Полноценная встреча с тем, с кем лучше не встречаться
— Овер, мне… я… я хотела бы перед тобой извиниться. Прошу, прости меня… и пойми. — «Успокойся, милая, всё хорошо. Я не злюсь на тебя. Тебе незачем винить себя, Жас. » — ответил я на мольбы моей возлюбленной Ночной Охотницы, утешающе опустив голову ей на лоб и нежно, аккуратно накрыв её тело своими лапами, а также частично и крыльями. — Тебе не нужно меня оправдывать, Овер. Признаю, я должна была поделиться с тобой всеми своими ужасными тайнами. Так бы мне стало намного легче, — продолжала корить себя Жасмин. По мягким тонким скулам самки сошли капельки слёз. Из груди выходило тихое и неровное дыхание. — «Жас, не … » — Ты ведь сам говорил, что если кто-нибудь поделится своими переживаниями с близким или любимым, то тогда на душе станет легче, — Ночная Охотница подняла на меня уже почти высохшие глаза, глядя на меня с неким удивлением и надеждой. — «Да. Да, я говорил тебе это, угу, признаю. Но даже зная эту мудрость, если её можно так назвать, я не обещал, что это будет легко. Когда ты хочешь признаться любимому или любимой в чём-то … пугающем, неприятном или ужасном, ты так намереваешься открыться ему полностью, показать истинного или истинную себя, таким образом о тебе ему или ей становится известно всё. Это очень трудно, это один из самых решающих поступков твоей жизни, поэтому тебе незачем винить себя. Жас, милая, прошу, перестань плакать и винить себя во всех смертных грехах. Ты до этой встречи была нормальной, и я радовался этому, а сейчас у меня сердце давит. » — Сердце давит? Неужели это из-за того, что я на тебе лежу? — Ночная Охотница не поняла моего выражения, смешно подняв на меня свой любопытный, словно у маленького ребёнка, взгляд. — «Ха-ха, нет. Это не из-за тебя и твоего веса (для дракона ты и так слишком лёгкая), а из-за … из-за того, что я не хочу видеть тебя грустной. Я хочу видеть тебя счастливой. » — из моих уст вышел протяжный мурлыкающий звук, а кончика носа и тончайших губ самки коснулся мой нос, игриво и осторожно пройдясь по ним. Жасмин издала тихий вздох и рокот. — Спасибо, — прошептала Охотница, положив свои маленькие, по сравнению с моими, ладони на кисти моих серых лап. — «Всегда пожалуйста, — улыбнулся я. — Жас, ты должна знать, что ты являешься первой драконицей, с которой я … Ну, ты поняла. Провёл первую брачную ночь, говоря по-человечески. Потому что ты мне нравишься такой, какая ты есть. И даже если ты мне откроешь что-то настолько ужасное, из-за чего я мог бы от тебя отвернуться, знай — я бы этого не сделал. Мне нравится, когда ты — это ты. Ничего лишнего не скрываешь, не пытаешься нарочно мне угодить … и не ведёшь себя как вредина, огрызаясь и посылая меня на три весёлые буквы, на самом деле надеясь на меня и на моего человека, — ухмыльнувшись, напомнил я, нежно взяв Ночную Охотницу одной рукой за запястья обеих её лап. По спине Жасмин как будто прошёл электрический заряд. » — Уж прости, — усмехнулась в ответ драконица, как-то странно поглядывая то на мои мощные лапы, то на своё сокровенное место, расслабленно улыбаясь. — Но тогда я не была до конца уверена, что тебе можно доверять. Я боялась тебя и тех охотников. — «Да, я уже понял это. Понял тогда. Поэтому и решил прибегнуть к крайним и рискованным мерам. » — ответил я, с чувством наслаждения проведя свободной ладонью по телу драконицы: от по-прежнему впалого живота до мягкой для меня груди Жасмин. Та удовлетворённо задрала голову и расправила крылья. — Это тоже у тебя крайние меры, Овер? — Охотница издала смешок, настойчиво пройдясь языком по моему подбородку. — «С чего это? Ты первая решила затеять эти игры. » — Но ты почти взял инициативу на себя. Вновь удовлетворённо задрав голову — на этот раз очень усердно постаравшись, — Жасмин провела мокрым, будто от жажды, языком по моей шее, оставив блестящий в свете свечи след. Заурчав, облизнувшись, шумно выдохнув и уткнувшись носом мне в шею, Ночная Охотница приподняла свою грудь, игриво сложив передние лапы, и постаралась сделать что-то слабо похожее на поцелуй. Я, наслаждаясь каждым движением лежащей на мне самки и поддаваясь её лёгким порывам и ласкам, положил левую лапу ей на грудь, очень осторожно примяв тонкую кожицу двумя длинными когтистыми пальцами. Получив желаемый результат — долгий блаженный вздох от моей любимой самки, — я приложил достаточно усилий и вытянул шею так, чтобы дотянуться собственным длинным языком до твёрдой области грудины. Мои стеснения и нежелания повторно пробовать вожделеннное тело Жасмин снова оказались будто под замком в клетке, созданной моим собственным драконьим телом. Ощущая такой приятный вкус на языке, я потихоньку терял над собой контроль, чувствуя разгоревшееся желание удовлетворить возлюбленную. Сопротивляться было сложно, но у меня было всё ещё предостаточно сил, чтобы не начать вести себя как голодный до тела самки зверь. Я начал чувствовать, как по всему моему телу побежала кровь. — Хотелось бы признаться, что я ещё никогда не встречала таких … добрых и … м-м… умных драконов, как ты, Овер, — выдохнула Жасмин, как только ласки языком прекратились. — «Перестань, ты меня смущаешь. » — промурлыкал я, вновь потеревшись своим носом о нос самки. Моё желание разыгралось с новой силой после весьма приятных слов Ночной Охотницы. Мне снова захотелось почувствовать тот невероятный и незабываемый спектр эмоций, который накрыл меня с головой во время первого сексуального контакта с драконицей. Я, всё ещё сопротивляясь своей новой драконьей сущности, понимал, что это неправильно. Но сопротивляться было практически невозможно. Разум мой твердил мне, что нужно остановить это безобразие, ведь я — человек. Человек, который, пускай и в теле могучего дракона, но оплодотворил ящероподобную крылатую самку. Мысль об этом действии никак не хотела покидать мою голову до сих пор. На мысленном уровне я чувствовал стыд за это, но … Это только на мысленном. Моё тело словно потеряло связь с разумом, отдаваясь приятному моменту, которого оно ждало очень и очень долго. Просто человеческое сознание этому мешало. Тело дракона кипело, кожа под чешуёй покрылась мурашками от жажды, а мои лапы вытворяли что-то невероятное, как будто вдобавок ещё и используя мои знания, что я почерпнул из интернета в прошлой жизни. И это … к сожалению, наверное, была не единственная причина, по которой во мне горела страсть. Если с тем же телом и инстинктами я ещё имел шансы хоть как-то побороться, то вот со второй проблемой мне точно не справиться. Трудно это признать и даже понять в полном объёме, но помимо драконьего тела к Жасмин также тянулась и моя душа. Мне хотелось не просто, грубо говоря, наполнить матку самки семенем для будущего потомства, а ещё и защитить любимую от различных угроз. Я желал Жасмин счастья, испытывал сочувствие при виде её слёз или написанного на лице горя, жаждал уберечь, ведь она, в конце концов, одна из первых в этом мире, кто мне понравился полностью. И внешне, и внутренне. Из-за всего этого получалось так, что душа и тело желали Ночную Охотницу, и лишь одно сознание сопротивлялось этому. Лишь голос разума кричал мне, что секс с драконицей — неправильно и ненормально. Но прямо сейчас, пока я приносил Жасмин удовольствие, поглаживая ей грудь и талии, даже мой чёртов разум буквально сдавался под натиском чувств. Душа и тело побеждали человеческое сознание, и оно само начинало чувствовать пламя внутри меня и призывало сделать любимице хорошо, заглушить боль от ужасных воспоминаний и доказать ей окончательно, что лучше меня дракона она никогда и нигде больше не найдёт. Заботливо, будто какой-то родитель, я прошёл острым языком по макушке самки, остановился у кончика носа и подарил возлюбленной лёгкий поцелуй, коснувшись верхней губы. Действие повторилось: снова нежно и мягко провожу языком по голове Ночной Охотницы, от затылка до кончика носа, останавливаюсь и дарю Жасмин ещё один, более сладострастный поцелуй, растягивая момент и погружая нас с красавицей-драконицей в море блаженства. А также получая удовольствие от процесса. На этот раз мой поцелуй задел не только верхнюю губу самки, а ещё часть её носика и левую скулу. Третий поцелуй так и вовсе заиграл новыми красками, когда я соприкоснулся с губами драконессы. Внутри стало жарче. Из уст выходили сдержанные вздохи, а кое-какая часть тела, скрывающаяся в кармане, пыталась выбраться на свободу. Двигая собственными тонкими губами и шаловливо прикусывая губы Жасмин, я дарил ей новую порцию наслаждения. Явно неумело, но так, как мне и, главное, самке это нравилось. Проникать в рот языком у меня намерений не было. Просто хотелось насладиться своим первым скромным поцелуем в губы. Ночной Охотнице это нравится, она жадно раздвигает задние лапы, вновь демонстрируя себя во всей красе. Разорвав поцелуй, я глянул туда, где у самки располагалось лоно, ведущее к матке. Оно страстно двигалось, мигало, напоминая рыбу, делающую жадные глотки воздуха. Из моего рта непроизвольно вытекла слюна, от которой я сразу избавился при помощи языка. Мои зрачки ритмично сужались и расширялись от увиденного. Ноздри дёргались пуще обычного, будто почуяв самую вкусную в мире добычу. Я немного подвинулся к стене позади себя, как следует поработав задними мощными лапами и поставив их на лисьи шкуры подо мной. Устроившись поудобнее и оперевшись головой и плечами на стену, я положил обе свои передние лапы на грудь самки. Серые пальцы снова заработали. Жасмин от удовольствия, застонав, плотнее прижалась спиной к моей груди, выдавив из меня протяжный вздох. Одна моя ладонь могла накрыть грудь драконицы почти полностью, из-за чего я принялся поглаживать также и животик Ночной Охотницы. Из уст той потихоньку выходили стоны страсти. Тонкие травянистые пальцы крепко хватали меня за запястья, как только я добирался до особо чувствительных мест на теле Жасмин. Идеальные острые когти драконессы пытались вонзиться в мою кожу через чешую, как только мною задевались мягкие мышцы на месте, где у человеческих особей женского пола располагаются соски. К счастью, моя чешуя очень хорошо меня защищала, а Ночная Охотница старалась сильно мне не навредить. Скажу больше — из-за возбуждения я даже испытывал что-то вроде кайфа, когда самка сжимала мои руки. Пепельная лапа опустилась чуть ниже, принявшись ласкать правый бок Жасмин. Другой я начал очень медленно и нежно массировать мягкую кожу на груди любимой, представляя на её месте женские соски. От данных действий меня и самку поместило на вершину блаженства. Вспомнив все фрагменты разных эротических фильмов, где партнёр ласкает грудь партнёрши, а также несколько инструкций (в том числе от Фанатика), я начал аккуратно играться с белой нежной кожей возлюбленной. Результат не заставил себя долго ждать — конечно, реакция немного не та, что у человеческих особей женского пола, но весьма удовлетворительная. Пока одна моя лапа ласкала грудь Ночной Охотницы, вторая легонько проводила кончиками когтей по чувствительному животу самки, отчего его мышцы рефлекторно сокращались. Я прикладывал достаточно сил и нежности, чтобы заставить Жасмин выгнуться дугой, отдаваясь мне, наслаждаясь всеми протекающими секундами нашей откровенной близости. Из уст Ночной Охотницы начали вырываться один за другим блаженные стоны, ахи, протяжные вздохи. Каждый звук задора изо рта самки был вселенской отрадой для моих ушей. Мне доставляло удовольствие видеть возлюбленную такой радостной, поддающейся моим ласкам, словно несколько минут назад она совсем не горевала по поводу своей излишней молчаливости. Мои действия были максимально сосредоточенными, мягкими, не оставляющими ни единого сантиметра на туловище Ночной Охотницы, который бы не попался мне под руку. Ожидания оказались не напрасны: пусть я и не умел на практике ласкать женщин (про дракониц и говорить не стоит), но результат достигался сам собой — нужно-то было всего лишь довериться своему телу и отдаться процессу, войти в раж. И это радовало. Жасмин получала неописуемое удовольствие, даже несмотря на мою неопытность. Я чувствовал, как возбуждающе вздрагивает каждый участок тела любимой, как от груди к животу пробегает заряд, как сбивается с ритма дыхание самки, пытающейся удобно повернуть голову (а лёжа на моей груди и частично животе, смотря в потолок, это