Вопрос доверия

      Голокоммуникатор всё ещё мерцал в ожидании установки связи. Можно было подумать, что на том конце не торопятся принимать сигнал, но генерал не стал бы просто так заставлять ждать члена Тёмного Совета. С великой вероятностью, он искал укромный угол, стараясь сохранять их беседы в полной конфиденциальности. — Тёмный лорд, — спустя несколько долгих минут в синем свечении возник силуэт офицера. — Генерал Бордрик, — сухо поприветствовал Дарт Марр. — У вас есть для меня новости?       Мужчина тревожно оглянулся по сторонам, словно боялся, что его услышат. Работая одновременно на двух лордов Совета, немудрено было стать параноиком, но Бордрик, кажется, подходил к черте, и Марр в очередной раз задумался о его замене. Пока же офицер был ценным источником настоящих отчётов по Кореллии, а не героических историй, которые декламировал Децимус на собраниях. — Дарт Децимус сегодня встречался с недавно прибывшим лордом ситхов. Каллиг, кажется, — вполголоса начал генерал. — Не знаю, о чём велся диалог. Вероятно, повелитель желал получить под своё командование флот, прибывший вместе с ней на Кореллию. Однако в рапортах сведений о задействовании дополнительных сил нет. Полагаю, лорд нашла способ отказать. — Соберите информацию. Командующие, лояльности. Тайные операции, если вовлечены. Мне нужны свидетельства, а не ваши догадки, генерал. — Повелитель, дела флота не в моей… — Я не сказал, что меня интересует, как вы её получите, — прервал его советник, даже не повысив голоса. — Я… понимаю, — кивнул офицер. — Свяжусь, как только будут сведения.       Лорд Каллиг. От Дарта Марра не могло ускользнуть, на первый взгляд, неравное противостояние Тёмного советника и безымянного повелителя, подходившее к наивысшей точке на Кореллии. К обоим он испытывал разве что неприязнь. Танатон, вцепившийся в традиции, слепой к тому, как рушится вокруг него Империя, выбирает арену для сражения на терпящем катастрофические потери кореллианском фронте. Его оппонентка вторит ему, несётся сквозь горящий город, перешагивает через трупы солдат, преследуя с такой страстью и настойчивостью, что Тенеб, должно быть, польщён. Превосходные ситхи, но совсем не те, в ком сейчас нуждалась Империя. Оба ведут себя так, будто не чувствуют, как она страдает, содрогаясь под чужими ударами, точно раненый зверь. Или, что ещё хуже, игнорируют это.       О Дарте Танатоне Марр знал много, а вот лорд Каллиг пока была фигурой неприметной. Впрочем, в последнее время её имя стало чаще звучать в стенах Санктума, в равной степени сопровождаясь как проклятиями, так и восхвалениями. Одни называли её лишь ребёнком, недостойным такой мощи и влияния, другие — наоборот, восхищались стремительным возвышением молодого ситха в рангах Ордена. Сам Дарт Марр, хоть и был осведомлён об их с Танатоном конфликте, не имел ни права, ни необходимости в него вмешиваться. Личные дела советника касались только советника, и пока явной угрозы Империи они не несли, действия и их последствия были проблемой исключительно самого Кела.       Сейчас на лорда Каллиг стоило обратить чуть больше внимания. Во-первых, с объявлением Каггата стало очевидно, что претензии повелительницы на место советника подкреплены не только пустыми угрозами: Танатон отнёсся к противостоянию серьёзно, а глупостью или недальновидностью он никогда не славился. Во-вторых, Децимус начал переговоры первым — это значило, что момент Марр уже упустил. Если у его оппонента появится дополнительная поддержка в Совете, то он сможет диктовать свою волю министерству войны и рано или поздно приведёт Империю к полному краху. Поэтому, как бы Марру не претили политические игры, он был обязан контролировать положение и, по необходимости, принимать соответствующие меры.       Довольно долгое время их противостояние с главой Сферы военной стратегии ограничивалось лишь прениями в Совете, но с разгаром новой войны напряжение между советниками становилось всё ощутимее. Децимус стремился к тому, чтобы поставить каждый республиканский мир на колени, и не жалел для этого ничего. Марр хотел того же, однако его основная задача заключалась в том, чтобы на коленях не оказались они сами.       