Чёрная невеста

«Тот, кто указывает на твои недостатки, не всегда твой враг; тот, кто говорит о твоих достоинствах, не всегда твой друг. Китайская мудрость». Отогнав прочь неясные сомнения по поводу этой поездки, Наруто решительно захлопнул дверцу своей «фаворитки». Волевым решением, люто запретив себе вспоминать … … Он … когда-то радовался, словно ребёнок … … Как невероятно, отлично … Его серебристо-пепельная «Mazda» дополняет воронёную, словно «чёрное золото», великолепную «Maserati sky» омеги. Докурив, альфа вздохнул, рассматривая эллипсообразное здание «Kaie Hospital». Мысли, сомнения, обрывки памяти, продолжали крутиться в голове, стоило вспомнить. Их с Саске счастье. Оказавшееся таким коротким. Хмыкнув, Наруто привычно взъерошил волосы, и направился в сторону входа. Постаравшись не отвлекаться всеми этими … отнюдь не радужными мыслями. Ведь, если уж быть честным … … Говоря по правде, сам он не сразу решился на эту поездку. Кушина практически ночевала в палате Саске. Брат, несмотря на свою вечную занятость, тоже приезжал, давая потом короткие, лаконичные отчёты об этих поездках. А он … Он был в «Kaie Hospital» … Только тогда, когда окровавленного, бледного, недвижимого омегу привезли в Центр. Только тогда, когда он склонился до пола, узнав, что жизнь самого дорогого существа спасена. Только тогда … Он не сразу решился на эту поездку. Изболевшееся сердце твердило, что он сошёл с ума, раз вообще думает об этом; усталый мозг выкидывал белый флаг. Впервые за долгое-долгое время альфа взял несколько дней отпуска, и первые два дня просто провалялся в комнате, не реагируя на то, что брат взял за правило то и дело проведывать его. На случай ещё одного пьянства … Наруто было всё равно. Он ни разу не сорвался и не рыкнул, мол, «да вали отсюда, трезвый я, трезвый!». Всё равно. В конце концов, сообщив Менме, что ему надо съездить в холдинг, уладить кое-какие формальности, связанные с партнёрством, он выдержал дотошные вопросы ма, и даже — язвительный тон аники, принявшегося рассуждать о странном поведении некоторых зарвавшихся акул бизнеса. А уж его же недоверчивый взгляд, когда, умышленно скрыв подлинную цель предстоящей поездки, он прикрылся рабочими делами, Наруто затолкал куда подальше, как предлагал один психотерапевт, в самый дальний уголок памяти, забив камнями и закрыв цепями. Потом. Всё потом. Главное … — Саске. Здравствуй. Встав около двери, он выставил перед собой пакет с апельсинами, как спасательный круг, задним числом порадовавшись, что никого тут, кроме них, нет. Он так спешил сюда, что меньше всего опасался встречи с Итачи. Ну, или Сасори. Первого он велел включить в особый список «нежелательных для посещения лиц», второго он несколько раз видел с Гаарой … Хмыкнув, какая, всё же, причудливая и капризная эта дама — судьба, он отмахнулся от своего удивления по поводу возможных предположений, что лучший друг враждебного ему человека делает с его лучшим другом, Наруто вспомнил о своём собственном лице. После всех разговоров, рассуждений и предположений, он точно знал, что реакция его организма на омегу может быть вполне определённая. В конце концов … он не железный. И по чужим омегам не бегал. Только он не учёл одного. Что у него мгновенно захолонёт сердце, когда Саске только поднимет голову и удивлённо взглянет на него огромными глазищами, из-за худобы ставшими ещё огромнее. Что он забудет ту важную причину, которую он всесторонне обдумывал и правдивость которой долго придумывал, пока «Мазда» ехала по шоссе к этой самой больнице. Что он будет стоять и смертельно желать, чтобы Саске начал оправдываться, а он бы … внимал каждому слову и верил, верил … Ведь правда, же? Верил … сомневался … проклинал … но верил и снова обманывался, потому что … — Ма и Менма волнуются о твоём самочувствии. Он просканировал лицо Саске на предмет покраснения. Если омега виноват, должен же как-то волноваться при виде того, кого подло обманул, верно? Саске, старательно пытавшийся самостоятельно порезать помидор, невзирая на перебинтованные руки, вздрогнул и наоборот, побледнел как смерть. Перебинтованные руки, на которые альфа уставился сразу, как только переступил порог палаты. Нахмурился. Ни мама-омега, ни брат, ничего такого ему не сообщали. Только результаты анализов, бесед с врачами … о-тесты, обычные в случаях, когда в Медицинский Центр попадали повязанные омеги … Гипс ему должны были снять, и теперь шла реабилитация … Так … Какого?! Замолчав, Наруто потёр подбородок, исподтишка рассматривая бинты. Какого чёрта?!!! — Саске-чан, — вскрикнули за спиной Наруто и очередная о-медсестра, в отличие от своей предшественницы более толковая, подскочила к кровати, с лёгким упрёком продолжила, убирая нож и испорченный овощ, и бережно устраивая руки пациента в нечто вроде подставки, — узнаю, что это Миха притащила Вам нож, убью мерзавку своими руками … ой! — Ничего страшного, — через силу улыбнулся Саске, избегая смотреть в ту сторону, где стоял Наруто. Хотя физически он его ощущал всеми клеточками, вмиг разбившимися на молекулы и жаром, опалившим прежде спокойное тело. Румянец предательски окрасил бледные щёки, но не краской стыда, как считал Наруто, прожигавший своего о-супруга тяжёлым, нечитаемым взглядом, а совсем из-за других чувств. — Вы можете оставить нас наедине, девушка? — как можно спокойнее спросил Наруто сквозь зубы. — Но Вы разве вписаны в лист посе … — Я его опекун, — отрезал Наруто, решив приберечь сообщение о замужестве на день возвращения домой. В конце концов, и Кушина, и Менма знали об этом, а также были