Новая напасть
Я был вполне доволен только-только прошедшим аттракционом и почти что не жалел потраченного времени. Но вот главная проблема скрывалась в слове «почти». Кое-чего не хватало. Радостная картина неполная, и это меня расстраивало. Убрав от своих глаз 3D-очки и тяжело выдохнув, я спустился с жёсткого синего кресла, дожидаясь, пока мимо меня пройдёт мальчик в выделяющейся из прочего оранжевой толстовке с изображением машины неизвестной мне модели. Проводив пацана безразличным и слегка уставшим взглядом, я направился в ту же сторону, что и он, прямиком к пожилой женщине, чтобы отдать ей 3D-очки. Будь у меня больше энтузиазма и интереса к городской жизни, которая в любом случае скоро настигнет меня, мне было бы нетрудно узнать точное название её профессии. Хотя, мне и так всё равно. Выйдя из малой комнаты с большим экраном, я поправил свою серую и ставшую невероятно душной рубашку, засунул руки в карманы брюк, осмотрел ходящих во все стороны учеников и учениц и направился в единственное более-менее спокойное место в этом помещении. Остановившись напротив каменной колонны квадратной формы, украшенной узорами-впадинами, я прижался к ней спиной, запрокинув голову. В ушах надоедливо и ритмично повторялась одна и та же песня, что играла буквально внутри внутреннего кармана нашего проводника в новом городе огромной страны. По совместительству этот человек также напоминал мне вожатого своим весёлым поведением. Помимо песни в ушах перед глазами вдобавок появился образ дороги, мягкой зелёной травы, выглядывающей из-под снега, деревьев с обеих сторон от автобуса и маленького экрана спереди. Конечно, всё это создавало полотно уюта во время поездки в город Челябинск, целью которой было следующее — развлечь школьников, добровольно отдавших свои две тысячи рублей на это мероприятие. Некоторые одноклассники, чаще остальных вызывающие во мне противоречивые чувства, смогли заманить меня сюда своими обещаниями о батутах, каких-то опытах и экспериментах, о разного рода симуляторах. Кто-то из них даже решил пошутить на эту тему, сказав, что я скорей в музей или в какую-нибудь библиотеку схожу, чем соглашусь идти на батуты. И этот человек был прав по большей части: все эти развлечения совместно с другими не вызывали во мне такого ажиотажа, как в других людях. Сейчас я как раз находился в игровой комнате, наполненной до отказа хорошо знакомыми мне школьниками, а также и другими подростками, незнакомыми мне. Всем им было весело, у каждого в глазах блестел особый огонёк, всякий из них хотел успеть побывать сразу везде, где только можно. А вот я, в отличие от остальных, предпочёл просто постоять в самом возможном тихом месте и прокрутить в голове события этого дня. И тут ведь есть о чём подумать. Особенно о нынешнем одиночестве, связанном с отсутствием здесь одного конкретного человека. Ладно уж, лучше сейчас не думать о плохом. Лучше ещё раз посмотреть на события, произошедшие этим днём: раннее утро, всего лишь пять часов, стоящая возле моей кровати мама, что усердно толкала моё плечо, напоминая мне о предстоящей поездке. Вставать с уютной и нагретой моим телом койки жутко не хотелось, но пришлось. Сейчас как раз пятница, в уже ставшей родной (пускай и с некоторыми большими недостатками лично для меня) школе должны быть такие предметы как химия, геометрия и информатика. Мне и тем, кто ещё едет в Челябинск, по сути крупно повезло — хоть пропустим три непредсказуемых и часто сложных в освоении предмета. Поднявшись с кровати, я сходил в туалет, умыл лицо, немного позавтракал и моментально пошёл одеваться в дорогу. Пришёл во двор школы, когда небо уже кроме чёрного приобрело красно-жёлтый цвет на востоке. Рядом с воротами уже стояло около десятка сверстников, находившихся в ожидании автобуса. Тот приехал с опозданием на двадцать минут, хотя должен был прибыть в шесть часов и двадцать минут. Я надеялся по дороге в другой город хоть немного поспать, что у меня почти вышло … но как только автобус добрался до автостанции, «на борт» поднялся ещё достаточно молодой человек, но у которого уже вся нижняя челюсть заросла чёрными волосами. Судя по словам сидящей рядом со мной пожилой учительницы, этот мужчина должен будет сопровождать нас всю дорогу, пока мы не поедем назад, домой. Пришедший тип не вызывал во мне каких-либо положительных эмоций (пускай он и был очень весёлым), но и раздражение, например, он тоже не вызывал, что радует. Мне просто было на него пофиг. Все оставшиеся пару часов прибывший, назвавший себя Доктором Филом, играл роль некоего профессора, который хочет вместе с командой юных космических героев собрать инопланетные белые ключи и открыть с их помощью чёрный сундук с сокровищами пришельцев. Поправка: мы узнали о цели собрать ключи только после разгадывания шифра, которому было очень далеко до уровня загадок Алекса Хирша (в детстве я увлекался разгадками его секретов, поэтому и сделал такое сравнение). Признаюсь честно, мне все эти воображаемые космические приключения, придуманные Доктором Филом, казались несколько наивными и детскими, особенно для восьмиклассников. Перед приездом в Челябинск Доктор Фил успел дать нам три задания: первое — разгадать зашифрованное послание полностью, получив по отрывку из общего текста; второе задание — собрать из деталей лего ту вещь, которую нам покажет Фил (в основном это касалось атомов и молекул); и третье — разгадать все загадки, связанные с фильмами о космосе (тут нам дали и «Звёздных Войн» (два раза), и «Звёздные Врата», и «Стражей Галактики», и «Космическую Одиссею», и даже «Отроков во Вселенной». К моему сожалению, среди этого списка не было игры StarCraft). По прибытии в Челябинск, Доктор Фил первым делом повёл нас в тот самый зал с батутами, не забыв в соответствии со своим образом объяснить, что это тренировочный зал для подготовки к космическим нагрузкам и к невесомости. Попрыгал я, так сказать, не больше двадцати минут, да и те с перерывами. Причиной этому стала подступающая тошнота и нежелание прыгать очень долго из-за однообразия действий. Наблюдать за кувырками сверстников, прыгающих в мягкую плёнку и шерстяные кубы, было и то гораздо интереснее. Хотя, по правде говоря, я не отказал себе в удовольствии попробовать сделать так же хоть один раз. Для первого такого прыжка получилось вполне нормально. Когда время вышло, а нам пришлось прекратить прыжки, Доктор Фил собрал нас возле раздевалки, где мы оставили свою обувь, чтобы подать нам ярко-оранжевый сундучок, а также новое зашифрованное послание, являющееся кодом. Разгадав его, мы смогли открыть сундучок, хранящий в себе первый белый ключ. Далее наша команда направилась к другому