Love Bond

Назир проснулся рано утром и кивнул Криксу, призывая его отдохнуть ещё несколько драгоценных часов. Галл благодарно кивнул и присоединился к спящей Невии. Агрон чуть сместился за спиной своего возлюбленного, его сильная мускулистая рука крепче обхватила маленькое тело. Назир тихо вздохнул, благодарный Богам за обладание этим человеком. — Нахзийр… — прошептал германец во сне, начав шевелиться, а его нос слегка тёрся о гладкую кожу на чужом плече. Назир содрогнулся с головы до ног, когда дыхание мужчины на шее стало более чем возбуждающим. По мере того, как двигался Агрон, его плоть сильнее прижималась к ягодицам возлюбленного, а руки сжимались всё крепче, пока дыхание не изменилось, и Агрон не открыл глаза. Назир стиснул зубы, чтобы не издать ни звука, и отодвинулся от Невии, спящей возле него. Агрон почувствовал, как напрягся возлюбленный, поняв в чём дело, поэтому слегка сдвинулся, оттащив Назира назад, подальше от парочки, и повернул его в своих объятиях, потемневшие зелёные глаза говорили, как сильно он скучает по прикосновениям своего возлюбленного. — Я знаю… — тихо сказал Назир, вовлекая мужчину в страстный поцелуй, но это было всё, что они могли позволить себе сейчас. — После битвы… я возьму тебя… я не могу больше ждать… — прошептал Агрон между страстными поцелуями, его язык пытался заполучить то, чего требовало тело. — А я получу право голоса? — усмехнулся Назир, отвечая на поцелуи гораздо более мягко и поддразнивающе. Агрон прикусил его нижнюю губу, прежде чем спуститься к шее, обводя языком каждое чувствительное местечко. — Ты бросаешь мне вызов? — тихо мурлыкнул он, стараясь не разбудить парочку рядом. Назир прикусил губу. — Я думал, что тебе нравится огонь во мне… — выдохнул он. — Весьма… — выдохнул Агрон в его губы, прежде чем снова страстно заявить на них свои права. — Ты будешь сопротивляться моим притязаниям? — промурлыкал он, дразня и глядя на юношу в своих руках. — Возможно, — усмехнулся Назир. — Тебе придётся завоевать моё внимание в бою. — И как же мне это сделать? — ухмыльнулся Агрон в ответ и лизнул мягкую сочную мочку уха перед собой, наслаждаясь дрожью удовольствия юноши. — Убей их всех, — улыбнулся Назир. Агрон на мгновение замер. Это были слова, которые Сура сказала Спартаку, прежде чем они расстались. И хотя он не верил в Богов, от этих слов по его спине пробежал холодок. Он нежно обхватил ладонями лицо своего возлюбленного и целомудренно поцеловал его в губы. — Обещай, что останешься со мной и не позволишь нам разлучиться. Ты поможешь мне убить любого на нашем пути… — тихо прошептал Агрон. — Я и не смел думать иначе, — усмехнулся Назир. — Мы убьём их всех. Агрон нежно поцеловал его, обхватив бедром талию юноши, просто ради мгновения утреннего покоя, чтобы почувствовать, что их тела близко друг к другу даже сквозь слои ткани. Он тихо вздохнул. — Не могу дождаться битвы, чтобы разбить лагерь, отдых весьма пригодится. Агрон кивнул. — Я вижу, что те, кто менее способен, привычны к ручному труду и дальним переходам, готовы осесть. Нам тоже понадобится кто-то способный защитить их во время сражения… — задумчиво сказал он. — Пусть некоторые из менее способных останутся с Луго во главе, так они будут хорошо защищены. Агрон на мгновение задумался, прежде чем кивнуть. — Хорошо придумано, родной. Идём, давай позаботимся о Гризе, пока все остальные не проснулись, — улыбнулся он. Назир кивнул и встал, дрожа и натягивая плащ. Они ухаживали за прекрасным животным, которое фыркнуло в знак признательности, когда четыре руки протёрли её короткую шелковистую грубую шерсть, утыкаясь носом в их руки. — Ну вот и всё, принцесса. Впереди ещё один долгий день. Но скоро ты сможешь отдохнуть. Как и несколько твоих друзей, — нежно прошептал ей Агрон и поцеловал в нос. Назир улыбнулся, они прошли ещё один день и теперь были всего в нескольких часах пути от шахт, а люди стремились