***
4 июля 2003 г. н.э. — резиденция Эмии
Глаза Широ открылись. Это… это было что-то другое. Это был не настоящий сон, в этом он был уверен. Было заметное различие между обычным сном и странными видениями, которые продолжали преследовать его с тех пор, как он использовал ту странную силу, чтобы спасти Сакуру семь месяцев назад. Ему больше не снился тот туманный лес с населяющими его тварями. Вместо этого он видел стены каменной крепости, непривычного вида доспехи и оружие, клятвы, произнесенные на незнакомом языке, эхом отдающемся в бескрайних залах. По-настоящему раздражающей частью этих видений было то, что, как и обычные сны, он отлично понимал их. И хотя Широ идеально помнил эти видения, контекст был совершенно потерян, а без него они не имели никакого смысла. Он знал, чем был тот лес, когда он ему снился, он был в этом уверен, точно так же, как он знал название крепости и значение клятв, но лишь во сне. И всё же, хотя он был уверен, что этот сон был одним из тех видений, этот отличался. В каком-то смысле, оно было больше похоже на реальный сон — как будто то, что случилось, не было закреплено в реальности. Единственное слово, которым он мог бы действительно описать это видение, было бы… пугающее. Даже если нахождение и исследование источника этой загадочной силы было необходимо, Широ не был бы против никогда не увидеть подобные видения вновь. Сакура сильней прижалась к нему, всё ещё мирно посапывая. Медленно, её присутствие вывело Широ из неприятных размышлений. Она делала так каждый раз, когда парень просыпался после очередного видения. За те пять месяцев, что они жили вместе, сон в одной кровати стал обычным делом. Конечно, они не всегда занимались сексом. Ни один из них не был готов стать родителем, а осторожный медицинский осмотр показал, что утроба Сакуры, которая, как она сказала Широ, была полностью разрушена червями, восстановилась под воздействием копии Авалона. Они позаботились о том, чтобы стереть воспоминания врачей, которые проводили обследования, а также уничтожить все взятые образцы крови и тканей. Оба знали, что оставлять такие вещи там, где враждебно настроенный маг может легко их получить будет вершиной идиотизма. По этой же причине они не рассказали Рин о копии Авалона. Лучше было перестраховаться. Другие способности, которые Широ использовал для спасения Сакуры, остались за гранью его понимания, но после нескольких недель проб и ошибок, ему удалось вновь начертать Авалон. Копии существовали недолго, но они сохраняли свойства оригинала, если Широ вливал достаточно праны. Хотя они и не верили, что Рин предаст их ради заклинаний, как многие другие маги, лучше было ограничить любую возможность распространения информации. Сакура подтвердила то, о чём говорил отец Широ: маги в большинстве своём не были высоконравственными людьми и если Часовая башня узнает о том, что Широ способен создавать копии Небесного Фантазма — пусть даже несовершенные и временные — его разберут по кусочкам прежде, чем успеет моргнуть. К тому же Рин сама не спешила делиться своими разработками. Мило зевнув, Сакура приоткрыла глаза. Она посмотрела на него и улыбнулась, зрелище всегда заставляющее Широ улыбнуться в ответ. — Доброе утро, Сакура. — Доброе утро, семпай. Позже, когда они завтракали в уютной тишине — Фуджи-нэ не смогла прийти из-за раннего учительского собрания — Широ заговорил: — Сегодня пятница. Фуджи-нэ хочет услышать ответ сегодня. Любой не слишком знающий Сакуру человек мог это пропустить, но Широ заметил как подрагивали руки девушки. Отодвинув свою тарелку, он придвинулся к Сакуре и нежно обхватил её руки. — Это займёт всего лишь пару дней, Сакура. Турнир проходит в Кумамото, так что команда уедет в понедельник и вернется в четверг. — Я знаю, — прошептала она. — Неужели… этот турнир по стрельбе из лука так важен для тебя? — Нет, — без колебаний ответил Широ. — если ты не хочешь, — я не поеду, Сакура. Всё что я хочу от турнира, это понаблюдать за техникой остальных. Но прошло семь месяцев, Сакура. Я поклялся, что никогда не брошу тебя, но я не хочу, чтобы ты была прикована ко мне. И я думаю, что это отличная возможность для тебя увидеть, как далеко ты зашла. — Он улыбнулся ей. — Ты сильнее, чем думаешь, Сакура. Но в конце концов, выбор за тобой. — Я… я буду в порядке. Может, Нээ-сан навестит меня, пока тебя нет? Мы могли бы даже устроить пижамную вечеринку, — улыбнулась она снова, и Широ почувствовал, как с плеч свалился груз вины. Всё что он говорил Сакуре было правдой — с тех пор, как его принадлежность к магам раскрылась, он не врал ей, никогда, даже случайно. Но видеть её метания, даже если это было для её же блага… Это было гораздо хуже любого кошмара. — Хорошая идея. Я поговорю с ней. Надеюсь, ты не будешь слишком сильно её дразнить, пока меня не будет? — Да ладно, семпай, — Сакура мягко засмеялась, возвращаясь к еде. Широ присоединился к ней, изредка поглядывая на девушку. Наверное, нужно было предупредить Рин. На всякий случай. Сакура дразнила сестру с тех пор, как они помирились. Часть его боялась того, что он обнаружит по возвращению.***
