***
Танджиро не мог представить, сколько времени он уворачивался, отбивался, падал, поднимался. Он уже не мог и представить на своём теле хотя бы клочка кожи не украшенного царапиной или огромным синяком. Его тело было уже на пределе, лёгкие горели от недостатка кислорода, глаза застилали слёзы отчаяния и страха. Правая рука двигалась с огромным трудом и, кажется, была сломана. Всё лицо заливала кровь, что вытекала из огромного пореза на лбу. Через, казалось бы, часы измученный Танджиро сумел найти маленькую брешь между непрекращающимися атаками монстра. Вложив последние оставшиеся силы в руки, он с яростью рубанул поперёк горла монстра. Голова, отделившись от тела, улетела куда-то в кусты. Увидев, что туша того заваливается на бок, Танджиро сломя голову побежал в дом. Сейчас он не хотел верить своему нюху, который не ощущал запаха жизни, только противный и леденящий душу запах смерти витал вокруг его дома, он в это не поверит ни за что в жизни. «Нет! Они просто испуганы и потому настолько хорошо спрятались! Это не правда! Они живы! Такео, Ханако, Рокута, матушка, пожалуйста, молю вас, будьте живы!» — надежда никак не хотела покидать измученный разум. С грохотом отодвинув сёдзи, все надежды парнишки разбились, как первый зимний лёд, на который ступила чья-то нога, его тело парализовало от осознания того, что все, кто был ему так дорог, мертвы. Все были мертвы. Точно, треск, который он услышал, когда увидел тела своей сестры и брата, это треснула его душа, а сейчас же она разбита вдребезги, а её осколки смыло очередной волной отчаяния и резко накатившего одиночества. Пока Танджиро был в шоковом состоянии, он не заметил, как вокруг его ног обвились чёрные волосы. Ещё мгновение и тело Камадо летит по воздуху, с огромной силой приземляясь в белоснежный сугроб снега. «Как!? Как такое возможно, я же отрубил ему голову!?» — Танджиро со страхом в глазах пялился на полностью целого демона, что смотрел на него глазами полными голода и желания убивать. Он хочет жить, его семья убита, но он не хочет умереть. Ребёнок бросается в бегство, подхватив с земли отлетевший топор, надеясь, что сможет убежать от своей смерти. Зря только парнишка надеялся, демон быстро придавил его к заснеженной земле, при этом нанося неглубокий порез в области шеи и немного задевая лицо. Не желая сдаваться, Танджиро с трудом, превозмогая ужасную боль в теле, развернулся на спину и со всех оставшихся сил бьёт демона топором по голове. Его лицо и всю верхнюю часть одежды окрасила кровь. Демон, взревев от ярости и боли, отшатывается в сторону от места боя, Танджиро же тем временем встаёт и из последних сил делает ещё шагов десять, прячась за ближайшим деревом. В глазах темнеет, уши заложило, и, в конце концов лишившись крохотных остатков сил, падает на белоснежный снег, который моментально начал пропитываться кровью с одежды мальчика, приобретая красные и розовые оттенки. Перед тем, как окончательно потерять сознание, мальчик вновь слышит пронзительный рёв демона и чувствует запах гари и сожженной плоти.***
Очнувшись первый раз, Танджиро чувствует невероятную боль, такое чувство, будто его тело разрывает на части, будто кровь в венах застывает и вновь начинает свой бег. Мышцы горят, их словно выкручивает в разных направлениях. Во рту явно чувствуется вкус крови. Тело бедного мальчика словно рассыпается в прах и вновь собирается воедино. Эту боль просто невозможно передать. Он слышит также голоса своей семьи и видит, как те с ним прощаются, а мать даёт наставление оставаться сильным и ни в коем случае не сдаваться. Младшие братья подбадривают и пытаются своими ласковыми шутками придать ему сил и желания жить. Сёстры обнимают его и просят не винить себя в их смерти. Вся его семья просит прожить жизнь за них всех и быть по-настоящему счастливым. И он, как старший сын семьи Камадо, как сын своего отца, который не сдавался до последнего, не может им отказать.***
