Чародейка и Ведьма

В комнате Кастаспеллы огромные окна, впускающие много мягкого солнечного света – в Мистакоре почти не бывает дождей, и утро встречает цитадель магии яркими лучами и свежим бризом с песчаного пляжа. Но, когда Шэдоу Вивер остается на ночь, их занавешивают плотные шторы. Ведьма любит просыпаться во тьме и самой решать, когда рассеять ее светом нового дня. Иногда она ускользает, как только дыхание Кастаспеллы становится ровным и спокойным. Чародейка спит крепко, и Шэдоу Вивер не боится разбудить ее, медленно высвобождаясь из объятий и оставляя напоследок поцелуй на бледной щеке. Но все чаще – остается. Утром Кастаспелла непременно просыпается раньше и заваривает ее любимый чай. К тому моменту, как ведьма находит силы открыть глаза, чародейка успевает полностью одеться, накраситься и сделать свою любимую мудреную прическу. Она приносит чай Шэдоу Вивер прямо в постель вместе с парой свежих булочек. Шэдоу Вивер начала привыкать, что это все – не какой-то туманный сон, готовый исчезнуть в любую минуту. Как-то поздним вечером Кастаспелла, вернувшаяся с очередного скучного собрания, бесцеремонно ворвалась к ней в сад. Ведьма, мирно сидевшая на лавочке, еле успела отложить книгу в сторону: ее почти мгновенно схватили под руку и потащили прочь. - Ладно, я думала, это подождет до утра, но мне не терпится, так что… - забормотала Кастаспелла с нервной улыбкой на губах. - Какая срочность?.. - Сейчас увидишь… Это сюрприз! Знаю, ты не большая поклонница сюрпризов, но… - Но когда тебя это волновало, - огрызнулась ведьма. - Думаю, что этот должен тебе понравиться. Ох, а ты довольно милая, когда смущаешься. Для старой ведьмы, конечно. Для Шэдоу Вивер все еще непривычно жить без маски: обнаженное лицо может быть куда интимнее обнаженного тела. И, пусть перед Кастаспеллой она уже не раз обнажала и то, и другое, это все еще было непривычным. Доверие – непозволительная роскошь. И за годы, проведенные в Зоне Страха, она не раз в этом убеждалась. Пока не увидела, как Катра, несмотря на все, чуть не отдала за Адору жизнь. Девочки, которых она растила, научились этому не у нее. Так что, может, это ей стоит у них чему-то поучиться. - Так, стой здесь, - резко выпалила Кастаспелла, захлопнув дверь своей спальни прямо у нее перед носом. Скрестив руки на груди, Шэдоу Вивер вымученно вздохнула. - Все, можешь заходить! На просторной кровати, усыпанной подушками, лежала бордовая коробка, повязанная красной лентой. Широко улыбающаяся Кастаспелла указала на нее пальцем. - Это тебе. Знаю, что еще не полночь, но подарок на пару часов раньше – это же ничего страшного, верно? - И какой повод? Улыбка резко слетела с лица чародейки: она подошла ближе, нежно взяла ладони Шэдоу Вивер в свои и заглянула ей прямо в глаза. - Ну… согласно записям, завтра у Лайт Спин… у тебя день рождения. Ты не помнишь… - сказала она, и это был не вопрос. У членов Орды, даже самых высокопоставленных, не бывает дней рождений. Вечеринок, праздничных ужинов, тортов с множеством свечей. И за десятилетия долгой, упорной работы, планирования и раздачи приказов бестолковым офицерам, ведьма забыла очень многое… И, возможно, хотела забыть – проще двигаться вперед, не оборачиваясь. Кастаспелла отошла в сторону, пока Шэдоу Вивер неуверенно взяла в руки коробку, осторожно развязав ленту, словно внутри ее могла ждать бомба. Но там оказался лишь… - Свитер? – удивленно спросила ведьма, широко распахнув глаза. - Уже середина ноября. А вечера зимой в Мистакоре могут быть довольно прохладными, - улыбнулась Кастаспелла. – Я связала его специально для тебя. На несколько размеров больше, чтобы ты могла укутаться, и широкий воротник на случай, если захочешь спрятать лицо. Мягкий на ощупь свитер был темно-фиолетового цвета, а на передней стороне вышиты маргаритки. Все еще удивленная ведьма несколько раз провела по ним пальцами. - Пусть в твоем гардеробе появится хоть что-то жизнерадостное. Примеришь? Через пару минут Шэдоу Вивер уже вглядывалась в большое зеркало. Другой одежды, кроме подаренного ей свитера, на ней не осталось: несмотря на ее немалый рост, он почти доставал ей до колен. Она могла сказать много слов, но выбрала лишь одно. - Спасибо. И его было более чем достаточно. Уже на кровати Кастаспелла сняла с нее свой подарок, оставляя дорожку поцелуев на тонкой шее. Белые полосы шрамов – черная помада. Следы от прикосновений ее губ оставались на лице, ключицах, плечах, животе, внутренней стороне бедер. Вздрагивающая от предвкушения ведьма дышала рвано, снимая с головы чародейки любимое украшение и распуская ее темные густые волосы. Кастаспелла, наконец, стерла со своих губ привычную черную помаду. И, когда ее язык оказался у Шэдоу Вивер между ног, раздался первый хриплый стон. Прохладные пальцы ведьмы стали теплыми после множества поглаживаний, легких прикосновений к чужой шее, спине, груди. Ее острые ногти не ранили бледную кожу чародейки, лишь иногда оставляя едва заметные красноватые полосы. В легком свете свечей они отдавались на волю ощущениям. И, ловя ртом стоны Кастаспеллы, Шэдоу Вивер не сдерживала жадной улыбки. Чародейка затрепетала в ее руках, но взгляд ее полон не простого желания – слишком ласково блестели темные глаза. - Я… я тебя… Ведьма чувственно поцеловала ее, не дав договорить. Не время для этих слов. Пока не время. На улице уже воцарилась ночь: одним ленивым движением руки Кастаспелла затворила шторы и потушила свечи. Не самое этичное использование магических способностей, но ей было лень вставать. Ведьма гладила ее по волосам, ласково и неторопливо. - Каста… - начала она, но теперь уже чародейка перебила ее поцелуем. - С днем рождения, Шэдоу Вивер, - сказала Кастаспелла, беря ведьму за руку и переплетая их пальцы. Под этим именем ведьма существовала уже много лет, но это было ее первое поздравление. Она молча притянула чародейку к себе, прижимаясь к ней всем своим телом. Магия Ши-Ры вдохнула в неё новую жизнь. И эту она разрушить не собиралась. Впервые за все это время ведьма позволила себе уснуть первой, растворившись в тепле чужих объятий.