оказаться ближе, чем на несколько часов. Они отдыхали целый день, чтобы накопить сил, воины подобрались ближе к вечерней темноте, прячась в тенях, пока луна не достигла пика для атаки. Назир, Агрон, Крикс, Ганник и Спартак направились в соседний город, чтобы составить карту, в которой так отчаянно нуждались. Обменивая деньги на сушёное мясо, хлеб и прочие предметы первой необходимости по пути, чтобы накормить освобождённых, Назир и Агрон незаметно охраняли вход в местный паб, пока Спартак расспрашивал посетителей и получал карту местности. Назир обшарил карманы некоторых прохожих, набив кошелёк монетами, которые он добросовестно отдаст Спартаку чуть позже. Они покинули город со всем необходимым для атаки, питания и дальнейшего похода, довольные прошедшим продуктивно днём. Теперь они могли отдыхать целый день, и Агрон с нетерпением ждал, когда ему не придётся просыпаться вместе с восходом солнца. Назир вложил кошель с собранными монетами в руку Спартака, прежде чем отправиться на отдых со своим возлюбленным. Спартак, как всегда, благодарно кивнул, а после все расположились в лагере на ночь и следующий день. Полуденное солнце было немного жарче, чем в предыдущие дни, даже ветер немного смягчился, и Агрон уже был возле Гризы, водя её за верёвку по поляне возле их лагеря, чтобы она лучше привыкла к его командам. Назир улыбнулся, протягивая животному яблоко, купленное на рынке. Агрон нежно погладил её гриву и улыбнулся своему возлюбленному. — Готов ехать? — спросил он. Назир недоуменно посмотрел на него. — Я-я? Агрон кивнул и притянул его ближе, спрашивая, как и каждый раз. — Ты мне доверяешь? — Всегда, — сказал Назир. — Хотя, боюсь, на этот раз я упаду прямиком на задницу… — Я уже бросал тебя на песок и давил на раны. Гриза не причинит тебе вреда, если ты не покажешь ей своего страха. Она может запаниковать, что ты боишься не только её, но и кого-то другого, и это может вылиться в беспокойство. Просто доверься мне и позволь вести тебя, — германец нежно поцеловал его в лоб, и погладив Гризу по боку, поднял своего возлюбленного на её спину. — Просто посиди минутку, погладь её по голове, привыкни к ощущению её тела между бёдер… Назир слегка покачнулся и крепче сжал бёдра. — Можно мне взяться за её гриву? — спросил он. — Да, но сначала покажи ей, что тебе нравится, прежде чем схватиться. Или ты мог бы обнять её за шею, пока не привыкнешь к ощущению силы под собой, — предложил Агрон, всё ещё стоя рядом, поддерживая своего возлюбленного и Гризу. Назир осторожно обнял её за шею, крепко держась. — У неё такие сильные мышцы, — прокомментировал он. Агрон улыбнулся. — Да, она большая сильная девочка… — он засмеялся, когда услышал, как Гриза фыркнула от комплимента. — Пойдём, моя красавица, теперь медленней, — он улыбнулся и немного отошёл, ведя лошадь шагом по маленькому кругу, не отрывая глаз от фигуры своего возлюбленного. — Почувствуй, как её мышцы двигаются под тобой, дыши вместе с ней… — мягко подсказал он. Назир тихо ахнул, немного пошатываясь, сжимая гриву слишком крепко, лошадь запыхтела, и он ослабил хватку. — Ах, прости! — Ш-ш-ш, погладь её по шее в знак признательности, чтобы успокоить… — чётко сказал Агрон. Назир сделал, как было сказано. — Ш-ш-ш… мне так жаль… прости меня… Гриза снова тихо фыркнула, но её ход выровнялся, и она медленно пошла по кругу, будто приспосабливаясь к новичку. Агрон улыбнулся. — Видишь, она тебя чувствует. Постарайся ухватиться за её гриву нежнее, но крепче, и выпрямись, — сказал он. Назир схватился за неё, не торопясь выпрямиться, он ещё раз покачнулся, прежде чем найти центр равновесия. — Вот так, позволь плечам немного опуститься… насладись её способностью везти тебя… как я несу тебя, с обвитыми вокруг моей талии ногами, — попытался мягко подбодрить Агрон. Назир всё ещё оставался неподвижным, сосредоточившись на лошади и своём равновесии. Агрон остановил лошадь и