cinnamon and spice

— Я умру. Эйджи пытается тяжело не вздохнуть ненароком. Если бы он услышал эту фразу от кого-то другого, он бы уже запаниковал из-за смертельно серьезного тона, который использовал этот человек. Но в нынешней ситуации он просто переворачивает страницу своей книги и терпеливо улыбается. — Ты не умрешь, Юэ, — обещает Эйджи. — Как я уже пятьдесят раз тебе говорил, доктор сказал, что это просто сильная простуда. На мгновение налитые кровью глаза Юэ Луна останавливаются на нем. Шмыгая носом, наверное, в сотый раз, он резко фыркает: — Нет, я, должно быть, умираю, — настаивает он. — Нет другого объяснения, почему я чувствую себя так ужасно. Эйджи открывает рот, чтобы дать ему еще один усталый ответ, но прежде чем он успевает что-либо сказать, Юэ Лун слепо тянется к телефону и смотрит на себя в отражении экрана. Эйджи не знает как, но через мгновение его и без того бледное лицо становится еще бледнее. — О, Боже, забудь о смерти, я становлюсь уродливым! — восклицает Юэ Лун, его слова быстро сменяются резким кашлем. — Я выгляжу отвратительно. Я становлюсь уродливым, и Шин бросит меня! К абсолютному ужасу Эйджи, из глаз его лучшего друга начинают капать слезы. Он в панике бросает книгу и опускается на колени рядом с Юэ Луном: — Эй, эй, ты не должен расстраиваться. — Эйджи, а что, если он меня бросит? — Юэ Лун жалобно скулит, и новые слезы заливают его лицо. — Я не хочу этого. Нет, я не хочу, чтобы Шин бросил меня. — Что за хрень ты несешь?! — внезапно из дверного проема раздается не верящий и настойчивый голос Шина, и он быстро направляется к Юэ Луну, осторожно отставив в сторону горячий суп. Эйджи отступает, чтобы дать Шину пространство. — Юэбин [1], с какой стати мне тебя бросать? Я ведь самый счастливый парень в мире, потому что у меня есть ты. Юэ Лун жалобно фыркает: — Я выгляжу уродливо. — Нет, ты выглядишь больным, и все равно ты самое прекрасное, что я когда-либо видел, — тихо говорит Шин, убирая с шеи Юэ Луна потные и липкие волосы и нежно целуя ее. Эйджи должен признать, что он действительно уважает Шина прямо сейчас, потому что, несмотря на то, что Юэ Лун — его лучший друг, мысль о поцелуе с ним, когда он так болен, довольно неприятна. — И ты очень скоро поправишься. Я позабочусь о тебе. — Ты уже, — шепчет Юэ Лун, нижняя губа которого дрожит. — Ты всегда заботился обо мне. Мои братья-свиньи никогда не поддерживали меня, и я никогда не смог бы открыть кондитерскую, если бы не ты. Ты так, так добр ко мне, Шин. — В этом ... в этом нет ничего особенного, — запинаясь, бормочет Шин, внезапно заливаясь румянцем, и Эйджи невольно улыбается, глядя на его застенчивое лицо. — Я знаю, ты подумаешь, что я брежу, — говорит Юэ Лун с серьезным лицом. — Но послушай, выходи за меня замуж? Шин смущенно моргает пару секунд, а потом хохочет и поднимает руку: — Но мы уже собираемся сыграть свадьбу, юэбин. Мы помолвлены, помнишь? — Ооо, — лицо Юэ Луна озаряется таким счастливым выражением, что Эйджи тихо посмеивается. — О, Боже, это самая лучшая в мире новость! Эйджи, Эйджи, ты знал, что я помолвлен с Шином? — Да, милый, я там был, — мягко говорит ему Эйджи. Юэ Лун мирно вздыхает, а Шин целует ему руки. — Мне так повезло, — бормочет он, и веки его тяжелеют ото сна. — Очень, ооочень повезло… После этого он быстро засыпает, лицо его расслабляется от мягких слов Шина. И он, и Эйджи испускают тихие вздохи облегчения, выходя из комнаты. — Черт возьми, любовь всей моей жизни не умеет справляться с болезнью, — фыркает Шин, кладя ноги на кофейный столик. Эйджи знает, что Юэ Лун откусил бы ему голову, если бы увидел это. — Жаль, что он не смог попробовать суп. — Ты всегда можешь его подогреть, пусть пока поспит, — устало говорит Эйджи, потирая глаза. — Я не понимаю. Я имею в виду, да, Юэ немного королева драмы… — Не дай ему услышать от тебя эти слова, — бормочет себе под нос Шин. — ...