* * *
Шото проснулся после полудня. Солнце противно слепило глаза, поэтому гетерохром перевернулся на другой бок, однако заснуть уже не получалось. Он вновь лёг на спину, раскидывая руки в разные стороны. Через пару минут Тодороки провел рукой по лицу, а второй стал хлопать по второй половине кровати, которая была пустой… Гетерохром нахмурился, пытаясь вспомнить вчерашний день, а после и ночь заодно. Да уж, день рождения Киришимы они отметили знатно. Бар работал до самого утра и, кажется, парни сидели прямо до закрытия. Однако Шото и половины не был в состоянии вспомнить, голова ещё ужасно раскалывалась, хоть воем вой. Они все мило беседовали, пили, даже умудрились танцевать, когда после часа ночи была живая музыка. А вот что было потом… Шото никак не может вспомнить. Может, они пошли дальше гулять, может, разошлись по домам, вот только ему почему-то казалось, что с утра он чувствовал чьи-то нежные объятия. Может быть галлюцинации? Те самые эротические сны его снова преследовали, но уже не в таком развратном виде. Просто Шото снилось, как он с Изуку лежал в обнимку и болтал обо всём на свете, крепко сжимая того и утыкаясь куда-то в район ключицы. А может всë-таки не снилось? — Изуку? — громко спросил Шото, надеясь, что ему сейчас ответят. Но привычная тишина, в которой жил парень, вновь начала его обволакивать, и гетерохрому стало как-то дурно от звенящего безмолвия. Ему было так хорошо и тепло с утра, что Шото даже не хотел просыпаться. Он правда надеялся, что проснется в объятиях зеленоглазого, вот только было одно «но». Кто сказал, что самому Изуку это понравится? Может, он поэтому ушел? Ну конечно, чего Тодороки ожидал? Что после такой пьянки-гулянки сможет затащить Мидорию в кровать и сделать то, о чем мечтает уже на протяжении последних шести месяцев? Смешно. Тодороки даже поморщился от своих мыслей. Долбанный эгоист, наплевавший на чувства Изуку. Мда, пожалуй, конкретно сейчас Шото чувствовал себя хуже некуда. Хотя, он всё равно захотел увидеть Мидорию. Просто увидеть его милое лицо, просто поговорить. Очень сложно будет при этом не затрагивать тему прошедшей ночи, но Тодороки честно постарается. Смотря на свой телефон, Шото долго размышлял, что ему стоит сделать. Позвонить? Или просто написать смс и спросить про самочувствие? А стоит ли вообще это делать? Еще ко всему прочему погода немного испортилась, чему гетерохром совсем не был рад. Нему им сегодня дала выходной, а сидеть дома было плохим вариантом. Так что для начала Шото решил сходить в душ, заодно снять напряжение, которое появилось уже с утра пораньше, впрочем, ничего нового. Стоя в душе под теплой водой, Тодороки смотрел на свой стояк, который не даёт ему покоя уже даже после третьего раза. Парень вновь прикасается пальцами к чувствительной головке, думая о том, что это могут быть пальцы Мидории. Его глаза невольно закрываются, заставляя положиться только на ощущения и дергано запрокинуть голову вверх. А внизу жар ещё больше накрывает, и Шото уже вслух повторяет имя Изуку, начиная двигать рукой по стволу, нажимая местами на выступающие венки, из-за чего по ванной разносятся сладостные стоны. Тяжёлое дыхание сопровождается шумом воды и трясущимися коленками. Движения ускоряются, Тодороки окончательно готов слететь с катушек от блаженства, и одной рукой опирается о стену, чтобы не упасть. Смазка уже во всю сочится по члену, Шото её размазывает, но теплая вода все смывает. И вот, уже на пике удовольствия, гетерохром делает пару резких движений и кончает, громко выкрикивая имя любимого. Тодороки пытается привести дыхание в норму, а затем смывает остатки своей деятельности и от негодования, со всей силы сжимает руки в кулаки так, что ещё чуть-чуть и останутся кровавые ранки от ногтей. — Черт, ну и что я творю? — прошептал Шото, выключая