Конечно, делать серьёзные ставки на победу вчерашнего послушника было сомнительным шагом, но как и Децимус, Дарт Марр знал, что половину успеха в сражении составляет подготовка. Движимый этой мыслью, повелитель открыл досье, в спешке собранное для него разведкой. Множество бесполезных файлов, включая голозаписи из Академии и регистрационные карты из космопортов, он отмёл сразу. Запрос о возведении Сэнтарии Каллиг в ранг лорда ситхов просмотрел бегло — наверняка тот был машинально одобрен Арктисом вместе с десятком других прошений. Всего через четыре дня — смерть Дарт Заш, её мастера, и приведший к ожесточённому соперничеству огромный пробел в событиях, который имперская разведка так и не смогла заполнить. Скупые отчёты наблюдателей с Восса и Квеша не несли никакой информации о цели прибытия и деятельности на земле. Внутренние файлы Сферы древних знаний с возвышением Танатона стали недоступны. Каллиг перемещалась по галактике как призрак, движимая какими-то только ей известными целями и вендеттой. Если на свете было более бесполезное чтиво, чем это «досье» — Марр бы искренне удивился.       Без особой надежды он сделал поиск по своим личным файлам, и обнаруженное всё же заставило его с недоверием покоситься на голографический дисплей. Имя Каллиг фигурировало в десятках полученных им самим отчётов — Темный лорд, конечно, уделял им достаточно внимания, но сотни имён учеников, повелителей и офицеров с течением времени сливались для него в безымянную единую силу, исполняющую волю Империи. Балморра. Лакрис лично выражает благодарность за помощь в миротворческой деятельности. Малгус отмечает её участие в нескольких военных операциях. Командование Хота также не забывает упомянуть весьма тесное сотрудничество с повелительницей. Марр легко вспомнил этот рапорт, поскольку с трудом дочитал его до конца, пропуская целые блоки хвалебных од. Похоже, лорд Каллиг всё же не отворачивалась от своего долга перед Империей, и это поселило в повелителе успокаивающее чувство, что она — не просто очередной амбициозный манипулятор вроде Бараса. Идеальным вариантом было бы начать наблюдение и, возможно, даже поспособствовать вступлению в Совет, если она окажется достойной такой власти. Всё же, выигранный Каггат не гарантирует позиции в Совете — окончательное решение остается за лордами.       К неудовольствию Марра, события разворачивались с пугающей стремительностью. Настолько пугающей, что следующим утром Бордрик разбудил новостью: опозоренный Дарт Танатон покидает Кореллию. И уже двумя днями позже Дарт Марр и остальной Совет наблюдали сцену, как его безжизненное тело валяется у ног лорда Каллиг.       Точнее, ругались по этому поводу, как и по всем остальным. — Мы не можем принять простого лорда в Совет! — упорствовал Дарт Раведж, кружа вокруг Танатона, словно птица-падальщик. — Хватит, Раведж. Она заслужила место, — визоры Дарта Марра тоже были направлены на труп. Со стороны можно было подумать, что ему всё равно, кто займет место мёртвого советника, и он смотрит только на ситуацию в целом. Марр всегда руководствовался фактами, а не личными убеждениями, и за это снискал уважение в Совете. Впрочем, те, кто знал его достаточно долго, могли с уверенностью сказать, что к этому моменту фактов ему известно столько, сколько необходимо для принятия решения. — Это безумие, — презрительно скривил рот Риктус. — Какая-то девчонка врывается в священные залы, убивает советника, а ты хочешь выдать за это награду? Да мы должны казнить её прямо сейчас!       