Какого Хашурга я теперь шиноби?

      В сопровождении двух Анбу побрела на выход из подземелий. От них я не ждала большого количества информации, поэтому раздумывала насчёт того, куда меня ведут. У Саске, даже если он цел физически, появились проблемы с ментальным здоровьем. Всё-таки увидеть такую картину в юном возрасте...       Но откуда мне знать, может он уже убивал и воспринял новость о смерти всего клана нейтрально, хотя всё же сомневаюсь, что его не положили в госпиталь. Но то что его положили не в тот же госпиталь, что и меня, было ясным как день.       Я находилась в подземельях анбу, сокращение Ансатсу Сенджитсу Токушубутай, («Специальный отряд убийств и тактики») — секретные агенты, подчиняющиеся непосредственно главам деревень. А эта организация теневой стороны военного мира меня не вдохновляла совсем.       Безликие воины, готовые рвать глотки за мифическую «Волю Огня», даже немного пугали меня. Все-таки разница менталитетов хорошо ударяла по моей нервной системе: соответствовать не хотелось. Размытый кодекс чести, опять же, беспрекословное подчинение — всё шло вразрез с моими ценностями как дракона.       Но я уже давно не та девчушка, что боялась пикнуть, отдирая полы. Я дракон, даже если мои крылья отрезаны, и всё ещё северная герцогиня, хоть и в прошлой жизни. Поэтому сейчас собираю свои силы и изучаю всё, что могу найти. Да, так. Я киваю своим мыслям, теряя счёт времени.       Вот ещё пара поворотов и мы уже выходим из подземелий. Я щурюсь от света и не замечаю, как губы растягиваются в улыбке. Впервые за долгое время вижу небо — ярко-голубое с редкими облаками. Невольно вдыхаю воздух, насыщенный кислородом, и, опомнившись, следую за Анбу.       Улицы Конохи были наполнены жизнью, несмотря на недавнюю трагедию. Хотя чего это я: любой военный может погибнуть на каждом новом задании, они ходят по тонкому лезвию, играя со смертью. Домики были необыкновенно уютными — не такими высокими, как в том же Ларране, но вполне неплохими.       Можно было услышать чириканье птиц, еле слышные разговоры у далёких прилавков, заметить кучками пробегающих детишек. По тому как выглядело селение, было трудно сказать, что каждый второй тут убивает. Профессия такая. Я мотнула головой, отгоняя лишние мысли. Любой человек достоин счастья, даже если его руки испачканы по локоть в крови.       Мы дошли, ожидаемо, до госпиталя Конохи. Анбу куда-то исчезли, а я вошла внутрь. Ну, тут как раз была рабочая суета, запах лекарств и много белого цвета. Обстановка была также, минималистичной, но не такой мрачной, как в подземельях. Я с ничего не выражающим каменным лицом подошла к стойке, где дежурил врач.       — Простите за то, что отвлекаю, но не могли бы вы подсказать, где я могу найти Саске Учиха? — спросила я, сухо улыбнувшись.       — Кем вы ему приходитесь? — явно на автомате сказала девушка, не открывая взгляда от бумаг.       — Я его родственник, — хмыкнула я. Девушка нахмурилась и подняла взгляд на меня.       — Погодите, а разве не … — она немного округлила глаза, удивляясь.       — Изуми Учиха, — перебила её, добавив немного прохладцы в голос. Как учил Аскани, ага.       — Пройдемте со мной в палату, — сконфужено ответила девушка и вышла из-за стойки. Я последовала за ней, петляя по белоснежным коридорам. Совсем скоро мы оказались возле входа в палату. Я уже хотела толкнуть дверь, как меня, схватив за рукав, остановила девушка.       — Будьте аккуратней: он сильно пострадал от того, что случилось с кланом, — серьезно кивнула. — У вас не больше двадцати минут, — я улыбнулась, открыто и ярко.       — Не переживайте: вам не придется долго работать над его психическим здоровьем, — не удержалась от хмыка я и зашла в палату.

