insomnia

— Проходи, Морган сюда не заберется, — Тони открыл перед собой дверь и впустил Питера в мастерскую, коей служил подземный этаж в их особняке, который, если верить словам Старка, как-то был соединен с гаражом. — Пеппер, я думаю, тоже не станет нас тревожить… Питер прошел в комнату первым, чуть нахмурив брови. К чему Старк вообще добавил эту последнюю фразу про свою жену? Ладно Морган — непоседа та еще, умотала вчера Питера так, что тот вырубился сразу, стоило только щеке коснуться горизонтальной поверхности, но вот… Постойте-ка… — Я посмотрел утром твой телефон, — продолжил Тони, будто бы решил намеренно сбить парня с мысли. Питер только дернул головой, словно ему дали пощечину. Это все не то. Это нереально. — Он теперь работает, можешь пользоваться, — Питер почувствовал, как наставник сделал шаг в его сторону, и резко развернулся к нему лицом. Если все, что происходит вокруг — это всего лишь сон, то Старк в любой момент мог выкинуть все, что угодно. Но стоило столкнуться взглядами, и Питер сам уже стал сомневаться в том, что опасность по-прежнему есть. Не мог Тони сделать ему плохо. Просто не мог, так будущим жертвам не улыбаются. Искренне. Стоял сейчас напротив, протягивал смартфон, у которого даже на экране не осталось ни одной трещинки, и с непониманием смотрел на Питера. «Ты чего, карапуз? Неужели, думаешь, я сделаю тебе больно?» Питер моргнул, чувствуя, как пересыхают губы. Это всего лишь сон, Питер это знал. Всего лишь игра воображения, всего лишь глюки под закрытыми веками. Не реально. Но почему-то реальны те чувства, которые Питер испытывал рядом с Тони. Он здесь. С Питером наедине. С этим Паркером, который шарахнулся от него в машине, потому что принял жест за угрозу. В реальности даже объясниться не получилось, потому что иначе бы пришлось рассказать все. Старку не нужны чужие проблемы, тем более не нужны проблемы Питера. Мальчишки, который одним только существованием мешал всем и вся, там, наяву. Здесь — терять нечего. Это просто сон. Просто Тони. — Спасибо, — Питер облегченно улыбнулся, протягивая вперед руку. Смотрел, как растягиваются губы Старка в улыбке, как на коже у глаз собираются лучинки. Тони тоже поднял руку, в которой держал все это время телефон, поднес к развернутой ладони Питера экраном вниз, замер на секунду, и Питер поймал его взгляд. Потемневшие карие. А потом в руку упал телефон, будто протыкая ладонь двумя иголками. Питер зашипел, одергивая руку, и услышал грохот упавшего под ноги телефона. Кожу как-то странно покалывало, но теперь будто изнутри. Питер отшатнулся от Старка назад, зажимая больную руку. Спина очень быстро встретилась со стеной. — Что это было? — Питер встал на носочки и вжался в стенку как можно сильнее, будто бы хотел теперь в ней раствориться, будто бы так он был дальше от него. Сон медленно превращался в очередной кошмар, из которого почему-то не получалось выбраться. Ну же, давай! Питер ведь понял, что это сон, что это не реально все, неужели этого мало? — Всего лишь афродизиак, — Старк присел на корточки около разбитого телефона и аккуратно перевернул его экраном вверх. Питер проследил взглядом за тем, как в верхнюю часть смартфона медленно втягиваются две иглы, словно ядовитые змеиные зубы. — Сейчас, мальчик мой, ты почувствуешь себя хорошо. — М-мистер Старк… — Питер прижал к груди зажатый во второй руке кулак, будто бы хотел сдавить в нем свое сердце. Дурак! Как только он вообще мог ему довериться, как не понял, что это все очередная подстава?! Живот скручивало какими-то странными спазмами. — Как в-вы… Как вы могли? — на глаза навернулись