Лимонные дольки

POV Северус – Вы не можете увидеть моего супруга. Он плохо себя чувствует, – спокойно сказал я, глядя прямо в глаза женщине. Она уже была бордовой, почти полностью сливаясь со своим костюмом. Рядом с ней стояла группа авроров, которые явно мечтали уйти отсюда побыстрее. Они тоже знали законы и понимали, что только я могу распоряжаться судьбой своего мужа. – Мистер Поттер нуждается в реабилитации! – закричала женщина. Рука с крепко зажатой палочкой нервно дернулась. – Я способен позаботиться о здоровье своего супруга, – ответил я, делая акцент на последнем слове. – Я… Я… Я еще вернусь, – пропищала ведьма и вылетела из моей гостиной. Я тяжело вздохнул и, наконец, сел на стул. Голова сильно болела- почти всю ночь я провертелся в кровати, думая о Гарри. Мне оставалось только надеяться, что со временем он снова захочет жить и вернется. Целители и зелья не могут помочь, если болеет душа. Я мог только быть рядом и ждать… *** – Доброе утро, – сказал я, входя в спальню. Мальчик лежал на узкой кровати и смотрел в потолок. Я поставил поднос и присел на край. Стульев в комнате не было. – Гарри, давай покушаем, – сказал я, усаживая ребенка на постели. Он замер в том положении, как я его оставил. Я набрал ложку овсяной каши, сильно усыпанной сахаром и поднес к губам мальчика. Я надеялся, что он сможет глотать сам, иначе мне придется поить его зельями. Гарри открыл рот и проглотил. Я почувствовал себя счастливым человеком. – Молодец, давай еще, – произнес я и набрал новую ложку, надеясь повторить подвиг. Кушали мы долго, но зато Гарри съел абсолютно все. Я сменил постельное белье и поднял супруга на руки. Очищающие чары нельзя использовать постоянно, притом, они все равно не могут заменить горячую ванную. – Пойдем купаться! – сказал я, выходя из комнаты. Небольшая ванная была полностью наполнена паром и ароматом разных трав. Мелисса, душица, мята, ромашка. Я аккуратно раздел Гарри и положил в ванную, придерживая за голову. Рукава промокли в воде, но мне было абсолютно все равно. Я взял мочалку и начал неспешно водить ею по телу юноши. Светлая кожа немного порозовела от трения и горячей воды. Он закрыл глаза. Мне показалось, что даже уснул. Я вытянул его из воды, замотал в большую простынь и понес обратно в комнату. Он был словно кукла и делал все, что бы я ни захотел. Каждый раз, когда я смотрел в эти пустые глаза, сердце раскалывалось от боли. Этот мальчик пережил слишком много для своих лет. *** Прошло несколько недель с того дня, как Гарри полностью закрылся в себе. Я почти весь день находился в его комнате- читал вслух, разговаривал или просто сидел, ожидая заметить хоть какие-нибудь изменения. Иногда мне казалось, что он смотрит на меня, именно на меня, а не сквозь. В такие моменты сердце начинало громко стучать в груди в надежде, что он придет в себя, но все проходило через миг и я не был уверен, что вообще что-то видел. Надежда, что он вернется, уплывала с каждым днем. – Я пришел не один, – сказал я, присаживаясь на постель. Комната сильно изменилась за это время. Я поставил сюда небольшое кресло и торшер, чтобы можно было читать по вечерам. На окне появились светлые шторы, даже несколько цветов стояли на подоконнике. Я постоянно оставлял тут травы, надеясь, что подросток будет лучше спать. Теперь можно было сказать, что здесь кто-то живет, а не просто умирает. – Вот кого я принес, – сказал я, доставая из-за пазухи маленький светлый комочек шерсти. Щенок жался ко мне и дрожал как осиновый лист. Я положил малыша рядом с Гарри. Он попятился и забился тому под бок, прячась от меня. Я отлил немного молока в блюдечко и поставил прямо на кровать. Щенок несмело, покачиваясь из стороны в сторону подошел к блюдцу. Он понюхал его и легонько лизнул молоко. Ему видимо понравилось, потому что вскоре молока не осталось. Хотя я очень сомневался, что хоть что-то попало в желудок, учитывая насколько мокрым был этот малыш. Я вытер мордашку платком и вернул его на кровать. Он покрутился, потоптался и лег под боком у Гарри, зевая. – Назовешь его потом, – тихо сказал я, выходя из комнаты. *** Разбудил меня лай. Я сначала совершенно не понял, что в моем доме делают собаки, но потом вспомнил про щенка. Гарри! Я подскочил с кровати и в одних пижамных брюках побежал в его комнату. Мальчик все также лежал на кровати, рядом прыгал щенок и лаял. Он пытался тянуть Гарри за руку и кусал за одеяло. Я сначала совершенно не понял, почему он так ведет себя, но когда подошел ближе, заметил… слезы. Мальчик тихо плакал, не издавая ни звука. Возможно, это была не первая такая ночь, а я просто не знал об этом. – Гарри! Тише, все хорошо, – сказал я, обнимая его и притягивая к себе на руки. Слезы бежали по моим щекам, но я был счастлив.