ПОСЛЕДНЯЯ ЛЮБОВЬ КАПИТАНА "ТИТАНИКА".

Немного позже, сидя на террасе в приятном обществе вдовствующей бабушки, Великая княжна Ольга Фёдоровна вела с ней душевную беседу за чаем. Они сидели на ажурной скамейке и наблюдали за весёлой игрой Николая с детьми на пляже. --Вам больше нельзя существовать без охраны, душечка! «Распутинская троица» не оставят вас в покое, пока ни устранят со своего пути.—обеспокоенно проговорила императрица, призывая девушку, подумать о своей безопасности. Ольга изящно поставила фарфоровую чашку с блюдцем на журнальный стол, и, заинтригованно смотря на бабушку, спросила: --И как же Вы планируете, защитить меня от их угроз и притязаний, дорогая бабушка? Мария Фёдоровна не стала от неё ничего скрывать и поделилась: --Кто защитит свою госпожу, кроме как самых преданных фрейлин! Сегодня я пришлю к тебе парочку, лично мною, отобранных девушек. Ольга не смогла скрыть своего любопытства и задала последний вопрос, на который получила немедленный ответ: --И кто же эти девушки? --Выпускницы института благородных девиц этого года. Они специально подготовлены, чтобы защищать свою госпожу. В эту самую минуту к своей очаровательной юной возлюбленной мягко подошёл Николай, и, заключив её в крепкие объятия, пылко и очень настойчиво принялся целовать в медовые губы. --Знала бы ты, как мне снова хочется утонуть в нашей с тобой любви, моя златокудрая русалка.—зачарованно прошептал он на ухо возлюбленной, слегка обдав её лебединую шею горячим дыханием, от чего она вся затрепетала. Но справившись с собой, нежась, пожурила любимого: --Ники, не сейчас! Я разговариваю с Её Императорским Величеством Государыней Императрицей Марией Фёдоровной! При этом девушка продолжала находиться в объятиях венценосного избранника. Николай вопросительно посмотрел на мать для того, чтобы она позволила им с Ольгой, уйти. Императрица поняла старшего сына, и, пристально смотря на внучку, вразумительно проговорила: --Не спорьте с Государем, душечка! Он прав во всём! Ольга всё поняла, и, зачарованно взглянув на возлюбленного, с покорной любезностью произнесла: --Ну, что, мой повелитель! Ваша преданная фаворитка полностью готова к услаждению своего господина! На следующий день, как обычно она это делала, Ольга подошла к двери учебной комнаты Их Императорских Высочеств, желая помочь им с занятиями, но, какого же было удивление девушки, когда на пороге она встретилась с классной дамой, известившей княжну о том, что отныне ей запрещено видеться с венценосными детьми. Таков приказ Государыни Императрицы Александры Фёдоровны. Ольга не стала спорить, хотя и была, крайне удивлена. Она лишь попыталась, узнать причину, столь жестокого решения троюродной венценосной русской тёти. --А Её Императорское Величество не объяснила вам причину своего распоряжения, относительно меня и Их Императорских Высочеств?—потрясённо осведомилась девушка, борясь с непреодолимым порывом, отправиться в апартаменты к тёте , чтобы выяснить с ней их отношения. Классная дама поняла недоумение императорской фаворитки, и, ничего не скрывая, призналась: --Государыня считает, что Вы дурно влияете на чистые непорочные души императорских детей, госпожа. Ольга всё поняла, и, почтительно откланявшись, отправилась в рабочий кабинет к венценосному возлюбленному, чтобы просить его повлиять на распоряжение Александры, разлучать её с Их Императорскими Высочествами. Девушку даже не останавливало, что, возможно Николай, сейчас выслушивает правительственно-важные доклады своих министров. Она не ошиблась. Придя в приёмную императорского кабинета, девушка узнала от секретаря, что Государь проводит собрание со своим министром Столыпиным. Она всё поняла и уже собралась, покинуть приёмную, как князь Сергей Берестов окликнул княжну: --Вам утром пришло письмо из адмиралтейства Великобритании, Ваше Императорское Высочество!—сказал он, спохватившись, и галантно протянул ей конверт. Девушка любезно поблагодарила его за услугу, и, удобно расположившись в кресле, одиноко стоявшем у, открытого окна, расправила золотистое кружево персикового жаккардового платья с вставками воланов и воздушными рукавами, плавно переходящими в атласную манжету на запястье. Ольга не могла дождаться вечера, и, достав из конверта с логотипом круизной компании «Белая Звезда» письмо, принялась его читать. При этом её очаровательное лицо наполняла задумчивость. Густые ресницы слегка трепетали от проникновения прохладного ветерка, играющего распущенными волосами, заколотыми сзади золотым гребнем с топазами и мелкими бриллиантами. Известие об инциденте лайнера «Олимпик», потрясло девушку на столько, что она совершенно забыла то, зачем пришла к Николаю. Только император, словно почувствовав, горячо любящим сердцем появление юной возлюбленной к нему, позвал её. --Оленька, можешь войти!