Сплетни и интриги? Да как два пальца об асфальт.

      День рождения Киришимы должен быть уже в это воскресенье. И этот день рождения важен. Чрезвычайно важен для Бакуго. Он хочет наконец узнать, что же происходит с Эйджиро. Пусть у того в последние дни было действительно отличное настроение, Кацуки всë равно не переставал волноваться. Не переставал наблюдать за красноволосым в агентстве. Иногда блондин хотел проследить за парнем вне агентства, но подумал, что это уже слишком и за такое, вполне объективно, могут прописать статью.       Хоть Бакуго и беспокоился за него, он всеми силами создавал видимость, что ему абсолютно всё равно. Он всё также продолжал стебать своих коллег, ссориться с Изуку и, как обычно, поливать грязью все то, что ему не нравится. Но, видя улыбку на лице Киришимы, ему становилось максимально спокойно на душе.       Думы думами, но в итоге Кацуки подвернулся случай, чтобы всё прояснить. И что самое смешное — именно Эйджиро поспособствовал этому.       Это был очередной рабочий день, когда ребята думали о новой коллекции. Момо показывала разные варианты, выслушивая объективную критику от ребят. Всё же они команда, поэтому надо учитывать мнение каждого. И Немури даже невольно улыбалась подобной слаженной работе, которую смог собственными руками выстроить зеленоволосый юноша. Изуку это замечал и сам расплывался в улыбке, на которую засматривался Шото. В общем, атмосфера слишком милая. — Тогда вот этот вариант будет окончательным, — сказала Яойорозу в завершении своего выступления, — И да, я обязательно ещё подумаю над твоей идеей, Эйджиро. — Хорошо, спасибо, — ответил красноволосый, начиная собирать бумаги как и все остальные.       Киришима будто над чем-то задумался, и это заметил Мидория. — Эйджиро, всё нормально? — поинтересовался зеленоглазый. — А? Да, всё отлично, просто… —слегка надув щеки, сказал Киришима, а затем выпалил на одном дыхании, — Ребят, сегодня такая шикарная погода. Давайте сходим на пикник? — Ого, довольно неожиданно, бро, — начал Каминари, удивленно посмотрев на друга, — Но у тебя ведь послезавтра днюха, почему вдруг сегодня? — Просто потом уже будет плохая погода. Да и я вас в бар собирался позвать. Ну так, что скажете? Приглашаются все! — парень взглянул на девчонок, которые будто не слышали этого. — Ох, прости, Эйджиро, но у меня сегодня планы, — грустно ответила Очако, и остальные девчонки тоже стали отвечать, что сегодня они заняты. — А вы, парни?       К этому моменту Шото уже успел уйти, даже ничего не сказав. Кажется, что он даже ушёл ещё до вопроса Киришимы. Типичный Тодороки. Изуку и Бакуго переглянулись, и уже хотели согласиться, как Мидории кто-то позвонил, и ему тоже пришлось уйти. — Черт, прости, Кири, мне надо сегодня обработать фотки с вашей парной фотосессии, я как раз вечером хотел всё закончить.       Киришима ещё больше поник, после того, как даже его лучший друг отказался. Но скорее сейчас всё стало куда напряжённей, потому что остался один Бакуго… — Ну, моей компании ты точно не будешь рад. Так что я тоже пойду, — блондин уже собрался уходить, как Эйджиро его остановил. — Нет, с чего ты это взял? Но вот ты, похоже, тоже откажешься... — Наоборот, — аловолосый очень удивился такому ответу, поэтому только спустя пару секунд до него дошел смысл, и он сразу же засиял от счастья. — Спасибо! Что ж, эм… Давай через пару часов встретимся около парка, — парень сказал, куда именно подходить, и Бакуго лишь кивнул, наблюдая, как Эйджиро радостно уходит из агентства.       