предупреждены, что привилегия сообщить подобную новость лежит исключительно на нём. И сказано было тем самым, довольно редким тоном, когда никто из домашних не вспоминал, что Наруто «сын и отото». Пискнув скороговоркой «простите, я не знала, меня не предупредили, это моя вина», о-медсестра исчезла. По её растерянному лицу минимум она не знала, что есть такие опекунские отношения, когда опекун — половозрелый альфа-самец, максимум была их противницей, впрочем, Наруто было плевать и на это. Саске сглотнул. Он не знал, что говорить. Не понимал, как себя вести. Как себя держать. Так как впервые после того стыда видел Наруто. Вблизи, как тогда. В голову приходили тысячи слов и миллион объяснений, но все они приходили на ум под девизом поверь, я не виноват, а привычный холод любимых глаз, практически такой же, как в первые секунды после … убивал на корню всякое желание что-либо говорить. Поэтому Саске очень удивился, когда Наруто всё же заговорил с ним, и заговорил первый: — Я жду. — Чего? Уже задавая этот вопрос, Саске с тоской знал ответ, но надеялся на чудо. Чуда не случилось: — Твоих объяснений своему развратному поведению. Ты что, блять, не мог всё мне честно рассказать, отказаться от свадьбы, свалить к е … и тогда уже трахаться с любовью всей твоей жизни?! — Ты — любовь всей моей жизни! — не выдержал Саске, несмотря на тут же занывшие кости, вскочил с постели, сделал пару шагов вперёд, — Если мне это как-то поможет … Я ничего такого против тебя не хотел … Ты … Пожалуйста, Лис!!! Последние два слова он практически кричал, видя, как перекосило Наруто, когда он начал говорить … И именно в тот момент, когда он назвал его … Лисом! В последний момент, испугавшись неведомо чего и не посмев обратиться к альфе как раньше … Лисий вымогатель! А он ещё гордился своим умением логически мыслить и связно говорить! Верно, что любовь лишает нас разума! Та самая любовь, что может, как вознести ввысь, так и сломать в одночасье … Саске оборвал сам себя, утопил лицо в ладонях, чтобы как-то успокоиться. Не желая падать ещё ниже, и не желая показывать свою слабость. Наруто — к сожалению, вот его слабость. Если ещё не поздно, он соберёт себя в кулак, иначе Наруто воспользуется этим, а он ещё не то, что не оправдался, он ещё вообще ничего не придумал … Ничего не знает и не понимает … Так что … Лис. Сродни Лисьему вымогателю, смешное прозвище, когда-то возносящее его в рай. И низвергнувшее в ад теперь. Едва Саске обратился к нему так, сердце Наруто словно вывернули наизнанку. Он сам не понимал, почему стало так плохо и гадко, словно в этот самый слабый и ненадёжный орган плеснули кислотой. Поэтому из всевозможных, он выбрал самый действенный способ. Злость. — Не хватает духу признаться … — прошипел Наруто, нарочно давя в себе испуг за то, что, как он заметил, Саске очень плох; развернувшись, он быстро покинул палату, чтобы не слышать, как его зовут обратно, чуть ли не плечом толкая лечащего врача, именно в эту минуту вздумавшего нарисоваться в дверях. Пока ехал домой, никак не мог успокоиться. Не понимал, почему сорвался, не выслушал, не поговорил. Ведь сам же признал за Саске то, что он … Намикадзе. Страшно взвизгнули тормоза. Суровая правда была в том, что, сколько бы раз он ни сбегал … его ошибка останется с ним навсегда. Его ошибка … Его Саске. Расслабив пальцы, всё ещё судорожно сжимавшие руль, Наруто откинул назад голову и рассмеялся. Горько и цинично. И смеялся до тех пор, пока тело не охватил озноб … Когда он, слово в слово, вспомнил весь разговор с той о-медсестрой, словно нарочно, попавшейся ему в коридоре, когда он бежал к выходу … Ещё не зная, что ничего у него не получится. Ничего. Они обречены. Оба. *** — Саске, дорогой! Как же я соскучилась по тебе! Кушина первая бросилась к омеге, который выбрался — сначала из инвалидного кресла, в которое его посадили во время выписки из «Kaie Hospital», теперь из очень навороченной, незнакомой и очень пафосной тачки. «Наверное, Наруто-сама решил пополнить гаражную коллекцию машин», — грустно хмыкнул Саске, осторожно выглядывая из-за плеча старшей омеги. Помощь Камизуки Изумо и Хагане Котетсу он отверг сразу. Ни тогда, когда пересаживался из кожаного сиденья «OmegaSin» * в салон серебристо-дымчатой «Suzuki», ни сейчас, когда они приехали в поместье Намикадзе. Память омеги — несмотря на свою избирательность и провалы в самые ответственные моменты, хранила печальное воспоминание, как его не выпускали из собственной комнаты эти двое … И неважно, что следовали инструкциям. Наруто. Невольно затаив дыхание, едва имя альфы коснулось того самого, запретного местечка в сердце, Саске поднял вверх исхудалую руку, загораживаясь от слишком бьющего в глаза солнца. Что, конечно, не осталось незамеченным Кушиной. Как и то, от чего пытался отгородиться младший омега. — Ты очень похудел, милый, — прошептала Кушина, поглаживая Саске по спине. И, прежде чем тот осознал, к чему всё идёт, добавила, ещё тише, так, что можно было посчитать, что этих слов и не было, — а Наруто и Менма нет дома. Они поехали в полицию … Помнишь, я тебе говорила, что Менма теперь … Она говорила что-то ещё, но для Саске самым важным было то, что альф нет дома. Особенно его альфы. А значит … Когда Наруто вернётся, он будет внутренне готов … встретиться с ним … Саске зябко повёл плечами, инстинктивно натягивая итак длинные рукава чёрной водолазки так, чтобы видны были только кончики пальцев. Ему хватило внимательного взгляда альфы там, в палате. На его перебинтованные руки. Он напрягся, пытаясь вспомнить имя о-медсестры, в