было не очень-то легко), чтобы отблагодарить меня поцелуем в шею. Глаза Жасмин были наполнены огнём обожания, хоть это и было сложно разглядеть из-за часто смыкающихся век. Для большего эффекта я положил одну из ладоней на бедро Ночной Охотницы, лениво поглаживая, и расправил свои крылья вместе с драконицей, разжав когти на запястьях. Благодаря их помощи мне удалось с удобством погладить перепонку крыла драконессы. Они не оставляли без внимания ни единой области, до которой могли добраться, включая жёсткую кость и запястье. Выдавив из себя протяжный громкий стон, практически переходя на крик, Ночная Охотница положила мягкие ладони на мои лапы, после чего сделала то, что на время сбило меня с толку: её гибкий хвост подозрительно зашевелился, поднялся, обвиваясь вокруг моей лапы, а затем медленно подобрался к паховой области. Острый кончик настойчиво, даже требовательно попытался проникнуть внутрь щели кармана, намереваясь выманить моё достоинство наружу. Но на этот счёт у меня были другие планы. Впервые за всё это время издав протяжный не то стон, не то вздох, я поднял свой собственный хвост, что до этого безжизненно валялся на полу, и с его помощью отстранил от моего откровенного места хвост самки, после чего приблизился к отверстию драконицы. Та расслабилась. Опустив обе лапы на бёдра Жасмин и жадно, но аккуратно ухватившись за них, я согнул дугой одно из жал на конце хвоста, после чего округлой стороной прикоснулся к чувствительной плоти, что тут же сжалась. Из уст Ночной Охотницы вырвался стон. — «Попытайся расслабиться, милая. » — прошелестел я своей любимице. Та послушно повиновалась. Её тело вышло из-под контроля, отдаваясь сладостному порыву. Получив власть над последующим процессом, я принялся нежно ласкать лоно самки; моё жало начало неспеша елозить туда-сюда. Частенько застонав, драконица задрала голову и подняла грудь, не в силах сдерживать удовлетворение. Из щели Ночной Охотницы потихоньку стекала смазка, а стенки активно сжимались. Наблюдая за возбуждением своей возлюбленной самки, я сам ощущал, как внутри меня кипит кровь и пытается выйти наружу моё естество. Сдерживать его становилось всё сложнее, но сдерживать хотелось, ибо к активным действиям переходить пока не было желания. Довольно быстро Жасмин достигла предела. Её женское естество сжалось, вынуждая меня убрать чёрное жало. На нём осталось немного липкой субстанции. Вскрикнув, Ночная Охотница начала жадно глотать воздух, словно тряпка расползаясь на моём теле. Поскольку мне хотелось принести возлюбленной как можно больше удовольствия, я, любуясь её красивыми глазами, сейчас очень похожими щенячьи, поднял лапы и медленно приблизил их к плечам драконессы, по пути лаская туловище самки. Добравшись до цели, одна моя ладонь обхватила плечо партнёрши, а другая легла на её шею. Не вовремя от ласк меня отвлекла внезапно открывшаяся дверь. Непроизвольно сложив крылья, я укрыл ими и себя, и лежащую на мне Жасмин. — Так, слушай, у нас есть очень важное дело, О… Ой, — сказал, входя внутрь помещения, Фан Дагур, прервав предложение при виде меня и моей возлюбленной. Подойдя к столу со свечой и не отрывая от нас глаз, мой друг потушил огонёк купленным у Йохана гасильником. — Это я удачно зашёл. — «Фан, твою дивизию! » — выругался я, выйдя из ступора. — Что? Я не вовремя пришёл, как полагаю? — усмехнулся Фанатик, встав у входа и сложив руки на груди. Снаружи в дом входил алый утренний свет. — «Да, Фан, ещё как не вовремя. » — Ладно, извини, виноват, что побеспокоил, — всё так же нагло улыбаясь, Фан Дагур поднял руки вверх. — У меня только один вопрос: а зачем ты при мне закрылся с ней крыльями, Овер? Хех, как будто я не видел женских драконьих животиков и промежностей. Случайно, конечно, ты ничего такого не подумай. — «Просто инстинкты и рефлексы сработали. » — скептически ответил я. — Окей, прошу прощения за беспокойство. Не хотел прерывать, но … Как бы это сказать? В общем, у нас серьёзные проблемы. Очень срочные дела. Но, ха, ради такого могу дать вам где-нибудь минут семь. Что ж, используй это время с умом. И да, старый пердун Йохан уплыл, поэтому можешь не опасаться, что он на вас засмотрится. Всё, хорошо, пойду внизу подожду, — проговорил Фан и прежде, чем уйти, чмокнул губами напоследок, закрыв за собой дверь. — Н-да уж… Теперь я понимаю, каково это — испытывать стеснение, — вздохнула Ночная Охотница. — «Забавно, да? » — хмыкнул я, переведя взгляд на возлюбленную. — Слушай, Овер, а почему твой друг ведёт себя так, как будто понимает тебя, твою речь? Я думала, что бескрылые не понимают нас, драконов. — «Ничего сверхъестественного. Всё дело в том, что мой друг научился понимать меня по отдельным звукам, что я издаю, по громкости голоса, по взгляду, по скорости моего говора, по еле заметным жестам. Благодаря тому, что я раньше ему на земле писал, что значит каждое моё действие, Дагур достаточно быстро научился меня понимать. А писать я научился из-за моего безграничного любопытства, если ты спросишь, Жас. » — ответил я, улыбаясь. — Восхитительно. Тихо посмеявшись, Жасмин легонько лизнула меня в губы, вновь используя свой хвост для освобождения моего достоинства. Промурчав, Ночная Охотница потёрлась своей щекой о мою шею. Нежно, мягко, желанно, с любовью. Убрав крылья, я продолжил свои ласки, добравшись до тонкой шеи драконицы. Силы оказались на исходе. В конце концов моё тело сдалось, расслабляя стенки кармана и выпуская на волю мой член.***
— Ха-ха-ха! Быть того не может! Вигго назначил награду за Иккинга! Ха-ха! Здорово! Мой день точно будет сегодня одним из самых удачных! Сморкала, как только все наездники с драконами собрались в главном зале, закатился хохотом после того, как увидел листовку с изображением будущего вождя Олуха и назначенной за него наградой. Всё бы ничего — очередная сложная ситуация из какой-то серии, с которой можно разобраться, зная канон, — но награду Вигго объявил не только за Иккинга Хэддока. Именно поэтому я, Жасмин, Оса и стоящий возле нас троих, прислонившись спиной к стене, Фан Дагур смотрели на Йоргенсона с особым недовольством. — Эй, мудила, вообще-то награду назначили ещё и за меня! — весьма грубо напомнил мой друг, вспыхнув недобрым огнём в глазах. — Ой, прости, я про тебя забыл, — мимолётно извинился Сморкала. — Иккинг, ты ведь знаешь, что это значит? Охотники за головами со всего архипелага придут за тобой. И за Дагуром тоже, но это уже неважно. — Да-да, спасибо тебе за поддержку, Сморкала, ты настоящий друг, — устало ответил Иккинг, скрестив руки перед грудью. — Нет, спасибо тебе, — младший Йоргенсон улыбнулся ещё шире. — Готов поспорить, что Вигго выплатит награду золотом Олуха, — сказал Рыбьеног, сев за стол. — Если он его уже не растратил, — Хедер села рядом с Ингерманом. — Знаешь, Сморкала, я вот всё смотрю на тебя и поражаюсь, — проговорил Фанатик, вздыхая. — В каком смысле? — всадник Ужасного Чудовища наконец-то перестал мучить листок с объявленной наградой за Фана Дагура и Иккинга. — В прямом. Вот ты сейчас весь из себя такой радостный, весёлый, когда за Иккинга назначили награду. Но я ведь не слепой и прекрасно вижу, что ты лишь изображаешь эгоиста, а на самом деле-то ты не хуже остальных. Тебе небезразличны жизни твоих товарищей. Так зачем здесь этот цирк, а? Чего ты пытаешься добиться, я не понимаю? — Знаешь что, Дагур, мне плевать на твоё мнение, — резко ответил Сморкала. — Ты за нас всего лишь несколько месяцев, так что не тебе обо мне судить. Я не такой слабак, чтобы беспокоиться за кого-то. Так что в людях ты разбираться не умеешь. — А ты не умеешь врать, Сморчок, — усмехнулся Фанатик Дагур, победно улыбаясь. На этот раз Сморкала ничего не смог ответить. Лишь молча злиться. — Твоя ирония здесь неуместна. А ну-ка, дай сюда, — сказал Задирака, забрав у Йоргенсона объявление. — Красиво сказано, рыжий, — хмыкнула Оса. — Эй, не понял, а почему про нас совсем ничего не написано? — возмутился Задирака Торстон. — Да, ни слова. Тут всё только про Иккинга и Дагура, — поддержала Забияка брата. — Несправедливо. Я требую объявить награду за нас и пустить по следу голодных псов. — А ещё нам не помешают специальные клички. — Да, Забияка, точно. Чур моя будет Забиячий Задирак. А твоя … — Может вы заткнётесь, упыри! — рявкнул Дагур. — Хватит уже говорить про награды, — вмешался Хэддок. — Нам пора на Олух. — Постой, Иккинг, ты серьёзно собираешься на праздник? — спросила Астрид. — Юбилей Олуха. Четыреста лет. Ты вообще представляешь, что отец сделает, если я не прибуду на праздник? — Иккинг, лучше одумайся, — возразила Хедер. — Мне кажется, тебе с моим братом стоит скрыться и залечь на дно, пока всё не забудется. — Ни за что. Я не собираясь подыгрывать Вигго, действуя по его правилам. — Иккинг, сам подумай. Праздничное столпотворение — лучшее прикрытие для охотников за головами. — Рыбьеног, спасибо за заботу о безопасности, но я не собираюсь прятаться по углам. Вигго только это и нужно, поэтому я лечу на Олух. — Ладно, а что по этому поводу думает один из наших разыскиваемых? — Астрид повернулась к Фану. — Дагур, ты теперь один из нас, довольно умный человек, и ты в такой же беде, как и Иккинг. Что скажешь? — Я бы предпочёл скрыться на время, чтобы побыть в безопасности, поскольку мне моя жизнь и жизнь Овера дороже, чем ваши, но раз наши ходячие на одной ноге геройские стереотипы хотят рискнуть, то и я рискну, — безрадостно ответил Дагур. — Ладно, тогда полетели на Олух. — Сейчас, Иккинг. Вы пока летите, а мне … надо кое-что забрать. Кивнув, наездники сели на своих драконов и направились в сторону Олуха. Как только наши друзья оказались достаточно далеко, Фан тяжело выдохнул. — «Может стоит всё-таки скрыться. На нашем специальном острове, например. » — Нет, Овер. Я согласился на это не только из-за братских и по совместительству дружеских чувств к Иккингу, а ещё потому, что у нас так есть шанс избавиться от Райкера, который будет нас ждать. Конечно, охота сразу не прекратиться, но лучше рискнуть и погасить пыл головорезов сразу, чем беспокоиться за свою безопасность неопределённо долгое время. А даже если и не избавимся от Райкера, то всё равно своими действиями мы могли бы прекратить охоту на нас с Иккингом, явившись к одному из тех, кто платит. — «Но если ты укроешься у меня, то тебя защитят мои драконы. » — А если кто-нибудь из успевших удрать с твоего острова после махача охотников за головами расскажет товарищам об острове с кучей разнообразных драконов? Слух распространится, и Вигго узнает, где дом твоей стаи. Если судить по сериалу и некоторым событиям, что случились у нас, то слухи по этому архипелагу распространяются довольно быстро. В открытом бою против флота Вигго у нас мало шансов на чистую победу. Да и с победой ещё не всё так очевидно. — «Да, ты прав. Ладно, тогда я согласен на риск, — моя шея и крыло опустились, позволяя другу забраться на меня. Посмотрев вслед улетающим драконам, среди которых были и Жасмин с Осой, я приготовился догонять их. — Но если ты сдохнешь, Фан, я за безопасность твоей души не ручаюсь. » — Ой, Овер, какой ты страшный, — хихикнул Дагур. — Давай уже, полетели на Олух, Цербер.***