подошёл ближе к своему возлюбленному, нежно потирая его бедро. — Она не причинит тебе вреда. Постарайся не быть таким напряжённым. Или мне прокатиться с тобой? — спросил он, мягко улыбаясь. Назир улыбнулся в ответ. — Ты так близко ко мне, как я могу устоять? Агрон усмехнулся. — Двинься немного дальше по её спине, — проинструктировал он, прежде чем потереть нос Гризы. — Ты выдержишь нас двоих? — мягко спросил он её и в ответ на ласковое фырканье похлопал по боку, а затем вскочил на лошадь перед своим возлюбленным. Назир улыбнулся, крепко обнимая Агрона, чувствуя себя более расслабленным, держась за сильное тело своего мужчины. Твёрдый живот Агрона сжался под его приятным прикосновением, и как только он почувствовал, что Назир держится, то мягко пришпорил бока Гризы пятками. — Вперёд, девочка… — ласково сказал он, и та пошла по кругу, которому он её научил. Назир тихо рассмеялся, когда лошадь набрала скорость. — Агрон! Я упаду! — хихикнул он. Его возлюбленный только ухмыльнулся. — Не упадёшь, просто держись крепче и прижмись ко мне. Закрой глаза и наслаждайся силой и движениями. Назир взвизгнул, крепко вцепившись в него, когда лошадь перешла на галоп. Агрон только улыбнулся, мышцы его живота весьма оценили крепкую хватку на них, когда он потянул Гризу петлять между деревьями, прежде чем отправиться обратно на луг. Назир тихо задыхался от возбуждения. — Агрон, я убью тебя за это! — засмеялся он. Агрон только усмехнулся и медленно отцепил руки своего возлюбленного, чтобы соскользнуть на землю. Он схватил Назира за талию и стащил его с лошади прямо себе на талию, не отпуская крепких бёдер, прижимая их друг к другу. Назир усмехнулся. — Знаешь… этот луг… довольно уединённый… — улыбнулся он. — Хм, и что ты предлагаешь, родной? — промурлыкал германец ему в шею, покусывая пульсирующую яремную венку. — Предлагаю тебе взять меня… прямо сейчас и побыстрее, а то вдруг кто-то придёт, — улыбнулся тот. Агрон усмехнулся. — Твоё желание для меня закон… — прошептал он и быстро привязал Гризу к дереву подальше. В конце концов, они не хотят, чтобы их любимая девочка была свидетелем происходящего. Агрон сидел на земле, крепко прижав к себе сирийца, сидящего у него на коленях, и жадно завладел пухлыми губами перед собой. Назир был полон огня и страсти, подняв свой пояс и распахивая одежду Агрона, на снятие времени не было. Рука Агрона скользнула к дрожащему отверстию возлюбленного, после того, как он отодвинул в сторону ткань и сублигарию, чтобы освободить немного места для своих пальцев. Он прижал два из них к губам возлюбленного. — Оближи… — горячо прошептал он. Назир жадно вобрал их в рот, лишь ещё больше возбуждая своего любовника. Агрон скользнул влажными пальцами по подёргивающемуся отверстию, пока его язык сражался с чужим умелым языком. Уверенно и в то же время нежно, он вошёл одним из пальцев внутрь, даже в их торопливом темпе, не желая причинить боль. Назир тихо застонал, оттопыривая задницу и подставляясь под прикосновения, он нуждался в своём возлюбленном прямо сейчас. Агрон надавил другим пальцем, зная, что вход всё равно будет непростым, но, по крайней мере, безболезненным для них обоих. Назир тихо ахнул, насаживаясь на пальцы и стараясь расслабить мышцы. Агрон раздвинул пальцы ножницами, осторожно потирая чувствительные стенки тугого горячего нутра. Назир застонал. — Чёрт… Агрон… ты нужен мне… — выдохнул он. Германец быстро сплюнул на свободную руку и смазал свой член, прежде чем расположить бёдра сирийца на своих и начать медленно толкаться внутрь. Назир тихо зашипел, но медленно опустился на член мужчины с глубоким стоном. Агрон впился в обнажённое плечо любовника, чтобы сдержать шипение удовольствия, оставаясь глубоко внутри, позволяя им обоим приспособиться к интенсивному, наполовину скользкому трению. Назир содрогнулся. — Чёрт… — простонал он, царапая ногтями грудь Агрона. — Моя потребность так