I don't ever wanna see you, Я больше не хочу тебя видеть, And I never wanna meet you again, Больше никогда не хочу встречаться с тобой, It'll happen again, Но это снова случится, I watch it happen over and over again Я вижу, как это случается снова и снова Jerk — Oliver Tree
— Позвольте представить, хотя вы все, наверняка, его знаете, ха-ха! — громкий смех Тошинори разошелся по стенам раздевалки. Жизнерадостный, с широкой улыбкой и нескончаемой радостью ребенка в глазах мужчины преклонного возраста, тренер глядел на своих ребят, считая, что и они должны разделять его веселье. Словно луч солнца, но все хотели лишь скрыться от этих лучей. — Мой новый помощник: Мирио Тогата, лучший квотербек нашей команды! Иди ко мне, мой мальчик! Поскольку многие совершенно не понимали, почему этот новый человек должен приносить такую радость, они смотрели на Мирио как на простого парня, которого уж очень сильно любил их тренер. Конечно, это же был лучший капитан команды за прошедшие года, неудивительно. Хотя почему новички в команде должны были это знать? Они вообще пришли сюда недавно. Только двое не были рады, и, крайне говоря, показывали своё недовольство. Бакуго облокотился о шкафчик, скрещивая руки и щелкая пальцами от приглушенного бешенства. Киришима хмуро сидел на лавочке подле Катсуки, сжав губы, смотрел на широкую улыбку Мирио, копирующую улыбку Тошинори, и чувства его бурлили не на шутку. С Бакуго они разделяли общее настроение, но, в отличие от блондина, Киришима умел скрывать большую часть своих эмоций. — Спасибо, Тошинори, я очень польщен, — Мирио поклонился всем присутствующим, аккуратно придерживая рукой свой строгий официальный костюм. Светлые волосы противно приглажены, брошь на пиджаке блестела как новая монета. Он определенно завоевывал почтение для новичков, по их глазам видно, что они заинтересовались Мирио. — Какого хрена он сюда заявился? — прошипел Бакуго, медленно выдыхая. Эйджиро чувствовал настроение блондина, но взглядом сдерживал его на месте. Он единственный это мог, и Кастуки, на удивление, держал себя в руках из-за этого. — Поверь, я точно не рад его здесь видеть, — Киришима встретился взглядом с Мирио. Они прочитали друг друга: на красноволосого повалилось скрытое презрение Тогаты. Словно он на секунду включил настоящего себя только для Киришимы, незаметно от окружающих. Или Эйджиро слишком сильно знал Мирио и его потаенные личности. Киришима ответил ему таким сухим взглядом, какой только мог показать. — Мирио приехал к нам на практику, — сказал, будто прочитав мысли, Тошинори, хлопнув Мирио по плечу. — Прошу любить и жаловать! — У вас новый состав, Тошинори, — весело произнес Тогата, охватывая взглядом каждого новичка. Тренер помялся с ответом, думая, как помягче ответить своему любимчику. — Я выпер всех отсюда, — прежде, чем Тошинори придумал необходимую и сглаживающую фразу, по раздевалке разошелся грубый голос Бакуго. Мирио посмотрел на него. Он был недоволен. Бакуго оторвался с места и, прихрамывая, подошел ближе к ним. Хотел встретиться лицом к лицу с этим человеком. Бакуго не был знаком с Мирио. Никогда прежде не видел. Но слов друзей достаточно, чтобы понять, кто стоял перед ним. — Я выпер их отсюда, потому что они торчали и были плохими игроками, — спокойно и рассудительно ответил Бакуго, краем глаза замечая, как Киришима встал с места, но не решился пока подходить к ним. Видел, что поговорить с Мирио он хотел после, и лучше без посторонних глаз. — Мирио, позволь представить тебе… — Новый капитан сборной, так ведь? — уважительно спросил Тогата, протягивая руку Бакуго. Тот посмотрел на неё с приподнятой бровью, показывая всем своим видом неприязнь к своему собеседнику. Мирио был