Полёт с острова Драконий Край до острова Олух занял неприлично много времени. Когда мы с наездниками покидали свой второй дом, солнце только-только выходило из-за горизонта, а сейчас оно, пройдя зенит, приближалось к противоположному краю океана. За эти долгие часы я успел несколько раз закрыть глаза, чуть было не заснув в воздухе. Конечно, долгий путь мне не в первой преодолевать, но сегодня у меня с самого утра были какие-то проблемы с головой. То она кружится, то в глазах начинали плыть силуэты, то я внезапно вырубался на несколько минут. Всё это явно из-за недосыпа. Даже вспомнить трудно, когда в последний раз у меня была ночь сна, а не бодрствования (если только не считать две или три ночи примерно в момент прибытия Завираки). А ведь Фан требовал пару раз, чтобы я лёг и поспал немного. Не послушал его — теперь время от времени мучаюсь. Даже удивительно, как мне хватило сил на небольшой секс с Жасмин этим утром. Когда же остров Олух наконец оказался прямо перед нами, я со спокойной душой выдохнул, чувствуя невероятное облегчение. Теперь мне хотя бы не придётся скрывать своё состояние, пытаясь удержаться в небе. Мы приземлились у входа в деревню викингов, увидев перед собой несколько средневековых, но достаточно милых украшений на домах. Как только всадники покинули спины и шеи своих драконов, в нашу сторону направился местный громила и вождь Стоик Обширный. — Рад, что вы прилетели на праздник, — улыбнулся викинг, поставив руки по бокам. — Да, конечно … Мы же … — замялся Иккинг, нервно почесав затылок. — Мы же не могли пропустить юбилей нашего родного острова. Четыре сотни лет, как-никак. Это очень знаменательный день. — Ага, — вождь с любопытством изогнул бровь. — А как там у вас дела на дальних далях, сынок? — У нас … всё отлично! Мы нашли и изучили новые виды драконов. С Охотниками на Драконов у нас проблем пока нет. Близнецы, к большому счастью, ещё ничего не подорвали. — Зато они подорвали мой пукан своими «Ушами грома», — прошептал мне Фанатик, не сводя взгляда с главного викинга. — Правда, была пара мелких проблем, но мы их быстро решили. В остальном всё хорошо. Правда, ребята? — обратился Иккинг к своим друзьям. Те, разумеется, неохотно, но закивали и подтвердили слова будущего вождя. — Ну, ещё одной ОБЩЕЙ проблемой можно назвать то, что без золота Олуха у нас появились некоторые … неприятности, с которыми мы пытаемся справиться, — напомнил Стоик, опустив глаза. — Да, знаю. Из-за меня вам пришлось рискнуть им, — теперь и Иккинг опустил глаза. — Не стоит винить только себя. Я уверен, ты бы поступил так же на моём месте. И не только из-за пленения близкого человека, а ещё ради общего блага, — отец Иккинга Хэддока положил ему руку на плечо. — Запомни — большинство всегда важнее меньшинства. А с золотом мы потом разберёмся. Сделав небольшую паузу и посмотрев на сына и на его друзей, Стоик заметил, что лица у всех не очень радостные. — У вас там точно всё в порядке? — спросил вождь. — Да, всё отлично, не беспокойся, — ответил Иккинг, не желая, чтобы его отец узнал про награду. — Что ж, хорошо, — отпустив и отойдя от сына, Стоик Обширный подошёл к моему другу, что стоял оперевшись спиной на мой правый бок. — Хоть мне уже и известно о новом тебе, Дагур, но всё равно как-то непривычно смотреть на тебя как на друга. — Да ладно вам, мистер, я просто делаю то, что хочу и считаю нужным, — Фан вежливо улыбнулся, отмахнувшись. — Но в основном благодаря тебе мой сын оказался на свободе, — хмыкнул вождь Олуха. — Я просто хотел спросить, что вынудило тебя так кардинально изменить своё отношение к драконам? — Как же я задолбался об этом говорить, — Фанатик обречённо опустил голову. — Может кто-нибудь вместо меня расскажет? Все наездники синхронно дали отрицательный ответ, помотав головами. — Предатели, — шёпотом процедил Дагур. — Это достаточно долгая история. Если расскажу кратко, то могу упустить некоторые важные детали. — Тогда может уделишь мне лишний час, и мы поговорим об этом в спокойной обстановке? Ты ведь завтрашним утром не будешь сильно занят? — О-о-окей, ладно, — неуверенно ответил Фан Дагур. Вождь удовлетворённо кивнул и, развернувшись кругом, направился обратно в деревню. — Хорошо, хоть с вождём будет о чём поговорить. — Иккинг, — обратилась Астрид к своему будущему мужу, — ты не расскажешь своему отцу про награду? — Нет. Незачем портить праздник дурными вестями. — Хоть большинство и важнее меньшинства, но разве это повод, чтобы молчать, мистер Карась? — спросил Фанатик. — Скажу про награду утром, перед тем, как вы с отцом будете вести беседу. А сейчас нам лучше подготовиться к празднику, — Иккинг нехотя согласился рассказать про объявление, но опять вывернув это по-своему. Как только речь зашла про подготовку, всадники моментально направились в разные стороны. Оса, будучи заинтересованной в предстоящем мероприятии, последовала за Иккингом и Беззубиком. Жасмин, предупредив меня о небольшой прогулке в облаках, поднялась в воздух и на время улетела, оставив меня с Фанатиком наедине. — После разговора со Стоиком у нас и с тобой будет небольшой разговор, если ты не против. — «Какой ещё разговор? » — О том, что вы с Жасмин сегодня делали, — Фан ехидно улыбнулся, отойдя от меня и направившись в сторону деревни. — Например, мне хотелось бы узнать, что ты такого делал, когда Жасмин громко стонала, но при этом после этого ни один дракон к ней не принюхался. Ладно основные, но даже Оса не обратила внимания. — «Ты уверен, что хочешь это знать? Да и мы, кажется, договорились, что ты не будешь приставать ко мне с этой темой. » — заметил я, недовольно фыркнув и сузив зрачки. — Мы договорились, что я шутить об этом не буду, а про простой дружеский разговор о сексе речи и не шло. Так что всё. Да и я могу тебе подсказать пару деталей, чтобы ты утолял себя до конца, — сказав это, Фан Дагур одновременно подмигнул мне и показал большой палец вверх. Я же протяжно и тихо, насколько это было возможно, завыл, возведя очи к небу, мысленно моля Бога о том, чтобы мои нервы выдержали. — Я же твой друг, тебе незачем всё это от меня скрывать. Да и нам есть о чём поговорить. Кстати, ты всё-таки как-то избавился от запаха, пока я немного отвлёкся, или его не было, и вы просто ласкали друг друга? — поинтересовался напоследок Дагур. — «Рр-р-рах! — рыкнул я. — Избавился. Но это не точно, — тихо добавил я. — Теперь доволен? » — Более чем, — кивнул мой друг и удалился с глаз моих, зайдя в деревню. Дождавшись наконец момента, когда у меня есть шанс побыть в одиночестве и покое, я на время погрузился в свои мысли о грядущих неприятностях. Конечно, мы с другом уже решили рискнуть и позволить охотникам за головами взять Фана и Иккинга, так как, к счастью, Вигго даёт награду только за живых викингов, но мне эта идея всё равно не нравилась. Очень сильно не нравилась. Я не хотел бы, приглядывая за Фанатиком и Иккингом, также оказаться в плену охотников. Смотря на все возможные варианты развития событий, мне виделись в основном далеко не самые радужные. В одном из них есть вероятность быть убитым Кроганом, притворяющимся простым наёмником, в другом — Райкером, в третьем мне видятся худшие последствия нашего с Дагуром вмешательства. Победа Вигго и Охотников на Драконов, поскольку план с фальшивой наградой сработает. И чем больше я об этом думал, незаметно для себя зайдя в деревню викингов Олуха, тем больше мне хотелось отговорить моего друга от столь рискованной затеи, но, к сожалению, если бы я хотел сделать это прямо сейчас, то всё равно облажался бы, ведь найти берсерка в суетной толпе викингов было почти невозможно. А всё из-за моего долбаного полусонного состояния!!! Именно из-за него я, каждые несколько минут закрывая глаза, а затем резко и внезапно открывая их, не мог даже толком сосредоточиться на работающих не покладая рук людях с рогатыми шлемами. Более того, мне было страшно выходить на площадь, ведь было огромная вероятность, что меня просто вырубит посреди дороги, прямо на пути у кучи занятых викингов. Вот же зрелище-то будет, а! Поэтому я решил прилечь в тени одного из домов, на мягкой травке, с открывающимся видом на главную площадь и возможностью видеть трудящихся ребят с драконами, когда они покажутся мне на глаза. Так будет гораздо лучше, а то вдруг меня реально занесёт на пути у людей, и всё у всех сразу пойдёт через жопу. Не хотелось бы быть виновником пробки из викингов из-за дурацкой сонливости. Будь она неладна. Благодаря ей я скоро буду похож на овоща, а сейчас вообще нормально не поспать из-за объявленной награды за моего друга (и Иккинга вдобавок). Всевышний, почему мне часто не везёт именно в ЭТОЙ степени, когда хочется просто убиться?! Из-за моего сонного состояния внешне у меня уже почти погасли все эмоции, делая из меня чуть ли не статую, смотрящую в одну точку и наплевательски реагирующую на то, что жителям Олуха было интереснее посмотреть на новую подружку Беззубика, чем на Вампира, скрывающегося в тени из-за грёбаной сонливости. Хотя с другой стороны признаюсь, тут высшие силы можно поблагодарить за то, что викинги не надоедают мне. К сожалению, только они. — Эй, Овер, с тобой всё в порядке? — вблизи меня раздался мелодичный, будто колыбельная, голос Ночной Фурии. — «Всё заебись. Лучше некуда. Передо мной радуга и блюющие ею гномы. » — крайне медленно проговорил я, будто теряя возможность говорить. Поворачивать голову в сторону собеседника не было никакого желания. Лучше уж использовать брёвна дома рядом с собой как подушку и безэмоционально пялиться на толпу «чистюль». — Что-то по голосу и внешности не видно, чтобы всё было в порядке, — невесело хмыкнул дракон. Судя по хрусту травы, Беззубик прилёг рядом со мной. — «Я, по-твоему, похож на дракона-девчонку, за которой нужен уход, раз тебя впервые заинтересовало моё состояние? Ты даже как-то близко сел. » — промямлил я, чувствуя, как глаза ещё активнее начали заливаться свинцом. Боже, утром всё было более-менее хорошо, пока мы с Жасмин наслаждались близостью, а теперь … Судьба реально любит надо мной поиздеваться. — Овер, это не смешно … — возмутился самец Ночной Фурии, но я его прервал: — «Правда? А я смеялся. Внутренне. То есть мысленно. » — Мне не наплевать на тебя ещё с первой нашей встречи. Правда, ранее я желал тебе смерти, а после первых совместных проблем уже желал здоровья. — «Как трогательно. » — мимолётно прошептал я. — Да и твоя претензия мне неясна. При чём тут моя близость? — «Видишь ли, я много чего повидал. Зная о популярности однополых отношений, мне как-то некомфортно рядом с муж… самцом, который практически трётся об меня, будто помечая. » — ответил я, полностью закрыв глаза. — Бред какой-то, Овер. Чего тут такого, что я лёг рядом, лишь желая узнать о твоём состоянии? — шумно фыркнул Беззубик, отодвигаясь от меня и вызывая у меня лёгкий, почти неслышимый даже для дракона смешок. — «Насчёт моего состояния … — я сделал небольшую паузу, собираясь с копошащимися мыслями. — Просто спать хочется. Не обращай внимания. Я несколько ночей не спал, если не считать только ночь с Жасмин, а остальные последующие … Ну, их было недостаточно. » — Это явно не из-за недосыпа. Овер, прошу, посмотри на меня, — как-то требовательно попросил Беззубик. Тяжело и очень устало вздыхая, я поднял голову с дерева дома, неохотно открыл глаза и вяло посмотрел на приставучую Ночную Фурию. Беззубик, осмотрев моё лицо, шею и бегло глянув на остальное тело, удивлённо дёрнул своими ушами. — Овер, мне … мне кажется, что это не из-за сонливости. Твоя серая чешуя стала бледной, а в полосах появились какие-то жёлтые оттенки (если я правильно помню смысл слова «оттенок»), — тревожно сказал дракон Иккинга, бегая по мне своим изучающим взглядом. — «Прикольно, я, оказывается, умею менять цвет своей чешуи как Криволап. » — усмехнулся я, не придав тревоге Ночной Фурии должного внимания. — Это не смешно, придурок! — тихо зарычал дракон, не привлекая внимания викингов. На злость Беззубика я отреагировал спокойно. — С тобой точно что-то не так. Не мог же ты стать бледнее из-за какой-то там сонливости. Что ты чувствуешь сейчас? — «Я чувствую усталость, сонливость, невнимательность, тяжесть и желание побыть в одиночестве, чтобы меня не раздражали своей излишней заботой драконы, которым лучше сейчас быть с людьми. » — ответил я, в конце предложения заменив неуместное оскорбление более вежливыми и логичными словами. — Овер, может тебе стоит показать себя Иккингу и Готти. Они наверняка поймут, что с тобой. — «Нет, Беззубик. Даю тебе честное слово — со мной всё в порядке, но из-за долгого бодрствования мне очень хочется спать, поэтому давай лучше не будем говорить о ненужных нам сейчас темах. » — выдохнул я, прикрывая глаза. — Хорошо, но я бы на твоём месте показал себя Готти. — «Эх, врёшь ведь, Овер, врёшь. » — почти беззвучно сказал я сам себе, так, чтобы Беззубик не слышал. — Согласись, это немного странно. Ты вроде был нормальным утром и когда мы возвращались на Олух. — «Слушай, Беззубик, а ты зачем явился ко мне? Ты же пришёл сюда не увидев моё состояние издалека? » — спросил я, возвращая голову на брёвна. — Нет, просто я хотел предложить тебе кое-что. — Беззубик по-драконьи пожал плечами, странно сверкнув глазами. — «Очень любопытно, но можно сначала я кое-что спрошу, пока не уснул? Так вот, как думаешь, почему грудные мышцы моей возлюбленной Жасмин вроде бы и сильные, но достаточно мягкие? » — Я так понял, эту её особенность ты узнал во время