Пункт назначения - вечность

Простите за то, что не выпускала главу. Что-то трудно болтовню придумывать :оо И еще увлекла хрен знает какая по счету прода. Пришлось и ее написать хО Удалось ли мне в полной мере показать, что происходит между этими двоими? :3 И да, я все еще продолжаю пускать слюни по игре Давидушки в Суперкубке *3* Музыка для главы: Stone Sour - Though the Glass Обратите внимание на слова :3 - Я хотел найти тебя, - смущенно признался вмиг покрасневший Сеск. Он шел впереди, а Давид - за ним, и, поскольку его лица видно не было, Фабрегасу оказалось полегче сделать нечто похожее на первый шаг. - А зачем? - прозвучал вполне ожидаемый, но все равно заставший испанца врасплох вопрос. Он и сам не особо знал толковый ответ, а объяснить происходящее мистическим предчувствием казалось далеко не самой лучшей идеей. Поэтому полузащитник замялся и промедлил с ответом. - Не мучай себя. Раз хотел, значит, были на то свои причины. Если пожелаешь, расскажешь как-нибудь. Но я тебя опередил и выполнил твое желание, - Вилья мысленно хорошенько пнул себя. Они же совсем не знакомы, следовательно, по всем законам жанра он должен проявлять большую любопытность и настойчивость в попытках получше узнать человека, а не опускать крайне важные подробности и не позволять себя смягчить как старого друга. Впрочем, ничто не мешало в этой ситуации придерживаться правил вежливости и деликатно обойти неловкую тему, поэтому астуриец быстро нашел оправдание. Так, на всякий случай. Полузащитник безмерно удивился, но виду не подал. Ему стало очень интересно, почему его новый знакомый не стоит на своем, добиваясь правды, поскольку он не похож на того, кто останется удовлетворенным тем, что ему наговорят, правда это или нет. Но почувствовал благодарность за то, что Давид не стал дальше развивать тему и позволил ему совершить эту ошибку, как бы оставляя ее незамеченной. - Неплохой домик, - раздался голос Вильи, который, войдя вовнутрь, внимательно и оценивающе оглядывался. - Но для футболиста скромновато. - А ты думал, у меня тут целый дворец выстроен? - хмыкнул игрок Барселоны. - Стараюсь особо не выделяться и не выпендриваться, и так от лишнего внимания к собственной персоне порой не знаю, куда себя деть. - И все равно твой адрес только ленивый не знает, - хохотнул астуриец, позволив себе немного свободы и слегка расслабившись. - Папарацци не достают? - Частенько проходу не дают, - согласился каталонец и по выработанной привычке нервно выглянул в окно, - Однако сейчас все более-менее спокойно, - произнес он с заметной радостью в голосе. - Не нравится мировая известность? - поддел его Давид, подавляя волну беззвучного смеха. - Да, знаешь, жить под прицелами всех мировых камер как-то не очень здорово и жутко утомляет, - в тон ему отзвался Сеск, надо отметить, ни капли не обидевшись. - Но все же вполне приличное жилище, - вынес окончательный вердикт Вилья, снова беззаботно меняя тему. Если бы кто-нибудь сказал ему, что придется вести себя так легкомысленно и играючи, то никогда не поверил бы. Астуриец предпочитал уверенность и достаточно прохладный эмоциональный контраст, но для первого впечатления нельзя было проявлять легкие отчужденность и безразличие, если хотел зацепить что-то в душе этого парня и, более того, зацепиться самому. Он проследовал туда, куда ему указал законный владелец дома, тщательно стараясь не подавать виду, что знаком со здешней обстановкой и убранством. - Однако... отчетливо напоминает берлогу закоренелого холостяка, даже несмотря на идеальные порядок и чистоту. Ты живешь здесь один? - внезапно спросил Давид. Фабрегас напрягся и умолк, что не укрылось от подмечавшего все малейшие детали Вильи. - Теперь да, - неохотно и невесело промолвил он, - Раньше все было иначе... - испанец не стал договаривать фразу. - Какая-то красотка разбила тебе сердце? - астуриец не хотел этого говорить, заведомо зная, что бьет по самому больному, но ситуация нагло требовала своего отыгрыша до самого конца. И по тому, как на долю секунды исказилось лицо испанца, понял, насколько был прав. - Давай не будем об этом, - каталонец нахмурился и бросил тяжелый взгляд на собеседника. Судя по интонации, в вопросе слышалось нечто вроде то ли насмешки, то ли снисходительности, однако он обнаружил, что в глазах вместо них стояли сочувствие и понимание, но слова забирать обратно не стал. У Давида что-то ощутимо кольнуло внутри. Все же он успешно подавил ростки этого чувства. Если бы Вилья не знал о ситуации футболиста, то определенно мог бы сказать, что это тлеют угольки зарождающейся ревности. Вот ведь незадача, их струн не способно не затронуть даже полное понимание ситуации. Впрочем, он осознавал, что начинает люто ненавидеть ту, которая причинила игроку Барселоны такую боль. Он никогда не забудет свое первой появление в темной комнате, где атмосфера резко ломала внутренние барьеры, оставляя крайне уязвимым, а в воздухе сквозило безвыходное отчаяние, обостряющее мучения. И