—ласково окликнул он. Девушка очнулась, от прочитанного письма, и, грациозно встав с кресла, направилась в кабинет, смущённо краснея от, переполнявших её трепетную душу, противоречивых чувств. Но перед этим, успела, передать императорскому секретарю ответное письмо со словами: --Немедленно отправьте его в британское адмиралтейство и передайте лично в руки капитану лайнера «Олимпик» Эдварду Джону Смиту! Князь всё понял, и, почтительно откланявшись, пошёл искать личного посыльного, чтобы вместе с ним отправить письмо юной госпожи. Он решил не тянуть с этим делом, потому что видел, как сильно была взволнованна Ольга Фёдоровна. Войдя в кабинет к возлюбленному, девушка присела в изящном почтительном приветственном реверансе. --Ваша преданная фаворитка явилась к Вам по Вашему повелению и ждёт дальнейших распоряжений, повелитель моей души и сердца!—покорно проговорила юная княжна. Обменявшись со своим министром весёлым взглядом, Николай мягко подошёл к, ожидающей его внимания, девушке, и, бережно взяв её за подбородок, вдумчиво всмотрелся в её бездонные бирюзовые глаза и заинтригованно спросил: --Оля, почему ты не на занятиях вместе с моими детьми? Девушка встретилась с ним задумчивым взглядом, и, печально вздохнув, поделилась: --Тётя Алекс запретила мне с ними общаться. Она считает, что я дурно на них влияю! Николай внимательно выслушал возлюбленную, и, измученно вздохнув, рассерженно проговорил: --Как же мне надоели ваши бесконечные распри! Можно подумать, что мне заняться больше нечем, кроме как вас постоянно мирить! Чувствуя, что ещё немного, и она может потерять его любовь, Ольга не стала больше докучать ему. --Простите меня, Государь, за то, что доставляю Вам одни проблемы! Этого больше не повторится!—виновато проговорила девушка, и, почтительно откланявшись, направилась к выходу из рабочего императорского кабинета. Только Николай окликнул её и попросил остаться. Девушка грациозно обернулась и робко подошла к нему, не смея, поднять на него глаз без позволения. Она продолжала чувствовать себя неуютно после его небрежных раздражительных слов. Видя это, Николай ласково погладил девушку по мягким золотистым шелковистым волосам, и, поцеловав в затылок, успокоил, сказав виновато: --Оля, прости меня! Я совсем не хотел обижать тебя! Ольга на мгновение закрыла глаза, и, трепетно вздохнув, снова посмотрела на Николая, всё тем же задумчивым взглядом, при этом её густые ресницы легонько подрагивали от, испытываемого ею, волнения. --Ники, тебе не в чем себя винить! Я, прекрасно, понимаю, что ты устал от наших, с тётей Алекс, распрей. Мне самой они сильно надоели. Только одна я не в силах их прекратить, хотя и искренне хочу этого.—нежась в объятиях державного избранника, измученно вздыхала девушка. Сердце готово было в любую минуту, выскочить из трепетной груди от, переполнявших её всю, нежных чувств. В эту самую минуту настойчивые требовательные мягкие губы Николая взяли в сладостный полон медовые алые губы юной девушки и с жадностью принялись пить их живительный нектар, не позволяя ей, опомниться, и, совершенно забыв о присутствии в кабинете его главного министра. Зато о нём вспомнила сама Ольга, поспешившая, привести любимого в чувства. --Ники, мы здесь не одни!—напомнила избраннику девушка, продолжая, нежиться в его крепких объятиях. Николай согласился с ней, и, выйдя из романтического наваждения, ещё раз пылко поцеловал возлюбленную в медовые алые губы и с гордостью сообщил своему министру о возвращении девушки из трансатлантического круиза. Он внимательно проследил за тем, как они обменялись приветственными рукопожатиями, и, отпуская любимую, проговорил: --Можешь возвращаться к себе, Оленька! Девушка поняла его, и, почтительно откланявшись, ушла. Немного позже, когда Великая княжна Ольга Фёдоровна находилась на просторной террасе летней императорской дачи Александрия и вдумчиво читала письмо от капитана лайнера «Олимпик», к ней бесшумно подошла совсем ещё молоденькая, худенькая, хорошенькая фрейлина с, выставленными вперёд, пышными волнистыми, и доходящими ей чуть ниже пупка, иссиня-чёрными волосами. Сквозь густые заросли ресниц виднелись выразительные карие глаза. Внешне девушка была похожа на турчанку. --Случилось что-то неприятное, госпожа?—участливо спросила Великую княжну новенькая, тем самым выводя её из мрачной задумчивости. Ольга приветливо ей улыбнулась. Она догадалась, что это была одна из тех девушек, которых к ней прислала Вдовствующая императрица Мария Фёдоровна, чтобы они охраняли свою молодую госпожу от всех опасностей императорского двора. --Как тебя зовут?