Когда Танджиро проснулся во второй раз, всё что он чувствовал — голод, сжигающий все мысли голод. На глазах застыли слёзы, а в теле до сих пор ощущаются отголоски боли. И сквозь призму всех этих чувств, мальчик уловил своим чутким нюхом приторно-сладкий аромат, который словно манил, притягивал его к себе и этому невозможно было сопротивляться. Сам того не замечая, парень поднялся и, сделав несколько шагов в сторону столь приятного аромата, почувствовал, что его лицо обожгло, словно он окунулся в пламя. Резкая боль привела его в чувство. Парень ничего не понимал, ему крутило живот и от сильной боли он, согнувшись пополам, упал на колени, свернувшись калачиком, словно маленький ребёнок, пытаясь унять эту боль. Сильно зажмурив глаза, он начал считать про себя. Минут через двадцать боль немного поутихла, и Танджиро сумел открыть глаза и принять позу сидя, всё ещё держась за живот одной рукой. Он увидел, как солнце медленно опускается за горизонт, окрашивая всю округу в самые разные оттенки красного, розового и даже фиолетового цвета. Вместе с блеском снега весь окружающий пейзаж начинал напоминать сказку. — Я жив?... — его тихий и хриплый голос эхом разнёсся по лесу. На глаза в который раз навернулись слёзы счастья и горя одновременно. Как будто не веря самому себе, парень повторил эти слова ещё несколько раз, после чего решил осмотреть, где он и что с ним. Танджиро лежал в тени большого дерева, за которое он успел спрятаться от демона перед тем, как потерять сознание, но то, что удивило парня, он не чувствовал боли в месте, где должны были быть ранения после драки. Проведя рукой по лицу и шее, он не почувствовал ран, но отчётливо ощутил острые и длинные когти. Отдёрнув руку, Камадо посмотрел на неё и увидел длинные заострённые когти, которые были чёрными и плавно переходили в сероватый оттенок к кончикам. Это напугало его, ведь такого просто не может быть, в голову стали закрадываться всё более страшные мысли. Решив всё же оставить это на потом, Танджиро поднялся и намеревался пойти домой, он обязан похоронить свою семью по всем правилам и с должным уважением, но стоило на его кожу попасть лучам закатного солнца, как он тут же отдёрнул руку, смотря на то, как моментально появившийся ожог медленно заживает на его руке. «Нет, нет, нет, нет…» — с ужасом повторял парень в своём уме. Только сейчас до него дошло осознание, что он возможно стал таким же монстром, таким же чудовищем, что лишил его семью жизни. — Нет… Я не хочу… Я не хочу быть чудовищем, — чуть ли не шёпотом бормотал парень, смотря на свою уже зажившую руку. Его охватил страх, как… Как он мог стать демоном? Танджиро продолжил так стоять, с ужасом в винных глазах смотря на свою руку, до тех пор, пока не стемнело. — Ха-а, — сделав глубокий вдох и выдох, в попытке успокоиться, парнишка решил выдвинуться в путь к дому. Он смирится с тем, что он возможно ёкай, но так же он не собирается становиться чудовищем. Да, теперь он не сможет выходить на солнечный свет, но это же не значит, что он должен бросаться на каждого встречного, он сможет обойтись и без человеческой плоти.***
Медленно приближаясь к своему дому Танджиро чувствовал как в его теле нарастает всё больший голод, а сладкий запах, щекочущий рецепторы его носа, так и дурманил голову, но Танджиро держался, есть собственную семью он не собирается, да и есть людей в принципе. Но так парень думал только до того момента, пока он не увидел окровавленное и уже порядком обглоданное тело своей старшей сестры Незуко и нетронутое тело своего младшего брата Шигеру. На глаза словно опускается кровавая пелена, а мысли становятся, словно кисель. В голове раздаётся оглушающий звон, не позволяя собрать остатки сознания воедино. Танджиро потерял контроль, он ничего не понимал, было такое чувство, будто он в тумане, он не ощущал ни рук, ни ног, он не видел и не осознавал, что делает. Мальчик не понимал, сколько он пробыл в таком состоянии. Камадо стал приходить в себя, когда чувство голода поутихло, а во рту распространился приятный металлический вкус, а на языке чувствовалось что-то мягкое, но невероятно вкусное. Стоило парню опустить свой взгляд, как он увидел, что тем, что он ел, было телом его младшего брата. На его маленькой детской ручке отсутствовал довольно внушительный кусок. Танджиро в страхе и отвращении отскочил от тела и быстро стал выплёвывать всё, что у него было во рту. Он отвратителен, он набросился на тело своего погибшего брата и ел его. Только сейчас к юному Камадо пришло осознание, что это конец. Он не человек, он больше не может жить, как человек, даже если он не хочет причинять кому-либо вред, он может просто потерять контроль