Сплетни и интриги? Да как два пальца об асфальт.

— Мнгх, Шото…       Тяжелое дыхание, вздохи и стоны разносятся по комнате. Гетерохром кусает нежную кожу, оставляя засосы, ласкает языком возбужденные соски, которые реагируют на каждое прикосновение. И двигается в чересчур разгоряченном теле, которое выгибается и отзывается на абсолютно все возбуждающие ласки. Пошлые шлепки и хлюпанья жутко смущают, но сейчас это уже совсем не важно. Сейчас два человека полностью поглощены процессом и друг другом.       На спине Шото уже остались красные полосы от ногтей. Но он продолжает прижиматься к парню под ним. Они перепачканы спермой, а после поцелуя между ними натягивается ниточка слюны. Разноцветные волосы сжимают на затылке, заставляя быть ближе, чтобы чувствовать это тяжелое дыхание на своих губах. — Шото, я люблю тебя, — говорит парень, и Тодороки просто сходит с ума: от этого голоса и розовых веснушчатых щек, от этих растрепанных волос и от этого огонька, что горит где-то в глубине изумрудных глаз. Он двигается все быстрее, доводя обоих до оргазма.       Секундный спазм заставляет тысячи мелких мурашей разбежаться по всему телу, отдавая острыми покалываниями на кончиках пальцев и дрожью в коленках. Все тело натянулось как новая струна из лучшего комплекта гитарного набора, после чего напряжение как рукой сняло, оставляя только жуткую усталось и неимоверное облегчение. Не успев сообразить, что да как, Тодороки довольно обильно кончил прямо в любимого, после чего прижался ближе и вновь поцеловал того, пытаясь восстановить дыхание. — Я тоже… Хаа… Я тоже тебя люблю, Изуку…       Шото просыпается в холодном поту и с жутким стояком в штанах, сводящим все мышцы таза жуткой судорогой и напряжением. Такие сны преследуют его на протяжении последних двух месяцев после дня рождения Мидории. Тодороки просто не мог выкинуть такие мысли из головы. А особенно когда ты работаешь с этим человеком в одном месте, следовательно, и видишь его чуть ли не двадцать четыре на семь.       Но больше всего гетерохром не выдерживает, да и вообще не в силах отвести взгляда, когда Изуку с серьёзным видом контролирует какой-нибудь процесс, его разум затуманивается от жёстких закусываний губ и сведённых к переносице бровей.       Ведь внутри персонала Изуку в итоге стал главным, даже сама Каяма об этом как-то сказала. А так как она часто стала отправляться в разные командировки и просто находилась в разъездах, то всё равно все работники по тем или иным вопросам обращались к зеленоглазому, который с радостью отвечал на них. Ему самому было в кайф от общения. Конечно, когда была какая-то официальная встреча, то Немури вновь выступала, как глава агентства.       Никто, честно говоря, не был против такого. Да и весь персонал очень хорошо сдружился с Мидорией. А вот Шото вообще не упускал возможности перекинуться парой слов с Изуку. Вот только обычно, смотря в зелёные глаза, на ум сразу приходили недавние стоны и частое дыхание, а перед глазами возникали его эротические сны. В эти моменты лицо сразу покрывалось еле заметным румянцем, и Тодороки старался как можно быстрее уйти, чтобы Мидория ничего не заметил.       И всё же, Шото нашёл одно решение проблемы. Ну хотя… Хах, он сам не был этому рад, но зато хотя бы он мог спокойно стоять возле Изуку. Он начал чаще общаться с Яойорозу, которая после их разговора всё же решила попытать удачу. Правда для начала она решила узнать, есть ли у Тодороки любимый человек, так что Момо каким-то невероятным образом, но умудрялась находить общие темы для разговора.       