последние дни перед выпиской ухаживавшей за ним, особенно … после того случая … «Надеюсь, эта самая Юко-чан не из болтливых, — Саске снова дёрнул плечом, начиная злиться, в большей степени на самого себя, — никто ведь мне не поверил …». Он поджал губы, продолжая идти за Кушиной-сан, односложно отвечая на её вопросы. А сам продолжал размышлять. К сожалению, и он это очень хорошо понимал, вся его «больничная» подноготная отражена в выписке. Которую ему, конечно, не покажут. Потому что отдадут опекуну. И в тот самый итак запутанный клубок их странных взаимоотношений добавится ещё и этот … инцидент. Испугавшись, что так он себя досрочно в гроб загонит, уловив среди рассуждений Кушины о том, как лучше организовать его отдых, перечисление диетического, но очень питательного меню, Саске поспешил внести некоторые коррективы: — Я … Действительно, ещё не окреп … Ииии … Можно, я отдохну и потом … Поужинаю в своей комнате? Он повернулся к омеге и подключил всё своё обаяние, оказывается, полностью не вытравившееся из его ослабленного организма после всех пережитых испытаний: — Нуу … Пожалуйста, Кушина-сан! Вы … Всегда так заботились обо мне! Когда мне было плохо … Стакан с моим любимым молоком около кровати … Я помню до сих пор! Ресницы затрепетали, подчёркивая просящий взгляд. Удивительно милый, неотразимый омега. Тот самый, редкой красоты парень-омега, которым так любовалась и гордилась Намикадзе Кушина четыре года назад … В «Этажах», на Ханами … Неужели её младший сын считает, что их с Саске любовь отцвела, как та самая сакура … под сенью которой они сидели в ту необыкновенную ночь?! Кушина на мгновенье задумалась, потом покачала головой. Даже если она, как мать-омега, обязана была быть на стороне сына … Возненавидеть Саске она не смогла. И потом … Наруто всё же привёз омегу обратно в семью. Из чувства долга, конечно. Из-за ответственности. Но может, чуточку и из-за другого? Вот только … Сумеет ли её младший это осознать? Осознать и принять? И имеет ли она право вмешиваться? Рассудив, что время всё расставит по местам, Кушина решила ограничиться насущными проблемами: — Думаю, ничего страшного не будет, если первое время ты побудешь в своей комнате. Всё-таки ты … Мощный шум двух моторов прервал её на полуслове. Видимо, всегда есть кто-то невидимый, кто подслушивает наши чаяния, и решает всё по-своему. Приехали альфы. Захлопали — практически одновременно — дверцы со стороны водителей. Намикадзе Менма встал, опираясь сразу всем весом о дверцу «Acura» тёмно-синего цвета, или «индиго», ослепительно улыбаясь омегам, не делая различий и демонстрируя доброжелательность, словно ничего такого не случилось, и это просто рядовая встреча. Словно Саске буквально недавно вернулся с прогулки, и … … И Наруто стоит где-то рядом. А не около серебристо-пепельной «Mazda», на контрасте — хмурясь и избегая смотреть на младшего омегу. Куда угодно, на кого угодно, только не в ту сторону, где он стоял. — Ма, Саске-чан. Менма, из вежливости дав возможность проявить инициативу, понял, что ничего такого не дождётся, и затянувшаяся пауза может дойти до критичной точки. В конце концов … Он улыбнулся так широко, что от кончиков глаз побежали радостные морщинки-лучики, и слегка кивнул, добавляя то, что счёл нужным добавить: — Тебя всё-таки выписали немного пораньше. Наруто очнулся от ступора. — Разве не сегодня должно было произойти это знаменательное событие? И вздрогнул, когда не утратившая силу рука матери ощутимо опустилась на затылок. И когда успела? Вроде стояла, обнимаясь с Саске, баюкая того, словно малое дитя, словно его вытащили с того света… Он снова вздрогнул, замирая. Ведь, в самом деле … И кто виноват в его противоречивых мыслях?! Он машинально взлохматил волосы, маскируя смущение, и вдруг улыбнулся: — Эх … Это, в самом деле, хорошо, когда вся семья в сборе! Кушина с удовлетворением рассмеялась. И, приговаривая, что «вполне можно вернуться к программе, составленной для Саске-чан», снова обняла омегу, ласково подталкивая того в сторону жилых комнат. И никто не заметил, что Наруто, несмотря на довольно миролюбивый тон, зашагал вслед за братом, постаравшись идти как можно дальше от Саске. Никто, кроме самого «виновника торжества». Впрочем, у него было официальное оправдание: он ещё не окреп. А значит, и бледность, и лёгкая рассеянность, и грусть — всё можно приписать этому замечательному состоянию. Ели не души, то тела точно. А душа? Что: душа? Душа омеги, который был отвергнут и принят обратно … — Непонятно почему. Саске, наконец, остался один и произнёс эти убийственные слова громко. Отчётливо. Нисколько не огорчаясь и не позволяя себе упиваться жалостью, даже наедине с самим собой. Когда никто не видит и не слышит. Он вытянул перед собой изуродованные руки. Он никак не может забыть взгляд альфы! И что, блять, они там понаписали?! Эти коновалы?! В своё время … Его затрясло от бессилия. Зажмурившись, крепко-крепко, он не менее крепко обхватил себя руками, сжимаясь в злой, нервный сгусток энергии, едва сдерживаясь от того, чтобы не высказать … Своё давнее желание … Если бы он мог, он бы сжался в комок, сложил руки-ноги, стал невидим, а, что ещё лучше … стал невесомым … руки превратились бы в крылья и он бы взлетел вверх. И спрятался там, в этом домике. Если бы тот висел на том дереве. А он был птицей. Какой угодно. Вот только … Где то дерево и где тот домик для птиц?! И где тот альфа, что ловил его взгляд и упивался каждым словом … ждал каждой близости, словно награды?!  — Я сам всё испортил, — тихо произнёс Саске, рассматривая ногти на босых ступнях. Когда он успел раздеться? Он не помнил, он ничего толком не помнил, после того, как сбежал от действительности и спрятался в этой комнате. Он вообще что-нибудь помнит?! Немного посидев, Саске прибегнул к спасительному средству — накинул на себя тонкую, хлопковую рубашку до пят, сунул ноги в дзори, и отправился в свой садик. Инстинктивно он тянулся к этому месту, наполненному очарованием, как к своему спасению от одиночества. А то, что Наруто никак не показал, что рад его возвращению из больницы, Саске, к сожалению, именно так и расценивал. И неважно, что омега практически попал в объятия Кушины; что Менма, постояв около своей машины, счёл необходимым удостоить-таки бывшего Учиха церемонного поцелуя руки … Но удостоил же! Даже если Саске чувствовал идущую от этого альфы некоторую насторожённость … недоверчивость … и то, что принято называть «… не горел любовью»! Саске не возражал, да он бы и от Кушины-сан вытерпел холодный приём, но Наруто … Размахнувшись, Саске ударил ногой по воде. С такой силой, что брызги полетели в разные стороны, а сандалия слетела. Отвлекшись от неприятных дум, Саске покачнулся, и принялся балансировать на одной ноге, всматриваясь в серебряную гладь и пытаясь рассмотреть пропажу. Всё-таки тут, в так называемых «Грядах водопадов», водная система была устроена таким образом, чтобы вода стекала книзу, со ступеньки на ступеньку, уподобляясь названию, но не бешеным потоком, как в настоящих каньонах, а неторопливо, переливаясь и рассыпаясь на сотни брызг. Просто красота … и хорошее место для медитации и отдохновения. — Вот же чёрт! Золушка во всей красе! Только принц разочарован, потому что … — О! — послышалось насмешливо, — Смакуешь свои сексуальные подвиги? Стремительно повернувшись, Саске совершил классическую ошибку: потерял равновесие и, конечно же, поскользнулся и упал — прямиком на каменное дно, взметнув не меньше брызг, чем падало во время этого неспешного «этюда». Разве что приземлился омега отнюдь не эстетично, а довольно ощутимо ударившись нижней частью тела. Да вдобавок взметнув хорошую порцию воды и, конечно же, промокнув с головы до ног. Не вставая, Саске, в отчаянии ударил плашмя, снова вызывая сноп брызг. Пара капелек, кажется, попала на лицо. Но какое это имело значение, если он в столь непрезентабельном виде?! И, как назло, та самая, соскользнувшая с ноги, дзори нашлась. Причём настолько рядом, что можно было избежать этого всего … Если бы не его патологическая невезучесть. Саске опустил голову вниз, избегая смотреть на Наруто. Ему не хотелось, чтобы первый взгляд альфы — а, насколько он помнил, Наруто до сего эпичного момента ни разу на него не посмотрел! Так вот … Если откровенно … Ему бы не хотелось, чтобы … … Этот альфа смотрел на него, как на неудачника. С насмешкой. Только и всего. Саске искоса проследил за альфой. Теряясь, когда тот приблизился — ступая, как хороший хищник, практически бесшумно, ни одного лишнего движения. И, неуловимо нагнувшись, поднял дзори, зацепившуюся за дрожащую на ветру поросль камыша. — Держи, — тихо произнёс Наруто, протягивая причудливое плетение мастеров к омеге, так, чтобы тот взял обувь сам, и, одновременно, чтобы не выглядеть невежливым. Помолчал и добавил: — Надо быть осторожнее. Саске вспыхнул, но промолчал. Чтобы не вырвались изо рта какие злые, неосторожные слова, прикусил губу. Только решился взглянуть на альфу. Вот так. Не мигая. Подмечая, как вспыхнул и загорелся огонёк в приглушённой тенями наступающего вечера синеве глаз напротив, словно напоминая, что это — живой человек, не камень. И даже за насмешкой может быть тщательно скрываемая боль. Саске тоже не забыл, что натворил в тот день. Во всяком случае, в мозгу была одна и та же яркая, красочная картина. Как с ним … Он прерывисто выдохнул, заставляя себя не опускать глаза. Если бы он мог разобраться, если бы мог вспомнить … Почему. Почему он так поступил?! — Ма сказала, что ты у нас на особом положении, — неожиданно произнёс Наруто, возвращая омегу обратно на грешную землю. Вздрогнув, Саске сначала обратил внимание, что давным-давно стоит не в воде, а около той самой уютной скамеечки, и только потом переспросил:  — Что?! Альфа смешно наклонил голову к плечу, однако в словах не было и тени веселья: — Вроде я делал предложение стандартно здоровому человеку … Или я опять что-то упускаю из вида? И меня ждёт сюрприз? Саске, подавив вспышку раздражения, тщательно обдумал насмешливый вопрос. Скорее даже, это был не вопрос, а утверждение, вот почему это так его задело. Но когда-то он слышал, что участь альфы — скрывать эмоции, а участь омеги — помогать этим эмоциям из отрицательных становиться положительными. Спорная истина, с его точки зрения, но … в их с Наруто ситуации … Он исподлобья посмотрел на замолчавшего Наруто и тихо предложил: — Может, ты перестанешь злиться, и … — С какого перепуга ты так решил?! — тотчас перебил его альфа и Саске вздрогнул, от того, каким резким был этот тон. Он ещё раз обдумал свои действия. Как бы то ни было, он снова здесь. В доме Наруто. После четырёх лет, как просуществовал в статусе жалкого Нин 'Рея. Изгой. Человек-ноль. Он должен благодарить судьбу за то, что снова здесь! Саске вздёрнул вверх голову, тоже избегая смотреть на Наруто. Чёрта с два. Подумав, вежливо уточнил, возвращаясь к замечанию Наруто, а не к своей неверной реакции: — Моё особое положение. С чего бы? Наруто неожиданно ощутил усталость. Он так долго злился на Саске, так долго ненавидел то, что тот сделал с их чувствами … Что, похоже, грубил