и наброситься на кого-то. Для не окрепшей психики четырнадцатилетнего ребёнка это было слишком, он не мог это перенести, из его глаз полились слёзы, и он в отчаянии и отвращении стал кричать во весь голос. Так он провёл всю ночь. Когда же солнце начало вставать из-за горизонта, Танджиро уже немного успокоился, он подошёл к телам своих брата и сестры и, как можно аккуратнее, перенёс их в дом. Камадо собрал все тела его семьи и аккуратно положил их в гостиной. Он стоял и смотрел на свою семью минут пять, после чего просто подошёл к матери и аккуратно обнял её, прижавшись к её уже холодной груди. — Прости, матушка, это всё я виноват, я ужасен. Прости, пожалуйста, молю, прости… Танджиро хриплым от крика голосом вымаливал прощение у всех членов своей семьи. Если бы он пришёл раньше, они могли бы спастись, он просил прощение за то, что не сдержался и начал поедать тело своего брата. Так Танджиро провёл ещё три дня, обнимая и прося прощения у трупов. Уже ко второму дню юный демон чувствовал голод, но ещё раз набрасываться на свою семью, он не собирался, неважно, чего это будет стоить, он сдержится, если будет нужно, то умрёт от голода вот так, стоя на коленях и обнимая свою мать.***
Когда кончился четвёртый день, и солнце сменила луна, Танджиро почувствовал чужой запах. Это был запах человека, такой аппетитный и манящий... Мальчик с невероятной силой стиснул свои острые зубы. Нет… Он не собирался выходить из дома и отбирать ещё чью-то жизнь, пусть живот и сводило от дикой боли, пусть в голове раздавался сжигающий сознание и волю звон, но Танджиро терпел. Из его глаз текли слёзы, но не от боли, нет, он скучал по своей семьей, ему хотелось снова вернуться в те мирные деньки, хотя бы на минутку. Ему хотелось вновь в шутку поспорить с Такео, вновь поиграть в темари с Ханако и Шигеру, хотелось вновь носить на руках и прижимать к себе маленькое тельце Рокуто. Ему так хотелось порадовать Незуко обещанным им новым кимоно. Его горестные мысли прервал скрежет отодвигающейся створки двери. Юноша даже не обернулся, он чувствовал запах силы, метала и пламени, у человека, что стоял за ним, явно было оружие. — Оставь людей, я столп пламени, Ренгоку Кёджиро, убью тебя, если ты навредишь им, — в помещении раздался громогласный, рокочущий голос мужчины. Он вселял страх и надежду в ослабленное тело ребёнка. В этот момент юный демон не выдержал, снова. Этот человек хотел защитить его семью, и он не боялся Танджиро, а ведь он был демоном, сам Камадо, вспомнив, как дрожал и хотел бежать подальше, только увидел демона, а от этого человека не пахло страхом, только решимостью. — Они уже мертвы, — тихо сказал Танджиро, сжимаясь ещё сильнее над телом своей матери. — В таком случае отойди от них, не калечь тела и дай мне захоронить их в целостности. Танджиро медленно повернул голову назад к человеку, который был готов защищать его близких, пусть те уже и мертвы. Когда Танджиро поднял голову, он увидел молодого мужчину по виду старше него самого лет на пять. У этого юноши, который назвал себя Ренгоку Кёджиро, были блондинистые волосы, на кончиках переходившие в яркий бордовый, напоминая тем самым языки пламени костра. Его глаза тоже были пламенно оранжевые ближе к зрачку и жёлтые по краю радужки. Этот человек смотрел на него с яркой улыбкой и непоколебимой решимостью в широко распахнутых глазах. Он смотрел на мальчика не мигая, словно ожидая от него чего-то. Возле шеи Танджиро находился клинок, что был окрашен в цвет огня. Его острие буквально задевало нежную кожу шеи мальчика, едва ли скрытую сползшим шарфом. — Спасибо… — мальчик всем телом развернулся к охотнику, сев, как положено в позу сейдза** и прислонив кончики пальцев к полу перед ногами, он низко склонился, буквально припадая лбом к земле. Ренгоку не изменился в лице, однако он был шокирован, что демон, которого он застал сидящем на полу в обнимку с трупом какой-то женщины, благодарит его, да ещё и в придачу этот парнишка смотрел на него глазами, в которых отчётливо читались печаль и сожаление. Но что больше всего удивило столпа, так это то, что юноша плакал, а тело в его руках было невредимо. — Спасибо вам, Ренгоку-сан, что хотите защитить мою семью, пусть они уже и мертвы, — Танджиро поднял голову и улыбнулся, а его руки начало трясти. Внезапно он