зданию. Там нас разделили на две группы, каждая из которых по очереди рассматривала свои вещи и эксперименты. Той группе, в которую входил я, первым делом показали несколько опытов и «фокусов» с огнём. Отчётливее всех в моей памяти отпечатались так называемое «дыхание дракона» и поджигание рук зрителей. Разумеется, перед этим конечности были смазаны какой-то химической жидкостью, благодаря которой подросток чувствовал на ладонях только тепло, как они сами описывают. Почти все захотели попробовать этот трюк. Я же предпочёл не выделяться из толпы и поберечь свои руки, пускай результаты были на лицо и ничего страшного не произошло. А дальше наша группа поменялась с другой местами — теперь мы осматривали разные изобретения, слушая о них информацию от женщины в белом халате. Тут и особое поле для железных цилиндрических проводников, включающих лампу, и деревянное сидение, сидя на котором можно поднять себя наверх, оттягивая вниз верёвку, и большое поле с разными светящимися символами. Я пока не особо интересуюсь всеми этими городскими принадлежностями, поэтому и их названия не знаю. После свободного осмотра всех этих человеческих изобретений мы снова собрались в одну команду, и нас направили в столовую. Суп и пюре с котлетой хоть и были достаточно вкусными, но всё равно не шли ни в какое сравнение с родной едой. А вот про воду с каким-то стальным привкусом лучше вспоминать не буду. Простояв подле эскалаторов чуть меньше часа в ожидании Доктора Фила и открыв второй сундучок, мы наконец направились в другое здание. Там мы как раз и пришли в зал с кучей игровых автоматов и симуляторов. Нам выдали по несколько карточек каждой группе, показали на практике их использование и оставили здесь где-то на час. Казалось бы, здесь можно сыграть в столько разных игр, покататься на машине, проверить свою силу ударом кувалды, проверить себя в настольном хоккее на двоих … Но нет. Мне всё из перечисленного было неинтересно. Единственное здесь место, в котором я не постеснялся побывать — американские горки на большом экране и с 3D-очками. Конечно, со всеми данными условиями ощущать шатающееся кресло под собой и дуновение от вентилятора было весьма приятно для образа езды над городом, но уж точно всё это не имело шансов вызвать у меня восторг, как у мальчика, что младше меня где-то на два года, в оранжевой толстовке. Собственно, только что побывав на этом аттракционе, я принял решение подождать, пока все люди вокруг навеселятся. Сам не знаю причину своего состояния до конца, но все эти автоматы, симуляторы и малые аттракционы почти не вызывали во мне какие-либо эмоции. Что раньше, что сейчас. Неожиданно, но стоять в стороне и просто плавать в собственных мыслях оказалось значительно интереснее, чем кидать маленький мяч в одно из колец. — Ну и как тебе поездка? — обратился ко мне проходящий мимо Руслан — парень в белых джинсах, такого же цвета кроссовках и чёрной кофте с капюшоном. Кожа у него загорелая, волосы чёрные, как смоль, над глазами тонкие линии бровей, серо-голубые глаза, ровный нос и подбородок. — Да, — махнул я рукой, — нормальная. Интересно, весело, непривычно … но как-то затянуто, если честно. — А ты чё не идёшь на машины или на горки? — спросил Руслан, также прислонившись к колонне. — На машины я не хочу, а на горках уже бывал, — ответил я, складывая руки на груди. — Кстати, хотел спросить, просто интересно стало: этот Фил раньше в пирата переодевался? — Да, и мы в прошлый раз тоже охотились за сокровищами, только уже пиратскими. Скажу честно, в прошлый миссии были поинтереснее. — Хм, быть может всё дело в том, что тогда ты ехал в первый раз, поэтому всё это и казалось интереснее, — задумчиво предположил я, поправляя свои волосы на затылке. — А он в первый раз тоже орал «Всем привет!»? — А что, испугался? — ухмыльнулся мой собеседник. — Конечно. Я просто сижу на своём месте, собираюсь попить немного соку, а тут в автобус буквально врывается какой-то чел, которого я вообще сначала принял за Морозова, а потом орёт на весь транспорт: «Всем привет!» — Ладно, слушай, меня тут Надежда Петровна к тебе послала, чтобы передать тебе, что она хочет предложить тебе попробовать сыграть в гонку. Там реальный руль и педали, — Руслан отстранился от колонны, снимая капюшон и поправляя волосы над лбом. — Ну, тогда передай ей, что я не хочу на гонки. — Почему? Там же весело. Попробуй сам, тебе понравится. — Да не хочу я. Не хочу. Я лучше тут немного постою, — ответил я, опуская глаза в пол. — Да ладно тебе. Даю слово, тебе понравится. Говорю как человек, прошедший одну из этих гонок. Да и Надежда Петровна херни не посоветует. — Я же сказал, что не хочу играть в эти гонки. Передай Надежде Петровне, что у меня немного кружится голова. — Ладно, как хочешь, — тяжело вздохнул и пожал плечами Руслан, удаляясь. Как только я вновь остался наедине с собой и со своими мыслями, моя правая рука непроизвольно, словно по привычке, потянулась к карману брюк, пытаясь нащупать телефон. Стоило моему сознанию спуститься с небес на землю, из моей груди тут же шумно вышел воздух. У меня не было сейчас никакой возможности даже чтобы просто поговорить с ним, попросить прощения, спросить о состоянии здоровья. И уж тем более я не имел в данный момент возможности обнять его, пожать руку, дружески хлопнуть по плечу. Сплошное разочарование. Сплошное чувство вины из-за собственной глупости. Я шмыгнул носом, почувствовал на лбу жар и устало закрыл руками глаза, тяжело вздыхая. Главное сейчас — случайно не выдавить слезу. Когда ладони открыли моим глазам обзор на окружающую обстановку, сердце забилось чаще. Я прошёлся взглядом по каждому: почти все ходили в парах или даже в небольших группах. Почти все совместно развлекались, расстреливая зомбиподобных монстров игры Silent Hill из игрушечного пистолета, таким же образом убивая вражеских солдат, будучи Рэмбо или каким-то героем Шварценеггера, играя в хоккей на двоих, катаясь на бесколёсных машинах, забрасывая мячи в кольца разных размеров (чем меньше кольцо, в которое попал, тем больше баллов). Пар было много. Один весёлый старшеклассник играл с таким же весёлым старшеклассником. Смотря на них и видя, как каждому из школьников весело, я одновременно радовался за них и испытывал жгучее чувство зависти. Никто из приехавших сюда не был одинок конкретно в эти минуты, не волновался за своего друга, которому так хотелось именно в этот день сделать приятно. Некоторые из моих одноклассников даже фотографировались на фоне какого-нибудь постера, висящего неподалёку от основного зала. Я сложил руки на груди и неспешным шагом направился в сторону разноцветной сетки, за которой скрывались разные