воду. Капли прозрачной жидкости падали с волос на тело, проходясь по рельефным мышцам. Тодороки удрученно вздохнул и вышел из ванной, накинув на бедра полотенце. Телефон, лежащий на столе, начинал раздражать. Шото ходил по кухне туда-сюда, думая, что бы написать Изуку. Ему просто даже хотелось услышать голос Изуку. Но о чём они потом будут говорить? Тодороки взял в руки мобильник и стал набирать сообщение. Одно, второе… Но каждое из них было удалено. Парню было неловко и противно от самого себя, что он пытается удовлетворить свои хотелки, даже не подумав о чужих чувствах, но он честно пытался. Наконец спустя пару часов раздумий и психов, после которых чуть не пострадал тот самый телефон, Шото решил прогуляться. Находясь дома, он совсем скоро просто свихнëтся. На улице погодка уже разгулялась, так что можно было спокойно остаться со своими мыслями. Только серые тучи на небе как-то через чур раздражали. Всë бы ничего, если бы Шото чуть ли не на каждом шаге видел парочек, которые мило шли и болтали, держась за руки. Это, конечно, ещё больше расстраивало, но он ничего не мог поделать. И вот, спустя какое-то время, на глаза удачно попалась какая-то небольшая кафешка, одна из многих, которые встречались на его пути, но именно эта привлекла большее внимание. Внутри было вроде не очень много народу. Тодороки зашёл внутрь и почувствовал приятный аромат кофе и разных добавок. Это всё очень успокаивало. Но спокойствие быстро покинуло гетерохрома, когда он услышал знакомый и обожаемый голос. К кассе как раз подошёл Изуку и забрал два кофе. Так. Стоп. Почему два? Шото проводил парня взглядом, чтобы понять, с кем он тут был. И когда Мидория сел за столик, то Тодороки просто замер в шоке. Напротив Изуку сидела… Очако. Уж чего-чего, а это Шото сейчас хотел увидеть в самую последнюю очередь. А лучше вообще этого не видеть. И в целом, как так получилось, что из всех кафешек в городе, он пришел именно в ту, где сидели они двое? Ком сразу подступил к горлу, не давая нормально дышать и как-то соображать, выбивая парня из колеи. Руки вновь сжались в кулаки, и не решаясь провести в этом помещении ни секунды больше, Шото вышел из заведения, решив, что сегодня он останется дома…* * *
— Изуку, у тебя что-то случилось? Ты так неожиданно позвонил, — принимая стаканчик с кофе из рук друга, спросила Урарака. — Я даже не знаю, с чего начать, — зеленоглазый опустил взгляд, думая над тем, зачем он действительно позвал Очако. Да и как вообще можно рассказать о том, что он проснулся рано утром в постели самой известной модели, с чего начать и стоит ли вообще? — Ты не заболел? — начала с самых банальных вопросов девушка. — Нет, я в порядке. — Это как-то связано с Бакуго? — вот честное слово, лучше бы они с Катсуки подрались и как следует отмудохали друг друга. — А? Нет, он тут не причем, да и в наших ссорах никогда нет ничего страшного. — Страшного? Вчера на днюхе Эйджиро что-то случилось? — Очако сделала глоток, наблюдая за реакцией Изуку. А вот тот немного напрягся после этого вопроса, однако практически сразу начал смеяться. — Если честно, то я и половины не помню, — Мидория закрыл лицо рукой, усмехаясь. — Но при этом утром у тебя был очень тревожный голос… Когда у парня округлились глаза, Урарака поняла, на что теперь давить. — Тааак, а вот теперь мне уже стало интересно, — Очако скрестила руки на груди, ожидая очень занимательную историю, которую юноша не спешил рассказывать. — А мне вот нет, — Мидория отвел взгляд в сторону, смотря в окно, за которым куча людей куда-то спешили. — Ладно, тогда я пойду, — девушка демонстративно встала и уже собрала быстро свои вещи, но Изуку её остановил. — Нет, Очако, подожди, пожалуйста! — зеленоглазый схватил подругу за руку, приводя дыхание в норму. Сердце готово было уже выпрыгнуть из грудной