А ещё, очень кстати (ну лично для девушки) скоро должен был быть день рождения Момо. Конечно, как и все другие дни рождения, этот ребята тоже очень хотели отметить, но на сей раз удачнее. Теперь они стали ещё дружнее, поэтому старались все праздники отмечать вместе.       И девушка планировала именно на свой день рождения сблизиться с разноцветноволосым, который последние дни ходил довольно печальным. И вот когда очередной рабочий день был окончен, Момо вновь наблюдала, как Тодороки что-то печатал на своём телефоне. — Шото, у тебя всё в порядке? — спросила Яойорозу, собирая свои вещи. — А? — Шото на секунду поднял голову, но затем вновь уставился в экран, — Да, всё хорошо. Почему ты интересуешься? — Ну-у, ты в последнее время ходишь поникшим, вот я и спросила… — Ох, понимаю. Спасибо, что беспокоишься, но не стоит, правда, — ответил Шото, начиная собирать свои вещи. И как так получилось, что они остались вдвоём? — Кстати, у тебя есть планы на выходные? — когда ребята уже вышли из ателье, спросила Момо. — Вроде не было, — без особого интереса сказал Шото, думая о том, был ли Изуку ещё в агентстве? И тут на первом этаже послышался знакомый голос, который парень сразу же узнал. Он даже немного взбодрился, в то время, как сбоку Момо продолжала говорить своё. — У меня просто день рождения, поэтому я хотела бы тебя позвать…       Яойрозу уже шла с явным румянцем на щеках, но, не услышав ответа, она повернула голову в собеседнику и увидела, как Шото смотрел на Изуку, который разговаривал по телефону. И судя по его выражению лица, разговор был серьёзным. — Изуку тоже полностью уходит в работу. Интересно, с кем он разговаривает? — к чему Яойорозу спросила это, сама не поняла. Возможно, она надеялась на то, что от него получится выйти на интересующую её тему или ещё чего. Однако поток мыслей прервал звонкий голос Мидории, который заметил наконец друзей и уже успел закончить разговор. — Хэй, ребят, а вы чего так поздно уходите? Время уже двенадцать ночи, — спросил Изуку, лучезарно улыбаясь и ставя руки в бока. — Мне пришлось немного переделать костюм Шото для завтрашней фотосъёмки, поэтому мы так задержались, — объяснила Момо. — Ох, ну тогда все понятно, ладно, хорошо вам добраться до дома. Увидимся завтра! — проговорил Мидория и уже хотел пойти к себе в кабинет, как его окликнул Тодороки. — Изуку, а ты не идёшь домой? — зеленоволосый в этот момент посмотрел на Яойорозу, которая остановилась и посмотрела, будто с мольбой, на Шото. — Нет, у меня ещё дела, но надеюсь, что скоро закончу. Не переживайте, завтра буду как огурчик, — зеленоглазый поднял большой палец вверх и подмигнул друзьям, — Всё, идите, а то я ещё буду виноват, что задержал вас. — Ничего подобного, — усмехнулась Момо, слегка потрепав гетерохрома по плечу, — Пойдём, Шото. Не будем мешать Изуку. — А, да… До завтра.       Мидория помахал рукой уходящим ребят, и как только двери агентства закрылись, улыбка спала с его лица, а по щеке внезапно и как-то по глупому, прокатилась слеза, которую парень поспешил смахнуть рукавом толстовки. Сегодня он решил переночевать в офисе…

* * *

— Изуку! Ну ты и балда! — влетев в кабинет и увидев мирно спящего Мидорию, воскликнула Очако, — Босс, просыпайся!!! — Боже, просил же не называть меня боссом, — проворчал Изуку, начиная просыпаться. — А по другому тебя не разбудишь. Ты вообще представляешь, насколько Тсую сегодня придётся потрудиться, чтобы привести твоё лицо в порядок? — когда Мидория принял сидячее положение и попытался привыкнуть к яркому свету вокруг, Урарака отвесила ему щелбан, — Идиот, ты свои синяки под глазами видел?! — Урарака, прошу, не кричи. У меня голова раскалывается. — Ещё бы она не раскалывалась. Ох, — девушка громко выдохнула, возвращая себе наконец спокойное выражение лица и прекращая злиться, — Давай вставай и иди хотя бы умойся. — Хорошо-о-о, — протянул Изуку, томно зевая и потягиваясь, на что Очако даже рассмеялась, глядя на друга.       