Isolation

Паника мгновенно настигла Хинату — он начал дрожать, ведь если их поймают, им явно не поздоровится, очень не поздоровится. Особенно, если беловолосый ещё сможет хоть как-то смягчить себе наказание, сказав, якобы Хаджимэ насильно уволок его в подвал и заставил работать на него, или что-то в этом духе — шатена бы уже ничего не спасло. Они, наверное, убили бы его, ведь его организм ещё не отошёл с прошлого раза, а тут все намного хуже — их "ошибка" намного серьезней. Это, не просто какие-то приступы агрессии — это целая попытка... побега? Наверное, санитара, что их сейчас поймает — ждёт премия и повышение. Он, наверное, будет безумно счастлив, ведь это единственное, как можно подняться и убраться с этой отстойной работы — поймать пациентов, что смогли обойти принятие таблеток и попытались сбежать. По логике, звучит легко — ведь можно было бы просто сделать вид, что они поймали пациентов, а сами просто воспользовались безмозглостью этих овощей, но, проблема была в том, что нужны были доказательства. Весомые доказательства. Обычно в таких случаях вскрывали палаты пациентов, и если что-то находило — это двойной джек-пот. И знаете что? У Хинаты было кое-что в его палате. То, что могло разрушить его жизнь окончательно, конечно, если это найдут. Ха-ха, похоже, это все же был самый неудачный день в его жизни, похоже, это конец, ведь что ему остаётся делать? Ничего, кроме как сдаться, или попытаться хоть как-то выйти из этого положения. И тут шатен понял. Если он хочет выбраться, то должен бороться до конца — ему так повезло раздобыть все это, обстоятельства так ужасно сложились, и он не мог все так просто потерять, а тем более, снова угодить в одиночку. Как-никак, у него было уже пятое нарушение правил. Хината подбежал к столу и выхватил у Нагито ручку со свечой, которую тот уже успел потушить. Похоже, он тоже услышал, что кто-то идёт, ведь он дрожал и сверлил взглядом дверь. Спасибо, что он смог сделать хоть это. Сам же Хаджимэ выбросил свечу, спички и на половину расплавленную ручку за стеллажи. Он не увидел, куда это все упало, но сейчас это было не так важно, парень так же вытащил дубликат из мастики, а ту, в свою очередь, отправил к собратьям. Так же, он решил оставить оригинальный ключ от подвала валяться на столе, якобы, какой-то санитар по своей халатности забыл его, даже не удосужившись закрыть дверь — такое было в порядке вещей, и никто не волновался из-за того, что какой-то пациент зайдёт в подвал, ведь их быстро бы поймали и "наказали", а этого никто не хотел. Да и кому из этих пустышек может прийти что-то такое в голову? Ха-ха, ведь у них буквально нет некоторой части мозга. Но сейчас было не время думать о человечности, которой здесь и не пахло. Схватив беловолосого за шиворот, он потащил его к архивной двери. Вставив замок в ключ — он выдохнул. Ключ идеально подходил, пусть и был немного кривоват, но первое — это самое главное. Быстро открыв дверь, он толкнул внутрь Комаэду, после чего зашёл сам. Хаджимэ попытался закрыться обратно, однако, это вышло уже не так быстро — его руки очень сильно дрожали, да и не только руки. Все тело шатена пробивала невыносимая дрожь. От столь сильного страха и напряжения — сердце Хинаты билось с нереальной скоростью, а со лба уже начали стекать капельки пота. Ему, наверное, никогда не было так страшно в жизни, как сейчас. Хотя, он довольно сильно сомневался. В его ранние годы у него чуть ли не случалась истерика, когда он слышал, как его отец вставлял ключ в замочную скважину. Но сейчас было не время погружаться в болезненные воспоминания из прошлого — не в столь опасной ситуации. Развернувшись, он увидел как Нагито прижал свою ладонь к грудной клетке, и постоянно сжимал и разжимал ткань своего халата. Он тяжело дышал, да и в сумме выглядел не очень хорошо. Сам же Комаэда снова испытывал невыносимую тяжесть к груди — ему снова стало тяжело дышать, а ноги подкашивались. Ему казалось, что из-за его проблем с сердцем, его на том же месте сразит инфаркт. Но, похоже, Хаджимэ не придал никакого значения плохому виду Нагито, поэтому, быстро начал оглядываться. Беловолосый тоже попытался сделать хоть что то, но, ха-ха, он такое ничтожество, что в данной ситуации даже развернуться не может. Его родители никогда не уделяли внимания своему ребёнку — никто не уделял, ведь такой мусор, как он был не достоин этого, не так ли? Снова погрузившись в свои навязчивые мысли, Комаэду начало трясти ещё больше, ещё бы чуть-чуть, и он свалился на пол. Также, он что-то неразборчиво шептал, но Хинате, похоже, было абсолютно все равно на это. Он, в свою очередь, стал быстро осматривать архив в поисках укрытия. Шатен лишь видел достаточно просторное помещение, внутри которого находилось множество ящиков, шкафов, пару полок