умным, он специально не замечал напряжения, делая вид, что всё в порядке. Улыбнувшись, он оттянул руку, выпрямляя спину. — Я слышал о тебе из Либерти. Ты несомненно очень хороший игрок, потому что мне пришлось несколько лет проявлять себя, чтобы получить звание капитана. — А я слышал о тебе, — Бакуго криво улыбнулся, стараясь как можно меньше показывать свои эмоции. На миг глаза Мирио прищурились, искрясь голубым блеском. Ждал, что мог Бакуго сейчас выкинуть. — От прежних сокомандников. Они хорошо о тебе отзывались. — Я очень этому рад, — смущаясь, сказал Мирио. Он повернулся к Тошинори. — Я знал, что они очень хорошие игроки, тренер, и их не могли просто так исключить из команды. Наверное, случилось очень серьезное, раз их нет в наших рядах… — Я капитан здесь, — Бакуго специально заострил внимание Мирио на это слово. — И я здесь решаю, кто будет в моей команде. — Конечно, — Мирио вскинул руки, показывая удивление. — Видимо, я что-то сказал не то, извиняюсь. Буду очень рад работать с вами, ребята. — Кстати о работе, — Тошинори обратился к Бакуго, указывая на его ногу. — В связи с тем, что случилось с Бакуго, мы временно остаемся без главного квотербека… — Какого хрена? — не выдержал Бакуго. — Я буду играть! — Мальчик мой, тебе понадобится несколько недель реабилитации, — успокаивающе взял его за плечи мужчина. — Ты еле держишься на ногах, я не могу позволить тебе выходить на поле… — Я совершенно здоров! — с недовольством воскликнул Катсуки, пытаясь вырваться из рук Тошинори. Тот продолжал держать его на месте. — Тренер прав, — Киришима подошел к блондину. Бакуго увидел его виноватое лицо, произносящее эти слова. — Ты сделаешь себе только хуже. Так что доверься нам, и мне в том числе, новички будут в надежных руках. Катсуки заметно успокоился и через некоторое время коротко кивнул. Он позволил Киришиме помочь ему сесть на лавку. — Мы начинаем нашу тренировку завтра, так что можете расходиться, — сказал Тошинори, громко хлопнув в ладоши в знак окончания собрания. — Мирио, мальчик мой, нам нужно поговорить о тактике… — Я скоро к вам подойду, Тошинори, — уважительно ответил парень, взглянув на сидящих поодаль Киришиму и Бакуго. — Я хочу поговорить с ребятами немного. Киришима и Бакуго терпеливо ждали, пока Мирио попрощается с Тошинори и подойдет к ним. — Парни, я понимаю, что я вам неприятен, — начал свою речь Тогата, пряча руки за спиной. К удивлению, он не начал с притворного желания знакомства, а говорил по делу. — И у каждого есть свой счет расплатиться со мной, но сейчас нужно отбросить всю неприязнь и работать над командой, чтобы сыграть хорошую игру в следующем матче. — Говоришь ты складно, я не спорю, — спокойным голосом прервал его Бакуго. — Но я скажу тебе прямо и коротко. Я не знаю тебя, ты не знаешь меня. Мы оба с тобой имеем друг на друга информацию, и я уверен, что ты хорошо знаком о моей связи с мафией. Бакуго увидел согласие в глазах Мирио, и продолжил: — Я знаю тебя лишь со слов других и, мягко говоря, ты тот еще урод. Все такие. Я не сужу тебя по чужому мнению, у меня составлено свое: ты умеешь притворяться. Я ненавижу притворство. И ненавижу, когда со мной наигранно любезничают. Так что либо мы говорим серьезно, либо ты сворачиваешь отсюда. — Хорошо, — вмиг лицо Мирио поменялось. Кислая мина показалась перед ребятами. Киришима удивился, как Тогата мог за долю секунды изменить свое настроение до неузнаваемости. — Что ты хочешь? — Здесь не место твоим дружкам, — твердо отчеканил Бакуго, взъерошивая волосы рукой. — И даже не пытайся их вернуть обратно. Не пробуй втереться к нам в доверие, это бесполезно. — Или что? — Я выбью из тебя всю дурь так, что ты даже не вспомнишь, кто ты такой, — прищурился