резко набросился на поражённого такой картиной столпа огня, не обращая внимания, что катана проткнула ему плечо. Танджиро навис над Ренгоку и хотел его укусить, он слишком голоден, но в момент, когда Камадо уже практически приблизился к шеи столпа, а тот в свою очередь перехватил рукоять катаны для использования подходящей техники, Камадо услышал голос своей матери, он шептал ему, что нужно не сдаваться и быть сильным. Он мог ещё смириться с тем, что начал поедать тела своих родственников, ведь они уже были мертвы, но отобрать жизнь, он не мог себе позволить. В последний момент Танджиро подносит свою руку к лицу и с остервенением вгрызается своими клыками в свою плоть, словно наказывая за недопустимое поведение и слабость. Сказать, что Кёджиро удивился ещё сильнее — ничего не сказать. На него набросился демон, который вместо того, чтобы начать поедать ещё не пришедшего в себя после падения человека, прокусил себе руку до крови и тихо просил прощения, кровь демона медленно скатывалась по его руке и крупными каплями падала на шею и чёрную ткань формы Ренгоку. Танджиро же, придя в себя, встал с Ренгоку и медленно подошёл к телу своего брата Токеру, аккуратно подняв его на руки и вновь вернулся к Ренгоку. — Можно мы в начале похороним мою семью, а потом вы лишите меня жизни? — только что вставший с пола столп чуть не упал обратно от такого заявления. «Серьёзно, это только что была просьба убить его после похорон его родственников?» — думал Ренгоку, пока юный демон продолжал говорить. — Я ужасен, просто чудовище, не мог защитить своих близких и даже набросился на их тела, когда был голоден, я даже на вас напал. Такому, как я, нет прощения, но, пожалуйста, разрешите похоронить их, — Танджиро взглядом указал на тела, что были сзади него, и одно тело у себя на руках. Ренгоку решил ничего пока не предпринимать, просто вышел на улицу и через несколько минут вернулся с двумя лопатами.***
Приблизительно за час они похоронили всех, и пока Ренгоку отходил от захоронений, чтобы проверить все ли тела уже в земле, юный демон встал на колени и стал молиться за упокой своих близких. Когда он закончил, то встал, отряхнув зелёное в чёрную клетку хаори от сырой земли, хотя то уже было испорчено кровью, и медленно подошёл к столпу огня. — Огромное вам спасибо, Ренгоку-сан, что помогли мне. Меня зовут Танджиро Камадо, рад нашему знакомству, — сказал Танджиро, слегка улыбаясь краешками губ и глубоко кланяясь в знак уважения к стоящему перед ним человеку. Это было последней каплей Ренгоку, он не сможет убить этого демона, ну просто не может. Ещё никто никогда не смотрел на него такими добрыми глазами, такие глаза не могут принадлежать жестокому монстру, это просто невозможно. Ренгоку, глубоко вздохнув, словно только что переспорил самого дьявола, резко хватает Камадо, который уже закрыл глаза и приготовился к своей смерти, за ворот его хаори и тащит в дом, потому что через пару минут будет восход, и если не убрать этого демонёнка в тень, то он умрёт от солнечных лучей. Танджиро был очень удивлён, что его почти силой затолкнули в дом. — Что вы делаете? — изумлению мальчика не было предела, оно читалось не только во взгляде, но и во всей мимике. — Спасаю тебе жизнь, мой мальчик. Демоны не могут находиться на солнце, а через пару минут будет восход, так что если не спрятать тебя в тень, то ты умрёшь, — довольно громко и уверенно сказал блондин, с улыбкой глядя на ошарашенного ребенка у его ног. — Но… разве вы не собирались убить меня? Вы не можете просто оставить меня, рано или поздно я не смогу контролировать свой голод и нападу на кого-нибудь... — в его голосе сквозило отчаяние вперемешку с надеждой, что загорелась в его душе, подобно огоньку свечи. Ренгоку немного задумался, но буквально через минуту громко сказал: — Я, Ренгоку Кёджиро, не собираюсь тебя убивать, вместо этого я заберу тебя с собой в организацию охотников за демонами, там о тебе позаботятся. А в случае, если ты не сможешь сдерживать свой голод, я дам тебе своей крови, — его тембр буквально вибрировал от оптимизма и уверенности. Теперь настал черёд Танджиро удивляться. — Но… почему? — Танджиро, мальчик мой, ты не похож на того, кто будет убивать людей, даже если от этого ты сам умрёшь. Юный Камадо, ты совершенно не похож на демона, ты