Погода была действительно превосходной. Пусть и был уже октябрь, солнце довольно неплохо грело. Хоть и не так, как летом, но приятное тепло разливалось по всему телу. И дополняли всю эту красоту деревья, на ветвях которых виднелись оранжевые и красные листья. Изредка ветер сдувал их с крон деревьев, заставляя кружиться в великолепном танце, постепенно опускаясь на землю. Подобное зрелище захватывало дух, сразу создавалось ощущение, будто ты находишься где-то в сказке. В такие моменты хотелось просто сидеть на лавочке и часами наблюдать за разноцветным пейзажем.       Вот и Киришима с Бакуго сидели на небольшой поляне в отдаленной части парка, где ходило мало народу. Они просто спокойно болтали, наслаждаясь совместным времяпрепровождением, позабыв обо всем вокруг. Но вот неожиданно повисшая тишина заставила Кацуки начать интересующий его разговор. — Давно я так никуда не выбирался, — с ноткой грусти произнёс блондин, смотря на небо, по которому неспеша плыли кучерявые облака, — Спасибо, что позвал. — Ох, ерунда! — Киришима немного покраснел, но хорошо, что Бакуго сейчас не смотрел на него, — А ты… Ты с родителями ездишь куда-нибудь так отдохнуть? — Довольно редко, но бывает. Они постоянно заняты на работе, так что я мало с ними вижусь, — после небольшой паузы, буквально секундной, Кацуки продолжил, — А ты?       Киришима вздрогнул и мысленно покрыл себя матом. Только сейчас он понял, что затронул тему, которую не хотел поднимать от слова «совсем пиздец никогда не говорить». По крайней мере в разговоре с Бакуго. Однако… Может сегодня так всё и сложилось, что они смогли поговорить? Ведь после того, как Эйджиро «переночевал» у Кацуки, они толком не разговаривали. И красноволосого это сначала немного напрягало, но потом он даже расслабился, понимая, что ему такого не надо. Хотя после слов Каминари…       Киришима не знал, что ему делать и как говорить, просто не соображал, даже несмотря на выстроенный и тысячу раз подготовленный, план разговора в голове. Возможно, если он сейчас всё выложит Кацуки, то ему станет лучше и легче, но тогда об этом будет думать постоянно сам Бакуго, и аловолосый, пожалуй, именно поэтому не хотел рассказывать всё. Не было никакого желания выкладывать все как есть, подчистую. — Эйджиро! — голос Кацуки вывел парня из раздумий. — Ой, извини… Я задумался. — Ты не хочешь об этом говорить, я прав? — взгляд Бакуго был настолько прямым, что казалось, он смотрит в душу. И у Киришимы чуть снова сердце не остановилось. — Они… от меня отказались… — начал Эйджиро. К черту все, будь что будет, — Как раз год назад, когда я с вами начал работать. — Почему? — Бакуго приподнялся на локтях, потому что всё это время он лежал на небольшом пледе. Он внимательно начал слушать и по привычке, вглядываться в заострённые черты лица парня напротив. — Из-за того, чем я занимаюсь, — он неловко улыбнулся и потрепал себя по волосам, — Якобы, модельный бизнес только для девушек, которым больше некуда податься. Родители это даже однажды умудрились сравнить с проституцией, — Бакуго от такого знатно прихуел, сел ровно напротив Киришимы, которого, кажись, наконец-то прорвало, — Я бы им и не рассказывал, если бы они однажды не увидели меня на официальном показе. Я тогда знатно облажался. Мне не сообщили, что это будет транслироваться в интернете. — И что ты им потом сказал? — Ничего, — кисло пробормотал парень, — Они очень гордые люди, и их характер ничто не переубедит, поэтому после пары ссор меня сплавили к дальнему родственнику. Вот только, честное слово, — нервы не выдерживали, поэтому изо рта непроизвольно вырвался смешок, — Нихера не изменилось, даже хуже стало. Он был пьяницей, поэтому часто меня бил. — Это из-за него у тебя столько синяков? — получив утвердительный кивок, блондин вздохнул, — А отпор не пробовал давать? — Пробовал, конечно. Вот только он так выкручивается, что я однажды чуть в полицию не загремел, — пальцам неспокоилось, и они отчаянно перебирали между собой ткань одежды, — Ещё был случай, когда он ударил меня стеклянной бутылкой, из-за чего у меня собственно и остался