Безопасность по имени Келли

      Он был весь в крови, узнаваемый бронежилет с белым черепом почти неразличим под красным цветом. Келли смотрела на него, застыв, впитывая информацию. Черепная коробка не повреждена, но возможно сотрясение. В жилете застряли пули, три или четыре. Порезы, порезы, порезы. Кажется, сломано ребро. И он измотан, до предела истощен.       Фрэнк прошептал: — Я не знал, куда ещё пойти. Ты единственная жива, Келли… — он пошатнулся, чуть не падая на колени.       Келли инстинктивно подставила руку, не давая ему упасть. — Я всё исправлю.       Девушка повела его к дивану, медленно переставляя ноги, бормоча: — Все хорошо, все хорошо.       Как только Касл со стоном опустился на диван, она бросилась за аптечкой. Все-таки эти вещи были у неё даже в съемной квартире. Опыт полевого доктора не отпускал. Келли бросила чемоданчик на пол, садясь рядом с Фрэнком. — Фрэнки, сейчас будет немного больно.       Она была не в состоянии врать, только не ему. Достала антисептики и бинты. Тогда начала расстегивать бронежилет, так как Касл сидел, замерев, глядя в одну точку.       Келли знала, что делать, она не могла остановить то, что лилось привычно из её уст: — Опиши, что случилось. — Я так и не сказал ей, Келли. Карен, она пришла в больницу, но не услышала от меня… — Чего не услышала, — продолжает Келли, ругая себя за это. — Что она мне важнее всех, что я хочу того же.       Келли резко выдохнула, отбрасывая окровавленный, помятый жилет Карателя в сторону. — Важно, что ты признался себе, это самое важное. Теперь скажи мне, где самые опасные повреждения. — Возможно, сломаны ребра, глубокие порезы, сотрясение мозга.       Девушка кивнула, поднимая руку. — Скажи мне, сколько пальцев.       Он неотрывно следил за её рукой. — Три. — Хорошо, а теперь? — Пять.       Келли выдохнула, сотрясения не было. Она сосредоточилась на ребрах. Одно и правда было сломано. Фрэнка сжал зубы, когда она легонько пробежала пальцами по ткани. Нужно было снять одежду. Медсестра встретилась с ним взглядом, кивнув. Он начал поднимать майку, стараясь высвободиться, но руки не слушались. Келли покачала головой: — Тише, тише, я помогу. Давай вот так, осторожно.       Фрэнк приглушенно зарычал, сделав рывок. Келли сняла майку. — Хорошо, молодец, солдат.       Келли напряженно изучала его раны. Несколько порезов. Она обработала их, чтобы стереть кровь и иметь возможность оценить ущерб. — Я не сказал ей, Келли. — Ты скажешь. Скажешь, правда, Фрэнк?       Келли мотала бинты и говорила слова, которые, она надеялась, будут правильными. Восполнят ту пустоту между тремя годами ранее и сейчас. — Да. — Молодец. Теперь ложись, тогда я промою царапины на лице, и можешь отдохнуть.       Келли аккуратно дотронулась до его плеч, впервые чувствуя тепло кожи. Она надеялась, что не слишком растревожит его прикосновениями.       Фрэнк медленно откинулся на подушку, а Келли не удержалась, прошептав: — Я приходила на кладбище каждую неделю, я хотела встретить тебя там. — Я знаю. — Знаешь?       Келли автоматически стирала кровь с его скул, но при этом пристально смотрела Фрэнку в глаза. — Я был там.       Медсестра достала несколько лейкопластырей, закрывая порезы на лице, её пальцы немного подрагивали. — Прости меня, Келли. Знаешь, ты не должна меня больше видеть. — Фрэнки, — она нежно провела пальцами по волосам на висках, потом по шее, пролетела по руке и сжала его пальцы, как в больнице, но она уже придумала, что сказать. — Я вижу тебя всегда. И никогда не переставала.       Касл закашлялся. Может от побоев, а может от нервов, но потом он поднял глаза на Кастильоне. — Я видел тебя в больнице, поэтому пришел. Глупый сон, прости. — Совсем не сон, хоть и глупо, на самом деле. Останешься тут, пока не примешь решение. Я буду рядом, слышишь? Теперь буду.       Касл уже отключался, но удивленно открыл глаза, осознавая, что в палате ему не показалось. Он так долго бежал, так долго. Фрэнк накрыл её пальцы второй рукой, прошептав: — Я не знаю.       Келли измученно улыбнулась, но впервые за три года, она чувствовала покой, несмотря на усталость. — Это не плохо. У тебя будет время. Спи, Фрэнки. Я побуду тут.       Касл закрыл глаза, а девушка лбом прикоснулась к разбитым костяшкам его пальцем, подкрепляя обещание.       Что это значило для Келли видеть Фрэнка живым, тихо спящим на её диване? Всё одновременно. Она знала, что не уснет, и для этого даже не понадобится черный кофе. Ей хотелось дышать полными легкими в мире, где Касл смотрел ей в глаза. Келли могла бы оправдать свое бодрствование тем, что должна была проследить за его состоянием, что в некоторой мере было правдой, но она знала, что Фрэнк не впервые сращивает треснувшие ребра и его лицо так выглядит почти постоянно. Когда они познакомились, он тоже прихрамывал. Фрэнк, который всегда лезет в драку первым.       