Sky: Последний Свет

Акайо шел вдоль коридоров Хранилища с каменным лицом, которое не выражало ничего кроме гневной серьезности. – Скоро все закончится... – негромко и спокойно произнес он, остановившись около порога в зал и, повернувшись туда, подошёл сидящей на горке книг Акэйн. Все ее тело было в сильных ожогах, отсутствовала половина одной из двух рук, и все это сопровождалось сильной болью, из-за которой девушка тихо скулила, опустив лицо вниз. Услышав, как брат зашёл в комнату, из под лоба Акэйн посмотрела на него с не скрытным праведным гневом, сквозь рычание, произнося: – Я уничтожу всех… Превращу Небеса в жалкие щепотки пепла… Пещерная темнота. Единственным источником света был выход из этой пещеры, который находился недалеко от лежащей на земле Юрико. Девушка была вся в бинтах, через толстый слой которых просачивалась кровь. У нее не было руки, а что самое главное – в бою она чуть ли не умерла, ведь Леви едва не вспорол ей живот и грудь. Жаль, что снова не переродилась, начав все сначала. Нана все испортила тем, что спасла ее. Наверное, хотя, даже скорее всего все знакомые Юрико уже погибли – Гото, Хана, Шиничи, Кэйташи, и даже Киоко, если она была жива… Тишину разрывал лишь громкий шум дождя и тихий звук капающей капли где-то в глубине этих пещер. Но также таковой звук при пробуждении начал со всей силы бить в уши, и казалось, они вот-вот и разорвутся. С трудом открыв глаза, первое время все, что видела Юрико, а этим являлись только темные камни потолка пещеры, предательски разрывалось. Юрико улыбнулась, впервые за очень долгое время. Однако, спустя всего лишь пару секунд эта улыбка исказилась до такой степени, что вовсе и не подумаешь, что она улыбалась из-за чего-то хорошего. По холодным, грязным вискам потекла теплая струя слезы. – Ненавижу… Ненавижу, ненавижу, ненавижу! – каждое ее слово ставало все громче, и громче. Юрико попыталась подняться с холодного, каменного пола под ней, но первое время это не получалось. После третьей попытки, из-за которой девушка почувствовала адскую боль, на животе открывать рана. Бинты в ту же секунду начали пропитываться алой кровью, да так, что ее можно было из них выжимать. Стена была близко. Владелица поцарапанной и грязной маски перекотилась на живот и с таким же огромным трудом начала ползти к ней. С помощью стены Юрико ухватываясь за темные камни, поднялась на дрожащие ноги. Поддерживая себя этой стеной, Юрико прошла к выходу из пещеры, держась за живот. Не хотелось ничего более делать. Все раздражало, по этому, не почувствовав под своими ногами землю, Юрико скользнула ногами вниз. Она хотела снова начать все сначала… Переписывая историю, раз за разом. Спасая духов света от смерти и падения небес. Юрико упала на мокрую траву. Последнее, что она видела – это кровь, которая окрашивала траву вокруг раненой. Уже не больно, что значило, Юрико снова умирает. Это чувство стало настолько знакомым, что барышня уже привыкла к нему, и при каждой своей неудачи хотела повторить все снова. Если снова не получится – начать сначала. Но это все раздражало. Юрико и сама уже перестала понимать, чего она делает. Однако, свет, что казалось, ослепил ее взор в кромешной тьме, заставил Юрико снова увидеть сон. Яркие поляны, леса, живописные руины. Из домика на окраине заснеженных скал выбежали дети около пяти и восьми лет. Старший достал из-под своих красных крыльев бумажный самолётик, пытаясь убежать от младшего брата. Запустив его в небо, младший взлетел на своих черных, как у отца крыльев, к тому же достаточно больших для него самого, и полетел за самолётиком. Старший мальчик