После завтрака и уборки Широ и Сакура вместе отправились в школу, разделившись лишь у самых врат Академии Хомурахара. Сакура пошла в здание средней школы, а Широ в здание старшей школы. В то время как Широ ожидали в додзё стрельбы из лука, Сакура подготавливала класс к новому учебному дню. Впрочем, девушка сопровождала Широ в школу даже тогда, когда дежурила не она: в этих случаях она просто следовала за Широ в додзё стрельбы из лука, наблюдая, как он тренируется, одновременно помогая остальным. Все в клубе знали и любили молодую девушку, которая твердо решила вступить в клуб в следующем году. Переодевшись в свою тренировочную форму и поприветствовав своих товарищей по клубу, Широ подошел к единственному взрослому в комнате, который стоял в углу стрельбища, проверяя инвентарь. Во многом Суичиру Кудзуки напоминал монахов, среди которых он жил в храме на горе Энзо. За исключением его лица, которое гораздо больше подходило представителю Якудза. Отстраненность этого человека сначала беспокоила Широ — он задавался вопросом, не является ли Кудзуки-сенсей магом, учитывая уровень самоконтроля, который он демонстрировал. Но несколько незаметных сканирований глазами, в сочетании с парой посещений дома Иссея, чтобы проверить Храм на наличие необъяснимых событий и странных вещей развеяли его подозрения. Кудзуки-сенсей был человеком с сильным телом и разумом, но никак не связанным с Лунным миром. — Доброе утро, Кудзуки-сенсей, — крикнул Широ. Учитель оторвал взгляд от списка. — Учительское собрание закончилось? — Доброе утро, Эмия-кун. Нет, но моё присутствие там не требовалось и я решил перепроверить инвентарь и снаряжение для соревнований. Скажи, ты уже принял решение? — Да, сенсей. Я скажу Фуджимуре-сенсею, когда увижу её. Я намерен участвовать в школьном соревновании по стрельбе из лука в Кумамото. Учитель не улыбался - Широ не мог вспомнить ни одного раза, когда видел улыбающегося сенсея. Он просто слегка кивнул. — Хорошо. Было бы обидно, если бы кто-то твоего уровня упустил такую возможность. Ты и Мицузури-кун будете нашими представителями первогодок. — Кудзуки нахмурился. — А Мато-чан не против? Ограничивающее поле, которое Рин разместила вокруг школы заставляло людей не замечать странностей в поведении Сакуры. Тем не менее, хотя никому не казалось странным, что Сакура и Широ живут вместе, они все равно знали, что это так и только кто-то слепой мог не заметить, что они были очень близки. — Она говорит что не против, — ответил Широ. — Я попрошу Тосаку-сан навещать её, пока меня не будет. Эти двое - хорошие друзья, и поскольку Тосака-сан тоже живёт одна… — Это было бы к лучшему. Мато-чан хорошо справляется с последствиями той трагедии, но ты прав, что не оставляешь её одну. Широ кивнул в знак согласия, а затем направился к стрельбищу. Когда он натянул лук, кто-то встал рядом. — Так ты наконец-то решил, да? Девушка справа от него была одета в ту же униформу, что и он, и держала в руках такой же лук, метя в свою мишень. Светлокаштановые волосы падали ей на шею, подстриженные так, чтобы не мешать обзору без необходимости завязывать их назад. — Решил, — кивнул Широ, отмечая присутствие девушки боковым зрением, его глаза не отрывались от цели. — Похоже, мы оба будем представлять первые годы турнира, Мицузури. — Хорошо. Только ты можешь составить мне достойную компанию. Но именно я буду той, кто принесет трофей домой, Эмия. Широ молча улыбнулся. Иссей сказал ему, что его отношения с Аяко Мицузури лучше всего можно было описать как «одностороннее соперничество». Широ обращался с луком лучше её - он знал это, она знала это, весь клуб знал это. По правде говоря, он был лучшим в клубе. Но Широ не гордился этим: пусть его тренировки с творением заклинаний не были чем-то нечестным, но когда дело доходило до концентрации и мелкой моторики, у него было огромное преимущество. Остальные члены клуба уже давно отказались от попыток превзойти юное дарование, но не Аяко. Она была полна решимости стать лучше, одолеть его и она действительно становилась лучше. В то время как собственные навыки Широ застопорились - трудно было что-то улучшить, когда ты достиг стопроцентной точности. Но в клуб ходить всё ещё стоило, хотя бы ради упражнений и приятной компании. После первых нескольких недель совместной жизни Сакура начала приставать к нему, чтобы он проводил больше время с другими людьми, так же как он пытался заставить девушку больше говорить с её одноклассниками. Движимые взаимным беспокойством друг за друга, они заставили друг друга социализироваться. Сакура была в этом намного лучше, чем он, но это было неплохо. Всё это неплохо, думал Широ, отпуская тетиву и наблюдая, как она стрела летела точно в яблочко - именно так, как он и хотел. Эта жизнь не была той, о которой он планировал год назад, но она была… лучше. Да. Определенно лучше.***