человек, — эти слова вселили немного облегчения в душу юноши. Теперь слёзы из его глаз катились не от отчаяния, а от благодарности и искренности этого яркого человека. — Но если ты не хочешь, то я могу лишить тебя жизни. Выбор за тобой. Можешь умереть здесь, или пойти со мной. — Я... Я хочу отправиться с вами… — но на этих словах демонёнок запнулся, что не ускользнуло от глаз блондина. — Что-то не так? — А что за организация охотников? И кто такие демоны? Я думал, на мою семью напал ёкай, — на подобное заявление столп громко расхохотался и, сложив руки на груди, с нежностью посмотрел на мальчика, словно на несмышлёныша. — Я расскажу тебе об этом во время нашего пути, сейчас нужно придумать, как нам с тобой передвигаться, ведь если ты попадёшь под солнце, то просто сгоришь. Танджиро повернул голову к двери, что вела на выход из дома и, немного подумав, зашёл в соседнюю комнату, а уже через пару минут принёс достаточно большую плетёную корзину. Она лежала у них дома на тот случай, если корзина, в которой мальчик носил угли на продажу, порвутся. — Может, это подойдёт? — он похлопал ладонью по плетёной крышке. — Неплохая идея, мальчик мой, — сияя, подобно солнцу, сказал Ренгоку, подходя к мальчику с корзиной. — Ты сможешь в неё залезть? Камадо решил попробовать, но тело четырнадцатилетнего мальчика было великовато для такой корзины, в неё помещалось едва ли половина детской тушки. — Может, попробуешь уменьшиться? — сложив руки крест на крест и немного наклонившись над парнем, предложил столп. Демон был немного удивлён таким предложением. Он широко раскрытыми глазами взглянул на стоящего перед ним мужчину. — Что сделать?.. — от такого странного предложения длинные ресницы мальчика затрепетали. — Уменьшиться, некоторые демоны могут контролировать свой возраст, рост и массу тела. Так что? Может, ты тоже попробуешь? — предложил Ренгоку, смотря на потуги мальчишки с широко раскрытыми глазами и улыбкой на лице. Танджиро был удивлён, но всё же решил попробовать, и вот, буквально за полминуты, в корзине находился мальчик от силы лет трёх. — Превосходно, мальчик мой! — громко и с улыбкой на лице сказал столп, его голос очень походил на треск огня и далекий шум грома одновременно. Он хотел погладить того по волосам, своим цветом напоминающим вино, как и глаза ребёнка, но вдруг услышал рычание и одёрнул руку. — Простите, пожалуйста, — быстро извинился демонёнок, одёрнув сам себя и на всякий случай прикрыл рот ладошками. — Ничего, ты долго не ел, а изменение своей формы в первый раз должно было забрать у тебя много сил и энергии, тебе нужно бы подкрепиться, — сказал юноша с пламенными волосами, беря Танджиро подмышки и вытаскивая из корзины. После чего, садясь на пол и опершись на ближайшую стену, усаживая мальчика к себе на скрещённые для удобства ноги, закатывает рукав на своей левой руке и подсовывает её прям к маленькому носику демоненку. Танджиро немного мешкает, но голод берёт своё и, жадно впиваясь небольшими, но острыми клычками в загорелую кожу предплечья, демон начал посасывать вытекающую из раны кровь. Только теперь Ренгоку наконец-то мог подробно разглядеть мальчика. Чтобы тот не держал голову опущенной вниз и чтобы ему было удобнее рассматривать его, он приподнял страдающую руку чуть вверх. Танджиро оказался очень милым ребёнком с чистыми большими глазами цвета насыщенного красного вина и такого же цвета волосами, милыми маленькими клыками и крохотными коготками, только жаль, что всю картину портила окровавленная одежда ребёнка. Кёджиро вышел из своих раздумий, когда у него уже начала кружиться голова. Он аккуратно, чтобы не растревожить рану и не раздраконить мальчика, отстранил его от себя и усадил обратно в корзину. Убедившись, что всё в порядке и на юного Камадо не попадёт солнечный свет, Ренгоку вышел из дома семейства Камадо и отправился в путь. *Вакидзаси (Сёто, Кодати) — короткий меч (30-60 см), носился на поясе остриём вверх и вместе с катаной составлял комплект самурая дайсе (длинный, короткий). **Сэйдза (яп. ... «правильное сидение») — японский термин для обозначения одного из традиционных способов сидения на полу. Помимо чисто утилитарного значения поза сэйдза имеет зачастую и церемониальный смысл, во многом зависящий от общественного положения, возраста и пола сидящего.