insomnia

Для Питера утро началось примерно тогда же, когда и ночь. Парень просто старался не засыпать. В полудреме проследил за тем, как Пеппер забрала дочку в ее комнату, как Тони еще пощелкал пультом, нежно теребя пальцами его волосы, как потом медленно, пока Пеппер снова не вернулась, поднял голову Питера со своего колена и осторожно подложил вместо него диванную подушку. А после еще какое-то время постоял в комнате, после чего дошел до кухни, забрав что-то из холодильника и поднялся по лестнице вверх, к спальням. Питер тогда чересчур сильно притворился, что спит. Настолько сильно, что чуть не сделал этого в реальности, а потом проснулся от ощущения того, что в голову снова заползает тот самый кошмар. Возвращаться туда окончательно у Питера не было желания, пусть и не так однозначно, как этого хотелось. После признания Тони Питер совсем запутался. Как сын. Вот почему после своего воскрешения Старк решил, что хочет проводить больше времени с Питером. Вот почему заволновался тогда, когда Питеру вдруг стало плохо после обследования, вот почему приносил ему перекусить и старался отвлечь парня, когда тот рассказал о бессоннице. Песни и откровенные разговоры ночью на балконе, правда для Питера, но спектакль для Мстителей — все это было лишь потому, что Тони доверял ему, как своему приемнику, как сыну? И ЭДИТ оставил тоже не потому, что считал Паркера новым Железным Человеком, а потому что просто «как сын»? Мог бы вместо этой своей важной разработки оставить просто часы, как делают все нормальные мертвые родители. Хотя, черт возьми, у Тони наверняка и в часах припрятано какое-то дико крутое инновационное изобретение. Нет уж. Хватило бы фотографии, которая, к слову, у Питера и так была. Да-да, та самая, на дне сумки. Питер вздрогнул и распахнулся глаза. Он опять начал засыпать. Почему Тони не сказал ему об этом? Почему в какой-то момент стал по-другому смотреть на обычного мальчишку, которого просто завербовал для решения конфликта, почему решил зайти дальше, быть ближе, и, в конце концов, позволил Паркеру в себя влюбится? И обрубил всю эту браваду, заявив своей жене, что Питер ему просто «как сын»? Знал ли он вообще, что Питер потерял от него голову? И в какой момент Паркер сам себе в этом признался? Питер с силой надавил пальцами на глаза и потер их ладонями. Не спать. Иначе кошмар. Воспоминания о событиях из сна липким комом засели где-то в желудке. Питер почувствовал гадкий привкус во рту и скривился, снова зажмурившись изо всех сил. Почти изнасиловал. С каждым сном все ближе и ближе. Почему они, черт возьми, снятся? Почему подсознание снова продолжило играть с ним в злые шутки, почему эти кошмары снова вернулись после такого долгого перерыва? Питер ведь почти поверил, что все хорошо, почти поверил, что тот Тони из сна больше не причинит ему вреда, что это не тот Незнакомец, что был раньше. В чем-то Питер и был прав. Теперь это действительно был не Незнакомец. Теперь кошмар, наконец, принял нужные очертания и стал настолько реальным, что осадок от простого сна не желал уходить даже наяву. Питер почувствовал, что неосознанно держит руки на шее, то ли стараясь удержать на месте невидимую хватку, то ли вовсе себя задушить. Может быть, всему виной слезы, которые не давали вдохнуть? А может быть, виноват Тони? Питер сходил с ума. Хотелось кричать от бессилия, потому что теперь парень четко понимал, почему снился именно Старк. Он ведь думал о нем постоянно. Так было в детстве, когда Мэй поражалась тому, что буквально на каждом рисунке Питер рисовал своего героя и по ночам спал в шлеме Железного Человека; так было и в юности, когда Питер все тетради изрисовывал Старком и старался воссоздать в домашних условиях реактор, всерьез полагая, что сделает для