—пристально смотря на девушку приветливым взглядом, спросила Ольга, убрав письмо в сейф и закрыв его на ключ. Она знала, что напрасно беспокоится за судьбу капитана, ведь за него, есть кому, постоять. У него были влиятельные защитники, многие из них состояли в палате лордов. Девушка поняла госпожу и представилась: --Меня зовут Юлия Волынская. Мои родители ещё год будут в поездке по экзотическим странам, а старший брат учится в морском училище вместе с князем Сергеем Берестовым. После выпускного бала, они поступают на службу на военный крейсер. Ольга внимательно выслушала рассказ девушки, и, не желая её больше задерживать, отпустила, сказав: --Можешь идти, Юленька! Если мне что-нибудь понадобиться, я тебя позову! Юлия всё поняла, и, почтительно откланявшись, вышла из просторных апартаментов госпожи, где её уже ждали сослуживицы. Ольга осталась одна, и, задумчиво смотря на роскошный зелёный дворцовый парк, была уверена, что больше её никто не побеспокоит. Ей понравилась Юлия. Девчонка обещала быть преданной своей госпоже. Великая княжна прошла в гостиную, и, сев в кресло, принялась обмахиваться ажурным веером. Взгляд всё ещё наполняла глубокая задумчивость. Только такое её состояние продлилось недолго. Оно было нарушено возвращением Великих княжон с занятий. Девочкам захотелось пообщаться с дорогой кузиной, по которой они соскучились. Только войти им не позволили фрейлины, возглавляемые графиней Юлией Волынской, защищающие покой своей госпожи. --Простите, но мы не можем пропустить Вас к Её императорскому Высочеству без доклада. Это всего лишь вынужденные меры предосторожности по её безопасности.—почтительно объяснила она Великим княжнам. Девушки, понимающе, переглянулись между собой и согласились с ответственной охранницей. --Тогда, пожалуйста, доложите нашей дорогой кузине, что мы соскучились по ней и хотим пообщаться.—любезно попросила от лица своих сестёр Великая княжна Татьяна Николаевна. Юлия, почтительно откланявшись, скрылась за дверьми апартаментов госпожи, провожаемая, потрясёнными внезапными переменами, взглядами юных Великих княжон. Девочки пытались, понять, чем вызвана такая внезапная предосторожность их дорогой кузины и чего она боится. --Можете войти! Моя госпожа готова Вас принять!—добродушно проговорила Юлия, вернувшись к, ожидающим её, Великим княжнам, и пропуская их вовнутрь апартаментов. --Ваши Императорские Высочества, поверьте! Мне самой не по душе, столь внезапные меры предосторожности, и искренне хочется, чтобы в нашей семье воцарился покой и гармония. Только, пока Ваша глубоко почтенная матушка будет и прежде видеть меня своим врагом и соперницей, покоя нам всем не видать!—печально вздохнула Ольга Фёдоровна, и, грациозно поставив фарфоровую чашку на журнальный мраморный стол стиля восемнадцатого века, с позолоченными выгнутыми ножками, плавно поднялась с мягкого бархатного кресла и подошла к окну. Великие княжны понимали душевные терзания дорогой кузины. Им самим не нравились чудачества маменьки, с которыми они ничего не могли поделать. Девушки только собрались поменять тему разговора на более приятную, как в эту минуту в комнату ворвалась разгневанная императрица Александра, и, не обращая внимания на присутствие дочерей, влепила Ольге Фёдоровне звонкую пощёчину и накинулась на неё с обвинениями в нарушении её распоряжения, держаться подальше от детей. --И ещё, голубушка! Убирайтесь, куда угодно из моего дома! Я не желаю больше никогда, видеть вас возле моей семьи! Можете, даже возвращаться в Великобританию, если, конечно, Король Георг захочет принять вас обратно в лоно своей семьи!—в том же разгневанном и непреклонном тоне, приказала очаровательной юной сопернице императрица, завершая свою тираду. Этим она надеялась, запугать девушку и заставить чувствовать её, никому не нужной, только глубоко ошиблась. Великая княжна Ольга Фёдоровна с царственным достоинством выслушала троюродную венценосную русскую тётю и всё тем же уверенным тоном сказала: --Я покину Россию лишь в том случае, если того захочет Государь! Пока же, он велит мне находиться постоянно возле него, чтобы он беспрестанно чувствовал мою незримую поддержку во всех его делах и решениях! Императрица Александра была, крайне уязвлена такими уверенными словами дерзкой племянницы, и не в силах, найти подходящих слов, стремительно направилась к выходу из её просторных светло-бирюзовых и зелёных, похожих по своей воздушности и изяществу барочных апартаментов, успев приказать дочерям, чтобы они следовали за ней. Великие княжны доброжелательно распрощались с дорогой кузиной и покорно ушли за своей, разгневанной до предела, матушкой, которая ещё продолжала, отчитывать их за непослушание. --Это просто неприемлемое и недопустимое поведение для благовоспитанных девиц, дружить с падшей женщиной!—доносилось до Ольги Фёдоровны из коридора. Она с измученным вздохом плавно опустилась в, стоящее рядом с ней кресло, выполненное в барочном стиле из слоновой кости с позолоченным растительным орнаментом на ручках и ножках, обитое парчой тёмно-бирюзового цвета, спрятав лицо в ладонях. Как же девушка устала от бесконечной тяжбы с тётей Алекс, но понимала, что ради их, с милым Ники глубокой и преданной любви, она достойно пройдёт через все возможные испытания, пусть даже они будут непосильно тяжёлыми. --Ах, милая моя маменька! Знали бы вы, как мне хочется, чтобы мои любимые женщины перестали враждовать друг с другом! Только Алекс продолжает изводить мою любимую Оленьку своими кознями и интригами, а она, бедняжка, вынуждена защищаться всеми возможными способами!