спаривания? — улыбнулся Беззубик, слегка обнажив голые дёсны. — «Да, да. Так что скажешь? » — Видимо … эм-м… ну… Извини, я не знаю. Может мышцы сильные, потому что нужны для полёта, а мягкие потому, что какому-нибудь самцу того же вида нравится их трогать. К тому же, у каждого дракона есть свои особые чувствительные участки на теле. И у каждого они могут быть в разных местах. Но шея и область между задних лап — общие для всех нас. — «Может ты меня неправильно понял, но по-другому описать свои ощущения я не могу. Кстати, пока не забыл, ты не знаешь, что Йохан делал на нашем острове? Просто я долгое время находился в доме Фа… ой, то есть Дагура, выйдя только для того, чтобы прогуляться, и со слов моего лучшего друга сорвалось упоминание прибывающего у нас торговца Йохана. » — Ну, как сказать? Он вновь привёз какой-то товар, который представлял большую ценность для всех наших человеческих друзей: мой всадник Иккинг получил бесплатно от торговца ненужный на корабле гель Ужасного Чудовища для своего необычного клинка, Астрид получила несколько ножей для метания, Рыбьеног ещё больше книг про драконов, а в особенности про неких Пеплохвостов, Сморкала получил новую дубину (кстати, Йохан очень неохотно общался с ним), близнецы получили странные костяные безделушки, Хедер ничего не брала, разве что задала несколько вопросов Йохану, которые я не слушал, а твой Дагур попросил книгу с разными историями. Твой друг ещё сказал, что ему нужны книги для избавления от скуки. Дальше я за Йоханом не наблюдал, но уплыл он довольно быстро, — ответил Беззубик. При его словах о «неких Пеплохвостах» я ненадолго задумался: разве Иккинг, Беззубик, Сморкала с Кривоклыком, Стоик и Слюнявый не должны были встретиться с этими драконами, когда боролись за склад, который построил отец Сморкалы, на каком-то острове? — «Ясно, спасибо. Ты говорил, что хочешь кое-что сказать. Что именно ты хотел сказать? » — спросил я, стараясь держать глаза хоть немного открытыми. — Это уже неважно. Я, Иккинг и Дагур хотели, чтобы ты принял участие в празднике. Представлял нашу группу драконов и людей. Ну, то есть … — запнулся дракон. — «Да понял я, понял. Спектакль. Кривоклык поджигает костёр, Астрид и Хедер в прыжке со своих драконов бьют друг другу предплечья, выбивая искры, Задирака и Забияка рисуют с помощью газа и огня лицо викинга в шлеме, а Рыбьеног пролетает через его огненный глаз. Ты, наверное, сделаешь фейерверк. » — перечислил я, сдавшись и закрыв глаза. — А откуда ты знаешь, что мы будем делать на празднике? — Беззубик прищурился. — «Шестое чувство. Да и я не глухой. Вдобавок что вам ещё делать-то? » — Когда я хотел тебя позвать, то собирался предложить такую роль: ты и Дагур на тебе поджигаете с помощью кислоты сброшенные нами мешки. Мы все видели, что твоя кислота умеет возгораться. — «Конечно, не уровень Смертохвата, но было бы явно очень красиво. » — Уровень кого? — «Злых диких драконов. Сейчас не могу описать. » — тихо ответил я, медленно, но уверенно проваливаясь в сон. — Жалко, что ты сейчас не можешь участвовать вместе с нами. Может тебе лучше отдохнуть в доме отца Иккинга. — «Бля-я… — протянул я, глухо вздохнув и потерев область носа между глаз. — А можно мне побыть там, где в данное время удобно? » — Хорошо, тогда можно последний вопрос, пока я не забыл? — осторожно спросила Ночная Фурия, поднявшись с земли. — «Хм? » — Что значат ваши с Дагуром выражения, которые вы с ним слишком часто произносите? От вас часто слышно вот это: блядь, херня, хуйня, охуеть, пиздец, ёбаный в рот и так далее, — Беззубик принял сидячее положение, ожидая ответа. — «Ты знаешь, как ругаются викинги? » — Более чем. А что? — «А то, что их ругательства по сравнению с нашими — воплощение вежливости и приличия, они безобиднее. То, что говорим мы с Дагуром, гораздо хуже. Хотя должен сказать, что наши слова могут также обозначать удивление, восторг или ещё что-то похожее, а не только ругательства. Но чаще всего они значат что-то плохое. » — Спасибо, буду знать, — немного неловко ответил Беззубик, явно жалея, что произнёс знаменитые матерные выражения. — «Время идёт, проходит почти два года, а всё остаётся таким же. » — я приоткрыл один глаз, смотря на Ночную Фурию. — В каком смысле? — «Если вспомнить наши первые встречи, то я тебя побеждал в играх на интеллект. Очень легко, между прочим. Времени прошло уже много, но тебе до сих пор невероятно сложно понять всё то, что есть во мне. А для меня ты очень предсказуем. » — ответил я, мысленно радуясь очередной маленькой победе над Ночной Фурией, что помогло мне только что не провалиться в сон. — Овер, Овер, если ты считаешь себя самым лучшим в мире драконом, которому нет равных, то забудь об этом. Я умею учиться на своих ошибках. И если ты хочешь сразиться со мной повторно, чтобы победить более наглядно, то я с радостью буду ждать этого дня. В третьей нашей схватке тебе не победить, — гордо заявил Беззубик, вызвав у меня своей гордостью и интонацией тихое хихиканье. — «А с чего это вдруг я должен быть самым лучшим в мире драконом? Я хоть и уникален, но не настолько, чтобы затмить любого. Да и … каждый дракон хорош по-своему, так что ты сам, главное, не возомни себя мессией. » — Ладно, Овер, пошутили и хватит. Отдыхай, раз тебе это так нужно. Если что, обращайся к Иккингу или Готти. — «Как? Я же не умею говорить на человеческом. » — Покажи им своё состояние. Ничего сложного, — ответил Беззубик, расправил крылья и с их помощью пролетел небольшое расстояние, преодолев толпу. Как только Ночная Фурия оставила меня в покое, я, почувствовав новый прилив усталости, расслабился и попытался спокойно уснуть, не обращая внимания на очень громко говорящих викингов. Но, к сожалению, меня вновь прервали. — Эй, Цепеш, о чём был разговор? — спросила, попытавшись свистнуть, Дневная Фурия, приземлившись на крышу дома, в тени которого я старался отдохнуть. — «Оса, если вдруг тебе надоест собственная жизнь, то обращайся ко мне — помогу с радостью. » — рыкнул я. — А чего ты такой злой? Я ведь просто спросила, — прошипела моя подруга, спрыгнув на землю. — «Прости, но у меня сейчас не то состояние, чтобы вести беседы и чтобы, нахрен, участвовать в спектакле. Мы с Беззубиком говорили про это. » — сказал я, опустив голову на лапы. — Оу. А что случилось? Овер, ты … Овер, ты весь бледный, как поганка! — испуганно заметила Оса, осмотрев меня с кончика хвоста до головы. — «Знаешь, дорогуша, если бы мне было плохо, то я сказал бы об этом вам! — внутри меня на мгновение проснулась злоба. — Сейчас единственное, что я чувствую, так это усталость и желание поспать. Глаза у меня закрываются уже сами по себе. Со мной всё нормально. Да и как чешуя может менять цвет в зависимости от состояния? Это ж бред. Мне просто. Хочется. Спать. » — Ладно-ладно, хорошо, не злись. Я просто спросила, — пояснила Дневная Фурия, развернувшись, чтобы уйти. — «Подожди, — остановил я подругу. Она развернулась обратно ко мне. — Скажи, что ты думаешь по поводу награды за Иккинга и Фана Дагура? » — Если ты опять про крутость своего Вигго, то для меня его действие просто противно, ничего более. Очень подлый ход, — ответила Оса. В её голосе, кажется, впервые прозвучали нотки злобы, когда она упомянула имя главаря Драконьих Охотников. — «Поверь мне, — прокряхтел я, вставая с уютного места, — если я, Фан, ты и Вигго доживём до конца сериальных событий, то ты будешь относится к этому охотнику значительно лучше. Можешь в этом не сомневаться. » Закончив фразу, я победно улыбнулся, проходя мимо ошарашенной Дневной Фурии, после чего направился в сторону отдалённого ото всех дома, принадлежащего вождю племени, судя по его форме. Надеюсь, хоть там мне удастся спокойно понаблюдать за выступлением наездников или же нормально заснуть, в чём я уже, если честно, сомневаюсь.***
— Ну ты даёшь, Овер, — сказал Фанатик Дагур, осторожно и мягко держа меня за шею и сопровождая до дома Иккинга и Стоика. — Тебя как только угораздило развалиться посредине дороги, когда от неё к трём разным домам (в том числе к дому вождя) ведут три тропинки. Ты другого места не мог найти? — «Извини, лень было добираться до главного дома в деревне. Решил понаблюдать за выступлением всадников, но внезапно вырубился. » — ответил я, шагая по направлению, которое указывал Фан, легонько толкая меня в шею. — Нихера себе. Ты как летел до Олуха, если на нём уже никуда не можешь улететь, а? Тебе повезло, что у тебя размеры внушительные, иначе бы тебя растоптали. Некоторые викинги, что наткнулись на тебя, уже собирались тебя хоронить, а другие испугались драконьего трупа, — спокойно рассмеялся мой друг, отпустив меня, когда мы ступили на плоский каменный участок у порога в дом вождя. — «У меня эта фигня появилась после прибытия сюда, но я летел нормально. Думаю, ты знаешь, из-за чего это. » — Разве трёх ночей для тебя было мало, если ты уже как контуженный? — спросил Фанатик, зайдя на порог дома главного викинга деревни. — «Наверное. Я хотел бы ещё немного поспать, Фан, но из-за награды за тебя и Иккинга это невозможно. У меня не получится уснуть, пока за тобой будет вестись охота. » — Так, Овер, а теперь послушай меня, — Фан Дагур открыл дверь в дом вождя и взмахом руки пригласил меня внутрь. Я не стал препятствовать и зашёл. — Располагайся удобнее. — «Фан, а Стоик Обширный разрешил тебе заходить в его дом, так ещё и вместе со мной? » — спросил я, осматривая помещение. — Да. Сказал, что приготовил мне за день место для сна, поэтому мы сейчас у него как у себя дома. Конечно, соблюдать приличие не помешает, — ответил Дагур, закрыв за собой дверь и опустившись на стул возле очага. Осматривая реальный интерьер дома, я дивился уюту, что здесь был. Тепло огня из очага приятно ласкало кожу под чешуёй, освещая бóльшую часть помещения. На стенах были несколько секир и пара маленьких мечей, а по бокам от входа висели различные бытовые вещи, названия которых я не знал. Возле очага стояли кресло, особенно украшенное чьей-то меховой шкурой, простой стул и небольшая табуретка. Вдоль противоположной от двери в дом стены располагались различных размеров ящики. Рядом с очагом в двух метрах стоял крупный дубовый стол и три стула рядом. Интересно, третий стул предназначался Валке, а Стоик отказался от него избавляться, раз в доме с двумя жильцами так много стульев (у очага один и три рядом со столом)? Непонятно. Может быть тот стул, что у очага, для гостей, раз на него присел мой друг. У самой плохо освещённой стены, что была за столом, стояли пара копий, большой меч, висел круглый щит. — Я тебе собирался сказать про охоту за мной, — напомнил Фан. Я присел рядом с другом. — Так вот, за мою безопасность не волнуйся. Лучше ляг здесь и поспи немножко, наберись сил, а то на тебя больно смотреть. — «Фан, я не могу оставить тебя беззащитным. Ты же мой друг, твоя жизнь для меня значит больше, чем ты можешь себе представить. » — возразил я, ещё немного приблизившись к Дагуру. — Великий Амон Ра, лучше бы ты человеком переродился, — вздохнул Фанатик, прикрыв лицо руками. — Без драконьего тела ты мне нравился больше тем, что не пытался меня защитить ото всех и вся. В объявлении с наградой сказано, что я и Иккинг нужны Вигго живыми, поэтому за мою жизнь волноваться не стоит. — «Вообще-то в сериале Вигго собирался грохнуть Иккинга лично. Здесь он уже вас двоих захочет замочить. Тебя особенно, так как ты для него являешься предателем. » — Овер, ты же не всегда будешь меня защищать от каждого встреченного хулигана. Да и без сил ты сделаешь только хуже себе. Так что давай спи. Я тоже буду спать здесь, раз Стоик разрешил. Если придут те балбесы, что были в сериале, то с ними не составит проблем справиться до того, как они унесут меня и Икки на корабль. А чтобы больше народу проснулось, так как я та ещё соня, я привяжу к своей ноге что-нибудь шумное. Эта новость тебя успокаивает? — настойчиво попросил Фанатик, на что я, поддавшись лёгкой слабости, согласно кивнул и непроизвольно закрыл глаза. Силы меня покинули окончательно. Почувствовав касание тёплой руки Фана к моему лбу, я улыбнулся, с наслаждением выдохнул и опустился на жёсткий, но тёплый и оттого приятный пол. Судя по звуку, Фан сел рядом со мной, взяв что-то действительно шумное. Тихо угукнув, я наконец уснул.***