клетки, разорвав остатки здравого смысла и сознания. — Изуку, обещаю, что всё, что ты мне расскажешь, останется между нами, — когда он поднял голову, девушка продолжила, — Мы ведь друзья. — Ох… — Мидория отпустил чужую руку, а Урарака вновь села за стол. Изуку глубоко вздохнул и вновь отвёл взгляд, нервно теребя собственные пальцы, — Скажи, Очако, у тебя есть любимый человек? Как хорошо, что зеленоволосый в этот момент не смотрел на девушку, потому что она в миг вспыхнула, её лицо окрасилось в тысячу и один оттенок красного. Урарака вновь сделала глоток кофе и уверенно ответила. — Да, есть. — А что, если бы ты каждый день только за ним и наблюдала, не имея возможности признаться, не имея возможности держать его за руку, и многое другое, о чем ты только можешь мечтать, но… Изуку на пару секунд замолчал, было тяжело, от собственных слов становилось ужасно грустно, и Очако не стала его перебивать. — Что, если бы однажды ты проснулась с этим человеком в одной кровати, но не помнила бы, как это произошло? Минутная тишина длилась слишком долго. Но за эту минуту Изуку умудрился прокрутить кучу эмоций, которую он ощущал в данный момент. Только спустя некоторое время до него дошло, что он назвал Шото любимым человеком, что хотел бы держать его за руку, хотел бы с ним встречаться, и что самое смешное — он так проебал момент, когда они вместе проснулись. Как так произошло? Кто предложил вместе переночевать? И почему всё-таки они спали на одной кровати в обнимку? Так много вопросов, на которые Мидория совершенно не знал ответов. До недавнего времени он думал, что ему нравится Очако, но та, судя по всему, считает его только другом, да и любимый человек у неё есть. Изуку смотрел на идущих по улице людей и в какую-то секунду ему показалось, что он увидел разноцветную макушку. Однако, пару раз моргнув, парень понял, что ему всего лишь показалось. «Я настолько сильно хочу его увидеть?» — подумал Изуку, вновь переводя взгляд на подругу, которая наконец собралась с мыслями и готова была начать отвечать ему на вопрос. — Если честно, я была бы очень счастлива. Сам подумай, мы уже все довольно взрослые, чтобы просто пустить переночевать кого-то к себе в квартиру. Если уж такое произошло, значит на то были причины. Да и… — она как-то глупо и по мечтательски улыбнулась, приглаживая волосы рукой, — У тебя появляется резкое желание не отпускать этого человека, и ты думаешь о том, что хотел бы так каждое утро просыпаться и видеть его лицо. Разве это не чудесно? После слов Урараки повисла тишина. Каждый погрузился в свои мысли, не обращая внимание на то, что происходит вокруг. Мир будто замер. Мидория теперь во всю думал о том, что очень хочет поговорить с Шото. Пусть, скорее всего, это будет немного глупо, и, возможно, Тодороки вообще его не поймёт, потому что он, в итоге то, проснулся один и наверняка ничего не заподозрил. Изуку грустно улыбнулся собственным мыслям, обхватывая тёплый стаканчик с кофе. И на мгновение в его голове пронеслась мысль, что объятия Шото были теплее, даже горячее. От такого на веснушчатых щеках сразу выступил мягко-розовый румянец, что не ускользнуло от Очако. — Ты ведь сейчас о нём думаешь? — спросила Урарака, хитро поблескивая глазами. — А? Что? — вышел из своих размышлений Изуку. — О Шото… Мидория совершенно потерял контроль над окраской своего лица, потому что оно явно выдавало ошибку. Уж от кого, а от Очако он вообще не ожидал такого услышать, хотя порой она тот ещё демон. — А… Нет, почему ты вдруг про него вспомнила? — У тебя всё на лице написано, Изуку… — девушка немного помялась, опустив взгляд, но продолжила, будто хочет сказать что-то важное, — Знаешь, когда мы с тобой только первый раз встретились, я не могла отвести взгляда. Ты так хорошо держался, несмотря на то, что у тебя погибли родители. Несмотря