чисто автоматически. Сердце, этот лицемерный орган, давным-давно всё решило за своего носителя … а он продолжал упираться. Даже сейчас … «Саске. Когда ты немного поправишься, после больницы … Мы с тобой поговорим. Честно. Открыто. Не выбирая слов и выражений, чтобы не осталось ни одной иллюзии про этот старомодный бред … Про истинных». Вот что хотел сказать Наруто … своему омеге. Даже инстинктивно шевельнул пальцами, буквально кожей ощущая округлость помолвочного кольца. Или обручального? Впрочем, неважно. Саске не дал ему подобной возможности. Ни единого шанса. Разве что великодушно дал посмотреть на «порнушку» с собой в главной роли. В первых рядах … Вживую. Кажется, это называется так? Вот что действительно хотел сказать Наруто … своему омеге. А вместо этого принялся оправдываться: — Я узнал, что ты ещё толком не поправился … И не можешь есть вместе со всеми. И что ма распорядилась, чтобы тебе приготовили еду отдельно. Но нашёл тебя здесь. Разве это не утомительно? Для тебя? Может быть, стоило отложить визит в сад на пару-тройку дней? Он снова отвёл глаза в сторону, глубже засунув руки в карманы брюк. Слишком красивый и милый. Даже утомлённый этими своими больничными процедурами. Почему ты такой красивый и милый, а, Саске? Он вдруг вспомнил свой разговор с той о-медсестрой, и едва не застонал. Захотелось со всего размаху ударить себя по лбу. Ты и это сделал специально, прекрасный, милый… такой потерянный Саске? Такой … порочный, но всё равно … Он обернулся через плечо, нарочно так, чтобы взгляд скользнул мимо: — Я не собираюсь распоряжаться твоей жизнью, Саске. Поэтому, думаю, будет всё-таки разумнее и лучше, если ты вернёшься к себе в комнату. Еда может остыть. Конечно, можно снова подогреть … Но давай не будем лишний раз беспокоить Кушину-сан? Собственно, я для этого и разыскивал тебя. Так что … Оборвав сам себя на полуслове, Наруто кивнул, непонятно, кому, и быстро удалился, не глядя под ноги, просто спеша уйти. Снова ушёл. От него. Вздохнув, Саске беспомощно пожал плечами, рассматривая сандалии. В чём-то альфа и прав, конечно, но вот только … почему так грустно? Не обращая внимания на то, как принялась тихонько ныть метка на левом запястье, Саске выпростал руки из таких же длинных, как и рубашка, рукавов, надкусил ноготь большого пальца, словно пробуя на вкус. Давно забытая привычка … Одна из многих, что отгораживала Учиха Саске от страхов настоящего, помогая успокоиться. Грыз ногти, а взгляд скользил по уродливым порезам, не успевшим полностью исчезнуть с белоснежной кожи рук омеги. Порезы. Ещё одно свидетельство его грехопадения. Как та проклятая запись в медкарте, издевательски попавшая в руки его альфы. Только такой извращённый ум, как у него, мог мысленно взмолиться … … Если я сделал аборт, разве это не подтверждение того, что ты по-прежнему мне дорог, Наруто?! Поверь! Знак Феникса тихонько ныл, не давая успокоиться. Возможно ли всё вернуть назад?! Просто потому, что это — они? И они — снова вместе? Снова … здесь?! Саске двинулся к дому, горько усмехаясь над своей непробиваемой наивностью. Кажется, это называлось когда-то оптимизмом? Но … Если он здесь, он попробует разобраться. В себе. В Наруто. Даже если он больше не Учиха, он всё равно Учиха! Вот так! Мстительно улыбнувшись, Саске ускорил шаг. *** Наверное, он слишком загонялся, размышляя о своих запутанных отношениях с Наруто. Ведь всё так просто — даже если, как он думал, он больше не изгой, бродящий по улицам города, словно потерянное привидение, никому и ничему не нужное … Он всё же вернулся сюда. Пусть в прошлое, но разве это не здорово, когда ты можешь начать всё с той точки, на которой когда-то остановился? Или тебя … остановили? Саске досадливо дёрнул плечом. И улыбнулся, увидев, как Кушина-сан входит в комнату. Разве только автоматически потянул вниз рукава джемпера, в котором он сразу постарался вытянуть рукава. Стеснение от того, что шрамы от порезов пока ещё видны, никуда не делось. — Саске-чан. Кушина, по-хозяйски расставив еду на тотчас придвинутом поближе столике, присела в ногах омеги, но не смогла отказать себе в удовольствии податься вперёд и дотронуться до волос младшего омеги. Как ни странно, они остались такими же мягкими и шелковистыми, как и тогда, когда омега только вошёл в их дружную семью. Она улыбнулась, вспомнив, к какому трудному решению пришла практически сразу, увидев Наруто с Саске на руках. И как, помнится, от души дала Менма подзатыльник … Сразу давая понять, что места сожалениям нет, и не будет! — Потому что это ты. Саске удивлённо поднял на неё свои волшебные глаза, реснички задрожали, подчёркивая загадочность приподнятых кверху глаз Феникса. — Точно! — рассмеялась Намикадзе-сан, — Я и забыла! У меня, видишь ли, есть такая дурная привычка. Говорить окончание уже сложившейся фразы, искренне полагая, что собеседники в курсе моих умозаключений! Но, по правде говоря, мы с мальчишками уже научились понимать друг друга с полуслова … Поэтому … Она взъерошила алые волосы, напомнив этим Наруто, который тоже любил, когда смущался или задумывался, поступать также, и подмигнула: — Я никогда не видела себя ни в роли злобной мачехи … Ни в роли зануды-свекрови. И уж, конечно, не собиралась доводить тебя священной мантрой «Как тебе повезло выйти за моего младшего сына», или вот, ещё одна тема … «Ты счастливчик, что попал в дом Намикадзе». Понимаешь, о чём я? — Понимаю, — после нескольких секунд напряжённого молчания, едва слышно проговорил Саске. Кушина-сан — вот о ком он, в самом деле, забыл! И, хотя, на самом