Кошмары мучили меня до самого пробуждения. Я видел, как Фану в живот вонзает меч Вигго Гримборн, как сгорает в огне драконов Олух, Драконий Край, Кальдера Кей и даже мои собственные острова, на которых не осталось драконов, как летят головы драконьих наездников, убитых Драго Блудвистом, как Гриммель Ужасающий убивает последнюю Ночную Фурию, и как Осу разрывают на куски Смертохваты, после чего поедают останки её тела. И что для меня было самым необычным, но не менее пугающим, так это видение самого себя в цепи, покрытым тысячью царапин, с разорванными крыльями и сломанными костями. Мои глаза были до красна налиты кровью, из гортани вместо обычного дыхания выходили только хрипы. Я был жив, но не в силах сопротивляться тем людям, что прямо сейчас у меня на глазах убили Жасмин, перед этим отдав её на развлечения двум неким драконам, скрытым тенью. Теми уродами, кто убил мою любовь и почти довёл меня самого до края гибели, были уже знакомый мне предатель Йохан, приспешник Драго Кроган и четвёрка неизвестных мне личностей, чьи лица почти полностью скрывали тени. Один из них, что был одет в толстую меховую шкуру и ходил с развевающимися кудрями волос, достал арбалет и пустил мне болт в основание правого крыла, прямо в хрупкую кость, сломавшуюся после этого выстрела. Крыло пало на пол, из раны хлынула кровь, адская боль поразило всё моё тело. Агония ощущалась реальной, но закричать я не мог. Второй ко мне подошла женщина, в подозрительно знакомой одежде и с чёрными волосами. Резким движением она достала из ножен на поясе саблю и разрезала мне и так уже порванный капюшон. Боль была такой же невыносимой, как будто реальной. Третьим был Кроган: он не использовал никакого оружия и даже не задерживался рядом со мной. Ловким движением руки он хватает меня за шею и до боли сживает оголённую кожу, незащищённую чешуёй. Без интереса принеся мне страдания, мужчина отпустил меня и удалился. Следующим был странный высокий беловолосый воин, чьи ноги, соприкасаясь с каменным полом, издавали звук металла. Этот человек достал из-за спины двуручный меч и пронзил им то место на шее, которое до этого мучил Кроган. Я потерял возможность дышать. Кровь рекой выходила через рот и образовавшееся отверстие, также будто стекая в лёгкие. Последними были торговец Йохан и странный высокий тип в серой мантии с капюшоном, скрывающим полностью всё лицо. На его месте присутствовала лишь чёрная пустота. В руке человек держал копьё. Предатель Йохан и безликий человек вместе подошли ко мне и вместе нанесли удар. Смертельный удар. Перед гибелью за спинами моих палачей на одно мгновение промелькнул чей-то взор. Не приглядываясь, я увидел в темноте силуэт дракона. Самки, похожей на меня, со светящимися фиолетовыми глазами. И вот удар! Человек в капюшоне пробил своим копьём мне череп, а торговец вонзил мне меч в левый глаз. По самую рукоять. Почувствовав во сне дыхание смерти, я резко открыл глаза в реальности, тяжело дыша, жадно глотая воздух. Из моего ока, куда меня во сне ударил Йохан, вышло несколько капель слёз. Пытаясь восстановить дыхание после случившегося в сновидении ужаса, я аккуратно поднялся с пола. Мои лапы дрожали, сердце как будто вот-вот собиралось выбить мне грудную клетку, взгляд, почти пустой, прикован к полу. Страх отступал потихоньку, но мне не хотелось лишний раз даже двигать глазами. К моему безграничному счастью, наполняющий меня ужас потерял свою власть довольно скоро. Стёртые границы между кошмаром и реальностью вновь стали отделять два мира друг от друга. Именно в этот момент я почувствовал, как страх уходит, холод отступает, шок гаснет. Сердечный ритм постепенно восстановился, дыхание пришло в норму. Наконец-то ко мне полностью вернулось восприятие реальности. Наконец-то я смог до конца осознать, что кратковременный, но невыносимый ужас был всего лишь сном. Непроизвольно на моей физиономии растянулась улыбка, из уст вышел тихий смех, а из глаз пошли слёзы счастья. Как же хорошо, что это всего лишь сон. Всего лишь дурацкий кошмар. Но, к большому сожалению, радоваться мне было суждено недолго. Подняв взгляд на стул, где должен был сидеть Фан Дагур, я никого не увидел. Мне хотелось с искренним счастьем обнять своего друга, чтобы окончательно забыть о сцене его смерти от рук Вигго, но вместо объятий меня ждало разочарование. И испуг. В панике осмотрев комнату, я увидел спящего неподалёку от меня Стоика и лежащую на полу вблизи меня тонкую верёвку. К ней были прикреплены восемь тупых ножей. Сонливость на какое-то время спала. Осознав, что моего друга и, вероятно, Иккинга захватили в плен охотники за головами, я поспешил выбежать наружу. Поскольку дверной проём дома вождя оказался для меня немного маленьким, мне пришлось пройти через него очень аккуратно, чтобы не выбить дерево крыльями или того хуже … Оказавшись на воле, я быстрым бегом направился в сторону главной площади. Из моего рта вышел громогласный рёв тревоги и гнева. Он был настолько громким, что спящие в своих домах викинги (в том числе и Стоик Обширный) почти моментально вышли из своих домов. Добившись нужного результата и пробудив всех, я раскрыл крылья и поспешил подняться высоко в небо. Грёбаная сонливость хоть и ослабла после моего шока, но не ушла окончательно, поэтому в моих глазах начала смазываться картинка. Увидев уходящий подальше от Олуха корабль, я полетел за ним, легко догоняя. Судно было недалеко. Из-за всё ещё царствующей ночной тьмы мне было сложно сосредоточиться, ибо сонливость потихоньку возвращалась. Бороться с ней было всё труднее и труднее, что раздражало меня. Оказавшись достаточно близко, я увидел двух привязанных к мачте викингов. Значит, это охотники за головами сейчас у меня перед носом находятся. Есть идеальный шанс уничтожить их судно и забрать своих друзей обратно, и я не собираюсь его упускать. Но неожиданно на палубе раздаётся крик, и в мою сторону полетели четыре стрелы. Не охотничьи. Из-за повышенной благодаря сонливости невнимательности мне удалось избежать попадания только трёх стрел, а четвёртая же вошла мне в левое плечо. Боль и урон были слабыми, но из-за моего дерьмового состояния стрела сбила меня, при этом не сильно-то застряв в чешуе. Потеряв равновесие, я приземлился прямо на корабль, проломив своим телом часть палубы. Боль от падения уже была серьёзнее. Сознание покидало тело, а глаза налились свинцом. Несмотря на это, у меня получилось услышать часть диалога наёмников и увидеть их одежду. Все были одеты в стиле Йохана, но цвета были только золотые и белые. Никаких более цветов в одежде не было. — Олаф, какая сволочь учила тебя стрелять?! — рявкнул лысый охотник за головами, видимо являющийся главным, подойдя к моему телу. — Я не виноват в том, что этот дракон летел на нас именно так! — возмущённо ответил черноволосый юноша, опустив свой арбалет. — Что мы будем с ним делать? — поинтересовался самый крупный, явно двухметровый человек с белыми короткими волосами и дикими, как у пса, глазами. — Мы не сможем выбросить его за борт из-за веса. — Тогда свяжите его. Отдадим охотникам. Может они за него дадут ещё золота, так как он, судя по слухам, явно стоит не меньше Ночной и Дневной Фурии. Ты, бер… Мои глаза закрылись, сознание покинуло тело.***
На этот раз моё пробуждение кошмарами, после которых можно словить сердечный приступ, не сопровождалось. Хоть что-то приятное в данной ситуации. Сейчас мне ничего не снилось, я просто потерял сознание и как будто через несколько секунд очнулся, ощущая некий дискомфорт, словно меня сковали оковами. В уши ударил шум неспокойной воды, а в нос — солёный запах океана. Кроме этого, своим телом я чувствовал под собой деревянный пол, вибрацию от шагов и ещё одну странную деталь … Задняя часть моего тела была на уровень ниже, чем половина моего живота, грудь и, разумеется, голова с крыльями. Это меня напрягало. Попытавшись хоть немного пошевелиться, я столкнулся с сопротивлением тугих верёвок. Они плотно и надёжно сдерживали меня, не давая даже толком поднять голову. Нежданно вспомнив о людях, решивших связать меня, в преимущественно жёлтых одеждах и о их пленниках, я поспешно открыл. Яркий солнечный на время ослепил меня, из-за чего разглядеть что-либо у меня не получалось в течение где-то пяти минут. А как только очи привыкли, я увидел прямо перед собой в нескольких метрах от своего носа привязанных к мачте Фана Дагура и Иккинга Хэддока. Их тела были обвиты канатной верёвкой с пояса по грудь. Весьма неприятное зрелище, если честно. Руки же не были привязаны к мачте как тело — верёвки обмотали их запястья, сковывая кисти вместе. Несмотря на такое дерьмовое положение ребят, самым противным и вызывающим во мне злость были не канаты. И Фан, и Иккинг стояли привязанными к мачте в собственной крови. У всадника Ночной Фурии из одной ноздри ручьём бежала кровь, на обратных сторонах ладони невооружённым виднелись синяки, нижняя губа разбита, на щеке блестела в свете солнца свежая царапина. Видимо, от ножа. А ещё у Иккинга отсутствовал протез. У моего друга ситуация была не лучше: уже из обоих ноздрей виднелись линии засохшей крови, вся левая рука покрыта синяками. Правую руку я не мог увидеть из-за своего положения. А ещё, кажется, у моего покалеченного друга Фана было на один зуб меньше. По крайней мере, опустив взгляд, на полу я увидел только один такой. Смотря на своих друзей и на расхаживающих по палубе довольных похитителей, я испытывал жгучее желание вырваться из собственного плена и покарать охотников за головами. Расцарапать одежду и кожу, сломать пару костей каждому и выбросить их всех за борт. Видя довольные рыла этих типов в золотом, даже не смотрящих в мою сторону, я аккуратно пытался разорвать эти чёртовы верёвки, что не давали мне добраться до своей цели. Но они были крепкими и явно не дешёвыми, ибо выбраться из них самостоятельно никак не получалось. И тут меня как будто громом поразило — было связано только моё туловище с лапами, крыльями и головой, но хвост был на свободе. Я могу воспользоваться жалами на его конце и разрезать эту грёбаную верёвку. Но, к сожалению, для этого мне нужно сначала вытащить свой хвост из-под себя. Слава Ктулху, нужно освободить всего лишь около одной трети. Я принялся осторожно исполнять свой маленький план. — Ещё есть что сказать, недомерок? — обратился лысый командир к Иккингу, издевательски постучав ему по лбу его же протезом. — Это как-то некультурно, чувак, — сказал Фан Дагур лысой твари, чья маниакальная улыбка и чёрные мешки под глазами создавали лично для меня образ внебрачного сына Дракулы. Хорошо, что хоть кожа нормального цвета. — А твоего мнения никто не спрашивал, — ответил, как я уже догадался, капитан этого судна, продолжая стучать по голове Иккинга его ногой. — Послушай меня, — Хэддок выплюнул каплю крови. Капитан-садист, услышав просьбу сына Стоика, улыбнулся шире и опустил протез. — Что, снова будешь петь старую песню? — усмехнулся четвёртый член команды с длинной косой рыжих волос за спиной, смотря вперёд и стоя к нам спиной. — Послушайте, мы не желаем вам мешать. Мы ведём борьбу с Вигго и его охотниками. Если он победит, то весь наш архипелаг будет порабощён. Вас ждёт то же самое, — произнёс Иккинг с неким упорством, как будто уже не в первый раз пытается донести это до охотников за головами. — Извини, но неубедительно, — ответил капитан, нанеся удар по лицу Хэддока искусственной ногой. Из моей гортани вышло глухое и неконтролируемое рычание. Наблюдая за довольными своим положением подонками, я всё упорнее старался высвободить из-под себя хвост. — Эй, помёт ослиный, ещё раз его ударишь — попрощаешься со своими пальцами, — пригрозил Фанатик Дагур командиру, за что получил от беловолосого здоровяка в живот. Во мне же просыпалось желание убивать. — Тишина! — гаркнул ударивший. — Вигго обещал за вас очень много золота. Если он и правда завоюет архипелаг, то мы с нашими деньгами сможем найти себе место в других водах, — капитан присел на бочку, поставленную молодым брюнетом, что подстрелил меня, около мачты с пленниками. — Наша работа непростая, и мы наконец получим заслуженную награду. Да и о вас двоих и об этом драконе, — командир указал на меня, не повернув головы, — много слухов ходит. И так выйдет, что мы первые люди, взявшие будущего вождя Олуха и прошлого вождя берсерков. Так ещё и дракон у