***

      Она была на удивление уютной, хоть и пахло лекарствами. На подоконнике стояли цветы, а в одном из углов вместилось небольшое удобное даже на вид кресло. Для мозгоправа, ага. Высокое окно пропускало яркие солнечные лучи, освещая комнату, а невесомые почти прозрачные занавески еле колыхались от легкого ветерка.       Я вдохнула свежий запах листвы и прошла к креслу, с удобством усаживаясь. Вывернула руку в нескольких жестах, проверяя работает ли человеческая магия, и устанавливаю звуковой барьер. Незачем знать стоящим под окном Анбу, о чем говорим мы с Саске.       Мой взгляд коснулся мальчика, что хрупкой фигуркой лежал на койке, и я нахмурилась. Такая тёмная аура витала рядом с ним, что я без магического зрения могу с легкостью это определить. От него так и несет жаждой мести и злостью. Я задумалась. Видимо этот самый старший брат неплохо так подпортил психику своему родичу. Вот только зачем?       — Кто ты? — спрашивает Учиха и смотрит на меня с видом убиенного ребенка. Я хмыкнула.       — Изуми Учиха, — глаза мальчика немного расширились, став похожими на маленькие блюдца.       — Итачи оставил в живых и тебя? — его удивление было таким искренним, что я даже залюбовалась. Пока находилась среди безликих, я стала очень скучать по настоящим эмоциям. Опомнившись, замахала руками.       — Нет, он как раз убил, — глядя на недоумения мальчика, начала объяснять. — Он проткнул мне кунаем грудную клетку, как говорят врачи. Но я, к удивлению, выжила. Хотя потеряла почти всю память, — неловко посмеялась, будто сказала шутку года. Саске не оценил.       — Как это почти всю память? — уже с интересом спросил Саске.       — Когда я узнала, что ты жив, очень обрадовалась и попросила хокаге об небольшой услуге, — весёлым тоном сказала я. — И прости, что не принесла ничего вкусного. Я ещё не была дома, — ловко перевела тему на что-то менее трагичное.       — Ты убьешь Итачи? — размазал мои надежды наладить непринужденную беседу Саске. Я недоуменно подняла бровь, и он начал объяснять. — Я имею в виду, он же убил всех, даже родителей, абсолютно всех. Я должен стать сильнее, чтобы отомстить ему за это, — будто наяву увидела, как вновь появились алые всполохи в ауре и покачала головой.       — Я не помню Итачи, и не знаю какой он человек, но давай рассуждать логически, — я встала и направилась к койке, усевшись на краешек. — Как ты думаешь, действительно ли Итачи настолько силен, чтобы, как ты говоришь, в одиночку уничтожить весь клан? — спрашиваю я, и наблюдаю за уверенным кивком Саске. — А вот я сомневаюсь. Как ни как, уничтожение клана, это не только дело самого клана, но и всего селения. Понимаешь к чему это я? — мальчик неуверенно мотнул головой, отрицая. Я продолжила. — Я это к тому, что если бы руководству деревни не нужно было уничтожение клана Учиха, они бы вмешались, — Саске нахмурил тёмные бровки, размышляя.       — Это, конечно, не меняет того, что сотворил Итачи, но и не дает гарант того, что это не было каким-то заданием, — мальчик ошарашенно на меня взглянул, а я ему кивнула, подтверждая свои слова. — Подумай над этим, — улыбнулась ему. — А становиться сильнее нужно совсем не для мести. Сила нужна для того, чтобы защищать дорогих сердцу людей.       Мне дорог ты, поэтому я стану сильной-сильной и буду тебя защищать, — я не удержалась от того, чтобы растрепать волосы Саске, и с удовольствием заметила, как он улыбнулся, кивнув мне. Затем сконфузился и покраснел. Я умилилась такой картине.       — Это я стану сильным и буду тебя защищать, сестрица Изуми, — сказал он, сделав воинственное лицо, и я серьезно кивнула.       