Но он никогда раньше не вел себя так драматично, когда болел. Шин делает паузу. — По-моему, он ужасно переживает из-за того, что не может пойти завтра на встречу. — Ох. Юэ Лун и Шин в эти дни чрезвычайно заняты своей кондитерской «Лунный свет», даже больше, чем обычно. Знаменитая журналистская пара, Макс Лобо и Джессика Рэнди собираются отпраздновать свою пятнадцатилетнюю годовщину в гигантском отеле через три недели, и они сделали у «Лунного света» эксклюзивный заказ на десерты. Что очень важно для Юэ Луна и Шина, поскольку Лобо и Рэнди — очень медийная пара. Однако… — Я все еще удивлен, что Юэ согласился, — многозначительно говорит Эйджи. — Ты понимаешь, учитывая… — Ну, это очень важное предложение для нас, он тоже это знает, — Шин потягивается, как кошка. — Кроме того, он слишком горд, чтобы отказаться только потому, что ему придется работать с Шортером. Шортер Вонг является владельцем Chang Dai, знаменитого ресторана, который будет готовить другие блюда для вечеринки Лобо-Рэнди. Он также учился в одной школе с Шином и Юэ Луном, и по какой-то причине, которую Эйджи не знает, между ним и Юэ Луном есть это странное соперничество, в то время как Шин вообще-то дружит с Шортером. Эйджи никогда не встречался с Шортером, и он не слышал ни одной положительной вещи о нем из уст Юэ Луна, но Шин говорит (за спиной Юэ Луна, конечно), что он довольно клевый парень. Эйджи предпочитает верить Шину. Эйджи также восхищается способностью Шина оставаться друзьями с Шортером, в то время как его жених ненавидит того всем своим нутром. — Я почти уверен, что он поправится к тому времени, когда мы будем встречаться с Максом и Джессикой через неделю, но он не сможет пойти поговорить с персоналом отеля завтра, — печально вздыхает Шин. — Наверное, я должен буду пойти ... но я так не хочу оставлять его… Эйджи слегка ерзает, когда ему в голову приходит неожиданная идея: — Эм, я ... я могу пойти, если хочешь? Шин замирает на секунду, а затем его глаза расширяются: — Подожди, правда? — Да, — немного неуверенно говорит Эйджи. — Я имею в виду, я пойму, если вы не можете доверять мне в этом, я не хочу повредить вашей деловой репутации… — О чем ты вообще говоришь? — громко пыхтит Шин. — Единственная причина, по которой «Лунный свет» прославился, — это твои эстетически безупречные фотографии. Эйджи краснеет, сам того не желая. — Шин, не говори глупостей! Вы прославились, потому что ваша продукция восхитительна. — И я знаю сотни кондитерских, которые обанкротились, несмотря на то, что их продукция восхитительна, — бойко отвечает Шин. — Маркетинг в социальных сетях — это самая важная вещь прямо сейчас. И, благодаря тебе, у нас он лучший. Эйджи отталкивает его и краснеет еще сильнее. — Хватит. Шин смеется, но делает то, что ему говорят. — Мне следовало догадаться, что ты станешь неотъемлемой частью нашей жизни, когда Юэ Лун буквально заставил тебя поужинать с нами после нашей первой встречи. Ты уже понял, что он очень разборчив в людях, но цепляется за близких. Воспоминание заставляет Эйджи вздрогнуть: — О Боже, я