— Привет, мелкий. Широ хотел бы сказать, что Камидо выглядел в Копенгагене неуместно, но это было бы ложью. Хоть бар и был относительно элитным, но сюда стекались люди из разных слоёв общества. Единственным, что их объединяло, было желание хорошо поесть, выпить и отдохнуть. Не то, чтобы Широ имел какое-то отношение к запасам алкоголя. Этой истории он придерживался, будь то паводок или гнев Фуджи-нэ. Нет, Якудза со своим безупречно белым, импортным костюмом отлично вписался, подойдя к барной стойке, где Широ протирал кружки. — Здравствуйте, Камидо-сан, — он поприветствовал мужчину, не прекращая движений руками. — Должен сказать, я удивлен, что ты все еще работаешь здесь. Что миссис думает о твоей работе? — Сакура не против, — ответил Широ, даже не потрудившись прокомментировать выбор слов. — Когда я здесь работаю, она готовит ужин сама. — Так что, когда ты придёшь домой, твоя жена будет ждать с готовой стряпнёй, — улыбнулся якудза. — Я сама зависть. Широ вздохнул. Ограничивающее поле, отводящее внимание от поведения Сакуры, находилось только вокруг школы: Камидо рассказал правду о ситуации Райге, или, по крайней мере, столько правды, сколько знал сам Оябун. — Вы закажете что-нибудь или вы здесь только для того, чтобы практиковать своё чувство юмора? — Я буду пиво. И нет, я здесь не для этого. Ну, не только для этого. Его тон изменился, стал тише и серьезнее. — Я слышал, что ты уезжаешь из города через несколько дней, парень. Едешь в столицу префектуры на спортивные соревнования, да? — Стрельба из лука, — согласился Широ. — Школа посылает меня и еще несколько человек для участия. — Жаль тех идиотов, что столкнутся с тобой. Но босс спрашивает, не мог бы ты, пока ты там, оказать нам услугу. — Смотря какая услуга, — осторожно ответил Широ. — Ничего плохого или слишком серьезного, — быстро успокоил Камидо. — У нас есть друг в Кумамото, который уже давно не отвечает на наши звонки и письма. Я проверил твой турнир, и оказалось, что он проходит в том же районе, где он живет. Не мог бы ты проверить его, убедиться, что с ним все в порядке? Широ задумался, машинально наливая якудзе. С одной стороны, он надеялся, что нежелание Сакуры будет единственной проблемой данного соревнования - кроме самого участия в нём, конечно. Но, с другой стороны, просьба была не сложной и кто-то может быть в опасности - никто не переставал отвечать на звонки группы Фуджимура без уважительной причины. -… Хорошо. Я проверю. Куда мне идти и кого искать? — Отлично! — улыбнулся Камидо, перед тем как вручить Широ сложенную фотографию, на обратной стороне которой были написаны имя и адрес, а также запечатанный конверт без опознавательных знаков. — О и если ты его найдешь, пожалуйста, передай ему это письмо. — Камидо-сан. Надеюсь, это не уловка, чтобы использовать меня как простого курьера? — Разумеется нет! В этом конверте только бумага, обещаю. Есть шанс, что он не ответил на наши письма, потому что они «потерялись» в почте, так что это поможет ему разобраться в последних событиях. Якудза выпил свое пиво, опорожнив стакан одним гигантским глотком, а затем опустил его на стол вместе с мелочью и покинул бар махнув Широ на прощанье, ещё раз вздохнув, парень положил деньги в кассу и начал протирать стакан. — Широ-кун, — сказал господин Хотарузука, владелец Копенгагена и отец Неко-сан. — Что этот джентльмен хотел от тебя? Из его тона стало ясно, что он знал или, по крайней мере, подозревал преступное прошлое Камидо. Было ли это из-за его собственных связей с преступным миром или из-за того Камидо был, ну, Камидо - и не очень пытался скрываться - Широ не знал. — Он друг семьи моего опекуна, — честно ответил Широ, — пришел поздороваться. Господин Хотарузука поднял бровь и выразительно посмотрел на карман, куда Широ запихнул адрес и конверт, который ему дал Камидо. Широ держал покерфейс, и в конце концов хозяин уступил. — Ладно, ладно, пусть так. Тем не менее такой трудолюбивый молодой человек, как ты, должен быть осторожен с выбором друзей, Широ-кун. — Ага… — Широ нервно засмеялся. — Я запомню это, господин Хотарузука. Похоже, что его поездка в Кумамото будет более насыщенной, чем ожидалось. Замечательно.***
В своей комнате Рин сидела за столом, задумчиво читая и хмурясь. Для всех остальных стопка бумаг, разбросанная по столу, выглядела бы беспорядочно, но девушка точно знала, где все находится и как каждый кусочек связан с другими. Одна стопка была посвящена её финансам, перечисляя различные банковские счета, как в Японии, так и за её пределами. В то время как она платила налоги японскому правительству, в отличие от большинства магов, которые скрывали свои богатства от мирской власти, Рин должна была убедиться, что никому в налоговой администрации не станет слишком любопытно, откуда берутся доходы её семьи. Правда, до недавнего времени это не было большой проблемой, когда Кирей довел семью Тосака до полного разорения. С этой стопкой разобрались, по крайней мере, пока. Семь месяцев было недостаточно, чтобы восстановить семейное состояние, даже с арендной платой от Эмии. Но чемодана было достаточно, чтобы выкупить несколько объектов недвижимости, которые Кирей продал во время своего катастрофического управления финансами Тосаки, и с регулярным доходом предоставленные патентами её семьи в Лунном Мире, в конце