Какого Хашурга я теперь шиноби?

      На следующий день меня вызвали к хокаге. Было раннее утро, небо только начало сереть — даже без намёка на рассвет. Я постучалась в дверь и вошла в кабинет. Там сидел только Хирузен, что меня удивило. Всё-таки я ожидала увидеть ту вешалку для бинтов. И ещё, я не знала о том, что могут вызывать так рано и в такой обстановке.       — Задание B-класса, — без формальностей начинает Сарутоби, — ликвидировать одного отступника, который ставит палки в колёса экономике нашей деревни, — Сарутоби протягивает мне досье, и я неуверенно его беру.       Дайске Мото, двадцать лет, отступник Конохи с семнадцати. Обычный рядовой шиноби, не слишком сильный, но и не слишком слабый. В бою у него хороший уровень тай, есть парочка сильных техник, ну и на этом, в общем-то, и всё. А ещё он часто работал в архивах, что говорит о хороших мозгах: Нара редко берут к себе глупцов.       — Тебе нужно будет не просто выследить его, но и самостоятельно его устранить как угрозу деревне. У меня сейчас нет свободных шиноби, — пожимает плечами старик. Я удерживаюсь от хмыка. — На задание у тебя есть две недели. Всё ясно? — спрашивает хокаге.       — Да, — киваю.       — Тогда приступай, — говорит он, откинувшись на спинку кресла, намекая на то, что разговор окончен. Я, потупив взгляд, выхожу из кабинета.       На самом деле, очень странно, что мне выдали такое сложное задание одним из первых, так ещё и в одиночку. Хотя может это проверка?       С такими мыслями я собирала снаряжение. Шиноби путешествуют почти налегке. Не забыв взять мешочек с некрупными драгоценными камнями, которые лепила, когда хотела быстрее опустошить резерв, я начиркала записку для Саске. Проверила продукты, да, вроде, всего хватает. И в предвкушении выползла из дома, когда небо только начало окрашиваться в нежно-розовые оттенки рассвета.       К слову, в сумке у меня валялся небольшой свиток, где была запечатана пара-тройка книг. Вообще, свитки для запечатывания меня очень сильно заинтересовали. В этом мире подобное похоже на магию письма. И она была невероятно загадочной.       Когда впервые узнала о фуиндзюцу, закопалась в архивах, чтобы узнать откуда же такое чудо появилось, и реально ли научиться чему-то стоящему из этой области?       Оказалось, настоящие фуин гении были членами клана Узумаки, который, если я правильно помню, был уничтожен во время войны практически полностью.       Но, что меня удивило, наработками этого клана пользуется весь мир шиноби. А я резко поняла, что это именно то, что мне нужно. Этот аспект техник был похожим на магию, что помню с Гелианы. Мастера фуиндзюцу были не просто хорошими бойцами. Они были учёными и, так или иначе, двигали прогресс.       Мне сильно захотелось найти разрушенную деревню в Стране Водоворотов и посмотреть осталось ли там что-то интересное.       Но, видимо, в другой раз. В досье было указано, что Мото петлял по некрупным странам на северо-западе от Страны Огня. Последний раз был замечен месяц назад в Стране Травы.       Я вспомнила, что было бы неплохо заскочить и к Наруто, когда уже вышла за пределы деревни. Однако, недолго думая, создала клона, чтобы тот отнёс записку. Да, четверти резерва не стало, но я как раз хотела кое-что проверить.       Когда мы с Аскани застряли в драконьих горах, и каждая крупица магии была на счету, то решила вернуть использованную нить в источник. Это я сделала, чтобы проверить, сколько магии вернётся в мой резерв, и вернётся ли вообще. И оказалась права, крупица вернулась обратно, и резерв стал немного полнее.       Конечно, клоны — это далеко не нити магии, но попробовать стоило. Когда меня догнал он, я всеми силами пожелала вернуть чакре её изначальную форму драконьей нити.       На удивление, всё прошло гладко. Если не считать того, что перекачивалась чакра минут пять. А в бою это не результат. И ещё сильно устала морально, всё-таки преобразованием магии, в первую очередь занимается мозг. Поэтому еле держалась на толстой ветке, но почти восполнила резерв.       Было бы неплохо довести этот приём до автоматизма. В магии много подобных навыков, которые приходили со временем, как чтение мыслей или контрольная сеть.       