велика… — прошептал Агрон в плоть под своими губами, успокаивающе облизывая след от укуса. — Мне нужно снова заявить на тебя свои права… показать, что ты мой перед битвой, — тихо выдохнул он, выгибая спину под царапающими ногтями, проезжающимися по спине. — Трахни меня… — прошипел Назир, а его глаза горели жидким огнём. Агрон зарычал, и когда его первобытное желание обладать этим прекрасным существом на своих коленях взяло верх над инстинктами, он опустил юношу на прохладную землю, но никому из них не было до этого дела, когда он накрыл тело Назира своим, прижимаясь к нему как можно ближе, а его бёдра начали двигаться неумолимыми глубокими толчками внутри своего возлюбленного. Назир ахнул, их кожа сталкивалась друг с другом с громким звуком, когда они нетерпеливо двигались, как одно целое. Агрон прикрыл губы, чтобы заглушить их взаимные звуки удовольствия от того, что они, наконец, соединились после долгих дней споров. Ибо быть внутри своего возлюбленного было действительно похоже на то, что их души солились воедино, и на мгновение он обрёл покой, забывая обо всём, о себе, о прошлом, о причинах. Существовали только они вдвоём, заявившие права друг на друга и оставшиеся в действе, известном человечеству на протяжении веков. Назир задыхался, тяжело глотая воздух, и прижимался к своему возлюбленному, его оргазм стремительно приближался. Их единение не продлится долго из-за того, как сильно они соскучились друг по другу. Агрон оставлял маленькие отметины на груди возлюбленного, желая, чтобы завтра, идя в бой, он был полностью помеченным и любимым. — Чёрт… Агрон… я собираюсь… — задыхался Назир. Агрон двинул бёдрами и вошёл глубже в своего любовника, достигнув священного чувствительного местечка глубоко внутри. Назир кончил, изо всех сил раздирая ногтями спину Агрона, без сомнения проливая кровь. Германец зашипел от боли, смешанной с сильным наслаждением, и тоже перешёл за грань, падая в бездну нескончаемого оргазма. Назир издал чудесное шипение, тихо давясь воздухом. Агрон удерживал их тела рядом, позволяя отдохнуть на быстро остывающем воздухе на несколько мгновений, прежде чем осторожно выйти из своего любовника, надеясь, что его грубое проникновение не будет иметь для сирийца никаких последствий. Крови было немного, хотя и гораздо меньше, чем в прошлый раз, и Назир, казалось, не испытывал никакого дискомфорта. Агрон вытащил свою флягу с водой и кусок ткани, оторванной от пояса, и вытер своего возлюбленного, заметив кровь на ногтях сирийца. Назир съёжился, увидев спину Агрона. — Прости!!! Агрон усмехнулся. — Мне нравится твой огонь, не забывай об этом, — он нежно поцеловал возлюбленного в лоб. Внезапно они услышали, как Гриза зафыркала в их сторону. Агрон обернулся и увидел, что кобыла наблюдает за ними. — Готов поклясться, она знает, что мы только что делали… — прошептал германец Назиру. Тот покраснел, стянул одежду и начисто вытер спину Агрона. Агрон запечатлел ещё один нежный поцелуй на губах своего возлюбленного, прежде чем привести себя в порядок, и они встали, чтобы присоединиться к Криксу и Невии за небольшим полуденным перекусом. Остаток дня они отдыхали и расслаблялись, потому что ночью им предстояло отправиться в шахты. Спартак подошёл, чтобы убедиться, что все мечи наточены Агроном и Криксом, прежде чем присоединиться к Ганнику, мешая тому напиваться вином. Назир в последнюю минуту приступил к какой-то лёгкой тренировке с Невией, чтобы отточить любой навык, в котором сомневался. Его возлюбленный вместе с галлом наблюдали из тени. — Сегодня я буду сражаться бок о бок со своим возлюбленным. И всё же, я позволю своему взгляду быть рассредоточенным, помогая вам двоим, когда это будет необходимо. Я не допущу чтобы кто-то страдал от потери в этой битве, — твёрдо сказал Агрон. — А я буду присматривать за твоей жалкой германской задницей, — сказал Крикс, и эти слова заставили внутренности