Было очевидно, что Риктус ищет предлог для продвижения кандидатуры Дарта Каллуса. Долгие встречи советника с учеником Танатона мало для кого оставались тайной, но у высокопоставленного опытного ситха было не меньше шансов возглавить Сферу, чем у удачливого убийцы. Марр свой ход сделал. Теперь настала очередь претендентки. — Мои действия были полностью оправданы Каггатом, — абсолютно ровным голосом заявила Каллиг. Шлем хорошо маскировал эмоции и сглаживал интонацию, поэтому даже если страх и был проявлен, никто бы этого не заметил. Глядя же на лица советников, Марр видел, что желающих исполнить приговор после впечатляющей демонстрации могущества и так было немного. Вид Танатона, корчащегося в агонии на полу перед молодым лордом, заставлял, как минимум, подумать, прежде чем предпринимать какие-то враждебные действия против того, кто через минуты может обрести великую власть. — Я не принимаю ни суда, ни наказания. Что скажет Император, узнав о том, что использовавшего своё священное право казнили, словно преступника? Или слово Совета настолько сильно, что идёт выше законов Ордена и воли Владыки?       Ответ был излишне дерзким, но умным. Все знали, что Император больше не интересуется делами Совета и, возможно, никогда бы не обратил внимания на этот инцидент, но высказать подобное вслух — значит быть обвинённым в измене и расстаться с политической карьерой и жизнью за считанные секунды. Каллиг тоже это знала. Видимо, зубы у неё всё же были, только вопьётся она ими в Империю или в настоящего врага — оставалось загадкой.       Риктус на секунду замолк, обдумывая следующие слова, но Марр не собирался давать ему воспользоваться тишиной. — О законах и власти Совета рассуждать не тебе, лорд. Но в устранении Танатона не было ничего противозаконного, это очевидно. — Ещё бы ты так не говорил, — ядовито заметил Риктус. — Всё меньше твоих оппонентов остаётся в этом зале, правда? — Твоя паранойя переходит все границы, — с ледяным спокойствием ответил повелитель. — Достаточно дебатов. Приступим к голосованию, — вмешался Дарт Мортис, после чего вернулся в кресло, переключив внимание на панель подлокотника. Нападки Риктуса ему тоже были не по душе. Глава Сферы закона и правосудия был человеком действия, и пустые обвинения он считал недостойным поведением для Тёмного советника. Но на большее у Риктуса не было ни ресурсов, ни мощи.       Остальные лорды последовали его примеру, и, спустя несколько минут, Дарт Мортис величественно объявил: — Совет проголосовал. — С этого момента вы будете известны как Дарт Нокс, — Марр по традиции взял на себя формальное приветствие. Имя казалось очевидным: смирение, с которым Тёмная сторона подчинялась юному ситху, было стоящим признания. — Совет вверяет вам Сферу древних знаний. Ваша компетентность должна стать надлежащим дополнением к нашим рядам.       Тщеславный повелитель разглядел бы в этом комплимент. Проницательный — рекомендацию и предостережение одновременно. — Благодарю, лорд, — Каллиг, всё это время терпеливо ожидавшая в центре помещения, заняла своё место. Можно было не сомневаться, что под шлемом прячется торжествующая улыбка.       Непроницаемая маска Дарта Марра позволяла ему следить за остальными советниками, не выдавая своего интереса. Раведж, как всегда, был недоволен, но не уделил ситуации должного внимания. Мортис чересчур подозрителен — наверняка едва выйдет из зала, приставит к новому советнику десяток шпионов. Ваурон зато до сих пор сияет после своего представления: хоть смерть Бараса не вызвала у Марра ничего, кроме облегчения, эти двое, по его мнению, выбрали самый неподходящий момент для склок. Риктус всё ещё красный — не иначе как в ярости от того, что не успел выкрикнуть очередное оскорбление. Децимус и Хэйдра за всё время не обмолвились и словом. Обоим, вероятно, не хотелось затягивать и без того долгое собрание, чтобы поскорее вернуться к полевым испытаниям растащенных из лабораторий Мекхис прототипов.       В гробовой тишине ясно ощущался дух разрозненности. Чем больше Император отстранялся от них, тем острее чувствовалось, что отсутствие единства ведёт Империю к неминуемой катастрофе.       На самом деле, всё уже давно летело кувырком, и несколько следующих недель показали это как никогда ясно.       