***
Когда Дарт Нокс вернулась на борт «Ихневмона», транспорт с делегацией уже был в одном из ангаров. Время, которое советница потратила на придание себе величественного вида после недели джагомирских болот, имперцы тоже использовали полностью: к тому моменту, как она заявилась в переговорную, всё уже было готово для брифа. Вице-консул Дэйрис, худой и седовласый имперец, нервно отмерял шаги вокруг голопроектора, словно заключённый на выгуле. Увидев советницу — немедленно поклонился и злобным прищуром разогнал своих атташе. С заготовленной речью также тянуть не стал. — Беррадия, — он открыл на проекторе изображение планеты, окружённой двумя лунами. — Когда-то это был мир дикарей-инородцев, отрезанный от цивилизованной галактики. Века назад его колонизировали пилигримы человеческой расы. Построили города и взрастили армии, но безнадёжно смешались с местным населением, — на лице имперца читалось явное отвращение. — Теперь это нелюди, полукровки. В другое время мы бы покорили их, но повелитель Марр великодушно решил выслушать условия их интеграции. Период активных сражений за ресурсы и континенты закончился, и мелкие вспышки восстаний, по заверениям их правителя, не играют роли. Беррадия едина и сильна, но давно забыла вкус войны. — Хочешь сказать, Дарт Марр сам участвует в переговорах? — Нокс спросила без видимого интереса, хотя теперь была значительно заинтригована. — Да, Тёмный лорд, — подтвердил Дэйрис с самым невозмутимым видом. Однако выступившая на лбу испарина выдала его нервозность. — Могу я продолжить? Дарт Нокс не стала отвечать, позволив напряжению расти. Её маска безмолвно вглядывалась в лицо мужчины, заставляя того волноваться ещё сильнее. Советница не любила, когда от неё что-то утаивали, а этот человек явно хотел избежать какой-то темы. — Дипломатией занимается лорд Раведж, — наконец спросила Нокс, медленно выговаривая каждое слово. — Тогда почему лорд Марр здесь? Имперец спешно приготовился отвечать, но повелительница вдруг подняла указательный палец вверх, привлекая его внимание. — Сначала подумай, хочешь ли ты лгать Тёмному советнику. — Беррадийцы согласились на переговоры только с верховным лидером Империи, — полушёпотом сообщил Дэйрис, смотря куда-то в пол. — И Дарт Марр сказал, что если я использую именно эту формулировку, то буду жестоко наказан. — О, — с притворным сочувствием заключила Нокс. — Но это ведь лучше, чем немедленная смерть от огорчённой меня. — Точно так, Тёмный лорд, — мужчина натянул на лицо болезненную улыбку. — Могу… ? Советница благосклонно повела ладонью, но дальнейшие объяснения слушала вполуха. Интуиция подсказывала, что за приглашением кроется нечто большее, чем просто обеспечение безопасности.***
Беррадия выглядела занимательным местом. Настолько, что показалось, будто бы она существовала в контраст Дромунд-Каасу: со слепящим солнцем и пронзительно-зелёными парками, возвышающимися над пыльными шахтами у оснований мостов. Ещё из шаттла Нокс заметила, как мирно выглядит Лормос, их столица. Пожалуй, эти люди действительно давно не видели войны. Сложно будет их заставить ввязаться в чужой конфликт, но раз предложение Империи показалось им достойным внимания, значит, визит не был бессмысленным. Шаттл, сделав широкий круг над дворцом, приземлился на площадке почти у самого входа и опустил аппарель. Имперские служащие поприветствовали повелителя, склонившись к самой земле: беррадийцы лишь как по щелчку зажглись вежливыми улыбками. Нокс только весело подумала, представляют ли они, как скоро сами будут валяться в ногах. Ещё на борту «Ихневмона», оставшегося на орбите, дипломаты порекомендовали советнице неформальное облачение: видимо, ей предлагалось сыграть роль