Спаситель Живоглота

Профессор МакГонагалл, успевшая прослышать о том, что приключилось в окрестностях школы, прибежала в больничное крыло заметно взволнованная. Увидела, что Гарри практически цел, сидит на больничной койке, и его ранами занимается мадам Помфри, и снова приняла строгий вид. — Какой безрассудный поступок! — заявила декан факультета Гриффиндор. — Мистер Поттер, вы могли серьёзно покалечиться. Вместо того, чтобы использовать магию и решить проблему разумно, а лучше позвать на помощь, вам вдруг пришло в голову, как последний маггл лезть на дерево и устраивать на глазах других учеников… — Да будет тебе, Минерва, — не без теплоты в голосе прервала её мадам Помфри и смочила в чаше с раствором тряпицу, которую прикладывала к ранам подопечного. — По-моему, весьма благородный поступок, а смелость и безрассудство — это как раз-таки отличительные черты твоего факультета, если я не ошибаюсь. Профессор МакГонагалл глянула на неё сурово, но не успела с ответом. — У Гарри не было времени ни на что другое, — осторожно заметила Гермиона, сидящая на соседней койке. — Глотик мог в любой момент сорваться и свернуть себе шею, — прибавила она жалобно и шмыгнула носом. Рон, сидящий рядом с ней, захотел то ли её погладить по колену, то ли взять за руку, но она стукнула его по ладони и одарила недовольным взглядом. Друг насупился и посмотрел на Гарри. Последнему эта нелепая попытка утешить подругу тоже не очень понравилась. Профессор МакГонагалл тем времени решила, что ей здесь больше делать нечего и ушла. Мадам Помфри закончила с рукой подопечного, в очередной раз смочила тряпицу и приложила к его шее. Раны так защипало, что Гарри чуть не подпрыгнул, весь сморщился и столкнулся взглядом с Гермионой. — Очень больно? — спросила она с таким несчастным видом, словно готова была вот-вот броситься ему в ноги и умолять простить её кота. — Потерпит, — по-деловому сообщила мадам Помфри, но осталась неуслышанной. — Н-нет, — соврал Гарри и покрепче стиснул зубы, когда тряпочка смочилась ещё раз и порадовала его новой порцией острых ощущений. — С-совсем… не… не больно. — А я говорил, — вклинился Рон, — если бы не этот глупый кот… — Глотик не глупый, — возразила Гермиона. — Он просто… он немного заигрался, а теперь и сам это осознает, вот увидишь, он больше так не будет. — Как же, как же. Ты, помнится, что-то такое уже когда-то говорила… — Перестань, — процедил Гарри, неспособный пока на большее, и шумно втянул носом воздух, готовясь ещё немного «потерпеть». — А что «перестать»? — не унимался Рон и повернул к подруге голову. — Гермиона, тебе не кажется, что Гарри из-за твоего глупого кота сегодня чуть не расшибся? Тебе не хочется хотя бы, я не знаю, извиниться перед ним? Или ты нам собираешься по-умному сказать, что его никто ни о чём не просил? Почему у тебя всегда виноваты другие? То они у тебя трусливые, то несмышлёные какие-то, ты, видно, одна всегда поступаешь правильно и разумно. Гермиона раскрыла губы, но потерялась. Гарри стало её безумно жалко — у неё кот чуть не погиб на глазах, а ещё и друг немного пострадал — он было дёрнулся к ней, но мадам Помфри схватила его за плечо и велела сидеть смирно. — П-прости, Гарри, — едва сдерживая слёзы, сказала Гермиона, поднявшись на ноги. — Я… Это всё из-за моего глупого кота, — прибавила она дрогнувшим голосом и поспешила к двери. Мадам Помфри, не привыкшая лезть не в своё дело, оставила тряпицу в чаше с раствором и укоризненно посмотрела на Рона. — Кто вообще просил тебя встревать?! — воспользовавшись этой заминкой, возмутился Гарри и подскочил с койки. — Надо мне, и лезу я на дерево! Будет надо, и на Астрономическую башню залезу! А ты… ты… ты бы лучше разобрался со своей Лавандой, а не трогал мою Гермиону! Гарри так разозлился, что даже не заметил, как вдруг присвоил себе их подругу. Мадам Помфри хотела усадить его обратно на койку и закончить обработку ран, но он заупрямился. — Я не маленький, само заживёт! — бросил Гарри и зашагал к выходу. Гермиона, вся такая растерянная, бледная, всё ещё стояла перед его глазами, тянула его к себе, чтобы поцеловать и сказать, что он её настоящий друг. Одно это громкое слово дорогого стоило. Ради Гермионы, которая его так высоко ценит, Гарри готов был хоть каждый день залезать на дерево, если только там, конечно, не живёт дружное семейство «безобидных» серых зверьков.

