<~ ꃅꀤꉓꉓꀎᖘ ~>
— Ты что сделал?! Хедер смотрит на меня так, словно я сумасшедший. Словно я сую руку в пасть дикому дракону или же поджигаю собственные волосы, издавая при этом радостный смех. Я закатываю глаза и опираюсь на стол, находя в этот момент его поверхность весьма интересной. — Ты вообще в своём уме?! — в её зелёных глазах плещется злой огонь. — Да ещё и, к тому же, похоже сам не осознаёшь, что натворил! Меня начинает это раздражать. Она отчитывает меня, словно малого ребёнка, хотя, формально, именно я возглавляю нашу команду охотников и уж точно нахожусь в сознании, когда выдаю какие-то идеи и решения вопросов. Хоть мы и дружим с самого детства, сейчас я не могу сдержать ответной атаки. Я делаю шаг вперёд, хмурясь и поднимая на Хедер вызывающий взгляд. — А что я такого сделал? Ты говоришь так, будто я совершил преступление! Она на мгновение прикрывает веки, мышцы лица расслабляются. Девушка устало выдыхает и качает головой. — Это хуже, Иккинг, — произносит она с укором, — хуже. Хедер опирается на стол и опускает голову. Локон её тёмных, точно дёготь, волос свисает вниз, отделяясь от толстой косы и прикрыв щёку хозяйки. Я тоже выдыхаю, проходясь глазами по помещению. — И что ты предлагаешь делать? Убить их сейчас, когда мы с трудом притащили их на остров? Предложение о веревках и бочках пригодилось бы, если бы не… — Ты сохранил жизни двум сиренам и привёз их к себе домой! В пристанище людей, в наш мир! У меня должен быть другой ответ?! Вопрос скорее риторический. Нам требуется минута, чтобы обоим вновь успокоиться и перестать полыхать. — Это безумно, — говорю, наконец, я, — но будет ещё и бессмысленно, если мы покончим с этим сейчас. Я хочу дать плану Рыбьенога попробовать добиться успеха. — Смотри только, чтобы во время этого морские твари не добились себе обеда в виде кого-то из жителей, — угрюмо кидает она. Но меня не так легко сломать. — Мы всё обезопасили. Большинство и не знает, что сирены здесь в принципе, я уж не говорю про озеро Ларсона. Им не выбраться оттуда, оно окружено защитным механизмом. Они просто будут там сидеть, а мы — наблюдать за ними. Сейчас там дежурят близнецы. Мы почти доделали расписание непрерывного караула. Мы всё продумали, а если выйдет, что не все — продумаем заново. — Никто не застрахован от случайностей, — опустив подбородок, прерывает меня Хедер с какой-то таинственностью. Затем она поднимает глава, и таинственность сменяется твёрдостью. — А случайности эти могут привести к потерям. Я вскидываю руки в энергичном порыве: — Нам выдалась возможность исследовать врага для дальнейшего его истребления! Ты можешь хотя бы задуматься о том, что это хороший шанс? — Нет, — холодно отвечает она, — вождь должен думать чаще и точнее о том, к чему приведёт его идея в противном случае. — Наверное, поэтому мы и окружили озеро барьером, без шума перенесли сирен и собрали караул?! Этот диалог исчерпывает из меня все силы и желание разговаривать. Когда полчаса назад Хедер пришла в Штаб, где я составлял тот самый график дежурств, в моей голове были мысли о том, что она не одобрит затею Рыбика, которую одобрил я, но тот факт, что она начинает напирать на меня всё сильнее, будто бы я не осознаю своих действий, просто бесит. Как и то, что я прошу через мгновение: — Не говори, как отец. Мне хватает подобных речей. Я отворачиваюсь и возвращаюсь к столу, из-за которого встал, услышав, как кто-то вошёл. Продолжать беседу не хотелось ни капли, и ничего лучше, чем заняться реальным делом, я не придумал. — Мне нужно закончить график, — бросаю я, берясь за грифель. Раздаётся раздражённый вздох, тяжелые шаги и дверной хлопок. На мгновение я закрываю глаза, выпускаю из ладоней всё, что держал в них, и подпираю ими голову. Я слишком выдохся за этот день, чтобы сомневаться в совершённом, но как могут покинуть меня мысли о том, что я мог совершить ошибку, если пошёл на такое?<~ ꍏꌗ꓄ꋪꀤꀸ ~>