деле, не было в этом ничего смешного, он вдруг улыбнулся, открываясь навстречу именно этой удивительной женщине, готовой махнуть рукой на всё то мрачное, что он принёс с собой в её семью. — Наверное, мы похожи друг на друга потому, что оба забывчивые. Кушина рассмеялась ещё веселее, нисколько не обидевшись, чем только укрепила доверчивость, тронувшую сердце омеги, было решившего, что он окончательно потерялся в этом мире. — Думаю, теперь у нас будет много-много дней, чтобы привыкнуть к тому, что мы опять живём под одной крышей. Кажется, это называется так? Она сделала забавный жест, похожий на «я в домике», и беззаботно дунула на упавшую на лицо прядь волос. И Саске решился доверить ей своё опасение … То, что, единственное в своём роде, пришло ему на ум, когда Наруто … — Я здесь в качестве игрушки … Я прав? Кушину, что была женой полицейского и матерью двоих весьма неординарных альф, удивить было трудно. Смутить — тем более. Однако, услышав подобное предположение, она вдруг растерялась. Учитывая, что Наруто так быстро удалился на Священную гору, сообщив только про разорванную помолвку и тот факт, что свадьбы, вообще-то, не будет, она плохо представляла себе, что, на самом деле, между ними произошло. Наверное, потому, что у них было принято доверять друг другу. Она никогда не приставала к сыновьям с вопросами … Они сами делились с ней своими проблемами, если считали нужным. То есть решали всё сами. А она им доверяла. Потому что считала, что ни один из них не способен совершить что-то плохое. Потому что ценность их семейных уз была как раз в том, что всё строилось на взаимном доверии. И никак не наоборот. Так почему она должна была сомневаться в Наруто?  — Если Наруто и вымахал под два метра и похож на брутального альфа-самца … Это не значит, что мой сын … Способен насильно заставлять какого-либо омегу жить с собой. И, кстати, Менма тоже. Я это к чему … Кушина на секунду задумалась. Потом придвинула поближе к Саске продолговатую тарелочку с кусочками омлета, свёрнутыми в равномерные трубочки, приветливо предложила: — Ешь, пока не остыло … И, дав Саске время подцепить палочками ароматно пахнущие кружочки, так по форме напоминающие солнце, добавила: — Ты ведь воспитанный мальчик, Саске. И знаешь, что Наруто, как твой опекун, не мог оставить тебя одного. Ты … ошибся, он ошибся … Но дай ему возможность достойно завершить свои опекунские обязанности. Саске заставил себя проглотить тщательно прожёванный кусок сладковатого, с кислинкой, блюда, едва не поперхнувшись. «Вам бы дипломатом быть, Кушина-сан, — подумал он при этом, подцепляя второй кусок, — неужели Наруто … ничего не рассказал?». Но разве он не пытается сложить осколки своей разбитой жизни? Разобраться … в себе, в альфе … во всём? Развеять все сомнения … устранить все недомолвки? — Кушина-сан, — он отложил в сторону палочки, окончательно потеряв аппетит, — может быть, я и неправильно выразился … Но разве Наруто … Наруто-сан не рассказал, что … — И что же я не рассказал? Наруто, всё это время тихо стоявший в дверях, не выдержал, и счёл возможным вмешаться. Оторвавшись от дверной притолоки, он сделал вперёд пару шагов. Испуганному Саске показалось, что в потемневших глазах альфы светится явная угроза. Неужели он … в самом деле, не рассказал Кушине про его … измену? И она так ласково с ним говорит, потому, что … Ничего не знает?! Прикусив губу, Саске постарался ничем не выдать свои страхи. Что ему до чёртиков хорошо здесь … Даже если … У них с Наруто ничего не получится. Поспешно схватив чашечку с зелёным чаем, омега сделал несколько глотков. Причём глотал так торопливо, что не заметил, как чай льётся мимо рта. Просто пил и пил, чтобы чем-то занять себя, вдруг, разом, утратив изящные, как говорится, привитые с молоком матери, аристократические манеры Учиха. Целая дорожка напитка текла по шее омеги, скрываясь в складках просторной одежды паршивца. Как там он себя назвал? Наруто проследил за мокрой дорожкой, оставленной после возмутительного чаепития. А когда омега провёл розовым, мелькнувшим между аккуратных клычков, язычком, по губам … Не вытерев их, а оставив такими же блестящими и приоткрытыми … И сущность омеги внезапно дала о себе знать, давя на рецепторы альфы своим непередаваемо восхитительным запахом … Напоминая, отчего он терял самообладание, едва ощущал этот дивный аромат снежной камелии, переплетающийся с дикой, сказочной розой … Он испытал раздражение. Возможно, оттого, что в паху стало невыносимо горячо. Или оттого, что мозг нагло отказался подчиняться, прямо указывая эту восхитительную взаимосвязь. Но Наруто смертельно захотелось показать кое-кому, как неосмотрительно вот так, в открытую, присваивать себе сомнительный статус. Игрушка, да? Что ж, Саске-чан. Ты не захотел быть просто опекаемым. Ты не захотел быть невестой. Но … Он вдруг вспомнил, о чём говорил с проклятым братцем Саске, и победно улыбнулся. Если закрыть глаза на некоторую противозаконность … и аморальность, он … — Ты неправильно проинформировал Кушину-сан, Саске. Как бы ни злился, тон альфы вышел на удивление спокойным и более-менее ласковым. Саске метнул на Наруто быстрый взгляд. Ни за что на свете он не мог признаться, что не хотел, вот в эту минуту не хотел, чтобы Наруто … прямо назвал вещи своими именами. Что они расстались из-за его связи с Дейдарой. Никогда ещё Саске не было так дурно, как в эту секунду! Даже то, что было в Медицинском Центре … Или когда он бродил по улицам … Или когда пытался вспомнить, как оказался в объятиях блондинистого придурка … было