думал, он хочет убить меня. Я ел клубничный торт от «Лунного света». Это было очень вкусно, не могли бы вы приготовить его для меня? — Клубника в этом сезоне не очень вкусная. Прости, Эйджи. — Черт. Так или иначе, Юэ появился передо мной из ниоткуда и сказал: «Ты тот парень, который сделал фотографии нашего шоколадного лавового торта? Те, что стали вирусными?». Я даже не могу передать, как мне было страшно. Я думал, что сделал что-то ужасное, — он драматически вздыхает. — Никогда не знаешь, как встретишь лучшего друга. Шин снова смеется, и на этот раз в его голосе звучит нежность: — Да, мой малыш именно такой... — В сотый раз повторяю, Макс, все в порядке, — шипит Эш по телефону. Pera Palace, естественно, переполнен в этот обычный пятничный вечер, поэтому Эш стоит в редком тихом уголке, чтобы спрятаться от шума ради разговора с Максом. На другом конце провода снова раздается раздражающий голос Макса: — Ты действительно уверен? Ты закрыл сделку? Бальный зал действительно зарезервирован для нас на годовщину свадьбы? Эш на мгновение закрывает глаза, сжимая переносицу от внезапной головной боли: — Какую часть из того, что я только что сказал, ты не понял? — раздраженно спрашивает он. — Ты вдруг забыл английский или что? Макс тоже кажется раздраженным: — Так не разговаривают со своим приемным отцом! Ты избалованный ребенок. Я просто хочу, чтобы все было идеально. — О, Боже, может, ты можешь хоть на минутку успокоиться? — почти кричит Эш, быстро посылая вежливую улыбку осуждающему взгляду работника отеля, который только что прошел мимо него и, вероятно, услышал его слова. — Послушайте, вы наняли почти сотню человек только для этого мероприятия. Все будет хорошо. Джессика не волнуется, тебе тоже не стоит волноваться. Макс глубоко вздыхает: — Наверное, ты прав ... не знаю, просто пятнадцать лет — это очень долго. Я хочу, чтобы это мероприятие было особенным для нас. — Продолжай делать ее счастливой, и у вас, ребята, будет еще пятнадцать лет, — хитро отвечает Эш. Макс громко смеется, и они прощаются после еще нескольких минут разговора. Эш кладет телефон обратно в карман и нежно вздыхает. Как бы он ни издевался над паникой Макса, он также хочет, чтобы все прошло гладко в этот важный день. Макс и Джесс дали ему чересчур много возможностей, они все еще делают это, и самое меньшее, что Эш может сделать, это помочь им со всем, что у него есть. Он знает, что основные блюда будут в порядке, так как Шортер позаботится об этом (Эш ничего не сможет приготовить даже ради спасения собственной жизни, он только финансово поддерживал Chang Dai в самом начале, но Шортер был слишком горд, чтобы отпустить его и забрать всю прибыль себе, поэтому Эш стал деловым партнером своего лучшего друга). Также Шортер говорит, что кондитерская, которую выбрала Джесс, очень хороша, «несмотря на то, что один из владельцев — настоящая сука» (Эш никогда не встречался с этим парнем, но он знает о постоянной битве Шортера и Юэ Луна). Он собирается позаботиться о других деталях праздника на следующей неделе. А сейчас Эш просто хочет вернуться домой и потискать свою кошку. Взгляд Эша проходится по ресторану отеля, когда он проходит мимо, и он внутренне морщится от того, как там многолюдно. Как только он собирается окончательно выйти, его взгляд падает на кого-то, и он чувствует, что застыл на месте. Человек, которого он сейчас видит, может быть лишь ангелом. Эш не может придумать другого объяснения. Он стоит у входа в