нас. — Да, конечно, за это всё вы получите кучу золота. Но а вдруг нет? Вдруг Вигго вас и других охотников за головами просто обвёл вокруг пальца. Если вам так нужно золото, то на Олухе его полно. После сказанного Иккингом вся команда из четырёх человек залилась оглушительным смехом, а сам капитан чуть не упал с бочки. Мне стало противно как никогда в присутствии этих типов. Желание вырваться и устроить здесь собственное шоу с криками и уничтожением корабля только усилилось, и я стал вытаскивать из-под себя свой хвост, игнорируя слабую боль в его мышцах. — Конечно, мы бы могли подумать, но только вот на Олухе золота уже давно нет. Это всем известно. Вы явно в проигрышной ситуации, а мы привыкли работать на победителей, которые ещё и щедро платят. — А разве вам заплатили? — изогнул бровь Фанатик. — Нет, но по прибытии на место встречи заплатят, — натянув улыбку вежливости, ответил капитан судна. — Тогда вынужден вас разочаровать, месье. Когда вы нас отдадите Райкеру, вам только факи и, возможно, хуи покажут, послав глубоко в жопу. Предлагаю вам разумный вариант: либо вы меня развяжете, либо я сначала изнасилую вас в очко, а потом в рот. Далее отделаю вас так же, как вы меня и Иккинга. Потом прямо на ваших головах приготовлю яичницу, надаю по щам, отгрызу ухи, изобью шахматной доской, засуну дракона из игры «Булавы и Когти» вам в пердак. После этого, если вы ещё раз ударите меня или Икки, по контактам найду ваши семьи, привяжу ваших жён к валунам, детей заставлю смотреть «Человеческую Многоножку», потом доведу всех девочек и женщин из ваших семей до оргазма с помощью вырванных или выбитых клыков Ужасного Чудовища и Песни Смерти. После этого мы с ними поедем на остров с Великим Смутьяном, который управляет драконами, и он будет решать судьбу ваших жён и, если они есть, братьев. Детей же я заставлю покаяться перед Великим Однорогим Драконом, что создал всех летающих рептилий. И наконец сначала я отрежу вам члены с яйцами и скормлю вам же, после чего заставлю ваших детей смотреть на уже настоящую многоножку из ваших тел. Тот, кто будет впереди, начнёт испражнение второму в рот, а второй насрёт в хлеборезку третьему, — достаточно быстро проговорил Фан, но от услышанного пришли в шок абсолютно все. То есть Иккинг, капитан, его команда и даже я, человек, который знает, что стоит Фану по-настоящему разозлиться, и тогда он начнёт посылать в сторону неприятеля такие слова и угрозы, от которых все будут в шоке. Даже, мать твою, я. Конечно, угрозы Фанатика недействительны, но лучше их всё-таки не слышать. В следующий раз я лучше буду закрывать уши. Хоть как-нибудь. — Всё, с меня хватит! — взбесился громила. — Всё, болтун, ты сам напросился! Капитан, награда полагается, если они будут живыми, а про травмы ничего не сказано, поэтому я сейчас этому гаду расковыряю пару ногтей. Достав из-за пояса что-то отдалённо похожее на скальпель, но им не являющееся, здоровяк взял руки моего друга и поднёс к ним инструмент пыток. Тут я не смог себя сдерживать и издал, даже будучи со связанным ртом, яростный рёв, сумев продвинуться на полметра вперёд, к мерзким типам. Те в миг перестали быть храбрыми и дерзкими, с ужасом уставившись на меня. Двое из охотников за головами уже приготовились спасаться, внимательно глядя на меня, черноволосый малец направил в мою сторону болт, как какой-то кинжал, а капитан со смешным визгом свалился с бочки. Какое же удовольствие пробудилось во мне при виде испуганных наёмников, что до этого были наглее некуда, а сейчас боятся связанного меня, дрожат и не могут выдавить из себя ни слова. Продолжая держать ублюдков в узде, я тихо зашипел. — Опа, Овер очнулся, — сказал Фан, кое-как сдерживая смех. — Ну? Что, слабаки? Со связанными людьми вы чувствуете себя лордами, да? А как только дракон выразил недовольство, вы обоссались от страха. Эй ты, здоровяк, чего встал? Ты вроде бы хотел мои пальцы расковырять. Так чего стоишь? Действуй. Продолжая рискованно дразнить крупного блондина, Фан как будто пытался вырваться из верёвок, чтобы подойти к здоровяку и дать тому поработать со своими пальцами. Провокация не работала — двухметровый мужчина стоял на месте, с опаской смотря на меня и на моего друга. Из дрожащей руки громилы вот-вот мог выпасть кривой нож. — Ты так и будешь стоять, кабан хренов? Вот он я, перед тобой, связанный, много болтающий, раздражающий. Или ты боишься, что одно лишнее движение в мою сторону, и Овер позаботится о том, чтобы твои кости полетели в твоих товарищей и, словно мечи, застряли в их плоти? Что ж, знай, так оно и будет, ведь когда Овер очень злой, а сейчас он такой, я над ним не властен, — продолжил провокацию Фан Дагур, издевательски маня крупного человека к себе пальцем. Я к этому моменту стал спокойнее и продолжил освобождать хвост. — Оставь его, — приказал капитан, поднявшись с пола. — Дракон зол, пока ты держишь оружие у его всадника. Нам лишние проблемы не нужны. — Кстати о лишних проблемах, — к нам лицом повернулся молодой, мужественный на лицо человек с косой. — К нам приближается чьё-то судно. Не очень большое, но выглядит подозрительно. — О нет, — вздохнул капитан, впервые вызвав у меня удивление своим поведением. — Неужели опять другие наёмники, желающие забрать их у нас, и от которых придётся избавиться? — Похоже на то, — сказал юноша, что сбил меня, уже держа наготове арбалет. — Тогда приготовиться! По приказу капитана все его люди вооружились арбалетами и направили их на приблизившийся корабль со знакомым мне красным парусом. Капитан взял в руки простой меч, выбросив ненужный протез Иккинга подальше. Встав возле противоположного от вражеского судна борта, наёмники с дальнобойным оружием прицелились и приготовились стрелять. Капитан стал рядом со своими людьми, не отходя далеко. Не прошло и минуты, как с другого корабля, а вернее из-за паруса в рыжего наёмника прилетел дротик с пером, войдя прямо в шею. Поверженный пал. — Что за?.. На палубу приземлился воин преимущественно в чёрных доспехах и с такими же как у павшего рыжими волосами, заплетёнными в косу. Только вот лицо было чуть женственнее. Фрок с Кальдеры Кей. Уйдя от двух выпущенных стрел, он усыпил ещё одним выстрелом юношу Олафа и очень быстро подобрался к капитану и громиле. Попытавшись нанести удар мечом, лысый командир налетел на колено под ребро, пав на пол. Здоровяка Фрок также быстро повалил рядом с капитаном, уйдя от крупного кулака блондина и ответив на это локтем по челюсти. — Так-так-так, — ухмыльнулся один из Защитников Крыльев, подойдя к пленникам. — Фрок! — О, приятель, освободи нас, пожалуйста, — приветливо улыбнулся Дагур. — Именно поэтому я здесь. Вас было очень трудно найти, — ответил лучший воин Малы, так же приветливо улыбнувшись. Положив трубку для стрельбы дротиками на пол, Фрок достал из кармана остро заточенный нож и легко разрезал канаты, связывающие тела всадников, а затем — на запястьях. Освободившись от верёвок, Фан со стоном сжал свои руки на месте, где до этого они были связаны. — Мала прослышала про награду и послала меня на помощь, — сказал Фрок, помогая Иккингу надеть ещё чудом целый протез. — Отлично. Уходим, я спрячу вас на своём острове. — Как эти дротики так быстро работают, чувак? — спросил Дагур, размяв спину. — Самое главное — попасть в нужное место, ближе к голове, и тогда снотворное подействует быстро. — Нам нужно вернуться на Драконий Край. Охотники за головами повсюду, — Иккинг с опаской посмотрел на лежащих наёмников. — Не бойся, Иккинг Карасик, вы в безопасности, — ответил Фрок, успокаивающе похлопав всадника Ночной Фурии по плечу. — Дагур, я освобожу твоего дракона. Вновь взяв в руки острый нож, воин Кальдеры Кей подошёл ко мне вплотную, ласково погладил по голове, отчего я замурлыкал, и начал разрезать мои верёвки. Она на удивление поддавалась хуже той, что связывала ребят. Как будто у этих наёмников разные верёвки на все случаи жизни. Раздался звук удара о дерево корабля. В одно мгновение Фан Дагур и Иккинг пали на пол без сознания. Произошло то, чего я со страхом ожидал. Явился Кроган. Он, легко обезвредив мощным ударом моих друзей, достал из-за пояса топор и приготовился к атаке на Фрока. Тот отстранился от меня, выронив нож, и взял со спины свой более крупный топор. Когда Фрок отошёл от меня на расстояние, мне удалось разглядеть Крогана получше: пурпурный плащ с капюшоном идеально закрывал этого человека. Будь это не обычный плащ, а гибкая броня, то Крогану было бы почти невозможно навредить. Нижнюю часть лица скрывала чёрная маска, а половину лба — капюшон. На Крогане по-прежнему, как и в сериале, были металлические наручи, чёрные кожаные сапоги, коричневые штаны неизвестных мне оттенков. Зелёной набедренной повязки не было, но зато на рубиновой безрукавке находилась странная чёрная защита, чем-то похожая на кожу. Она защищала всё туловище Крогана. Признаюсь честно, этот персонаж в реальности пугает меня. Даже больше, чем огромный Райкер. Особенно после ночного кошмара. Карие глаза слуги Драго смотрели на Фрока как на занятную добычу. Пытаясь освободить свой хвост и сосредоточиться на этом, я наблюдал за битвой двух воинов лишь краем глаза. Кроган наносил бешеные удары по бойцу Малы, заставляя того отступать от противника. Воин Драго атаковал очень быстро, не давая возможности Фроку атаковать в ответ. Но тот всё-таки смог выждать момент и, заблокировав удар, начал бить Крогана. Противник легко парировал топором атаки Фрока, а также уклонялся от рубящих ударов. К сожалению, воин Малы наступал на воина Драго не очень долго. Крогану удалось, нанося множество режущих ударов, от которых Защитник Крыльев с трудом ушёл, прижать Фрока к борту. Но боец Кальдеры Кей, задержав решающий удар противника, с помощью переката оказался позади Крогана. Это не дало ожидаемого результата. Фрок попытался обезоружить воина в маске, но тот, почти не оборачиваясь, заблокировал удар при помощи наручей. Обменявшись после этого ещё несколькими ударами, Кроган мощным взмахом выбил из рук воина Кальдеры Кей топор и занёс свой для смертельного удара. Но Фрок, лишившись оружия, моментально схватил противника за руки, за запястья. Не теряя времени, боец Малы заломал правую руку Крогана до хруста. Оружие врага пало на пол. Вырвавшись из захвата, воин в маске нанёс удар кулаком левой руки по лицу Фрока, и тот повалился на спину. Поправив не до конца повреждённую руку, слуга Драго потянулся за своим топором. Воспользовавшись моментом, наш спаситель сначала пятой прижал оружие к полу, а затем обеими ногами нанёс удар по голове Крогана. Быстро поднявшись, Фрок развернул поражённого противника лицом к себе и два раза ударил руками его по лицу, а третий удар ногой в живот стал завершающим: воин в маске спиной налетел на мачту, после чего пал на колени, а затем и на пол. — Бояться нечего. Идём, — сказал Фрок, протянув руку очнувшемуся Фану. Как это было в сериале, Кроган атаковал воина Малы в спину, попав специальным дротиком в шею и усыпив Фрока. К сожалению, на этот раз из-за более сжатых верёвок мне не удалось рыком предупредить спасителя. Поднявшись на ноги, воин в маске сразу же вырубил моего друга вторым дротиком. Выбросив трубку и взяв топор, Кроган подошёл к Дагуру и Иккингу, проверив их состояние. Живы и здоровы, если не считать побои от наёмников. Хорошо, что снотворное без побочных эффектов. Осмотрев цели, Кроган перевёл свой хищный взгляд на меня. В этот момент моё сердце как будто остановилось, а дыхание затихло. Мне было страшно. Очень страшно. Особенно после кошмара, что до сих пор до мелочей сидит в моей памяти. Во взгляде Крогана было искреннее любопытство и … что-то ещё. Он медленно, осторожно, словно тигр, подошёл ко мне и неспеша протянул к моей шее свободную руку. Мой страх достиг определённого пика, и я почти инстинктивно, наконец-то освободив хвост, попытался убить Крогана с помощью острых жал. Но противник быстро отошёл назад, а острые отростки вонзились в дерево палубы. Из моей груди вышел тихий рык, предупреждающий, что этому злому типу лучше ко мне не подходить. Кроган, побыв в секундном потрясении, опасно прищурился и издал глухую усмешку. Потеряв ко мне прежний интерес, воин в маске сначала сбросил за борт Иккинга, потом Дагура, а затем спрыгнул вниз сам. Ниже палубы раздался всплеск воды, будто после