располагающего к себе официального представителя. Одеяния Дарт Нокс могли расположить только слепого, но она постаралась разбавить наименее устрашающее милейшей из своих улыбок. Вице-консул Дэйрис, сопровождавший повелительницу, безмолвно благодарил хотя бы за старания. — Тёмный лорд, — один из имперцев поднялся и уважительно представил человека в голубой мантии, возглавляющего приветственную делегацию. — Его превосходительство, Крислан, севаст Беррадии. Точнее, он выглядел во многом как человек. Пожалуй, беррадийцев отличали только розоватая кожа, светлые, практически белые волосы и тонкие четырёхпалые руки: больше они ничем не выделялись. — Невероятно рад познакомиться с Вами лично, — поклонился севаст. — Я почти поверил, что все ваши правители столь же устращающи и воинственны, как лорд Марр. Но вице-консул не ошибся, назвав Вас настоящей жемчужиной Совета. Нокс вопросительно посмотрела на спутника. Дэйрис, больше походивший на мертвеца, явно уже решал, уместнее будет застрелиться самому или оставить эту привилегию Тёмному лорду. — Как и мне, севаст. Полагаю, первая конференция скоро начнётся, — сменила она тему. — Значит, лорд Марр уже прибыл? — Да, но боюсь, Марр в бедственном положении, — с сожалением покивал Крислан. — Генералы демонстрируют ему образцы военной техники и не остановятся, пока он не запросит пощады. — Тогда до мероприятий у нас целая вечность, — чуть улыбнулась Нокс. — Пара часов точно есть. Желаете присоединиться к нему? Или, может быть, послушать мой вдохновенный рассказ о нашем обществе? — Второе, — выбрала советница, поскольку других вариантов предложено не было, а умением искренне восхищаться количеством бластерных пушек и гиростабилизаторов она не обладала. Крислан засиял одобрением, после чего галантно подал руку. Его даже не смутило то, что от этого простого жеста и имперские, и беррадийские служащие одномоментно перестали дышать. Правило о недопустимости тактильного взаимодействия было, скорее всего, прописано в дипдокументации самым крупным из доступных шрифтов. В каждом абзаце. Лорд задержала взгляд на протянутой ладони, но всё же любезно подала свою под всеобщий нервный выдох. Эти скучные протоколы ей тоже никогда не нравилось читать.***
— Так значит, этот Дарт Марр слукавил, сказав, что правит Империей? — тактично спросил Крислан, воспользовавшись тишиной. — Вам было выказано не меньшее почтение, как я могу заметить. Прогулка по гигантских размеров парку, напоминающему скорее лес посреди столицы, оказалась неожиданно приятной. Севаст неловко начал с устройства городов и цифр предполагаемого экспорта, но разговор быстро стал неформальным. Для правителя целой планеты Крислан казался слегка застенчивым, однако создавал впечатление обаятельного человека. К тому же по-настоящему интересующие вопросы начал задавать на обратном пути, не портя ими променад. — Дарт Марр не стал бы Вас обманывать, — успокоила его Нокс, подавляя рвущуюся на свободу ухмылку. — Совет формально придерживается равенства, это правда. Однако лорд Марр — несомненно старший и наиболее уважаемый член. Никто из нас не пойдёт против его мудрой воли. Можете не сомневаться: когда говорит он — говорит Империя. И если бы он это слышал, то стал бы смеяться куда громче, чем она. — Тогда прошу прощения за вопрос, — севаст благодарно склонил голову. — Мне также сказали, что вы разделяете сферы влияния. Чему же покровительствуете Вы? — О, многим вещам, — кокетливо хлопнула ресницами Нокс, придумывая деликатные формулировки. — Культуре, искусству. Некоторым наукам. Археологии, например. Когда Вы посетите столицу, я с радостью покажу Вам свою коллекцию редчайших артефактов. Впрочем, Нокс сомневалась, что, будучи политиком-инородцем, он