искусственные, сделанные из металла и резины животные, красиво покрашенные, предназначенные для детей. Конечно, меня эта «детская площадка» совершенно не волновала, просто мне хотелось хоть немного пошевелить ногами в ожидании этого Доктора Фила, а заодно и посмотреть за игрой явных профессионалов в спорте у нас дома, что сейчас с улыбками на лицах забивали миниатюрную шайбу. — Эй, Овер, — услышав позади себя знакомый голос, я обернулся, сделав глубокий вздох. У меня сейчас не было желания с кем-либо разговаривать, особенно когда диалог вести стало сложновато. Но увидев подошедшую ко мне Юлю, что в нашем классе сразу после меня является самым неразговорчивым человеком, я облегчённо потупил взгляд. — С тобой всё нормально? Ты какой-то … слишком тихий, что ли. — Да, всё нормально. Можешь … не переживать, так сказать, — усмехнулся я в ответ. Порой обеспокоенность Юли по поводу моего состояния становится для меня слишком неожиданной. Особенно если учесть наши отношения в школе — взаимопомощь в уроках, ворчание с обоих сторон касательно сложных предметов или тем, «деловые» разговоры у одного и использование телефона в качестве зеркала для причёски у другой. — Слушай, Овер, тебе уже давно пора понять, что врать умело у тебя выходит только перед Бобриковыми, — белокурая сделала непривычный серьёзный вид, чем заставила меня слегка заволноваться. — Хорошо, предположим. Тебе-то это зачем? — выплеснул я, отворачиваясь от Юли. Та быстрым шагом обошла меня и остановилась передо мной, останавливая. — Слушай, Овер, если он не пришёл — значит на это должны быть причины. Я уверена, он бы с радостью поехал с тобой, но … Может он готовит тебе сюрприз, как это часто у вас бывает, и ему просто не хватило времени. Да и учителя его не отмечают — значит у него действительно что-то серьёзное. Вы же ведь лучшие друзья. Если бы ещё и у меня было время, чтобы дольше побыть в вашей компании. Уверена, останься у тебя на голове шрам после кирпича, мы бы трое были как троица из «Гарри Поттера». Я всё это к тому, что .., — тут одноклассница ненадолго задумалась над словами, поправляя свою причёску (честно, эта Юлина привычка меня с каждым разом почему-то раздражает всё больше и больше). — … в общем, возможно, что он не поехал как раз-таки ради тебя. — Хе, забавно, — горько усмехнулся я в ответ. — Так непривычно слышать от современного человека такую поддержку. Особенно твоего возраста. — Ну, знаешь ли! — прыснула Юля, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. — Если вокруг тебя полно людей, которым до тебя нет дела, которых больше заботят свои собственные проблемы и увлечения, то это не значит, что все вокруг такие же. Вспомни хотя бы случай в Беслане и бедную бабушку, о которой год назад узнали множество россиян. Как только узнали о её состоянии, полуразрушенном доме, сразу же многие люди скинули ей деньги. Да и о бабушке этой узнали не случайно, а после видео Юрия Дудя. Это разве, по-твоему, не благородный поступок современного человека? — Любишь же ты вдаваться в крайности, — тяжело вздохнул я, собираясь с мыслями после слов белокурой. — Ладно, прости меня, я тебя понял. Просто … мне … как-то не по себе, когда Фана нет рядом. Как-никак чуть ли не единственный, кто понимает меня полностью. — Только не начинай заново. Хорошо? Успокойся. И давай лучше вместе со мной сходишь на 3D-горки, — предложила Юля, поправив свою белую, пушистую кофту с изображением Рика и Морти в районе груди. — Я уже был там. Примерно десять минут назад, — выдохнул я. — Ну и что? Можно сходить ещё раз. Давай, Овер, не упрямься, идём. У меня как раз даже карточка с собой, которую я стырила у Морозова, — тихо хихикнув, Юля достала из кармана белую с чёрной линией у края карточку. — Ладно, пошли, — неохотно ответил я, следуя за одноклассницей. Дождавшись своей очереди, мы с Юлей подали уже знакомой мне женщине карточку. Впереди всех стояли учитель со своей дочкой, два незнакомых мне ученика примерно моего возраста, затем уже стояла белокурая и я за ней, а позади нас дожидался своей очереди Даниил, друг Морозова, и Маша, учащаяся шестого класса. Большинство из нас выбрали в качестве горок Катакомбы Страха. Я же молча принял этот выбор. Вновь оказавшись в одном из восьми кресел и пристегнувшись, я со скучающим видом принял 3D-очки и приготовился к новой тряске. Но внезапно все образы у меня перед глазами стали блеклыми, расплывчатыми. Твёрдое кресло подо мной как будто обратилось в пыль, экран передо мной явил собой туман, надетые на меня очки испарились, словно их никогда и не было. Неожиданно образовавшаяся мёртвая тишина острыми, как бритва, лезвиями резанула по моим ушам, сдавила всё тело, будто удав, заставило сердцебиение участиться, принося мне боль. Всё вокруг исчезло без какого-либо звука, как будто всё окружающее меня пространство … не настоящее. Будто всего, что я только что видел, никогда не существовало. Будто это всего лишь дурной сон, намеревавшийся надавить на меня, вызвать поддельные эмоции. Всё это … Всё то, что сейчас происходит, показалось мне крайне знакомым и даже немного привычным, словно я уже сталкивался с этим и не раз. В моей голове звоном колокола раздался очень странный вопрос: «Почему не пустота?». Серое, как пепелище, пространство обратилось в лёгкий туман, туман — в дым, дым стал тяжёлой золой, укрывшей меня полностью, лишая возможности дышать, мешая разглядеть хоть что-нибудь. Ещё секунда, и меня буквально выбросило на асфальт. Практически не имея сил, чтобы подняться, я поднял голову и попытался осмотреться. Хоть у меня сейчас отсутствовали какие-либо эмоции, словно я какой-то опустошённый сосуд, попытка осмотреться стала для меня ошибкой: всё вокруг была покрыто кровью. На разрушенной дороге в землю задом вросла белая машина; на одном из передних сидений вместо водителя сидел фарш из крови, внутренних органов и рёбер. Сама машина, чей цвет был подобен снегу, почти полностью окрасилась в кровавый. Неподалёку лежали тела убитых горожан … точнее, остатки тел. Вместо рук — багровые кости, вместо головы — покрытая гнилью чаша для красной каши из мозгов, вместо грудной клетки — дыра с покрывшими асфальт кишками, похожими на красные лианы. Прямо напротив меня лежало тело Кристины. Изуродованное, изувеченное, покрытое сотнями глубочайших царапин. Но самое отвратительное лично для меня зрелище представляли ноги, сломанные пополам и раздвинутые в стороны. Про филейную часть мне даже сказать нечего, кроме как «кровавое зрелище». Мне с трудом удалось узнать в этой мёртвой туше Кристины, ведь даже её лицо, смотрящее в мою сторону, было изуродовано разрезанными щеками, напоминающих теперь кровавую