—печально вздыхая, делился с мамушкой своими невыносимыми душевными переживаниями Николай, отдыхая в перерыве между докладами с министрами. Мать и сын сидели в креслах друг напротив друга, в его рабочем кабинете. Только императрица Мария Фёдоровна уже знала, как сыну поступить с неугомонной супругой и её приближёнными, чем и поспешила с ним поделиться непреклонным тоном. --Александру следует наказать за неоправданную жестокость по отношению к бедной девочке! Ревность?! Ишь, что удумала! Она русская императрица и должна терпеть все увлечения мужа! Что касается тебя и твоей семьи, через пару дней все мы отправимся в круиз по Финскому заливу! Ольга Фёдоровна поедет с нами! Она займёт место Александры возле твоей семьи и на твоём ложе!—решительно сказала императрица-мать, считая, что в подобных ситуациях нет места мягкости и снисхождению. Слушая её, Николай погрузился в глубокую задумчивость. Ему было очень нелегко признавать правоту матушки, хотя и мысленно считал её решение, относительно Александры справедливым. Узнав о непреклонном решении мужа отправиться в круиз по Финскому заливу без неё, Александра пришла в такую ярость, что её не могли успокоить даже самые преданные фрейлины. Она металась по просторной комнате, словно разъярённый зверь, запертый в клетку. --Всё эта проклятая девка! Это она настраивает Ники против меня!—кричала в гневе императрица. Ревность и невыносимая обида из-за внезапной холодности мужа сжигали несчастную молодую женщину. --Александра, хватит! Из-за своей бесконечной жестокости, ты потеряешь Государя навсегда! Его терпение не бесконечно!—отрезвляюще прикрикнула на младшую сестру Великая княгиня Елизавета Фёдоровна, красивая молодая женщина, облачённая в строгое монашеское одеяние, вот уже на протяжении последних шести лет. Она отреклась от мирской жизни почти сразу, как погиб от бомбы террориста её горячо любимый муж, Великий князь Сергей Александрович. Но, не смотря на, свалившееся на неё горе, она не утратила свою привлекательность и продолжала духовно и морально поддерживать близких её сердцу людей. Даже сейчас Елизавета Фёдоровна пыталась убедить сестру, что её мнение о юной возлюбленной Государя ошибочное. --Элла, ну как ты не понимаешь! Эта смазливая девица ещё не подарила Ники ни одного наследника, а уже возомнила себя Российской Императрицей!—не унималась Александра, плавно опустившись в кресло, рядом с сестрой и с невыносимым отчаянием в синих глазах смотря на неё. В эту самую минуту в комнату мягкой уверенной походкой вошла Великая княжна Ольга Фёдоровна. Она подошла к русской тёте, и, плавно опустившись перед ней на колени, почтительно поцеловала полы её великолепного шёлкового платья. --Дорогая тётя Алекс, Вы напрасно слушаете своих осведомителей, называющих меня Вашим врагом. Они бессовестно лгут. Я люблю Государя так же сильно, как и Вы! Поверьте мне на слово. Я никогда не посмею претендовать на Ваше место в его сердце. Мой долг перед ним лишь заключается в том, чтобы подарить ему и Российской Империи здорового Престолонаследника. –примирительно произнесла девушка, смотря на Александру дружелюбным искренним взглядом. Она говорила так убедительно и откровенно, что ей поверила даже Великая княгиня Елизавета Фёдоровна. Только императрица продолжала оставаться суровой и непреклонной, хотя уже и начала сомневаться. --И почему ты думаешь, что я должна поверить тебе, Ольга?—с ироничной усмешкой спросила племянницу Александра, не сводя с, по-прежнему сидящей возле неё на коленях, девушки пристального строгого взгляда. Ольга мельком взглянула на неё и всё с той же честностью выдохнула: --Потому что я так же, как и Вы хочу помочь нашему повелителю, привести страну к процветанию и богатству. Только благополучие в стране, начинается, прежде всего, с гармонии в Правящей семье! Между женщинами воцарилось длительное молчание. Александра обдумывала слова юной соперницы, а она сама с покорностью ждала приговора, готовая, принять любую участь. --И это вам, милочка, говорить о преданности Государю после весёлого круиза на «Олимпике»! Откуда мне знать, может быть, вы уже беременны от его капитана. Ведь, если мне не изменяет память, вы с ним, на столько близкие друзья, что вас можно легко принять за любовников!