вообще когда-нибудь попадёт на Дромунд-Каас. Империя наверняка назначит собственного губернатора на Беррадию, и Крислан, хоть и останется фактическим лидером, никак не будет взаимодействовать с Тёмным Советом. — Только ради этого я уже готов ратифицировать договор, — подольстился севаст, но тут же стал мрачнее, чуть ли не буквально угадывая ход её мыслей. — Говорят, Империя незавидно относится к другим расам. Дипломаты обходительны, но я не дурак, чтобы не замечать их пренебрежение. — От меня Вы его тоже чувствуете? — Нет, — он не поднял глаз, поскольку слегка зарделся. — Я чувствую, что нравлюсь Вам. — Тогда какое дело до этих недалёких людей, когда один из правителей вам благоволит? Крислан неожиданно посмотрел на советницу с удивлением, но потом быстро перехватил её руку и коснулся губами тыльной стороны ладони. На секунду повелительнице показалось, что небо потемнело, как перед грозой, но это всего лишь вся имперская делегация, вышедшая к шаттлам вместе с Дартом Марром, наблюдала за разворачивающейся картиной дружбы народов. Удовольствие от обходительности Крислана мгновенно сменилось неуютным ощущением холода, прямо как в глубине ситхской гробницы. — Тёмный лорд, — когда она и Крислан сократили расстояние, Нокс показательно первой склонилась перед «старшим и наиболее уважаемым членом Совета». От созерцания его недвижимой фигуры, однако, кожу словно бы осыпало иглами: то ли из-за усилившегося присутствия Тёмной стороны, то ли от неправильного чувства, что её уже заклеймили предателем Империи. Может быть потому, что ответный кивок Марра выглядел так, будто повелителя случайно ударил током собственный доспех. — Дальше только скучные заседания, лорды, — попытался разбавить тяжёлую атмосферу Крислан. — Но после заката я бы хотел пригласить вас на неофициальный ужин. Из моего особняка на самой высокой точке Паларских гор открывается просто потрясающий вид на обе луны. — Мы ценим предложение, севаст, — сухо выговорил Марр, — но заботы Империи требуют каждую минуту времени. Уверен, лорд Нокс также испытывает его нехватку. — Думаю, Пирамида знания не рухнет за вечер моего отсутствия, — возразила советница. Сыграть лояльного лорда ей было нетрудно, но Марр, кажется, переходил границы, распоряжаясь её расписанием. И она бы солгала, сказав, что несомненно равнодушное молчание повелителя не было самой приятной вещью за последние недели.***
На одной из бесчисленных безымянных планет Марр видел, как местные делали ритуальные куклы, используя волосы покойников. Холодная белая керамика, пустые стеклянные глаза. Мягкие косы, обрамляющие мёртвое лицо, были единственным напоминанием о покинувшей жизни: и вызывали жуткий диссонанс где-то на уровне подсознания. Официальное облачение Дарт Нокс пробуждало похожее чувство. Медные локоны вокруг серебряной маски только усиливали контраст с безжизненным призрачным ликом, будучи последней крупицей живого тела, не подвергшейся тлену времени. Сегодня он бы предпочёл, чтобы советница была в нём. Но нет, она выбрала другое. Чёрную ткань, туго охватывающую бёдра, золотой корсаж, вторящий плавным линиям талии. Металлическую вышивку на жёстком подкладе, поддерживающую довольно красивую, по воспоминаниям, грудь. Целомудренно по сравнению с одеяниями местных женщин, но всё равно излишне соблазнительно для члена Тёмного Совета. Беррадиец это тоже, впрочем, видел. От подобного взгляда просыпалось совершенно неконтролируемое желание оставить севаста без глаз. У Марра для этого не было ни единого повода, кроме несвоевременной ревности. Испытывать её казалось ошибочным, но Тёмная сторона безжалостно вскармливала запущенные в сердце ростки. Конечно, Марр не рассчитывал, что молодому