улыбку. Вокруг меня было полно мёртвых, превращённых в кашу тел. Из-за их количества все стены полуразрушенных зданий, все разбитые машины и дорога были покрыты кровью. Имей я сейчас возможность испытывать какие-либо эмоции или чувства — давно бы умер от остановки сердца. Тем более, что откуда-то сзади раздавались очень кровожадные звуки. Приложив очень много усилий, я смог развернуться кругом, не поднимаясь с камня. И снова меня спасло от смерти мистическое отсутствие эмоций и чувств. Перед моими очами во всей своей завараживающей и пугающей красе предстал дракон. Такой же дракон, как и я, только в полтора раза больше и мощнее. Его мускулистое тело не было покрыто кровью, кроме лап, но зато вся его спина и мощная грудь оказались усеяны отчётливыми шрамами. Глаза его блестели, были такого же цвета как и мои, притягивали своей хищностью. Из капюшона торчали уже полноценные, длинные, острые, костные шипы, образующие что-то вроде короны и показывающие его, можно так выразиться, совершеннолетие и половозрелость. И это создание, уже кардинально отличающееся от меня, величественно возвышалось надо мной, как над главным врагом, держа правой лапой часть жилета в районе груди какого-то полицейского, чьё почти мёртвое тело напоминало тряпичную куклу. Мой улучшенный, практически (кровь на лапах всё портит) совершенный внешне двойник бросил на меня довольный взгляд; сразу после этого его острейшие, пугающе окровавленные клыки без труда вонзились в хрупкую шею человека, чьё лицо закрывал защитный шлем. Меньше чем за десять секунд опустошив беднягу, дрожащего от ещё не погибших нервных клеток, двойник отбросил его тело куда-то в сторону, будто оно ничего не весит. Укрыв от меня крылом какую-то … какую-то белую и подозрительно знакомую драконицу, двойник поднял левую лапу, держащую какой-то разорванный плакат, на котором был изображён какой-то человек в сером пиджаке. Разжав пальцы, Вампир выпустил из рук ненужную ему вещь на ветер и обернулся ко мне передом, хищно улыбаясь и заставляя меня даже сквозь отсутствие чувств дрожать от ужаса, напрочь забывая о нереальности всего происходящего. Я принял попытку встать, но меня словно лишили последних возможностей двигаться. Даже попытка посмотреть на самку, которая, кажется, просто спит, провалилась. Подойдя ко мне вплотную, Вампир поднял надо правую лапу и, вопреки моим опасением, вместо удара зажёг на ладони шестиконечную звезду. Та вместе с кругом и глазом покрылась алым пламенем. — Ты слишком долго спишь, — с улыбкой на лице прошептал пронизывающим до костей голосом мой двойник, кладя горящую ладонь на меня. После прикосновения перед глазами появилась тьма.***
Первое, что я почувствовал, было тепло и уют. Настолько приятное и ласкающее душу чувство мне ещё ни разу не доводилось чувствовать. Ни в маленькой детской кроватке или люльке, ни в собственной постели, ни на мягкой траве, кажущейся для меня благодаря моему драконьему телу обычным пушистым ковром. Возникало такое чувство, будто лежишь в самой тёплой и безопасной обители, чьё тепло просто не могло доставить дискомфорт. Нет. Только уют и внутренний покой. На душе не было никакой тревоги или смуты. Лишь одно умиротворение. Даже только что кажущийся страшной реальностью сон будто навсегда отступил, оставляя лишь одно напоминание о своём непосредственном присутствии. Всё легко ушло из памяти, даруя возможность наслаждаться покоем дальше. Но вот спать уже совсем не хотелось. И виной тому был не сгинувший сон, а некоторая неловкость. Впервые высшие силы позволили мне не только насладиться покоем, а ещё и ощутить на душе тепло и безмятежность. Но … каким же способом? Веки не хотели подниматься, не хотели открывать глазам окружающий светлый мир, умоляя ещё немного насладиться покоем души. И всё-таки разум преодолел чувства, приказывая очам открыться и взглянуть на мою новую обитель. Остатки тёмных образов из сна моментально растворились, сгинули в небытие, представляя мне яркую картину: из небольшой дыры в потолке в достаточно маленькую, но очень комфортную пещеру проникал золотой свет солнца. От его лучей пробегающий рядом ручеек был подобен своим блеском драгоценным камням, а вся зелень вокруг, покрывающая собой стены, напоминала картину, созданную каким-нибудь величайшим художником. И всё это было живым. Ощущалось как что-то, у чего есть душа. Будто часть моего внутреннего мира. Пол пещеры укрывал ковёр травы, напоминающий собой шерсть какого-нибудь нежного зверька. Растущие в двух метрах от моей головы зелёные цветы напоминали собой хрустальные чаши необычного окраса. Запах, исходящий от них, очень возбуждающе щекотал нос, от этого аромата из груди и гортани непроизвольно выходил тихий рокот упоения. Моё желание подняться на лапы и вздохнуть полной грудью быстро рассеялось, когда я почувствовал под собой какую-то мягкую и немного горячую преграду. И тут меня словно громом поразило. Опустив взгляд, я увидел мирно спящую Жасмин, из чьей груди доносилось тихое мурчание. Хоть Ночная Охотница является хищником и в какой-то степени убийцей, что пережил очень многое, сейчас моя драконица выглядела весьма милой: умиротворённая улыбка, поза ластящегося ко мне котёнка, тихий рокот делали своё дело, заставляя меня радоваться покою своей … возлюбленной. Воспоминания о прошедшей ночи буквально разогрели моё тело как железо, сковывая движения. Поверить в происходящее мне было сложно. Мало того, что я нашёл существо женского пола, которое полностью принимает меня таким, какой я есть, так теперь ещё и … теперь у меня появилась полноценная самка. Осознание всего происходящего трезвым, не опьянённым страстью умом заставило моё сердце биться в беспорядочном ритме. Кроме этого во мне пробудилось ощущение, которое мне не доводилось чувствовать уже очень давно. Я пожелал очень нежно и аккуратно, словно в моих руках находится самая хрупкая вещь во вселенной, обнять Жасмин свободной правой лапой, немного погладить по боку, уже без лишних мыслей поцеловать её мягкую чешуйчатую шею. Из моей груди случайно вырвалось возбуждённое дыхание. Подумать только, я провёл свою первую ночь с драконицей да ещё в таком возрасте. Из-за этих мыслей мне пришлось подавить своё возрастающее возбуждение, чтобы ненароком не показать себя с плохой стороны. Признаюсь, это было сложно. Конечно, мне было очень приятно находиться вплотную с Жасмин, разделять с ней своё тепло и самому его получать, я даже готов был отдать очень многое, лишь бы как можно дольше побыть рядом с моей любимой Ночной Охотницей так близко, но вот только моё тело тоже давало о себе знать. Похоже, что мы с Жасмин пролежали в одной позе всю ночь, до самого