11 P.M.

      — Что будете пить?       — Пока только воду, пожалуйста.       Мгновение спустя бармен протягивает Джино высокий стакан с водой и обращается к другим немногочисленным посетителям. В этом небольшом уютном баре всего несколько человек. Джино окидывает взглядом помещение и решает присесть за столик в самом углу — за стойкой он сидит редко. До слуха доносится приглушенная музыка. Что-то тягучее и медленное. Парень делает первый глоток и касается холодным стаканом своей щеки, прикрывая глаза.       Стул напротив тихо скрепит, и Джино открывает глаза. За его столик присел парень, которого не было здесь, когда он только пришел. Такого парня он бы заметил.       — Здесь занято? — незнакомец подает голос, и Джино в ответ качает головой. — Могу я составить тебе компанию?       Парень выглядит очень молодо, и Джино прикидывает, есть ли ему девятнадцать. Влипать в неприятности в такой хороший день ему бы не хотелось. Он оценивающим взглядом окидывает его темные брюки, белую рубашку и большие выразительные глаза. Глаза, которые ждут ответа.       — Сколько тебе?       — А? — незнакомец поначалу не понимает, о чем речь. — Ты про возраст? Мне двадцать. Так, могу я составить тебе компанию?       Джино удовлетворенно хмыкает, улыбается и кивает. Большие глаза незнакомца светятся радостью и чем-то еще, что Джино пока не может разобрать.       — Я Хенгу. А ты? — Хенгу приветливо улыбается. Джино отмечает про себя, что улыбка у него такая же очаровательная, как и глаза.       — Джино.       Хенгу на мгновение отходит к стойке, и возвращается с бутылкой вина и двумя бокалами. Джино едва дотрагивается до своего бокала, а Хенгу уже наполняет его напитком.       Какой джентльмен. С усмешкой думает про себя Джино.       Несколько опустошенных бутылок крепких напитков исчезают со стойки в проворных руках бармена, на бейдже которого Джино успевает разглядеть «Ли Хвитэк». Он и не заметил, как они перебрались сюда. Похоже, беседа с новым знакомым сильно его увлекла. Он бросает взгляд на часы. Одиннадцать вечера. Время в общении с этим парнем летит незаметно. Джино, к своему удивлению, чувствует, что знаком с этим парнем как минимум несколько лет — настолько легко с ним говорить. А говорили они в этот вечер, если не обо всем, то о многом.       Их бокалы снова пустеют, и Хенгу просит бармена повторить. Напиток Джино на секунду оказывается в руках Хенгу — одно ловкое движение, и что-то незаметно растворяется в нем. Новый знакомый с улыбкой протягивает Джино бокал.       Бармен с неодобрением косится на них: он что-то видел, но не уверен в том.       — Почему он так на нас смотрит? — тихо спрашивает у Хенгу Джино.       Хенгу беспечно пожимает плечами.       — Наверное, скоро закрываются.       — Да нет, — тянет Джино, посмеиваясь. — Это круглосуточный бар.       — Ну, тогда, — Хенгу наклоняется к Джино, прикрывает рот рукой, чтобы бармен их не слышал, и игриво шепчет. — Он злится, что такой парень, как ты, сейчас сидит не с ним.       Джино смущен. Он неловко смеется и осушает половину своего бокала. Хенгу довольно улыбается, подавляя смешок ликования.       Через какое-то время Хенгу бросает Джино:       — Пошли ко мне. В моем номере есть хороший ликер, — видя некоторое сомнение в глазах парня, он добавляет с усмешкой. — Если ты, конечно, еще можешь пить.       Попался.       — Конечно могу, — Джино забавно надувает щеки, прикрыв глаза — веки становятся тяжелыми, несмотря на ранний час. — Пошли.       Когда он встает, то понимает, что сильно перебрал сегодня: ноги едва держат и, если бы не Хенгу, который подхватывает его за талию, он бы точно осел на пол.       — С вами все в порядке? — бармен спешно выходит из-за стойки, протягивает руку, чтобы помочь ему встать, но Хенгу хватает его за запястье и обрывает этот жест.       — С ним все хорошо.       — Я обращаюсь не к вам, — бармен с неприязнью смотрит на него и снова обращается к Джино. — Если вам нехорошо, я могу вызвать такси. Джино начинает сомневаться.       Может и правда поехать домой?       Это не ускользает от Хенгу — он надевает маску вежливости и, улыбаясь, сквозь зубы цедит бармену:       — Мой парень немного перебрал. Если не возражаете, мы сейчас удалимся в свой номер, где он сможет отдохнуть.       Парень? Парень?!       Глупая улыбка касается губ Джино, а кровь приливает к щекам.       — Я-то не возражаю, — бармен отказывается просто сдаваться и ехидно выдает. — А вот ваш «парень»?       — Я… спасибо, но я пойду со своим другом.       Слово «друг» пощечиной летит в лицо Хенгу. Бармен с усмешкой смотрит на него, приподнимая бровь.       Хенгу привлекает к себе Джино и коротко целует в губы. Бармен все еще с сомнением смотрит на парочку. В ушах начинает стучать, и Джино отворачивается от парней, скрывая смущение. Хенгу уводит его за собой, по-хозяйски обхватив за плечи. А парень за стойкой бросает им вслед сочувственный вздох и возвращается к своей работе.       Когда Джино входит в номер нового знакомого, с трудом открывает глаза — это становится все сложнее для него. Он без сил оседает на пол, сползая по стене и тихо просит:       — Воды.       — А? Воды? Подожди, у меня есть для тебя кое-что получше.       Джино чувствует, как его подхватывают на руки и куда-то несут.       — А ты весишь не так уж и мало для своего маленького роста.       Он бы хотел отвесить Хенгу за это затрещину, но тело отказывается слушать.       Его грубо бросают на мягкую кровать и начинают раздевать.       — Не надо. Я сам.       — Сам? — удивляется Хенгу. А затем тихо смеется. — Ну что ж, попробуй, а я посмотрю.       Джино несколько минут возится с пуговицами темной рубашки и удивляется тому, как трудно ему это дается. В номере горит приглушенный свет и, когда комнату на мгновение озаряет яркая вспышка, он зажмуривается.       — Что ты делаешь?       — Фото на память, — довольный Хенгу демонстрирует небольшой бумажный квадратик.       — Не фотографируй меня, — Джино пытается прикрыть лицо руками, но их быстро разводят в стороны. Хенгу не собирается тратить время на пуговицы, стягивает его рубашку через голову, и через секунду она летит на пол. Еще пара вспышек. Он убирает фотоаппарат и садится ему на бедра.       — Слезь. Мне тяжело, — тихо просит Джино. Вдруг он чувствует, как что-то острое упирается ему в висок.       Нож?       Хенгу медленно ведет углом фотографии от его виска по скуле до подбородка. Наклоняется и жарко выдыхает ему в лицо.       — Почему ты такой красивый?       Джино не находит, что ему ответить. Вместо этого его больше беспокоит собственное тело, которое отказывается слушать мозг, и ощущения, возросшие в несколько раз. В отличие от него, Хенгу легко разбирается с пуговицами своей рубашки, и та быстро пропадает из виду, обнажая молодую светлую кожу.       — Что ты собираешься делать? — едва слышно шепчет Джино.       — А разве не очевидно?       Он устало прикрывает глаза, устав бороться со свинцовыми веками и раздражением от света. Своей кожей он чувствует что-то прохладное и гладкое. Это что-то медленно ползет по его телу от груди к животу.       Змея?       Внезапно «змея» больно кусает его за бедро. Он даже не заметил, как оказался без брюк. Еще один укус. В живот. Это заставляет его тихо вскрикнуть. Джино с трудом открывает глаза и понимает, что эта «змея» — ремень.       — Почему ты бьешь меня? — жалобно шепчет он, гадая, куда в следующий раз придется «укус».       — Почему? Потому что кто-то строит глазки всяким барменам, — это было сказано ледяным тоном, но он видит, как глаза Хенгу горят. Горят ревностью и желанием обладать.       — Это не так, — почему-то начинает оправдываться Джино вместо того, чтобы возмутиться.       А, даже если так, то что с того?       — Нет, ну ты хотя бы делай вид, что сопротивляешься, — Хенгу с диким взглядом подходит к нему, хватает за запястья и начинает их стягивать ремнем.       Как будто я могу это сделать, урод.       Джино, который не может и рукой взмахнуть, смотрит на него, как на сумасшедшего. Если бы он мог, давно бы оттолкнул и врезал.       Довольный своей манипуляцией со связыванием, Хенгу наваливается на него, вдавливая в кровать всем телом и жарко целует. Настолько жарко, что у Джино начинает заканчиваться воздух в легких.       — Я не могу дышать, — он с трудом вырывается, мотает головой и связанными руками упирается в грудь Хенгу.       — Все правильно, — удовлетворенно выдыхает тот, убирая ладонью взмокшие волосы со своего лба. — Скоро ты будешь задыхаться от любви ко мне.       Джино смотрит на него и не узнает этого незнакомца. Этого незнакомца, которого он по ошибке еще несколько минут назад считал своим другом.       — Я не хочу, — неожиданно, даже для самого Джино, его глаза наполняются слезами. Голос дрожит, а из груди рвутся всхлипы. Не от страха, а от обиды и злости. Обиды на Хенгу, которому он так глупо доверился. Злости на себя за наивность. — Зачем ты делаешь это со мной?!       Тот понимает эти слезы по-своему. А точнее, ничего не понимает.       — Не бойся, — мягко ведет Хенгу по щеке ладонью. На мгновение он становится тем «Хенгу», которым был всего полчаса назад. — Ты не почувствуешь боли. Я буду нежен.       Глядя на этого незнакомого Хенгу, Джино поражается тому, что считал, они понимают друг друга. Он горько вздыхает, гонит из головы пустые надежды и прикрывает глаза.       Скорей бы это закончилось.       Тихая музыка плавно проникает в уши и наполняет сознание, заполняя собой пустоту. Джино открывает глаза. Он сидит за барной стойкой в том же баре.       — Что будете пить?       — Воду, пожалуйста.       Он ловит ощущение дежавю и горько усмехается. Бармен быстро протягивает стакан холодной воды, стараясь не смотреть на него. Его кожаная куртка исчезла в неизвестности, рубашка наспех застегнута на три пуговицы, отчего вся шея и часть груди, покрытые алыми пятнами, хорошо видны. Джино с жадностью осушает бокал и запускает руку в карман брюк за бумажником. Рука натыкается на что-то, чего там быть не должно. Плотный бумажный квадратик. Он извлекает его и подносит к глазам. Фотография темная, но на ней все отчетливо видно. Дрожащими пальцами Джино поворачивает ее. Крупным почерком с обратной стороны выведено:       Красивое фото, правда? У меня есть и видео, знаешь? Если пойдешь в полицию, все окажется в сети. Увидимся послезавтра, в этом же месте, в одиннадцать вечера. Не опаздывай. Я не люблю ждать.       Слова из записки плывут перед глазами, а затем плотный квадратик пропитывается влагой.