притормозил, оставляя следы на снегу, и, всего за пару мгновений так же взлетел в небо. Со своим братом они поднялись на одну волну вместе с бумажным самолётиком и взялись за руки, выполняя рисковые трюки в воздухе, под порывами холодного ветра долины триумфа. Ид домика вышла девушка. Ее лицо было похожим на лицо Юрико, да и к тому же она маски не носила, как ее муж, который вышел сразу за ней. Обняв любимую сзади, они оба наблюдали за своими двумя детьми. – Проснись… Проснись… – с каждым словом его голос становился все грубее, и грубее, будто это не тот, кого Юрико любила долгие годы. Мужчина был не только без маски, у него и лица не было, пустая, ровная черная кожа вместо человеческого лица. – Проснись… Проснись… Проснись… – его пальцы рук, обнимающих ее талию сзади, впились ей в живот, от чего оттуда рекой начала литься алая кровь. – Проснись..! Проснись! Проснись! – его голос исказился, и это был даже не голос, а крик с нотками звериного рычания. Но Юрико продолжала хоть и через слезы страданий, но мило улыбаться, наблюдая как мир вокруг нее так же искажается. Ее дети увеличивались до такой степени, как шарик, который наполняют воздухом, что вскоре и вовсе взорвались, прежде голубое небо окрасилось в темные, кроваво-красные тона, как и тучи в черный, как сама ночь. – Проснись!!! Проснись!!! Проснись!!! Ее муж уже разодрал и вспорол ей пальцами живот. Юрико терпела адскую боль, будто это и вовсе не сон. Мужчина, которого она знала как Левиафана, рассыпался как пепел, который сразу же разнёс штормовой ветер. Под ногами Юрико начала образовываться пустота. Пытаясь удержать от нее, что получалось не очень, Юрико сводилась в эту бездну, видя перед собой лишь лица всех близких для нее людей. Моргнув всего лишь раз, через слезы на глазах и ресницах, разрывающие все что видела владелица красных крыльев, она видела как Нана замахнулась острым камнем на нее лежащую. Сразу вспомнился тот самый день, когда Юрико убила свою жену а после совершила самоубийство, ведь хотела начать все заново. Камень, который был крепко сжат в руках яростной Наны, уже летел в ее сторону. Юрико успела схватиться за запястье своей подруги, остановив камень который чуть ли не ударился ей в грудь и живот. – Проснись!!! Проснись!!! Проснись!!! – она повторяла тоже самое, что говорил и Левиафан, обняв ее сзади. Но Юрико не могла ничего сказать. Она не знала, что ответить, и что самое главное - как именно проснуться. – Проснись!!! Проснись!!! Проснись!!! – оттолкнув Нану, Юрико поднялась с холодных камней и со всех ног ринулась лететь. Силы крыльев не хватило, и вскоре она упала на одну из зелёных скал, прокатившись по ней. Упераясь на худощавые, тонкие руки девушка попыталась встать. Приподнявшись на колени перед ней предстал стоящий к ней спиной длинноволосый парень с серыми крыльями. Это был Шиничи. Тот обернулся, у него так же, как и у всех не было лица. – Проснись. Юрико не смогла сдерживать истерики. Все было хорошо, так почему все так обернулось? Почему она не может проснуться? Что-то проткнуло ее сердце, посмотрев вниз, Юрико увидела лишь меч в себе, испачканый кровью, как и светло-зеленая трава с ее одеждой. – Умри… – сбоку от нее появилась девушка, так же без лица, но, в этот раз она была незнакома Юрико - короткие волосы, и будто корона на голове. Однако Юрико знала, и понимала, что даже без лица, все, все они улыбались. Улыбались, как сошедшие с ума. – Ведь я должна была убить тебя в этой жизни. Почему ты не умерла из-за моего меча? – она была единственной, кто не повторяла раздражающие «Проснись». Хоть и сердце было проткнуто, почему-то