* * *

Гарри надеялся застать Гермиону в общей гостиной, но она там не появилась. Он ждал её и в Большом зале, но подруга не пришла на ужин. Рон уже вовсю работал вилкой и ножом, когда к нему почти что подлетела сестра и со всего маху дала по спине. Еда просто каким-то чудом не вывалилась из его рта. — Как же мне за тебя стыдно, братик! — не дав ему вставить и слова, разгневалась Джинни. — Гермиона там столько проплакала, а ты… ты сидишь тут и трескаешь себе беззаботно! На этом она схватила со стола большое блюдо, спихнула с него пирожки и поставила пару тарелок и кубков, глянула на Гарри и прибавила спокойней: — Отнесу ей, может, она потом проголодается. У Гарри и самого пропал аппетит. Все, кто сидел с ним рядом, теперь тоже подозрительно поглядывали на Рона, как на преступника, тот покраснел и серьёзно занервничал. — Ты чего это такого Гермионе опять наговорил, что она заплакала? — заинтересовался Симус. — Вы же столько лет дружите… — начал как-то недобро Дин. — Ты что, сказал ей, что она не настолько красива, как некоторые? — предположила с улыбкой Лаванда. — Это какие ещё «некоторые»?! — неожиданно для всех громко возмутился Гарри. — Гермиона, она… она… Он очень хотел сказать, что она лучше всех, и глаза у неё невероятно тёплые и глубокие, и улыбка самая милая и светлая, но смутился и не заметил, как в его руке нагрелась и сама собой согнулась пополам вилка. — …да что вы можете понимать! — швырнув железку на стол, сказал он и направился к выходу.