Старка запасной, и гений действительно обратит на него внимание; так было и несколько лет назад, когда Питер впервые нарядился в «трико» и поперся спасать город, даже толком не зная от чего, потому что хотел быть как Тони Старк и в итоге был им же замечен. Как отвалилась челюсть Питера, когда он действительно увидел его, живого, осязаемого, который вот так запросто сидел в его доме на диване и пробовал финиковый пирог, который приготовила Мэй, а потом еще и начал втирать что-то про стажировку у него в компании. И как потом, на крыше, после ситуации на пароме Питер почти признался ему, что влюблен. Глупый пятнадцатилетний пацан. Почему с возрастом это не изменилось? Через несколько часов самобичевания и продолжительного боя с собственными веками, Питер решил не мучить себя, и немного погреметь посудой на кухне. Греметь — конечно, было громко сказано, самым слышимым звуком в особняке все равно оказались зевки. Питер сонно налил себе воды в стакан, чудом нашел в себе силы не только его удержать, но еще и выпить, расходился немного, открыл окно, спустя несколько минут залипания в него понял, что уже светает, и решил, что дальше ложится обратно на диван не будет. Да и не только на диван, а вообще никуда — не время спать, пора на подвиги. И первым из них наш Геракл Паркер выбрал починку собственного утопленного телефона. Да, раньше у него была идея просто отдать его Тони, который бы сам запросто починил, да еще и усовершенствовал его минуток эдак за десять, но после событий из сна идея больше не казалась привлекательной. Почему — Питер и сам не понимал. Просто предчувствие. — Так, у мистера Старка должна быть где-то мастерская… — пробубнил вслух Питер, сонно потирая заспанное лицо. Телефон он нашел в кармане штанов, слава богу, переоделся он еще с вечера, решив, что косые взгляды мисс Поттс ему не нужны, а костюм оставил, кажется, в ванной… Вот черт, Пит, ты же в гостях, а уже начал вещи разбрасывать! А потом удивляешься, почему это и Тони, и Пеппер считают тебя за ребенка. Питер тряхнул головой, подбросил телефон в воздухе и словил его левой рукой, чтобы получше сконцентрировать внимание на том, что происходило здесь и сейчас. Поиски решено было начать с личного уголка Тони, где стоял компьютер — Питер уже привык, что сканер его сетчатки был внесен почти во все базы Старка, поэтому очень рассчитывал на то, что компьютер мог запустить для него расширенный список возможностей, а если нет — что ж, отвертку можно будет поискать в гараже, куда есть доступ даже у Морган. Питеру не привыкать. Компьютер запросил пароль. Питер быстро сник, когда понял, что он принадлежал вовсе не Тони, потому что в графе «пользователь» было вбито имя Пеппер. Надо же, все как у тети Мэй, вернее, как у нормальных людей: личный комп и пароль от ребенка, чтобы не лез в личную жизнь взрослых. Даже странно, что жизнь Старка настолько изменилась после победы Таноса. А еще страшнее то, что рядом с этими «взрослыми людьми» Питер и сам начинал воспринимать себя как ребенка. В компьютер Пеппер, впрочем, он залезать не стал, решив, что проблемы ему не нужны. Всегда бы так себя вел. Ладно, что там далее? Гараж. К счастью для Питера, он был соединен с домом, и обуваться для того, чтобы пройти через участок, не пришлось. На улице пока еще было слишком зябко для утренних пробежек. Взяв с собой плед, Питер еще раз зевнул и потопал в направление закрытой комнаты, в сторону которой Тони еще во время экскурсии махнул рукой, дескать «гараж». Питер и сам, в общем-то, умудрялся ориентироваться в особняке, хотя был тут всего лишь второй раз, а первый вообще смутно помнил все, кроме того, что ему было очень плохо. Сейчас почему-то тоже было не очень хорошо — из-за раннего времени суток и тишины