ситху, чьё внутреннее пламя на самом пике, достаточно коротких встреч между затяжными кампаниями, но не стал отворачиваться от эмоций: спокойствие — ложь, как гласит Кодекс. В конце концов, любые из них нужно принимать. Даже если они предлагают одиннадцать вариантов гибели севаста. Покои, предоставленные ему во дворце, Дарт Марр проигнорировал, сославшись на необходимость наблюдать за ходом имперских операций в привычном уединении на борту транспортного «Фантома»*. На деле же беспечная, неторопливая жизнь Беррадии вызывала раздражение. Повелитель уже начинал жалеть, что согласился на предложение этих высокомерных нелюдей начать переговоры. Стереть их город в пыль было бы приятнее, но иногда его интересы и интересы Империи расходились. Марр с тяжёлым сердцем выбирал последнее. Ледяная вода из раковины обожгла лицо. Отпечатки маски темнели уже въевшимся в кожу контуром, и Марр, наверное, никогда так внимательно к ним не присматривался как в этот раз. Глубокие линии залегли на лбу, другие — очертили скулы, сделав выражение сухим и суровым. Течение лет можно было замедлить, но не остановить. Сам он никогда не искал техники и ритуалы, призванные сберечь юность и красоту — последнее его всё равно покинуло рано**. Однако в первые годы войны ему досталось немало реликвий с Коррибана: среди прочих — загадочный артефакт Рагноса, поддерживающий жизнь прежнего владельца на протяжении столетия. Тогда, будучи молодым советником, Марр смеялся, представляя, что подобное может его когда-нибудь заинтересовать. Ситхи, которые не прятались в штабах, обычно долго не жили. Выживание на фоне того безумия, что творилось, вообще заботило Марра в меньшей степени. Когда закончилась война, многое изменилось. Советника, как и большинство ситхов, приказ Владыки о начале мирных переговоров поверг в шок. Возмущение командиров, моффов и повелителей сотрясало всю Пирамиду: немногим было известно, насколько дорого обходился Империи этот конфликт. Условия мира, конечно, оказались выгодными, но Корусантское Соглашение всеми однозначно ощущалось как поражение. Незыблемая, непобедимая Империя дрогнула. Владыка — отстранился, почти потерял интерес, будто к сломанной игрушке. Тогда Дарт Марр понял, что нужен ей. Воздвигать новые аванпосты и базы. Восстанавливать армаду. Возвышать генералов. Готовиться к новой войне, которая обязательно должна была случиться. Через десять, двадцать или пятьдесят лет. В намерении как можно дольше поддерживать Империю больше не находилось ничего смешного, и секреты Рагноса хорошо послужили в этом. Ещё до того, как Марр покинул освежитель, коммуникатор сообщил, что сюда направляется несравненная глава Пирамиды древнего знания. Так и случилось: Дарт Нокс вломилась в его каюту, не став дожидаться в центральном зале. — Я хотела обсудить переговоры, — важно начала она. — Нам нечего обсуждать, — колкий вопрос про то, насколько же красивы луны с высшей точки Беррадии, советник всё же сдержал. — Твоё присутствие лишь дополнительный элемент в общей картине: беррадийцы сомневались, что Тёмный Совет поддерживает договор. — Мне кажется, что они не планируют его заключать. — Севаст сказал? — Не напрямую, но мне не нужны слова, чтобы понимать. Беррадийцы — своенравный народ. Мне кажется, они будут тянуть время, пока мы не предложим союз, а не вассалитет. — Я приму к сведению. Это всё? — Ещё у них совершенно дрянное пойло. Нокс, с таким видом, словно была на своём корабле, направилась к сейфу, разделённому с рабочим столом. Множество заблокированных ящиков её не заинтересовали — только расположенное на поверхности. Повелительница плеснула себе в бокал что-то из первой попавшейся бутылки: Марр и сам не знал, что там находилось, но