концов, их прежнее богатство вернется. Что означало, что рано или поздно ей придется совершить поездку в штаб-квартиру Национального налогового агентства в префектуре и загипнотизировать одного или двух государственных служащих, чтобы не возникало неловких вопросов. Она позаботится об этом во время летних каникул. Вторая кучка бумаг, над которой она сейчас работает, - это её переписка с Часовой башней. Хотя Тосака были так же изолированы от остальной части Ассоциации, как и остальные семьи с востока, их монополия на патенты на ювелирные изделия, которые они производили означало, что у них все еще оставались связи в европейских магических кругах. Именно эти контакты Рин установила, предлагая скидки на использование патентов её семьи в обмен на информацию о Четвертой Войне Грааля. Она сформулировала свои вопросы как любопытство по поводу точных обстоятельств конфликта, приведшего к смерти её отца - Рин не хотела, чтобы существование Эмии было раскрыто благородным семьям Запада, чтобы кто-нибудь из них не решил отомстить ему за то, что сделал его приемный отец. Результаты были… интересными. Во-первых, она подтвердила то, что Кирей рассказал ей: Кирицугу Эмия был Мастером семьи Айнцбернов во время Четвертой Войны Грааля. Убийца магов был нанят магами, чтобы служить их представителем, выиграть для них войну и принести им Грааль, чтобы семья могла вернуть утраченную Третью Магию, Прикосновение Небес. Вместо этого, он предал их при невыясненных обстоятельствах, и уничтожил Грааль, выпустив его дикую, неконтролируемую энергию, которая и вызвала пожар в Фуюки. Рин не затрагивала эту тему с Эмией. Она знала, что мальчика усыновил убийца магов после того, как он потерял свою семью в огне Фуюки. Эмия также рассказал ей, что во время той первой беседы семь месяцев назад о том, что отец рассказал ему «всё» об этом. В том числе и о том, почему наемник, который, судя по всему, выиграл Войну Грааля и получил неограниченное желание, решил отказаться от него в последнюю минуту, вызвав тот самый катаклизм, который в свою очередь превратил его в сироту? Она сомневалась в этом. Было ясно, что Эмия очень любил своего отца и до сих пор бережно хранит воспоминания о нём. Или, возможно, у Кирицугу была причина, по которой его поступок был оправдан в глазах сына? Ей было трудно представить, что это может быть, но, возможно, если бы другой участник собирался выиграть Грааль и использовать его силу для кого-то злого желания… Независимо от мотивов Кирицугу, ярость семьи Айнцберн была ужасающей, до такой степени, что её контакту было совсем не трудно найти свидетелей в Часовой Башне, которые своими глазами видели истерики магов Айнцберн. Было очень много криков, проклятий и разбрасывания очень дорогих древних артефактов в припадках ярости, наряду с внезапным всплеском числа гомункулов, которые были зарезаны своими хозяевами за малейший проступок - а иногда и вовсе без причины. Дела были настолько плохи, что внушающий страх заместитель директора, Лорелей Бартомелой была вынуждена вмешаться напрямую. Королева Часовой башни практически угрожала Айнцбернам изгнанием из Общества и объявлением еретиками, если они не успокоятся, и наложила на них штраф, из-за предполагаемой сумма Рин чуть не упала в обморок. И всё же, учитывая, что Айнцберны также оплачивали ликвидацию последствий Войны Святого Грааля, скорее всего, эта сумма даже не повлияла на их казну. О богатстве семьи алхимиков ходили легенды. Вскоре после этого вся семья Айнцберн удалилась в свой замок в Германии и все дела с внешним миром имела лишь через гомункулов. Общество полнилось слухами о том, почему так получилось - по общему мнению, после унижений, которым подверглась семья в Четвертой Войны Грааля, они решили сосредоточить все их усилия и ресурсы для обеспечения победы в следующей. Ходили слухи, что из казны Айнцберн вытекали большие деньги и вкладывались их в различные археологические проекты и антикварные коллекции по всему миру. Несомненно, Айнцберны хотели обеспечить катализатор следующей Войны Грааля, который мог бы призвать Героический Дух, достаточно сильный, чтобы их победа была гарантирована. Это раздражало Рин, учитывая, что были все шансы, что она или её дети будут выбраны в качестве участников, когда через несколько десятилетий начнется следующая Война Грааля. … Она просто надеялась, что Сакура и Эмия не будут избраны Мастерами. Она ни на секунду не сомневалась, что в один прекрасный день у них появятся дети, и даже мысль о том, что им придётся сражаться друг с другом, приносила физическую боль. Её контакт искал информацию о Четвертой Войне Грааля, но зашел в тупик. В Башне была на удивление мало что известно о ритуале Прикосновения Небес, несмотря на то, что он был практически прямым путём к истоку, несмотря на то, что один из самых многообещающих молодых лордов, которых Часовая башня видела в течение многих лет, Кейнет Эль-Меллой… семьи Арчибальдов, умер в ней, унеся бесценный семейный магический герб с собой в могилу. Как будто кто-то скрывал информацию о нём, что, как считала Рин, имело смысл: никто не