Бакуго, улавливая режущее уши накаливание страстей между ним и Мирио. — Ты не из простых, я вижу. В мафии я повидал много таких, и уж точно умею разбираться с похожими личностями. — Твои угрозы бесполезны, — прыснул Мирио, поднимая плечи в знак бесполезности всех предостережений Бакуго. — Угроза не угроза, называй как хочешь, но я высказал свое положение. Выйдешь за рамки дозволенного, будешь иметь дело со мной. Повисло молчание. Киришима знал, что Бакуго не шутил. Когда он говорил о своей причастности к мафии, его слова нужно считать донельзя серьезными. В такие моменты блондин был в реальном смысле устрашающей личностью. Киришиме оставалось только додумывать, какие дела Бакуго творил в мафии и через какие кошмары он прошел. Мирио снисходительно хмыкнул, мотнув в сторону руку. — Как попросите. Тогда до завтра. — Стой, — остановил уходящего парня Киришима. Мирио замер на пару секунд и только после повернулся на своего бывшего товарища. Киришима, до хруста сжав кулаки, произнес: — Не смей трогать Мину, а так же Денки и Очако. Я знаю, ты пришел не только для того, чтобы практику проходить. Если я увижу тебя рядом с ними… — Кири, успокойся, не нужно так обо мне думать, — не дослушав его, пресек фразу Тогата. Он сделал это специально, Киришима чувствовал, что его слова парень не принял всерьез. Он до сих пор считал его недостойным. Эйджиро словно облили ледяной водой. Он сжал зубы, отводя взгляд. И медленно ждал приближение собственного разочарования. Он был слишком слаб. Он не дотягивал до способности Мирио показать себя и получить всеобщее уважение. Не мог, как Бакуго, заткнуть кого угодно и высказывать всё в лицо, не боясь ответа. Он не дотягивал до обоих из-за своей же нерешительности и моральной слабости. Не имел необходимого внутреннего стержня. Он и не заметил, как Мирио ушел, оставив их одних. Киришима расжал руки, ощущая, как онемели пальцы. Он не хотел смотреть на Бакуго, и не хотел видеть никого в ближайшее время и счел должным уйти. — Дам тебе совет. Киришима остановился, удивленный сказанными словами. Он не ожидал, что Бакуго мог ему что-либо сказать сейчас. Потому что думал, что он им разочарован. Блондин не говорил до тех пор, пока Эйджиро не удосужился посмотреть на него. Глаза красноволосого показывали тихий стыд и холодную досаду. На удивление, Катсуки совсем не показывал разочарование своим другом. Скорее… Беспокойство? — Не дай Мирио запугать тебя. Не дай ему понять, что он может вертеть тобой, как может. Даже если ты боишься его, говори всё, что думаешь. Я знаю, что ты можешь постоять за себя и за остальных. Как и я. — Спасибо, — после долгого молчания поблагодарил его Киришима. И невесело хмыкнул. — Надо взять себя в руки наконец. — Вот именно, — пропыхтел Бакуго, вставая на ноги. — А теперь помоги, доведешь меня до кафетерия. От этого подонка резко захотелось съесть чего-нибудь вредного. ***When you're angry, you're a jerk
Когда ты злишься, ты — дрянь,
And then you treat me like I'm worth nothing
И ты поступаешь со мной как с ничтожеством
— Только не злись на ребенка. Хитоши с раздражением бросил косой взгляд прищуренных глаз в сторону говорившей и продолжил рьяно оттирать рисунки на своем лице, смотря в зеркало. — Это маркер? — после долгого шарканья по щеке парень рассудил, что так просто оттереть пятна не получится. Хитоши обессиленно кинул полотенце, бегая глазами по ванной тумбочке. Огромное количество тюбиков и скляночек, принадлежащих Мине среди всего бесполезного хлама. Он не мог найти в избытке средств для ухода обычного мыла. И от этого бесился лишь сильнее. — Я теперь хер это всё отмою, — бурчал себе под нос Шинсо, схватив рандомную баночку. Крем для пяток, серьезно? Может и крем