бортовому дроиду, видимо, доставляло удовольствие поддерживать атмосферу премиального имперского звездолёта. Советнику не нравилась странная скованность в поведении Нокс. Если севаст оскорбил её или перешёл границы благосклонности… нет, тогда бы гудел весь дворец, соскребая его изломанное тело с пола. Нокс безусловно могла за себя постоять. Проблема была в том, что о последствиях она всегда думала после. — Крислан хотя бы жив? — По-твоему, свидания со мной настолько ужасны? — притворно оскорбилась она. — Да. Нокс, повернувшись с бокалом, улыбнулась. Хитро, слишком хитро. Опустила ресницы, провела пальцами по вороту платья и немного ниже. Под незримыми нитями Силы корсаж ослабил крепления, спал на пол: гладкая ткань хлынула за ним, точно поток чёрной воды. Марр бегло прошёлся взглядом. Вряд ли оставшиеся алые ленты хоть в какой-то культуре можно было назвать бельём. — Севаст не оценил? — демонстративное равнодушие всё же не смогло скрыть каплю яда. — Севасту не выпало чести это узреть, — так же безразлично произнесла женщина. Знание, что смазливому инородцу сия картина не открылась, немного растопило лёд, и этого, в общем-то, было достаточно. Марр подошёл, чтобы подать Нокс обратно платье. — Завтра ещё один непростой день, Тёмный лорд. Она непонимающе взглянула на ткань в его руках. Потом посмотрела на него самого. Уголки глаз дрогнули, линия рта опустилась. Смутилась. По-настоящему. Грудь болезненно сдавило, хоть мозг и понимал, что нельзя реагировать. Ибо ещё миг обиды — и он начнёт судорожно придумывать извинения. — Я знаю тебя, — повелительница сделала глоток и поморщилась от обволакивающей язык горечи. — Выучила твои движения, интонации. Я знаю, когда что-то не так. Не по душе, что я позволила Крислану прикасаться к себе? — Можешь спать с кем угодно. И мне бы не пришлось говорить этого, если бы ты действительно знала меня. — Скажи, тебе не нравится это? — прозвучало донельзя требовательным тоном. — Мы не в тех отношениях для ревности, — взгляд Марра был таким же прямым и спокойным, как и речь. — Не те люди. — Ты не ответил. Её упорство будило в советнике злость, но отрицая правду, он сделал бы только хуже. Каждый раз, забывая, что перед ним не наивное юное создание, а Тёмный советник, прогрызший себе путь тем же образом, что и большинство ситхов — через коварство и вероломство, он попадался в ловушки её словесных игр. Но вряд ли бы у кого-то получилось воспринимать советницу с предельной бдительностью, когда из одежды на ней оставались только пара полосок текстиля и туфли. — Потому что твой вопрос бессмысленный, — терпеливо объяснил повелитель. — Пустая трата времени — рассуждать о тех вещах, что неисполнимы. Я знаю, что могу требовать. Ты тоже. — Но тебе этого недостаточно. Упившись молчанием, Нокс отступила, вернув бокал на место. Попыталась забрать платье, но Марр бросил его, не дав шанса поймать. Несильно толкнул её грудью, вынуждая схватиться за край сейфа, чтобы удержаться на ногах. Исходящие волнами страх и одновременно опасность, казалось, сводили с ума. Нокс — яростная, жестокая и несомненно сильная — только неотрывно следила за его действиями. Замирала под первыми прикосновениями. Вдыхала едва заметно, пока он вёл ладони вниз по её талии. Пискнула от неожиданности совсем не как повелитель ситхов, когда он легко приподнял её и усадил на поверхность сейфа, не обращая внимания на посыпавшийся на пол хлам. Найдя точку опоры, Нокс попыталась оттолкнуть ситха, но Марр непреклонно вернул маленькие ладони обратно на край, с предупреждением вжав их в острый металл сильнее, чем следовало. На секунду советнику показалось, что она опять ударит Силой и потребует выпустить. Он бы не смог. Он пообещал, что