пробуждения, никак не двигаясь. Удивительно, что я отделался только дискомфортом в задних лапах и в основаниях крыльев и у меня вообще ничего не затекло. Словно в противовес всему хорошему меня настигла маленькая, но такая раздражающая неприятность: Жасмин спит, положив голову на мою левую кисть лапы, что затрудняет мою на данный момент главную задачу — подняться на ноги, не разбудив возлюбленную драконицу. Я попытался осторожно убрать лапу из-под головы Жасмин, чем вызвал у той странные томные звуки. Естественно, мне пришлось остановиться, чтобы не нарушить покой драконицы. Казалось бы, проснётся она и проснётся — что с того? Но мне, видимо из-за природной вежливости, даже это было важно. Я очень бережно положил свободную лапу на голову Жасмин, удерживая её и стараясь поскорее высвободить левую лапу. Клокочущий звук, прекративший мурчание Ночной Охотницы, парализовал меня. Увидев, как красавица Жасмин открывает сонные глаза, я поспешил убрать от неё правую лапу и немного опустил голову, всматриваясь в очи самки. Как только глаза драконицы открылись, а веки покорно разошлись, Жасмин подняла на меня слегка растерянный взгляд. — Овер? — донеслось из почти неподвижных уст. — «Да, это я, Жасмин. Прости, если разбудил. Просто тут … » — договорить мне не дал раздвоенный язык Ночной Охотницы, нежно прошедший по боковой части моей шеи. Очередное чувство блаженства заставило меня закатить глаза. — Так тебе лучше? — поинтересовалась Ночная Охотница. — «Вполне. » — выдохнул я, чувствуя, как мои жабры начали ритмично вибрировать. — Ты ведь рад? — неожиданно спросила Охотница, переворачиваясь на спину. — «В каком смысле? » — Ну, ты являешься первым драконом, которому я отдалась добровольно. Каждый раз, когда ко мне приближался какой-либо самец, я готова была разорвать его на части, если другого выхода не останется. Любого самца. А ты первый и самый молодой самец, которому я позволила себя осеменить. Ты ведь рад этому, Овер? — повторила вопрос Жасмин. — «Ну … Я … Как бы … Да, я … я рад. » — неуверенно ответил я, опять ощутив жар под чешуёй. — Вот именно за это ты мне нравишься и кажешься милым: ты, в отличие от других драконов, при мне часто ведёшь себя так неуверенно, но стоит только тебя разозлить, и ты сразу же превращаешься в машину для убийств и настоящего Альфу. — «То есть я для тебя … милый? Я милый? » — тихо решил уточнить я, радуясь данному факту как ребёнок. — Угу, — кивнула Жасмин. — «Подожди-ка, а откуда ты знаешь такое понятие как «машина для убийств»? Разве в вашем веке используют это выражение? » — Нет, просто … просто я случайно, выслушивая слова твоего человеческого друга, услышала такое выражение и зачем-то решила спросить об этом твою подругу. А она мне ответила. — «Быстро вы, однако, нашли общий язык, Жасмин. Просто если вспомнить ваши характеры, я боялся, что вы будете раздражать друг друга. А ещё я надеюсь, что тебя не смущает тот факт, что я веду близкую дружбу с Осой? » — Нет, мой Альфа, не смущает, — ответила Жасмин, мило сложив лапы на груди. — «У меня есть к тебе одна просьба: пожалуйста, не называй меня больше Альфой. Просто … мне не хочется, чтобы это происходило при посторонних. » — Хорошо, Овер, — Жасмин издала лёгкий смешок, — Просто мне очень нравится, что скоро я буду нести потомство от тебя. Именно от тебя. — «И давай про это тоже мы пока не будем говорить. Я сам ещё из детского возраста не вышел, а тут уже прогнозы мне обещают детей. » — Окей. Тогда скажи, как тебе это место? Я потратила очень много сил и времени, чтобы найти его. Мне хотелось всё сделать как можно более … рамон… ронам… ро-ман-тичнее, — еле выговорила последнее слово Жасмин, искренне рассмешив меня своей милой неграмотностью. — «Конечно, Жасмин, конечно. Мне нравится это место. Оно выглядит так волшебно, словно это какой-то уголок рая для нас двоих. Прости меня за лишний смех, просто ты, выучив слова «машина для убийств», не смогла нормально выучить слово «романтика», и это звучит так мило и так смешно. » — Я не привыкла ко всем этим нежным штучкам, поэтому мне они даются с трудом. Это не касается только ласок, потому что так за мной ухаживала моя мама. Я запомнила, как она работает языком, и решила попробовать на тебе. — «Знаешь, я тут подумал … Что о нас подумают другие? На тебе ведь теперь мой запах. » — И что? Пускай думают что хотят. Я выбрала тебя и не жалею об этом. Мы оба драконы, и только нам решать, какие между нами будут отношения. Знай — мне никто не нужен, кроме тебя. Ты подарил мне свободу, спас жизнь, проявил заботу, показал мне людей и других драконов с необычной стороны, — твёрдо ответила Ночная Охотница, на какое-то мгновение перестав улыбаться. — «Прости, если что-то не так сказал. Мне всё это непривычно. Особенно когда есть свидетели. Хотя меня больше волнуют не другие драконы, а скорей Дагур, мой наездник, и Оса. Первый, являясь человеком, буквально замучил меня своими поучениями и жаждой найти для меня самку. Не исключено, что он явно будет очень победно выпендриваться. А вот Оса … она такая особа, что невозможно даже предсказать, как она отреагирует на наш с тобой секс. » — Секс? — переспросила Жасмин. — «Как бы тебе объяснить ..? Короче, я заполнил тебя спермой — это один из элементов секса. Есть ещё элементы, например, минет, мастурбация или проникновение чем-нибудь другим, кроме полового члена. Хвостом, например. Проще говоря, секс — процесс получения удовольствия, которого участники могут добиться разными манипуляциями с телом. Надеюсь, такое объяснение тебе понятно. » — А что насчёт детёнышей? — «И заделывание детёнышей тоже является элементом секса. По крайней мере, я так вижу значение этого слова. » — ответил я, рефлекторно почувствовав за всё сказанное испанский стыд. — Овер, а тебе понравилось заниматься со мной … с-сексом? — «Я же уже сказал, что рад был так провести с тобой время, Жасмин. Слушай, может мы лучше выберемся отсюда на свежий воздух, а то долгое нахождение в замкнутых пространствах мне не по душе. Даже в компании с такой красавицей. » — попросил я, отступая от драконицы и давая ей возможность подняться. Жасмин в ответ лишь кивнула, перевернулась на живот, встала и поманила меня за собой хвостом. Я, разумеется, без промедлений пошёл за ней.***