ресторан, разговаривая с кем-то по телефону. Он ниже Эша, меньше Эша, и Эшу приходится подавлять внезапное глупое желание поднять его на руки. У него, наверное, самые мягкие волосы, какие Эш когда-либо видел. У него определенно одно из самых красивых лиц, которые Эш когда-либо видел. Эш громко сглатывает, когда парень очаровательно смеется над чем-то. Ноги Эша ведут его к этому парню вне его контроля. — Да, я пытаюсь выяснить, есть ли здесь подходящий столик прямо сейчас, — говорит парень своим абсолютно прекрасным голосом. — Все в порядке. Я поговорю с тобой позже, дорогой. Эш останавливается как вкопанный, ощущая, как его охватывает сильное разочарование, и он склоняет голову в знак поражения. — Да, я уверен. Иди и позволь своему парню побаловать тебя сейчас. Люблю тебя. Эш снова поднимает голову с очевидной надеждой. В это же время из ресторана выходит служащая отеля с очень добрым, но печальным выражением лица. — Мне очень жаль, сэр, — вежливо говорит она, обращаясь к красивому парню. — У нас сегодня очень оживленный вечер, и все наши столики, к сожалению, заняты. — Ох, — красивый парень кажется немного разочарованным, прежде чем снова улыбается, как ангел. — Что ж, спасибо за попытку. Работница выглядит очень сожалеющей: — Но у нас сейчас свободен столик на двоих, — говорит она. — И если у вас есть кто-нибудь, чтобы пообедать с вами… — Боюсь, что я один. И в этот момент на Эша внезапно снизошло такое озарение, какого он никогда раньше не испытывал. Он быстро приближается к красивому парню и сотруднице, прежде чем сможет передумать. — Прошу прощения? Красивый парень оборачивается, услышав его голос, и Эш на мгновение забывает, как дышать. У парня самые красивые большие темные глаза, и они становятся еще больше, когда он видит Эша. — Да? — Привет, — чарующе говорит Эш. — Мне очень жаль, но я случайно подслушал ... я тоже собирался поужинать в этом ресторане, а у меня нет спутника. Вот я и подумал ... если тебе тоже удобно ... может быть, мы сядем за один столик? Ложь слетает с его губ легко, но сердце Эша на самом деле бешено бьется. Он готов прятаться в своей комнате в течение десяти следующих лет, если этот прекрасный незнакомец сочтет его жутким. Симпатичный парень замирает на несколько секунд, прежде чем абсолютно восхитительный оттенок розового окрашивает его щеки. Он робко улыбается. — Ох, я ... конечно. Если ты тоже не против. Улыбка Эша стала шире. — Абсолютно! Поворачиваясь к служащей отеля, он замечает, что та слегка улыбается под своей профессиональной маской, как будто она поняла, что Эш только что сделал. Ну что ж. У Эша слишком кружится голова, чтобы обращать на это внимание. Она любезно начинает подводить их к входу: — Сюда, пожалуйста, господа. В ресторане хорошая акустика, с облегчением замечает Эш, потому что, несмотря на то, что внутри полно народу, болтовня людей не раздражает. Стол, который они получают, находится в некоем отдалении от других, что также является несомненным плюсом. Служащая отеля улыбается им, прежде чем уйти: — Кто-нибудь скоро подойдет к вам. Надеюсь, вам понравится ваш вечер. Да, именно на это и надеется Эш. После минуты неловкого молчания симпатичный парень прочищает горло: — Мм, большое спасибо за твое предложение. — Не стоит меня благодарить. Как я уже сказал, я тоже надеялся поужинать здесь, — Эш подмигивает ему и с удовлетворением наблюдает, как парень краснеет. Он протягивает руку. — Кстати, меня зовут Эш. Рука, которую парень