для глаз тут есть? Хитоши не будет удивлен уже ничему. — Да где же чертово мыло! — А не нужно было засыпать посреди дня! — отчитывала его Очако, с легкостью вытаскивая необходимую бутыль с жидким мылом. К удивлению парня, она лежала прямо у него под носом. Выхватив её из рук девушки, щедро нанес мыло на руки и принялся тереть щеки, чтобы смыть разноцветные закорючки, нарисованные маленькой рукой Сецуны. Он не любил детей, да и вообще сидеть с кем-то младше него лет на пять. Он находился у Мины лишь по той простой причине, что ему нужно время, чтобы полностью реабилитироваться. Нехватка крови в организме сказывается на его здоровье. А жить со своей мамашей он не собирался. Конечно, Мина тоже не просто так приютила Хитоши у себя — ей нужна была нянька, которая бы сидела с её ребенком, пока она сама развлекалась как только хотела. Шинсо не записывался в няньки, но другого выхода у него не было. Ещё и Урарака решила составить ему компанию. Уж больно часто она заявлялась к Мине под предлогом посидеть с Сецуной. Ашидо не могла отказать такому предложению, потому что, увидев, что Хитоши не может даже держать Сецуну нормально, была очень рада помощи Очако. А вот Шинсо — нет. Потому что, когда Урарака заботилась о девочке, она проявляла заботу ещё и к нему. Как к немощному. В такие моменты парень хотел уйти куда подальше, чтобы не быть предметом внимания этого чересчур благодетельного человека. Жутко раздражает. — У тебя ещё и с той стороны нарисовано, — Урарака показала на своей щеке место, которое Хитоши пропустил. Тот нервно цыкнул, стирая оставшееся пятно. — Да знаю я. Тебе заняться нечем? — Хитоши взбесило, что Урарака продолжала стоять с ним в ванной комнате и смотреть на него, как на идиота, который даже лицо помыть не может. И поэтому Шинсо, брезгливо скривив лицо, повернулся на девушку, которая была слегка испугана такой перемене в настроении. — Раз нанялась нянькой, иди к Сецуне, а не стой у меня над душой. — Хорошо, хорошо, — удрученно-обиженно промямлила Очако, наконец оставляя парня одного. Он вздохнул с облегчением и повернулся к зеркалу, зацикливаясь на своем отражении. Как раз когда Хитоши со спокойной душой глядел на полностью отмытое лицо, входная дверь открылась. Парень вышел из ванны, смотря с лестницы второго этажа, как Монома и Мина на всех парах мчались в гостиную. — Чертов урод! — восклицала девушка гневные фразы, но голос ее выдавал нотки страха и паники. — Мина, нужно успокоиться… — пытался привести её в чувство Монома, но это было бесполезно, поскольку Ашидо даже не замечала его перед собой. Она облокотилась о барную стойку, вцепившись руками в распущенные волосы. — Как мне, нахрен, успокоиться, если этот ублюдок заявился в универ как ни в чём не бывало! — в приступе нескончаемой ярости розоволосая, схватив спокойно лежащую тарелку, кинула её на пол. Она разлетелась с оглушительным звуком, раскидывая острые куски фарфора в разные стороны. От резкого звука Очако, находящаяся в детской комнате, вскрикнула, и, выйдя, поспешила на звук. Ещё и разбудить ребенка не хватало, будет гармоничная какофония звуков, которая так подходила этому дому. Визги, крики, звон бьющейся посуды и детский плач. Хитоши даже разбираться не хотел, кто там пришел и зачем, и почему Мина так взревела. Он прикрыл рукой зевок, направляясь в гостиную, чтобы залипнуть в тупую игру на телефоне. — Я сказал, чтобы ты прекратила эту истерику сейчас же! — громко отчеканил Монома, впечатывая приказным тоном слова в голову девушки. Ашидо наконец подняла на него свой взгляд, полный детской истерики. Сейчас она представляла собой капризного ребенка, который был не в настроении. Которого необходимо успокоить, чтобы он не учинил ничего