К слову, о ней. В мире шиноби это оказалось удивительно полезным заклинаниям. И если говорить именно о подобном аспекте магии, я была круче Хьюг раз в двадцать. Мало того, что у меня зрение, которое позволяет видеть всё, у меня существует двухмерная и трёхмерная контрольная сеть, а со способностью творить иллюзии, я бы стала незаменимой во время боевых действий.       Но, конечно, о моей полезной способности узнают лишь в крайнем случае. Не хватало стать уникальным шиноби, за котором все охотятся. Учихи, а точнее говоря их глаза, всегда были на вес золота. Да и Итачи сделал наши фонарики-глазёнки ещё более ценными, вырезав всех остальных обладателей этого додзюцу. Но одно это, когда все знают о твоих способностях, а другое, когда никто понятия не имеет, чего от тебя ожидать.       А что люди делают с неизведанным? Правильно, боятся. Так что разумнее будет заставить окружающих думать, что я не знаю, когда хокаге в резиденции, а когда в красном квартале.       И помимо моей вечно активированной контрольной сети, я постоянно носила максимально крепкие щиты. У меня даже появилась идея, связанная с брошью.       А что, если сделать накопитель и вбухивать в него всю себя, до последней капли? Это же более разумный способ прокачать свой резерв и заодно свою защиту.       Но, как я не пыталась, не могла найти предмет, из которого смогла бы это сделать. Трансмутированные сапфиры не в счёт, почему-то оказалось, что чакра не цепляется за драгоценности. Оставался только один выход — чакропроводящая сталь. Но в Конохе на неё цены были совсем уж нереальными, поэтому я решила, что продолжу экспериментировать, пока не выдастся возможность посетить Страну Железа и купить сталь у тех, кто её изготавливает.       А по возможности научиться этому.       Если, конечно, чакропроводящая сталь — это не аналог голубого серебра, которое невозможно создать магически. Ведь кровь божества должна окропить уже существующую жилу. А тут даже не понятно, как она создаётся.       Дорога проходила утомительно. Быстрый бег, защита своего ночлега, охота. Всё это давило грузом усталости на плечи. Нет, леса я любила невероятно: атмосфера была прекрасной. Но одно — это собирать травы в компании Росса, лейтенанта Бредли и Аскани. А совершенно другое — выполнять задание по ликвидации вёрткого преступника, на которое дали ограничение по времени.       Я избегала дороги, передвигаясь в гуще. Так казалось… безопаснее. Но, сказать по правде, если ты видишь более удобную альтернативу, сложно удержаться от того, чтобы не использовать её.       Уже на второй день я сдалась, подняла руки и наколдовала невидимость и левитацию. Понимала, что, хотя и работала над расширением резерва, долго мне так не полетать, но даже двадцать минут могут дать многое.       Я поднялась на десять локтей выше крон деревьев и, развернувшись на живот, будто плаваю, стремительно начала набирать скорость. Чтобы было удобно передвигаться, создала щит, сначала сферической формы, а потом подогнала под свой рост и вытянула концы, чтобы получилась легко обтекаемая форма, как у птиц, только без крыльев. Если сравнивать, примерно также, прижав к себе крылья, спикирует дракон, чтобы набрать максимальную скорость во время охоты.       В итоге, я передвигалась раз в пять быстрее среднестатистического шиноби.       Поэтому, прежде чем истратить практически полностью резерв, я оказалась в стране Травы. Это государство хоть и было небольшим, имело собственную деревню. Кусагакуре, но Сато, не обладала сильными шиноби, насколько мне было известно.       Однако, что меня порадовало, в архиве, где я начитывалась, нашлась информация о том, что эта деревня отличалась хорошими дипломатами. И это меня заинтересовало. Хоть я и не была близка к этой области, как Аскани, но невооружённым глазом было понятно — Коноха не обладала сильными дипломатами: упор уходил на боевую силу шиноби.       У меня было подозрение, что такова была политика всех хокаге, всё-таки подобные Траве «слабые» государства не особо брались во внимание, хотя, по сути, дипломатией можно было дел наворотить куда больше, чем обычными кулаками.       Мы, конечно, не станем забывать о гениях стратегии Нара. Однако, мне кажется, что не нужно смешивать две профессии. Всё-таки работа этих ленивцев — это разработка планов, а не их воплощение.       Да и, по сути, в Стране Огня не только дипломатия не была развита. Юстиция вообще почти не существовала: тут невозможно было найти отделение суда или ту же адвокатскую контору. Да и законы, существовали очень условные.       