второй раз в таком положении не окажется. Нокс могла если не убить, то как минимум серьёзно покалечить. Это только добавляло огня. Однако же она закрыла глаза, спрятала янтарные угольки, словно бы с нежеланием потянувшись за поцелуем — и следом мстительно прикусила губу, стоило только на мгновение поверить в её уступчивость. За это повелитель позволил себе быть менее терпеливым, впрочем, наказания с тёмными лордами вечно работали не так, как надо. Она зашипела, невольно сжав бёдра, но не сказала ни слова на его грубость. Что это значило, Марр уже догадался. Советница, по всей видимости, опять сделала донельзя безмозглую вещь, и завтра он сильно, сильно пожалеет, что трахает её вместо того, чтобы придушить. — Глупое предположение, — он замедлился, давая обоим перевести дыхание, сказал это вслух, не зная даже, к кому обращается: к себе или к ней. Нежный участок шеи, застывший перед глазами, просто был создан для того, чтобы впиться в него, пока не выступит кровь, но лорд лишь прижался к нему губами, чувствуя, как невольная дрожь передаётся ему. — «Недостаточно». Ситху никогда не бывает достаточно. Ему всегда нужно больше. Советница сильнее обхватила Марра руками, приподнялась, небрежно кивая на постель. Едва его тела коснулась прохлада ткани, повалила на спину, опять больно вгрызаясь в губы. Повелитель не дал вести: только сильнее прижал к себе, сковывая в движениях. Злобный несогласный укус вызвал улыбку. — Ситх, отказавшийся… от амбиций, уже… мёртв, — цитируемый ею трактат показался смутно знакомым, но названия или автора Марр сейчас бы всё равно не сказал. Не когда его слова сбивчиво шепчут у самого уха, пытаясь вложить в короткие выдохи как можно больше звуков. — Ситх, слепой к своим… — её голос сорвался на долгий стон, совершенно путая мысли, — … своим желаниям — слаб. Ситх… подавляющий… чувства… Декламация прервалась, когда Нокс, как и обычно, вцепилась в плечи так, будто намеревалась содрать с них кожу, но удовольствие перекрыло боль, накрыв густым мороком Силы, плотным и удушающим от тёмных эмоций и высвобожденной в него страсти. Советница вдруг прильнула так кротко, что оставалось только сомкнуть руки на её спине и не отпускать целое мгновение, наслаждаясь проявленной нежностью. Коснувшееся мокрой кожи дыхание заставило Марра поёжиться. Вещи, на которых его внимание останавливалось, иногда удивляли. Не то чтобы ему не нравилось их замечать или испытывать: как прозревшему после вековой слепоты всё казалось слишком насыщенным. От близости той самой ситхской ведьмы, расслабленной и неприлично беззащитной, что-то выскребало рёбра изнутри. От голоса, непривычно тихого и благодушного — ломало до трещин. — И чем заканчивается? — повелитель спросил просто для того, чтобы его услышать. Не без удовольствия провёл пальцами по тёмно-рыжему вороху волос, лежащему у него на ключице, надеясь, что Нокс этого не заметит. Она же только снисходительно вздохнула, словно его вопрос действительно был откровенно глупым. — Если бы могла сейчас вспомнить, разве стала бы приходить?***
— Тебе следовало сказать. Пальцы Дарта Марра, облачённые в перчатку, до скрипа сжали подлокотник кресла, но гнева лорд никак больше не показал. На противоположном краю стола неторопливо собирался совет Беррадии. Министры старались не выдавать беспокойства, но в Силе оба лорда чувствовали напряжение. Дарт Нокс сидела справа от Марра, сменив для переговоров старое облачение на привычный доспех с инфернальной маской. — Сказать что? — негромко поинтересовалась она. Севаст Крислан в белой церемониальной броне занял своё место на противоположном конце стола. Лицо его, ещё вчера холёное и смазливое, сплошь было покрыто едва начавшими заживать