плохого. Ашидо, подняв глаза на Моному, продолжала показывать свой гнев и тревогу. После её глаза расширились, стоило увидеть, что один из осколков попал Нейто в руку. — Нейт, я… — Хватит, — устало произнес Монома, отмахиваясь от неё как от назойливой мухи. Он спокойно вытянул осколок, прикрыв рану полотенцем. Казалось, он совсем не испытывал боли. — Иди наверх, прими душ, и мы поговорим. — Всё в порядке? — к ним спустилась Урарака и, увидев происходящее, на миг потерялась в пространстве. Мина стояла посреди осколков посуды, Монома сдерживал кровь полотенцем, а Хитоши спокойно сидел на диване и тыкал в телефон. Она подбежала к одному из кухонных шкафчиков и, достав оттуда бинт и обрабатывающее средство, подошла к блондину, утягивая его к стулу, куда он и сел. — Спасибо, — благодарно посмотрел на нее Монома и прошипел, когда шатенка начала обрабатывать свежую рану. — Не стой на осколках, — сказала Урарака всё ещё стоящей как каменное изваяние Мине. Ашидо с минуту смотрела тупым взглядом в одну точку, и вдруг в её мозгу словно зашевелились шестерёнки. Девушка быстро зашагала к выходу из дома, не слыша воскликов в спину. — Черт возьми! — с отчаянием в голосе выплюнул Монома, вставая с места. — Куда она собралась? Монома вышел вслед за девушкой, но не успел. Снаружи резко взвизгнул мотор двигателя, и машина, набирая скорость, скрылась за поворотом. Нейто громко хлопнул дверью, выплескивая на ней свою неприкрытую злость. — Нейто, что произошло? — в недоумении спросила Очако, потому что до сих пор не понимала, что, черт возьми, случилось. — Мирио у нас в универе проходит практику, вот что! — Что? — Нужно найти её быстрее, иначе невесть что она сможет натворить, — Монома покопался в карманах, вытаскивая телефон. Выискивая необходимый номер, он нервно ожидал, когда ответят на звонок. — Алло, Изуку, нужна помощь! Мина сошла с ума! Приезжай к ней домой, мы будем её искать. ***You call me good for nothing,
Ты называешь меня никчёмным,
A waste of space
Говоришь, что я только занимаю место
— О, Тодороки, привет, — войдя в полицейский участок, заприметил парня Киришима. Тодороки, выделявшийся своими необычными волосами среди серых и синих форм полицейских, обернулся на Эйджиро. Шото держал в руках стопку документов, читая их содержание, прежде чем Киришима отвлек его приветствием. — Какими судьбами? — поинтересовался тот, подойдя к Тодороки. Шото задумчиво почесал макушку, удерживая документы другой рукой: стопка то и дело съезжала, но парень старался её держать крепко. — Решил помочь отцу с его работой, а он отправил меня сюда разбираться с бумажками, — голос Тодороки всё тот же, спокойный и размеренный, выражавший одну и ту же эмоцию, было ли это хоть безудержное веселье, либо режущая апатия. — А ты? Тодороки, на голову ниже Киришимы, был одет в повседневные джинсы и черную рубашку, на плечах небрежно покоился такого же оттенка пиджак. Словно парень решил вместо похода в кино наведаться в участок, честное слово. Киришима и Тодороки стали чаще встречаться то здесь, то в мэрии, помогая на работе своих отцов. Они не были знакомыми или же приятелями, но у них не оставалось иного выбора: в полиции работали либо старые, повидавшие жизнь мужчины, либо люди среднего возраста, так что сверстников, кроме них двоих, не было. Поэтому, чтобы хоть как-то разнообразить скуку, они поддерживали разговор друг с другом. — Решил наведаться к Тсукаучи. Он хотел мне поручить какое-то дело. — Всё-таки решил идти по стопам отца и стать полицейским? — Тодороки наклонил голову набок, смотря на реакцию красноволосого. — Нет, — неловко хохотнул Киришима. — Скорее, хочу принести хоть какую-то пользу от своего безделья. И помочь разобраться со