хотел, чтобы благородные семьи Запада разрывали друг друга на части, за право стать мастером в следующей Войне Грааля. Она рассказывала Эмии о том, что узнала об Айнцбернах, как и обещала - при условии, что он компенсировал ей расходы. Бизнес есть бизнес. Но она не стала завышать траты: она не совсем солгала своему агенту, когда сказала, что ей любопытны события Четвертой Войны Грааля. В ней умер её отец, мать сошла с ума, а несколько её друзей из начальной школы исчезли - тех, кого она не спасла от жалкой пародии на мастера, которому принадлежал Кастер. Рин не узнала, кто убил её отца, но был полный список подозреваемых. Кирицугу Эмия, Токиоми Тосака, Кария Мато, Кирей Котомине, Кайнет Эль-Меллой Арчибальд, Вейвер Велвет и серийный убийца, который был Мастером Кастера. Просмотр записей того времени - даже цензурированную версию событий - дали некоторые подсказки - ей удалось сократить список подозреваемых в убийстве своего отца. Её выводы были записаны на ещё одном листе на бумаге, в закодированном, руническом коде, который её семейство использовало для важных документов. Когда её отец в последний раз навещал Рин и её мать, Кастер и его мастер были убиты в битве у реки Фуюки, а Кайнет был убит убийцей магов - это было общеизвестно в Часовой башне, несмотря на попытки Арчибальдов скрыть правду о позорном поражении их Мастера от рук наёмника. Собственный Слуга Кирея, Ассасин, был первой жертвой войны и к тому моменту фальшивый священник уже вышел из войны. Из оставшихся Мастеров мотив был у Карии Мато. По словам Сакуры, её дядя вступил в Войну Грааля с единственной целью - освободить девушку от Зокена: в обмен на Грааль старое чудовище обещало освободить Сакуру из-под своего влияния. Зная, чему Сакура подверглась и какое разрушительное действие «обучение» Зокена нанесло бы психике Карии, чтобы он - кто-то, отвернувшийся от Магии много лет назад - смог участвовать в Войне Грааля, Рин не могла даже винить мужчину в попытке убить её отца. Она смутно вспомнила, как выглядел Кария, когда он спас девушку от фамильяров Кастера: измождённая, тощая фигура, едва ли похожая на того человека, который раньше дарил ей и Сакуре подарки. Ненависть Карии к Токиоми за то, что он отдал свою дочь Зокену, объяснила бы, почему он мог пойти за ним, но не то, как ему удалось победить. В отличие от Карии, Токиоми был настоящим магом, который потратил годы на подготовку к Войне Грааля. Конечно, даже чудовищной «тренировки» Зокена не хватило бы, чтобы преодолеть разрыв между ними. Вейвер Велвет был еще менее вероятным вариантом. Преемник лорда Эль-Меллоя был подростком во время Четвертой Войны Грааля, который использовал реликвию, украденную у своего наставника вызвав Короля Завоеваний Искандара - более известного как Александр Македонский. Каким-то образом Рин не могла представить, что её отец уступит ребёнку, а если бы Райдер убил его, то, несомненно, противостояние между ним и Слугой Токиоми оставило бы резиденцию Тосака в руинах. Вместо этого, она была нетронута, когда вернулась после Войны, и только внешний слой Ограничивающих Полей вокруг неё рухнул из-за смерти их создателя. Остался последний вариант: Кирицугу Эмия, убийца магов. Тот, кто специализировался на уничтожении магов, даже когда они прятались в самых защищенных мастерских. Тот, кто взорвал целое здание отеля, чтобы уничтожить Кайнета. Тот, кто заключил контракт с Сейбер, признанным сильнейшим из всех семи классов. …однажды она наберётся смелости спросить Широ, убил ли её отца бывший патриарх Эмии. Последняя треть её бумаг - это записи, которые она использовала, чтобы обучить Эмию и Сакуру основам Магии. Образование последней в этом отношении было еще более слабым, чем Эмии: Сакура знала некоторые из основных концепций Магии, но она никогда не получала даже самого элементарного обучения, вместо этого она подвергалась гнусным пыткам, которые проходили для введения в техники Мато. После первого месяца мучительного обучения Эмии основам Магии, он попросил Рин сосредоточиться на обучении Сакуры, что заставило девушку подозревать, что Широ далеко не такой профан в Магии, каким он хотел казаться. Может быть, она могла бы спросить Сакуру о Тайнах Эмии, когда они будут вместе в доме Эмии, а сам Эмия уедет в Кумамото. Она не стала бы давить на сестру. Её главной задачей было убедиться в том, что Сакура была в порядке в отсутствие своего спасителя, об этом же просил и сам Эмия. — Так ты всё-таки участвуешь в соревнованиях по стрельбе из лука, Эмия-кун? — Да. Сакура останется одна в доме на две ночи, и я бы предпочел, чтобы рядом с ней был кто-то, кому она может доверять. Не могла бы ты остаться с ней, пока меня не будет? Она идёт на поправку, но ей еще предстоит пройти долгий путь. — Если ты знаешь, что твоё отсутствие причинит ей боль, — ответила она, возмущенно, — тогда зачем ты вообще едешь на этот дурацкий турнир?! — Потому что я не хочу, чтобы она полностью зависела от меня, всю свою жизнь, Тосака. Я не собираюсь её бросать, но лучше, чтобы она могла жить сама по себе. Она согласилась - конечно, согласилась. Она