Шиноби было всё позволено, но у них был собственный кодекс чести. Да, благодаря ему поддерживался порядок, но существовали не слишком сильные, которые пытались превосходить силой хотя бы гражданских. А были те, кто упивались собственной мощью и убивали ради забавы.       Психически нездоровые люди.       И таких было много. Я умом понимала, что такого количества беспорядков можно было избежать. Но затем на ум приходила мысль: «Зачем же мне это?». Я и так уже взвалила на себя два непосильных официальных поста.       Хокаге становится не хотелось, да и реформы вещь очень сложная. Я не считала себя достаточно сильной морально, чтобы править, да и физически. Никто не допустит того, чтобы слабая куноичи взобралась так высоко.       Я помотала головой, вытряхивая ненужные мысли. Это не моё дело. Моя цель — спасти друзей.       Очнувшись от непонятных размышлений, я поняла, что нахожусь в густом лесу. Но он был не совсем обычным. Вокруг меня не было привычных дубов, однако вместо них зелёными спицами до небес возвышался бамбук. Очень полезное в этом мире растение неожиданно оказалось очень красивым. А густой бамбуковый лес в лучах закатного солнца напоминал загадочный лабиринт.       Но я, даже стараясь не тянуть слишком сильно и успеть добежать до города по крайней мере сегодня, увеличила темп. И в спешке не заметила одну достаточно банальную ловушку. Бамбуковый лес околдовал меня настолько, что я стала невнимательной? Я уклонилась от летящих в мою сторону кунаев и на лету схватила один из них драконьей нитью.       Я убедилась в контрольной сети, что никого нет, однако стоило мне глянуть состав собственной крови, то чуть не ахнула. Там была большая концентрация ЛСД — полусинтетического психоактивного вещества из семейства лизергамидов. Оно оказывало влияние на нервную систему, иногда искажая восприятие. Вывести это из организма нетрудно, чем я и занялась, активировав свои алые глазёнки-фонарики.       Среди шиноби, в отличие от Гелианы, где наркотические вещества были запрещены на законодательном уровне, подобные увеселительные составы были популярны. Они жили мгновеньями, и им позволялось творить всё, пока это не мешает другим. Да и в принципе бойцы были слишком распущенными морально, что часто заставляло кривиться. Я легонько трансмутировала состав в безопасные элементы и вновь глянула в контрольную сеть. Да, предчувствия меня не обманули, там поблёскивал слабый огонек. Я прищурилась, посмотрев на состав яда на куная, и убедилась, что он был смертельным.       Если человек был готов меня убить, пусть будет готов умереть от моей руки. От одной мысли, что тут могли попасться обычные путешественники, внутри зарождалась жгучая ярость, раскалённой лавой текущая по венам. Я не заметила, как оказалась стоящей рядом с этим человеком, как хладнокровно ударила в нос, ломая его, как схватила того за шею, прижимая к земле, и прислоняла кунай, смазанный смертельным ядом, к артерии, спросила, зачем он это делает.       Сколько крови невинных на его руках?       А он, как-то грустно улыбаясь, молчал. И я увидела этот взгляд. Пустой. Взгляд, смиренно ждущего кары за свои злодеяния. Тот, что я видела слишком часто в этом мире. Злость схлынула, а мысль отрезвила не хуже пощёчины. По спине, в контраст палящей злости, прошёл ледяной холодок. Я отпустила ворот домотканой серой рубахи из грубого льна и отступила.       — Не станешь меня убивать? — спрашивает он, как-то разочарованно вздохнув.       — Не вижу смысла марать руки, — я встала на ноги, однако кунай убирать не стала— Почему ты желаешь смерти? — спрашиваю я холодно.       — Я совершил нечто ужасное и заслуживаю самой мучительной смерти. Даже не пытайся меня переубедить, — говорит мужчина, не отрывая взгляд от неба.       — Я и не собираюсь, — отрезаю. — Если ты совершил нечто ужасное, как ты сказал, то должен искупить свою вину. А для того, чтобы я поняла каким способом тебе это сделать, мне нужно знать всё.       Это было неожиданно, но он действительно всё рассказал. Даже не пришлось лезть в голову, и, добровольно закапываясь в грехах человека, проживать его жизнь. Дело в возлюбленной этого мужчины. Он был не просто влюблён, а одержим.       