этот шрам, — парень приподнял чёлку над правым глазом, где виднелся небольшой рубец прямо над бровью. — Ты поэтому искал съёмную квартиру? — Да, — после этого Эйджиро ещё больше поник, прижимая ближе к себе колени и кладя на них голову. — А почему у нас не попросил помощи? — Кацуки как мог держался, чтобы не обнять этот глупый комочек боли и тоски. — Я не хотел грузить вас своими… — Да прекрати уже нести этот бред! — прокричал Кацуки, чему Киришима очень испугался и инстинктивно отодвинулся назад, со страхом смотря блондину прямо в глаза, — Прости… Просто ты не представляешь, как всё это время выглядел со стороны. Мне пиздец сильно блевать хочется от того, что ты всё это терпишь. Если ты поделишься этим с кем-то, хуже не станет. Решать свои проблемы в одиночку — самое, блять, худшее, что может быть на свете.       Эйджиро застыл в немом шоке. Он привык, что его постоянно затыкают, когда он делится своими переживаниями. Его родители никогда не слушали, лишь кричали на него, пытались воспитывать силой. Ещё с начала средней школы парень стал ненужной частью класса, которого периодически унижали и буквально смешивали с грязью.       Каким он должен был вырасти после всего этого? Удивительно, что Киришима вообще смог найти занятие, нравившееся ему. И насрать, что он пошёл против родителей. И абсолютно наплевать на то, что это может кому-то не понравится. Ему надоело. Надоело, что им постоянно помыкают.       Когда Киришима поднял голову, то почувствовал какое-то… умиротворение. Впервые за последние несколько лет было так хорошо и спокойно на душе. У него появилось так много друзей. А ещё… Человек, в которого он по уши втрескался, прямо как пятнадцатилетний мальчишка в пубертатный период, когда самая красивая девочка класса поделилась ручкой. Пусть у предмета его обожания отвратительный характер, пусть он часто на всех злится, а всё же было в нём что-то особенное. И Киришима до сих пор задавался вопросом, почему ему так понравился Бакуго, но красноволосому просто было хорошо рядом с ним. Рядом с Кацуки он чувствовал себя защищённым. Может, именно поэтому он сегодня решил рассказать все то, что скрывалось за длинными рукавами толстовок и нервного взгляда, бегающего по лицам сотрудников агентства. Уголки губ сами начали подниматься вверх.       А Бакуго просто не в силах отвести взгляда от этой нежной и милой улыбки, наконец-то настоящей. Распущенные волосы слегка колыхались от ветра, но Кацуки наоборот любил, когда у Эйджиро волосы были именно в таком виде: прямые, слегка спадают на плечи и обрамляют это прекрасное лицо.       Неожиданно солнце выползло из-за облаков и просто ослепило блондина. Он решил этим воспользоваться и улёгся прямо на колени к Киришиме, который покраснел, как самый настоящий рак, от такого. — Ч-что ты делаешь?! — на одном дыхании выпалил красноволосый, убирая у себя прядь волос за ухо и смотря куда угодно, только не на своего коллегу по работе. — Солнце слишком светит. — Но так оно всё равно будет светить, — Эйджиро совершенно запутался, сердце потихоньку начинало бить тревогу, кончики пальцев дрожали, а он никак не мог перестать кусать губы. — Ну, можешь придумать, как это исправить, — Бакуго будто специально закрыл глаза предплечьем, оставляя на виду только губы, на которые сейчас и смотрел Киришима, даже не смотрел, а въедался взглядом.       Сердце бешено стучало, и красноволосый боялся, что ещё чуть-чуть, и этот стук донесётся до чутких ушей Бакуго. Однако, попытавшись отбросить всякий страх, Эйджиро стал наклоняться, приближаясь к чуть приоткрытым губам. И именно в тот момент, когда Киришима уже закрыл глаза и накрыл чужие губы своими, Кацуки умудрился убрал руку от лица, чтобы притянуть к себе парня.       