* * *

— Там это… Джинни мне передала, что вроде Гермиона хотела тебе передать … Ну, в общем, вот. Держи. Невилл, способный настолько «ясно» объясняться, встретил Гарри в общей гостиной и отдал ему метлу. Стоило только последнему взглянуть на свою бесценную «Молнию», как до него дошло, чем Гермиона занималась столько времени в спальне. Метла выглядела так, словно часами назад её не коснулась ни одна ветка и только вчера прислали из магазина. Гарри не терпелось увидеть Гермиону и сказать, что ради него вовсе не нужно было так стараться и приводить пострадавшую «Молнию» в порядок. Джинни, появившаяся на лестнице после очередного возгласа: «Гермиона! Гермиона, ты меня слышишь? Гермиона, нам нужно поговорить!», скрестила на груди руки и сообщила, что они, то есть все девочки, находящиеся в спальнях, готовятся ко сну. — Если ты снова собрался геройствовать, то займись этим лучше завтра, — посоветовала она и скрылась за дверью. Гарри ничего не осталось, как поплестись в спальню мальчиков. Его благородный поступок теперь казался ему сущей мелочью по сравнению с делами Гермионы: и раны залечивать его потащила, и метлу ему починила, и даже извинилась, хотя и не виновата. Гермиона у него лучше всех, опять заключил Гарри и демонстративно задёрнул полог, как только у соседней кровати появился Рон. Пусть хорошенько подумает над своим поведением, если не хочет остаться без друзей. Сны у Гарри этой ночью были крайне… необычные и вместе с тем приятные. Ему виделось, как на том самом дереве, только на ветке покрепче и потолще, сидела Гермиона и звала на помощь, он изящно подлетал к ней на метле и пересаживал к себе. Она прижималась к его груди, он обнимал её одной рукой, и они вместе улетали в закат. Ему виделась Астрономическая башня, охваченная огнём, и Гермиона, отчаянно зовущая на помощь. Он снова подлетал к ней и забирал её в критический момент. Она сидела за его спиной, крепко вцепившись ему в пояс, башня за ними с грохотом рушилась, а они уже летели к лесу. Оказавшись на земле, Гермиона заключала Гарри в объятия, не могла насмотреться на его лицо, принималась его хвалить и целовать то в макушку, то в щёку. Гарри этой ночью поворачивался с боку на бок и вновь и вновь спасал свою подругу. В одном из видений она схватила его за футболку и притянула к себе. Их губы соприкоснулись, и Гарри вдруг почувствовал неприятный запах… и раскрыл глаза. Кто-то сидел рядом и облизывал его губы. — Фу, брысь! — сообразив, кто это, сказал Гарри, недовольный тем, что его прервали в такой ответственный момент, и перевернулся на другой бок. Живоглот и не подумал послушаться, взобрался на него и принялся топтаться передними лапами, словно бы массируя. — Я сказал, уйди, — повторил Гарри и спихнул кота с себя. Тот прошёлся по кровати, взобрался на подушку и наглым образом развалился на голове своего спасителя, свесив по обеим её сторонам лапы. — Да чтоб тебя!.. Гарри схватил кота с себя, высунулся за полог и бросил. Со сна он, конечно же, не подумал, куда именно совершает «бросок», и в тот же миг спальню оглушил дикий крик. — А-а-а-а-а-а-а-а-а! Пау-у-у-ук! Мохнатый паук!.. На кончиках сразу трёх палочек вспыхнули огоньки, и Гарри тихо выругался. — Рон, ты что, сдурел? — сонно спросил Симус. — Это же вроде Живоглот. — Чудовище! Чего тебе от меня надо?! Пошёл вон! Убирайся! — продолжал истерить Рон. — Ты бы его лучше не трогал, — осторожно проговорил Невилл. — Какой-то он… сердитый вроде. Живоглот и вправду грозно фырчал, а потом, судя по звукам, совершил жестокое нападение то ли на злую руку, то ли на злую ногу, то ли на всё сразу. Гарри слышал, как Рон закричал, вскакивая с кровати, а потом за ним хлопнула дверь. Кот опять взобрался к Гарри, вскинул свой, похожий на ёршик, хвост и с важным видом прошагал до его подушки. Гарри тяжко вздохнул, но не стал его прогонять, и Живоглот, поудобнее устроившись, свернулся клубком. Через какие-то минуты в спальне мальчиков появилась и профессор МакГонагалл, желая видеть, где же этот самый «бешеный кот», не дающий людям спать. Гарри спихнул кота с подушки, повернулся на бок и накрыл того одеялом. Живоглот немного повозился, но не отказался от удовольствия растянуться во всю длину. — Мистер Уизли, будьте так любезны, не поднимайте на уши половину башни из-за каждого вашего кошмара! — сурово попросила декан факультета и покинула спальню. На этом снова стало темно и тихо, Гарри закрыл глаза и попробовал представить события прошедшего дня. Он ощутил и прохладу, исходящую от озера, услышал и шелест страниц, переворачиваемых Гермионой, увидел и её скромную улыбку, когда их взгляды пересеклись, и даже быстро слазил на дерево за её котом. Больше в этом «видении» никого не было. Он спустился к подруге с Живоглотом на руках и передал его, а она взяла своего питомца, погладила по голове и отпустила. А потом подошла к его спасителю настолько близко, что он смог разглядеть невероятное сияние в её глазах и потянулся за небольшой, но безумно желанной наградой. Гарри засыпал с улыбкой на губах и невольно обнимал Живоглота, который совершенно не возражал против этого.