Let me... (Статус: Люблю)

Минако сломя голову неслась по коридору школы, нарушая строжайшее школьное правило – никогда не бегать по коридорам! Но причина была вполне уважительная - девушка снова засиделась за компьютером и, совершенно забыв о времени, теперь опаздывала на физику. Блондинка сердилась, ведь нигде: ни в одном журнале, ни на одном сайте - не упоминалось о кинозвезде, дочь которой звали Хотару!!! Мина и так, и сяк изменяла запрос, искала фотографии Ятена Коу в юности, в надежде найти хоть какое-то упоминание Хотару, но все было без толку. Это выбивало ее из колеи – обычно всемирная паутина знала ответы на все вопросы. Неожиданное препятствие в виде высокого платинового блондина заставило девушку остановиться. Выражение ее лица стало ехидным, в то время как Кунсайт скользил по ней непроницаемым взглядом. - Наконец-то, мисс Айно, вы надели юбку подобающей длины, - насмешливо произнес он, откровенно рассматривая ее ноги. - Ха, мистер Кубодэра, я как раз искала ножницы, чтобы привести эту юбчонку в соответствие с современными, а не средневековыми стандартами. Кстати, мне рассказывали, что вы были волонтером в Эфиопии. Правда, что там все женщины ходят с обнаженной грудью? По лицу Кунсайта пробежала какая-то тень, и Минако, довольная своей победой, торопливо засунула фотографию Ятена в сумочку и, гордо вскинув голову, прошествовала мимо блондина. Но в запале этой короткой перепалки блондинка не заметила, как плотный лист бумаги выскользнул из кармашка ее сумки. Крепкая рука схватила ее за локоть так резко и больно, что девушка вскрикнула и моментально обернулась к обидчику. Кунсайт выглядел невероятно злым. - Мисс Айно, потрудитесь объяснить, откуда у вас фотография моей сестры? - Твоей сестры? – Мина от злости перешла на «ты». – Совсем рехнулся, айсберг? Но вместо объяснений Кун сунул ей под нос то самое фото. Фото Ятена и Хотару. - Так откуда у тебя фотография Сатти? - Сатти? Почему Сатти? Твоя сестра? У тебя есть сестра? - вопросы сыпались из Минако, как из рога изобилия. - Ну, кузина, какая разница? – Кунсайт уже пожалел, что начал этот разговор, видя, как лихорадочно блестят глаза раздражающей его особы. - Хотару - домашнее имя, ее так называли в угоду нашей престарелой бабушке. - Так это же просто здорово! – Минако чуть ли не захлопала в ладоши, вводя блондина в еще больший ступор. Она вырвала свою руку из цепкой хватки молодого человека, а ее тон стал спокойным, даже деловым. - Увидимся через полчаса в «Короне», - заявила она тоном, не терпящим возражений, и, вытащив из рук Кунсайта фото, побежала в направлении, противоположном классам. Опомнился Кун только тогда, когда смолк стук ее каблучков. Черт подери, эта девчонка снова одержала над ним победу! * * * В «Короне» было относительно тихо. Кунсайт заказал крепкий кофе для себя и апельсиновый фреш – для Минако. Как бы он не хорохорился, как бы ни пытался оттолкнуть от себя эту жизнерадостную идиотку – это ничего не меняло. С каждым днем его потребность в ней возрастала: он шатался по школьным коридорам в надежде увидеть ее, переброситься с ней парой слов, услышать ее звонкий смех. Его сердце снедали муки ревности, когда он видел ее в компании холеных мальчиков из группы поддержки. Он ругал себя – в конце концов, он не пятнадцатилетний мальчишка, а взрослый мужчина, но стоило ему взглянуть в ее чистые голубые глаза… Он пытался оттолкнуть ее, говорил гадости при встрече, но почему-то это не срабатывало. Друзья советовали ему перестать обманывать судьбу, а шагнуть ей навстречу. К сожалению, сделать этого он не мог. Ему не хотелось затягивать ее во тьму своей души. Только не ее. Айно, разумеется, опоздала. Она ворвалась в кафе подобно мартовскому ветру, принося с собой особый запах весны. Конечно же, она сменила школьную форму на коротенькое шерстяное платье, из-под кромки которого выглядывала ажурная подвязка чулок. Почему-то Минако всегда удавалось выглядеть сексуально, но ни капли не вульгарно. Кунсайт поморщился, глядя, какие откровенно-восхищенные взгляды дарят Мине посетители мужского пола. Шутить по поводу длины юбки почему-то сразу расхотелось. - Итак? – спросил Кун, выгибая левую бровь. - Итак, ты должен мне помочь! – Минако сказала это таким торжествующим тоном, что у блондина даже не нашлось, что возразить ей. Но здравый смысл на то и здравый смысл, чтобы тут же потребовать объяснений. Когда Айно закончила свою историю, молодой человек сначала подумал, что он сошел с ума. Чего она хочет? Чтобы он помог ей организовать свидание этого певички Коу с его малышкой Сатти? Но губы, казалось, против его собственной воли дали согласие на эту авантюру. Айно торжествовала. - Но с одним условием, - добавил блондин. Минако посмотрела на него своими огромными голубыми глазищами. - Целовать тебя я не буду, не надейся даже, - произнесла она так надменно, что Кунсайт чуть не подавился горячим напитком. - Боже упаси, Айно, - ответил он, откашлявшись. – Твоя подруга Мицуно поговорит с моим братом. Им