Внизу к этому времени собрались практически все ребята, и, конечно же, Бакуго не упустил возможности поглумиться над измученным видом Изуку. — Эй, Деку, ты где вчера пропадал? Выглядишь, как будто полночи бухал в какой-нибудь пивнушке. — Очень смешно. И тебе доброго утра, Каччан. — Так, потом обменяетесь нежностями, а сейчас нам надо работать, — прервала их воодушевлённая Немури, которая наконец нашла время заскочить на огонек, а не пропадать где-то, не пойми где, — Нам надо до выходных сделать обложки для агентства. Так что давайте начинать. — А в каком формате будет фотосъёмка? — спросил Шото. — Будете фотографироваться парами. Ты с Изуку, Кацуки с Эйджиро и Шинсо с Йо. Надеюсь, возражений не будет? — собственно, больше всего вопрос был обращён к Бакуго, который мог в очередной раз что-нибудь ляпнуть. — А у нас есть выбор? — куда-то в пустоту спросил блондин, но увидев суровый взгляд девушки, слегка успокоил нарастающее раздражение, — Бля, нет никаких возражений, че докопалась. — То-то же. Все, у вас пять минут на переодевание, начинаем с Изуку и Шото.       Команда сразу засуетилась. Ребята надевали костюмы, Тсую и Урарака делали макияж и добавляли какие-то аксессуары. На заднем фоне, для настроения играла нейтральная музыка, которой заведовал Хизаши. Джиро ему припомнила пару моментов и крупных косяков мужчины, когда она работала одна, так что в итоге сегодня она взяла себе выходной, собираясь как следует выспаться. Серёжки очень шли Тодороки, что некоторые даже залипли на эту красоту.       Изуку и Шото справились на ура. Каминари смог сделать огромное количество красивых фотографий, и ему даже особо не пришлось говорить, как им двоим стоит встать, какие эмоции на лице должны быть. Сразу видно — профессионалы. Больше всего, конечно, всем понравилось, когда Тодороки обнял одной рукой Изуку за талию, и так наклонился к нему, что их волосы очень красиво переплелись, красный цвет с зелёным смотрелся очень эстетично. Правда вот Мидория тогда был готов сгореть от стыда, он кое-как смог подавить это странное чувство, в ответ кладя руку на футболку Шото. И зеленоглазому даже на секунду показалось, что сердце гетерохрома стучало самого быстрее, нежели должно было. Ему хотелось списать это на работу.       Шинсо и Йо тоже на славу постарались. Вот только Асуи долго ругалась на Хитоши, что у того жуткие синяки под глазами. Пришлось знатно пошаманить с косметикой, чтобы привести это милое личико в нужный вид. У этих двоих, в итоге, получились довольно брутальные фотографии, и вот здесь Каминари пришлось постараться. Ну, в любом случае, ребята справились с задачей.       Перед съёмкой Эйджиро и Кацуки решили сделать небольшой перерыв. Изуку пил кофе и разговаривал с Каямой на какую-то тему, но заметил, что Шото, кажется, был чем-то обеспокоен и вышел на улицу. Мидория извинился и сказал, что пойдёт посмотрит, что там с Тодороки. Выйдя на небольшое крыльцо, располагавшееся на втором этаже, зеленоглазый увидел, как Шото с кем-то разговаривал. Встав рядом, он заметил ещё и сигарету. — Что-то случилось? — неожиданно спросил Шото, когда закончил разговаривать по телефону. — Нет, просто мне показалось, что ты какой-то мрачный. Всё в порядке? — Да, прости, что заставил волноваться, — Тодороки сделал большую затяжку, заставляя дым окутать