вокруг, Питеру казалось все вымершим. Какое-то дежавю. Пришлось снова встряхнуть головой и даже чуть попрыгать на месте, чтобы снова вернуть себе ощущение реальности. Питер дернул ручку двери, и она поддалась — за ней парень увидел неяркий свет белой настольной лампы и приглушенный голос солиста группы Led Zeppelin. Питер начал улыбаться еще до того, как понял, что Тони не спал. — Давай, подкрути мощность на десять процентов. Соединение проверила? — Старк тихо беседовал с Пятницей, которая молча выводила на экран все данные. Питер тихо прислонился к дверному косяку, уткнувшись головой в стену, стараясь не нарушить идиллию. У Старка на столе что-то заискрило, и ему пришлось отбросить паяльник и отвести лампу в сторону. — Зараза. Мощность на ноль, будем думать дальше. Сохрани все данные, и… О, — Тони вдруг замер, а затем обернулся на Питера. Парень тут же выпрямился и неосознанно съежился, сильнее укутавшись в плед, будто захотел в нем спрятаться. Только сейчас Питер заметил в ухе Старка наушник — должно быть, Пятница все-таки доложила ему, что в комнате посторонний. — Где мой кофе? — Тони приветливо улыбнулся, закинув руку за спинку стула. Питер чуть расслабился. — Шутите? — А что, похоже? — Тони поднялся на ноги и стал подходить к Питеру, а потом вдруг неожиданно поднес руку к его лбу и дотронулся до него пальцами. Питер не отшатнулся только потому, что был слишком сонный для этого, но глаза округлил. — Смотрел на часы? — глаза Старка отстраненно разглядывали красно-зеленую клетку на пледе. — Температура вроде нормальная. Ой, да знаю, Пятница, ты могла бы просканировать, но не перегружай процессор. Сосредоточься на исследовании, — Тони параллельно болтал в наушник. Питер слегка выглянул из-за его плеча и сосредоточился на столе, над которым минутой ранее возился Старк, и заметил там уже знакомый «булыжник», как сам гений его называл. — Вы работали ночью? — Питер перевел глаза обратно на Старка и опять поймал его взгляд. Чтобы снова не затянулось неловкое молчание, Питер пояснил: — Я не слышал, чтобы вы спускались из спальни. — Это радует, значит ты спал как убитый, — Тони просто пожал плечами. — На самом деле, теоретически я оттуда действительно не выходил. Здесь есть лифт. — Лифт? — в голове Питера снова нарисовалась картинка: огромная кабина, стеклянные стены и дофига кнопок на приборной панели. Неужели такая махина влезла и в этот маленький (если сравнивать со Штабом) особняк? — Морган очень хотела горку, — с улыбкой объяснил Тони, пресекая все попытки Питера представить эту часть строения. Питер не смог не засмеяться. Морган действительно очень повезло с отцом. От этой мысли в сердце снова больно-больно кольнуло. Питер никогда не знал, каково это: иметь отца. Мастерить разные классные штуки, завтракать вместе, играть, дурачиться, ждать, когда он заберёт из школы, ходить вместе в кино или просто смотреть телевизор всей семьей, как они вчера — с Морган и Тони, и какого это — засыпать на его коленях. Был дядя Бен, но это все равно ощущалось не так: во-первых, это было очень давно, а во-вторых — он был постоянно слишком занят для того, чтобы проводить время с Питером, воспитанием в основном занималась Мэй. Питер даже почти не удивлялся тому, что не чувствовал себя обделенным обоими родителями: мама у него была всегда, пусть и носила другое имя. А сейчас и Тони, казалось бы, резко решил заполнить все пробелы в жизни Паркера. Может быть все не так и плохо? Тони вдруг обернулся, щелкнул пальцами, и стол, который все это время стоял на месте, вдруг начал движение. Старк неспешно дошел до него, отцепил кабели от Камня Недо-Бесконечности и сунул в карман, а затем позволил столу исчезнуть под полом — вместе со всеми инструментами, экранами и настольной