удара веслом. Дождавшись, когда Кроган уйдёт на лодке подальше от судна, я оттопырил одно жало и с его помощью легко, словно нож масло, разрезал сдерживающие меня верёвки. Мне сразу стало лучше, когда они пали на пол, освобождая меня. Получив долгожданную свободу, я поспешил подняться на лапы и, размяв едва не затёкшие крылья, подойти к борту. Как же хорошо, когда тебя ничего не сковывает! Просто изумительно. Насладившись полученной свободой и прохладным ветерком, я направил взор на уходящего с моими друзьями Крогана и стал думать: можно просто попытаться догнать этого темнокожего воина и забрать Фана и Иккинга, сбросив будущего злодея в воду. Можно даже совершить неприятное мне действие и заранее избавиться от потенциальной угрозы, утопив. Но, боюсь, если я приближусь к лодке воина Драго, тот найдёт орудие, чтобы сбить меня. И он может сделать это с большой лёгкостью, ведь моя усталость и невнимательность ещё никуда не ушли, что уже кажется мне странным, но об этом подумаю потом. Можно ещё напасть на Крогана из воды, но тогда он может снова чем-то мне навредить, а я рискую утопить одного из друзей. По сути остаётся только один вариант — преследовать их до самого места встречи с Райкером, а там уже можно будет воспользоваться суматохой. Решено! Я, вздохнув в ожидании грядущего, прыгнул за борт в морскую воду и, используя лапы и крылья, тихо и быстро направился за Кроганом. Благодаря какой-то невидимой защите на яблоке глаза, солёная вода меня не раздражала и не мешала преследовать свою цель. Если судить по сериалу, скорости лодки и времени пробуждения после снотворного, то Кроган доберётся до острова примерно через час. Максимум два…… И я оказался прав. Моя главная цель добралась до берега покрытого густым лесом острова по ощущениям за полтора часа. За это время меня успела одолеть скука из-за бесконечного следования за лодкой под водой, но мысли о жизнях Фана и Иккинга заставляли меня не отступать от задачи и не атаковать Крогана на поверхности. Как только воин в маске ступил на сушу вместе с очнувшимися пленниками, я очень-очень тихо вышел из воды и последовал за целью дальше. Мои опасения оказались не напрасными, к сожалению. Охотники на Драконов тихо сидели в кустах и за валунами, внимательно следя за прибывшим с Дагуром и Иккингом Кроганом. Мне удалось почувствовать их запах драконьей крови и различной неприятной растительности. Заранее зная благодаря острым чувствам где прячутся охотники, я максимально тихо шёл за целью, прячась среди деревьев и сильно пригнувшись, словно хищник, ждущий в засаде под кустами. Хорошо, что охота на разную дичь и животных не прошла для меня даром, иначе бы меня уже давно повязали. Я следил за Кроганом слева от него, стараясь не издать лишнего шума, ступая под кустами вдоль тропы, по которой шёл злодей с моими друзьями, и под тенью деревьев. У меня хорошо получалось одновременно смотреть за своей дорогой, чтобы ни на что не наступить и не споткнуться, и за Кроганом. — Беги, Иккинг! — воскликнул Фан Дагур, резко и неожиданно ударив злодея ногой в колено. Кроган от такого согнулся почти пополам, пав на не пострадавшее колено. Освободившись от захвата воина в маске, Фанатик и Иккинг со всех ног побежали в сторону густого леса, где они имели шанс скрыться и сбежать на лодке. Их бегу немного мешали верёвки, сковывающие руки по запястьям. Кроган очень быстро пришёл в себя и, достав из-за пояса мутно-зелёную цепь, поймал ею Дагура за ногу. Отвлекшись на секунду, Хэддок оказался на земле благодаря боласу, который связал всаднику ноги. Оба моих друга оказались на земле. Кроган подошёл к двум наездникам и снял с одного цепь, а с другого болас. — Больше не пытайтесь сбежать, — прошептал воин в маске низким голосом. Воин Драго наклонился к своим пленникам и очень грубо схватил обоих за волосы, поднимая с земли. Слушая болезненное шипение и ахи своих друзей, я обнажил клыки, испытывая сильное желание убить Крогана. Но, к сожалению, из-за притаившихся охотников это было невозможно в данный момент. Мне оставалось только продолжать следовать за воином Драго и надеяться на удачу и на то, что кроме Райкера Крогана никто не будет встречать. Слежка за целью привела меня к каменной поляне и обрыву рядом с ней. У края стоял и ждал прибытия гостей Райкер Гримборн. Зная о его засаде из Охотников на Драконов, я спрятался за деревом под кустами, чтобы дождаться подходящего момента, когда можно будет забрать Фана и Иккинга подальше отсюда. Как только на поляну вышел Кроган с пленниками, Райкер, услышав посторонний топот, развернулся и с удовлетворённой улыбкой глянул на Дагура и Хэддока, которых воин в маске вывел вперёд себя, наконец отпустив их бедные волосы. — Приветствую. Дагур Остервенелый и Иккинг Карасик. Ни одного дракона и ни единого друга рядом. Вы в одиночестве. Теперь вас никто не защитит, — Гримборн подошёл к всадникам, держа большой полный мешок за спиной, и уже хотел было взять одного из наездников, но на пути у охотника встал Кроган. — Сначала золото. — Я, кажется, узнаю твои глаза и твою одежду, незнакомец. Мы встречались? — Райкер внимательно осмотрел приспешника Драго, не сумев того нормально узнать. Из-за чёрной защиты, наверное. — Золото! — Кроган протянул руку Гримборну. — Как хочешь, — ответил Райкер и показал воину в маске мешок, что до этого держал за спиной. Судя по тихому звуку, который ухо простого человека вряд ли сможет уловить, в мешке всё-таки были камни. Как и ожидалось. — Это не золото. Что в этом мешке? На вопрос Крогана Райкер лишь хмыкнул и бросил мешок под ноги темнокожему. Оттуда выпали приплюснутые камни. Похоже на гальку. — Уж извини, но за этих негодяев золото не положено, — язвительно сказал Гримборн и тихо рассмеялся. — Тогда ни ты, ни Вигго их не получите. — Охотники! После команды Райкера Гримборна из-за кустов, деревьев и валунов выбежали его люди. Всего их было около двенадцати. Многие вооружены топорами, кто-то мечами, и у всех щиты. Кроган, рискуя попасть в окружение, оставил Фана и Иккинга и бросился на врагов. Первого же своего противника воин в маске обезоружил и, выбив воздух из лёгких, швырнул в сторону Гримборна. Райкер не смог увернуться и упал на спину, но не потерял сознание, хотя затылком ударился. Двух напавших синхронно охотников Кроган также сначала лишил оружия, а затем повалил на землю. После этого один из противников воина Драго бросил тому под ноги свой щит и выбил из рук темнокожего его топор. Но Кроган, легко уйдя от последовавших атак, повалил наглеца и быстро вернул топор. Увидев, что моих друзей пытается взять охотник в красном, воин в маске быстро приблизился к нему и благодаря внезапности отрубил пальцы на руке, держащей оружие. По острову разнёсся крик жуткой боли. Мне стало противно от этого зрелища. Взяв Крогана числом, охотники наконец-то повалили его самого на землю, но убить всё ещё не могли из-за скорости этого негра. Фан Дагур и Иккинг, поднявшись с земли после атаки воина в маске, направились в мою сторону, избавившись по пути от верёвок на руках. Моя душа потихоньку начинала петь от счастья, что мои друзья наконец-то будут вместе со мной далеко отсюда. Дождавшись, когда они войдут в зону леса, я выпрыгнул из кустов и встал у них на пути, улыбаясь как щенок. — Ёб твою мать, Овер, ты хули так пугаешь?! — заорал Фанатик, схватившись за сердце. — Тише, Дагур, — шикнул Иккинг на моего друга. На несколько секунд почувствовав вину за своё действие, а потом вспомнив об охотниках, я аккуратно взял двух друзей в передние лапы и поднялся над землёй. Найдя область, где листва не была очень густой, я пролетел через неё и поднялся в воздух, над кронами деревьев. — «Фан, я больше никогда не буду поддерживать твои идеи рисковать. Даже не надейся. » — проворчал я, поднимаясь всё выше и выходя за пределы острова. Казалось, что всё хорошо, вот-вот мы вместе вернёмся на Олух, а всевозможные охотники больше не будут нас преследовать, но нет. Всё снова пошло против меня. Из-за повышенной невнимательности я не смог увернуться от летящей в меня сети, но, к счастью, смог уберечь двух наездников от удара верёвок и от удара о деревья и землю. Как же это больно! Оказавшись на каменной земле возле обрыва, полностью связанным сетью (теперь хвост мне уже не поможет), ощущая всеми костями и мышцами противную боль, мне хотелось просто завыть и спокойно полежать, восстановить силы, почувствовать хоть какой-нибудь уют. Но нет. Нельзя. Я не могу сдаться, пока Фан и Иккинг находятся в опасности. Пока их взяли охотники. Подняв измученные глаза, я увидел Фанатика и Хэддока, отбивающихся от солдат Райкера. Одного из Охотников на Драконов Фан Дагур сначала ударил ногой в живот, а затем, сняв его шлем, ударил им по голове. Иккинг же успешно защищался огненным мечом. Избавившись от противника, Дагур направился в мою сторону. Внезапный удар рукоятью топора по голове охотника лишил того сознания. Солдат пал перед Иккингом, отвлекая его. Этим воспользовался прибывший и вырубивший охотника на драконов Кроган, схватив Хэддока и толкнув его на моего лучшего друга. Оба всадника оказались на земле. И снова я не мог ничем помочь! Ничем! На этот раз здесь нет Фрока, который мог бы хоть как-то защитить нас. Будь проклят сегодняшний день! — Придётся мне самому доставить вас лично к Вигго, — сказал Кроган, схватив моего друга левой рукой за горло, а правой сделав взмах топором. Поскольку воин в маске собирался бить тупой стороной, Фану смерть точно не грозила. Но мне всё равно было страшно за этим наблюдать. Хотелось вырваться и остановить этого говнюка на побегушках у Драго. Хотелось, но не получалось. От собственной беспомощности и бесполезности из-за чёртовой сонливости мне было сложно себя сдерживать, чтобы не дать волю слезам. Оставалось только смотреть за тем, как Фанатик сам двумя руками с трудом сдерживает удар Крогана. Тот, чтобы вырубить моего друга, отпустил горло берсерка и попытался нанести удар кулаком. Но Дагур тут же отстранил от себя руки злодея и ногами оттолкнул его от себя, попав по лицу и сбросив чёрную маску. — О, Иккинг, ты не узнаёшь этого баклана? — Фан указал на Крогана, который, скалясь, протерел кистью повреждённую губу. — Того, что с аукциона Вигго Гримборна. Темнокожий воин набросился на Дагура и сделал взмах топором для удара, но на этот раз ему помешал Иккинг, заблокировав удар огненным мечом. Рыкнув, Кроган с лёгкостью выбил оружие из рук Хэддока и поднял того с земли. Фан, успев отбежать в сторону, остановился в паре метров от противника, взявшего Иккинга левой рукой и прижавшего его к своему телу. — Сдайся, — Кроган поднял топор и направил его на берсерка. Тот, глянув вниз, себе под ноги, ответил: — А вот хрен тебе! Сделав мощный пинок, Фан запустил в противника небольшой камень, попав в то же колено, в которое бил до этого. Воин Драго пошатнулся и зашипел от боли. Дагур быстро, пока Кроган был дезориентирован, схватил Иккинга и ударом плеча почти сбросил врага с обрыва. Но тот, выронив топор и стоя на самом краю, схватил свой плащ и взмахнул им, поймав Хэддока и утянув его вместе с Фанатиком за собой. Моё сердце пропустило удар, а из левого глаза вышла слезинка. Мне было страшно от одной только мысли о смерти Фана, так ещё и таким отвратительным способом. Но, к моему бесконечному счастью, берсерк успел ухватиться за край обрыва. Из-за Крогана держать Иккинга над водой было очень трудно … и больно. — Иккинг, ебучий карась, сейчас же избавься от своего протеза! — рявкнул Дагур. — Нет, не смей этого делать, — требовательно сказал темнокожий. Иккинг, к счастью, быстро додумался до этого, почти одновременно с Дагуром. Слыша отстёгивание металла и дерева и наблюдая за держащимся на одной руке Фаном, я с наслаждением слушал прошения Крогана, которые успешно игнорировались. Как только раздался глухой звук отсоединения, снизу послышалось: — Нет! Далее был звук удара об воду. — Да чтоб тебя! — рявкнул Фанатик, чуть не сорвавшись с обрыва (из-за чего я вновь попытался выбраться из сетей, но верёвки были ещё прочнее, чем на корабле), а после закинул Хэддока на твёрдую землю, спасая от падения в воду с большой высоты. Вместе с плащом Крогана. Как, мне интересно, Фан умудрился снять его с этого негра? Подняв сына Стоика Обширного наверх, Дагур наконец забрался сам. Тяжело дыша и