его лёгкие, от чего слегка закашлялся и рвано выдохнул, — Сегодня отличный день, не думаешь? — И чем же он такой необычный? — с усмешкой спросил Мидория, повернув голову на Шото и невольно засмотревшись, как его лицо обволакивают клубы дыма, а ветер слегка поднимал волосы. — Это может прозвучать довольно смешно, но мне очень понравилась эта фотосъёмка, — Шото улыбнулся, задумчиво смотря вперёд. — Ох, вот оно что… — повисла небольшая пауза. Но она нисколько не смущала парней. Эта тишина даже в какой-то степени успокаивала, заставляя впасть в состояние умиротворения, — Кстати, давно ты куришь? — Уже где-то пять лет. — И неужели тебе это нравится? — Изуку вновь поднял голову, поморщившись и пересекаясь взглядом с Шото. — Не то что бы… Просто помогает расслабиться. А ты не куришь? — Нет. Никогда даже об этом не задумывался. — А попробовать не хочешь? — как-то загадочно улыбнулся Тодороки, стряхивая пепел с сигареты. — А какой смысл? Уверен, что мне не понравится, — вздохнул Изуку поглядывая на часы и понимая, что им уже стоит возвращаться. — Не узнаешь, пока не попробуешь. — Ладно, давай только быстро, а то нам стоит возвращаться. — Как скажешь, — ответил Тодороки и сделал затяжку, откидывая голову назад. — Так ты…       Изуку не дали договорить, потому что к его губам неожиданно горячо прикоснулись чужие уста. Парень сразу же почувствовал противный запах сигарет, который напористо бил по его носовым рецепторам, но оторваться никак не мог. Дым начал обволакивать парней, но они продолжали так стоять и аккуратно сминать губы друг друга. Мидория пришёл в себя, когда Тодороки отстранился, напоследок чмокнув парня в щеку, а затем вовсе приблизился к его уху и прошептал: — Обожаю латте.       Гетерохром ушёл так быстро, что Изуку даже этого не заметил. Голова немного кружилась, на губах всё ещё остался запах сигарет, и зеленоволосый прикоснулся к губам, вспоминая последние слова Шото и тут же заливаясь краской. Ведь перед тем, как подойти к Тодороки, он как раз пил латте. Зеленоглазый вообще не понял, что сейчас произошло. Его щёки горели, губы слегка припухли, а дурацкая улыбка никак не сходила с его лица.       Из мыслей парня вывел голос Каямы, которая оповестила о том, что перерыв окончен. Слегка ударив себя по щекам, Мидория направился обратно, пытаясь сосредоточиться на работе и выкинуть из головы светло-розовые губы, которые оказались намного мягче, чем он предполагал.       На удивление, даже фотосъёмка Бакуго и Киришимы прошла очень спокойно и хорошо. Хоть Кацуки и пытался ворчать, но Эйджиро быстро успокаивал его, за что Немури была безумно ему благодарна. — Что же, на сегодня тогда всё, — Полночь посмотрела на часы, понимая, что они убили на фотосъёмку, совершенно точно, не меньше шести часов, — Денки, когда сможешь обработать фото? — Ну если я завтра буду целый день дома, то наверное, смогу всё сделать, — просматривая получившиеся снимки, говорил светловолосый. — Поняла тебя. Тогда все могут быть свободны. Спасибо вам за работу.       Все ребята поблагодарили Каяму и стали собираться. Изуку вяло пошёл с Очако и Тсую, Момо в очередной раз увязалась за Шото, который уж очень хотел где-то погулять, чтобы не возвращаться домой. И только Бакуго сидел недалеко от Эйджиро и Денки, которые что-то активно обсуждали. — Эй, вы собираетесь домой? — А-а, мы ещё хотели в одно местечко забежать, так что иди вперёд, — быстро ответил красноволосый, надеясь, что Бакуго действительно уйдёт. — Хорошо, — Кацуки закинул рюкзак себе на плечо и ещё раз, с глубокой растерянностью, спрятанной за маской суровости, посмотрел на Киришиму, — До завтра. — Пока-пока! — подал голос Каминари, и блондин после этого всё же ушёл.       