слезы. — Это только самая малость из того, что я действительно могу с тобой сделать, — усмехнулся Старк, выпрямляясь в полный рост. Питер чувствовал, как у него начинало плыть в глазах, а дыхание становилось тяжелее. Сдвинуться не было ни единой возможности, ему только и оставалось, что хвататься руками за гладкую поверхность стены и ждать, пока мучитель неспешным шагом подойдет к нему и выставит руку по одну сторону от головы. Вторая рука вальяжно спряталась в карман. Ему было интересно наблюдать за тем, как Питера скручивало возбуждение. Так близко, что невозможно дышать. Питер боялся поднять на него глаза. Зажал рукой пах, второй потянулся к шее, чувствуя, как душит ворот рубашки. Пальцы судорожно пытались расстегнуть хотя бы верхние пуговицы, и в конце концов, Старк не выдержал и сам вцепился ладонью в шею Паркера. Питер пропустил вдох, со страхом подняв глаза на мужчину, который над ним стоял. Холод в глазах. Черные бездны. Дикий огонь и желание обладать. И Питер сейчас — мишень. Пригвожден к стене сильной рукой, которая и не пыталась душить, лишь удерживала. Трепыхнешься — и смерть, и пропасть. И не оставалось ничего, кроме как исчезнуть под этим взглядом, раствориться в этом страхе и покорно принять все, что сейчас с ним сделают. А насильник хотел лишь одного. Питер почувствовал, как с него жесткими движениями срывали ремень. Как звенела пряжка, как выдернулась из джинсов кожа, как потом Старк, лишь на секунду отпустив шею, сразу набросил на нее петлю, сжимая в кулаке оба конца ремня. Питер не мог посмотреть вниз, не мог оторвать взгляд от этого лица. Смотрел только преданно, умоляюще, про себя повторяя, словно мантру: «Он никогда так со мной не поступит». Но вопреки всему, Тони продолжал. Накрутил края ремня на руку, потянул, словно за поводок на себя, заставляя приблизить лицо. Питер скривил губы, стиснул плотно зубы и попытался мотнуть головой, когда Тони силой взял свой поцелуй, начал водить языком по губам, обжигал, заставлял поддаться. У Пита слишком мало воздуха в легких, ему придется. Так или добровольно — знал ведь, что какой исход бы он не выбрал, дальше будет хуже. «Хуже» наступило намного быстрее. Как только Старк получил свое, с жадностью проникая своим языком в рот Питера, его руки тут же начали второпях снимать с парня джинсы. Питер опомнился, попытался оттолкнуть, но Старк вместо этого лишь до вздрога прикусил его нижнюю губу, поднял руки Питера вверх и стащил с шеи удавку, которым принялся обездвиживать конечности Паркера. Питер задрал голову вверх, попытался дернуть руками, на что Старк только сильнее затянул ремень. Больно. Плотно. Страшно даже сказать. Только молить одними глазами. «Не надо». А Тони даже не смотрел в эти заплаканные глаза. Питер и так легкая добыча. Легкая и желанная. Зачем спрашивать, если можно просто взять? Питер сам виноват, влюбился, наивный, теперь пусть терпит. И молчит, когда Старк неистово начинает тереться своей ширинкой об его, когда, наконец, джинсы падают вниз, а раскаленная ладонь забирается в трусы, бесстыдно лапая вставший член — вот как Питера выдает, Питер ведь реагирует, Питеру ведь нравится. Питеру ведь хорошо, так ведь? Смотреть на это больше не получалось. Пока Старк был занят чужим телом и шеей, Питер не хотел смотреть. Ждал пощечины, сколько раз ведь говорили ему не закрывать глаза? Он ведь наученный, но все равно не мог. Слезы едкими дорожками стекали по щекам и падали вниз, Питер еле слышно всхлипывал. На руках постепенно немели пальцы. А потом Питер почувствовал легкий поцелуй в висок. Слишком нежный между этими укусами, слишком