Из бессвязного бреда я поняла, что он держал её взаперти, кажется, против воли. Она была красива и невинна, и почему-то этот мужчина решил, что девушка ему принадлежит. Он обрубил ей крылья, лишил свободы воли и убил её душу. Я почти уверена, что она впала в такое отчаяние, при котором единственным исходом и было самоубийство.       Жертва сбежала из дома и сбросилась со скалы, став свободной в последние минуты своей жизни. Как дракон я могла её понять, потому что не смогла бы жить без крыльев. По крайней мере, я так думала. Сейчас, кажется, смогла смириться с тем, что произошло со мной. Я смогла смириться со смертью собственной сути.       Было темно. Солнце давно уже село. Я даже не заметила, как во время рассказа пошёл мелкий моросящий дождь, как прошла минута, две, три, четыре, пять, как молча смотрела вверх на близкую серебряную луну.       — Ты действительно совершил нечто отвратительное, — брезгливо сказала, даже не щурясь от мелких капель, попадающих прямо в горящие шаринганом глаза. — Ты отнял у человека свободу. Поступил невероятно эгоистично, — я говорю даже как-то спокойно, для того отвращения, что сейчас бурыми пятнами рябило в моей ауре. — Но смерть для тебя не искупление. Это лёгкий выход, — говорю твёрдо, и мужчина непонимающе хмурится. — Ты должен трудиться на благо других людей до самой смерти, — лицо этого человека озаряет свет на мгновение. Кажется, я показала ему цель. — Это станет твоим личным наказанием, и ты поймёшь, как сильно ошибался.       — И это искупит мои грехи? — с надеждой спрашивает он.       — Да, — вру я. Но долгая служба сможет помочь ему понять, что на самом деле он совершил. Да и это будет полезно деревне. — Сейчас ты возвращаешься в город, собираешь свои вещи, и едешь в Коноху. Там станешь работать в тюрьме. Добровольно, почти без зарплаты. Иначе какое это наказание? Ты будешь день за днём видеть, что же происходит с людьми, которых лишили свободы, — отрезаю я и на коленке чиркаю записку.       — Спасибо вам, — склонив голову, внезапно говорит мужчина. — За то, что помогли понять, какое зло совершил, — его тело бьёт крупная дрожь. Я протягиваю записку.       — Передадите это хокаге, — в записке было указан сухой доклад и то, что я доверяю выбору Хирузена для определения такого ресурса на работу, но отдала бы предпочтение тюрьме. Ещё раз глянув на мужчину, я уже хотела уйти, как внезапно вспомнила:        — Вам знаком Дайске Мото? — спрашиваю я у мужчины, и тот, нахмурившись, кивает.       — Он разрушил брак управляющего этого города, став любовником его жены. Когда они расторгли узы, она переняла добрую половину денег своего бывшего мужа. Через пару дней после разрыва была убита, а Мото исчез. В городе все считают, что именно он прикончил её.       — Спасибо за информацию, — киваю и, наконец, ухожу из этого места. Дождь всё также моросит, создавая гнетущую обстановку. Я бежала умеренно и так слишком сильно задержалась. Несмотря на облачное небо, сквозь тёмную вату можно было разглядеть серебристый диск полной луны.       Я очень сильно любила луну. За её серебристый свет, что грел меня зимними ночами, когда пыталась укрыться тонким лоскутком, который даже одеялом назвать было сложно, и мои ноги дубели от мороза. За все те воспоминания, что она дарила мне, начиная от глупой влюблённости в учителя, заканчивая экспериментами над алтарями Тёмного Бога. Луна даже являлась источником моих сил в моём внутреннем мире. И лунное озеро наполнило моего дракона магией. А сейчас, кидая взгляды на неё, я ностальгирую, пытаясь заглушить боль внутри.       Я прибегаю в небольшой торговый городок, о котором говорил тот мужчина в лесу, с первыми лучами солнца. Сонно решаю, что надо бы поспать, а потом уже приниматься за работу. Поэтому направляюсь в первую попавшуюся гостиницу и снимаю комнату.       Милая девушка за регистрационной стойкой обладала утончённой фигурой, живыми небесными глазами и длинным водопадом золотистых волос, что было редкостью для этого мира. Если бы я встретила её на Гелиане, думаю, приняла бы за эльфийку. А ещё я вскользь заметила, что одежда слишком дорогая, для обычной девочки на побегушках. Она любезно спросила, не хочу ли я принять ванну, и когда мне подать завтрак. Я отмахнулась от всего и, попросив разбудить часов в десять утра, удалилась в предоставленную комнату.