практически во весь рост человека, полностью забитые различными документами и папками, личными делами, вещами и другим барахлом, что отняли у пациентов при зачислении; это помещение освещало небольшое окно, которое было расположено на самом верху стены, однако, даже через него проникало достаточно света, чтобы суметь разобраться в документах, что лежали повсюду. Сбежать через него было бы достаточно трудно, так как залезть на него — это уже, как минимум, проблема, а учитывая, что оно было слишком маленьким, спокойно пролезть через него просто не получилось бы. Пришлось бы разбивать стекло, что наделало бы очень много шума, а из-за этого — вероятность быть пойманным повышается до критического. Но разглядывать это место в таких деталях в подобный момент было не самым лучшим решением. Поэтому, снова схватив беловолосого за халат, Хината завел парня за какой-то шкаф в самом отдаленном углу комнаты — угол который почти не освещался, и встал рядом с ним. Создавалось ощущение, что если Нагито сделает что-либо не так, парень просто изобьет его; но, в любом случае, каждое его прикосновение было чем-то максимально странным. До этого никто и никогда не прикасался к Комаэде, даже если на это были причины — всем неприятно копаться в мусоре, из-за этого ему всегда не хватало внимания и банальной заботы, а сейчас он прекрасно ощущал каждое касание парня его мягкими, тёплыми руками. В сравнении с кожей Нагито она была куда мягче и приятнее. Мысли о том, что кто-то вроде Хинаты дотронулся до такого тупого мусора, как он, просто поглощали блондина, проникая все глубже и глубже в его сознание. Они, прижавшись друг к другу, стояли в этом тесном месте, но самом безопасном; Комаэда старался то ли не зареветь, даже не понятно от чего, то ли не тихо и странно засмеяться, ибо он чувствовал этот строгий взгляд парня, направленный прямо на него, который означал то, что если он сделает что-то из выше перечисленного — после выхода ему явно будет очень плохо. Поэтому, беловолосый тупо сжимал и разжимал свои пальцы, в попытках хотя бы немного успокоиться и прийти в себя. К счастью, санитары решили не заходить в архив, ведь все было достаточно чисто, несмотря на открытую дверь. Видимо, они правда просто списали это на халатность другого врача, который заходил сюда до этого. Как же предсказуемо. Но они все равно постояли так ещё пару минут, чтобы убедиться в том, что санитар точно ушёл. И тут, Хаджимэ резко вышел из-за шкафа и, насколько это только было неожиданно, со всей силы ударил Нагито в грудь. Не ожидая получить что-либо подобное так резко — парень упал на колени, в попытках заглотить хотя бы немного воздуха и понять, что вообще произошло. Было больно. Очень больно. Резким движением волосы Комаэды оказались в руке Хинаты, и, подняв его голову, юноша, стараясь сдерживать эмоции начал небольшой допрос, спрашивая Нагито о его намерениях, и как он вообще узнал о побеге, зачем он это сделал и так далее по списку. Конечно, у беловолосого не было подходящих ответов, чтобы оправдать свой сталкинг и его действия, поэтому, в попытках хоть как то спасти себя — он попытался произнести хотя бы пару слов: — Я... Н-ну, ты и твоя н-надежда... — Фразы, которые говорил Нагито, были максимально неразборчивыми и представляли собой не более чем просто «я...», «н-ну, ты и...», «п-прости...», «такой м-мусор как я...». За подобное он просто в очередной раз получал пинок от шатена, все сильнее и сильнее выводя его из себя. С каждым разом становилось все больнее и больнее, казалось, что хрупкие ребра беловолосого вот-вот раскрошатся на миллионы кусочков от столь сильных ударов по ним. Но видимо, поняв, что это было бессмысленно, и что он даже имени своего произнести не сможет, Хаджимэ молча потащил Комаеду за его халат, только на этот раз, даже не смотря на юношу. С большой и ноющей болью в областях удара, на месте которых в будущем образуются отвратительные синяки, Нагито вышел из подвала. Он все еще боялся даже взглянуть на Хинату, нет, он не злился на него, ведь он считал, что заслужил все это, просто еще больше убеждался в том, что его существование — это самая бессмысленная вещь в этом мире. Боже, он даже оправдать себя не может, на что он вообще способен? В любом случае, сейчас все загоны Нагито вообще никого не волновали, ведь самое сложное уже, по сути, позади. Осталось лишь спрятать ключ, но куда? Коридор и подвал — единственные места, где не было камер наблюдения. Эти вопросы никак не давали покоя Комаэде. Не то, чтобы за ними пристально следят, однако, если найдут ключ, то шансов на нормальный побег отсюда практически не останется, да и их больше вообще не оставят одних. Настолько погрузившись в свои мысли, он даже не заметил, как Хаджимэ вытащил его из подвала и потащил куда-то.