Келли улыбнулась. Она подошла к коврику около дивана и опять села прямо на пол. Касл спал на спине, руки по швам, с немного приоткрытым ртом, так как нос опух и, наверное, не очень хорошо выполнял свою функцию. Девушка оперлась на диван, устраиваясь удобнее. Она много задолжала Фрэнку Каслу, так что собиралась сидеть тут и сторожить его сон, каким бы глупым ему это не казалось.       Она смотрела на его немного нахмуренное даже во сне выражение лица, вспоминая, как он запомнился ей именно улыбкой, широкой и открытой. Того Фрэнка Касла хотелось обнимать и кидать в него попкорном, с чем Келли, Лиза и Фрэнки-младший прекрасно справлялись под мелодичный смех Марии.       Девушка шмыгнула носом. Она совершенно не представляла, каково Фрэнку жить каждый день с теми минутами в памяти, видеть их лица, знать, что это реальность. Она видела много смертей, война не обходится без жертв никогда. Многие всплывали перед её глазами, как только она их закрывала, но Келли замирала от одной мысли, что ей пришлось бы увидеть на своих пальцах кровь крестницы или младшей сестры. Дети, которые не понимают почему.       Келли шмыгнула носом ещё раз, нет уж, она не будет будить Касла своими слезами, достаточно с него на сегодня. Раз, два, три, четыре, пять…       Фрэнк пробормотал что-то, но Келли не могла разобрать, что он сказал, так что прошептала: — Повтори, пожалуйста.       Он не ответил, только беспокойно задрожали пальцы. Келли поняла, что он всё ещё спит. Фрэнк дернулся, почти скатившись с дивана, резко просыпаясь. Девушка уперлась руками в его плечо, боясь напугать его и одновременно опасаясь, что он упадет.       Касл левой рукой вцепился в её кисти, две одновременно, так просто. Келли не отшатнулась, только спокойно, медленно и разборчиво проговорила: — Фрэнк, это Келли. Только Келли. Ты меня знаешь, я рядом и тут больше никого нет.       Фрэнк ослабил хватку, девушка кивнула и подняла руки, убирая пальцы от плеча, чтобы не влазить в его пространство. — Прости, Кел, я не… — Знаю, знаю.       Он дышал очень тяжело, глаза бегали, а девушка тоже не могла найти слов, кроме этого одного. Она чувствовала боль и страх и всё одновременно исходящие волнами от него. — Фрэнки, я могу обнять тебя?       Повисла тишина. Касл принимал решение, очень важное, он так долго бежал, так долго, вся эта боль, перед его глазами стояли разорванные тела родных, а голос Келли казался глупой штукой, почему она вообще не бежит от него, сломя голову. Почему она сидит тут, не боится, почему пустила его, глупышка.       Он заплакал тихо, беззвучно кивнув. Один раз, почти незаметно, но она слишком пристально смотрела.       Келли медленно привстала на колени, наклоняясь над Фрэнком, и завела обе руки за его спину, так чтобы он видел. Потом положила голову на его плечо, невесомо, но прикасаясь, шепча: — Ты не один, Фрэнки. Больше нет.       Касл сдался под её руками. Она такая наивная. Он чувствовал тепло на своей порезанной побитой коже, под ней тоже, там, где казалось, давно перестало биться сердце.       Фрэнк сгреб её руками, поднимая и садясь сам. Девушка не ожидала такой силы от побитого мужчины, но она и правда обмякла, стараясь ничем не выдать дрожи в руках и голосе, так что легко оказалась рядом с ним на диване. Он прижал её к себе. Келли уткнулась носом в его шею. — Это никогда не закончится, я устал, — пробормотал он куда-то в её волосы. — Ты дома, и теперь мы что-то придумаем. Многим не наплевать, мы найдем решение.       Фрэнк не хотел ей отвечать. Он слышал это от Карен, от Мадани, от стольких чудесных людей, которые не понимали. Келли тоже не понимала, но он не мог сопротивляться, не сейчас. Тут ему впервые за три года показалось, что можно перестать бежать.       Это был почти забытый импульс, легкое дуновение ветра, которое исчезло, но почувствовав её руки на своей спине, слыша её голос, такой знакомый из прошлой жизни, его плечи расслабились.       Нос нашел привычное место где-то возле её ключицы. Он вспомнил, почему Лиззи так любила его боевую подругу, почему Мария всегда звала её на семейные обеды.       От Келли даже в её самые плохие дни неслось чувство безопасности, которая передавалась каждому в радиусе поражения.       И вот он опять пал его жертвой, когда казалось, что ничего не может сломить смертоносную миссию Карателя. Одна складная тихая девушка с коротким именем Келли легко и быстро прошла всю его линию обороны, даже не заметив препятствий.       Он сидел, зарывшись в её волосы, подставляя спину неведомо чему. Потому что завидел странный огонек вдалеке, который Карен назвала бы «после».