неважно. Оказывается, на самом деле неважно. Осталось только желание, чтобы Кушина-сан не знала больше того, что она знала. Саске затрясло, когда он осознал, что запутался. Что именно знала Кушина-сан? Только то, что помолвка была расторгнута, потому что они с Наруто поссорились, словно два упрямых эгоиста? Только это?! Наруто заметил этот страх, исказивший красивые, желанные черты. И, хотя он не мог знать подлинную причину … Он вдруг — подсознательно — понял основную движущую силу кошмаров Учиха Саске. Во всяком случае, тех, что были связаны с домом Намикадзе. Что ж. Горькая ирония состояла именно в том, что он способен стать тем, кто прогонит один из кошмаров бывшего Учиха. — Жаль, что ты так и не понял, что я за альфа, — негромко произнёс он, внимательно следя за реакцией омеги, — если в твоей тупой голове сложился подобный пазл. — Наруто! — было приподнялась Кушина, но тотчас замолчала, признав правоту. Наруто едва заметно усмехнулся. Всё-таки им с Менмой фантастически повезло с ма. Она, хотя и не гнушалась подзатыльниками, всё понимала. И, когда обстоятельства требовали, давала им возможность показать, кем они на самом деле являются. — Я не смог тебя отвергнуть. Как и выбросить из своей жизни. И дело даже не в том, что ты всё ещё под моей ответственностью … И уж, уверяю тебя, абсолютно неверно твоё абсурдное предположение, что я привёл тебя сюда, как свою … гм, постельную игрушку. Ты ещё молод, Саске-чан, если, даже после всех этих лет … взросления, не знаешь очевидных вещей. Знаешь ли, я ведь мог просто посещать Дом Любви … зачем мне подобные хлопоты? — Наруто! — возмущённая Кушина всё-таки шлёпнула сына по затылку. Но это его не остановило. Только энергично растерев место удара, Наруто с неожиданным энтузиазмом, продолжил свои объяснения: — Сразу пресеку и возражения, что я мог отселить тебя куда подальше … Чтобы, без помех, забавляться с тобой, как с … Как там ты придумал? С игрушкой. Сексуальной, полагаю. Саске упрямо вздёрнул подбородок. — А разве нет? Настал момент истины. Наруто подошёл вплотную к низкому столику. Оперся об него так, что растерянное лицо омеги оказалось точно между его широко расставленных, мощных рук, и, подрагивая бицепсами, шепнул прямо в бледные губы, игнорируя гневный взгляд матери: — Нет, Саске-чан. Несмотря на то, что было между нами … Теперь ты — мой омега-супруг. Или о-супруг. Моя жена, если совсем уж поточнее. Устраивает моё объяснение? После того, как Наруто замолчал, установилась поистине гнетущая тишина. Вызов брошен — слова произнесены, и время не отмотаешь назад, чтобы снова войти в комнату, улыбнуться и произнести пару-тройку ничего не значащих фраз. Дипломатично сглаживающих явную обиду, так и сквозящую в опрометчивых словах младшего омеги. Как реакцию на объяснения, только что полученные от матери и сына. — Саске … Кушина сначала посмотрела на альфу, потом устремила весьма проницательный взгляд на омегу. Возможно, она и хотела бы что-то добавить к тому, что уже начала говорить, но, вместо этого, лишь предостерегающе подняла вверх руки, разворачивая их ладонями, так, чтобы переключить внимание омеги на себя, и, когда тот на пару минут отвлёкся на неё, беззвучно попросила: — «Не делай себе хуже». А вслух добавила: — Пожалуйста! И — в сторону альфы, присоединяя и его к своей беззвучной просьбе: — Пожалуйста… мэсыко ***. Наруто сжал челюсти. Это было удивительно — он точно знал, что ма любит их с братом именно той самой, всепоглощающей материнской любовью, несмотря на все эти строгости … Но подобным образом она называла его всего три раза. Мэсыко. Сыночек. Один раз — на похоронах Минато. И второй раз — ради Саске. Он посмотрел на бесшумно закрывшуюся дверь. С доброй, едва заметной, улыбкой, удерживая в памяти материнский аромат. С детства дарящий тепло и заботу, успокаивающий маленького альфу, когда бушующие гормоны стремительно созревающего организма выходили из-под контроля. Такой истинно материнский, несущий тепло и заботу, лёгкий, тонкий аромат лайма и мускатного ореха, усиливающийся свежестью верхней ноты сладко-пряного аромата мяты. И повернулся к омеге. Ведь, если по чести, Наруто прекрасно расслышал просьбу Кушины. Она просила за Саске. Он ждал, чего угодно. Что Кушина-сан, отходящая от шока, устроит ему выволочку за подобную скрытность. Что он услышит претензии, что не дали возможность устроить свадьбу, такую, какую положено устраивать знатной, элитной семье. Что, если Менма был в сговоре, ему тоже достанется. И сам Саске. Что он … если уж и не извинится за свои недостойные мысли, хотя бы спокойно воспримет эту новость. Или просто обрадуется, когда поймёт, что никто его не собирался выгонять … И что, в самом деле, никаких таких пошлых мыслей не было, когда его вернули обратно … Но такого Наруто, несмотря на интуицию, прямо кричащую, что «он опять попал», не ожидал. Такой реакции. Умудрившись вывернуться из рук альфы, Саске с неожиданной силой оттолкнул его так, что они оказались точно напротив друг друга. Глаза в глаза. И неважно, что разного роста. Так, чтобы было удобно высказать всё, что так и просилось на язык. Чтобы стереть ухмылку с одного самодовольного лица. Альфа! Считает, что сделал великий подарок??? Усмехнувшись, Саске задал самый важный сейчас для него вопрос: — Сколько я уже здесь, а, Наруто-сама? От резкого, напористого тона, каким посмел заговорить с ним омега, Наруто опешил и сначала автоматически ответил: — Да около трёх с половиной недель … А потом уже спохватился: — Не понял … Тебя волнует количество дней, или то, что я забыл тебе