протягивает в ответ, маленькая и теплая. — Приятно познакомиться, Эш. Я Эйджи. Эйджи, Эйджи, Эйджи. Неожиданно это становится лучшим словом на свете. — Итак, Эйджи, — говорит Эш, просто чтобы почувствовать вкус имени на языке. — Что ты собираешься есть? Эйджи молча моргает, прежде чем опускает свои прекрасные глаза на меню. — Вообще, этот ресторан рекомендовал мой лучший друг. Он настоятельно рекомендовал мне попробовать бифштекс с картошкой, так что я последую его совету. — Ох, — говорит Эш немного нервно. — А могу я порекомендовать вино к бифштексу? Темно-карие глаза Эйджи озорно блестят, когда он снова поднимает голову, и сердцебиение Эша резко учащается. — Почему бы и нет, — практически мурлычет Эйджи. В течение часа Эш уверен, что это самое веселое, что у него было за долгое время. Говорить с Эйджи ... легко, так легко, что Эш даже удивляется, потому что он никогда не был человеком, который настолько быстро заставляет его оттаивать. И все же что-то в ауре Эйджи заставляет Эша чувствовать себя расслабленным и теплым, в безопасности. Как будто он знает Эйджи уже давно, а не целый час. Как будто Эйджи — вторая половинка, предназначенная ему судьбой. Последняя часть немного преувеличена. Наверное, он выпил слишком много вина. (Нет, он этого не делал). — Любимое время для фотосъемки... — размышляет Эйджи над вопросом, который только что задал Эш, задумчиво водя пальцем по бокалу с вином. Не задумываясь, Эш мягко берет его за руку и смотрит на лицо Эйджи в поисках каких-либо признаков дискомфорта, но Эйджи только мягко улыбается, когда Эш начинает играть с его пальцами. — Это прозвучит банально, но я думаю, что мне нравится рассвет. Люблю фотографировать, пока все вокруг просыпается… Эш морщится, прежде чем он может остановить себя, но Эйджи не выглядит оскорбленным, скорее, позабавленным. — Так рано? Ты ненавидишь себя, Эйджи? Эйджи сладко смеется: — Не знаю ... я всегда рано вставал. Наверное, у меня душа старика. Эш продолжает играть с пальцами Эйджи, пока говорит: — А я как раз наоборот. Ты знаешь, я стараюсь быть добропорядочным трансфер-агентом [2], но тебе лучше не знать, сколько раз я слышал фазу «не разговаривай с мистером Калленризом до полудня, он настоящий монстр по утрам». Эйджи снова смеется, но как только он начинает говорить что-то еще, он резко останавливается и сияющая улыбка расплывается на его красивом лице: — О, Боже, как я люблю эту песню! Эш обращает внимание на то, что играет оркестр, и понимает, что это Roxanne от The Police. Ему тоже очень нравится эта песня. После недолгого колебания Эш поспешно встает и протягивает руку Эйджи: — Не хочешь потанцевать со мной? Эйджи словно лишился дара речи: — Серьезно? — Да, — уверенно говорит Эш. — И я обещаю, что буду хорошо танцевать и не наступлю тебе на ноги. Приоткрытые губы Эйджи приподнимаются в улыбке, когда он принимает руку Эша: — Я тебе доверяю. Эш — хороший танцор. Но сейчас все дело в Эйджи, тело которого буквально источает святую благодать, позволяя вертеть себя, как куклу, в руках Эша. Эш не может оторвать от него глаз ни на секунду. Люди аплодируют им после окончания песни, и Эйджи благодарит их с застенчивой улыбкой. — Итак, — дразнится Эш, не сводя с того взгляд. — Я был хорош? Их носы почти соприкасаются, когда Эйджи снова поворачивает голову, и Эш кожей чувствует, насколько горячий Эйджи. — Ты был самым лучшим, — отвечает Эйджи шепотом. Эш пинает дверь с большей силой, чем намеревался, но