Совсем недавно, несмотря на кореллианский фронт, Империя уверенно держалась в текущем конфликте, а сегодня Республика топтала их железным сапогом: половина Совета мертва, отчёты о потерях колоссальные, многочисленные регионы сдаются на милость «освободителей» каждый день. Республика вынуждала их отступать из Центральных Миров, и всё, что было взято с таким трудом, оставалось только превращать за собой в руины.       Положение осложнялось тем, что Императору не было до всего этого дела. Иногда Марру казалось, что он пытается склеить разваливающуюся чашу, вместе с Раведжем латая бесконечные дыры имеющимися в распоряжении войсками, пока десяток новых прорех появляется в другом месте. Военный министр Холмур за эти недели постарел лет на пятнадцать и поседел вполовину. Гранд-мофф Регус выглядел так, словно в любой момент был готов приставить себе бластер к виску. Гранд-адмирал Хестун явно подбирал планету, на которой проведёт остаток жизни после республиканской тюрьмы. В отсутствие Децимуса и Бараса более некому было взять ситуацию под контроль, и власть, что согласно Кодексу должна была чувствоваться наградой, Дарту Марру пока казалась только наказанием. Наказанием, которое он теперь нёс преимущественно в стенах штаб-квартиры военного министерства, а не во главе Второго флота обороны.       Одно было ясно — конец неумолимо приближался. Падение великой Империи Ситхов под молчаливое созерцание своего Владыки. Гнев не удержался внутри, выплеснулся с волной Силы, превращая в щепки роскошный антикварный диван. Остальную мебель от подобной судьбы уберёг вызов капитана Грейн, служившей адъютантом. — Мой лорд, — проекция женщины с безупречной выправкой выглядела почти статичной, — сегодня было сообщение от Дарт Нокс. Она слышала, что вы прибыли на Дромунд–Каас, и хотела бы встретиться лично, если найдёте для неё несколько минут. Она работает в бывших кабинетах Танатона в крыле «Катрис» и будет в столице ближайшую неделю.       Конечно, советнику стоило найти эти «несколько минут», хотя бы для того, чтобы оценить будущие перспективы. В текущих обстоятельствах назначение Нокс отошло на второй план, но совсем закрывать глаза на него не следовало. В общем-то, Марр и без личного контакта догадывался о цели этой неформальной встречи. Завуалированные предложения обеспечить протекцией взамен на сомнительные обещания он слышал не от одного молодого советника; год назад он бы проигнорировал подобный шаг навстречу, но в разгар войны было неразумно отворачиваться даже от малых возможностей. Если Дарт Нокс окажется не чужд глас рассудка, Марр мог бы попытаться убедить её в серьёзности положения и заставить отступиться от плетения интриг во благо Империи. Если же нет — знание того, чего можно от неё ожидать, тоже оказалось бы для него не лишним. Руководствуясь этими выводами, лорд решил не откладывать события и нанести визит лично.       Западное крыло представляло собой высокую башню, занятую лабораториями, библиотеками, медитационными и ритуальными залами. Сила здесь угнетала. Эхом в ней раздавались крики бесконечных жертв алхимических экспериментов, питая собой уже неразрушимую завесу Тёмной стороны. Долгое нахождение в этом месте могло действительно свести с ума, и Марр, кажется, начинал понимать, что подталкивало Риктуса к его прогрессирующему безумию. На пятнадцатом уровне, куда ситха сопроводил дроид-сенешаль, атмосфера воспринималась легче, но всё же не позволяла забыть, какой ценой порою дается могущество.       Дроид провёл лорда по лабиринту коридоров, минуя все предназначенные для визитов и переговоров помещения, похоже, Дарт Нокс решила принять его в рабочем офисе. По какой-то причине. — Здесь был кабинет Танатона, — повелительница сразу заметила появление коллеги, одновременно с приветствием пытаясь сдвинуть на край стола маленький саркофаг, в котором поместился бы разве что младенец или домашний питомец. — Я ещё не совсем успела тут обжиться. — Вкуса он всегда был лишён, — Марр без особого интереса осмотрел пространство, забитое пыльными книгами, свитками и артефактами неизвестного назначения. Без фильтров маски он бы наверняка уже умер от удушья, но Нокс, кажется, чувствовала себя вполне свободно. Она отложила собственный шлем, и взору советника предстала