рваными ранами, будто что-то или, точнее сказать, кто-то раздирал его ногтями с яростным остервенением. Сам Крислан держался степенно и невозмутимо, нисколько не обращая на это внимания. Остальные переговорщики тоже старались не смотреть, но игнорировать вид правителя получалось не у всех. — Что собственными руками растёрла в пыль все попытки утвердить мир, — предельно ровно выговорил Марр. Было заметно, что холодность давалась ему с усилием. Не став дожидаться ответа, кивнул севасту, показывая готовность услышать его решение. — Мы вынуждены сообщить, лорды, — начал Крислан, — что такие условия нам не подходят. Вы требуете значительно более высокие налоги и пошлины, чем с человеческих правительств, и предполагаемый вклад в вашу войну просто чудовищен! Мы не можем допустить, чтобы все наши дети погибали за чужую справедливость. Среди беррадийских министров пронеслись одобрительные шепотки. — Вы должны быть удовлетворены тем, что Вам предложили мир, севаст, — равнодушно произнёс Марр, остановив ладонью открывшего рот посла-имперца. — Условия могут измениться, если вы докажете свою лояльность. Моё же предложение не будет звучать дважды. — Не делайте вид, что ваша Империя собирается развернуть ещё одну войну, — Крислан сложил перед собой руки в замок. — Мы оба знаем, что, если бы вы могли себе позволить, эти переговоры бы не состоялись. — Тогда не делайте вид, что дело в налогах, а не в Вашей уязвлённой гордости, севаст, — Нокс подалась вперёд, слегка наклонив маску, словно змея, которая присматривалась к жертве. — Я не гордый человек, лорд Нокс, — мягко парировал он. — И в первую очередь руководствуюсь интересами своего государства. Марр только бросил короткий взгляд в сторону советницы, не сдвинув голову ни на миллиметр. Высказывание было резким и неуместным. Однако среди министров оно посеяло сомнения: это повелитель почувствовал. — У Вас ещё есть время подумать, — вновь обратился Марр к лидеру беррадийцев. — Над чем? Над грабительскими условиями? Над оскорблением его превосходительства? — возмутился какой-то седовласый чиновник. — Да это вы должны торговаться за нашу благосклонность! — Возможно, вашему превосходительству стоило взять пару уроков флирта, прежде чем пытаться договориться о вознаграждении для себя в обход официальных переговоров, — вставила Нокс. — Ложь! — Крислан вскочил, резко хлопая ладонями по столу. — Как Вы можете себе позволять подобную низость! — Мы верим Вам, ваше превосходительство, — успокаивающе потянул его за рукав сидящий рядом министр. — Беррадия никогда не вступит в Империю, —непреклонно заявил севаст. Марр кивнул с явным уважением к его решению и следом взял в руку голокомм. Силен, командующая флотом Нокс, возникла в проекции. — Коммодор. Прикажите диверсантам отключить наземные установки и начните с жилых кварталов. Кажется, у нас появились затруднения. Беррадийцы переглянулись, но никто не поверил в то, что такой приказ исполним, пока дворец не содрогнулся от грохота. За высокими окнами легла тень «Ихневмона», вышедшего из поля невидимости, под градом алых лучей запылали руины мостов. Зал загудел от беспорядка: нападение даже для имперской стороны оказалось сюрпризом. Севаст, почти не растерявшись, тут же призвал гвардейцев. Воины окружили делегацию, направляя бластерные винтовки. — Если вы не согласны быть подданными Империи, то будете её врагами, — заключил Тёмный лорд, не поднимаясь с места. — Вы всё равно погибнете здесь, — Крислан и сам снял с пояса тонкий металлический клинок. — Нет, нет! Станете заложниками, пока не прекратите это безумие! — Заложники, лорд Марр, — безжалостно рассмеялась Нокс. — Вы только представьте, с какой страстностью Совет будет торговаться за