—всё с тем же сарказмом заметила Александра. Ей была невыносима сама мысль, что её юная, и ничего не знающая об опасностях взрослой жизни, племянница пошла по пути разврата и коварства. Ольга поняла беспокойство о её душе и репутации дорогой русской тёти, и, ничего не скрывая, призналась, словно на исповеди: --Между нами произошла близость, но тогда я была в таком ужасном душевном состоянии из-за разлуки с Николаем, что искала новой любви и заботы. Мне хотелось забыться в нежных объятиях человека, которому я доверяю, как самой себе. Таким стал для меня капитан Смит. Я глубоко благодарна ему за то, что он находился рядом со мной все самые тяжёлые дни. Ведь именно, благодаря ему, я снова поверила и начала надеяться на то, что Николай никогда не переставал любить меня. Ольга выдержала короткую паузу, и, снова сдержанно вздохнув, вспомнила о словах тёти и успокоила её, сказав: --Всё, то время, что я была близка с ним, я соблюдала меры предосторожности. Ведь единственным моим любимым мужчиной, которому я подарю наследников, всегда будет оставаться Государь! Александра внимательно выслушала племянницу, и, смягчившись, так же откровенно произнесла: --Мне приятно слышать, что вы сумели признаться и покаяться в, вынужденно совершённом грехе! Что касается меня и моей суровости к вам, то это лишь из-за того, что я люблю вас, как моих собственных детей и хочу, чтобы вы были высоконравственны! Ведь это главная положительная черта добропорядочной девушки, либо женщины. Александра приветливо улыбнулась девушке, и, грациозно встав с кресла, мягко подошла к ней и по-матерински обняла её. Из груди обеих женщин вырвался вздох глубокого облегчения. --Ну, а теперь возвращайтесь к учёбе, милочка! Вы и так её прилично забросили. Пора, наверстать упущенное.—отпуская племянницу, любезно проговорила Александра. Ольга всё поняла и с почтительным реверансом вернулась в классную комнату венценосных детей, где те активно занимались. --Добрая Вы, матушка! Поверили россказням смазливой девчонки! Возможно, она уже беременна от своего офицера!—ядовито заметила Анна Вырубова, бесшумно подкравшись к своей правительнице и, с не скрываемой брезгливостью, смотря вслед очень юной фаворитке Государя. Александра заметила её приближение и, безжалостно, заключила: --Понаблюдаем за ней. Если выяснится, что она, действительно беременна, отправим на аборт, но, а затем запрём в самый дальний и строгий монастырь, где она и проведёт остаток жизни! Позор в семье мне не нужен! Слушая безрассудные высказывания младшей сестры, Великая княгиня Елизавета Фёдоровна дивилась тому, как глупо та поступает. --Алекс, я тебя не понимаю! Ты сейчас говоришь, как неразумная! Если девушка, действительно, беременна от того морского офицера, тебе бы, наоборот, нужно радоваться и способствовать их сближению вместо того, чтобы обрекать несчастную девочку на гибель! Ведь аборты часто приводят к гибели женщин, решившихся на них! Вдруг что-то пойдёт не так и начнётся кровотечение! Да и, ты всегда была противницей детоубийства!—вразумительно рассуждала княгиня, выйдя из тени и подойдя ближе к императрице и её наперснице. Александра внимательно выслушала сестру. Она, хотя и соглашалась с ней, но возможность, навсегда избавиться от ненавистной соперницы была так велика, что императрица не могла упустить её. Выйдя за пределы апартаментов императрицы, Ольга прошла несколько метров по коридору, не в силах поверить в то, что осталась жива. Только почему, до сих пор, неумолимо, бьётся в груди трепетное сердце и, невыносимо, кружится голова? Девушке даже пришлось прислониться к стене и закрыть глаза, на мгновение. Она дышала так часто, словно у неё была одышка. Это не укрылось от, подошедшей к ней, преданной девушки, графини Юлии Волынской, не на шутку перепугавшейся за состояние госпожи. --С Вами всё в порядке? Может мне позвать врача для того, чтобы он осмотрел Вас!—обеспокоенно предложила ей она. Ольга справилась с головокружением, и, открыв глаза, испуганно взглянула на девушку. Она, прекрасно понимала, чем для неё может, закончится осмотр, из-за чего воскликнула, словно ошпарившись кипятком: --Нет! Даже и не вздумай! Никто не должен знать о том, что со мной! Александра со своей шайкой только этого и ждут, чтобы уничтожить меня! Фрейлина не понимала, чего так страшится госпожа, ведь, если она, наконец, ходит в положении от Государя, ей необходимо радоваться и возносить хвалу Господу Богу. Финские шхеры. Ольга не зря боялась. Её дурнота усилилась во время круиза Венценосной семьи по Финским шхерам. Она несколько дней не выходила из своей каюты яхты «Штандарт», мучимая постоянной утренней и вечерней тошнотой, невыносимыми головокружениями, из-за которых бедняжка не могла подняться с постели, не говоря уже о том, чтобы выйти на палубу, подышать свежим воздухом. К счастью, Венценосная семья ни о чём не догадывалась. Они мило и весело проводили время на берегу, где останавливались и организовывали пикник. Все, кроме императрицы Александры и её преданной Анны Вырубовой, считали, что у бедной девушки, неизвестно, откуда взялась морская болезнь. Они, прекрасно