сжаться. Агрон кивнул, они пожали руки, как истинные братья, и с этим обещанием пошли вперёд, чтобы забрать своих возлюбленных на несколько минут покоя. Назир оказался заключён в сильные объятия Агрона, шепчущего ему на ухо. — Сегодня вечером мы будем действовать быстро и рисковать не больше, чем необходимо, если мы хотим остаться в живых и быть свободными. Не отходи от меня. — И не собирался… — повторил Назир свои прежние слова. Агрон украл у него нежный поцелуй. — Тебе лучше сдержать своё слово… — прошептал он. — Разве я когда-нибудь поступал иначе? — спросил Назир с милой улыбкой. Германец покачал головой. — Что твоя интуиция говорит тебе об этой битве? — спросил он, удивив сирийца. — Что она будет успешной, но ещё станет поворотным моментом в нашем деле, днём, когда отряд бывших рабов превратится в армию. — Тогда поцелуй меня, прежде чем из мятежников мы превратимся в командующих армией… — прошептал Агрон, крадя последние оставшиеся мгновения забвения в сладких объятиях перед отбытием. Назир улыбнулся и подарил ему ласковый поцелуй, прежде чем встать и застегнуть доспехи. Агрон приготовил свои ножи и мечи, присоединяясь к Криксу и Невии, четверо из них возглавляли вторую группу воинов. Германец подал Спартаку, Ганнику и Немету, возглавляющим первую группу, знак рукой, показывающий, что идти они будут слаженно, но раздельно, встречаясь на окраине в тени возле рудников. Назир держался рядом с Агроном, возглавляя одну группу, состоящую в основном из выходцев к востоку от Рейна, поскольку только Агрон мог говорить с ними. Шёпотом тот отдавал приказы, как на общем, так и на германском, чтобы все понимали задачу, пока они быстро передвигались к краю рудников. Первая группа, возглавляемая Спартаком и другими, прибыла всего через несколько минут, они кивнули друг другу, повернувшись, чтобы осмотреть расположение шахт. Медленно они спустились в карьер, бесшумно убрав как можно больше охраны, надеясь привлечь внимание только тогда, когда будут близки к своей цели. Однако римляне использовали сигнальный рог, чтобы сообщить о нападении, и обе группы оказались разделены в попытке отбить путь к отступлению. Рабы, работающие день и ночь, заметили их попытки, некоторые начали бросаться камнями в римлян, помогая им избавиться от противников. К сожалению, они были слишком неумелыми, и попали камнем по затылку Назиру, он, будучи ошеломлённым, несколько раз моргнул, зная, что возлюбленный непременно прикроет спину. Агрон развернул их спиной к каменной стене, прикрывая Назира своим телом, и убил шестерых римлян, одного за другим, пытаясь защитить их обоих. Кровь текла из нескольких порезов на руках, одного на ноге и последнего чуть глубже — на рёбрах. Он подал знак Спартаку, чья группа, наконец, присоединилась к ним, позволяя им с Назиром остаться позади, пока другие продвигались вперёд. — Пойдём, любовь моя, нам нужно освободить этих людей, — он повернулся, чтобы посмотреть на своего возлюбленного и направился к ближайшей палатке, где наверняка хранятся ключи. Земля и небо выровнялись, и Назир кивнул, разбивая все цепи, которые увидел, попутно убивая нескольких последних римлян, которые предприняли слабые попытки восстановить контроль. Они сняли кандалы с каждого мужчины, большинство из которых были сильными, здоровыми воинами или теми, кого отправили на рудники за кражу куска хлеба для голодной семьи. Работа сделала их только сильнее физически, а дух ещё не был сломлен. — Теперь вы все свободны! Мы освободили вас, чтобы вернуть вам ваши жизни. Но если мы действительно хотим жить в мире, свободном от рабства, мы должны спасти других и доказать Риму, что каждая жизнь имеет ценность! Присоединяйтесь к нашему делу! — обратился Спартак ко всем собравшимся. Назир усмехнулся, гордый тем, что его предположение не было ошибочным, он поприветствовал всех новобранцев хлопком по плечу, кровь текла по шее, также у