Я не сделала и вдоха за последние несколько часов. Это вполне нормально для сирены, учитывая то, что мы живём в океане. Но озеро, в котором я нахожусь сейчас, слишком мало и тесно для меня, привыкшей к обширной акватории. Я не успеваю ощутить себя некомфортно лишь из-за того, что Коббер всё не приходит в себя. Я всё последнее время не отходила от неё. Сменила повязку, заметив, что расходы растения следует уменьшать. Попробовала уснуть рядом с ней, замершей на дне без сознания, укрывшись песком, но ничего у меня не вышло, а потому я просто лежала и смотрела вокруг. То на Коббер, то на рыб, что проплывали мимо и с интересом выпучивали глаза в нашу сторону. Должно быть, они прежде никогда не видели сирен. Не видели истинных водных властителей. Я успела подумать — передумать о всём, что произошло, и поняла, что всё ещё до сих пор не осознаю случившегося. Мы в плену у людей. Мысли о том, что устроит отец, когда узнает об этом, я отложила на неопределённое время, решив, что бед и так хватает. Сейчас нужно думать о сестре и о том, как бы нам выбраться. И, конечно, что с нами собираются делать эти проклятые викинги. Всё моё тело исцарапано стеклом от сетей, но больше растворяется в тумане шока. К тому же, сиренья кожа толще и прочнее какой-нибудь людской. Мы вынесем и что похуже. Забавно, но на фоне шрама от отцовского трезубца царапины выглядят как-то несолидно. Магия ранит похуже любого оружия. Я понимаю, что в скором времени мне придётся всплыть. Понять, что творится на поверхности. Ещё найти себе еду в озере. В который раз попробовать выяснить, как помочь Коббер. Но я так хочу остаться здесь, в песке, с сестрой, и просто уснуть, забыться, решив, что всё происходящее — сон. Но я так не могу. Мне нельзя. Так будущие Морские властители не поступают. Хмурясь, я с трудом отпускаю руку сестры ещё более холодную, чем обычно, и осторожно направляюсь вверх. Выглядываю одними лишь глазами и пристально просматриваю периметр. Я вижу двоих викингов. Худощавых, с длинными светлыми волосами, и узнаю тех одинаковых с корабля. Что ж, это хотя бы не тот злобный брюнет, проткнувший Коббер. Было бы труднее контролировать себя в его присутствии, нежели в чьём-либо ещё. Они о чём-то переговариваются, стоя на берегу. За поясом у обоих по гарпуну. Они стоят спиной, не замечая меня, и это как раз на руку. Я медленно и бесшумно проворачиваюсь вокруг своей оси, желая получше разглядеть округу, когда вдруг замечаю огромного двуглавого зелёного дракона, что, сложив лапы, дремлет недалеко от берега. От неожиданности я подаюсь назад, и оттого волна рядом со мной плюхается о свою соседку. Я в последний момент успеваю шмыгнуть под воду. — Наверное, рыба, — слышу я приглушённый голос с берега через десяток напряжённых секунд. Я не знаю, почему прячусь, ведь это бессмысленно. Думаю, это инстинкты. Когда через время я вновь едва заметно выглядываю из воды, пара викингов продолжает что-то обсуждать. Скользя в водной толще, я бесшумной волной подплываю к берегу. В нескольких сантиметрах от крутого спуска из земли торчит небольшой забор, состоящий из проволоки в два ряда, сверху и снизу, натянутой между столбиками, которые располагаются на расстоянии где-то в тридцать сантиметров друг от друга. Не факт, что стоит верить всем словам шатена, угрожавшего мне этим устрашающим