знали, что Ольга Фёдоровна никогда не страдала ею. На кораблях она чувствовала себя так, словно, была в своей стихии. Хотя так и было на самом деле. В моменты улучшения, девушка возвращалась к занятиям в классной комнате царских детей. Так и в этот день. Яхта «Штандарт». Ольга просидела там, допоздна, убедив преподавателей, дать ей дополнительную информацию. Она так сильно увлеклась учёбой, что совсем не услышала, как в просторную классную комнату бесшумно вошёл Николай, закончивший на сегодня все свои государственные дела. Ему хотелось забыться в их с Ольгой жаркой любви. Он отпустил учителя политической географии, и, подойдя к возлюбленной сзади, крепко обнял и принялся, целовать её сначала в златокудрый висок, потом пощекотал горячим дыханием мочку уха и лебединую шею. Ольга вся затрепетала от нежности. Сердце забилось от волнения так сильно, что готово было выскочить из груди в любую минуту. Алые губы расплылись в ласковой улыбке. --Ники!—трепетно выдохнула девушка, выйдя из-за учебного стола и плавно обернувшись к нему. Она смотрела на него так преданно и зачарованно, что Николай не смог сдержаться, и, припав к медовым губам, с жадностью стал целовать их, не давая возлюбленной опомниться. В эти минуты он напоминал путника, заблудившегося в пустыне. Любовь и головокружительная страсть жгли его, словно, палящее солнце. Он был неумолим и очень требователен. Ольга ответила на жаркий поцелуй возлюбленного с взаимной страстью. Во время него Николай осторожно усадил любимую на учебную парту, не выпуская из крепких объятий, и с ловкостью принялся расшнуровывать светлые атласные ленты жаккардового тёмно-фиолетового платья, имеющего кружевные воротник-шаль и воздушные рукава, переходящие в жаккардовые манжеты с перламутровыми пуговицами. --Ники, что ты делаешь?! Нас могут увидеть кто-нибудь из моих придворных дам!—с лёгким отрезвляющим упрёком шикнула на избранника девушка, ощущая сладостный душевный трепет от его прикосновений к её, постепенно обнажающейся, груди, в которой бешено колотилось сердце. --Я больше не хочу ждать, Оля! Мне нужен наследник!—томно прошептал ей на ухо Николай. Он дал ей понять, что не потерпит никаких возражений и отказов. Только Ольга даже и не думала ему отказывать. Ей лишь хотелось, перейти вместе с возлюбленным в её просторные апартаменты, где им любить друг друга всю ночь, будет намного удобнее и мягче. Об этом она и поспешила ему посоветовать в перерывах между активным натиском, состоящим из его жарких бесконечных поцелуев и головокружительных ласк. На следующий день, во время очередного чаепития в обществе вдовствующей русской венценосной бабушки, её родственников и близкого окружения, Великая княжна Ольга Фёдоровна стояла у окна и задумчиво смотрела на, освещённый золотыми лучами летнего ласкового солнца, сад. Погода стояла ясная и безоблачная, что нельзя было сказать о мыслях юной девушки. Они были настолько туманны, что их не могли разгадать ни вдовствующая императрица, не говоря уже о её дочерях с мужьями, удобно расположившихся в, обитых гобеленами, мягких креслах, в стиле рококо с позолоченными гнутыми ножками, имеющими растительный рисунок. Великие князья, княгини, императрица-мать и фрейлины сидели вокруг небольшого журнального столика. Все они пили чай из фарфоровых чашек с блюдцами и вели увлечённую светскую беседу. --Интересно знать, о чём всё время думает наша дорогая Великая княжна Ольга Фёдоровна? Уж, ни о головокружительных ли ласках Государя, которые он щедро дарит ей, почти каждую ночь?! –елейным и легкомысленным тоном предположила одна из фрейлин, обращаясь к императрице Марии Фёдоровне. Ольга с нескрываемым лёгким смущением улыбнулась, и, тяжело вздохнув, села в свободное кресло, расправляя складки светлого салатового цвета атласного платья со вставками кружевных воланов, как и манжеты на краях рукавов размером три четверти с отделкой золотистой тесьмы. --Мои, весьма, близкие отношения с Государем, касаются только нас с ним, и больше никого!—легкомысленно произнесла девушка, расправив ажурный кружевной веер и кокетливо обмахиваясь им. Ольга выдержала короткую паузу, лишь для того, чтобы немного поинтриговать своё венценосное общество, и, мечтательно вздохнув, утвердительно завершила, пока, преданная ей фрейлина, графиня Юлия Волынская, наливала ей чай в фарфоровую перламутровую чашку: --Да! Я думаю о нашей с Государем глубокой и очень жаркой любви! Сказав эти слова, Великая княжна приветливо поблагодарила фрейлину, и, слегка пригубив чай, снова мечтательно вздохнула, что ни укрылось от внимательного взгляда вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны. Она одобрительно взглянула на, совсем ещё, юную британскую внучку и заключила: --Вот и берегите эту любовь, душечка. Когда же вы, наконец, подарите нам всем здорового престолонаследника мужского пола, я позабочусь о