всем эти беспределом поскорее. — Так значит, ты вместе с Тсукаучи занимаетесь мафией? — Тодороки ничего не стоило догадаться, что он зрил в корень. Да и скрывать Киришиме было нечего, всё равно все в полицейском участке только и твердят, что о мафии, часть которой до сих пор оставалась на свободе. Шото невзначай бросил взгляд на руку Эйджиро со шрамом, оставленным в ту злополучную ночь. Красноволосый не гордился этой отметиной, и всегда старался её не замечать или как-то скрывать. Так же, как и Тодороки со своим шрамом на лице, правда его уж точно никак не спрячешь. — Что-то типо того, — сухо кивнул Киришима, засовывая руки в карманы кофты, растягивая её. — Как Изуку? — неожиданно спросил у него Тодороки. Эйджиро мотнул плечами. Он приметил толику грусти в голосе парня, но не подал виду. — Сегодня утром был здоров… Эйджиро не договорил фразу, поскольку его отвлек громкий и задорный голос, доносящийся с противоположного конца коридора, ведущего в офис Тсукаучи. Оттуда как раз выходил среднего роста мужчина с русыми волосами, собранными в небольшой хвост на макушке. Вертя солнцезащитные очки на пальце, он о чём-то разговаривал с Тсукаучи, уж слишком громко озвучивая свои эмоции в виде смеха или же удивления. Киришима припоминал его. В тот день, когда он совместно с ребятами и полицией прибыли к бару, в котором держали Бакуго и Мидорию, этот самый человек неожиданно появился в самый разгар, представляясь детективом из Лос Анджелеса. Конечно, Тсукаучи вскользь упоминал о нём, нехотя и будто с нежеланием вспоминать. В затворках памяти Эйджиро нашел воспоминание об имени этого детектива. Кейго Таками, оторвавшись от разговора с Тсукаучи, посмотрел на парня. Его птичьи глаза, узкие, словно видели всё за километр вперед. Острый нос и тонкие, почти белые губы передавали похожесть Таками на ястреба. Хотя клетчатая рубашка, черные брюки и большая бляшка на ремне показывали комичность стереотипного детектива-полицейского Америки. Может, он и знал, что выглядит как третьесортный персонаж в идиотском клишированном сериале, но выражение лица выдавало обратное. Словно изучал всех и каждого буквально за считанные мгновения. Может, он смог изучить и Киришиму за секунду, когда их взгляды пересеклись. Поэтому парень старался не показывать явное недоверие к этому человеку, кем бы он ни был. — Я говорил, что тебе нужно было присмотреться к той девушке в наши годы, тогда ты не был бы таким заядлым холостяком, — до ребят послышался голос Кейго. Видимо, он и Тсукаучи были когда-то знакомы, — подумал про себя Киришима, примечая эмоции на лице Тсукаучи. Тот выражал явное недовольство от затрагивания этой темы и простую усталость от назойливой мухи рядом со своим ухом. — Киришима, пришел на стажировку? — заметив красноволосого, как своё спасение, Тсукаучи переключил внимание на него. — Да, думал, я могу с чем-нибудь помочь здесь, — Эйджиро всё ещё выражал интерес к детективу Лос Анджелеса. Тодороки, словом, тоже, поскольку никогда ещё не видел этого человека. — Это мой давний одногруппник, Кейго, — представил его Тсукаучи. Веселый настрой Кейго куда-то исчез: на его место пришло спокойное выражение лица. К сожалению, на нём Киришима не мог ничего уловить. — Он был направлен к нам из Анджелеса… — Чтобы посмотреть, как вы здесь живете, — со смешком в голосе прервал Кейго, пожимая руки Тодороки и Киришиме. На Эйджиро он остановился и, прищурившись, риторически спросил: — Не ты ли был тогда при захвате мафии? — Да, это я, — правдиво ответил Киришима, напрягшись всем телом. Так как его там не должно было быть, Эйджиро считал, что у него наступят проблемы, раз уж детектив Лос Анджелеса приехал к ним за каким-то делом. Киришима заметно напрягся. — Ты