забором совсем недавно, но я не решаюсь к нему прикоснуться. Я исчезаю в воде и всплываю вновь через минуту, с куском водоросли в руке. Аккуратно подношу её к проволоке и натягиваю. Растение тут же рвётся. Я вижу в месте разрыва белеющую дымку, и тут же откидываю его на берег. Пыльца Ветряного цветка. Кожа прочнее растения, но леска, видимо, и впрямь весьма остра. А тот шатен и впрямь не лжец. — О, морская дева решила подняться на землю, — слышу я сбоку, дёргаясь. Прямо на меня смотрят два одинаковых человека разного пола. У них на губах играют отчего-то победоносные, гордые и хитрые ухмылки, будто бы они голыми руками и в одиночку побороли дочерей Морского Властителя. Я грозно гляжу на них, держась в воде и гадая, послать в них заледеневший шар сейчас или после. — Что ты так смотришь? Взглядом тебе нас точно не убить, — усмехается девушка. — Проверить хочешь? После моих слов она замолкает, но старается не выглядеть испуганной. — Ты отменно поёшь, — вступает парень, делая шаг вперёд, — но, когда дело идёт об обычном разговоре, ты лишь сыпать угрозами умеешь? — Прости, так уж выходит, когда я вижу людей, — хмыкаю я на довольно неплохом человеческом. — И тому есть причина. Иначе я бы не была сейчас в этом озере, окружённом каким-то забором и охраняемым вами двумя. — И тому тоже есть причина. Ты мне чуть ногу, кстати, не оторвала. Помнишь? Тут он поднимает лодыжку, сгибая ногу в тупом угле, и я не вижу ничего примечательного как на сапоге, так и на штанине. Но, вообще-то, я все помню. Должно быть, ткань и кожа скрывают глубокие раны от моих когтей, которые готовились вырвать плоть. — Помню. А ещё я помню, как ваш дружок выстрелил в мою сестру, — пристально щурясь, шиплю я, - и продырявил ей живот. Теперь она на дне этого идиотского озера, лежит и медленно увядает. Я не особо думаю головой, когда говорю в порыве гнева, но надо быть более сдержанной и не разбрасываться информацией. Тем временем вперёд выступает блондинка, вооружённая убивающим взглядом. — А давай вспомним, сколько людей полегло из-за вас. А сколько сирен погубили вы, люди? Сколько проткнули гарпунами? Вы лишаете нас близких, а сами поёте о том, как мы жестоки. А что нам ещё остаётся? Иначе мы погибнем. Но я молчу. Мои откровения здесь ни к чему. Они лишь покажут викингам мою слабость. А слабым не место в море. — Что, не хватит времени, чтобы счесть? — хмыкает парень. Я молча отворачиваюсь. Желание продолжать диалог полностью отсутствует. Но тут я натыкаюсь глазами на дремлющего дракона, и в голове всплывает колкость, которую мне очень хочется использовать. — А вы, я так вижу, помимо сирен ещё и драконов пытаетесь поработить? Находясь так долго на границе — вода — воздух, я осознаю, как скучаю по отсутствию настоящих стельных морских волн. Здесь же, в озере, лишь мелкая рябь, поверх которой иногда задувает ветер, обливая мои голые плечи и лицо. Викинги оба оборачиваются назад, прослеживая за моим взглядом. Парень указывает себе за спину и усмехается, встречаясь со мной глазами. — Это? Нет никакого порабощения. Пятиразовое питание, свежее сено и мойка. Думаю, им всё нравится. Они наши друзья. Вокруг него царит какая-то расслабленная, совсем не воинственная атмосфера, в отличии от девки рядом с ним. Я и впрямь чуть не лишила его лодыжки, а он спокойно усмехается над моей фразой, незлобно, не надменно, а как-то даже дружественно. Да и я, кстати, говорю с ним. А надо бы искать возможность устранить. Но, хоть моя кожа и прочна, я сейчас не так здорова, как прошлым утром. Моих сил, которые всё ещё не появляются в любой мне желанный момент, уже не хватит на