лампой. Питер смотрел на все это, хлопая глазами, — то ли со сна не верил в реальность происходящего, то ли просто отвык от вечного выпендрежа Старка. — Шесть утра, — констатировал Тони, мельком взглянув на фитнес-браслет Питера, который тот носил не снимая, замаскировав под эту частично не работающую безделушку свои веб-шутеры. — Позавтракаем? Пеппер будет очень рада узнать, что я-таки дорвался до плиты. Питер на это просто покивал. В другое время давно бы заразился этим энтузиазмом и протрещал все уши про все известные способы, как креативно подать завтрак или как правильно спалить кухню, но сейчас почему-то решил смолчать, погрузившись в мысли насчет этого странного Камня, который лежал в кармане у Старка. — Вот теперь я вижу, что ты тормозишь. Батарейки сели? — попытался пошутить Тони, явно подавив желание снова проверить самочувствие Питера допотопным контактом чужого лба и собственной ладони. Наверное, вчера в машине он тоже хотел сделать что-то подобное, а у Питера сработали его дурацкие инстинкты самосохранения. — Все плохо? — Питер остановился и поднял на него глаза. Вопрос сам сорвался с языка, но именно на него Паркер боялся узнать ответ больше всего. Питер ведь чувствовал, что это так. Тони вмиг снял с лица беспечную маску, которой пытался скрыть собственные синяки под глазами. Во взгляде промелькнуло что-то темное, и Питер нерешительно сделал шаг назад. — Буду с тобой честным, карапуз, — Тони продолжил полушепотом. — Дела идут хуже, чем мы все ожидали. Анализы показывают, что мое восстановление идет намного медленнее, чем это было в начале, если так пойдет и дальше, то скоро оно и вовсе прекратится. Эта новость не для ушей моей жены, и уж тем более не для ушей Морган, их я не хочу волновать понапрасну. Мстителям сказать придется, но я сделаю это сам. — Катализатор? — Питер высказал первое, что пришло в голову. — Вы пробовали усилить действие камня какими-нибудь… — Все доступные мне я уже перебрал, — Тони мотнул головой, а сердце Питера пропустило удар. — Камень на мой организм почти не действует. Нужной регенерации нет, доктор Чо пока не хочет вмешиваться и пытаться чинить меня своими методами, наркоз я могу не выдержать. Слишком мало прошло времени. Пит, ты меня услышал? — Мы найдем способ, мистер Старк! — Питер боялся, что снова не выдержит. Срывался он, правда, пока только на крик. Тони пришлось сдавить его плечо, приложить палец к своим губам и поймать зрительный контакт, чтобы парень заткнулся. — Никто об этом пока не должен знать, я еще опробовал не все, — от этих слов почему-то действительно становилось спокойнее. Питер выдохнул и расслабился, почти обмяк под этим пристальным взглядом, будто бы снова был готов провалиться в сон. Тревожный только. — Пит, я был честен с тобой, и надеюсь на это же с твоей стороны, — Тони вдруг снова начал заводить разговор в другое русло. — Не хочешь и ты рассказать мне о чем-то? Это ловушка. Он конкретно говорил, он догадывался, что Питер ему врал! Старк узнал, что Питер вчера подслушал их с Пеппер? Узнал, что к Питеру вернулись кошмары, и теперь хотел снова записать его на анализы, после которых Питер в прошлый раз чуть не умер? Или понял, что главное действующее лицо кошмаров — он сам? Питер должен рассказать. Должен просить помощи. Кто, если не Тони, сможет ему помочь с этим? Для Старка нет ничего невозможного, а у Питера всего лишь кошмары. И потруднее задачи решали. Только почему же в горле опять ком? — Ничего, мистер Старк, — прохрипел Питер, боясь отвести глаза от Старка, который с каждым новым звуком снова менялся в лице. Взгляд снова опасно темнел, выдавая злость — Питер знал, что Тони ему не поверил. От этого догадки только подтвердились. Кому-кому, а Старку он врать так и не научился.