нужно объясниться. Блондинка подумала, а потом согласно кивнула. Сделку закрепили молочным коктейлем с малиновым сиропом - оказалось, что что-то общее у них все-таки есть. * * * Макото разбирала сумки после возвращения с очередного этапа Гран-при. Настроение было паршивым, выступила она плохо, оказавшись лишь на четырнадцатой позиции по сумме баллов. Самый слабый ее результат, совсем не тот, которого ждут от чемпионки. Девушка тихонько порадовалась, что в комнате была только Ами – остальные девочки разбежались. Ами же сидела на кровати в весьма напряженной позе и сердито «сбрасывала» звонки мобильного телефона, пока у нее не лопнуло терпение и она не отключила телефон. Макото посмотрела на нее с сочувствием: - Зойсайт? Ами кивнула. - Почему ты не хочешь поговорить с ним? - А почему ты не хочешь поговорить с Нефритом? - Я? Я хочу, но…. – Макото сжала кулаки, потом решительно поднялась. Черт возьми, Ами права, она должна поговорить с Нефритом. Уже практически достигнув двери, Мако услышала позади взволнованный голос подруги: - Я боюсь, что я прощу его, а он снова разобьет мне сердце… - Некоторые люди заслуживают второй шанс, - серьезно ответила Мако и вышла за порог. * * * Она долго крутилась возле дома Нефрита, не решаясь зайти. Что скажет она ему? Ключ в руке жег ладонь, а сердце колотилось, как сумасшедшее. Наконец, взяв себя в руки, она поднялась на одиннадцатый этаж - туда, где находилась квартира Мацумото. Потихоньку отворив дверь, она зашла в прихожую. Она почувствовала запах сладкого теста и корицы, а потом звонкий детский голос произнес: - Я так и знал, блинчики тоже не по твоей части. - Много ты понимаешь, мелкий, - раздался возмущенный голос Нефрита.- Я, между прочим, даже в кулинарную школу ходил. Неслышным шагом девушка скользнула к кухне. На столе сидел уже знакомый ей золотоволосый мальчуган и жевал кусок липкого сырого теста, болтая босыми ножками. Нефрит же воевал со сковородкой на плите и выглядел крайне забавно: кусочки теста в волосах, мука на одежде, полоска шоколадного крема на щеке. Макото не выдержала и негромко засмеялась. Две пары одинаковых синих глаз уставились на нее, а потом Нефрит бросил сковородку в мойку и, шагнув к ней навстречу, просто заключил ее в объятия. Через несколько мгновений, когда он, наконец, отпустил любимую, к ней обратился мальчишка: - Привет! - Привет! - Надеюсь, хоть ты умеешь готовить? А то от этого верзилы ничего, кроме сосисок, не дождешься, - тон мальчугана был серьезным, но в глазах искрился смех. - Кажется, я могу исправить ситуацию, - улыбнулась Макото. * * * Отрывок из письма Галаксии Уайт-Даймонд, написанного Нефриту в день двенадцатилетия Натаниэля: "...ты знаешь, Нефрит, я была уверена, что нашему сыну будет лучше без меня. Я уехала, оставив его на попечение своей тети Харуны, не сознавая, что она уже немолода, что им будет непросто вдвоем. Я иногда звонила ей, но никто даже не удосужился сообщить мне о ее болезни, о том, что Натаниэлю грозит приют... Я скиталась по притонам, периодически жалела себя, клялась "завязать", но сил моих хватало максимум на неделю, а потом снова наркотический угар и болезненная тьма вокруг. Мои мечты и желания были не о сыне, они были лишь о том, как достать очередную дозу и забыться. Мне кажется, в то время я совершенно потеряла человеческий облик, превратившись в какого-то жуткого монстра. И никто не хотел за меня бороться, даже я сама. Я встретила Сапфира случайно, мою "подругу по игле" ранили, и у меня хватило совести отвезти ее в больницу. Встреча с ним перевернула мою жизнь. Оказалось, что моя судьба небезразлична другим людям. Он приходил ко мне каждый день, убеждал лечится, но самое главное - он раздобыл где-то вашу с Натаниэлем фотографию. Кажется, это был снимок, когда он пошел в первый класс. Я рыдала, как никогда в жизни: ведь я сама, своими собственными руками, разрушила свою жизнь, отказалась от собственного ребенка, превратилась в ничтожество... Но именно в тот день я приняла самое важное решение в моей жизни - я пройду все испытания на свете, только бы избавиться от своего адского пристрастия и вернуть себе сына. Признаюсь, я не ожидала, что ты окажешься хорошим отцом, но безумно рада, что ошибалась. Каждый раз, видя вас по телевизору, в газетах или социальных сетях, я бесилась и ревновала, потому что знала, что Нейт зовет мамой другую женщину. Лечение заняло гораздо больше времени, чем я ожидала. Но я была уверена, что как только я вылечусь, то тут же смогу забрать сынишку к себе. Ведь у меня к тому времени уже был собственный дом, любящий муж и даже работа. Признаюсь, я думала только о себе любимой, совершенно позабыв о том, что Натаниэль видел меня в последний раз в возрасте двух лет... Сейчас я понимаю, что не имела права рассчитывать на что-либо, но тогда я была просто одержима и готова разрушить вашу идеальную, как мне казалось, жизнь. И все-таки во мне теплится маленькая надежда, что когда-нибудь я смогу обнять сына и сказать, что я люблю его..."