то, чтобы возвыситься над озером, как вдруг вышло в море. — Интересно, ты вообще знаешь значение слова дружба? — цедит сквозь зубы блондинка после реплики парня. — Побольше твоего, — щурюсь я, на что она скрещивает руки на груди и надменно приподнимает мышцу над правым глазом. — Сильно сомневаюсь. — А ты избавься от сомнений. Мужчины неуверенных не любят. Это выбивает её из колеи. Она выпучивает глаза, опускает руки и с неким оскорблением, гневно морщится. Её брат же выходит из транса, но ему отчего-то смешно. — Чего?! Да что ты знаешь о мужчинах! Это скорее восклицание, а не вопрос. Я нацепляю самую обворожительную улыбку на лицо и перевожу глаза на худощавого блондина, что теперь смотрит на меня, ещё и с неким удивлением. Мои брови расслабляются. Я опускаю плечи. — Сейчас увидишь, как много. Я знаю, чего они хотят. После этой фразы я раскрываю рот вновь, но оттуда льётся песня, а не простые слова. Краем глаза, замечая закипающую блондинку, я смотрю на викинга и не понимаю, почему не использовала этот дар Нептуна ранее. Видно, сам Нептун изначально подсказывал мне, что ничего из задуманного не выйдет. Блондин улыбается, опять же, совсем не враждебно, в то время, как должен был уже упасть на колени и щебетать о любви. Вместо этого его палец приближается к левому уху. Раздаётся едва различимый стук. — Ты думала, всё так просто? — ухмыляется он. Ну конечно. Беруши. Те, что позволяют слышать хорошо, но не пропускают наши песни. Людишки что, нашли какой-то нужный материал? Магия — то им не подвластна… Теперь, когда я ранена и истощена, мне их не расколоть. Зачем, зачем мы взяли с собой Коббер?! Зачем мы вообще поплыли туда?! Я с досадой замолкаю и гляжу злобно из-под нахмуренных бровей. Уже хочу либо уничтожить обоих взглядом, либо всё-таки попробовать напасть возможным средством. Выбрать я не успеваю: сверху раздаётся шум, и мы все трое поднимаем головы. Над оврагом, дырой, котловиной, или как ещё можно назвать место, в котором находится окружённое скалами и деревьями озеро, появляется громадный дракон. Вскоре, заставив воду волноваться, он приземляется рядом с викингами и зелёным своим сородичем, что лениво приподнимает голову, а затем её опускает. Дракон, что теперь осматривает территорию, будто бы в доспехах, серебристый и гордый. Но нет, вроде бы, такова его кожа. С него спрыгивает всадник. Точнее, нет, это всадница. Она вышагивает грозно. Полностью облачённая в кожаные доспехи, она подходит к озеру и снимает маску. За ней оказывается темноволосая девушка с зелёными глазами, которыми она пронзает меня, точно стрелой. — Это и есть то отродье, что выловили вы с Иккингом? — с отвращением и гневом интересуется она, кинув едва заметный взгляд на викингов. От неё веет злостью. Я вижу её всего-то несколько секунд, а ненавижу уже больше, чем ту блондинку, с которой говорила несколько минут. — Это вы отродье. А я к ним не отношусь, — отвечаю я, чувствуя, как закипает кровь и под водой сжимая кулаки. Интересно, кто там из них Иккинг — шатен, брюнет или блондин? Впрочем, на последнего ставить не стоит. Он не выглядел командиром, а наглая брюнетка явно имела ввиду кого-то важного. — Ты сейчас не в том положении, чтобы острить, — не ведя и бровью, отвечает она, чувствуя явное превосходство. — Ты, сирена, поймана людьми. И тебе не выбраться отсюда. — Даже если моё горло пронзит трезубец Морского Властителя, я буду угрожать в тысячи раз лучше, чем ты. Она хочет убить меня, я вижу это по глазам. Ничего, пусть лучше того Иккинга грохнет, раз так хочет, тем более, это он нас сюда затащил. Да и мне будет меньше работы в дальнейшем. — Вы