лорд Долины при встрече с этой заминкой подправил бы ситуацию за несколько минут и тут же позабыл бы о проблеме: нельзя же, в самом деле, держать в уме любую досадную мелочь. Поэтому сам Роберт никогда глубоким планированием не заморачивался. Он верил в себя. В силу и натиск. И в свою интуицию. Поэтому легко отказывался от заранее принятых решений, если чувствовал, что надо поступить иначе. Вот и при возвращении в Винтерфелл он внял возникшему ощущению, что подарок Лианне на День Дарения жизни ни в коем случае не должен содержать даже намека на попытку ослабления внутрисемейных связей. Повинуясь этому порыву, он улучил возможность рассказать о предстоящем подарке лорду Рикарду и получил от Хранителя Севера ожидаемую головомойку. Даже немного более сильную, чем ожидал. Что поделать, тяжелая жизнь среди снегов и льдов приучила северян, не то что к бережливости, а к откровенной скупости. Они постоянно откладывали все, что могли, на будущее, не думая о настоящем. «Зима близко!», таков был девиз Великого дома Старков. Ха! А сейчас на дворе что, лето что-ли? Но, думая о какой-то страшной грядущей зиме, Старки почти не уделяли внимания тому, чтобы с большим комфортом пережить настоящую. Нет, этого лорд Роберт Баратеон понять не мог и понимать не собирался. Жить надо здесь и сейчас! И прожить жизнь так, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы. В идеале так, чтобы боги потом в восторге предложили тебе еще одну жизнь. Вроде, это пока что никому не удавалось, но ведь это не повод, чтобы не попробовать. Так что согласиться с лордом Рикардом Роберт никак не мог, но с почтением его выслушал. Тем более что, выговорившись, Хранитель Севера стал куда более благосклонно настроенным к замыслу будущего зятя. И в итоге дал свое согласие на этот подарок, при условии, что одновременно Роберт сделает предложение. Это совпадало с планами самого Баратеона, поэтому он уверенно пообещал лорду Рикарду так и поступить и честно выполнил свое обещание. И тут же убедился, что поступил совершенно правильно. Вопреки ожиданию, Лианна не кинулась ему на шею с криком «Да!!!», а заявила, что ей нужно время на размышление. В ней удивительным образом было смешано детское и взрослое. Отговорка о том, что она полюбила его как брата, от другой девушки была бы глупым издевательством, но в устах Лианны звучала, напротив, как признание в глубоком доверии. Она тянулась к нему, хотела его, и, тем не менее, пока что не говорила ему «Да». И хоть Роберт и не привык к тому, чтобы женщина ему отказывала, для Лианны он пока что сделал исключение. Потому что интуиция говорила ему, что так надо. Дикую волчицу нельзя приручить и привязать к себе за несколько дней, нужно время и терпение. И, раз уж он ввязался в эту охоту, то самолюбие и гордость не позволяли ему плюнуть и оставить слишком требовательную северянку ни с чем. Ведь он и сам в этом случае оставался ни с чем. И для него такой исход стал бы куда более сильным ударом по самолюбию, чем для нее. Роберт Баратеон умел ждать. Те, кто говорили о нем обратное, либо плохо знали его, либо не понимали, о чем говорят. Без терпения не станешь хорошим воином, а в том, что он был не просто хорошим, а одним из лучших воинов королевства, согласны были все. Да, он не любил терпеть и ограничивать себя, но это другое дело. Глупо лишать себя радостей из-за бессмысленных ограничений, но так же глупо ради потакания мелким удовольствиям самому лишить себя большого. Успокоив после разговора с Лианной свои чувства подобными размышлениями, Роберт отправился на тренировочный двор: занятия с оружием всегда приводили его в хорошее расположение духа. Так произошло и на этот раз. И когда от упражнений его отвлекла Лианна, шторм в его душе уже успокоился. Хотя, при взгляде на невесту он был готов забушевать с новой силой: успевшая переодеться дублет, штаны и простые сапожки, северная леди показалось ему еще более привлекательной, чем раньше. - Леди Лианна? Чем могу служить? - Лорд Роберт, мы собирались с вами выехать сегодня на дрыгантах. Вы не