***
Старик Дик усмехнулся в очередной раз раздумывая над тем, насколько абсудно выглядела эта ситуация. Сорванное торжество взволновало всех, каждый стал бояться гнева «Великого». Они словно напуганные мыши бегали по углам, пытаясь найти способ задобрить Бога. Многие бросили силы на поимку виновников, вот только пока никакого результата. Дик имел честь лицезреть безликого лишь раз и уже прекрасно понимал, насколько опасно злить Его. Один лик Бога заставлял всё внутри трепетать и испытывать первобытный страх в перемешку с восхищением. Такая сила и мощь ощущалась от одного лишь присутствия. Мужчина покорно преклонил тогда голову пред Ним, не в силах смотреть в Его лицо и выдержать невидимый взгляд. И сейчас, когда все пошло не по плану Дик опасался худшего: Его прихода. — Как там дела с нашими беглецами? — заданный вопрос отчего-то напугал молодую женщину, её лицо бледнеет, а тёмный взгляд метался из стороны в сторону. — Натали, ты меня слышишь? Слова были излишние, старику хватило всё понять лишь по искажённому в испуге худому личику. Запинаясь, женщина неуверенно что-то пробормотала, столь невнятно, что Дику пришлось прислушаться. Как он и думал, девушка с незнакомцем не нашлись и это нервировало пастора; в горле резко пересыхало от накатившей волны паники и тот поспешил уйти в свой кабинет, подальше от всех. Если их Господин разозлиться им всем несдобровать. «Нужно поймать этих гадëнышей, пока Великий не прознал про это», — нервно почëсывая руку, мужчина пытался придумать что-то, но мысли переплетались между собой и путались, создавая неразбериху и добавляя старику головную боль. Дикий страх уверенно разрастался в недрах старческого разума. Хаос мыслей, словно потревоженные летучие мыши, кружили в ярком танце вихря. Совсем скоро Дику стало почти нечем дышать от внезапной духоты, его лицо багровело от подскочившего давления. «Почему столько людей не могут найти каких-то подростков?!» —про парня он узнал от того самого парнишки, которого и вырубили, он пришёл спустя пару часов после своего бессознательного состояния и удивил старосту новостью. Он допустил ещё одну оплошность, допустив проникновение чужака. Где-то снаружи, у двери, показался шорох. Из-за волнения тело покрылось мурашками, а на лбу проступили первые капли пота. Неужели нашли? Ему очень хотелось верить в это, однако то, что он увидел в следующий миг заставило мужчину в ужасе вскрикнуть и едва не свалиться со стула, опасно пошатнувшись на нём. В глотке стало неприятно першить, губы мелко задрожали, пытаясь что-то пробормотать, заикаясь. Чья-то людская тень при слабом свете настенного бра, отодвинулась от шкафа и плавно двинулась к столу. «Как я мог не заметить ещё кого-то здесь?!» — Кто вы такой?! — он и заметить не успел, как стол был грубо перекинут, а сам Дик вжался с перепугу в стенку, дрожа всем тело. Не дав опомниться маньяк схватил старика и отбросил грубо в угол, выбив весь воздух из легких, а затем наклонился над дрожащим, дряхлым телом, словно пытаясь вслушаться в тихие мольбы. Дику мерещился кровавый грустный смайлик, взгляд размывался, а сердце в болезненном приступе сжалось. Хоть бы слово сказать, но рот открывался, не издав и звука, лишь тихо протяжно хрипя — на грудную клетку тяжело давил потрепанный мужской ботинок. Ребра неприятно заныли, но парень и не думал убирать ногу с груди старца. Казалось, что ему доставляет удовольствие причинять боль и наблюдать за бессмысленными потугами вырваться из западни. Этот парень, кто бы он ни был, обладал не человеческой силой. Под его ногой послышался тихий хруст, а затем больной стон и хрипы. — Ты жалкий, — прошептал тот, наклонившись ближе так, что чувствовался смрадный запах табака изо рта. — Я ожидал большего от главы такой «великой» организации. Понимаю почему он решил избавиться от тебя. — Гос... Господин не мог... Я... Я же служ-жу ему верой и правдой, — прохрипел он, покашливая, дышать явно было тяжело, а переломанные рёбра делали всё только хуже. Тяжёлое дыхание старика лишь раздражало, из-за чего последовал внезапный пинок в бок, а давление с груди исчезло. — Не надо... — Верой и правдой говоришь? Думаешь Ему есть до этого дело? На вашу веру и любовь ему глубоко посрать! Слышишь?! Ему срать на то, чем вы тут занимаетесь и на вас всех! Вы всё для него либо еда, либо игрушки, от которых мы в конце избавляемся, — он засмеялся внезапно и так громко, что эхо его смеха утонуло в глубинах тоннелей. Дик замер. Холод комнаты вмиг исчез, в груди зажгло. — О, вижу ты и сам не догадывался. Какое разочарование однако, да? Твой Хозяин наигрался с очередной игрушкой, очередь которой пришла отправиться вслед за остальными. «Великий не мог так поступить... Нет, нет, нет! Не может быть...» — хаос полностью подчинил старческий разум, из которого уже не выбраться. Старейшина не верящим взглядом смотрел на своего палача, надеясь, что это всё невзаправду. — А.. Как... Как же его... Задание, — одними губами шевельнул тот, острая боль мешала нормально дышать. — А ты ещё не понял? Вы лишь щенки, которые загоняют добычу в ловушку. Вы своё сделали. А больше вы ему не нужны. Старик едва успел осознать значение последних слов, за стенами послышались вопли и мольбы о помощи, разные голоса один за другим. Одни стихали, другие начинали звучать. Тихим эхом слышался чей-то бег. «Вы своё сделали. Больше не нужны», — гудело в ушах, а тело парализованное от страха пыталось двинуться. За спиной послышался зловещий смех, пробивающий до дрожи, впивающийся, как игла, в сознание. Осознание скорой смерти пугало, тело дрожало, но инстинктивно пыталось отползти от своего палача. — Нет, я не д-должен...так умереть...— только и успел пробормотать Дик, почувствовав резкий пинок под ребра и острую боль в той области, мигом прикрывая её рукой. Картинка заветной двери, за которой периодически слышались другие голоса и крики, стала расплываться, теряя свои очертания. Тело горело от недавних побоев, а сознание уже сдавалось, вот-вот готовое погрузиться в заветный сон. Это действительно его конец?***