но Юрико оставалась в своем сне, да и к тому же, живой. Что если этот сон будет продолжаться вечность? – Могу ли я поменять историю? – девушка, которая проткнула ее, вынула свой меч и сбросила со скалы, после чего на корточках села напротив. Каким-то чудом ее лицо вернулось. Смазливая девушка с хитрой улыбкой и наполненными страданиями глазами, внутри которых была лишь пустота. Они даже не так сияли, как у обычных Духов Света. – Ты можешь попробовать. – с улыбкой произнесла она,протянув к Юрико руку и притронувшись пальцами к ее челюсти. – Только вот, какую цену ты за это заплатишь? – Воспоминания. – опустив холодный взгляд, ее очи так же помутнели, как и у ее собеседницы. – Воспоминания? Ха-ха – ответ Юрико Акэйн показался довольно забавным, по этому, после шумного смешка она продолжила – Воспоминания, это самое важное, что у нас есть, так же, как и эмоции. Ты уверенна что хочешь изменить жалкую часть истории на свою память? – Да. Не всегда воспоминания являются хорошими. Я хочу забыть то, что приносило мне боль. – Как знаешь, но… Мне важен твой ответ на мой следующий вопрос. Юрико, кто ты? – вопрос, который задала Акэйн, заставил девушку удивиться и задуматься. А ведь действительно, кто она? Смотря на лицо своей собеседницы, Акэйн чуть наклонила голову в правый бок, продолжая улыбаться. – Я - спасительница света небес. Верно? – Юрико выдала свой ответ только после пяти минут гробовой тишины, из-за которой у Юрико застрял комок в горле. – Возможно. – А кто Ты? – подняв взгляд на девушку с черной короной, спросила тот же вопрос Юрико. – Я - это ты. – тут же Акэйн применила облик Юрико. Будто зеркало. – А ты - это я. – Юрико не удивилась этому фокусу. – Ты не права, Я - это Я, а Ты - это Ты. – Не-а. В таком случае права я, так как Я являюсь твоим подсознанием. Ну или кошмаром во сне. Твоей тенью, твоей мыслью, твоим ангелом-хранителем. – Незнакомка меняла свои облики один за другим. Это были то Шиничи, то Левиафан, и, самое худшее - Нана. – Вот как… «Я хочу забыть то, что приносило мне боль.» Юрико и не подозревала, что самое худшее из своей жизни она пережила свое детство. Но, не то, что она была птицой в клетке, а ее ушедшая из дома сестра. Тогда Юрико пыталась не думать, что Киоко - предательница, хотя, была как-то на этой стороне, как говорили ее кровные близкие. Юрико лишилась воспоминаний о Киоко. Мысли, изредка посещающие ее о своей старшей сестре теперь не будут ночами тревожить владелицу лисьей, потрепаной маски. Теперь, вспоминая о своем прошлом, на месте Киоко будешь лишь пустота. Последнее, что Юрико услышала от «второй себя», это то, что она всегда будет рядом и будет следить за всем, что происходит в мире, а так же помогать Юрико в трудные моменты. Во снах? Она будет являться во снах? Скорее всего. Но все же, кто знает это подсознание, если она конечно не является второй личностью Юрико. Хоть эта барышня и сказала, что она вторая Юрико, она вела себя совсем иначе - несколько грубо и самонадеянно, что подтверждало факт о том что она вторая личность, ведь между былым характером Юрико и ее характером большая пропасть. Юрико не рассказывала ей, как именно хотела поменять историю. Может, она хотела что бы Левиафан не приходил в небеса и не нёс с тобой разрушающий все на своем пути хаос. Но это не так. Юрико видела, как в будущем, если не грядущий хаос, то она была бы счастливой обладательницей двух милых детишек от красивого мужа… Без лица. Это означало, что если Юрико не возьмёт свою судьбу и судьбу небес в свои же руки, счастья на случиться? Будут лишь руины, красные небеса, и скверный запах боли, пропитанной