Сложно быть с двумя садистами.

Прошло пару месяцев с тех пор, как Камуи и Кагура виделись и дрались последний раз. Да, отношения брата и сестры наладились, но всё же этот глупый Ято-младший выбрал пиратство, а не несносную младшую сестру. Возможно, он думает о ней и даже скучает, но Ято – раса, у которой на первом месте сила и битвы, а уже потом семья и любовь. Кагура же иногда вспоминает об этом рыжем парне, таскаясь за Гин-чаном и очкариком, выполняя непонятные задания от клиентов. Но тут ещё и один садист из Шинсенгуми жить спокойно не даёт. В общем, скучать и грустить нашей Ёрозуи некогда. *** - Гинтоки, поможешь? – проговорила, куря трубку, Цукуё, смотря на самурая так, словно предупреждая «Если не поможешь, то в Ёрозую понесут твоё дырявое тело.» - Почему мы должны этим заниматься? Пускай эти бездельники, Шинсенгуми, возятся с вашими горелыми домами. – сидя на скамейке и почёсывая серебряный кудрявый затылок, Саката закатывал свои и так полумёртвые глаза, лениво отвечая. - Вот именно. Это скучно. Даже никого не убили. – рядом с Широяшей в позе лотоса сидела Кагура, жуя кислое суконбу. - Да вы что? Это мы главные бездельники Эдо! И не надо нам смертей, Кагура! – вопил Шинпачи, размахивая руками, тем самым пытаясь вразумить двух ленивцев. - Понимаете, Ёрозуя, - Сейта вывез Хинову на улицу, которая обратилась к мастерам на все руки – Кто-то поджигает дома, но так, чтобы никто не пострадал. Мы не знаем и даже не предполагаем, кто это может быть, Ёшивара давно уже живёт спокойной жизнью. – куртизанка говорила спокойно и нежно, утверждая этот факт, но в этот момент вылетела сковородка из окна одного из домов, попав прохожему в нос, отчего тот упал и вырубился. - Да… Спокойная жизнь... – протянул Гин, смотря на эту картину. – Ох… Ну если заплатите, тогда я подожгу яйца тому, кто поджигает дома и не даёт мне мирно почитать Джамп. – Саката встал со скамейки, поковырялся в носу и направился к тому дому, что подожгли сегодня рано утром. - Подожди меня, Гин-чан! – сорвалась с места и Кагура, в беге раскрыв свой ятовский зонт. За ней пошлёпал по пыльной дороге и Шимура. – Ну и жарень… - даже зонтик не спасал от огненных лучей светила. - Китаёза, не боишься, что из тебя может получится жаркое? – из-за угла обгоревшего и разрушенного серого дома вышел Сого, засунув руки в карманы, он стал идти навстречу Ёрозуи. - Йо, босс. Что вы тут забыли? - Нас позвали поджечь чьи-то яйца. – проговорил Гинтоки с серьёзным лицом. - Эй, хватит! – бесился Шинпачи. – Окита-сан, нас пригласили расследовать это дело. – поправил свои очки, вечно падающие на нос в ответственный момент. - Пацуан~ - пропела Кагура. – Говоришь, как коп! Гин-чан, смотри, у нас крыса завелась. Да ещё и очкастая! - Да… Нужен яд, эй, Кагура, неси сюда говно Садахару! – Ято и Саката, ухмыляясь, уставились на Шимуру, а рядом сидел на своём хвосте белый огромный пёс. - Ч-что? Эй! – кричал на всю Ёшивару очкарик. - Весело у вас. – за всей этой ситуацией наблюдал Сого, больше смотря на рыжую бестию, что и минуты не могла спокойно постоять и смеялась, как лошадь. - Эй! Хватит ржать! – также из-за угла выглянула курящая голова Хиджикаты, на которой вздулись три венки. – Чего припёрлись? Убирайтесь! - Заткнись, майонезник! – начал перебранку Гинтоки. – Эх… ладно. Кагура, Пацуан, пошли посмотрим, что за кучка пепла перед нами. – показал на полу-рухнувший дом, где уже как муравьи ползали Шинсенгуми. *** - Эх… - вздыхала Кагура, лазяя по развалинам и замечая какие-то куски одежды и бытовой утвари, от которой воняло едким дымом, отчего начинала кружиться голова, так ещё и солнце палило, не жалея Эдо. - Гав! – подал голос Садахару, обнаружив предполагаемое место поджога. - Садахару, ты что, наложил кучу здесь? Я не буду её убирать, пойду Гин-чана звать. – Ято лениво шла на зов пса, ковыряясь в носу. - Гав! - Спичка? – Кагура присела на пыльную серую землю, увидев улики. – Что? – тихо произнесла следом. Около обгоревшей маленькой палочки лежал яркий рыжий длинный, чуть волнистый, волос, напоминающий девушке косу её тупого братца. - Что? – сзади неё, облокотившись на стену соседнего дома, стоял Окита. Он услышал гавканье Садахару и пришёл за Кагурой. - Ничего. – взволнованно ответила Ято, поднимаясь на ноги и что-то пряча в кармашек китайского платья с разрезом на уровне бёдер. – Чего припёрся? - Думал, тебя твой же пёс съел. – ничего остроумнее Сого придумать не успел, так как заметил странность поведения рыжей. Ему стало очень интересно, что же она