немного повзрослевшая копия приложенной к досье голограммы: молодая человеческая женщина с медно-красными волосами и щедрой россыпью веснушек, выдававшей в ней неимперское происхождение. Вероятно, послушница была привезена из дальних регионов Внешнего Кольца или республиканских территорий — Академия в личных делах рабов обычно не записывает ничего, кроме имени. Что же, по крайней мере, их начали регистрировать. — Видели бы вы копию советнического трона в приёмной, — хохотнула повелительница, стряхивая с перчаток налипший песок и полностью переключая внимание на ситха. — Приглашать вас туда было даже как-то неловко. Но я не буду отнимать время светской болтовней, лорд Марр. У меня была возможность ознакомиться со многими материалами, доступными для узкого круга лиц. Эти знания вынуждают меня искать сближения. Вас я считаю наиболее подходящим для взаимодействия.       Прямолинейность никогда не была полезным качеством в политике, но Марру отчасти нравилось, что лорд не ходит вокруг да около. С другой стороны, на собрании Нокс показала, что умеет действовать тонко. Значит, хорошо сделала домашнюю работу и теперь пыталась влиять на него направленно. — Смелое заявление, — сдержанно ответил Марр. — Но полная картина пока за пределами вашего понимания, советник. Для начала рекомендую быть осторожнее с предложениями союза, поскольку поспешный выбор сторонников может стать фатальным. Наблюдайте. Учитесь. Не ищите врагов. Возможно, тогда пробудете в Совете дольше, чем ваш предшественник. — Я не сказала «союз». Я сказала «взаимодействие», — на миловидном лице ясно отразилось недовольство, если не обида. — Реальность такова, что если не предпринимать никаких мер, то на посту советника я продержусь ровно столько же, сколько и вы: до того самого момента, как нам придётся вместе целовать ботинки Верховного канцлера и перевешивать флаги на Цитадели. Поэтому я предлагаю свою поддержку.       Она предлагает. Марр рассмеялся бы, позволь это ситуация. Идя сюда, советник полагал, что Нокс будет просить его помощи, обещая взамен воображаемые перспективы, одобрительные кивки на голосованиях и ненавязчивое приглашение в постель. Но эта женщина, пожалуй, смогла его удивить. — В чём она будет выражаться? — осторожно спросил ситх. Стоило сначала выслушать, а уже потом делать выводы. — В моём распоряжении есть два «Рассекателя» с экспериментальными мегалазерами на борту, — не без гордости ответила Нокс. — Ещё три будут достроены к концу года. Кроме них — пять «Пределов» и… в общем, какие-то мелкие кораблики. Честно признаться, я в них не слишком разбираюсь, но мой командующий может предоставить вам сведения о ресурсах, которыми я располагаю. Я знаю, что это не так много в масштабах имперской армады, но разве корабли бывают лишними?       К счастью, динамики шлема не передали скрежет зубов, который Марр не сдержал при слове «кораблики». Подобная несерьёзность не должна была быть присуща лорду Совета. Однако Нокс всего лишь могла пытаться усыпить его бдительность ложной некомпетентностью. — Вы так и не сказали, что хотите взамен. — Это не сиюминутный бартер. Я ни в коем случае не налагаю никаких обязательств — лишь предлагаю рассмотреть некоторые мои инициативы… со временем.       На первый взгляд сделка казалась заманчивой, и оттого вдвойне опасной. Пока разгадать, куда ведут лабиринты только начинающейся игры Нокс, было сложно, но категорический отказ мог бы отрезать все пути к вероятному сотрудничеству. — Мы не будем поспешно принимать решения, — дипломатично ответил Марр. — Но если ваше участие понадобится — вы узнаете. — Меня это более чем устраивает, — согласно кивнула лорд, хотя и не смогла скрыть некоторого разочарования.       Несмотря на всё, молодая советница держалась пока хорошо. Имела долю осторожности и терпения, все карты благоразумно не раскрывала. Марру показалось, что, вероятно, она действительно проведёт в Совете даже больше времени, чем Танатон. И, возможно, если проявить некоторую осторожность в ответ, из этого «взаимодействия» даже выйдет какой-то толк.