Дальше мы долго говорили о самом разном: Саске рассказывал мне о клане, о академии, в которую совсем недавно поступил, а я делилась информацией из академических учебников. И наблюдала за таким живим ребенком, который ведь мог замкнуться в себе, скапливая ртуть ненависти внутри. И она отравляла бы его, пока месть не свершилась бы. А потом наступила бы такая пустота и бессмысленность во всем, что я даже содрогнулась.       — Хорошо, Саске, тогда я в следующий раз обязательно принесу самые спелые помидоры тебе, — с энтузиазмом киваю я, понимая, что время визита подходит к концу. — Только пообещай мне, что наш сегодняшний разговор останется тайной. Мне не хочется, чтобы, будь это правдой, пострадал ты. Договорились? — спрашиваю и наблюдаю за тем, как мне кивают. Я еще раз улыбаюсь, кажется, щёки уже болят, легонько щёлкаю по носу Саске и выхожу из палаты, развеивая чары. На меня нахлынула ностальгия, и я позволила себе вспомнить, как щелкал меня по носу Шон. Нет, определенно, из Саске выйдет отличный братишка.       Я словила за локоть пробегавшего врача и спросила где выход. Всё-таки тут было просто заблудиться, а я не особо запоминала дорогу.       — О, мне как раз тоже к выходу, — сказал молодой с виду лекарь. Я улыбнулась и последовала за ним.       — Спасибо, — отблагодарила его я. — Скажите в госпитале есть какие-то рабочие места? — спрашиваю давно интересовавшую меня мелочь.       — В госпитале всегда нужны рабочие руки, — хмыкнул врач, весело сверкнув зубами. — А тебя что конкретно интересует? — спрашивает он, покосившись на почти незаметных Анбу под окнами. Видимо не дурак. Совсем не дурак.       — Я всего лишь заинтересовалась фармакологией и лекарским делом, вот и захотела подтянуть этот предмет. А то как раз недавно память потеряла, — я неловко улыбнулась. — Мне интересно, что нужно, чтобы выучиться на медика.       — На ирьенина? — переспросил врач, хитро сузив глаза, и я вспомнила, что именно так зовут врачей, работающих с шиноби.       — Да, на ирьенина, — не менее неловко улыбнулась я.       — Профессия ирьенина очень сложная и требует невероятного контроля чакры и знаний, — начал рассказ врач. — Ты должна быть готова к тому, что пока твои друзья ходят на задания, ты будешь сидеть сутками за учебниками. Ты не станешь сильной и не сможешь лезть на передовую. Разве что, если станешь ученицей Цунаде. — хмыкнул он.       — Цунаде Сенджу? — переспросила я, нахмурившись. Кажется, это имя я встречала в истории Конохи. Она была одной из трех легендарных саннинов. Правда, что означал этот термин, я пока не узнала.       — Да, она самый сильный ирьенин, который имеет способность сражаться на передовой, — мечтательно закатил глаза врач. Видимо Сенджу была его кумиром. — Ох, о чём это я, — мотнул головой он. — Самое ужасное в профессии ирьенина, это то, что ни при каких обстоятельствах тебе нельзя ложиться под удар и тратить чакру, потому что от малой её крупицы будет зависеть судьба твоего товарища, — как-то грустно улыбнулся мужчина.       А я задумалась, нахмурившись. В принципе, обстановка в больнице мне нравилась куда больше, чем среди тех безликих стен: тут хотя бы эмоции на лицах были. Но придется много работать, изучая организм шиноби. Однако, думаю смогу и из ситуации с маленьким количеством силы найти выход.       — А как проходит обучение на ирьенина? — спрашиваю я, когда мы поворачиваем за очередной угол.       — С начало нужно пройти курсы, потом начинается практика в госпитале, — сказал врач, улыбнувшись. — Хочешь записаться? — спрашивает он лукаво. Я с энтузиазмом закивала. Он хмыкает и кивает своим мыслям. — Хорошо, сейчас мы дойдем до дежурного врача, и запишем тебя. Курсы идут круглый год — с понедельника по пятницу. Потом в таком же режиме будет практика.       — Отлично, — улыбнулась я, и мы свернули за последний поворот.