подарить обручальное кольцо? Чернющие глаза полыхнули такой неподдельной яростью, что Наруто почти испугался. И понял, что этому Саске абсолютно наплевать на своё замужество: — Меня волнует не это! Дебил! Окончательно сбитый с толку Наруто открыл рот, но задетая гордость не позволила долго стоять в ступоре. Пару секунд хватило, чтобы альфа опомнился. Он попытался прервать омегу, но услышал ещё более хлёсткое: — Ублюдок!!! Ты, Наруто, уб-лю-док!!! Какой бы соулмейт-парой он не был, какими бы благими не были его намерения … Но Наруто реально не мог стерпеть подобного. Сузив глаза, он предостерегающе произнёс сквозь зубы, сдерживая рык, так и рвущийся наружу: — Повтори!!! Саске вздрогнул, словно выходя из транса, но не отступил: — Ты ублюдок, Наруто. — Саске! Сделав пару вздохов, Наруто хрипло договорил: — Повторяешься. Говорил, а сам делал шаг по направлению к омеге. Ещё один. И ещё. А тот пятился, упрямо не отводя взгляда. Пока обоих не остановила стена. Так и встали — Саске, прижавшийся всем телом к гладкой поверхности, и Наруто, вставший напротив, сжав руки в кулаки, с подрагивающей на виске жилкой и потяжелевшим взглядом, не сулящим ничего доброго и хорошего. Тому, кто всё это заслужил. Его омеге. Который абсолютно не был похож на того, кто испуган. Как бы грозно ни надвигался на омегу альфа — показывая, что тот перешёл границы дозволенного и вполне может огрести, да вдобавок, как ни иронично звучит, на законных основаниях. Как омега-супруг. Наруто усмехнулся, с непонятным наслаждением, негромко произнеся вслух: — О-супруг не имеет права поднимать хвост против своего … альфы. Ты знаешь об этом, Саске-чан? Тебе в семье Учиха об этом говорили? Насколько я помню, в нашу первую встречу, ты был … тише воды, ниже травы … Или я и тут ошибся? А? Повторишь, как ты обратился ко мне пару минут назад? Посмеешь?! Саске задрожал — он готов был идти против всего мира, и даже против этого альфы, который уверял его, что он тут не в роли игрушки, но сам же опровергал сам себя! Но тело омеги, к сожалению, полностью не восстановившееся после всего … Не желало его слушаться. Поэтому оставалось стоять, дрожа, но упрямо смотреть в глаза альфы. Также упрямо и смело выдерживая этот тяжёлый, буквально давящий к земле, взгляд. Он облизнул сохнущие отчего-то губы, и повторил, медленно, чтобы не обнаружить, что лёгкое заикание, о котором знал только добрый аники, могло вернуться в любую секунду: — Намикадзе Наруто. Ты ублюдок. Ты … Зажмуриваясь, когда последнее слово потонуло в рыке альфы. И чувствуя, как смуглое, литое тело почти прижимает его, исхудавшее. Впечатывая итак стоящего вплотную к стене омегу, буквально вжимая его собой … Рыча на ухо: — Посмел! Тогда … Что подразумевал Наруто под своим грозным «тогда», так и осталось навсегда похоронено между ними. Словно споткнувшись о невидимую преграду, младший потомок Намикадзе вздохнул ещё раз и замер. Машинально дотрагиваясь до запястья правой руки, чуть поморщившись, и, тотчас забыв об этом, продолжая смотреть на строптивца. А всё потому, что … Запястье альфы пронзила острая, невыносимо острая, сильная вспышка боли, но он вынес эту боль, потому что привык терпеть подобное, еще, когда дрался там, в подвалах закрытого клуба, и мог вынести многое. А останавливая свой гнев, потому что лицо Саске смертельно побледнело, и он сполз вниз, отчаянно хватаясь за запястье левой руки. Которой, к слову, замахнулся, намереваясь нанести удар. Но, поскольку омега действительно ослаб, вынести резкую боль он, в отличие от альфы, не смог. Их обоих остановили. И Наруто уже знал, почему. Даже если бы они ушли в разные вселенные, знаки соулмейтов на их запястьях не дали бы им забыть друг друга. Разум отказывался. Сердце диктовало свои условия. Природа не слушала ничего и никого. А Феникс и Дракон на запястьях повязанных горели чёрным, огненно-золотым огнём, подчиняя своих носителей другим законам и правилам. На лбу Саске выступил пот, отчего чёлка взмокла — его явно стало лихорадить. — Я не ожидал, что предупреждение будет таким, — тихо произнёс Саске, затравленно смотря снизу вверх в глаза альфы. — И, тем не менее, всё равно посмел? Саске униженно кивнул. Отчаянно добавил, не снижая агрессивного тона: — Я понимаю своё место в твоей жизни. Но вытирать о себя ноги не дам. И извиняться за то, что собирался тебя ударить, не собираюсь. Подумав, угрюмо добавил: — Даже если ты — мой альфа-соул. — Так какого чёрта ты противишься мне?! — не выдержал Наруто, понимая, что логику омеги постичь просто не в состоянии. Во всяком случае, именно такую, и именно сейчас. Но Саске моментально обезоружил его, подтверждая прописную истину. Что никому не дано разобраться в поступках и мыслях омег. Едва установилась тишина после раздражённого возгласа альфы, Саске зло вскинулся: — Ты меня не поцеловал ни разу! Ни разу, за все эти чёртовы недели! Глаза Наруто в удивлении расширились. Он не ослышался?! Моргнув недоумённо пару раз, осторожно взял ощетинившегося омегу за предплечья. Встряхнул: — В своём уме?! И сам не знал — ждал этого, или нет. Когда в ответ омега покачает головой. И тогда он принял единственное верное решение в этой ситуации. — Возможно, потом я пожалею об этом, но … … Но правда была в том, что Саске, что бы ни встало между ними, всё равно был ему нужен. Во всех смыслах. * Модель инвалидной коляски, специально для Медицинских Центров для омег. Брэнд вымышленный, все совпадения случайны. ** Плетёные веревочные сандалии. Похожи на наши резиновые сланцы. *** Авторский вариант «сыночека», если кто забыл.