передумали? - Разумеется нет, миледи. Я готов. Когда? - Прямо сейчас. - Тогда мне нужно переодеться для прогулки. - Я жду вас у конюшни, Роберт. Она одарила его улыбкой, немного натянутой, но, несомненно, искренней и дружелюбной. А возле конюшни она встретила его уже верхом на Снежноногом, веселая и довольная. - Роберт, я хочу еще раз поблагодарить за этот подарок. Шнеефюс очень умный конь. Мы с ним уже нашли общий язык. - Полуволчица-полулошадь, - пробормотал Баратеон, заходя внутрь, чтобы самому вывести своего коня. Он произнес это тихо, вроде как для себя, но так, чтобы девочка услышала. Он был уверен, что сказанное ей понравится, и не ошибся: за спиной раздался приглушенный звонкий смешок. И вот они снова скакали вдвоем по холмистой заснеженной равнине. Очередной гвардеец, как обычно, остался далеко позади темной точкой на белом фоне, лишь изредка приближаясь на пару сотен ярдов. Как ни были мысли Роберта заняты Лианной, он не мог не оценить достоинств своего нового коня. Дрыгант казался отличным приобретением. Конечно, по одной не слишком длинной выездке судить о достоинствах и недостатках боевого коня не следовало, и все же первое впечатление сложилось: Грозный был силен, вынослив и быстр. Недостатком было то, что ему не хватало выучки, но для молодого скакуна это было дело наживное. Роберт не сомневался, что дрыгант станет достойной заменой уже стареющему Грому. Снежноногий Шнеефюс показался Баратеону еще более умным и обученным. Но, возможно, дело было в том, что Лианна и вправду хорошо умела ладить с животными. В любом случае, в состязании на скорость у него опять не было шансов: легкость девочки была тем аргументом, противопоставить которому Роберт ничего не мог, а ее бесстрашие и умение держаться в седле позволяло Лианне пользоваться им в полной мере. Они разъезжали по окрестностям долго. Заехали и к озеру, на котором и вправду небольшая стайка детворы оттачивала умение держаться на коньках. А оттуда уже медленным шагом поехали обратно в Винтерфелл. Тут гвардеец их догнал, но, как и в прошлые разы, охранник держался поодаль, ярдах в двадцати позади. - Кажется, мы пропустили время обеда, - неожиданно заметил Роберт. - Милорд проголодался? – с легкой ехидцей тут же спросила девочка. - Я вполне могу потерпеть и до ужина. Но не будет ли твой лорд-отец недоволен твоим отсутствием? - Не будет, - уверенно ответила Лианна. – Наоборот, так для него даже лучше. - Почему «лучше»? - Отец дает пир в честь лорда Магнара. Ему наверняка не хочется, чтобы я там была, но и объясняться со мной тоже не хочется. А так нет меня и нет проблемы. - А почему он не хочет, чтобы ты была на пиру? – удивленно спросил Роберт. До сих пор присутствие Лианны на всех пирах было само собой разумеющимся событием. Кроме того, сердце лорда Баратеона кольнула обида: лорд Рикард ему ничего не сказал о пире, хотя раньше всегда звал и усаживал на почетное место. Что изменилось? - Лорд Магнар со Скагоса. - Да, я об этом слышал. - А тамошние жители, они… Странные. Сами они называют себя камнерожденными, потому что на языке Первых людей «скагос» значит «камень». Мейстеры считают их измельчавшими потомками великанов. - Серьезно? - Да. Если хотите, мейстер Валис может вам многое об этом рассказать. - Очень может быть, что я к нему обращусь. Роберт всегда смотрел на мейстеров исключительно как на полезных слуг и никогда не интересовался науками: слишком скучно. Но потомки великанов, это было интересно. - Звучит как сказка, но мейстеры сказок не рассказывают. - Точно! – довольно улыбнулась девочка. – Мейстеры и сказки, что может быть дальше друг от друга? - Север и апельсины, - пошутил Роберт. – Они ведь у вас не растут, верно? - Апельсины? – Лианна на мгновение задумалась. – А, дорнийские яблоки… Нет, здесь им не выжить. Ты прав. Но время от времени торговцы привозят их в Винтерфелл, и тогда мы ими лакомимся. Они вкусные. Баратеон хмыкнул. - Я сказала что-то смешное? – тут же нахмурилась Лианна. - Нет-нет, все верно. Я просто вспомнил одну историю. - Смешную? Расскажи! Она даже привстала