него было несколько царапин и порезов, но он не мог чувствовать себя более счастливым, глядя на их растущую численность. Они утроили число освобождённых, удвоили число воинов и скоро станут силой, с которой придётся считаться. Агрон подошёл к своему возлюбленному и заключил его в радостные объятия. — Боги благоволят нам, твоя интуиция снова оказалась верна, — улыбнулся он. — Разве я не говорил тебе доверять ей, — усмехнулся Назир. — И здесь должны храниться запасы зерна и прочего, чтобы накормить людей. — Смотрите, что я нашёл! — крикнул вдруг Ганник, выходя из одной из палаток, стоящих вокруг лагеря, с большим кувшином вина. Агрон усмехнулся. — Ему суждено всегда находить только алкоголь… он неисправим. Назир усмехнулся, смазывая раны Агрона, зашивая и перевязывая те, которые этого требовали. — Я начинаю бояться за его печень. — Сомневаюсь, что она вообще у него осталась после стольких лет… — усмехнулся германец. Агрон поцеловал его в висок в знак благодарности за заботу, прежде чем заняться ранами своего возлюбленного, нанося мазь туда, куда было необходимо, и перевязывая, ухаживая за ним нежными руками, которые проявляли такие чувства только в действиях по отношению к юноше. — Проверь рану на затылке, она жжёт адским пламенем… — нахмурился Назир. Агрон осторожно опустил его голову и вытер кровь, чтобы увидеть чистый порез на затылке. Он зашил рану и обработал целебной мазью против воспаления. Агрон нежно провёл пальцами по длинным волосам своего возлюбленного, снова связывая их, чтобы рана зажила без мешающихся тёмных прядей. — Не привык, чтобы шея была открытой, — улыбнулся Назир. — Это удобно. Агрон завернул его и улыбнулся своему возлюбленному. — Ты всё такой же красивый, — усмехнулся он. — Спасибо… — тихо произнёс он. — А теперь давай найдём тихое место для ночёвки, голова раскалывается… Агрон кивнул и, обменявшись несколькими словами со Спартаком и ново освобождёнными, что жадно поглощали свои пайки, они нашли Невию и Крикса, обоих покрытых кровью после боя, и направились в уединённое место. Они вошли в одну из палаток со множеством одеял и мехов, решив остаться на ночь, и вскоре к ним присоединились Спартак, Ганник и несколько сородичей Агрона. Остальная часть их группы присоединится к ним завтра в полдень, наверняка, предупреждённые одним из мужчин, которые вернулись, чтобы поделиться новостями об успешном походе. Назир прижался к мягкому меху, не привыкший к такой роскоши. Агрон укрыл его красивым мехом песочного цвета, контрастирующего со смуглой кожей возлюбленного, что выглядело прекрасно. Он лёг рядом со своим уставшим любовником, прижимая его к себе. — Спи, мой воин, — тихо усмехнулся Агрон. Назир мягко улыбнулся, кровь стучала в голове так, что сон легко овладел им, особенно в объятиях возлюбленного. Агрон внимательно наблюдал за ним в течение ночи, выискивая любые признаки дискомфорта во сне. Его глаза встретились со взглядом Крикса, и они тут же обменялись кивками, поскольку галл также наблюдал за Невией, которая на мгновение была захвачена воспоминаниями о времени, проведённом на рудниках, ища утешения во сне. Назир проснулся рано утром со стоном боли и чувством, что его голова скатилась прямиком с большой горы. Агрон молча прижал ткань, смоченную в прохладной воде, ко лбу и глазам, чтобы защитить его от света и температуры, которая может последовать за головной болью. — Я в порядке, любовь моя… — сказал Назир, слегка поморщившись. — Не лги мне, — тихо сказал германец и нежно обнял своего возлюбленного, успокаивая маленькими ласковыми прикосновениями и сменяя ткань, когда та становилось слишком тёплой от температуры тела Назира. — Отдыхай и лечись. — Раненный нашими же людьми, — засмеялся Назир. — По крайней мере, мы знаем, что они довольно меткие… Агрон едва слышно хихикнул, осознавая, что шуметь не стоит, но это, конечно, не облегчит головную боль его возлюбленного. — Они