трудно сосредоточиться, когда он одновременно целуется с Эйджи. Эйджи улыбается одними губами, когда Эш наконец закрывает дверь и прислоняет его к ней. Эш быстро обнаруживает, что Эйджи довольно силен, несмотря на свою стройную фигуру, когда тот легко запрыгивает на него и обхватывает своими сильными ногами талию Эша. — Блядь, — шипит Эш, когда его начинает трясти: не от веса Эйджи (он, в основном, ничего не весит), а от абсолютного желания, которое он чувствует от такого простого действия. Эйджи обвивает свои руки вокруг шеи Эша словно довольная кошка, и Эш целует его в шею. — Ты так хорошо пахнешь ... серьезно, что это? — Сирень и мед, — самодовольно отвечает Эйджи, отстраняясь, чтобы посмотреть на Эша дразнящим взглядом. — И это лосьон для тела. Эш сглатывает, крепче прижимая к себе Эйджи, когда он, наконец, начинает входить в комнату, не прекращая целовать Эйджи. Он внутренне вздыхает с облегчением, когда его пятка касается основания кровати, но уже через секунду он случайно теряет равновесие и падает на кровать, Эйджи приземляется прямо на него. Эш чувствует себя униженным на протяжении пяти секунд молчания, но затем Эйджи начинает смеяться, и Эш снова чувствует тепло от его сладкого голоса. — Ну, — слабым голосом произносит Эш. — Видимо, я хорошо умею портить настрой. Смех Эйджи превращается в сладкое хихиканье, пока он дарит Эшу еще один нежный поцелуй. — Я вовсе не думаю, что настрой испорчен, — дразняще шепчет он, расстегивая пальцами рубашку Эша. Эш смело хватает его за талию, когда видит огонь в этих глазах. Несколько часов спустя, когда они лениво обнимаются на кровати после совместного горячего душа, Эш произносит напротив сердца Эйджи: — Мне нужно кое в чем признаться. Пальцы Эйджи на мгновение замерли в волосах Эша, и Эш проклинает себя. Без сомнения, услышать что-то подобное от человека, с которым вы только что переспали, несколько тревожно. Но Эйджи продолжает гладить его по волосам. — Да? — Я не собирался сегодня ужинать в ресторане отеля, — извиняющимся тоном говорит Эш, — но ты привлек мое внимание, когда я уже уходил, и я ... я не смог удержаться от желания поговорить с тобой. Эш осторожно поднимает голову с груди Эйджи, чтобы посмотреть на выражение его лица, но, как ни странно, Эйджи улыбается. — Это же довольно жутко, не так ли? — робко спрашивает Эш. — Нет, — добродушно отвечает Эйджи и смеется, когда Эш поднимает брови. — Ладно, некоторым это может показаться немного жутковатым, но ты не заставлял меня делать то, чего я не хочу. Я думаю, то, что ты сделал, было даже мило, — он наклоняется и украдкой целует Эша в губы. — Ты действительно милый. Эш не привык, чтобы его называли милым, если честно, но услышав это из уст Эйджи, он растаял. Он быстро показывает свою признательность, снова притягивая к себе Эйджи. Биологические часы Эйджи будят его рано утром, даже очень рано по меркам Эйджи, но это хорошо, так как он обещал Ибе-сану навестить того сегодня. Эйджи давно не видел своего старого начальника, и он не может отменить эту встречу только потому, что прошлой ночью переспал с великолепным парнем. Эш неохотно отпускает его. И Эйджи чувствует себя немного самодовольно, потому что тот упрямо продолжает обнимать его, даже когда Эйджи мягко пытается оторвать его руки. Наконец Эш отпускает его, но сразу же прижимает подушку Эйджи к груди и продолжает мирно спать. Эйджи решает не будить его, так как Эш, кажется, находится в глубоком сне и он рассказал Эйджи, как