Посидев ещё немного в тишине, пока Денки перекидывал фотографии на флешки, парни тоже стали собираться. — Эй, Кири, что происходит между тобой и Бакуго? — решил поинтересоваться Каминари. — М? О чём ты? — выйдя из раздумий, спросил в ответ Киришима. — Он знает о твоей ситуации дома? — Денки хоть и казался легкомысленным парнем, но Эйджиро он знает уже довольно давно, поэтому читает его как открытую книгу с читабельным сюжетом. — Н-нет. Но он видел мои синяки, — красноволосый опустил взгляд, крепко сжимая руки в кулаки. — Ох, вот оно что. И что ты собираешься делать? — Пока не знаю. Мне сложно кому либо ещё об этом рассказывать кроме тебя. Но Кацуки… Мне кажется, что я могу доверять ему, — он, вроде как, полон уверенности в своих словах, но где-то в глубине было кучу сомнений и волнений. — Не будь таким легкомысленным. У Бакуго сложный характер. И очень тяжело понять, что у него на уме, — закидывая лямку рюкзака на плечо, нахмурился светловолосый, — Я понимаю, что он тебе нравится, но будь с ним осторожнее. — Мог бы и не говорить так открыто об этом, — Киришима ещё больше смутился, однако он не впервой видит, чтобы Денки так серьёзно разговаривал на какую-то тему. Всегда весёлый и жизнерадостный, блондин, практически каждый раз становился человеком глубокой мысли и всеми способами старался поддержать аловолосого, в такие моменты, — И-и что предлагаешь мне делать? — Попробуй пока просто с ним общаться как и раньше. Лучше, конечно, было бы узнать его и вне агентства, но почему-то у меня такое ощущение, что хорошим это не закончится. — С каких это пор ты стал таким пессимистом?! — удивился Эйджиро, с полным непониманием смотря на друга. — Я? Что за чепуху ты несёшь? Я просто адекватно оцениваю и говорю то, что вижу, — Каминари загадочно приложил пальцы к подбородку, над чем-то думая. — Ххаххахх, Денки, прекращай быть таким серьёзным, тебе не идет, — Киришима рассмеялся во всё горло, и Каминари лишь усмехнулся. — Ну наконец-то ты взбодрился, — неожиданно сказал Каминари, — А то задрал уже с кислой миной ходить. Кстати, мне вот всегда было интересно, — после того, как красноволосый успокоился и посмотрел на друга, тот продолжил, — Как ты от остальных скрывал синяки? У вас же вечные примерки, переодевания и всё в этом роде. — У меня есть знакомый визажист, — Киришима глубоко вздохнул, а затем продолжил, — Он такие гриммы рисует, что замазать эти синяки — пустяк. — Ты хочешь сказать, что каждое утро мотаешься к нему перед работой? — светловолосый был очень удивлён такой новости, что аж непроизвольно открыл рот. — Да, потому что другого выбора у меня нет. — А как же болевые ощущения? — Ты представляешь, сколько меня били за этот год? Поэтому прикосновения девчонок для меня ерунда, — с такой лёгкостью и непринуждённостью ответил парень, что у Каминари подкосились ноги. — Боже, чувак, ну ты даёшь, — он даже плюхнулся обратно на стул, сбрасывая рюкзак и выслушивая новую порцию информации от Эйджиро, — Даже нет слов… — он вновь взглянул на часы, после чего молча откинул голову назад, решив выждать пару минут тишины, — Ладно, уже поздно, пора бы по домам. — Да… Денки, спасибо за помощь. — Без проблем, бро.       Каминари похлопал друга по плечу и отчего-то понял, что Киришима так долго не протянет. Хоть он и держится, но постоянно скрывать такие вещи не получится. Однажды вся правда вылезет наружу, но ему безумно повезло, что здесь есть люди, которые смогут ему помочь. И Денки действительно думает, что это может быть именно Бакуго.