без любопытства рассматривая плащ, Фан схватился за сердце и посмотрел на меня. — Сейчас, Овер, я тебе развяжу, — сказал Фан, с трудом поднявшись на ноги. — Вот они! Нас окружили оставшиеся Охотники на Драконов, направив на всех нас троих ядовитые стрелы. Последним среди охотников к нам вышел Райкер Гримборн, неспеша и с очень злобной миной подойдя к моим друзьям. — Довольно игр. Взяв обоих всадников за воротники, Райкер Гримборн поднял одноногого Иккинга с земли и повёл их прочь от меня. — Что подумает Венера, когда узнает, что мы с тобой враждуем, Райкер? — спросил Фанатик, попытавшись улыбнуться. На лице брата Вигго образовался страшный оскал. — Пошёл! Я, не желая отпускать Райкера и терять своего лучшего друга, изо всех попытался разорвать верёвки на себе, принося боль, из-за которой желание вырываться пропадало. Но я должен спасти друга! Из-за какой-то жалкой сонливости потерять Фана я не собираюсь! — Сэр, что делать с Воскресшим? — спросил один из охотников Гримборна, когда тот почти прошёл мимо меня. Ответить Райкер не успел. — Драконьи наездники на горизонте! — крикнул другой охотник. Услышав о приближающихся всадниках с Олуха, я не смог скрыть своей радости. Смотря на копошащихся охотников, мне было трудно не усмехнуться. Я, почти не контролируя свои эмоции, радостно улыбнулся, будто маленький ребёнок. После пережитого и увиденного за этот день мне хотелось просто танцевать. Было невероятно противно видеть своих друзей ранеными. Ненависть к тем наёмникам в преимущественно золотых одеждах пожирала мой разум, пока не явился Фрок. Кроган … Этот негодяй ещё с первых минут своего присутствия у меня на глазах вызывал отвращение, а сейчас он ещё и внушает страх. Спасти своих друзей, а затем попасть в сеть Охотников на Драконов из-за сонливости было для меня верхом издевательства судьбы. А когда Фан и Иккинг оказались на краю гибели, пока я беспомощный валялся и ничего не мог сделать, во мне проснулся страх за их жизни. Такой страх, который я не испытывал уже очень давно. И вызван он у меня благодаря лишь одному Крогану. Этот тип ещё даже не показал себя как полноценный враг, но мне уже больше не хочется встречаться с ним. И сейчас, когда охотники суетливо готовятся к контратаке, я испытывал облегчение. Наконец это всё закончится. Наконец у меня есть возможность спокойно вздохнуть и забыть о беде. Есть шанс. Переведя взгляд на небо, я увидел восьмерых приближающихся драконов. Шесть из них были со всадниками. Из моих уст вышел тихий радостный рык. Моё внимание привлёк звук колёс. С напряжением посмотрев на охотников, я увидел орудие, из которого меня смогли сбить на землю. Моя радость потихоньку заменялась злобой при виде этой штуки. — Ну всё, Райкер. Готовься сосать, — насмешливо сказал Дагур, посмотрев в небо. Гримборн же, недовольно фыркнув, отпустил воротнички наездников и двумя мощными ударами повалил обоих на спины. После этого охотник закинул своих пленников на плечи и побежал в сторону леса. Видя как уходит Райкер вместе с моими друзьями, я потерял последние силы, чтобы сдерживать себя. Действия старшего Гримборна стали для меня последней каплей. Внутри меня начала пробуждение злоба и … и ярость. Она распространялась по всему моему телу как огонь. Как буря. Как шторм и ураган, сметающий всё на своём пути ради достижения цели. Я чувствую кипящее желание убить охотника, решившего у меня на глазах забрать моего друга. Такую наглость простить будет очень сложно, если Райкер ещё сможет уйти отсюда живым. Не обращая внимания ни на что — ни на возящихся с наездниками охотников, ни на прибывшую помощь, ни на острую боль из-за верёвок, — я сопротивлялся, старался вырваться на свободу, рычал и в ярости царапал камень под собой, создавая искры. Битва между охотниками и наездниками уже началась, но мне было на неё плевать. Почувствовав прилив силы, я использовал её, игнорируя боль. И вот, свершилось — верёвки больше не сдерживали меня, превратившись в жалкие ошмётки. Оказавшись на свободе благодаря своей силе и ярости, я немедля ни секунды погнался за Райкером. Из-за бурлящей злобы мне было плевать на стоявших по пути охотников. Крайне быстро добравшись до Гримборна, я без каких-либо проблем нанёс ему слабый, насколько это было возможно, удар в спину. Райкер оказался на земле, Фанатик и Иккинг — на свободе. Ненависть к охотнику наполняла меня. Я размеренно и плавно, будто загнавший свою жертву в угол зверь, подошёл к телу Райкера и, схватив за плечо, перевернул лицом вверх. Охотник всё ещё был в сознании. На его физиономии заиграли нотки страха. Я поставил лапу на грудь Гримборна, утробно порыкивая. — Нет, стой. Не надо, — прохрипел Райкер Гримборн, положив свои руки мне на лапу. Ха, как будто это могло его спасти. Какие бы усилия охотник не прикладывал, результата он не добился. Так забавно было за этим наблюдать и видеть, как охотник, до этого изображающий из себя непобедимого, сейчас дрожит от страха смерти. Как ужас окутывает его. Внутренне я, будучи как будто кем-то другим, наслаждался нынешним положением вещей, а внешне продолжал злобно смотреть на Гримборна. Во мне бушует злоба, которая с приземлением возле меня драконов и наездников почти достигла своего предела. Не в силах сдерживать ярость, я высвободил её, издав громогласный рык и не сводя взора с охотника. Краем глаза вижу, как все люди (и очнувшийся Фан с Иккингом) закрывают уши. От рыка земля под моими ногами очень легонько завибрировала. Освободив свою злобу и ярость, я продолжил с ненавистью смотреть на Райкера. Он дрожал, его дыхание было прерывистым. Из моего рта во время тихого рычания вышла капля кислоты, упавшая в считанных сантиметрах от головы охотника. Камень из-за этого слегка задымился. Райкер вздрогнул. Его реакция меня позабавила. — Спокойно, Овер, — прошептал подошедший ко мне Стоик Обширный. Я, продолжая скалиться, недовольно посмотрел на вождя Олуха и почувствовал некое спокойствие. В присутствии одного из моих любимых наездников мне было значительно лучше, что почему-то удивляло меня. — Он безвреден. После этих слов я ощутил удовлетворение и спокойствие. Сказанное вождём Олуха как будто заглушило ненависть к охотнику, заставляя мою ярость отступить, а меня вспомнить о Венере и об отношении Райкера к ней. Глубоко вдохнув и выдохнув, я убрал лапу от Гримборна, услышав тихий хруст, и отстранился от противника. Охотник, получив свободу, схватился за грудь и громко закашлял, очень жадно глотая воздух. Решив, что Райкер достаточно получил, я подошёл к своему другу и аккуратно положил голову ему на плечо. Беззубик тёрся о тело Иккинга, радуясь тому, что он жив. Ко мне подошла Жасмин и, заурчав, прильнула под моё крыло. В ответ я её обнял этим самым крылом. — С вами всё в порядке, ребята? — взволнованно спросила Оса, подойдя к Ночной Фурии и глянув на меня. — «Теперь мне гораздо лучше. » — улыбнулся я. Дневная Фурия мне кивнула. — Я же сказал, готовься сосать, — издевательски обратился Фан к лысому охотнику. В этот самый момент его поднял над землёй разгневанный Стоик Обширный. — Передай от меня пару слов Вигго: «Если назначишь награду хотя бы за одного из нас — получишь всех и сразу», — сказал Стоик, нанеся мощный удар по Райкеру. Тот пал без сознания. — Приятно вспомнить молодость. — Иккинг, твоя нога! — к Хэддоку подошла Астрид, с испугом смотря на его покалеченную ногу. — И лицо … Всё хорошо? — Да, уже нормально, — ответил Иккинг, после чего посмотрел на Беззубика. — Давай, братец, пошли отсюда. Мы все, наконец-то воссоединившись, направились подальше от обрыва в сторону берега, что шёл ниже по склону. — «Фан, ты как умудрился содрать с Крогана плащ? » — решил спросить я, пока не забыл об этом. В ответ Фанатик лишь пожал плечами. Неожиданно позади нас раздался звук удара чего-то деревянного об что-то твёрдое … и живое. Почти синхронно обернувшись, мы — драконы и люди — увидели во второй раз павшего Райкера, в чьих руках была пара ножей для броска. Рядом с его головой упал протез Иккинга Хэддока. Забавно, что я почти забыл об этом моменте из эпизода про награду. Переведя взгляд на край обрыва, я вместе с наездниками и драконами увидел внимательно осматривающего нас Крогана. Сейчас он стоял перед нами без чёрной защиты на туловище, будучи таким, каким слуга Драго и должен быть. Драконы предупредительно зарычали в сторону темнокожего, на что тот не обратил никакого внимания. Задержав взгляд на мне и Беззубике, Кроган тихо усмехнулся, поднял свой плащ, надел его на себя и сделал прыжок обратно в воду. От любопытства я и все другие персоны направились к обрыву. Только Фан и Хэддок остановились. — Иккинг, давай-ка вернём тебе твою ногу. Стой смирно. Встав на краю, я вместе с другими драконами и всадниками посмотрел вниз. Вода вблизи была достаточно глубокой, поэтому вероятность выжить была большой, если уметь правильно прыгать. Конечно, высота внушительная, но всё же. Посмотрев вправо, я увидел плоские неровности на скале, по которым вполне можно забраться наверх. Теперь ясно, как Кроган так быстро добрался досюда. — Если это был охотник за головами, то награда за меня отменяется. Окончательно и бесповоротно, — сказал Задирака, порвав созданное своими же руками объявление. — Ну, нам пора возвращаться домой, Иккинг … — произнёс Стоик. После этого он перевёл взгляд на Фана и, немного подумав, добавил: — … и Дагур.Дополнительная сцена
Тяжёлые кожаные сапоги, скрывающие железные протезы вместо стоп, опустились на почти расплавленный меч. Под ногами шумно хрустело и ломалось обугленное дерево. Идущий высокий мужчина, на вид возрастом в пятьдесят с лишним лет, но на деле не доживший и до сорока, приблизился к опустошённой клетке. Рядом с ней лежали четыре трупа в чёрных железных доспехах и чистых до блеска шлемах. Серые глаза сурового воина сразу распознали по состоянию тел, где поработал дракон из класса Разящих, а где виноват человек. Тончайшие губы скривились в презрительной ухмылке: эти недовоины и рядом не стояли с людьми его родины, они неспособны выполнять невероятно важные и сложные приказы, но такие как Стальной Палач могут это сделать. Могли бы, если бы позволили. Длинноволосый мужчина, лишённый ноги и скрывающий эту травму под дешёвыми воинскими сапогами, осмотрел тела двух солдат, чьи глотки были перерезаны идеально ровно. Воину на ум пришёл только один человек, который мог так хорошо владеть кинжалами — его любимым видом оружия. — Рихтер. Стальной Палач хоть и недолюбливал этого убийцу Охотников на Драконов, но искренне уважал его и даже чувствовал удовлетворение, когда такие бестолочи, как охранники этой клетки, умирали от рук Рихтера. Другие два тела воняли гнилью. Грудная клетка одного из них представляла сплошное кровавое месиво, у второго отсутствовала половина лица. Плазменный залп Дневной Фурии не оставил этим двоим шанса на выживание. А ведь она является единственным драконом, покидающим Скрытый мир, и только она может привести армию охотников туда, откуда в мире людей появились драконы. Достаточно было использовать яд Смертохвата, как это делал Гриммель. Но из-за плохо работающих стражников и мастера в своём деле Рихтера эта возможность снова упущена. Временно, наверное, раз Дневная Фурия постоянно возвращается. Интересно только, зачем? Осмотрев прутья клетки, представляющие теперь жалкий кусок железа, Стальной Палач узнал одну из опаснейших драконьих кислот, с помощью которой освободили белую Фурию. Он провёл двумя пальцами вдоль линии прута. — Вот нахал. — Господин, прошу простить меня за беспокойство, — к воину подошёл один из военачальников армады в чёрно-красных блестящих доспехах. По виду он был явно восточного происхождения. — Что такое? — Стальной Палач посмотрел на союзника уничтожающим взглядом, полным недовольства, отчего тот почувствовал дискомфорт, а спина покрылась мурашками. — Наш вождь и ваш отец желают видеть вас. Сию же минуту, господин, — чтобы не раздражать воина с железным протезом своим важным тоном, военачальник решил смягчить ситуацию. — А ещё вернулась ваша сестра. У неё есть новости. Не желая долго терпеть прожигающий взгляд Стального Палача, генерал удалился прочь. Длинноволосый воин, побыв в раздумьях, хмыкнул и направился в сторону флагмана, по пути презрительно раздавив голову одного из убитых Дневной Фурией недовоинов.