сильно ненавидит утро. Вместо этого Эйджи аккуратно записывает свой номер телефона на бумажке и кладет ее на стол у входа. Легкая улыбка появляется на лице Эша, когда Эйджи в последний раз целует его золотые волосы, и это зрелище заставляет сердце Эйджи биться чаще, чем колибри взмахивает крыльями. Он очень, очень надеется, что Эш позвонит ему. Эш ему не звонит. Неделю спустя Эйджи осторожно кладет голову на стекло машины Шина, а Юэ Лун возбужденно разговаривает на переднем сиденье. — Не могу поверить, что Ибе-сан — старый друг Джессики и Макса! — говорит он, глядя на Эйджи через зеркало. — Ты знал об этом раньше? — Нет, я узнал об этом случайно, когда упомянул о твоей новой работе, — отвечает Эйджи. — А теперь они хотят, чтобы ты был одним из фотографов на вечеринке, — присвистывает Шин. — Мир очень тесен. — Наверное. На этот раз Юэ Лун бросает на него проницательный взгляд: — Ладно. Что, черт возьми, с тобой происходит? Ты еще более капризен, чем обычно. — Я? Ты хочешь сказать, что я капризный? — прямо спрашивает Эйджи. Он и Шин обмениваются многозначительными взглядами. — Да, и позволь мне сказать тебе, что нет ничего такого, что ты не смог бы решить, переспав с кем-нибудь. Это заставит тебя расслабиться, — дерзко говорит Юэ Лун, в то время как лицо Эйджи краснеет и Шин неловко кашляет. — Ты должен просто позвонить одному из парней, которые оставили тебе свой номер телефона. Эйджи начинает чувствует кислоту в своем рту, пока слушает совет Юэ, но в конце он хмурится в замешательстве: — Какие парни? Юэ Лун тоже хмурится и говорит так, словно разговаривает с полным идиотом: — Знаешь ... всякий раз, когда ты помогаешь нам в «Лунном свете» ... многие парни дают тебе свои номера телефонов… Глаза Эйджи расширяются: — Подожди, они были для меня? — Конечно, они были для тебя, — насмешливо фыркает Шин. —А как ты вообще думал? — Я ... я не знаю, — тупо говорит Эйджи. — Я думал, что им понравилось обслуживание, и они хотели оставить свой номер телефона на случай, если захотят связаться с вами для организации заказа. — О, Боже, зачем нам их номера, тупица, ведь в таком случае все должно быть с точностью до наоборот! — кричит в отчаянии Юэ Лун. — Клянусь Богом, от твоей глупости у меня голова раскалывается. Эйджи хмурится и снова смотрит на улицу из окна. Два любезных человека встречают их в офисе мистера Лобо, когда они приезжают, и Эйджи отстраненно восхищается элегантным дизайном, пока они идут. Когда дверь открывается, Эйджи видит, что Ибе-сан уже в кабинете и улыбается ему. Джессика Рэнди выглядит великолепно, даже когда она одета в простой белый топ и джинсы. Ее муж, Макс Лобо также источает вокруг себя обаятельную ауру, но по какой-то причине он выглядит немного торопливым. — Макс, Джессика, — говорит Юэ Лун обычным профессионально вежливым голосом, — я очень рад снова вас видеть. И тебя, конечно, тоже, Ибе-сан. Джессика улыбается: — Взаимно. Это такое приятное совпадение, что мы будем работать с одним из учеников Шуничи. Ибе-сан выглядит гордым: — Эй-чан — один из моих лучших бывших учеников. — Вы смущаете меня, — бормочет себе под нос Эйджи, и улыбка Джессики становится ласковой. — Мы готовы начать, когда вы только захотите, — говорит Шинг. — Боюсь, нам придется подождать, — говорит Макс с гримасой на лице. — Шортер и Аслан все еще не пришли. Джессика ласково закатывает глаза: — Мой муж немного беспокоится, что у нас не будет достаточно времени, чтобы подготовиться к