Обрывки воспоминаний

- Я больше не хочу вредить ребятам. Меня это заебало… Холодная вода стекала по телу, но казалось, что она падала острыми иглами. Больно. Это единственный выход? Видимо, так. Лезвие чуть коснулось нежной кожи, пробивая её. Строн потянула его вверх. Внутренний голос кричал: - Хватит, дура. Но она не останавливалась. Лезвие проникало всё глубже и глубже. Вода мешалась с кровью. Одежда всё больше пачкалась и становилась алой. Слёзы выбились из глаз. Ещё немного и она закричит, но не от физической боли, а от душевной. Она душила Стронгарм. Девушка сползла по дверце душевой кабины. Рука невольно сползла вниз. Воздуха уже не оставалось. Дверь в ванную комнату открылась. Там стояла большая фигура. Это был Грим. Здоровяк плакал и видимо старался найти кого-то. — Сторн, это ты? Собрав последние силы, она глухо ответила: — Да, Грим. Что-то случилось. — Да… Я могу подойти к тебе? — Конечно. Добродушный громила присел рядом с кабинкой и разрыдался. Строн видела его в таком состоянии впервые. — Что случилось, Грим? — Я так скучаю по ребятам. Я сильно боюсь за них. А вдруг они не вернутся? Помнишь, как было раньше? Мы всегда были вместе. Я был так рад, когда мы тебя нашли. Я и сейчас этому рад. Мне грустно, что Би и Сайдсвайп не рядом. Я вновь хочу спокойные времена. Вновь хочу окунуться в беззаботное детство. Поскорее бы найти этого подонка, который пытается тебя убить и уехать с вами куда-нибудь. Сторнгарм отшатнулась. Её словно ударили под дых. Она снова стала маленькой девочкой, которая только встретила ребят. Снова в теле возникло ощущение тепла, как это было раньше. Дышать стало легче. Это эйфория воспоминаний или галлюцинации? Девушка не понимала, но попыталась открыть рот и успокоить парня. — Конечно уедем, Грим. Всё обязательно будет как раньше. С ребятами всё будет хорошо. Обещаю тебе. — Стронгарм не выдержала и открыла дверь кабинки. Она увидела заплаканные глаза и опухшее лицо Грима. Стронгарм вышла из кабинки, спустилась на колени рядом со здоровяком и обняла его. — Всё будет хорошо! Слышишь?! Грим тоже на секунду предстал перед ней пухлым мальчишкой лет двенадцати, которого она встретила когда-то очень давно. Всё таким же наивным и добрым. Он обнял её в ответ, да так сильно, что ломило рёбра. — Я тебя понимаю. — Сейчас к девушке пришло осознание того, что она хочет жить. Она хочет объятий, хочет видеть друзей , тоже хочет уехать куда-нибудь далеко, тоже хочет беззаботного времени, хочет дальше целовать Сайдсвайпа, хочет свадьбу, хочет семью, хочет жить моментами, хочет смеяться, хочет ощущать радость, грусть и просто жить. Рана на руке заныла, и девушка разрыдалась. Они обнимали друг друга, плакали и пытались успокоить касаниями. Было неважно, что Строн вся мокрая. Грим обнимал её, как старшую сестру, в которой пытался найти успокоение и поддержку. В одну секунду девушка поняла, что парень успокоился и отстранилась. Гримлок обратил внимание на сочащуюся рану на руке. — Ты поранилась? — Да, поранилась. — Девушка улыбнулась краешком губ. — Можешь достать бинты из тумбочки и нитку с иголкой? Парень кивнул, поднялся с пола и пошёл к тумбе. — Грим, ещё мазь обезболивающую возьми. — А зачем тебе нитки и иголка? — Мне нужно зашить рану. — Может, тогда поедем в больницу? — Нет, я сама. Громила подал всё, что просила Строн. Девушка открыла мазь и аккуратно намазала по краям раны. Уже через некоторое время боль стала проходить, и она перестала чувствовать часть руки. — Грим, засунь нитку с иголку и подай мне. Стронгарм взяла получившийся полевой хирургический инструмент и вонзила иглу в край кожи. Спустя несколько минут на руке зиял шов. Естественно, всё прошло не безболезненно, но в данной ситуации это был единственный выход. Руки девушки дрожали до такой степени, что она не могла взять бинт, поэтому попросила намотать его Гримлока. Стронгарм поблагодарила парня и отправила его с комнату. В голове не было ни единой мысли, а на душе царило спокойствие. Девушка открыла дверь своей комнаты. Она скинула с себя мокрую одежду и поменяла её на новую. Строн легла на кровать и сжалась в позу эмбриона. Она рассматривала выбивающиеся нитки на бинте. Перед глазами возникло лицо Сайдсвайпа. В груди теснилось приятное чувство любви к нему. С этими мыслями Стронгарм уснула.