легкий и почти незаметный. Теплые губы. Теплые пальцы в волосах, какие-то голоса, музыка — все как будто из другого мира. И Питер зажмурился сильнее, боясь, что если он снова откроет глаза — прекрасный сон исчезнет, и он снова провалится в кошмарную реальность. Но сон становился только ярче. Питер узнал мелодию. Мультфильм «Хранители Снов», кажется, концовка. Свежий запах чая и, еще не до конца выветрившийся, жаренной картошки, которую вечером приготовила Пеппер, чтобы накормить всю семью. Уши и плечи странно холодил ветерок, будто бы где-то было открыто окно, в паху очень сильно жали джинсы, а нос почему-то уткнулся между чьими-то коленками. Питер попытался моргнуть, не открывая глаз. Веки сильно слипались, несмотря на желание их открыть. Какое-то время Питер пытался бороться с собой, даже приоткрыл чуть ресницы, но в полной темноте в глаза нещадно бил свет из телевизора, и вскоре парень сдался. Ему все приснилось. Опять очередной кошмар. Единственная четкая мысль в голове, за которую нужно было уцепиться, чтобы снова не вернуться туда, откуда Питер каким-то чудом сбежал. — Мультфильм уже закончился, — где-то издалека послышался ласковый полушепот Пеппер. Питер снова навострил уши, прислушиваясь к стуку от босых ног, поверхность под головой Паркера слегка заерзала. Потом послышалось легкое причмокивание губ. Тони! Питер уснул у него на коленях! Ох, если бы не страх выдать себя перед его женой, Питер бы точно распахнул глаза и скатился бы с дивана на пол. Хотя и такие трюки проворачивать тоже не стоило — сверкать перед ними своим стояком не хотелось совсем. — Знаю, — шепотом ответил жене Старк, — но эти гаврики зажали меня со всех сторон. Попробуй выберись, когда они так сладко спят. Питер не смог сдержать улыбку. Ага, значит, с другой стороны на плече спала и Морган. Что ж, это меняло дело. Вот уже не так стыдно. — Давай я ее в кровать перенесу? — спросила Пеппер, облокотившись на спинку дивана. Рука вдруг исчезла с головы Питера — вот черт, он уже и забыл, как Тони положил туда ладонь! Так было тепло… А теперь вдруг холодно и пусто. — Погоди, мы еще немного посидим, — Старк снова немного завозился. Питер уже пожалел, что снова решил подслушать их разговор и притвориться спящим. — Я так скучал по ним, иди лучше сама к нам? — По ним? — в шепоте Пеппер слышалась усмешка, в которой Питер уловил упрек. — Тони, у тебя один ребенок, опеку над Питером я пока не оформляла, — посмеялась она, но от этих слов почему-то хотелось закатывать глаза. Ребенок, да как же! Ему уже почти девятнадцать! — Ты же знаешь, как я к нему отношусь, — Тони устало выдохнул, снова вернув ладонь на место. Питер чуть лужицей не растекся прямо на месте. — Он мне как сын. Удар под дых. Сердце слишком медленно и больно колотилось меж ребер. Питер застыл, чувствуя, как леденеет все внутри. «Как сын». Сын, которого можно трахнуть в случае чего… На глазах наворачивались слезы. Питер постарался ничем себя не выдать, лежал тихо и спокойно, стараясь вовсе не дышать, чтобы не выдать себя рваными всхлипами. Парень ведь даже не сразу вспомнил, что то изнасилование было всего лишь частью сна, а наяву Старк даже и не подавал никаких намеков, но почему-то от этого на душе становилось только хуже. Питер ведь влюбился, глупый мальчишка. Влюбился и пытался быть ближе, неосознанно надеясь хоть на каплю растопить сердце наставника, но тот и дальше продолжал видеть в нем ребенка. — Все-таки, я отнесу Морган в спальню. Попробуй и ты донести себя до своей, ладно? Питеру можешь перенести подушки из его спальни, не стоит его будить. Морган его слишком вымотала.