вечеринке. Юэ Лун морщится, услышав имя Шортера, но тут же снова улыбается: — Вы можете рассчитывать на то, что мы справимся со своей ролью вовремя. Кстати, кто такой Асл… Внезапно дверь открывается, и комнату заполняет сильный мужской голос: — Извините за опоздание, пробки! Только по пурпурным волосам Эйджи понимает, что это Шортер. Шин осторожно смотрит на кислое выражение лица Юэ Луна, прежде чем сделать шаг и принять восторженные объятия Шортера. Но, прежде чем Эйджи успевает рассмотреть Шортера поближе, он замечает человека, стоящего позади Шортера, и все его тело просто замирает. Это Эш. Это Эш, и он смотрит на Эйджи широко раскрытыми зелеными глазами. — Эйджи! Шесть пар глаз поворачиваются к ним после того, как Эш произносит его имя, и Эйджи напрягается под их любопытными взглядами. Эш все еще смотрит на него такими яркими глазами, как будто видеть Эйджи — лучшее чувство в мире. Как будто Эйджи не оставил ему свой номер. Рот Эйджи снова начинает чувствовать неприятную кислоту. Первым говорит Шин: — Подождите, вы знаете друг друга? Эйджи тайком скрипит зубами и нервно улыбается: — Вроде как. Ты Эш, не так ли? В тот же миг сияние исчезает из глаз Эша: — Д-да. — Вообще, это забавная история, — говорит Эйджи с фальшивой веселостью. — Примерно неделю назад нам пришлось делить столик в ресторане «Pera Palace», потому что там было слишком людно. Брови Юэ Луна подозрительно поднимаются, а Макс смеется: — Странное совпадение. Ты знаешь, что Аслан, это я имею в виду Эша, наш приемный сын, Эйджи? Эйджи не давится воздухом, но он очень близок к этому. — Теперь знаю, — говорит он медленно. — Подождите, — говорит Юэ Лун с выражением легкого ужаса на лице. — Значит, ты и их сын, и его ... — он тычет пальцем в Шортера, словно в мусорную корзину, и Шортер возвращает ему этот взгляд, — деловой партнер? Холодная дрожь пробегает по спине Эйджи, когда он вспоминает, что Эш сказал ему, что он трансфер-агент. Значит, он солгал… — Вообще-то, я трансфер-агент, — говорит Эш громко, будто знает, о чем думает Эйджи. — Я ничего не смыслю в кулинарии, можно сказать, я его деловой партнер лишь на бумаге. — Поверь мне, я знаю это, — хихикает Шортер, прежде чем хлопнуть в ладоши. — Хорошо, когда будешь готова, Джесс. — Давайте перейдем к столу совещаний, — говорит Джессика с улыбкой. На протяжении всей встречи Эйджи ощущает на себе пристальный нефритовый взгляд Эша, но не смотрит на него в ответ. Ни разу. Юэ Лун громко заявляет, что собирается принять душ, когда они возвращаюся домой, и оставляет Шина готовить ужин. Эйджи молча следует за Шином, когда тот входит в кухню и ворчит себе под нос: — Я бы предпочел, чтобы Юэ не отказался от их предложения поужинать только потому, что они собирались пообедать в ресторане Шортера. Я имею в виду, ты знаешь, как вкусно готовит Chang Dai? Эйджи просто наблюдает, как Шин наливает себе стакан воды: — Я подумываю сделать спринг-роллы. Что думаешь? — спрашивает Шин. — Я переспал с Асланом, — наконец выпаливает Эйджи. Шин давится водой, и его массивное тело сотрясается от резкого кашля. Когда он наконец перестает задыхаться, он смотрит на Эйджи огромными потрясенными глазами: — Повтори медленнее, пожалуйста. Эйджи просто смотрит на него. — Посмотрим, правильно ли я все понял, — шипит Шин. — Ты спал с Асланом, приемным сыном Макса и Джессики, а также деловым партнером Шортера, главного конкурента Юэ Луна? Отчаянный звук вырывается изо рта Эйджи. — Твою мать, Юэ убьет тебя.