человека, сжавшегося в комок, всегда слишком сильного, но тогда не способного защититься от демонических призраков. Вилья вздрогнул: воспоминания до сих пор вселяли ужас. - Извини. Я и вправду перегнул палку, - отозвался астуриец, отвлекаясь от мрачных картин пережитого и поддерживая зрительный контакт, разом теряя всю свою напускную беззаботность. Полузащитник лишь кивнул и с огромным трудом отвел глаза. Почему ему так явно казалось, что знакомый не врет и на самом деле очень сопереживает ему? Почему хотелось очень долго наблюдать, как играют золотистые блики в темной, утягивающей на дно глубине? Сеск вновь чувствовал себя загинотизированным и лишенным воли. И порыв свежего ветра влетел в раскрытое окно, принося с собой легкие нотки из насыщенного сладкого и пьянящего аромата лилий*... - Ничего страшного. Чай, кофе или чего покрепче? - вовремя опомнился Сеск и перевел разговор в другое русло. - Кофе, - немного подумав, выбрал Давид. Он по достоинству оценил эту ловкую смену настроений: что-то на секунду снова дало сбой, поэтому Вилья не был уверен, что сможет как следует с собой совладать. Раздражение на свою беспомощность предпринять что-то в элементарной ситуации только росло. - С молоком, лимоном или коньяком? - Первое, - ответил Вилья, глядя на перемещения Фабрегаса. - Сейчас, - испанец засыпал молотый кофе в турку, залил водой, бросил туда же щепотку корицы, какао и кусочка шоколада и вполоборота встал у плиты, чтобы следить за степенью готовности напитка и не оказаться стоящим спиной к собеседнику. - А что насчет кофемашин? Не признаешь? - увлеченно наблюдая за его манипуляциями, поинтересовался астуриец. - Да ну их к черту, - отмахнулся игрок Барселоны. - Я как-то пробовал одну в быту, так ничего нормально не получилось. Поэтому я пользуюсь старым добрым проверенным методом. Так даже вкуснее получается. - Он достал большую светлую коробку с приятным орнаментом, снял крышку и поставил на стол. Там оказалось огромное количество печенья и пирожных разного вида, формы и размера - аж глаза разбегались. - Ну и сервис у тебя, - присвистнул донельзя удивленный Давид. - Ага, все по высшему разряду, - кивнул футболист и со смехом добавил. - Будешь тут готовым, когда тебя регулярно объедают одноклубники, оказавшиеся настоящими сладкоежками и прознавшие, у кого вкусный кофе. - Все настолько плохо? - улыбнулся Вилья. - Ты не представляешь себе, насколько, - покачал головой полузащитник и отвернулся помешать напиток. Через несколько минут он благополучно сварился, и игрок Барселоны, не дав ему закипеть, снял турку с плиты, выключил комфорку и разлил напиток по чашкам, потом долил астурийцу молока. Благоухание воцарилось в высшей степени соблазнительное, поэтому Давиду уже не терпелось попробовать. Он сделал один небольшой глоток и зажмурился от удовольствия. Ни с чем не сравнимый вкус кофе гармонично смягчала неуловимая толика какао, отдаленные нотки сладости вносил расплавленный шоколад, а контрастом служил тонкий аромат пряности. - Это самый вкусный кофе, что я когда-либо пробовал в своей жизни, - через несколько мгновений мечтательно произнес Вилья. - Мои приятнейшие комплименты шеф-повару, это божественно. - Да не стоит, - откликнулся донельзя польщенный каталонец. Эта похвала почему-то оказалась наиболее дорогой и ценной из всех прозвучавших ранее в адрес его приготовления напитков. Он сел за стол справа от знакомого и принялся поглощать сладкое в больших количествах, запивая кофе. - Сладкоежки, говоришь? - не выдержал астуриец и рассмеялся. Сеск сейчас напоминал хомячка, наворачивающего за обе щеки, а его красноречивый взгляд только добавил ситуации комизма. - Я только что с тренировки. Немного проголодался, - невозмутимо сказал Фабрегас, демонстративно глядя в окно и изображая из себя оскорбленную невинность. - Оно и видно, что немного, - не успокаивался Давид. - А может и не очень, - забавно усмехнулся испанец, потом кое-что вспомнил и неожиданно задал вопрос: - Ты узнал, что я живу один. А у тебя есть семья или девушка? - футболист чувствовал себя неловко, так резко переходя на личное. - У меня никого нет. Я живу в одиночестве, как и ты - задумчиво и немного меланхолично ответил Вилья, совершенно не желающий возвращаться в это состояние после сегодняшней встречи. - Тогда, раз такое дело, быть может мы могли бы... - промямлил пунцовый от проклятого смущения полузащитник. - ... подружиться? - закончил его фразу астуриец, - А почему бы и нет. Я согласен. Игрок Барселоны медленно и незаметно выпустил воздух из легких. Неужели это произошло? Его самая странная и неосуществимая мечта только что исполнилась, а человек, об образе которого он так грезил, оказался безумно приятным и интересным собеседником, отчего все происходящее казалось фантасмагорическим сном. Однако жизнерадостность и веселость - не единственные его стороны, и, скорее всего, каталонцу предстояло многое узнать и разгадать, но он был готов к любым трудностям и лабиринтам. Лилия* - надежда