Теперь мне стало понятно, зачем этой скале нужна дыра сверху и нора снизу. Раз Ночная Охотница не могла удачно взлететь, чтобы пролететь весь верхний туннель, то про меня, дракона, что в два раза больше Жасмин, и говорить не стоит. И тут как раз под стеной, куда уходит ручей, нашёлся проход наружу. Поначалу мне было страшновато лезть в нору за своей драконицей, так как чересчур узкие пространства восторга во мне не вызывают. Я даже собирался принять решение обстрелять одну из стен пещеры, чтобы проделать проход на волю, но здравый смысл говорил мне, что так я только похороню себя под камнями. Пришлось следовать за Жасмин, готовясь в случае чего расширить путь наружу кислотой. В итоге тесная дорога на волю вывела сначала Ночную Охотницу, а затем и меня на открытое пространство. И вот сейчас, в данную секунду я окончательно избавил себя от лишних мыслей по поводу проведённой вместе с Жасмин ночи. Остров, который Ночная Охотница выбрала для уединения, даже днём выглядел восхитительно. И самое любопытное было в том, что восхищение у меня вызывали не крупная скала сзади меня, словно отточенная до самых мелких деталей в идеальной гармонии, не чистое небо, похожее на дополнительную неотъемлемую часть острова, и даже не океан и не высокое неизвестное мне дерево, почти лежащее на скале. Восхищение, граничащее с умиротворением, вызывала во мне обычная трава под ногами. Такая мягкая, тёплая от солнца, словно имеющая чистую душу трава, которую так и хотелось потрогать, искупаться в ней. А пролетающие мимо меня несколько бабочек и вовсе вызвали в моей груди нежный рокот. — Жаль, что ты не можешь оставить тех бескрылых и драконов и остаться здесь. Я, конечно, до конца не понимаю вашей с человеком дружбы, но не могу не признать — это впечатляет, — прошелестела Жасмин, следя за всеми моими действиями. — «Хм, интересная картина вышла бы: ты да я, вместе, никто нам не мешает, на собственном острове, слушаем музыкальное дуновение ветра, а где-нибудь через год уже растим своих детей, — на последнем слове я немного замялся, представляя, как могли бы выглядеть наполовину Вампиры наполовину Ночные Охотники (или же Охотницы), а также испытывая волнение из-за грядущей ответственности. — Вот тебе и романтика. » — М-да. Всё-таки я не жалею о том, что сделала тебя своим избранным, — вслух подумала Жасмин, заставляя мои зрачки расшириться ещё больше. Я, вспомнив, что избранными драконы или драконицы называют тех, кого любят больше всего на свете, немного потоптался на месте, а после медленно и слегка неуверенно направился к Ночной Охотнице. Во мне проснулось горячее желание обнять драконицу крылом, будто укрывая от всего мира, показывая, что она теперь только моя. Мы с ней провели всего лишь одну откровенную ночь, а я уже успел испытать сотни и сотни всевозможных чувств к Жасмин. Порой мне даже начинает казаться, что у меня слишком нежная душа, чтобы сразу и без лишних промедлений принять что-либо новое. Подойдя к Ночной Охотнице вплотную, я положил левое крыло на её спину, кладя все два когтя на плечо самки. Та в ответ прильнула к моему боку, благодарно мурлыкая. — «Ты не поверишь, насколько мне приятно осознавать, что есть в мире существа, способные проявлять такую любовь. » В ответ Жасмин снова прильнула ко мне, обвивая хвост вокруг моей левой лапы. Неожиданно моя драконица отпустила моё запястье и выбралась из-под крыла, останавливаясь в метре от меня. Жасмин, издав какой-то очень странный для меня звук, попыталась передней лапой дотянуться до определённого участка шеи, чтобы, видимо, почесать его. Из-за неудачного места вблизи плеч Ночная Охотница не могла до туда достать. Я почти сразу же проявил обеспокоенность и спросил: — «Можно мне попробовать? » — Хорошо, — ответила тёмно-зелёная самка, неуверенно подставляя шею. Аккуратно приблизившись к возлюбленной, я протянул к ней правую лапу и нежно провёл когтистыми пальцами по мягкой чешуе. Для меня стало полной неожиданностью падение Жасмин прямо мне на руки. Её глаза ненадолго закрылись, а на физиономии растянулась улыбка. Кажется, я случайно задел на шее драконицы чувствительный участок, из-за чего она так и повела себя. Новая неожиданность ждала меня после «пробуждения» Жасмин: открыв глаза, она почти сразу подняла голову и лизнула меня в носик. От этих действий внутри полости я почувствовал лёгкий холодок, после чего осторожно чихнул, быстро пройдясь языком по носу и вызвав смех у своей возлюбленной. — «Ладно, Жасмин, солнце скоро выйдет из зенита. Пора бы возвращаться домой. » — заметил я, опуская самку из своих лап на землю. — Хорошо. Тогда полетели, — ответила Ночная Охотница, расправляя крылья и молниеносно поднимаясь в небо. Я поднялся в воздух сразу после Жасмин.***
Обратный путь, к моему удивлению, занял по ощущениям немного больше времени. Когда на горизонте показался Драконий Край, небо уже успело почти полностью окраситься в розовый и золотой цвета. На обратном пути Ночная Охотница, как и ночью, восторженно купалась в облаках и рассекала своими крыльями водную гладь. И вновь я, будучи младше Жасмин, радовался за неё как отец за дочь, чья душа поёт от счастья. Но всё хорошее имеет очень вредное свойство — заканчиваться в самый неподходящий момент. Когда я и моя возлюбленная, насладившись небесной влагой, спустились ниже, вылетая из облаков, нашему взору предстало мрачное зрелище: абсолютно над каждым помещением, над каждым деревом вблизи домов наездников шёл чёрный дым. Огня не было видно, но большинство построек покрылись копотью, а один из домов как будто попытались разорвать на куски. Моё сердце пропустило удар, дышать стало трудно, а мысли обратились в беспорядочный круговорот. Неужели Охотники на Драконов атаковали ночью, пока все спали. Всадники ведь смогли бы дать отпор, будь атака днём. Да и охотники ли это совершили? Вся область проживания драконьих наездников попала под огненный удар. При этом на земле не было видно ни снарядов, которые могли бы такое устроить, ни стрел, ни других отличительных охотничьих признаков. Тогда … Кто? Кто мог устроить такое? Пытаясь прийти хоть к какому-нибудь выводу, я не сразу заметил метающихся во все стороны юных викингов и их драконов, помогающих в переносе тяжёлых предметов. Как гора с плеч. На душе моментально стало значительно спокойнее, но оставалось только, что не давало мне успокоиться окончательно. Кто умудрился устроить этот разгром, что даже Ночная и Дневная Фурии ничего не смогли противопоставить незванному гостю? Пожалуй, ответить мне смогут только драконы, которые точно «с радостью» поделятся со мной информацией, или же Фанатик. Кстати, как же я благодарен судьбе, что мой рыжебородый друг живой и невредимый. Найти его среди толпы оказалось гораздо легче, чем ожидалось. И слава Всевышнему, что Фан Дагур трудится подальше от наездников, ведь я могу прямо сейчас спросить его о случившемся, не рискуя выдать возможность друга понимать меня. Хоть что-то хорошее в данной ситуации. Дав приглушённый сигнал Жасмин, которой, как оказалось, данное зрелище тоже далеко не по вкусу, я и