на стременах и вытянулась в его сторону, и Роберт такого шанса не упустил. - Однажды в Орлиное Гнездо подняли бочку апельсинов, которые лорду Джону прислал в подарок лорд Осгуд Аррен из Чаячьего города. Их поставили на стол к завтраку, я первым взял плод из ближайшей вазы, начал чистить, а он оказался гнилым. Даккса Мура, оруженосца сьера Джаспера Редфорда это очень развеселило, он начал смеяться надо мой. Это меня так разозлило, что я забыл обо всем и кинул этим гнилым апельсином прямо в него. - Ого. - И попал ему прямо в лицо. - Ого! - Он кинул в меня в ответ, но я пригнулся. Нэд схватил апельсин и кинул в него, защищая меня. В общем, пока лорд Джон сидел и решал, что делать, апельсины полетели по чертогу во все стороны. - Ой, как забавно! – весело рассмеялась Лианна. А потом серьезно спросила: - Надеюсь, никто не пострадал, и вас сильно не наказали. - Лорд Джон добрый человек, - ответил Роберт. – А Даккс нормальный парень, мы были с ним приятелями и до и после той истории. Но тогда я просто ненавидел эту лыбящуюся прыщавую харю и просто мечтал, чтобы гнилой апельсин прилетел прямо в нее. Что и получилось. - Хорошо, что у тебя не было молота. - Тогда у меня его еще вообще не было. Да и за утренний стол обычно садятся без оружия. - Это точно. Рассказ Лианне явно понравился и лорд Роберт посчитал возможным вернуться к теме, которая интересовала его. - Но что, все-таки не так с этими камнерожденными? - Они другие. Они похожи на одичалых, но они не одичалые. Те не признают чести и закона, а камнерожденные признают. Но только на материке. У себя на Скагосе они живут по своим обычаям, и про них ходят самые страшные слухи. - Вот как? - Да. Мы, северяне, не любим распускать слухи, потому что прекрасно знаем, сколько глупостей о нас говорят за Перешейком. - Это точно. - Поэтому мы просто стараемся держаться подальше от Скагоса, если камнерожденные нас не зовут. Они не зовут, их это устраивает. Устраивает и нас. - Но тогда получается, что у Хранителя Севера над ними нет власти, - задумчиво произнес Роберт. И задел Лианну за живое. - Есть власть! - горячо воскликнула девочка. – Лорд Сван как раз и приехал в Винтерфелл, чтобы принести присягу отцу. Все лорды Скагоса присягают Хранителю. И, если нужно, ведут своих воинов в бой за Север. В битве у Долгого озера под знаменами Артоса Несокрушимого участвовали отряды камнерожденных. - Не надо так горячиться, Лианна, я просто размышляю, - попросил Роберт. – Мне нелегко это понять. Я ведь верховный лорд Штормовых земель, и моя власть в любом их уголке крепче, чем власть твоего лорда-отца над Скагосом, как ты ее описала. Хотя таинственный остров в моих владениях тоже есть. - Правда? – в серых глазах девчушки засверкали любопытные огоньки. – Расскажи! - Это остров Тарт, моя леди. Его еще называют Сапфировым островом за цвет воды, омывающей его берега. - И про него ходят слухи? - Еще какие. Рассказывают, что когда-то очень давно, когда каждый лорд был королем своего маленького королевства, король острова выдал своего сына за морскую деву, дочь подводного короля. - За русалку, - восторженно выдохнула Лианна. - Верно. Ты о них знаешь? - Еще бы. Я трижды бывала в Белой гавани, а там морского народа больше, чем людей. Куда не повернешься, везде русалка или водяной. Правда, только каменные. Ну или вышитые на гобеленах. А, еще кованные бывают, но редко. - Да, живых детей моря давным-давно никто не видел, - согласился Роберт. – Но говорят, что в старину они поднимались к людям. И вот принц с Тарта взял в жены морскую принцессу. А короли заключили между собой договор, что раз в столетие связь между надводным и подводным народами будет укрепляться такими союзами. Эти браки были благословлены богами, дети от них рождались смелыми, благородными, справедливыми и очень красивыми. Роберт не верил в эту сказку: морских дев всегда изображали с рыбьими хвостами, начинавшимися чуть ниже пупка. Откуда ж от человеческого мужчины у такой возьмутся дети? О том, как размножаются рыбы, лорд Баратеон имел очень смутное представление, но