на это, ты продолжал идти вперёд, набирал новых людей, чтобы иметь возможность продолжать такое большое дело. И в какой-то момент я думала, что всегда хочу быть рядом с тобой и всегда тебя поддерживать, но… — Урарака улыбнулась и то ли с капелькой грусти, то ли с облегчением, посмотрела на друга, — С появлением Шото ты словно засиял. Словно тот тяжелый груз свалился с тебя и тебе стало намного легче. И то, как ты на него смотришь… И что самое интересное — в те моменты я ничего не чувствовала. Я просто была рада за тебя. Ты для меня стал словно старшим братом, который наконец обрëл счастье. С каждым словом у Изуку округлялись глаза. Душераздирающая история о былой любви что-то задела в сердце. Он даже подумать не мог, что всё так обернётся. Оказывается, Урарака тоже питала к нему чувства. И вот во что все вылилось в итоге. — Хах, знаешь, это довольно иронично получилось, — начал Изуку. — Что именно? — удивилась Очако. — Я ведь тоже думал, что люблю тебя. Но в это же время, я мог просто спокойно с тобой общаться. А рядом с Шото… Всё было и есть как-то по-другому. Я… Ох, Боже… Мидория закрыл лицо руками, а дурацкая улыбка не сползала с его лица. Тодороки окончательно занял все его мысли. И Урарака будто это поняла, поэтому пододвинулась к нему на стуле и крепко-крепко обняла. — Ты хочешь с ним увидеться? — Очень, — девушке показалось, что Изуку плакал. Её это даже немного рассмешило, но она деликатно прикрыла рот рукой. — Вот только меня до сих пор интересует вопрос, как вы умудрились вместе проснуться? Когда Изуку дрогнул в объятиях Урараки, девушка начала полноценно смеяться. — Это вы так набухались на днюхе Эйджиро, что ты ничего не помнишь? — Смешно, да? — Изуку посмотрел на Очако, решив допить свой кофе. — Нет, просто мило, — девушка вновь улыбнулась, потрепав друга по макушке, — Тебе стоит сегодня же с ним увидеться. — Думаешь? — Уверена. — Спасибо тебе, — Изуку вновь обнял Урараку, и та похлопала его по спине. — Не за что, братишка. Они оба посмеялись, после чего уже спокойно смогли общаться, да и неловкость окончательно ушла. Когда как они рассказали, что у них на творилось душе, разговаривать стало проще. Как будто давний камень, который держали в узде, наконец упал с их плеч. Вот только Изуку думал, стоит ли позвонить Шото. И вообще, проснулся ли он? Где-то минут через двадцать Очако уже пинками выгоняла Изуку и настаивала на том, чтобы тот позвонил Тодороки немедленно. Но сначала он решил прогуляться до своего любимого места в парке. Надо было собраться с мыслями, подумать, как Изуку будет говорить о том, что произошло этой ночью, о том, что ему нравится Шото и о многом другом. Вот только все его планы были вмиг разрушены, когда он увидел на том самом холмике сидящего Шото. Сердце сразу затрепетало, все слова напрочь вылетели из головы, а язык предательски завернулся в узел. Тяжело сглотнув, Изуку просто пошёл вперед. Его просто тянуло к этим разноцветным волосам, разноцветным глазам, которые буквально тащат за собой в какой-то омут, из которого невозможно выбраться. Вот только Изуку показалось, что Шото чересчур грустный. Тодороки сидел на земле, оперевшись о дерево. И смотрел куда-то вперёд, словно задумавшись о чём-то. А ещё… Его глаза были немного опухшими. Он плакал? Изуку уже приближался к гетерохрому, и тот, услышав сбоку шаги, повернул голову. А когда увидел мило улыбающегося Изуку, сердце замерло. Шото быстро встал, сдержая себя, чтобы не обнять Мидорию, потому что больше всего хотелось убежать и закрыться от всего мира в маленькой коробочке под названием «дом». — Изуку? Зеленоглазый смотрел на Шото и просто не мог отвести взгляда. Хотелось обнять, утешить и больше никогда не отпускать его. Мидория взял Тодороки за руки и немного смущённо пролепетал. — Привет. Давай прогуляемся?