том, чтобы Вы заняли трон рядом с Ники, вместо его, буйно-помешанной жёнушки, Александры. Ольга ничего не сказала. Она лишь снова мечтательно вздохнула, и, поставив фарфоровую чашку с блюдцем на журнальный стол, решила полностью довериться судьбе и Создателю. Единственное, что её сейчас больше всего беспокоило, как, наконец, забеременеть и подарить милому Ники и Российской Империи наследника престола. Вернувшись в Петергофский малый дворец, расположенный, почти на самом берегу Финского залива, шестнадцатилетняя Великая княжна Ольга Фёдоровна была вызвана одной из главных фрейлин императрицы Александры Фёдоровны в лиловую гостиную своей госпожи, для важной душевной беседы. Девушка не в силах сдержать любопытства, бесшумно прошла в просторные апартаменты к русской венценосной тёте, и, сделав грациозный почтительный реверанс, доброжелательно улыбнулась и осведомилась: --Вы звали меня, дорогая тётя? Чем я могу быть Вам полезна? Заметив появление юной племянницы в отражении зеркала-трюмо, за которым, на мягком, обитом светло сиреневым бархатом, сидела Российская императрица, она знаком приманила девушку. Ольга робко приблизилась и с Высочайшего позволения плавно опустилась возле тёти, на бархатную подушку, насторожившись из-за того, что не знала чего ожидать от неё. --Не бойтесь меня, душечка! Вражды между нами больше не будет! Я поняла, что все ваши деяния направлены на благополучие и счастье нашего Государя.—заверила девушку Александра, видя лёгкую настороженность в её приветливых бирюзовых глазах. Она ласково погладила Ольгу по мягким золотистым волосам, словно заботливая любящая мать свою старшую дочь, только-только выходящую во взрослую, порой жестокую жизнь. Девушка успокоилась, но продолжала оставаться настороже. Между тем, императрица продолжала: -- Для меня давно не секрет, что родственники Государя собираются избавиться от меня как от не уравновешенной и истеричной особы, а Вас посадить на трон вместо меня. Мне остаётся только покориться судьбе, что я и делаю. Только мне хочется подготовить Вас к непосильной державной ноше. Я доверяю Вам Ники! Вы его достойны. Будьте счастливы. Внимательно выслушав душевные излияния тёти, Ольга была глубоко потрясена её искренним доверием, оказанным ей, что не знала, что и сказать на это. Она лишь почтительно поцеловала руку тёти, и, грациозно поднявшись с колен, бесстрастно произнесла: --Мне пора идти. Скоро, меня, призовёт к себе, Государь! Мне ещё нужно, подготовиться к встрече с ним! Она почтительно откланялась и покинула апартаменты тёти Александры. Она прошла в классную комнату Великих княжон, похожую, скорее на уютную гостиную, которая была выполнена в спокойных зелёных тонах с, имеющейся в ней скромной библиотекой, чем на скучный ученический класс, и, заняв своё место за партой. Девушка попыталась, сосредоточится на теме, которую им преподносил месье Пьер Жильяр, молодой швейцарский гувернёр царских детей и их друг. Он заметил появление юной девушки, хотя и не подал вида. Ему, конечно, было приятно, что очаровательная фаворитка Государя, вернулась с увлекательного круиза через Атлантику три недели тому назад, и теперь, снова присоединилась к их занятиям. Только от него не укрылся её измождённый вид. Она была какой-то очень бледной и отрешённой. --Как мы знаем, Вы, три недели тому назад, присутствовали на торжественной церемонии спуска на воду, уже ставшего легендарным, «Титаника». Не поделитесь, ли с нами своими впечатлениями!—желая, дать венценосным ученикам отдых от уроков, любезно обратился к девушке месье Пьер, при этом, доброжелательно ей улыбаясь. Ольгу не нужно было долго упрашивать. Она сама хотела поделиться с дорогими кузинами впечатлениями о круизе «Олимпика» и о спуске на воду «Титаника». Хотя перед ясными глазами всё плыло и мутнело, да и голова, невыносимо кружилась, но, сделав над собой усилие, девушка на «ватных» ногах вышла из-за ученического стола, и, пошатываясь, прошла к доске. Она только начала увлекательный рассказ, как лишилась чувств, плавно упав на ковёр с длинным ворсом. Никто не мог ничего понять. Великие княжны, испуганно, переглядывались между собой. Только месье Пьер не растерялся. Он быстро подхватил девушку на руки и понёс к семейному лекарю, желая, выяснить причину дурного самочувствия фаворитки Государя. --Государь, могу ли, я с Вами поговорить?! Это касается Вашей юной возлюбленной Великой княжны Ольги Фёдоровны!—обратился к Императору Пьер Жильяр, бесшумно войдя в Его рабочий кабинет и застав за внимательным чтением государственный бумаг. Император изучал доклад Столыпина и готовился к беседе с ним, которая должна, состоятся через полчаса. Николай удобно сидел в любимом кожаном кресле за столом, обставленном семейными фотографиями в серебряных рамках. Стол освещали ароматические восковые свечи, в расставленных, по обе стороны от Государя, золотых подсвечниках. --С ней что-то не так? Она заболела?