будут учиться и тренироваться под нашими бдительными взорами. А ты скоро поправишься, — улыбнулся он. К полудню к ним присоединилась остальная их свита, они разбили лагерь на рудниках с охраной по всему периметру. Те, кто был слаб и ранен нуждались в исцелении, а другие нуждались в отдыхе перед очередным утомительным путешествием по империи. Крикс и Агрон ухаживали за своими возлюбленными в течение дня, но всё же усталость овладевала и их телами. — Спи, — мягко сказал Назир, меняя повязки и проверяя, как заживают раны. — Я поговорю со Спартаком и посмотрю, что нужно сделать, — улыбнулся он, его головная боль поутихла за день. — Не напрягайся слишком сильно… — улыбнулся Агрон и закрыл глаза, позволяя себе отдохнуть. Невия заставила Крикса лечь рядом, а сама присоединилась к брату в необходимой работе, пока гладиаторы получали столь необходимый отдых. Назир нашёл Спартака и улыбнулся, хлопнув его по плечу в знак приветствия. — Ну как, наша численность увеличилась? — спросил он. Спартак кивнул. — Сейчас нас сотни. Нам нужно будет быстро, но осторожно приблизиться к месту назначения. Некоторые из освобождённых женщин беременны, в пути им потребуется внимание. — Мы можем сделать большие носилки, некоторые из более сильных мужчины могут нести их, путешествовать будет быстрее, и мы не причиним вреда наиболее уязвимым, — сказал Назир. Фракиец тщательно обдумал его слова, прежде чем кивнуть. — Начинай с завтрашнего дня, я рассчитываю, что ты проинструктируешь людей о том, как сделать носилки. Сегодня вечером соберите древесину и другие материалы, и будьте готовы к работе, когда солнце появится из-за горизонта, — проинструктировал он и повернулся к карте на столе перед ним. Назир подозвал к себе нескольких мужчин, узнав в некоторых из них своих соотечественников и с удовольствием поговорив с ними на родном языке. Они собирали древесину и покрывали ткань смолой, чтобы сделать их прочнее. Агрон проснулся, когда луна поднялась высоко в небе, и огляделся, ожидая, когда возлюбленный присоединится к нему в постели после трудового дня, спокойно отдыхая после битвы и бессонной ночи. Назир вернулся к нему, лучезарно улыбаясь. Агрон мягко улыбнулся в ответ и приподнял меха, намекая любовнику залезть в постель. — Твоя улыбка словно солнечный лучик, — ласково сказал он. Назир слегка покраснел, вытаскивая на свет пару овсяных лепёшек. — Я принёс полуночный пир, — улыбнулся он. — Предпочитаю есть из рук, прошлой ночью сразивших римских говнюков, — усмехнулся Агрон и притянул сирийца к себе на грудь, тесно приближая их друг к другу и нежа возлюбленного в своём тепле. Назир отломил кусочек и, улыбаясь, поднёс его к чужим губам. Губы Агрона обхватили восхитительный кусочек еды, запечатлев на тонких пальцах, кормивших его, нежный благодарный поцелуй. Назир скормил ему всю лепёшку всё так же улыбаясь. — Нужно отдохнуть, завтра мы покидаем это место. Германец кивнул, крепче обнимая своего возлюбленного. — Ложись ко мне. Я не хочу, чтобы ты был далеко от меня. Назир мягко улыбнулся. — Как пожелаешь, — сказал он, устраиваясь поудобнее и натягивая поверх меха. Они отдыхали до раннего утра, пока изготавливались носилки и делались последние приготовления. Те, кто всё ещё нуждались в отдыхе, исцелении, те, кто были уязвимы к нападению, рассредоточились, дабы быть защищёнными воинами со всех сторон. На этот раз Агрон и Назир заняли позиции впереди возле Спартака, Крикс и Ганник сместились в середину, а Немет с германцами охраняли тылы. Они шли весь день, а после разбили лагерь, готовясь выступать следующим утром. Агрон заботливо ухаживал за лошадьми, большинство из которых появились у них после нападения на шахты, и с согласия Спартака принял на себя ответственность научить и других обращаться с ними. Лошади несомненно сыграют важную роль во время нападения на виллы и для защиты их людей от любых напастей, которые могут