Ночная Охотница спустились на маленькую поляну, сплошь покрытую обуглившимися щепками и дощечками. Фан стоял неподалёку от нас с Жасмин, будучи повёрнутым к нам спиной. Ночная Охотница, бросив секундный взгляд на моего друга, с раскрытым ртом исследуя сгоревшие деревянные конструкции. Я кивнул своей самке, намекая на то, что пусть лучше она пока осмотрится и оставит меня наедине с другом. Та меня поняла и направилась в сторону трудящихся драконов и людей. Тяжело вздохнув, я неспеша, волнуясь, тихо подошёл к Фанатику. Тот, набрав достаточно сгоревших деревяшек, поднялся с коленей и повернулся в мою сторону. Увидев меня, Фан случайно выпустил из рук весь свой груз и тихо вскрикнул, схватившись за сердце. — Ёб твою ..! Сука. Овер, ты хули так меня пугаешь? — процедил Фан Дагур, вновь положив ладонь на доспех в области сердца. — Я чуть в землю не вошёл. — «Прости, Фан, я не хотел тебя пугать, — ответил я, принимая сидячее положение. — Просто не хотел лишнее внимание привлекать своим голосом. Нам нужно поговорить. » — О да, ещё как нужно, — Фанатик, последний раз прижав руку к сердцу, сел на ближайший валун, положив ногу на ногу. — Ну, давай рассказывай, где пропадал вместе с Жасмин? Неужто летали к тем охотникам, что пленили её, чтобы немножко отомстить? Ты ведь у нас теперь герой, пускай и не без изъянов. — «Нет, Фан, я … Как бы тебе объяснить? » — Давай, не тяни дракона за хвост, говори. Что вы делали всё это время? Мило ухаживали друг за другом? Искали друг другу чего покушать? Летали под северным сиянием? Вам, я так понял, не спалось обоим, и вы решили просто погулять или даже полетать. Или может ты решил оставить меня вместе с подарком для тебя, а сам свободно бороздил большой теат… Ой. Небеса. И ты, я так понял, даже не беспокоился, что вас обоих поймают и выебут охотники. — «Фан, успокойся! — резко прервал я друга. — У меня к тебе тоже есть кое-какой очень важный вопрос: что здесь произошло, пока меня с Жасмин не было? Почему я прилетаю на Драконий Край, а вместо Края вижу полуразрушенные дома, покрытые пеплом? И что здесь делает Плевака? » — спросил я, указывая крылом на однорукого одноногого викинга, что помогал Рыбьеногу убрать тяжёлые брёвна. — Я сам, если честно, до конца не понял, что произошло, — выдохнул Фан, сложив руки в замок. — «Как? Тебя тоже что ли не было здесь? А … Стоп, — я поднял вверх правую лапу. — Точно, мы же живём на другом конце острова. » — Я до конца не понял происходящего не только из-за этого. Давай расскажу по порядку: я спокойно себе спал, думал о грядущем утре, о подарке на твою днюху. Когда я проснулся, услышав какой-то странный шум, то очень сильно охренел, потому что не увидел рядом со своей кроватью тебя. Сон как рукой сняло. Я начал беспокоиться — не унесли ли тебя охотники, дождавшись где-нибудь в засаде. Вигго, конечно, вызывает у меня такое же уважение как и у тебя, но это не отменяет нашей вражды с ним. Поэтому я начал беспокоиться. — «Фан, давай ближе к делу. Я понял, что ты беспокоишься за мою жизнь, но я тебя спрашивал про причины пожара (или что тут у вас было?). » — Да-да, прости. Так вот, я решил сходить к нашим друзьям, наездникам, чтобы поискать тебя там или же попросить помощи у Иккинга. Разумеется, путь был долгим, так как без дракона, то есть без тебя, Овер, мне пришлось проходить крутые утёсы, перепрыгивать глубокие ямы, лазать по деревьям, осторожно обходить чёртов вулкан. А когда я добрался до минидеревни, то там уже всё горело. Я бы с радостью остался в стороне и не совался в огонь, если бы только в горящих домах не были наездники. Я дошёл до дома Иккинга, едва не слетев со скалы, который почти наполовину был покрыт огнём. Самого Иккинга или Беззубика дома не было, даже трупов. Все всадники, оказывается, тушили огонь. Я сделал всё, что было возможно, чтобы победить пожар. Лишь только один раз мне удалось заметить виновника наших бед. Это был какой-то дракон. Очень странный дракон. Он был … жёлтого цвета, кажется, с длинной шеей, большими крыльями, длинным хвостом. У него, вроде, ещё были две пары лап. Более отличительных деталей я не заметил, у меня не супер-ночное зрение, чтобы такую хуйню вытворять. — «Жёлтый дракон? — прищурился я. — Ты точно уверен, что это он устроил этот беспредел? » — Если бы он просто пролетал мимо, то не стал бы делать по три круга над нами. Кстати, летает он очень быстро, атакует точно и прицельно. Выдыхает мощную струю огня. Я бы даже сказал — реку огня. Иккинг сказал, что частично смог разглядеть нападающего, поэтому после ремонта деревни ожидается картина Золотого Дьявола в рукописях Хэддока. — «Золотого Дьявола? » — переспросил я. — Мы совместно дали тому дракону это наименование. По словам Иккинга, Золотой Дьявол очень быстр, ловок, точно атакует, имеет внушительные габариты, хотя мне кажется, что он примерно сопоставим с Кривоклыком или Розой Ветров, яростен, агрессивен, а своим пламенем способен оглушить любую Фурию и даже какого-нибудь крепкого дракона. Он сделал несколько заходов, атаковал деревню по диагонали, снёс крышу близнецам, после чего просто взял и улетел. К счастью, никто не пострадал после такого. Как раз под конец атаки прибыл Плевака, говоря, что он просто хотел проведать нас. Как ты понял, теперь ему придётся нам помогать. — «Если бы я не улетел … Я ведь мог помочь вам. » — прошептал я, испытывая колющее чувство в груди. — Конечно, Овер, конечно мог. Я даже уверен, что ты единственный, кто мог дать тому засранцу заслуженный поджопник, но сам подумай, откуда тебе было знать, что именно сегодня какой-то неизвестный даже мне дракон будет атаковать Драконий Край. Тебе не стоит снова опускать нос. Главное, что все живы, а если атака повторится, то мы уже будем готовы, — успокоил меня Фан, подойдя и положив руку мне на лоб. Должен признать, слова друга всё-таки помогли мне сбросить с себя груз вины. — А теперь давай закончим начатое. Ты где всё-таки пропадал в такой неудачный момент. Давай колись, я ведь от тебя не отстану. — «Странно, что ты не предположил в первую очередь именно это. Если вкратце … » Я опустил крылья на землю, используя их в качестве опоры, чтобы свободно поднять передние лапы и показать другу один жест. Сложил два пальца на левой лапе в кольцо, а на правой вытянул вперёд указательный палец, чтобы потом несколько раз сунуть его в «кольцо». Лицо Фанатика исказилось от неожиданной для него новости. — «Это была инициатива Жасмин. Я её не просил. » — я поднял лапы вверх в знак невиновности. — У, так ты теперь у нас первоклассный мачо. Уважаю. Наконец-то ты перестал себя мучить и сделал то, чего явно очень хотел, — сказал Фан Дагур, победно сложив руки на