ещё подеритесь, — вступает блондин. — Всё, Хедер, ты налюбовалась, наоскорблялась? — обращается он к брюнетке. — Что-то случилось, раз ты прилетела? Ведь, насколько я помню, наша смена длится ещё два часа. Твоя очередь не настала. — Всё, что могло, уже случилось, — презрительно глядя на меня, кидает она, обращает затем глаза к парню. — Да, я знакома с той частью графика, которая уже составлена. Я просто хотела… — глаза опять на миг обращены в мою сторону, — впрочем, неважно. Я бы с удовольствием использовала на ней свою песнь, но, думаю, и у неё есть беруши. Да ещё и попрочнее, чем у её друзей. Какое-то время она стоит и смеряет меня долгим, тяжелым взглядом, про себя, должно быть, обвиняя меня во всех грехах Вселенной. — И как ему могла прийти в голову эта идея? Точнее, как он мог её одобрить? До сих пор не понимаю… — Да, мы знаем, что ты не одобряешь решение Иккинга, — выдыхает блондин, и у меня возникает ощущение, будто бы я раздражаю его меньше, чем эта самая Хедер, — но оно уже принято, ладно? Просто прими это. — Я не могу принять то, что он поселил на своём острове убийц. — Но тебе придётся. Своём острове? Он тут главный что ли? — Ты думаешь, мы тому рады? — спрашивает блондинка, шагая к девушке. — Лишняя работа и риск. — Но мы же викинги, — по-доброму улыбается вдруг парень, глядя на блондинку и будто бы имея ввиду подтекст, мне, конечно, неизвестный, — нам не чужды риск и опасность. — Это все очень мило и здорово, — равнодушно вступаю я, не желая слушать их диалог, — но вы не хотите объяснить, что будет дальше? Вы думаете, мы мирно уживёмся на одной территории? Вы же понимаете, что в итоге всё кончится тем, что кто-то кого-то убьёт? — Если кого и убьют, то только тебя, — отвечает брюнетка. — И я очень надеюсь, что наш будущий вождь одумается и скоро это свершит. Я ошибалась. Не темноволосый лучник и не тот шатен, нет. Вот, в чьё горло я больше всего мечтаю впустить когти. В горло этой гордой брюнетки, считающей сирен за каких-то низших существ. Что ж, она ещё не видела нас во всей красе. Её же не было, к сожалению, в ту ночь на палубе, а может даже и вообще на корабле. Но я не сомневаюсь, что мечта моя однажды станет явью. Надо только действовать правильно. Не спешить, не говорить много, больше слушать, наблюдать обстановку, выяснить, сколько людей в этом самом раскрученном карауле у озера, что должен обезвредить нас в случае чего. Рассмотреть имеющееся у викингов оружие и их драконов. Возможные лазейки и шансы выбраться. Но как выбраться? У меня же нет ног, а вокруг лишь земля и, может быть, на многие километры, а то и десятки, то и сотни тысяч. Однако как-то же нас с Коббер сюда занесли. На драконах? Надо будет рассмотреть и этот вариант. Надо выждать. Пока они успокоятся, решат, что я слаба окончательно и потому безопасна. И в тот самый момент, когда они будут праздновать победу надо мной и Коббер, решив, что мы вскоре сгинем, что мы и впрямь не лучше рыбёшек, которые косяками снуют в море, в тот самый момент я соберу все свои силы в плавник, и по моему повелению их животы пронзят ледяные колья. Также, как тот лучник пронзил Коббер. Но я отомщу не только за неё, но и за остальных сирен, что полегли из-за людей. Хоть мне во всем океане не безразличны лишь сёстры, это будет моим жестом будущим подданным. Не знаю, как, но я сбегу отсюда, перебив людей, и вытащу Коббер. Иначе как я докажу, что я достойна предназначенного мне титула? Гадая, пронзить ли сердце или начать с глаз, чтобы было более мучительно и долго, я провожаю взглядом поднявшуюся в небо брюнетку, что вскоре скрывается за горизонтом.