спас Тсукаучи и Бакуго из огня, это стоит похвалы, — Кейго похлопал красноволосого по плечу, но сделал это быстро, без эмоций, как будто это нужно было. Киришиме хотелось смыть с себя его след и то, какой эффект он оставил. — Что вам здесь нужно? — прямо спросил у него Киришима. На миг Кейго оторопел, не ожидая такого вопроса. Тодороки и Тсукаучи молча смотрели на них, не желая быть вовлеченными в разговор. — Если серьезно, то проверка, парень, — во взгляде Кейго читалась твердость. Он надел очки, скрывая глаза. — Большая часть мафии за решеткой, но не стоит радоваться. Они как крысы, плодятся за секунды. Пока мы стоим на месте, их может собраться даже больше, чем изначально. — И что? — не выдержал Киришима с издевкой в голосе. — Почему вы в Спринг-Сити? Разве мафия не обосновалась в Лос-Анджелесе? Какое им дело до нашего городка? Кейго опустил очки и внимательно посмотрел на Киришиму. Таким твердым взглядом, словно перед ним стояла копия Бакуго, только взрослее. Киришиме стало не по себе. — Мне не следует разглашать информацию посторонним людям, но ты, похоже, под присмотром Тсукаучи и своего отца, — Кейго проявил интерес к своим последним словам. — Парень, не важно, где мафия, хоть в другом штате. Шигараки мы упекли, сбежать из тюрьмы или оправдаться у него уже нет шансов. Но вот Даби… — Что Даби? — вклинился в разговор Тодороки. — Он на свободе, и это очень большая проблема. От него ни слуху ни духу не было слышно в последнее время… — Пока? — По последним данным, он скрывается у вас в городе. Поэтому я и здесь. ***By now I've given up all hope,
У меня уже не осталось никакой надежды,
I guess I'm better off alone
Наверное, мне лучше оставаться одному
Мина не знала, какими судьбами её разум подсказал ей завалиться в клуб. После нескольких часов, которые она потратила, разъезжая по городу, ей подумалось, что неплохо было бы отвлечься как-то. Она зашла в почти пустующий клуб. Так как был только полдень, народу было мало. Её прикид не был шикарен, но и не был плох. Тот же полушубок покоился на плечах, топик был слегка заправлен, чтобы казаться еще меньше. Высокий хвост и стрелки, которые она второпях сделала в машине, скрыли её потерянный вид, показывая привычную бунтарку. Она процокала каблуками по плитке. В сердце стучал жгучий стыд и желание напиться. Мина забыла взять с собой телефон, и поделом ему. Девушка знала, что Монома, Очако и Изуку помчатся её искать, а сейчас всё это переживание и волнение ей нужно было в последнюю очередь. Слишком много эмоций она испытывала. Хочется, чтобы они притупились либо исчезли насовсем. Только здесь, где нет друзей или же знакомых, она могла расслабиться. Играла попсовая танцевальная музыка. Та же, что и по радио, когда Мина ехала на машине. Но музыку она почти не слышала: мозг был слишком затуманен кучей серых мыслей, клубком катающихся по извилинам. Они были слишком громкими, даже громче, чем звук поднимающегося самолета. Мина знала, отчего все эти мысли, давно их озвучила и выкинула. Но их отголоски набатом стучали, показывая своё присутствие и не желая уходить насовсем. Девушка бесилась, и бесилась скорее не от причин своего состояния, а просто. Из-за страха. Опустошая коктейль, она представила перед собой Мирио. По телу прошелся мерзкий холодок, который выворачивал задом наперед, поднимая волосы дыбом. Мина боялась и ненавидела его всем своим существом, и ощущала стыд, что сорвалась на Нейто. Он, конечно, не был виноват, но он неудачно попался под руки. Уж что-что, но здесь Мина ничего поделать не могла — Монома всегда был той ещё занозой в заднице, как и Сецуна. Виски горячил горло, хоть так, но Ашидо начала потихоньку отходить. Её сознание мутнело, глаза