Киришима опешил, а от напора его рука скользнула чуть вперёд, соприкасаясь с ладонью Бакуго, который тоже это почувствовал и сразу взял чужую руку в свою. Поцелуй получился недолгим, но очень сладким. У парня даже голова закружилась от этого, ну и, наверное, всё же из-за неудобного положения, в котором он целовал блондина. Поэтому, разорвав поцелуй, Эйджиро сел прямо, пряча пылающее лицо в сгибе руки. На губах до сих пор был необычный привкус, такой вкусный и очаровательный. — Теперь тебе не мешает солнце? — еле спросил Киришима, лишь бы не сидеть в тишине. — Теперь нет, — Бакуго приподнялся и с улыбкой глянул на Эйджиро, — Теперь я хочу смотреть на это солнце вечно.       Кацуки убрал руку от лица Киришимы и в порыве накатившей нежности, притянул последнего для ещё одного поцелуя. — Кацуки, спасибо, — нежно проговорил Киришима, заключая блондина в крепкие объятия. — Ты всегда можешь на меня положиться.       Эти слова как спасательный круг. И из-за этих слов Эйджиро пробивает на слёзы. Впервые в жизни он может обратиться к кому-то за помощью. Слезы безостановочно скатывались из больших глаз, оставляя после себя неприятные мокрые дорожки. — Кстати, что ты хочешь на день рождения в качестве подарка? — Бакуго немного отстранился и слегка испугался, когда перед его глазами предстала картина, как Киришиму плачет, — Эйджи? Что случилось? — Нет, ничего, прости, — парень слегка смеётся, пытаясь вытереть слёзы, — А насчет днюхи, — красноволосый наконец успокоился и уже с улыбкой на лице, посмотрел на Кацуки, — То, что вы есть у меня — уже большой подарок для меня. — Болван, — Бакуго снова обнял парня, чувствуя, как сильно бьётся чужое сердце. Теперь он совсем перестал даже представлять, как вообще возможно отпустить Киришиму. И больше всего ему не хотелось, чтобы этот прекрасный парень страдал.       Так они просидели ещё какое-то время, обсуждая, что у Бакуго есть свободная квартира, в которую Эйджиро может перебраться. Киришима долго отнекивался, но понял, что переубедить Кацуки он не сможет, да и сам в глубине души, он очень хотел уже начать новую свободную жизнь.

* * *

— С днём рождения!!!       Так встречают именинника в агентстве. Шарики, гирлянды, хлопушки — пусть это всё банально, чуть-чуть по-детски, но Эйджиро нравится. Нравится всё, что для него делают его друзья. Только в этом месте он может по-настоящему расслабиться. — Твою ж налево, спасибо вам огромное, ребята!       Аловолосый принял все поздравления, подарки, и он готов уже летать от счастья. Особенно его поразило то, что Кацуки со всей искренностью поздравил его и вручил подарок. Киришима как мог сдерживал румянец на лице.       После окончания рабочего дня вся гурьба наших героев отправилась в бар. Клуб, в котором и находился этот бар, был довольно большим. Музыка, играла не очень громко, а свет нельзя было назвать ярким. Да и вообще двухэтажное здание, разделённое на курящих и некурящих. На втором этаже в основном курили кальяны разных видов и вкусов.       Наша компашка осталась на первом этаже, чтобы иметь возможность быть ближе к бару. А покурить можно было и выйти на улицу, что в основном ребята и делали. Тем более что из компашки парней курили только Тодороки, Бакуго и Шиндо. Но почему-то так получалось, что Изуку ходил с Шото за компанию. Удивительно, как быстро Мидория умудрился каким-то неведомым образом привыкнуть к запаху сигарет.       Ну, а потом всё пошло как обычно бывает: пьянки; караоке; душевные разговоры; пьяные ставки на то, кто быстрее выпьет три рюмки текилы; выяснения отношений, после которых парней чуть не выгнали за шумное поведение. И всё же, где-то около четырех часов утра ребята разошлись по домам.       И кто бы мог подумать, что зеленоволосый парниша по имени Изуку, проснётся не в своём доме, не в своей одежде, так ещё и в обнимку с кем-то, чей стояк очень жёстко упирался ему в спину…