был убежден, что на то, как у людей, у рыб совсем непохоже. Но сказка на то и сказка, что в ней возможно невозможное. А Лианна слушала эту сказку с сияющими глазами и открытым ртом. Поэтому он продолжал. - И вот однажды случилось так, что принца предназначенного к морскому браку полюбила юная леди, жившая на том острове. Полюбила настолько, что не желала отдавать морской принцессе. Но с ее любовью не посчитались, и брак был заключен. И тогда она в горе и гневе прокляла эти союзы, пожелав, чтобы отныне в таких браках рождались уроды. - Ой… - Боги услышали ее проклятье и исполнили его. Но только наполовину. Дети и вправду стали рождаться уродами, но только внешне. Их сердца остались неподвластны проклятью, и они по-прежнему были добры, смелы и благородны. Лианна тяжело вздохнула. - Им было очень трудно жить, - негромко сказала она. - Наверняка, - подтвердил Роберт. – Короли Тарта веками искали средство, чтобы избавить свой род от этого проклятья. - И нашли? - И да, и нет. Говорят, однажды в замок к королю заявился не то могущественный маг, не то проходимец, выдававший себя за такого. И он объяснил, что от проклятья можно избавиться навсегда, но сделать это способен только один из проклятых. - А как? - Он должен жить, не зная о том, что проклят, пока не исполнится ему дважды по девять лет: один раз за его подводное родство и один за надводное. Если душа его будет чиста, а воля не сломится под натиском языков лицемерных и сердце отпустит обиды и не примет клинки врагов что хранят в себе зло, то надлежит ему узнать правду о своей судьбе и причинах его бед. И, если узнав, он сможет от чистого сердца простить ту, что прокляла его род и принесла ему столько несчастий, то спадут злые чары и рассеется проклятье. Повисло долгое молчание. - Не знаю, - задумчиво произнесла Лианна. – Я не знаю, смогла бы я такое простить. - В этом нет нужды, - Роберт улыбнулся ее детской откровенности. – Старков ведь никто не проклинал, да и Тартов, наверное, тоже. Это всего лишь старая сказка. А если что-то подобное и вправду было, то все равно теперь это все в далеком прошлом. После слов волшебника король Тарта и подводный король решили разорвать союз, который принес их домам столько горя. Девочка не ответила. Она долго ехала молча, а потом неожиданно спросила совсем о другом. - Роберт, когда я утром спросила, не собираешься ли ты уезжать, ты ответил, что ближайшие дни остаешься в Винтерфелле. - Да, я помню. - Почему ты не сказал мне правду? - О чем ты, Лианна? Изумление на лице южного лорда было таким искренним, что всадница покраснела. - Мы же все уезжаем послезавтра. Все Старки и ты вместе с нами. - Уезжаем? Куда? В Риверран? - Да, в Риверран. Так ты знал или нет? - И да, и нет. Я знал, что такая поездка планируется, но не знал, когда именно мы отправимся в путь. Решать это должен был твой лорд-отец. - Вот он и решил. Сегодня он мне сказал, что мы выезжаем послезавтра утром. - Мне он пока что ничего не говорил. Но это нормально: в Винтерфелле первыми новости должны узнавать Старки. - А я подумала, что ты меня обманул и расстроилась. Извини. Девочка виновато потупилась. Роберт протянул руку и нежно погладил ее плечи. - Не надо извиняться, любимая. Это просто недоразумение. Бывает. Но такие мелочи не способны испортить мои чувства. И никогда не испортят. - Спасибо. Лианна одарила его благодарным взглядом. Роберт предпочел бы поцелуй, но к этому юная Старк пока еще не была готова. Жаль конечно, но он уже настроился терпеливо ждать, и было бы глупо сейчас бросаться в переживания по второму кругу. Тем более, что от его прикосновения она не отстранилась, а это был добрый знак. Все идет так, как и должно идти. И скорый отъезд в Риверран даже на руку: в путешествии у него будет больше шансов добиться от Лианны расположения и любви. Лорд Роберт Баратеон получил от судьбы четкий ориентир: в Риверран они с Лианной должны въехать женихом и невестой, и там на пиру лорд Рикард Старк провозгласит их помолвку. И теперь все его действия будут подчинены достижению этой цели.