Идя следом по темному тоннелю за Реем, который держал в руках дряхлый, старый фонарик (который всё это время покоился в кармане его поясной сумки под мантией), изредка мигающий, Кэтрин молилась лишь о том, чтобы они добрались на поверхность в целости. На самом деле было чудом, что они вообще добрались в этот злополучный коридор, лишь пару раз наткнувшись на служителей и сумев удачно убежать. Казалось даже, что какая-то их часть и вовсе куда-то пропала, слух улавливал какие-то отголоски голосов или криков, но беглецы, будучи на адреналине, не задумывались о них. Лишь бы свои шкурки вытащить из этой дыры. — Осторожней! — голос Рея послышался как из-под толщи воды и заметив камня, запнувшись за него, тело девушки по инерции стало падать вперёд, заставив её вскрикнуть и испугаться. Быстрая реакция мужчины не заставила себя ждать и его руки ловко уберегли девушку от столкновения с каменной землёй. — Ты что в мыслях летаешь? Я для кого тут фонариком свечу? — Прости, просто задумалась. Тебе не кажется странным, что мы так просто пробрались сюда встретив лишь малейшую защиту? Вдруг они это спланировали? Или что похуже? — Если тебе так интересно, сходи к ним и спроси. Что за дурацкий вопрос, Кэтрин? — возмутился парень, всё ещё придерживая ту. — Нам просто повезло или тебе обязательно нужно, чтобы всё усложняли? — Нет, но это же странно! — Тебе важнее выбраться от сюда или искать причины их поведения? Пошли скорее, пока реально не появились осложнения, — недовольно пробормотал брюнет, взяв Кэтрин за руку, и повел её дальше, освещая дорогу. На протяжении всего пути они лишь несколько раз перекидывались вопросами, совсем не важными по сути. Каждый думал о своём. Кэтрин и правда волновал тот факт, что выход дался им практически свободно, не встретив огромного сопротивления, хотя сначала за ними гнались, как обезумевшие псы. Тревожное предчувствие чего-то плохого отчётливо дало о себе знать. Мысли не выскальзывали, впиваясь когтями в подсознание, не позволяя себя добровольно выкинуть. Взгляд зелёных глаз снова уткнулся в спину сопровождающего. «А что если...» — Может быть расскажешь, почему ты сюда попал и как? — неуверенно прозвучал вопрос, эхом прокатившийся вдоль мрачных стен. Шаги внезапно стихли и они оба остановились. Парень замер с направленным в тьму фонарём, а затем обернулся через плечо с тяжёлым взглядом. Кэтрин слышала своё тяжёлое от усталости дыхание, в висках неприятно пульсировало. Он не спешил с ответом стоя в раздумьях. «Может ли он скрывать что-то страшное?», — определённо ответ был положительным и это не могло не волновать. — Мы не могли поговорить об этом , когда будем в более безопасном месте? Если уж так интересно, то коротко скажу: я бежал от одного... человека, сделавшего мою жизнь сущим адом, случайно прознал я про это место от стариков и... — его лицо резко сменила гримаса боли и он схватился одной рукой за голову, жмурясь и тихо мыча. Другая рука с фонарём инстинктивно потянулась к груди, словно что-то проверяла через ткань. — Что с тобой? — заволновалась мигом Кэтрин, возникнув рядом. Она не знала, чем могла помочь ему в данный момент. — Нам надо скорее выбраться наверх, пойдём, — с трудом пробормотал он дрожащими губами. Голову словно разрывала пульсирующая боль, казалась сильнее, чем обычно. Таблеток как на зло не осталось, он выпил последнюю сегодня, ещё ранним утром. «Как же не вовремя! Мы почти выбрались!» — Но... — Никаких «Но»! — рявкнул он неожиданно и злобно, находясь на грани потерять сознание. Рей понимал, что пугает спутницу, но собственное состоянием нещадно било его, сбивая с толку, путая и искажая мысли. Он дрожал и чувствовал дикий холод, окутывающий его. — Мы должны выбраться сейчас, потом с расспросами, пожалуйста! Кэтрин сдалась, сжалившись. Видеть измученное лицо парня и не иметь возможность ему помочь заставляло сжиматься внутри сердце от боли. Мужчина уже брёл дальше, жмурясь моментами от новых волн неприятных ощущений. Оставалось лишь молча идти следом, наблюдая за состоянием мужчины. Вопросы могут подождать, сейчас и правда не лучшее время. Очередной поворот и вот в конце, освещаемый слабым лучом света, показалась железная лестница ведущая куда-то наверх. Неужели на волю? Мрачное молчание давило на рассудок. Кэтрин слышала его тяжёлое дыхание, смешанное с тихим бормотанием. Он злился? На что? Резкие грубости, что он кинул ей тогда заставляли задумать о перемене в его настроении. Казалось, что он чего-то боялся. Но чего именно? Они находились так близко к желанной свободе. Осталось совсем недолго, неужели наконец-то свобода?