повстречаться им на пути, как только они разобьют лагерь неподалёку от вилл. Небольшая группа отделилась ото всех, чтобы захватить виллы, и вскоре залежи провианта и богатств обрушатся на них. Шесть крупных вилл хорошо охранялись, множество мужчин и женщин оказались на свободе, чего нельзя сказать об их убитых хозяевах. Все они находились неподалёку друг от друга, но вполне позволяли выращивать урожай, а на свободные земли поставили палатки, вмещающие людей, которым не хватило места разместиться на виллах. Самые способные были ответственны за доставку древесины из близлежащего леса, чтобы иметь возможность возвести стены окружающие все виллы. Чтобы создать некое подобие лагеря потребовалось бы несколько дней напряжённой работы, Назир предложил разделить людей на две команды, чтобы одна могла спать пока работает другая, таким образом работы будут вестись круглосуточно. В течение всего этого времени германец был разлучён со своим возлюбленным, они оба помогали как можно скорее разбить лагерь, как для противостояния войскам римлян, так и для того, чтобы снова быть весте. Центральная вилла стала неким командным центром, поскольку именно она занимала самую высокую позицию из остальных и становилась самой выгодной для наблюдения точкой, дабы предотвращать атаки и иметь возможность быстро собрать собственные войска. Агрон и Назир выбрали одну из комнат на верхнем этаже прямо возле покоев Крикса и Невии для удобства. Большинство вилл были обставлены довольно роскошно, а также хорошо снабжены едой и вином. Не привыкший спать на высокой кровати, как принято у римлян, Агрон снял с неё мягкое постельное бельё и обустроил для них маленькое любовное гнёздышко в центре комнаты, обложив подушками и мехами, найденными в комнате, а дерево использовал для защиты стен. Назир стал полноправным командиром. Он успешно выполнял поручения, а работа делалась быстро и эффективно. Он обрабатывал земли с несколькими женщинами, уча их, как и что можно собирать самостоятельно. Одну виллу переоборудовали в лекарскую для исцелённых и для тех, кто занимался их урожаем, возводя злаковые для хлеба и знал о хранении продуктов в течение долгих месяцев. О женщинах, имеющих детей, заботились другие, более слабые люди, не способные держать меч и присоединившиеся к ним, чтобы защищать лагерь, а также предлагали любую возможную помощь. Назир проконтролировал, чтобы свежие продукты были убраны на хранение, замаринованы, завялены и засолены, подготовившись к зиме, после чего он провёл опись того, что у них было, и представил Спартаку список того, что им понадобится, чтобы пережить зимние месяцы. Спартак совершал свои ежедневные обходы по лагерю, следя за тем, чтобы у всех было место для сна, защищённое от холода, еда была роздана работающим и отдыхающим, дабы набраться сил. Агрон и группа мужчин построили несколько конюшен для лошадей, чтобы спрятать их от непогоды, а также научил других, как заготавливать сено и ухаживать за животными. Им понадобятся сёдла или, по крайней мере, немного кожи, чтобы была возможность ездить верхом. Прошла целая неделя, прежде чем активность в лагере поутихла, стены были возведены, люди привыкали и оседали в этом месте, запасы на зиму были подготовлены с ежедневным рационом в виде ягод и мяса. Назир составил подробный список с номерами пайков и соответствующими припасами для меню, а также оружием, одеждой и всему, что потребуется им для комфортной жизни, и передал его Спартаку. — Это всё, что нам пригодится. Спартак кивнул. — У нас достаточно денег, чтобы приобрести большую часть. Отдохнём после нескольких дней напряжённой работы. Я отправлю тебя в город с группой людей на твой выбор, чтобы докупить необходимое, — проинструктировал он. — Я доволен твоей работой, Назир. Сириец улыбнулся, гордясь собой, и направился в свои покои, от которых пребывал в восторге, ведь это было первым шагом к их настоящему дому.