Je recevrai le coup

-Простите его, - мужчина улыбнулся, закрыв за собой дверь, ведущую на широкий балкон, - Джесси иногда бывает невыносимым, особенно в общении с девушками. Странно, правда? Марк мимолетно усмехнулся, облокотившись о широкие каменные перила, ограждающие нас двоих от темной бездны почти неосвещаемой части улицы. -Что же в этом странного? – уточнила я, прислонившись попой к каменной ограде и прилипнув губами к краю хрустального бокала. В какой-то степени я понимала, что имеет в виду Марк, но все же спросила. Не знаю почему. Наверное, для того, чтобы не потерять нить беседы с таким значимым человеком. Всегда было интересно, чем живут и как думают те люди, которых принято считать недосягаемыми звездами. Еще пару минут назад на импровизированной сцене закрытого зала Руффало казался мне чем-то придуманным, нереальным, но вот он со мной здесь, улыбается и пьет обычную минералку, вглядываясь в темноту покатых крыш. Кажется, каждый из людей наедине становится совсем иным. Не таким, каким ты считал его раньше. Вот и простой Марк кардинально отличается от себя самого, обремененного статусом кинозвезды. -Так что же Вам показалось странным? – вторила свой вопрос я, и больше не отвлекалась на философские раздумья, касаясь взглядом запутанных кудряшек с блестящей проседью. -Ну, знаете, - актер заметно оживился и поменял положение, теперь сложив крепкие руки на груди, - Айзенберг не из тех, кто бывает слишком настойчив с женщинами, но что-то заставило его изменить обычаям. Уж не очарование ли двух француженок послужило тому причиной? Мужчина приподнял бровь, хитро растянув губы в улыбке. Он как будто знает, что я, несомненно, смущусь такому комплименту, но я держусь, скрыв порозовевшие щеки от любопытных глаз. -Откуда Вам известно, что мы француженки? – как будто пропустив половину из сказанного мимо ушей, поинтересовалась я, - На лбу у меня не написано, что я из Парижа, кажется, нет. Марк рассмеялся, повернув ко мне лицо. Он ещё несколько секунд помолчал, а потом все же изрек свою мысль, поправив на моем плече сползшую французскую шаль. -Во-первых, - мужчина указал мне на предмет гардероба, - у моей жены таких несколько, и я точно знаю, что все они – прованские. Во-вторых, Ваш акцент, его сложно спутать с каким-либо из других языков. -А в-третьих? – не выдержав паузы, поинтересовалась я. -А в –третьих, Вы обе совершенно очаровательны. Такой шарм присущ только русским и француженкам, мадмуазель… -Элли,- представилась я, протянув руку,- просто называйте меня Элли. Руффало мягко сжал мою ладонь, учтиво склонив голову. -Тогда Вы можете звать меня просто Марк, Элли, - улыбнулся он и ненадолго задержал мою руку в своей. Клянусь, ели бы у него не было жены, я точно сочла бы это за флирт, а так – всего лишь вежливость. Вежливость же, верно? Откуда-то повеяло совершенно холодным, немного влажным воздухом, заставив меня отвлечься от разглядывания запонки на белоснежной рубашке актера и поёжиться. И когда это успело так похолодать? А может, это я попала под обаяние Марка и теперь вот мучаюсь волнительным ознобом? Нет, ну это, право, глупо. -Вы совсем озябли, Элли, - заметил мужчина, нахмурив густые брови, - может, зайдем внутрь? Так и простуду подхватить – дело одной секунды. Но я лишь отрицательно покачала головой. -Нет-нет, всё в порядке, просто принесите мне ещё шампанского, если вас не затруднит. В зале слишком много народа. Не люблю толпу Руффало приподнял бровь и улыбнулся самым краешком губ, скептически глядя на меня: -Не любите толпу, однако на премьеру пришли? Поразительно…просто поразительно, - протянул он и, даже не дав мне возможности оправдаться, скрылся за дверьми, ведущими в душный зал, оглянувшись лишь на секунду, чтобы какой-то хитрой улыбкой ненадолго проститься со мной.