уже давно пообещала себе, что не упустит случая провести время со своей сестрой, по крайней мере, без очень серьезной причины. Эмия был прав: Сакура привязалась к нему. О, она могла действовать самостоятельно: в противном случае ходить в школу было бы крайне неловко. Но она любила его до нездоровой степени. Это было логично: Эмия спас девушку от невыразимых мучений и сделал это не из корысти, а потому, что это было правильно. Конечно, затевалось не для того, чтобы достать тайны Мато. Тайны Семьи Основателей были утеряны в пламени, которое поглотило поместье Мато, а Сакура очень мало знала о магии своей приемной «семьи». Если бы это была его цель, то он бы, по крайней мере, разграбил дом на выходе, но, насколько Рин знала, он действительно направился к своему дому, чтобы лечить Сакуру. Действительно казалось, что Широ Эмия был именно таким, каким он выглядел: добросердечным молодым человеком, который узнав, что его дорогая подруга подвергается жестокому обращению со стороны своей семьи, пошел на крайние меры, чтобы спасти её. За исключением того, что эта история, какой бы красивой она ни была, не имела смысла. Из двух неофициальных учеников Рин, Сакура оказалась намного более талантливой. У Эмии были сильные резервы силы и хорошее качество цепей для мага первого поколения, но была причина, по которой Сакура была передана Мато, а не семье обывателей. Младшая сестра Рин была таким же вундеркиндом в магии, как и она сама, хоть и в другом направлении. Она уже превзошла Рин в ограничивающих Полях, адаптировав свою способность к удержанию огромных схем в уме к этому типу магии. Это она укрепила Ограничивающее поле вокруг резиденции Эмии, добавив к сигнализации и шумоподавлению реальные средства защиты, которые Эмия унаследовал от своего отца. Даже после семи месяцев регулярных посещений резиденции Эмии, Рин всё ещё очень мало знала о тайнах Эмии. Он утверждал, что на самом деле он маг первого поколения, учился только основам укрепления и структурного захвата от своего отца. Может быть Рин бы и поверила ему, но ни один третьесортный маг не смог бы вломиться в дом Мато, убить Зокена и исцелить то, что было сделано с Сакурой. … Рин всё ещё видела кошмары после того, как Эмия рассказал о том, как пытали Сакуру. То, что девочка всё ещё в здравом уме, не говоря уже о том, что она выздоравливала, было свидетельством того, насколько она сильна. Рин не думала, что продержалась бы так долго, как Сакура. То, что Эмии удалось вылечить Сакуру - а Рин провела собственное обследование девушки, как только ей стало достаточно комфортно в её присутствии, - говорило об уровне заклинаний, соперничающем с целителями Церкви. Может быть, это был особый магический приём, который он унаследовал от своего отца? Конечно, это объясняет, как и он, и убийца магов были в состоянии победить мощных магов в их мастерской, если у них было что-то, что позволило им проскользнуть через Ограничивающие поля. Вспоминая то, что она видела в тот день, когда столкнулась с Эмией, было очевидно, что у него были какие-то магические Глаза, которые позволяли ему наблюдать заклинания аналогично структурному анализу, только без необходимости прикасаться к цели. Она не должна была прерывать Эмию, когда тот перечислял всё, на что были способны его глаза: это дало бы ей более полное представление о том, как далеко эти прекрасные золотые глаза могли видеть… Подожди, «прекрасные»? Подумала она, пораженно. Откуда это взялось?! О, Исток, я одна в своей комнате думаю о том, какие у парня красивые глаза, вдруг поняла она, и её щёки покраснели. Ну, она была обязана продолжить род Тосака, как её последняя представительница. И Эмия, безусловно, был хорошей партией в этом отношении: у него были сильные магические каналы и … Ладно, достаточно времени, потраченного на банковские счета и отчеты. Пришло время спуститься и что-нибудь поесть. Это всё Сакура виновата. Младшая сестра постоянно демонстрировала свою близость с Эмией, когда Рин навещала их, накидываясь на него, обнимая и целуя его прямо перед ней, всегда с улыбкой на лице. Рин чувствовала себя крайне неловко. С одной стороны, всегда было приятно видеть, как Сакура больше улыбается. С другой стороны, это чертовски смущало, особенно когда Сакура тогда прокомментировала, насколько она наслаждалась близостью семпая, после чего намекнула, что Рин может присоединиться. В этом не было ничего плохого - Рин достаточно хорошо понимала себя, чтобы понять, что влюбилась в рыжеволосого мальчика, но это было ниже её достоинства и как старшей сестры, и как мага. Беглый взгляд на часы показал, что уже слишком поздно идти к Эмии и ужинать там — что, признаться, она делала много раз за последние семь месяцев. Это было частью договоренности, достигнутой в отношении аренды Эмии как второго владельца и как его учителя и учителя Сакуры в общих аспектах магии. До тех пор, пока она могла есть его стряпню несколько раз в неделю - ладно, иногда это было больше, чем «несколько» раз - любая другая оплата могла быть отменена. Другие маги могут насмехаться над тем, какой маленькой была цена, но к черту их. Они не попробовали стряпню Эмии после долгих лет жизни в одиночестве. На него не только приятно смотреть, но он и готовит великолепно, подумала она, прежде чем поймать себя. Да, определенно пора перестать работать вечером. В конце концов, ничего срочного не было.***