груди. — «Только теперь давай мы больше не будем говорить на эту тему, ладно. » — Хорошо, по рукам, — улыбнулся Фан, протягивая мне руку. Я в ответ дал другу пожать свои два пальца, которые вместе по ширине оказались сопоставимы с ладонью берсерка. Нужную информацию от Фана получил, осталось только поприветствовать драконов и немного помочь им. Хоть я и не люблю добровольно кому-то помогать в таких делах, но атака дракона, с которым ничего не смог поделать Беззубик — это уже серьёзная проблема, поэтому лучше действовать командой. Почти вся земля под ногами была выжжена, повсюду валялись деревянные и даже железные куски от домов. С железом вообще отдельная тема, ибо любое изделие из этого металла, которое я увидел, представляло собой какую-то бесформенную массу. Видимо у этого Золотого Дьявола пламя имеет очень высокую температуру, раз даже попавшийся мне на пути меч был похож на … Я, если честно, даже не знаю, с чем это можно сравнить. Пройдя вместе с Фанатиком несколько десятков метров, я наткнулся на очень занимательную и немного смешную картину. — Да отвали ты, иначе как дам хвостом, — рыкнула Жасмин, отгоняя от себя особо назойливого Вепря. Ночную Охотницу буквально со всех сторон окружили драконы Края, настойчиво обнюхивая мою возлюбленную и толком не давая ей куда-либо пройти. Тех, кто рискнул подойти почти вплотную, Жасмин едва не лишала зрения, разрезая острыми когтями воздух. Среди всех драконов особо отличились самки — Громгильда, Сарделька и Роза Ветров, — а также, как бы меня это не удивляло, Кривоклык. Причём этот Кочегар нюхал Жасмин сзади, за что едва не получил задней лапой по морде. Барс и Вепрь тоже были настойчивыми, но явно побаивались получить от моей драконицы знатного леща, поэтому они лишь чуть-чуть понюхали Жасмин и отступили. Спокойнее всех себя вёл Беззубик. Он встал перед выступающей объектом внимания драконицей и лишь с лёгким любопытством вытянул голову вперёд, тихонько втягивая воздух. Интересно, что Ночная Фурия была единственным любопытным драконом, которого Жасмин не трогала, лишь застенчиво отстраняясь. Какое-то время Беззубик просто стоял, как статуя, а потом медленно повернул голову в мою сторону и … усмехнулся. Просто усмехнулся и направился в сторону Иккинга. Среди драконов, нагло пристающих к Жасмин, отчего та даже решила спрятаться под моим крылом (забавно, раньше она готова была всех тут поубивать ради меня, а теперь ведёт себя как маленькая стеснительная девочка), я не заметил только Осу. К моему счастью, она просто летала неподалёку, помогая с переносом ненужного барахла. Радует, что Дневная Фурия не видела данной сцены, иначе она бы узнала об одной из моих тайн, которая уже почти не тайна. — «Ну, всё, Громгильда, Роза Ветров, Сарделька и Кривоклык, будьте умницами и оставьте Жасмин в покое. Я понимаю, вас привлекает запах, но это ведь не течка, чтобы вести себя подобно маньяку. » — обратился я к четверым драконом, продолжающим ловить ноздрями запах от моей драконицы. Надо будет как-нибудь её изолировать от слишком близких контактов с драконами, иначе те её просто замучают. — О, Дагур, я смотрю, Овер уже вернулся, — рядом с нами раздался голос Иккинга, держащего в левой руке странный свёрток. — О да, да ещё с кем и как вернулся, — рассмеялся Фанатик, указывая на Жасмин, к которой по-прежнему пыталась подойти поближе Громгильда. Из-за этого мне пришлось закрыть Ночную Охотницу крылом ото всех окружающих. — Слушай, Дагур, я тут немного поработал над внешностью Золотого Дьявола, стараясь точнее соответствовать настоящему дракону. Ты, в отличие от нас, успел побывать во многих местах с драконами, куда нам путь заказан, поэтому хотел спросить: тебе не знаком этот дракон? — спросил Иккинг, раскрывая свёрток с изображением того самого золотого дракона. В ответ Фанатик только отрицательно покачал головой. Золотой Дьявол, как мне кажется, очень походил на типичного дракона из фэнтези: четыре мощные лапы, большие широкие крылья, длинный хвост, длинная гибкая шея, слегка вытянутая морда, чёрные рога. Из более неприметных деталей хотелось бы отметить очень странную чешую, которую Иккинг изобразил блестящей, как настоящее золото.Дополнительная сцена
Два брата уже несколько часов не выходили из капитанской каюты, постоянно смотря на карту архипелага и раздумывая над сложившейся ситуацией. Изредка взгляд младшего Гримборна приковывал к себе Драконий Глаз. На горизонте уже виднелся нужный остров, о чём вождю тут же сообщил один из охотников. В ответ Вигго лишь махнул рукой, отдав приказ готовиться к высадке. Поражение у Драконьего Края хоть и плохо сказалось на части военного флота Гримборна, но охотник всё-таки не ушёл ни с чем. Расхаживая вперёд-назад и перечисляя в уме все преимущества перед наездниками, Вигго начал изрядно нервировать своего старшего брата, которому подобное молчание, длившееся около часа, надоело. — Ну, у тебя есть ещё какая-нибудь идея, брат? — устало спросил Райкер, облокотившись о край стола. — Нет, братишка, у меня есть уже несколько идей насчёт Иккинга и Дагура, а также всех драконьих наездников, — ответил Вигго, подходя к карте на стене. — Я решил взять сразу все варианты победы над наездниками, Райкер, чтобы в случае неудачи одной из идей иметь при себе запасную. — Надеюсь, эти идеи будут значительно лучше той, где ты решил дождаться аукциона, а уже потом избавиться от тех двоих. Из-за тебя жизнь Венеры была под угрозой, — упрекая Вигго, напомнил старший Гримборн. — Нет причин беспокоиться, Райкер. С Венерой всё будет хорошо. К тому же, у Воскресшего есть похожая слабость. Я её вычислил, когда стрелял в самку Ночного Охотника. Дракон Дагура был готов жизнь отдать ради спасения той самки, а значит он будет оберегать её надёжнее, чем зеницу ока, — невозмутимо ответил Вигго, поворачиваясь лицом к брату. — И что? Ты хочешь использовать её против Воскресшего? — Нет, Райкер. Пока что нет. Для начала мне бы хотелось взять что-нибудь попроще, — Вигго задумчиво опустил голову. — Собери-ка ты, братец, мешок камней. Желательно побольше. Услышав приказ командира, Райкер Гримборн устало вздохнул, поднимаясь со стула, и направился в сторону двери. Охотник почти вышел в коридор корабля, но внезапно остановился и непонимающе посмотрел на Вигго. — Может скажешь, что задумал на этот раз? — Зачем напрасно рисковать жизнями своих людей в попытках избавиться от всадников, если можно поручить это дело тем же наёмникам или головорезам? — Но они не будут работать на нас бесплатно, — возразил Райкер. — Но их можно обмануть. Зачем, по-твоему, я попросил тебя собрать мешок камней? — ответил Вигго, хитро улыбаясь и складывая пальцы домиком.