теряли зоркость, а сердце уже не стучало как бешеное. Это плохо — скрывать эмоции под алкоголем, Мина большая девочка. На такое у неё существовал ответ: в данный момент она ненавидела всех людей. Только наедине с собой она никого не убьет. Может, это она перепутала или напридумывала, но вдруг её сердце громко стукнуло и на секунду остановилось. За столиком она заметила до боли знакомое и ненавидящее лицо. Мирио спокойно сидел поодаль, попивая напиток из бокала, и смотрел. Смотрел на неё. Она крепко схватилась за бокал, как за спасительную шлюпку. Его пристальный взгляд пожирал её внутренности. Мина не могла усидеть на стуле, то и дело думая, что упадет в пропасть. Мина не поверила бы себе прежней, что могла так сильно бояться человека. Она отвернулась, смотря на желтую мерцающую под лампами жидкость в бокале. Отражение в нём не было похоже на Мину. Словно это была банши прямиком из старых мифов. Но что-то тянуло её повернуться. Снова посмотреть на ужасное лицо, приглядеться поближе. Она не до конца осознала, как поднялась с места, держа бокал в дрожащей руке, как подошла к Мирио, такому же, как и прежде. Светлые волосы не потеряли свой блеск, как и голубые глаза, смотрящие на девушку с непонятным интересом. В крови забурлила ярость, приходя на смену страху. Она вылила на парня содержимое бокала. Хотелось разбить его о голову. Расцарапать его глаза, вырвать волосы, сделать всё что угодно, чтобы он почувствовал ту же боль, что и она. Мина желала не встречаться с ним больше после всего, что произошло. Она оказалась слишком глупа, слишком наивна, чтобы думать, что всё закончится. Это будет происходить снова и снова. На миг ей почудилось, что это был вовсе не Мирио. Что его придумал вялый запуганный мозг. Но когда её грубо схватили за плечи, повели в темное место и прижали к стене, она увидела перед собой его лицо. Лицо Мирио, очень близко, что хотелось кричать. Мина вырывалась из хватки, но он был сильнее. Сильнее. Выше. Крепче. Стало не хватать воздуха. Она задыхалась. Пыталась взять руками что-то, что помогло бы ей, но рядом, кроме него, ничего не было. Паника прожигала её легкие всё быстрее и быстрее. Она хлыстала его по плечам, рукам, лицу, кричала, что ненавидит, орала прямо ему в лицо слова, которые всегда хотела закричать ему. Тогда, когда в страхе пряталась одна, когда он воспользовался ей, как куклой. Пришла пора ему всё высказать, и Мина не жалела слов, лишь бы стереть его наглое и высокомерное лицо с земли. — Когда же ты замолчишь! — Мирио накрыл её рот рукой, приказывая умолкнуть. Мина начала мычать, но его рука всё сильнее нажимала на рот, и ей становилось больно. Она закрыла глаза, принимая своё жалкое бессилие по отношению к парню. Она слишком слаба, чтоб сопротивляться. Ей хотелось, чтобы к ней пришли. Кто угодно: Нейто, Изуку, Денки. Кто-нибудь, кто поможет ей… Никто не пришел. — Я не буду тебя трогать, если ты успокоишься и дашь мне сказать, — призывал её к разговору Мирио, но это последнее, что Мина хотела от него. Если он уберет руку, Ашидо только плюнет ему в лицо. — Я вижу, ты не настроена на разговор, тогда я скажу тебе одно, — он прошептал это прямо у неё перед ухом. Горький аромат парфюма попал в нос, и Мина поморщилась. Его парфюм такой же противный, как и он сам. — Я знаю, что у нас с тобой есть ребёнок. Мина замерла как мертвая. Сознание прокручивало его слова тысячу раз в секунду, но смысл девушка никак не могла уловить. Её глаза в шоке раскрылись и смотрели на Мирио. — И я заберу его у тебя. Мирио отпустил её. Она упала на холодный пол как потрепанный мешок. И осталась сидеть там, когда Мирио ушел. Отчаяние пожирало её изнутри, и девушка уже не могла сдержать слёз. Она проиграла всё.