-… Я понимаю. Найдите меня в Церкви, как только прибудете. У меня есть информация, которую, как я полагаю, вы должны знать, прежде чем делать свой ход. Нет, будет лучше, если я расскажу лично, а не по телефону… Есть вещи, которые я должен перепроверить - я бы не хотел, чтобы вы действовали на ложных предположениях. Да. Тогда хорошей поездки. До свидания. Кирей повесил трубку с ухмылкой на лице. Казалось, что Часовая башня наконец-то обнаружила существование Эмии. И ему даже не нужно было ничего делать. Попытки Рин собрать информацию были тонкими, но, как оказалось, недостаточно тонкими. Неудивительно: девочка была умна, но Часовая башня была змеиным кублом, для которых интриговать было так же естественно, как дышать. И теперь Арчибальды, потерявшие Лорда и магический герб от рук Кирицугу Эмии во время Четвертой Войны Святого Грааля, пытались отомстить приемному сыну убийцы магов. Они узнали об уничтожении семьи Мато и использовали это, чтобы убедить одного из Инфорсеров Ассоциации выступить их рукой в этом деле. Кирей удивился, что несмотря на всю свою гордость, Арчибальды не послали одного из своих, чтобы отомстить за свою честь. Боялись ли Арчибальды потерять больше своих из-за Эмии, или они хотели свести к минимуму риск своего несанкционированного нападения на человека, не входящего в Ассоциацию. В конце концов, это едва ли имело значение. Тот факт, что Арчибальды были готовы отомстить тому, кто на момент смерти Кайнет был ребенком уже показало, что их гордость затмевает логику. Важно было то, сколько веселья Кирей сможет извлечь из этого дела. Через несколько дней ''кошачья лапа'' Арчибальдов покинет Англию и начнет путешествие в Японию. Это будет не быстро: видимо, кто-то из семьи Арчибальдов провел свои исследования и теперь они параноидально боятся, что мальчик каким-то образом узнает, что их посланник сядет в самолет и собьет его, так же как Кирицугу много лет назад. Проехать на поезде через два континента, а затем пересечь океан между Японией и материком, займет гораздо больше времени, но не то чтобы парень куда-то собирался. В конце концов он оставался в Фуюки больше десяти лет. Сам Кирей рекомендовал этот курс действий после того, как с ним связался силовик. Он сомневался, что у Эмия были ресурсы, чтобы узнать о приближении противника, не то что сбить целый самолёт, - но чем враждебнее представитель будет к парню, тем проще всё пройдёт. Это было бы хорошей проверкой возможностей мальчика. Уничтожение Зокена доказало, что он владеет узкоспециализированными навыками, необходимыми для совершения такого поступка, но его борьба против одной из собак Ассоциации дала бы Кирею возможность проверить его боевые качества. Кирей не мог напрямую вовлечь себя, конечно же - на первый взгляд, это было сугубо делом Ассоциации, и его влияние, как надзирателя Фуюки не распространялось дальше, чем Война Грааля. Он сделал всё что мог, чтобы унаследовать позицию после Четвертой войны, скрывая нарушение отцом нейтралитета Церкви и альянса с Мастером Тосака. В некотором смысле, размышлял Кирей, его предательство Тосаки и убийство как Тосаки так и его собственного учителя и отца можно рассматривать как действия, направленное на наказание тех, кто нарушил священные правила Война Святого Грааля. Разве не было бы иронией, если бы это было истинной причиной, по которой Грааль выбрал его? Если бы мальчик Эмия умер, то очевидно, что он не был достоин внимания Грааля в первую очередь и стал бы плохим Мастером, когда начнется очередная Война Святого Грааля. Это время приближалось, он чувствовал это в том месте, где раньше находилось его сердце. В течение года или двух, в Великом Граале накопилось бы достаточно маны, и командные заклинания начнут дароваться Мастерам. В предыдущих Войнах Святого Грааля, Мастера получили свои Командные заклинания намного раньше - он сам получил свои собственные за три года до начала Четвертой - но… теперь всё было по-другому. Уничтожение Грааля в конце Четвертой войны сократило время до следующей Войны Грааля, и поэтому период, в течение которого Мастера будут выбраны будет также сокращён. Кирей гадал, кто будет выбран на этот раз. Его собственное участие было неизбежно, так как технически он всё ещё был Мастером Гильгамеша. По одному Мастеру из трех семей, которые создали систему Большого Грааля: Мато, Тосака и Айнцберн. В первых двух семьях был только один оставшийся в живых член, поэтому Рин и её сестра получат набор командных заклинаний. Что касается Айнцбернов… кто знает. Алхимикам нужно будет создать Малый Грааль, и если бы они были не настолько глупы, чтобы забыть, что это существо, в конце концов, будет поглощено силой Большего Грааля и превратится в сам Святой Грааль, этот гомункул изготовленный на заказ вряд ли сможет стать