наше освобождение. Положение её беспокоило, однако в вопросах тактики советница привыкла доверять Дарту Марру. Даже если дредноут и будет уничтожен беррадийцами, обломки причинят не меньше разрушений, чем турболазеры. Правда, вряд ли повелителя волновал вопрос уничтожения: корабль всё равно принадлежал не ему. — Я предложил Вам честные условия и прозрачные переговоры, — продолжил повелитель. — Но вы отвергли их. За это расплачиваются люди. Скажите, севаст, Ваша гордость стоит жизней тех, кого Вы защищаете? — Вы… — Ещё восемнадцать кораблей готовы выйти из гиперпространства по моему приказу, — надавил Марр, прерывая Крислана. — Ваша столица превратится в руины за считанные часы. Ваше население будет порабощено, а войска — уничтожены. Вы же, севаст, — он направил ладонь на гвардейцев, демонстрируя лишь малую часть возможностей Силы — люди взмыли в воздух, роняя оружие и судорожно хватаясь за шеи, — будете мертвы прежде, чем поймёте, что Вам угрожает опасность. Тела стражи упали в глухой тишине. Первым заговорил молодой министр: тот, который одёргивал Крислана ранее. — Я думаю, мы все понимаем, что решение его превосходительства было поспешным, — осторожно начал он, обращаясь скорее к своим коллегам, чем к имперцам. — Предлагаю поднять вопрос об отстранении севаста Крислана и возобновлении переговоров. Оба Тёмных лорда даже не прислушивались к тому, о чём говорили между собой беррадийцы, удалившись к витражным панорамным окнам: несомненно выбирали, кто будет управлять Беррадией до назначения губернатора. Крислан же стоял с ними абсолютно неподвижно с направленным в никуда взглядом — жизнь бывший севаст сохранил, но его политическая карьера, очевидно, закончилась. Решение о признании имперского покровительства было принято на моменте, когда министры удалились для обсуждения. Дальнейший спектакль выглядел попыткой сохранить лицо. Только на обратном пути, уже шагая рядом с Нокс к транспортным кораблям, Марр наконец-то спросил о заинтересовавшем его моменте: — Что же приключилось с лицом несчастного севаста, Тёмный лорд? — Пауки, — по-детски хихикнула Нокс, касаясь указательным пальцем виска. В голосе её явно слышалось довольство собой. — Почти всегда пауки. Не те здоровенные арахниды с Балморры, а крошечные, как на Татуине. Такие везде выживают: пролезают в любую щель, самую незаметную дырку в обшивке, отколотый уголок иллюминатора. Их приспособляемость к жизни поражает. И самый ужас они внушают, когда появляются оттуда, откуда не должны. Например… — Лорд Нокс. —… изо рта или ушей. Но Ваша изобретательность не устает поражать, лорд Марр. О, не хотела бы я оказаться во власти кошмаров, рождённых Вашей затейливостью, — Нокс коварно понизила голос, придавая ему совершенно бархатный тон. — Беспомощной, неспособной защитить сознание и тело от грубого вторжения… Вытянутая в сторону рука повелителя заставила её остановиться вместе с ним. Следом замерла целая делегация послов и телохранителей, двигавшаяся на почтительно далёком расстоянии, чтобы дать советникам немного приватности в обсуждении важных государственных дел. Металлический голос Марра перешёл на предупредительный полутон. — Осторожнее с желаниями, Тёмный лорд. Ожидания редко совпадают с реальностью. Маска советницы скрыла улыбку и вопросительно приподнятые брови. С повелителями ситхов всегда сложно было сказать, шутят они или угрожают. — Уверена, мы бы ещё смогли подписать договор мирно, — подытожила прошедший день лорд, когда они возобновили движение. — Не доводя до крайних мер. — Возможно, — непривычно беззаботно согласился повелитель. А Дарт Нокс могла поклясться, что почувствовала под грозным шлемом самую злорадную из только виденных ситхских ухмылок.