кровью и слезами? – Почему!? – кричала Юрико, склоняясь над мертвым телом Наны. – Почему ты бросила меня!? Ты обещала! Ты обещала… – это был тот сон, в котором Левиафан разрушил все, по этому битва состоялась в Сердце Эдема, под красными небесами, в реках крови. Юрико в том сне перебила другая Юрико. Она стояла вместо Левиафана. Будто она сотворила весь тот хаос, и убила свою же подругу. Снова? – Она обещала тебе дойти живой лишь до Хранилища, и она выполнила свое обещание. – Юрико, что была вместо противной физиономии Левиафана являлась настоящей. Она участвовала в своем же сне, только от другого лица, от лица Левиафана, хоть и поменяв обличье. Склонившись над бьющийся в истериках своей жалкой пародии, Юрико даже не улыбнулась, ее выражение лица оставалось монотонным: холодное, и даже несколько разочарованное, ведь она видела себя в прошлом, насколько истеричной она была раньше, и какой жестокой стала сейчас. – Так почему ты сваливаешь на нее вину из-за придуманного тобой не выполненного обещания? Юрико и не заметила, как перенеслась в следующий сон – она в кровати, застеленной белыми, дорогими и, что самое важное, мягкими тканями. Мужские руки скользят по ее голой, мокрой и очень тонкой талии, сползая к бёдрам, раздвигая красивые ножки. Юрико наблюдала за движениями своего партнёра, гладя простынь поднятыми вверх руками. Голос в ее подсознании все спрашивал, разве это не то, о чем она так долго мечтала? Нет. Она мечтала о другой счастливой жизни, без хаоса, из-за которого ей приходится снова и снова просыпаться на зелёных полянах, что бы спасти эти хреновы небеса. Телесные контакты с этим мужчиной были настолько плавные, что Юрико пришлось ждать, пока тот закончит с одной позой, а после она уже залезла на него, с милой, и не менее похотливой улыбкой, и с таким же взглядом сияющих глаз. Упераясь кончиками тонких, темных пальцев Юрико не спешила садиться на безликого незнакомца. В ее руках появился тот самый острый камень, которым она убила Нану. Подняв руки, выражение милого личика Юрико сменилось на лицо с ума сошедшую тварь. Со всей своей силой она била своего партнёра в живот и ребра так же, как и Нану, слушая его крики, и обмазываясь его кровью. Когда же тот заткнулся, из-за того, что наконец помер, Юрико скользила ладонями по своему плоскому животу, растирая кровь, а после и голой груди, гладя ее и массируя сжатиями. – Я не хочу просыпаться, меня устраивает мой сон. – приглушённо произнесла Юрико, наклонившись к лицу мертвого мужчины. – Кто же ты? Левиафан? Шиничи? Кэйташи? Кто угодно. Даже я сама. Здесь я могу представить любого, и все, что хочу. – Но сколько же ещё будет продолжаться это? – сзади ее обняли тонкие, чистые руки Юкиро. Юрико назвала так свою вторую личность, с которой берет пример. – Я не знаю, но надеюсь, что вечность. – в реках крови, испачкавших белые простыни, Юрико взяла инициативу на себя и опрокинула Юкиро на кровать, прижав к ней. – Не ври, я ведь знаю, что ты часто думаешь о дне, в котором ты должна проснуться около дома Левиафана, после переспать с ним, влюбив в себя… ведь таков твой план. – Знаешь, ведь Я - это Ты, а Ты - это Я. Все помню твои слова… – Значит, освоила урок… – Юкиро потянулась к устам своей первой личности и поцеловала так сладко, как никто в жизни. Юрико не смогла оторваться от ее губ, они были как мед, так же сладки. – Пожалуйста… не бросай меня. – Юкиро посмотрела на Юрико как на глупенькую, но все же улыбнулась, хитро глядя на нее и гладя тёплыми ладонями ее холодные щеки. – Дурочка моя, конечно не брошу. Я же буду рядом с тобой. – Всегда? – … Всегда.