Мастером. Айнцберны, вероятно, вырастили бы его специально для борьбы в Войне Грааля, которая должна быть как минимум интересной. Если Эмия переживет мелкую месть Арчибальдов, то Кирей не сомневался, что его тоже выберут. Грааль пометил его и это не могло быть сделано без причины. Тем не менее Богу оставалось выбрать двух Мастеров. Традиционно, Ассоциация Магов посылала своих представителей на Войну Святого Грааля, но Мастер Кастера в прошлой войне доказал, что Великий Грааль может выбирать хозяев по своей воле. Кирей задумался, знали ли три семьи, что их творение способно на такие вещи? Конечно, он сомневался, что даже три мага, создавшие Великий Грааль, осознали его истинный потенциал. Влияние Грааля было настолько сильным, настолько коварным, что оно запустило защиту самого Трона Героев, заставив его убрать Дух Происхождения Гильгамеша из Урука из своих рядов. Король Героев, первый человек, который когда-либо взошел на престол, больше не украшал его своим августейшим присутствием. Даже сейчас, спустя годы после того, как он осознал то, что случилось в конце Войны Четвертого Грааля, этой мысли было достаточно, чтобы вызвать трепет. Было иронично, что именно Гильгамеш помог ему сбросить оковы нравственности, которые душили его всю жизнь. Именно Гильгамеш впервые Показал Кирею, что его восприятие мира, его жажда чужих страданий, может быть, не чем-то изначально греховным, а тем, к чему нужно стремиться во имя своего собственного счастья. В то время Слуга сделал это только потому, что ему было скучно со своим собственным Мастером и он искал развлечений, помогая Кирею осознать свою собственную природу. Но теперь… Для Кирея было очевидно, что Король Героев, несмотря на то, что его высокомерие осталось прежним, сильно изменился после Четвертой Войны Святого Грааля. Слуга, с которым он разговаривал, еще работая с Токиоми, никогда бы не подумал о цели, к которой они оба сейчас стремятся. Устроить апокалипсис могло показаться ему забавным - Гильгамеш не скрывал своего презрения к современному Человечеству, - но Король Героев подал бы это как испытание вида, вызов, который должен быть преодолен и отсеять слабых. Его гордость не позволила бы ему подчинить себя большей цели - его цель была бы единственной настоящей. Даже в Четвёртой войне его единственное желание заполучить Грааль было в том, что он уже считал его своим просто в силу существования и его гордость будет уязвлена, если кто-то украдет то, что он считал своим. Но благословения Грааля, частично развязанные глупыми поступками Кирицугу Эмии, преобразили царя Гильгамеша. Что бы он ни видел, когда черная грязь окутала его… даже Кирей не знал, но он превратил его эго во что-то большее… Мелкий эгоизм был заменен пылающим убеждением и отвращением к состоянию современного мира с видением восстановления и даже превзойти славу дней жизни Короля Героев. В прошлом, Король Гильгамеш восстал против его собственных божественных предков и возвестил бы Разделение, которое принесло бы конец Эпохе Богов, его нынешнее воплощение помогло бы начать новую эру откровений. Гильгамеш, которого Кирей знал во время Войны Грааля, был бы в ярости от отношения своего возрожденного «я», и постарался бы уничтожить его любой ценой. Это Знание очень порадовало Кирея, хотя он был очень осторожен, чтобы не показать это в присутствии Слуги - характер Гильгамеша пережил его трансформацию без изменений. Король, возможно, и побудил Кирея потакать радости, которую он получал от страданий и осквернения других, но священник очень сомневался, что Гильгамеш оценил бы Кирея, наслаждающегося его собственным осквернением. Кирей в каком-то смысле ревновал. Он бы многое сделал, чтобы увидеть то, что Король Героев видел, когда содержимое Грааля омывало его. Он сделал многое, чтобы увидеть это. Вещи, которые похоронят его в глазах коллег по Церкви, если они когда-нибудь узнают о них. Но его не волновало их осуждение. Теперь он знал, что он не урод природы, сломленная душа, рожденная в мире, который никогда не примет его. Война Грааля показала ему, что он был истинным, правильным состоянием разума Человечества, совершенная форма человеческой души. Необремененный ложной этикой, которая сковывала многих, он был по-настоящему свободен. Свободен видеть мир таким, каким он был, ямой страданий и трагедии и не просто выживать, но и наслаждаться жизнью в этой яме. И с этой свободой он добровольно сделал себя инструментом этой великой силы, став смиренным слугой Истинного Бога, который даже сейчас прорастает в Граале. Он нарушил каждую свою клятву, но, сделав это, он обрел истинную веру. … Посмотрите на него, весь такой философский. Ему действительно нужно было найти хобби, чтобы скоротать свободное время и не попасть в неприятности. Возможно, пришло время снова заняться кулинарией. Он остановился после того, как Рин научилась готовить сама, но неожиданно он сам полюбил еду обильно приправленную специями, которую он изначально готовил лишь как очередной способ заставить Рин страдать. … Может, ему не стоит критиковать Гильгамеша за мелочность. Он и сам не был выше этого.