утаила себе в карман. - Вот. Спичка. – девушка подошла с боку к парню, вручив ему улику и, скрывая свои небесные глаза рыжей небрежной чёлкой, скрылась из виду. Окита лишь посмотрел ей вслед, не понимая, что такого она нашла, что её столь весёлое детское настроение сменилось на суровость и серьёзность, ему это ой как не понравилось. *** Прошло около часа и Ёрозуя, вся испачканная, черная, вернулась домой после этих «раскопок». - Вот же. Какая пыльная работёнка. – завалился на диван Гинтоки, прихватив со стола новый выпуск Джампа. - Гин-сан! Слезь! Иди переоденься! – вопил как мамочка Шинпачи. – Кагура-чан, и ты тоже… - но его речь прервал громкий звук закрывания дверцы полки, где спала Ято. – Ч-что…? – впал в ступор очкарик. - Переходный возраст. – ответил на вопрос пацуана Гин, ворочая свой палец в носу. *** По небу плыли вечерние тучки, укрывая солнце, словно одеяло, и даря жителям Эдо долгожданную прохладу. Кагура бóльшую часть дневного времени провалялась на диване, как и Гинтоки, смотря телевизор и поглощая все запасы еды, что принёс полуживой Шинпачи. Вечером Ято решила прогуляться в парк и заодно выгулить Садахару. - Гин-чан, я ушла… - вскрикнула рыжая и закрыла дверь. - Иди, иди… - не мог оторваться кудрявый самурай от Джампа, который кое-как отобрал у Зензо. *** Садахару где-то весело бегал, закапывая свой вонючий клад в детскую песочницу, а Кагура, запрокинув голову назад, сидела на скамейке, пожевывая своё любимое лакомство. «Волос… Неужели он прилетел на Землю? Да, не мы одни с ним рыжие, но…» - из размышлений Ято-младшую вывел удар по голове. - Ауч! – из глаз девушки чуть ли не полились слёзы. – Кто? – распахнула она глаза, но вскоре пожалела об этом: перед ней в перевёрнутом виде стоял Сого, не выражая никаких эмоций на лице. – Ах ты, садист чёртов! – разозлилась Кагура, быстро спрыгнула с лавочки и уже стояла перед парнем, держа его за грудки. – В нос хочешь? – левая рука отпустила пиджак и нацелилась в голову Окиты, но была остановлена сильной рукой парня, которая и перекинула девушку назад так, что она в миг оказалась на земле, лёжа на лопатках. – Чёрт… - протянула рыжая еле слышно, устремляя свой взгляд в сине-чёрное небо, наполненное маленькими желто-белыми точками. - Остыла, Китаёза? – парень подошёл к ней ближе, встал, закрыв своей головой звёзды и луну, и, неожиданно для Кагуры, тихо лёг рядом с ней, также уставившись вверх. – Что спрятала? Ты их соучастница? - Отстань, садюга. Мне и так хреново. А что спрятала, тебе знать не надо. Садахару, домой! – Ято поднялась на ноги, устрашающе взглянув на Сого, подозвала пса и направилась в штаб Ёрозуи, где, наверняка, уже ужинали Гин-чан и Шинпачи. «Опять этот твой взгляд, который на мне не работает. Но на этот раз твои глаза были наполнены печалью, Китаёза. Что ты спрятала? Мне прямо захотелось украсть это.» - Окита повернул голову в сторону уходящей рыжей бестии, подумав, что и в правду становиться мазохистом и извращенцем, как говорил ублюдок Хиджиката, только разговаривая с китайской девчонкой. *** - Я пришла! – Кагура ещё на улице учуяла еду и чуть не снесла дверь с петель, врываясь в дом. – Неси еду, Пацуан. – проблемы - это проблемы, а обед, то есть ужин, по расписанию. Ничто так не возвращало Ято хорошее настроение, как еда, вкусная и питательная. - Нагулялась? – с набитым ртом проговорил Гинтоки. - Да. – девушка залпом залила в себя суп, следом убрав жирные следы со своего рта рукой. – Було хорофо фрогуляца вечером. – теперь с набитым, полным мяса и риса, ртом говорила Кагура. - Ну что ж, я домой, Гин-сан, Кагура-чан. – Шимура собрал свои кое-какие вещи и уже стоял у входной двери дома. - Иди, иди. Купи мне суконбу завтра, Пацуан. – махнула рукой на прощание Ято, доедая пятую чашку риса. - Эх… - вздохнул очкарик, понимая, что он лишь источник еды для этих двоих лежебок. *** - Гин-чааан, я спааать. – зевая на ходу, Кагура залезла на свою полку и легла на мягкую белоснежную подушку, так ждавшую её весь день. Закрыла глаза, думая, что завтра придётся снова лазать в руинах Ёшивары. Но тут Ято почувствовала, как по её лицу нежно провели рукой. «Нет. Гин-чан не сможет залезть на эту полку, он уже стар для этого, Садахару слишком огромен, да и от него воняет. Кто?» – закрутилось спросонья в голове девушки. - Ах ты, вор! – ничего лучше Кагура придумать не смогла, кроме как схватить ту руку, что коснулась её белоснежного личика и взвалиться на этого «вора». - Ахах! А ты шустрая! – послышалось в ответ. Продолжение следует...