—встревожено осведомился император, решительно оторвавшись от доклада, и, пристально, смотря на молодого гувернёра своих детей взглядом бирюзовых глаз, которые выражали невыносимое душевное беспокойство. Месье Пьер, сдержано, вздохнул, и, приветливо улыбнувшись, успокоил: --Нет, Государь! С девушкой всё в порядке, за исключением того, что она упала в обморок на моём уроке, когда рассказывала нам с Вашими детьми о торжественной церемонии спуска на воду «Титаника». Сейчас, как мне сообщили её фрейлины, она отдыхает в своей комнате. Николай, хотя и был глубоко погружён в свои мысли, внимательно, выслушал собеседника. Он, одобрительно, кивнул и решил, зайти к Ольге, сразу, после беседы со своим министром. Пьер не стал больше докучать Государю с расспросами, и, почтительно откланявшись, вернулся в классную комнату императорских детей. Николай проводил его бесстрастным взглядом и попытался снова сосредоточиться на докладе Столыпина, но признав, что мысли все заняты здоровьем любимой девушки, вышел из своего кабинета. Дав распоряжение секретарю о том, что, когда прибудет Столыпин, сказать ему, чтобы немного подождал его, так как ему пришлось отлучиться по семейным делам, Николай отправился к возлюбленной. --Вот Государыня с её приближёнными лопнут от зависти, когда узнают о том, что у Государя появится ещё один наследник!—с душевной гордостью и радостью произнесла графиня Юлия Волынская, дождавшись когда акушерка ушла, получив за молчание от главной фрейлины юной Великой княжны бархатный мешок с золотыми монетами. Девушки стояли неподалёку от своей юной госпожи, сидящей на своей кровати, спустив ноги и приводя в порядок распущенные длинные волосы и шёлковое яркое сиреневое платье с преобладанием перламутрового газа, атласной тесьмы и жемчуга. Она ещё ничего не знала о своём состоянии из-за того, что акушерка ничего ей не сказала. Поэтому, девушка была спокойна, но погружена в глубокую мрачную задумчивость. --Это не от Государя!—настороженно осматриваясь по сторонам, чуть слышно произнесла княжна Берестова, одёрнув новую фрейлину. Она хорошо понимала, что теперь её госпожа и, находящийся у неё под сердцем, ребёнок в большой опасности. Ведь, если известие о беременности дойдёт до дьявола Распутина и императрицы Александры, те ни перед чем не остановятся, пока не уничтожат бедняжку Ольгу. У Натальи уже созрел план спасения для госпожи. Оставалось только убедить её в этом. Пока, же, она стояла в обществе юной охранницы и ждала момента, когда Ольга призовёт их к себе. От внимательного взгляда главной фрейлины не укрылась ошарашенность юной графини Волынской, до которой только, сейчас, дошло то, кого имеет в виду начальница. --Господи! Что же теперь будет?! Не уже ли их убьют, ведь: ни Александра Фёдоровна, ни британский король не простят им этой внезапной грешной страсти!—в ужасе воскликнула юная графиня, прикрыв рукой соблазнительные алые губы. Она готова была, в любую минуту рухнуть в обморок от, испытываемого глубокого душевного переживания за дальнейшие судьбы почтенного капитана шикарного британского круизного лайнера «Олимпик», несчастной госпожи и их ребёнка. Юная девушка так перевозбудилась, что княжне Наталье Берестовой пришлось шикнуть на неё, чтобы привести в чувства. --Никто никого не убьёт, если мы сумеем убедить Государя, позволить Её Императорскому Высочеству, пожить несколько месяцев в одном из Его пригородных дворцов. За это время, мы свяжемся с настоящим отцом ребёнка. Когда госпожа благополучно разрешится от бремени, мы отдадим малыша отцу.—решительно произнесла она. В эту самую минуту в апартаменты к Великой княжне вошёл Российский Император Николай. Он, случайно, стал свидетелем, весьма, деликатного разговора её двух преданных фрейлин, который глубоко шокировал его. Только Николай, к своему полному удивлению, считал, предложенный княжной Натальей Берестовой, выход из щекотливой ситуации Ольги разумным. Он согласился с ним и полностью одобрил. Единственное, что больше всего беспокоило Николая и фрейлин юной княжны, как они, все станут выпутываться перед его многочисленными родственниками, когда весть о её беременности станет им известна. Николай ненадолго призадумался, после чего вынес своё, как ему казалось, спасительное решение. --Пусть все думают, что Её Императорское Высочество Великая княжна Ольга Фёдоровна носит моего ребёнка!—заключил он, смотря на придворных дам взглядом, приказывающим им, даже под страхом смерти, молчать о том, кто на самом деле является отцом ребёнка Ольги. Фрейлины Наталья Берестова, Юлия Соколовская и Юлия Волынская поклялись на собственной крови, что никому не скажут о тайне своей госпожи. Николай поверил им, и, быстро приласкав юную избранницу, вернулся в рабочий кабинет, к государственным делам. Преданные девушки остались возле своей госпожи.